(Не)Беззаботная юность

Бан Чан уже привык вывозить практически все на этом свете. Но иногда он чувствует себя очень маленьким и уставшим. А еще иногда ему стыдно перед остальными за то, что бросил их одних. Но его маленькие тонсэны не обижаются, только смеются и просят позаботиться о себе. Но Чан так не умеет, Чан привык заботиться только о других. Бан Чан все еще испытывает небольшую вину перед Минхо. Но тот отмахивается и говорит, что на него то как раз никогда и не обижался, да к тому же все хорошо сейчас. Чан видит совместные фотографии Минхо с Лией и не чувствует ничего, кроме счастья за этих двоих. Они шли так долго к этому и полностью заслужили свой счастливый финал. Ему только иногда грустно, что не добиться того же самого. Особенно, когда созванивается с Бэмом по видеосвязи, а у того фоном постоянно Мина. Вся такая правильная и утонченная Мина, глядящая с любовью на взбалмошного Бэма. Бан Чану хочется, чтобы кто-то смотрел на него также. Чану даже звонки Чонгука иногда причиняют небольшую боль, ведь у того самая настоящая мечта в виде Айю сбылась, и теперь та находится рядом. (Чан искренне за друга рад, ведь тот шел к этому так долго, претерпевая столько преград и боли, все еще не сдаваясь). Просто Чану хочется, чтобы в его жизни был кто-то настолько же особенный и важный, кто всегда будет рядом с ним и на его стороне. Ирон не смогла стать той самой, да и не для него она оказалась предназначена. А потому Бан Чан хочется начать с самого начала. Наверное пришло время для того, чтобы начать заботиться не только о других, но и о себе.

***

Чанбин привыкает постепенно, ему все еще странно и порой даже немного одиноко на занятиях. Но он втягивается и уже обзаводится знакомствами, но все еще не поспевает за темпом жизни Джисона. Ему не хочется бежать впереди паровоза, а потому Чанбин выбирает свой способ. Все еще созванивается или переписывается вечерами с друзьями, интересуется, как там младшие поживают и даже иногда жалуется Минхо на все еще плохие способности Чана по заботе к себе. Чанбин не скрывает, что скучает, не пытается заменить дорогих сердцу людьми другими, а просто впускает в свой мир еще парочку новых знакомых. У Чанбина большое сердце, он сможет позаботиться о большом количестве людей. Чанбину было, что терять, когда он уезжал. Но желание писать музыку, достичь чего-то большего, всегда преследовало его. И вот так он оказался здесь со своими самыми близкими людьми. Но иногда лежа в постели ему мерещятся светлые крашенные в фиолетовый цвет волосы, слышится чужое бормотание, пробующее на вкус только написанные строчки. Ему снятся большие медовые глаза и звонкий смех, ромашки в волосах и царапины на коленях. Чанбин все еще носит в своем рюкзаке обезболивающие таблетки, мазь от вывихов и эластичные бинты. Он все еще не удаляет номер, что не позвонит и не напишет, из избранных и хранит папку с фотографиями в галерее своего телефона. Ведь Чанбин не пытался ни от кого сбежать, а потому Чанбин не пытается ничего забыть. У него новое начало для мечты, но он сам все еще остается прежним.

***

Джисон светится весь (правда, немного тускло, но это уже прогресс). Носится по кампусу университета, легко сходится с однокурсниками и нравится преподавателям. И неизменно откликается на имя Питер (а раньше ненавидел это). Чанбину кажется, что это как-то неправильно, но Чан его останавливает каждый раз, когда младший хочет завести разговор. Кристофер уверен, что все это к лучшему, что так правильно будет. Джисон исцеляется, и это все, что имеет значение. Он строчит песни все в тех же невероятных количествах, ржет над Чанбином, когда тот тратит времени в два раза больше ради написания нескольких строчек. Учится спать ночами и не жить за счет только одного кофеина, выползая на прогулки и обеды со своими новыми знакомыми. Джисон исцеляется очень быстро. Его тексты наполнены уверенностью. Он сам излучает сплошной позитив. И вроде все хорошо. Америка для него как реабилитация (хены рады, хены счастливы, хены в тайне боялись, что этого не произойдет). Вот только. Джисон исцеляется, путем вычеркивания важных людей из телефонной книги, удалением переписок и архиважных фотографий. Джисон исцеляется, отказываясь от потертой тетради темно-зеленного оттенка. Джисон исцеляется, пока где-то там за несколько тысяч километров ломается Хенджин. И пройдя целый круг, они вернулись назад ко времени, когда желали не знать друг друга (не любить). И в тоже время знать (любить).