Иммерсия

      — …Поглядите! Только поглядите на него, ребята! Да это ж вылитая мартышка!       — Ха-ха! И правда — глаза вылупил, и рожа сразу такая глупая, как у обезьяны!       — Фу, отойдите! От него воняет похуже, чем навоз завриана…

***

      Дети очень жестоки.       Кинич не любил детей, но их жестокость была не самой важной и не единственной причиной. Главным было то, что дети ни за что не платили. А если даже всовывали в руки деньги, то исключительно ради несусветной глупости или ещё большей жестокости, нежели они могли позволить сами. А после сделки, даже не успевшей состояться, почти всегда, как гром, объявлялись их ещё более мерзкие и мелочные родители, требовавшие вернуть украденные накопления.       Но почему они обращались именно к Охотнику на Заврианов? Потому что он мог сделать абсолютно всё. Даже самое грязное, отвратительное и для некоторых — аморальное. Про его заслуги ходили целые легенды, доступные даже младенцам в первые дни их рождения. А кто-то даже сардонически кривил рот, приговаривая на прощание, сколько денег мог заработать безразличный мальчишка, если бы Вайоб продолжала оберегать своих людей и за пределами Натлана.       Да без разницы, кто перед ним. Лишь бы платили деньги.       Так ведь?       Почему же сегодняшний день обернулся чем-то слишком далёким от привычного свода его принципов?       — Что это?.. — округлое лицо Муалани постепенно приобрело мрачные и недоуменные оттенки. Всего несколько минут назад её брови то и дело поднимались от восторга, пока они шли вместе к Стадиону Священного Пламени, и девушка рассказывала, какой ассортимент в её магазине принёс ей наибольшую прибыль. Теперь же она нахмурилась и нервно вздрагивала пальцами у лица, словно не до конца верила в увиденное.       Кинич пришёл сюда за деньгами. А обнаружил заказ на убийство дитёныша тепетлизавра с очень знакомой кличкой. Конечно, он слышал о Качине и пересекался с ней во время Паломничества. И пусть сейчас он встретился с Муалани всего в третий раз — портрет выдающейся девочки из племени «Детей Эха» вырисовывался в приятных глазу оттенках.       Кстати о встрече — Кинич так и не понял, зачем Муалани позвала его… На прогулку?       Однако сейчас его волновали другие вопросы, и он громко выдохнул через ноздри, силясь вернуть контроль над собственными эмоциями. Он впервые за долгое время так сильно рассердился, что костяшки пальцев звонко хрустнули в сжатых кулаках. Но его интересовало не столько неожиданное проявление эмоций, сколько причина их появления.       Неужели его задела несправедливость к совершенно незнакомому человеку?       Не Ахав. Не лжец-заказчик. Не проникающий даже под складки комбинезона тропический дождь.       В общем-то — плевать. От главного принципа он не отклонился. А именно — сделать так, как посчитал нужным. Установил ту цену, что удовлетворяла заказ по его мнению.       — Ты знаешь, кто мог оставить это поручение? — шикнул Кинич, не сумев скрыть вырвавшуюся наружу решимость во взгляде и ярость в распрямлённых плечах.       — Я не уверена до конца, но… — с глубокой задумчивостью произнесла девушка, однако и в её голосе ясно читалась целеустремлённость, — У меня есть парочка предположений.       Возможно, изначально она подумала совсем о другом. Подумала о том, что подразумевают все остальные при виде Охотника на Заврианов, с разницей лишь в том, что вслух озвучивать мысли не стала.       Да и сам Кинич не до конца осознавал, что сейчас будет заниматься грязной работёнкой, не получив и моры. Наверное, потому что в тот миг деньги волновали его меньше всего.       Он шёл сюда за поручением, хотя Муалани, по сути, сама утянула его за собой. И теперь одна из первых встреч, с начала их знакомства, медленно перерастала в нечто большее, чем обычное сотрудничество.       Кинич не озвучивал своё решение — он лишь целенаправленно устремился в сторону племени Детей Эха, и пока Муалани догоняла его, силясь выпытать подробности того, что он собирался сделать, придумывал план кропотливо и поэтапно. Так, чтобы никакой внешний фактор не смог помешать. Отработанным годами методом.       — …Остановись! — спустя пару минут безответных восклицаний, девушка всё же преградила ему путь, расправив руки широко в стороны, а яркая эмоциональность заплескалась на её лице, — Пока не ответишь, что ты собираешься делать — я тебя не пропущу!       — Ой-ой! Что это с тобой, Кинич? — вставил и свой язвительный комментарий Ахав, изогнув рот в заинтересованном оскале, — Решил стать защитником молодых душ, потому что оказался лишен этого в детстве?       — Это важнее, чем нависшая над твоей подругой угроза? — резким движением руки назойливый дракон был отправлен в далёкий полёт к небесному светилу, в то время как Малипо недоумённо выгнул бровь. Однако в голосе его не проскачило и нотки распространявшегося по всему телу недовольства, — Ты ведь понимаешь, что объявление повесили там раньше сегодняшнего утра. Кто угодно мог направиться на выполнение поручения.       — Это всего лишь дети. Глупые и жестокие, но всё ещё дети, — блеск золота солнца подчеркнул напряжённо сдвинутые на переносице брови Муалани. — Нельзя причинять им вред!       — Так это дети? И ты думаешь, я собирался… — неприятное осознание ударило в грудь больнее, чем он ожидал, — Значит, ты такого мнения обо мне?       — Я… — она замялась, тут же виновато склонив голову к земле, и тень раскаяния тут же проступила в сжатых губах, прячась от солнца, — Знаешь, сейчас, откинув эмоции, я понимаю, что ты намного более честный человек, чем многие, а потому я сама обязана тебе правдой. Я верю в тебя, но я тебя не знаю. Хотя мне бы и хотелось это исправить. И как бы то ни было, я не подумала, каким слухам о тебе стоит доверять. Просто твой взгляд… И моя первая реакция… Прости.       — Тебе не за что извиняться, — и в этом он тоже не соглал. Прощение стоит просить тогда, когда чувства были задеты. Но подобные слухи о его персоне его едва ли обижали. Разве что предыдущий вопрос из его уст прозвучал громче обычного спокойствия в голосе. — Но на будущее — я не издеваюсь над детьми. Да и не только над ними. Охотник на Заврианов — охотится на Заврианов, а свободное время занимает мелкой подработкой.       — Мелкий, поганый выродок! Чтоб тебя ударила молния, Кинич, пока ты будешь прыгать на лианах! — возвращение Ахава ознаменовалось дикими воплями, побудившими всё же сдвинуться с места и поторопиться, — Он и вправду в свободное время не бьёт детей. Зато с дерьмом заврианов ему частенько приходиться возиться!       — Мне всё равно жаль, — Муалани не могла опустить собственную ошибку, хотя и натянула губы от криков взбалмошного компаньона. Привыкшая к радушию по отношению к любому, кто встретится на пути, она вдруг поддалась страхам и чужим сплетням. — Но всё равно скажи, что ты будешь делать?       — Для начала — доберусь до Детей Эха. Я предполагал, что ты тоже туда собиралась…       — Да-да-да… — засуетилась девушка, пытаясь выпытать из Кинича его идеи, — А после?       — А после… Мне даже понадобится твоя помощь. Если ты, конечно, согласишься.

***

      Племя Детей Эха располагалось на самом стыке каньонов Натлана. Вся прелесть ущелья, где было основано их поселение, заключалась в плавном переходе от бескрайних зелёных равнин к тонкой полосе нависших над ними скал, а то и дело торчащие буры невероятных размеров забирали с собой слабо проникающие лучи.       Кинич не в первый раз оказался здесь, однако именно сегодня он ощутил себя чужим, ненужным. Неподходящим.       Будто когда-либо он вписывался в собственное племя…       — Лучшее время для обсуждения серьёзных дел — когда тебя никто не захочет слушать. А никто не слушает тогда, когда ничем другим не озабочен. Когда незачем отвлекаться… — хрипло протянул Стэн, махом осушив стоявшую перед ним рюмку, — И ты ведь знаешь, когда люди не отвлекаются?       — Когда и так отвлечены, — коротко сказал Кинич, стараясь незаметно оценить обстановку, хотя его заказчик был прав — никому и впрямь не было до них дела. Всё внимание жителей племени было приковано к сцене, разжигавшей местных резвыми порывами пламени и заводными танцами под ритмичную музыку одной из установок Шилонен. — Но я всё равно не вижу смысла приходить для этого в чужое племя. Тем более тем, кто явно принадлежит к другому.       — И ты прав. Но в то же время нет, — усмехнулся Стэн, натянув шляпу пониже на лоб, и кинул быстрый взгляд на осмотрительного вождя. И хотя тот полностью отдался всеобщему веселью — явно сохранял бдительность. — Ты непременно привлекаешь внимание, когда выделяешься в обществе. Но в такие случаи, как сегодня — отчуждение играет на руку.       — Если бы я был просто курьером, а ты — крылатым воином, я бы согласился. Но мы известны не только по принадлежности к нашим племенам, — фыркнул упрямством Кинич, всё ещё не найдя для себя достаточных оснований для решения Стэна.       — Ты согласился, что будешь работать на меня. А если получил такую привелегию, значит, имей честь учиться у бывалого старика, — как и всегда грубо отрезал любые возмущения юноши на корню. — Сейчас мы на местном празднике, и очень редкому гостю удаётся сюда попасть. А если нас впустили, значит, поверили, что мы пришли просто полюбоваться на традиции Детей Эха.       — Или кто-то впустил нас, потому что ему это было нужно больше.       — Кинич, научись уже доверять миру, когда это необходимо, и тогда все двери перед тобой откроются! — хохотнул Стэн, подтянув дряхлую табачную трубку к губам. Едкий аромат дыма уже привычно коснулся носа, и юноша отвернул голову обратно к сцене, — Ты обучен многим вещам, собран, ловок и смекалист. Но интуиции тебе не хватает. Развивай, потому что однажды она непременно тебя спасёт.       Но Кинич всегда предпочтёт выверенный план неподготовленной импровизации, основанной на чистом предубеждении.       — Что нужно сделать? — вопрос был кратким и исчерпывающим, а вот в голове неустанно крутились мысли о странности вычурных маскировок и такой предусмотрительности выходца из Клана Цветочного Пера.       Он уже выполнил пару заказов Стэна и остался доволен исходом. Старик и вправду был надёжным и честным — Киничу даже не приходилось договариваться о цене в свою пользу.       Но смущало иное. На кой-то чёрт Стэн счёл нужным «взять мальца под крыло» и чему-то обучать. Будто бы нашёл себе преемника.       — Видишь ту девицу, что управляет музыкой? — лёгким качком головы собеседник указал на расслабленно танцующую Шилонен, выводящую одной ей известные узоры на диджейской стойке, — Сейчас она полна сил, но что будет на утро?       — Вероятно, будет отдыхать?.. — ещё более недоумённо выгнул бровь Малипо, совершенно не понимая, почему вдруг разговор зашёл о гравировщице древних имён.       — Именно. Это значит, что твоему завтрашнему заданию она вряд ли помешает, — хмыкнул Стэн. — Оцелот предпочитает размеренный темп жизни и полуденный сон. Но едва ли это снижает его восхитительную бдительность.       — Ты до сих пор не ответил, что мне нужно сделать, однако, если ты замышляешь что-то против Шилонен, то я лучше откажусь.       — Боги, кто наградил тебя такой критичностью? — уже раздражённо выдохнул табачный дым Стэн, — Я не поручаю тебе нечто противозаконное, лишь даю шансы для наиболее простых манёвров. Победа на арене во многом зависит от того, насколько хорошо ты знаешь, какой противник перед тобой. И это вовсе не предполагает неуважение к оппоненту.       — Тогда к чему мне обходить Шилонен, и почему она должна стать моим противником?       — Потому что она, несмотря на абсолютную внешнюю безмятежность, слишком уж свободолюбива и предпочитает действовать согласно своим собственным принципам, а ты этого даже не заметишь, — если бы не громкая музыка, то поучительная речь старика явно бы достигла ненужных ушей, но благо, никто даже не повернул головы в их сторону. — Твоя задача заключается в том, чтобы забрать у моего поставщика редкие образцы флогистона. Забегая вперёд — нет, это не что-то запрещённое. Шилонен сама любит использовать их в работе. Загвоздка в другом. Первое — мы находимся с ней не в самых лучших отношениях. Второе — она любит контролировать всё, что так или иначе связано с её родом деятельности. И из этого вытекает вывод: не хочешь лишних вопросов и потери времени — сделай так, чтобы эти вопросы не возникли. А партию требуется доставить чётко в срок. Теперь уяснил?       — Из твоих пунктов у меня возникло ещё больше вопросов, чем прежде… — настороженность Кинича не давала ему покоя. Потому что на словах всё действительно было куда проще, да и задавать вопросы заказчикам лишний раз не стоит. Но разве…       — Задашь их после того, как выполнишь заказ. И если тебе так нужны ответы, то это станет частью твоей оплаты, — Стэн, явно не желая продолжать разговор, звонко стукнул бокалом по столу и, кряхтя, поднялся, в последний раз окинув юношу недовольным взглядом. — Или ты можешь получить новых заказчиков. Выбирай сам.

***

      Муалани до сих пор пробирали смутные чувства относительно предстоящего выполнения плана. Кинич и вправду не предполагал чего-то опасного или даже вызывающего… Однако всё благополучие их проделки заключалось в идеальном выполнении всех пунктов. И если хоть что-то пойдёт не так…       Ветка хрустнула с вершины скалы, обрамляющей вход в племя Детей Эха. Это было сигналом к тому, что их маленькая затея только началась, и сейчас Кинич пристально наблюдал за ней с высоты, никоим образом не выдавая своего присутствия. Кроме разве что всех тех, кто мог обнаружить невидимое совсем иным способом.       Руки вздрогнули от нервозности, но Муалани поспешила взять себя в руки, откинув все мысли о рисках и неудачах. А её уверенность в себе подразумевала также уверенность и в своих товарищах. Сомневаться в них — всё равно, что усомниться в себе.       Стук буров о камни ознаменовал вход в бесконечные пещеры и первый шаг по отмщению её младшей подруги. Но даже так — она не могла не позволить себе насладиться прохладой этих мест и красочностью наскальных рисунков.       Почти сразу она помахала рукой первым попавшимся знакомым, хотя и немного расстроилась, что пришлось обойти всех и отложить разговоры на более благоприятный момент. Внимательными глазами Муалани осматривала округу, силясь найти тех самых подозреваемых. И интуиция её не подвела. Трое мальчишек резвились возле всевозможных инструментов, оставленных рабочими на обеденный период.       Злость кольнула в груди при виде их нахальных взглядов и вызывающего смеха. Они все были старше на несколько лет, но их ума едва ли хватало, чтобы дотянуться до уровня Качины. Они часто доставали её, издевались. А насколько было известно Муалани — после недавнего проигрыша они и вовсе перешли все грани разумного. На прошлой неделе они совершенно бесстыдно подложили кучу заврианского навоза прямо под дверь. Однако так и остались безнаказанными в силу своей репутации, а также доброте (хотя скорее, то было трусостью) Качины.       И естественно, при виде Муалани они взволнованно переглянулись, но даже не подумали сдвинуться с места или что-либо предпринять. А ведь они даже не догадывались, что их поведение стало своеобразным сигналом.       — Привет! Как поживаете? — несмотря на внутреннюю неприязнь (впрочем, уже давно превратившуюся во внешнюю) Муалани состроила самую невинную и дружелюбную улыбку, обратившись к мальчишкам, что явно не намеревались вступать с ней в какой-либо диалог, — Не видели Качину? Я слышала, она совсем поникла после крайнего Паломничества.       — Пф! Чего ещё ждать от этой плаксы? — вякнул один из них, хотя и не оторвал слегка обеспокоенного взгляда от грязной кирки, — Спроси у кого-нибудь другого. Не надо делать вид, будто ты не пришла вновь достать нас своей нравоучительной ерундой!       — А что, есть чему поучить? — прищурила глаза девушка, внутренне ликуя постепенному претворению плана в жизнь.       — Ты за своей подружкой шла. Вот и проваливай! — огрызнулся другой юнец.       — Уйду и больше никогда не подойду. Только ответьте, вы оставили то поручение? — на самом деле, подобной реплики в плане не было. Что там — Муалани не особо горела желание претворять его в жизнь, а потому цеплялась за последнюю надежду в виде чистосердечного признания. Правда, её вера в людей редко оправдывалась.       — Какое ещё поручение? — слишком уж быстро выговорил лидер мальчишек, сомкнув брови на переносице. — Хочешь нас в чём-то обвинить?       — Я говорю про заказ на убийство завриана Качины — Айо. Отвечайте, ваших рук дело?       — Ещё чего! Может, мы и Врата Бездны самолично открываем? — победоносно ухмыльнулся мальчишка, — Чего ты пристала? Сама же общаешься с Охотником на Заврианов, а теперь в защитницы подалась! Было б кого защищать. Уж Кинич точно разберётся, кто смертоносно смердящая особь, пригодная для истребления…       В общем-то, этого было достаточно — на иной исход можно было и не рассчитывать. Да и настроение Муалани грозило закончиться непоправимым исходом, поэтому следующий пункт плана был скорее благоразумным в отношении обнаглевших детей.       Её самообладания хватило на предвкушающее фырканье. А после она резко махнула рукой, окатив мальчишек водой, а те, в свою очередь, испуганно закашлялись и озлобленно оскалились.       — Вот это да! Навыки настоящего чемпиона! Что дальше? Затопишь всё племя?       К несчастью, мальчик не знал, что мелкие брызги были не более, чем очередным сигналом.       Отряхнувшись, троица начала медленное наступление на Муалани, однако, не продвинувшуюся ближе шага. Ботинки так и не коснулись земли, когда прочные лианы сжали их запястья и подняли вверх, унося их вверх так быстро, что крики лишь эхом отдались в глубине пещер, и едва ли несколько отдыхающих шахтёров обратили на это внимание.       План Кинича перешёл к своему исполнению плавно и расчётливо — как он и любил. Лёгкая ухмылка скользнула на лице, когда он в очередной раз подкинул вопящих юношей вверх на короткое время, но только чтобы схватить заново за ноги. Кто-то бы решил, что подобного наказания будет более, чем достаточно. Однако для Охотника на Заврианов всё лишь начиналось.       Он бежал быстро, не сбиваясь с темпа, перепрыгивая с одной скалы на другую так, чтобы его не заметили. И даже Ахав молчал, в предвкушении потирая лапы, глядя на страх и безнадёжность в глазах неудавшихся малолетних заказчиков, которые не имели и малейшего понятия, что за Небесная Кара свалилась на них.       И вскоре Кинич остановился. А вот мальчишки так и остались в воздухе, подвешенные за ноги головой вниз. Оставалось надеяться, что в ближайшее время никто их не хватится и не заметит.       Сзади зашуршала трава, являя подоспевшую Муалани, хотя и со слегка обеспокоенным лицом. Разве что теперь наступала не только её очередь. В права вступал и Всемогущий Кухул Ахав.       Слегка прокашлявшись, дракон медленно растаял в воздухе, рассыпавшись на мелкие кусочки, чтобы слиться с тенью пещер и прохрипеть:       — Кто посмел покуситься на мой народ? — озлобленно прошипел Ахав, постепенно формируя тёмно-зелёную дымку напротив перепуганных глаз.       — Кто это?! — закричал лидер, вжимаясь в друга от страха падения головой вниз, — Мы ничего такого не сделали! Отпустите нас!       — Это вы поручили убить одного из моих поданных? — продолжал шипеть Ахав, и прорези красных зрачков медленно проступили на фоне тёмной массы формировавшегося тела дракона.       — Нет! Нет-нет-нет, что вы, о Всемогущий Дракон! — пищали мальчишки, и как раз в этот момент Кинич самую малость отпустил лианы и дёрнул ниже. Однако его сил вполне хватало, чтобы ещё долго удерживать троих, — Ах! Нет! Мы ничего такого не сделали! Не убивайте нас, Великий Дракон!       — Моё имя — Драконий Повелитель — Кухул Ахав! Если ещё раз посмеете исковеркать мой титул — познаете всю кровожадность драконьего могущества! — продолжал, улыбаясь, шипеть Ахав, приближая морду к обжимавшимся юнцам. Но играть подобные роли он уж слишком сильно любил. Теперь наступала очередь Муалани, — Воительница из Народа Родников, подойди ближе и засвидетельствуй вину этих глупых созданий!       — О, Великий Кухул Ахав, всё так и есть! — выдавливая покорный голос, просипела Муалани, возводя глаза к потолку, и всё же подошла к краю обрыва и спрыгнула немного ниже, чтобы мальчишки смогли её увидеть, — Правда, какая беда… Вот если бы они признали свою вину и извинились перед Утхабити… Спутницей вашего поданного… Думаю, они могли бы избежать драконьей кары и отделаться лишь простым наказанием…       — Ладно! Ладно-ладно, это мы оставили то поручение! — даже не дослушав фразу Муалани до конца, завопил главный, — Но мы в полной мере поняли, что никак нельзя угрожать потомкам Драконьего Народа!       — А как же их спутники? Качина, например? — прищурив глаза, спросила девушка, терпеливо дожидаясь реакции, — По-моему, под власть всемогущего Драконьего Повелителя, Кухула Ахава, попадает и её защита.       — Мы извинимся! Клянёмся! Правда-правда! — верещали мальчишки, уже обливаясь слезами, — Только пощадите нас!       — Пощадить? Ещё чего! — ухмыльнулся Ахав, и изумрудная чешуя заблестела яростным огнём в свете рыжих искр флогистоновой руды, — Его Драконье Величество ни за что не оставит свою добычу несъеденной…       И как бы хорошо не протекал весь план, Кинич, уже успевший расслабленно усесться на камне, тут же вскочил, посильнее сжав лианы. Он намеревался поскорее спустить юношей и закончить сие фееричное шоу, но Ахав, как всегда, решил всё испортить и действовать по-своему. И в который раз Малипо рассерженно хмыкнул, подумав какой глупой была попытка договориться с этим маленьким исчадием драконьего рода.       Но Ахав не собирался церемониться. Из оскалившейся пасти повалил опасный дым изумрудного пламени, а клыки разомкнулись в опасной близости от мальчишек.       И лишь выработанная годами чуйка позволила вовремя отпустить лианы Дендро Глаза Бога. Но едва ли это помогло бы выживанию детей, полетевших камнями вниз.       Рыкнув от досады Кинич рванул вниз, создавая новые лианы на лету привычным рывком руки. Муалани, поначалу крайне озадаченная, также не осталась в стороне. Пока Охотник на Заврианов пытался поймать всех, она, оценив обстановку, направила все свои элементальные силы на создание объёмного потока воды, способного спасти детей приземлением.       Двоих Киничу удалось благополучно отловить и откинуть в сторону, а вот лидер шайки падал куда быстрее в отрыве от остальных. А осколки скал и вовсе мешали захвату крюка. Кровь бурлила в висках, солнечный свет не мог продраться сквозь пелену рыжей пыли разрушающихся камней. До земли оставалось каких-то несколько метров, однако времени Муалани никак не хватало на подстраховку.              Секунда. Две. И ещё три.       И когда голова мальчика почти коснулась камней, Охотник на Заврианов будто бы увидел всё происходящее со стороны.       Он видел, как падает сам, забыв уцепиться за отвесный камень. Видел, как Муалани неслась по созданной ею волне, однако не замечала падающий вслед за ней камень. Но было и что-то ещё. Однако в столь странном видении мира Кинич увидел и возможность.       Вместо того, чтобы подхватить юношу и направить все силы на его подъём, он сменил направление лёгким толчком в сторону, а волна Муалани как не зря кстати выплеснула того вбок, смягчив падение на мягкую траву. Но девушка всё также продолжала падать, неспособная сориентироваться в воздухе.       Что-то застыло в жилах, а страх поглотил каждую клетку тела. Широко распахнутые глаза вцепились в женский силуэт, и будто по инерции крюк дотянулся до неё, позволив лиане обвить её тело, пока сам Кинич беспомощно барахтался в воздухе. И даже в таком положении вся мощь его рук заключалась в падении девушки, а не его собственном.       Адреналин напрочь отключил инстинкт выживания, а руки сжались вокруг талии с облегчением. Совершенно не нужным в той ситуации, что он оказался. И всё же девушка оказалась в его руках, а холодные камни под ними никуда не исчезли.       И когда лиана почти зацепилась за уступ, хотя это никак бы их не спасло… Мощный толчок подбросил их чуть выше, что подарило драгоценный миг, и крюк Кинича всё же зацепился за скалу. Разве что сорвался почти сразу, хотя и относительно благополучному падению это не помешало.       Сначала были кашель и тяжесть в груди. Пыль мешала открыть веки и оглядеться, а дрожащие от усилий руки подкосили обратно вниз, заставив тело рухнуть на нечто мягкое и тёплое. Всё ломило от ушибов после падения, а дышать было невозможно тяжело.       После лёгкого оглушения вернулся слух. Кинич словно издалека услышал чей-то похожий кашель, а также приближающиеся шаги кого-то знакомого. Мягкие, точные и размеренные. Но чувства отошли на второй план, когда память намекнула, что той, из-за кого он попал в столь жалкое положение не было.       — Как удачно я отдала предпочтение полуденному сну вместо работы… — мурчащие слова с мягким свистом донеслись из-за облака пыли, постепенно являя округлые очертания владельца, — А я всё гадала, понадобится моя помощь, или нет… Хотя я, конечно, слегка ошеломлена вашей задумкой.       Зелёные глаза вернули зрение, едва мелкий песок перестал мешать обзору, и тут же наткнулись на ещё более ошарашенные… Прямо под ним.       Муалани обескураженно хлопала ресницами и неуверенно улыбалась, пытаясь выбраться из-под его тела. А как только Кинич задумался о том, как он приземлился, и куда ещё раз так беззаботно рухнул от усталости, подскочил столь быстро, что в глазах потемнело. Пришлось нелепо шарахаться, держась о камни, дабы вернуть равновесие и ясность обзора.       — Кхе-кхэ… — смущённо закашлялась Муалани, но всё же согласилась на помощь протянутой Киничем руки, — Мда… Неловко вышло…       — Вышло просто ужасно, — поджав губы, прямо сказала Шилонен, с порицанием осматривая парочку с ног до головы. — У меня нет ни малейшей догадки по какой причине вы всё это устроили. А вот исполнение так и вовсе заставляет задуматься в ваших умственных способностях…       Несмотря на непонятный стыд где-то глубоко внутри и досаду от унижения собственной глупостью, непродуманностью, а также допущения столь идиотской ошибки, как доверие Ахаву, его взгляд всё же пересёкся с Муалани. Она, очевидно, была испугана и взволнована, но никакого отвращения во взгляде Кинич не заметил.       Это радовало.       Но эта оплошность… Почему-то напомнила о слишком многих других. Злость на себя бурлила внутри, дёргала мозолистые пальцы, навевая воспоминания минувших дней и его неудачной судьбе.       — Мы хотели проучить их. Но случились… Непредвиденные обстоятельства… — собравшись с духом, начала объяснять Муалани, — И вроде как, всё обошлось?.. Да?       Шилонен только покачала головой, дёрнув хвостом и ушами, что выдало её раздражённость из-за прерванного отдыха и новоявленных проблем. Оцелот устало потёрла виски, но ни одна нормальная мысль, способная объяснить все её эмоции, не шла в голову. Что уж там — последствия могут быть внушительными. И теперь всё зависело от неё.       — Давайте теперь подумаем, что расскажут эти дети своим родителям? Или что мне пришлось бы рассказывать всему племени, не будь удача на вашей стороне? — шипение из её уст не звучало озлобленно, однако оттенки страха всё равно промелькнули в глазах двоих провинившихся. И всё же… Несмотря на то, что Охотника на Заврианов не жаловал никто, Шилонен испытывала к нему чуть больше уважения, чем к тем мальчишкам. Возможно, потому что была частично знакома с его историей, — Послушают ли их?.. Или… Мои слова будут убедительнее?       Поначалу смысл слов Шилонен не дошёл ни до кого. Предприимчивость и находчивость Кинича спорила с неверием к почти что незнакомой ему женщины из другого племени. Он знал, как о нём думают. Чувствовал, как смотрят, относятся к нему. И он до последнего сомневался в услышанном. Что кто-то просто так выберет его сторону. Его самого.       — Ты имеешь в виду, что… — начала Муалани, но Шилонен прервала её кивком, оставив ненужные домыслы.       — Если что — я вас прикрою. Я понимаю, что вы не решились бы на подобное, если бы второй вариант развития событий был стократно хуже и даже более заслуженным. Однако, осмелюсь сказать, что я решила так именно из-за своих предубеждений насчёт Муалани, а не тебя, Охотник на Заврианов, — острый взгляд скользнул вверх и вниз по его комбинезону, вернувшись к с рождения упрямому выражению лица. — И всё же, раз Муалани доверилась тебе и поддержала задумку… Значит, я больше не буду беспокоиться на твой счёт.       Как Шилонен поняла, кому принадлежала задумка — впрочем, и неважно. Было достаточно объяснений, дабы она составила такой вывод. Киничу оставалось скромно кивнуть и опустить взгляд, в попытке вернуть спокойствие и понять, что делать дальше. И как минимум, дальнейшие действия никак не обходились без долгого разговора с Ахавом, а также каким-нибудь гадким и нудным наказанием для дракона.       — Идём, посмотрим на результаты ваших трудов… — вздохнула Шилонен и, поправив накидку, проследовала вдоль обвалившихся груд камней, махая пятнистым хвостом в такт качкам бёдер.       Самого неудачливого мальчика обнаружили почти что выбравшимся из ущелья. Остальные два стояли выше и тянули руки, дабы помочь своему лидеру взобраться наверх. Но при виде подошедших все трое резко умолкли и, побледнев от страха, аккуратно попятились назад.       — Видите, как вам повезло, что Охотник на Заврианов подоспел вовремя и спас всех от дракона… Представьте, что могло бы произойти, не отзовись он на мой заказ пораньше, — уверенно, без запинки, промурчала гравировщица Древних Имён, окинув Малипо многозначительным взглядом, как бы намекая подыграть. — Не так ли, Кинич?       — Да… Да, шутки с заврианами опасны. Однако они никогда не согласятся на сделку с человеком просто так, — встряхнув голову, чтобы прогнать остатки гула в голове, тихо сказал юноша. Но гнев на себя, на треклятого Ахава, а также на трёх малолетних ничтожеств, которым он впервые заглянул в глаза… Эта ярость загорелась в груди, смешиваясь с разумными доводами, превращаясь в откровенную ненависть. — Возможно, это связано с тем заказом, что разместили прямо поверх объявления Шилонен?..       — Ох, еще и сверху прилепили?.. А я ведь пометила, как срочный… — лениво протянула девушка, однако непонимание проскальзывало на лице. Потому что о поручении, как и о самом содержании, ей было ничего неизвестно.       — Да. Но, как видишь, заказ на убийство Айо был куда важнее, не так ли? — злость вылилась в сиплость голоса, заплескался в пронзительных зелёных глазах, подкосивших и без того трясущиеся колени мальчишек. А про себя добавил шёпотом, но так, чтобы любой мог прочитать по губам, — Ничтожества.       Шилонен нахмурилась, а её хвост заметно распушился, как бы она ни старалась его контролировать. И против этого аргумента не было ни единого оправдания. Все мальчишки сжались, отвернув головы подальше от озлобленных взрослых.       — Я прослежу, чтобы родители каждого из вас об этом узнали. А также вынесу вопрос вашего наказания на еженедельном собрании Детей Эха. Уверена, Старейшина придумает, как выбить дурь из ваших голов, — строго сказала Оцелот, устремившись к лестнице наверх. — Надеюсь, вы понимаете, что извинений перед Качиной вам будет недостаточно, чтобы искупить вину.       — А я прослежу, чтобы они точно это сделали, — шмыгнула Муалани, качнув мальчикам в сторону племени. Но напоследок развернулась к Киничу. — А тебе — огромное спасибо. Получилось скверно, конечно… Но было весело! В следующий раз придумаем что-нибудь менее опасное?       Она искренне улыбнулась, обнажив белоснежные зубы. Наверное, впервые с момента, как узнала о замысле против Качины. Почему-то только сейчас Кинич заметил немного грязи на одной из её ключиц и невольно выдохнул, вспоминая, как близко оказалось его лицо на расстоянии её каких-то пару минут назад. Вдобавок, холод на груди и животе, словно издеваясь, напомнил, какой тёплой была она.       — Кинич, ты идёшь? Тебе ещё моё поручение выполнять… — откуда-то сверху раздалось эхо голоса Шилонен, вмиг отвлекшее юношу от дум. И сразу же понял, что теперь ему придётся оплачивать за её молчание, потому что Оцелот слишком быстро поняла, на каком языке нужно разговаривать с Охотником на Заврианов.       Он запоздало кивнул Муалани вслед, а крюк одним резким движением прочно зацепился за край скалы, за которой предположительно, он в последний раз видел Ахава.