Осколки на снегу

— Мари, давай пойдём на каток? — неожиданно предложил Феликс, отрывая взгляд от дороги. Его голос звучал спокойно, но в нём было что-то большее, что заставило Маринетт поднять глаза от ноутбука, где она привычно разбиралась с бесконечными вопросами по бизнесу. Он выглядел необычно расслабленным для человека, который только что выдержал напряжённую встречу с бывшим партнёром, чьи претензии гремели громче грома. Но даже после этого в его взгляде оставалось что-то лёгкое, почти игривое. Его глаза, холодные, как зимнее утро, смотрели на неё глубоко и внимательно, словно он пытался что-то прочесть в её реакции. Маринетт слегка усмехнулась, не отвлекаясь от своего дела, но слова всё же слетели с её губ: — Я не против. Только идём на тот каток, который рядом с Эйфелевой башней. Она снова посмотрела на экран ноутбука, будто разговор был для неё не столь важным. Но Феликс понял: это место было для неё особенным. Он уловил скрытую улыбку в уголках её губ, и на мгновение ему показалось, что она тоже вспомнила тот день — ровно год назад. Он помолчал, будто пропуская воспоминание через себя, а затем тихо произнёс: — Помнишь, как мы тогда встретились? Маринетт закрыла ноутбук и посмотрела на него более серьёзно. — Трудно забыть. Ты был таким холодным и надменным, словно мир должен был поклоняться тебе. Феликс усмехнулся, слегка пожав плечами: — А ты была язвительной и резкой. Удивительно, что мы вообще смогли работать вместе. — Ты прав. Это чудо, — подтвердила она, её глаза заискрились. — Но, знаешь, тогда ты меня раздражал. Даже слишком. — Взаимно, — с лёгкой улыбкой ответил он, выруливая на боковую улицу, которая вела к катку. — Но, кажется, именно поэтому ты и зацепила меня. Эти слова заставили её вздрогнуть. Его тон был лёгким, но она чувствовала, что за ними скрывается что-то большее. Они ехали в тишине, пока Маринетт не решилась: — Думаешь, мы тогда оба не понимали, что будем работать вместе? — О, я бы поставил на это большие деньги. Тогда я думал, что это наша первая и последняя встреча. А ты, наверное, надеялась никогда больше меня не увидеть. — Именно, — она рассмеялась, вспоминая их первый спор. — Ты пытался убедить меня, что женская мода — это всего лишь цифры. — И ты была абсолютно уверена, что знаешь больше, чем я. — Потому что я действительно знала больше, чем ты, Феликс, — сказала она с вызовом, скрестив руки на груди. Он бросил на неё быстрый взгляд, его губы растянулись в лёгкой усмешке. — С этим я даже не спорю. Они припарковались у катка, а перед ними раскинулась заснеженная панорама города. Свет Эйфелевой башни, отражаясь в льду, придавал вечеру магическую атмосферу. Феликс подал ей руку, помогая выйти из машины. — Год назад я бы никогда не подумал, что вот так добровольно пойду с тобой на каток, — сказал он, поправляя воротник чёрного пальто. — А я бы никогда не подумала, что буду добровольно работать с таким, как ты, — отозвалась Маринетт с улыбкой. Они вместе направились к катку, и, несмотря на лёгкие шутки, оба чувствовали, как между ними появилась невидимая связь, которой не было год назад. Тогда, под башней, они были лишь случайными знакомыми. А теперь? Теперь они были чем-то большим.

***

Феликс стоял напротив Маринетт, и лёгкий снег кружился вокруг них, оседая на его идеально чёрное пальто. Вокруг сияли огни рождественской ярмарки, доносились смех и весёлые голоса, но для них весь мир словно затих, оставив только тишину, наполненную ожиданием. Он взял её за руку — крепко, но нежно, как будто боялся, что она исчезнет. Его взгляд был сосредоточен, а в глазах читалась та искренность, которую она так редко видела в нём. — Знаешь, — начал он, его голос звучал чуть ниже, чем обычно, — я всегда задавался вопросом, зачем я родился жизнью Феликса Агреста. С детства я искал этот ответ — в успехах, в работе, в одобрении отца. Всё казалось пустым. Маринетт смотрела на него, затаив дыхание, чувствуя, как его слова проникают прямо в её сердце. — Но знаешь, — он усмехнулся, словно чуть насмехаясь над самим собой, — ответ я нашёл только прошлым Рождеством. Она подняла бровь, слегка наклонив голову: — Что же это за ответ? Он сделал шаг ближе, их лица теперь разделяли считанные сантиметры. Снег оседал на её волосы, и в свете огней она казалась ему настоящим чудом. — Чтобы проживать свою жизнь с тобой, Маринетт Дюпен-Чен, — сказал он мягко, но уверенно. Её глаза расширились, она не сразу поняла, что он имел в виду, но сердце уже начало стучать быстрее. Феликс опустился на одно колено, доставая маленькую бархатную коробочку. — Ты выйдешь за меня? Время будто замерло. Маринетт смотрела на него, её глаза наполнились слезами, но она улыбалась — та улыбка, которую Феликс теперь считал самым драгоценным подарком своей жизни. Маринетт стояла, не в силах пошевелиться, её сердце билось так быстро, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Она смотрела на Феликса, который оставался на колене перед ней, с открытой коробочкой, в которой был кольцо — простое, но при этом невероятно красивое, с блеском, который отражался в её глазах. Он продолжал смотреть на неё, не отрывая взгляда, как будто его мир целиком зависел от того, что она скажет. Он не торопил её, не пытался заставить её принять решение, но его глаза говорили больше, чем слова. — Феликс, я… — её голос был тихим, почти еле слышным, но в нем уже не было сомнений. — Я никогда не думала, что это может случиться. Мы столько пережили, и… Он поднял руку, прижимая её пальцы к своим губам, прерывая её. — Я знаю. И я не прошу тебя сразу ответить, я просто хочу, чтобы ты знала — ты значишь для меня больше, чем всё, что я когда-либо имел. Ты научила меня, что можно быть слабым, что можно быть настоящим. И за это я буду благодарен тебе всю свою жизнь. Маринетт почувствовала, как её глаза начинают наполняться слезами. Она села рядом с ним, не отрывая взгляда, и нежно коснулась его щёки. — Я думала, что мне нужно быть сильной, что я должна скрывать свои чувства. Но теперь я понимаю, что сила заключается в том, чтобы быть честной. И ты сделал меня такой. Феликс мягко улыбнулся, и его сердце было полно надежды, что они смогут построить свою жизнь вместе. — Тогда, — тихо произнёс он, — ты согласна стать моей? Она кивнула, её улыбка была ответом, полным любви и доверия. — Да, Феликс. Да. И в этот момент все звезды, кажется, собрались на небесах для них двоих. В этом простом, но значимом “да” заключалась вся их история — история людей, которые наконец-то нашли друг друга, несмотря на всю боль и сложности.