Ангелам и Демонам вместе не быть.

«Ты думаешь, это просто праздник, Наряжаешься в честь нас!

А мы из тьмы раз в год выходим,

Повеселиться среди вас!

Ты думаешь перед тобой ребёнок,

А на одежде моей красная гуашь.

А когда ты всё-таки заметишь,

Что я без крыльев и без глаз...

Ты не успеешь испугаться,

Не успеешь закричать,

Я спрошу тебя: сладость или гадость?

Прежде чем с собой забрать...» — записки сумасшедшего

🎃🎃🎃

Феликс уснул, но Банчан, которому сказали тоже отдохнуть, даже глаза не смыкает. Он гладит белые как шёлк волосы Феликса и только сейчас замечает, как он красиво нарядился сегодня. Длинные ушки, глаза, подведённые розовым блеском, зелёная форма лесной феи и крылья, правда уже порванные во многих местах после их неудачного падения. И если б не эта порванная форма, Банчан даже не заметил бы, что крылья Феликса сегодня забинтованы... «Его болезнь ухудшается» — догадывается он и без особых раздумий ставит ладонь на основание его крыльев и начинает вливать в него энергию. Взгляд его падает на контейнер с кексами Чонина. — Несносный ребёнок... Несносные дети. — Чан считает, что его окружают несносные дети, но каждого из этих детей он любит по особому. И если бы Джени сейчас услышала этот его комментарий, она бы дала ему хороший подзатыльник, напоминая, что он вообще-то ещё тоже ребёнок.

📜📜📜

— В Серый город нам нельзя, но мы строим замок из песка. И на месте, где вас нет, спускаемся вниз с высока. — Джени за всю дорогу наверное раз сотый уже читает загадку. — Да поняли мы, сколько можно это перечитывать? — а Чонин раз сотый комментирует её и ни один новый комментарий не похож на предыдущего, что очень забавляет Джису. — Заткнись, мелюзга! — тяжёлый кулак ангела приземляется Чонину в плечо, на что в ответ демон начинает пинатся. Под криками неугомонных спутников, Джису с Джисоном шагают по тропинке всё глубже в парк, пройдя мимо высохшего фонтана. — Они как брат и сестра ругаются. Даже непристойные слова выбирают одинаковые. Что думаешь, Мело... Мело? — Аа? А... Я задумался... — И о чём же? — О том, что странно это и неправильно как-то, что мы разделились. Если с Банчаном сейчас что-нибудь случится, мы не успеем ему на помощь. Мы даже не узнаем, так как уже далеко забрели. — Джисон внезапно повышает голос и останавливается. — Луна над головой. Думаю уже полночь. Да и подсказок мы нашли слишком много за один день. Думаю, на сегодня хватит. Ни в какой игре ведь не побеждают так легко? — Предлагаешь вернуться? — спрашивает Джису, удивляясь каким умным Джисон стал за последние месяцы. Она проверяет не заработал ли её магический браслет, но нет. Как только они ступили в Призрачный город всё перестало работать. Время словно замерло. — Поддерживаю. Мы все устали. — говорит Джени. А Чонин и не скрывает радости шепча под нос, что уже соскучился по «своему Банчану». Так они решают вернуться.

🍂🍂🍂

Mito - DPR IAN

Пока Феликсу снятся волшебные сны, где он сильнейший ангел и они с Банчаном летят на Землю на задание; и пока группа Джису летит обратно в чайный дом, к вратам Призрачного города подходит неизвестный демон. Высокий и стройный как берёза с чёрными как смоль волосами, заплетёнными в длинную косу до колен с чёрной лентой на кончике. Замечая его, скелет, перемешивающий котёл у ворот, замирает, раскрывая свои орби́ты так широко, что будь там глазные яблоки они бы уже вывалились наружу. — Варись. — не слишком громко, но ясно повелевает демон и скелет сам лезет в свой же котёл, издавая мучительные визги и варится в нём. Недовольное этим зрелищем существо, притворяющееся хранителем ворот, подлетает к демону. Отведённой ему роли он придерживаться обязан, в ином случае его ждёт неминуемая гибель. Но... Ждёт ли его участь получше, подойди он к демону напротив? — П-приветствуем вас. Хотите поиграть? — уже не так уверенно спрашивает он. Аура демона словно режет по костям. Боль ощущается по всему телу. Хранитель начинает горбиться и сжимает руки до хруста. Тёмный капюшон, словно сделанный из тумана, скрывал лишь пол лица демона, но не ухмылку ярко красных губ, которые в тот же миг превращаются в сжатую от раздражения линию. Демон взлетает вверх одним махом безумно широких крыльев, хватает левой рукой голову хранителя ворот и бьёт его о землю. Голова ангела разбивается, челюсть хрустит, кровь брызжет как фонтан оставляя резкие следы на земле. — Откуда здесь город-призрак? — Я... Я не знаю, я лишь выполнял приказ. На мне заклятие молчания, я... — демон встаёт над головой раздражающего его до мозга костей ангела и наступает на его череп ногами, отчего говорить тот уже не может, лишь отчаянно вопит. Демон с косой на этом не останавливается, он хватает крылья хранителя... Схватил, сжал и вырывая вместе с позвоночником, от куда потекла кровь, создавая красную лужу под существом, которое показало истинную сущность перед смертью – ангел. — Мерзость. — говорит демон, выбрасывая белые окровавленны крылья в сторону. Скелет в котле продолжал издавать противные визги: демон не выдерживает и пинает ногой котёл, откуда вываливаеться весь заваренный до красноты скелет. — Сгинь. Тот с бешеной скоростью роет себе яму в земле, обратно отправляясь туда, откуда вышел. Он был лишь безмозглым пугалом. От него не было бы ни толку, ни инормации.

🍂🍂🍂

Демон с косой настолько легко шагает по Призрачному городу, что его даже сами призраки бы не заметили, если бы не его огромные крылья, которые чуть ли не всю улицу занимали. Медленно он приближается к единственному источнику света в этой мгле. Чайный дом с вывеской «голубая лагуна». — Мерзкое название. — он проводит языком по клыкам, а после в один прыжок оказывается на втором этаже и заглядывает внутрь по щели окна. Видит двух ангелов: один спит на коленях другого и выглядит слишком белым. Слишком. Даже для ангела. Второй с закрытыми глазами вливает в него энергию, при этом сам дрожит от потери сил. — А название соответсвует гостям... — Уши улавливают приближающиеся шаги и споры. Демон подлетает на крышу и прислушивается: один из голосов принадлежало Джени, а другой тому, кого Демон с косой хорошо знает. И лишь у дверей чайного дома Джису просит их заткнуться, напоминая, что там Феликс возможно спит. — Феликс значит. — слившись во едино с тенью на крыше, он проводит языком вновь по клыкам, пробуя имя на вкус. — мерз... — он заглядывает ещё раз внутрь, уже через дыру на крыше: белые ресницы, бровья – прям как снег. Веснушки, сухие синеватые губы и... нос: немножко розоватый, который щурится во сне. Тогда то Демон с косой заваливается на крыше, как на любимой кровати, закидывая одну ногу на другую. Направляет взгляд на новую луну и шепчет: — Бесит. Интересно, кто, спящий ангел или новая луна?

1 Ноября. Второй день игры.

🌄🌄🌄

На рассвете все чувствовали тяжесть в конечностях. Появляется из ниоткуда призрак, который сообщает, что на закате игра закончится, и исчезает е говоря больше ни слова. По-настоящему теперь паникуют все, даже госпожа спакойность Джени и мне-море-по-колено-пока-Чан-рядом Чонин. — В Серый город нам нельзя.. — Джени повторяет загадку раз тридцатый. Чонин же не знает чего хочет больше: вырвать этого слабого дохлого ангела из объятий «его Криса» или же вырвать Джени язык и бросить её на котёл того проклятого скелета. А демон на крыше фыркает себе под нос, желая сообщить ему, что ни котла, ни скелета больше нет, но ему не велено языком чесать. У него совсем другая задача, которую он кстати не выполняет. — О, Дэус, закрой уже свой рот! — не выдерживает Чонин и выходит наружу. Джису даёт Феликсу утренние лекарства, которых Оливия, к счастью, кладёт в его карманы запасами. — Ёнбок, как ты себя чувствуешь? — она меняет ему бинты, замечая, что обмотать крылья заново вовсе нет нужды, они стали лучше чем вчера. Интересно почему... Переводя взволнованный взгляд на крылья Банчана, старший ангел видит причину улучшенного состояния Феликса. Огненно красные крылья Танпунаму были тусклыми, словно отстиранная сто раз одежда. — В следующий раз дай нам с Джени это сделать. Ты понял старшую? — голос Джису строже некуда, а Чану остаётся лишь кивать и тихо извиниться за нарушенное правило. Ангелам до двадцати пяти лет нельзя применять сильные исцеляющие заклятия, а уж тем более перелить кому-то свою силу. Это правило Банчан нарушал дважды: ради Чонина и ради Феликса. Хотя ради Феликса он нарушал его на регулярной основе. — Эй! — слышится крик Чонина. — идите сюда, все! — небожители моментально вылетают наружу и видят Чонина, который улыбаается как безумец и держит на руках... Ребёнка. Девочка, примерно лет пяти висела на руках демона головой вниз и говорила что-то вроде: «сладость или... Ой, аай яй яй» пока её качали из стороны в сторону. — Чонин! Что за безобразие, отпусти её! — и пока Банчан продолжал быть благородным и примерным мужиком, Джени пнула Чонина в живот да так, что тот отлетел метров на десять, а девочку она... Сама подняла за ногу, как кусок мяса, точь-в-точь как это делал Чонин минуту назад. «Слад... Ой, или.... Ай!» — Да ладно вас всех, больно ей не будет, она же призрак! Эй, чертовка, как нам выйти отсюда? — Чан иногда этих сонбе тоже считает "ненормальными", призрак не призрак разница не велика, та всё ещё была ребёнком и как можно вот так вот за ноги её поднимать? — Джени, родная, давай ты отдашь малышку мне? — Джису пытаеться взять её, но подруга отлетает от неё подальше. — Ещё чего, чтоб ты грязь такую трогала. Эй, малышня, говори, кому ска... — Да поставь её на землю, ради Дэуса всемилого, и она заговорит языком небоижительским! — Джисон повеситься готов от всех этих недоумков тут. Стакан его со дня вчерашнего уже переполнен. Он готов всему Призрачному городу кричать, что его окружают одни дураки, которым купидон не в сердце, а в мозги стрелял да и задел самые важные клетки отвечающие за разум. И вообще, Джисон с Минхо хотел встретится чёрт возьми! — Сладость или гадость? — шепчет девочка. Она повторяет вопрос, пока все молчат, думая что ответить, ведь как они уже поняли, в Призрачном городе молви лишним словом, тебя за язык гвоздём прибьют к стене. — Сладость? — призрак девочки лучезарно улыбается. Однако лицо её принимает красный кровожадный оттенок, когда она произносит: — Или гадость? — «да всем же ясно как небо, что сладость.» — думает Феликс и бледнеть он больше не может. И так выглядит, словно слился во едино с облаками. Чонин вернулся и молча стоял на своём почётном месте, слева от Банчана. — У кого-нибудь есть с собой сладкое? Ей нужно дать что-нибудь такое. — говорит Джису всем, но больше обращается к сладкоежке компании Джисону. Но никто никак не ожидал, что именно Банчан вытащит из рукава целый контейнер кексов и протянет одну из них призраку. — Сл... Сладость? — девочка улыбается, берёт кекс и тут же начинает есть, а потом протягивает Чану зелёный кусок какого-то пластика, которую тут же перехватывает Джени и соединяет с другим куском, что они нашли вчера. — Детская площадка! — её крик услышали бы и в Аду и в Раю, будь они не в проклятом месте – Банчан в этом уверен. Она во всё горло орёт что-то про детскую площадку, когда куски пластика в её руках принимают форму лопатки. — В Серый город нельзя детям! Замок из песка строят дети на песочнице! Вниз они спускаются... — По горке, ясно всем, давайте уже искать эту треклятую площадку. — Банчан конечно считал невежливым, перебивать других, особенно старших, но в некоторых случаях он всё же чувствовал благодарность Джисону, за то, что тот любит прямо прыгать к сути без лишних разглагольствий. Ведь... — Время поджимает. Встретимся у вон того заброшенного фонтана через пол часа. — говорит Чан и бросается в полёт. Все следуют его примеру.

⛲⛲⛲

Никакой детской площадки они не находят и все собираются у обещанного фонтана. Вокруг оказались лишь заросли и кусты. Джени говорит, что лес вчера был больше, а сейчас словно и лес и сам город сузился... — Он исчезает. Город исчезает... — замечает она в панике. — Что, что значит исчезает? — спрашивает Джисон. — Исчезает из карты поднебесной. Он же Призрачный город. Мы все умираем одним словом. — теперь и Чонин выглядит напуганным. Демон демоном и пусть даже с несносным характером, однако он здесь был младше всех. Ему пятнадцать годиков будет в Феврале, а до Февраля ещё три месяца и нет гарантий, что он доживёт... — Наму, у тебя ещё остались сладости? Можешь дать мне... — Джису протягивает руку, чтобы взять у Чана контейнер, но тот прячет его глубже под одежды, вызывая тёплые чувства у Чонина. Это он так его кексами дорожит? — Сколько? — спрашивает Чан, думая о том, чтоб съесть одно сразу тут, чтоб не раздать всё призракам. Он ведь, по секрету, любит выпечки Чонина, хоть сам себе в этом и не признаётся. — Ну, один пока что? — Чан протягивает онюдин кекс Джису, один отправляет себе в рот, а остальное бережно суёт глубже под одежду. — Эй, кто-нибудь есть? У меня есть ещё сладости! — если б они не были на грани кончины, то обязательно нашли бы время побыть в шоке от того, что Танпунаму ест слакое. А Чонин вот находит время радоватся. — Джису сонбеним, вы уверены, что призраки эти безопасные? — Это призраки детей умерших в день Хэллоуина по разным несчастным случаям. Например, как давка в Итэвоне... Вы про это конечно не знаете, да и не важно это сейчас. Дети эти намерены помочь всем, кто попадает в беду в день Хэллоуина и неделю до и после праздника. Однако, у любой игры есть свои правила. Поэтому они всегда спрашивают сладость или гадость. Есть сладкое, получаете награду, нет сладкого, получаете гадость и поверьте мне, гадость это ещё мягко сказано... Нам невероятно повезло, что у Наму оказались сладости. — Сладость или гадость? —появляется призрак мальчика примерно лет десяти. — Сладость. — Джису ему сочувственно улыбается, гадая, при каких же обстоятельствах мог умереть этот славный ребёнок, и протягивает ему кекс. — Туда. — указывает мальчик прямо на стену из живой изгороди. Ест кекс, продолжает тыкать пальцем в стену, улыбается и последнее что он говорит прежде чем исчезнуть это: — Вкусно. — За стеной. Там, за стеной! — Чан бросается в стену первым и в такие моменты обе и Джени и Джису понимают, что иногда не возраст решают кто смелее, а душа. Шагая внутри живой изгороди все крепко держатся друг за друга. Растение, на удивление, оказалось весьма толстым и чем дольше ангелы шагали, тем уже оно становилось и двигаться уже было почти невозможно, словно стена из трав хотела проглотить их живьём. Еле вывалившись наружу они наконец видят её перед собой.

🎠🎠🎠

Просторная, грязная детская площадка, вся обросшая зарослями и паутиной. Вокруг стояли высокие до неба живые изгороди, словно обещая никуда путников больше не выпускать. Их густая листва создавала темное и пугающее освещение. По середине площадки, будто бы живая, скрипела покрытая пылью и потертостями карусель. Рядом с каруселью находились качели, которые грозились вот-вот рухнуть. Одна качель ещё держалась на верёвках, но вот другая давно была наполовину в песке, словно оторвалась и отлежала там свой век. По всей площадке были разбросаны детские игрушки, ну а песочница напоминала болото, которое обещало проглотить как только ступишь туда ногой. — Туда лучше не ступать. — заключает Джени, брезгливо смотря на когда-то любимую детьми песочницу. В углу площадки стояла старая горка, покрытая красными следами... — Красный! - говорит Джени. Все удивляются, потому что видят единственный цвет. Джисон глотает накопившуюся слюну и надеятся, что это не труп покатался там оставляя кровавые следы и наслаждаясь своей последней игрой при жизни... Чонин первым подходит, проводит пальцами по красной вязкой жидкости, которая к всеобщему удивлению всё ещё свежая. — Гуашь. — говорит тот, нюхая красную жидкость. Но на этом демон не успокоился. Он решил подняться по горке, при подъеме по которой услышалшорохи и шёпот, словно кто-то наблюдал за каждым их шагом. «Это выход» — ему шепчет детский голос. «Скорее, мало времени» —шепчет другой. — С чего мне вам верить? А вдруг мы покатаемся, а там нас ждёт смерть? — С кем ты там разговариваешь? — спрашивает Чан. — А ты лучше кексы свои ешь! — бросает демон, пока прислушивается получше: «В игре нет жульничества. Вы разгадали загадку, это и есть выход.» — Всё настолько просто? — «нет, не просто» — шепчет голос как-то даже грустно, когда Джисон кричит: — Где Феликс? Феликса нет! — Чёрт, какого... — Чан. — Я прямо тут, меня звать не стоит. — ухмыляется Чонин, но ухмылка его долго не красуется, когда Джису, летая над площадкой, оценивает ситуацию: — Здесь барьер односторонний, войти можно, выйти нельзя и... – в глазах Джисона виднеется ужас. — Что и? — спрашивает Чан, пытаясь выбраться наружу с того места, откуда они вошли. Он без Феликса не уйдёт. Никто без Феликса не уйдёт. — И город он... Он исчезает! В том смысле, что я уже вижу как он исчезает и добирается до нас, словно его стирают, понимаете? — Джени напрягает мозги, желая придумать что-то, а Чонин жалеет, что просто не поманил Чана к горке, пока была возможность, ведь теперь он в лепёшку расшибётся, но без Феликса этого противного не уйдёт. Слышатся звуки приближающихся призраков, крики и вопли становятся всё громче, словно сама тьма бежит к ним. — Но как же так? Ещё же не вечер! — Джени матерится в слух даже не стесняясь, когда смотрит на небо и видит закат. — чёртов город, да это жульничество! Нам никто не говорил, что время здесь течёт так, как ему вздумается! — Вы все сдохнуть тут собираетесь? Либо один Феликс ваш умрёт либо вы все. Так что решитесь. — А сам чего не валишь, раз жизнь дорога? — Джисон в истерике, рвёт на себе волосы, бесится и кидается в него игрушками, что валялись под ногами. «Уходите, бегите, умрёте, уходите» — появляются дети-призраки и наперекор правилам начинают рыдать, прося их уйти. — Я БЕЗ БАНЧАНА НЕ УЙДУ! — зло кричит Чонин на Джисона и глаза его наполняеются слезами, когда земля под ногами начинает трястись. Небо принимает багровый оттенок. — Заткнитесь! — кричит Чан. — Уходите! Все уходите, я останусь и найду его.. — Наму, ты его не найдёшь! Ты умрёшь здесь! Уходи, я останусь, я сильнее и... — пытаеться уговорить его Джису. — А вот и нет, миледи, думаешь я без тебя жить там буду? Я крылья вырву себе и пойду в демоны, понятно? — у Джени глаза от злости горят и она делает то, чего очень хочет сделать Чонин, но колеблется. — Прочь с дороги, мелюзга. —Джени толкает Джису с горки вниз, та исчезает. Никто не знает куда она направилась, вышла из этого проклятого городка или же прямиком в свою гибель, но это лучше, чем сидеть и ждать пока серая волна призраков тебя не проглотит. Джени направляется к Джисону. — Нет! Нет! Я... ФЕЛИКС! НЕТ. ФЕЛИИИКС! Чёрт бы это всё побрал! — Закрой рот и спаси свою задницу. Ты должен жить. — пинок в зад и Джисон летит вниз по горке, тут же исчезая за Джису. — С вами я возиться не буду. Сами разберитесь Ромео и Ромео. Встретимся в Раю, если выживите. — да, Джени всегда была такой. Помочь готова, но жертвовать жизнью в пустую, нет. Если б ей сказали умереть ради спасения десяти ангелов она бы сначала оценила, насколько они сильны и полезны обществу. Если оно того стоило, она бы отдала жизнь в сию же секунду, без колебаний. Но будь на кону жизнь ста ангелов и будь они все четвёртого ранга, она бы выбрала свою жизнь, сказав, что пользы от неё будет побольше. А тут, умереть здесь и сейчас ради такого слабого ангела как Феликс, который даже до 4 ранга не дотягивал... Ну уж нет, она Феликса конечно любит и ей жалко и всё такое, но рисковать собой в пустую не станет, Джени мыслит рационально и бесполезными, по её мнению, вещами не занимается. Спускается по горке вниз очень надеясь, что Феликс всего лишь застрял внутри живой изгороди и вот-вот выскочит сто раз прося прощения, как он всегда делает, но этого не происходит... Живая изгородь трясется, но потому что начинает исчезать. — Хён, Чадже, умоляю! Пойдём со мной! Крис! — Чонин намертво вцепился в ноги Банчана, который без остановки направляет ударные потоки в прозрачный барьер, который не пускает его наружу. — Эджон, уходи, иначе и ты... — Пожалуйста, выбери меня хотя бы раз в жизни! Пойдём со мной, хённим! — Эджона... — Банчан прекращает попытки понимая, что исчезнет вместе с этим городом и Феликсом. Он льёт слёзы, понимая, что и Чонин умрёт здесь, из-за него, ведь если бы не он, Чонин бы вообще не шаркал тут... Он достаёт из кармана последний кекс, который припрятал и ест с наслаждением. Улыбается и говорит: — Как всегда. Безумно вкусно. — Чонин улыбается. Может всё-таки... его выбрали? Умереть вместе, не так уж и плохо ведь? Живая изгородь разлетается на куски, их настигает волна ветра и листьев, выбрасывая куда-то в сторону... Неужели они станут призраками?