О чём поют цикады

Её звали Моника. Оказывается, всё это время у неё было имя. Потому что единственное, что Кристина запомнила в ней, — это её раздутое эго после их последней стычки. Хотя до этого Моника всегда была невидимкой. Просто той, кто выдавал снаряжение перед сменой и забирал после. Незаметная молчаливая девчонка, которая каждый день наблюдала, как толпы бесстрашных спешили охранять город, рискуя нарваться на слетевших с катушек изгоев. Наблюдала, как кипит жизнь во фракции, которую она зачем-то выбрала. Просто наблюдала, но никогда не была её участником. А теперь эта участь ждала и Кристину. — В этом отсеке пневматика, — важным голосом рассказывала Моника, водя Кристину по складским помещениям. — Справа винтовки городских патрульных и тех, кто дежурит на стене. Магазины со снотворными хранятся в этом ящике. В этом нейростимуляторы для тренировок неофитов и школьников. Дальше огнестрелы… Тебе стоит записывать, — вдруг цокнула она, заметив, что Кристина просто ходит за ней следом и только безразлично кивает. — Я запомню… Кристина старалась говорить без язвительности в голосе. Их прошлый конфликт казался пылью после всего, что происходило в её жизни, поэтому она не хотела возвращаться к нему. Но Моника всё помнила. Презрительная усмешка, скривившая её губы, как только Кристина переступила порог оружейной, намекала, что тёплого приёма не будет. — Ну да. А потом я буду собирать остатки мыла по душевой, потому что меня лишат половины талонов, если что-то пропадёт. Только из-за того, что ты запомнила, — передразнила её она. Но Кристина никак не отреагировала и упрямо осталась стоять на месте. Только устало выдохнула. — Это тебе не патруль, где вы бездумно идёте за командиром, выискивая следы на снегу и камнях. Здесь нужно включать мозги. — Если патруль — это так просто, то почему бы тебе не попробовать? — не выдержала Кристина. — Мечта, а не работа, и талонов отсыпают достаточно, чтобы не оставаться голодной и грязной, даже если облажаешься. Хотя, по твоим словам, там и напортачить невозможно… Моника едко ухмыльнулась, откинула рукой рыжие локоны и приблизилась к Кристине, на что та только закатила глаза. Каждый, кто выше неё хоть на дюйм, считал своим долгом показать физическое преимущество. Это было легко исправить. Всего пару движений, и Моника будет валяться на полу, вымаливая прощения. — Послушай-ка меня, дорогуша, — прошипела она. — Девочка, которая была здесь до тебя, горбатилась несколько месяцев, чтобы получить возможность работать в тепле хотя бы несколько дней в неделю, подменяя меня. А теперь ей придётся неделями разгружать грузовики с провизией на морозе. И только потому что ты посмела перейти дорогу Лидеру. Для тебя это наказание. А для неё это единственное, что позволяет спокойно спать по ночам и не винить себя за совершённую ошибку на Церемонии. Она вышла со склада, оставив Кристину одну с горьким привкусом на языке. Она жалеет, что выбрала Бесстрашие? Но причём здесь вообще Кристина? Как будто это она занесла её рассечённую ладонь над раскалёнными углями… Будто Моника не знала, на что идёт. Хотя признаться, никто из переходников не имел понятия, какие испытания поджидали их прежде, чем они стали полноправными членами фракции. Но чужие ошибки точно не забота Кристины, чтобы вынуждать её испытывать стыд за то, что её запихнули в оружейную. Моника быстро вернулась с блокнотом и ручкой. Грубо всучила их Кристине и повела её вглубь склада, продолжая инструктаж, словно ничего не произошло: — Снаряжение разведчиков зависит от цели их операции. Для обычной разведки они берут тот же набор, что и патрульные: винтовку со снотворным, коммуникатор, бинокли ночного видения. Для «особых» миссий на каждого разведчика по две дымовые шашки, шокеру, мини-винтовке со снотворным и по штурмовой винтовке, либо по этой малышке девятого калибра, — Моника с каким-то обожанием погладила пистолет-пулемёт. О нём Кристина знала всё. Что разработан он был ещё в двадцатом веке в Германии. Что он очень удобен и у него высокая прицельная дальность. Уилл ей все уши про него прожужжал. Хотя он успел ей рассказать о содержимом всего склада, поэтому Кристина была уверена, что утрёт нос Монике, если та вздумает проверить её знания. — Что за «особые» миссии? — спросила она, чтобы прервать эти странные поглаживания. Моника стыдливо одёрнула руку, но тут же спохватилась и недоверчиво покосилась на Кристину. — Это не наше дело! — упрекнула она её. Кристина стиснула зубы, чтобы не отреагировать на этот многозначительный взгляд. Конечно, она прекрасно понимала, что это за миссии, потому что принимала участие в одной из них. Интересно, смогла бы Моника с таким же трепетом прикасаться к этому пулемёту, если бы воочию увидела, как он превращает человека в решето? — Естественно, — процедила Кристина и оставила пару каракулей в, слава богу, новом блокноте, а потом спросила с натянутой улыбкой, чтобы показать хоть какую-то заинтересованность: — Как я узнаю, что именно мне нужно выдать? — Обычно они приносят с собой список, но всё должно быть готово заранее. Перед важными миссиями им некогда ждать, пока ты с бумажкой будешь бегать по складу. Поэтому выносишь всё, а разведчики сами берут, что им нужно. — Поняла, — кивнула Кристина и, дорисовав узорчик в уголке страницы, захлопнула блокнот. — Это всё? Тебя должны были предупредить, что я сегодня только на пару часов для инструктажа. Прежде, чем ответить, Моника проверила время. И после того, как поняла, что Кристина провела в оружейной больше, чем требовалось, недовольно сказала: — Свободна. Рабочий день начинается в пять утра. Советую тебе не опаздывать, если не хочешь потом остаться без завтрака, — хмыкнула она, словно это уже было предрешено. Но Кристину это не заботило. Подумаешь, пропустить приём пищи… Сейчас её больше пугала встреча со Стивом.

***

Кристина отошла от выдачи еды и замерла посреди столовой, изумлённо глядя на свой поднос. Вместо привычного гамбургера на нём лежала запеченная куриная голень, варёная фасоль и боже… салат из свежих овощей. Ещё и печенье. Печенье? Его же только по праздникам выдавали. Она неспешно прошла между рядами, проверяя подносы бесстрашных. Все уплетали стандартный вечерний гамбургер с подгоревшей булкой и сухой котлетой. Никакой сочной зелени и тем более огурцов. В феврале. Кристина хотела было вернуться к поварам и сообщить, что они, видимо, ошиблись. Но догадка пришла в голову прежде. Беременным наверняка полагается другой рацион питания. С кучей витаминов и всяких полезностей. А печенье ей выделили, потому что Стив что-то говорил о сниженном сахаре и дополнительной порции сладкого. Будто до этого она часто его видела… Повезёт, если в сухом пайке, который выдают с собой на смену в город, попадётся пачка крекеров, посыпанных сахаром. Но как ей сесть за стол к ребятам со всем этим богатством? Они же ничего не знают. Для них перевод Кристины в оружейную — это наказание от разозлившегося Эрика за произошедшее на ринге. Трис быстро сплела ниточки воедино и выдала очень правдоподобную легенду, в которую все легко поверили. Но сработает ли её сообразительность на этот раз? Потому что в голове Кристины было пусто. Единственное, что она придумала, это незаметно сесть на любое свободное место, подальше от Ала и Уилла. Но, как только Кристина приметила, куда можно приткнуться, сбоку послышался удивлённый присвист. — Эй! Признайся: ты стащила талоны у кого-то из верхушки? — к ней подошёл Питер, а позади него раздались сдавленные смешки парочки, постоянно таскающейся следом: Молли и Дрю. «Да на кой чёрт ты так орёшь?» — подумала Кристина, злобно зыркнув на него. Теперь у неё не осталось шансов скрыться. Потому что её друзья, сидящие в другом конце зала, уже заметили, что её облепили, и подзывали к себе, чтобы помочь поскорее избавиться от неприятной компании. — Ага, ещё спёрла пару бумажек на плевок в бургер и предала их поварам от твоего имени, — проворчала Кристина и протиснулась между ними, чуть не разлив чай, потому что ни Молли, ни её дружок не думали уступить ей дорогу. Приближаясь к столу, она замедлила шаг, пытаясь собрать всю волю и самообладание в кулак, чтобы не выронить содержимое подноса. Хотя это могло бы помочь переключить внимание. В очередной раз остаться голодной было не так трудно, как объяснять друзьям, почему ей вдруг перепало с детских столов. Кристина медленно опустилась рядом с Трис, спрятав взгляд. Хотя это не спасало. Резкое затишье и вздрогнувшая рядом Прайор однозначно дали понять, что к ней уже устремлено всё внимание. — Какое сегодня число? — удивлённо воскликнул Альберт. — Мы пропустили твой день рождения? — Нет, он не скоро… — задумчиво протянул Уилл. Конечно, он ни за что бы не забыл о её дне рождения. — Да и с каких пор у нас праздничный кекс заменили целой пирушкой? Откуда это? — обратился он уже к Кристине, вынудив её поднять взгляд. Она невольно заёрзала на месте, не в силах вымолвить ни слова. Будь она сейчас в родительском доме, мама бы уже отчитала её за одну только мысль скрыть правду. Хватало только одного материнского взгляда, чтобы понять, что Кристина попалась на лжи. Примерно таким же пытливым взглядом сейчас смотрел на неё Уилл. — Вам какое дело? — вступилась Трис, явно пытаясь придумать что-то получше, чем строгий командирский голос. Да и вряд ли бы он сейчас сработал, потому что она краснела на глазах. Кристина тоже почувствовала, как к щекам прилила кровь. — Может, до кухни дошла моя претензия, — сдавлено пролепетала она. — После того, как подсунули несвежий гамбургер. Вот они и решили таким образом загладить вину. — Если так, надо тоже попробовать… — покачал головой Альберт, удовлетворённый ответом. — Мне кажется, что в котлетах нет и намёка на мясо. Думаю, нам уже давно подсовывают опилки или какой-то новый порошок с запахом говядины, — он брезгливо швырнул остатки бургера на тарелку. — Даже не удивлюсь! — подорвалась Трис, поймав момент для смены темы. — После всего, что происходит. Говорят, несколько заводов уже остановились. Отречение работает на износ, но рабочей силы всё равно не хватает. Афракционеры устраивают забастовки, не хотят работать… — Мы их кормим за то, что они работают на производстве, — проворчал Уилл, всё ещё с подозрением глядя на то, как Кристина аккуратно сковыривала вилкой поджаристую корочку с голени. — А они ещё умудряются выставлять требования. Кара, сидящая рядом с Алом, сжалась. Она единственная в их группе, кто был в шаге от того, чтобы вылететь на улицу. Её спасло только миловидное личико и писклявый голосок, которое пригодилось в приёмной Бесстрашия, чтобы встречать важных гостей из других фракций. Изначально её не хотели брать даже в качестве обслуживающего персонала. Неудивительно, что слова Уилла так отозвались в ней. Сейчас она могла быть в рядах изгоев, о которых так нелестно отзываются все горожане. — Какие требования? — спросила Кристина, подумав о том, что из-за всего произошедшего, она совсем перестала интересоваться тем, что происходит в Чикаго. — Да кто бы знал… — протянул Уилл. — Может, они недовольны тем, что зима в этом году выдалась достаточно суровой. Им сейчас явно не сладко живётся. Но что мы можем поделать? — развёл руками он. — Они живут в забытой части города. Все коммуникации уже давно сгнили, да и у нас нет ресурсов, чтобы обеспечить теплом ещё и их. Даже мы в этом году еле сводим концы с концами. Сам сплю под тремя одеялами… — И норовишь стащить моё, — буркнул Ал. — Так оно тебе не нужно, вечно на полу валяется… Ребята начали активно спорить, и Кристина, переглянувшись с Трис, облегчённо выдохнула. Так не пойдёт. Она завтра же пойдёт к Стиву и потребует, чтобы ей вернули привычное меню. Конечно, курица была пальчики оближешь, а салат она распробовать толком не успела, потому что не могла не предложить друзьям такой деликатес. Хотя от Стива вряд ли можно было что-то добиться. Чего стоило наблюдать, как он утром довольный прыгал по госпиталю, когда Кристина сообщила ему, что передумала. Его совсем не заботило, что от Эрудиции может прийти претензия из-за отменённой операции. Он только воодушевлённо переворачивал стеллаж с медицинскими справочниками в поисках необходимой литературы, восторгаясь тому, что ему предстоит наблюдать беременную на ранних сроках. — Тебе раньше не доводилось это делать? — с недоверием спросила Кристина, глядя, как на пол сыпались ветхие книги. Эрудиты наверняка его недолюбливали, спихивая в госпиталь Бесстрашия одно старьё, которое уже давно нужно было выкинуть. — О, нет! — с придыханием ответил он, не отвлекаясь от дел. — Лихачки обычно приходят, когда уже не получается прятать живот, и их принудительно отправляют командиры. — Почему? — уточнила она, подозревая, что ответ ей не понравится. — Наверное, чтобы не попёрли с должности, — пожал плечами Стив, и Кристина обижено фыркнула. Конечно, если бы это случилось при других обстоятельствах, она бы тоже помалкивала, чтобы её не заперли в четырёх стенах. — Ну и чтобы отсрочить переселение в Дружелюбие, — чуть позже добавил он. Кристина открыла рот в немом вопросе. — В яме неподходящие условия для будущих мам. Холодно, сыро, опасно. У нас договор с Дружелюбием. У них есть семьи, готовые приютить лихачек до родов. Свежий воздух, куча полезной еды и благоприятная атмосфера. А ещё у них лучшие акушерки в городе. Если нет осложнений, то они принимают роды сами. Тебя тоже ждёт переезд… — невзначай бросил он и нырнул под стол, словно опасался, что Кристина может в него что-нибудь кинуть. Хотя она только удивлённо вытаращила глаза. Переехать к Дружелюбам? Извечным врагам Искренности, в которой Кристина прожила большую часть жизни? Хоть она и отказалась от принципов родной фракции, её мнение о этих чокнутых с фальшивыми улыбками не поменялось. — Даже не рассчитывай на это, — пропустив истеричный смешок, сказала Кристина, когда макушка Стива показалась из-под стола. — Я не собираюсь жить в деревне. И носа не суну за пределы Бесстрашия! — Да-да, — отмахнулся Стив, не придав никакого значения её словам, и уткнулся в страницы. — Так что тут у нас… Ага, да. Уже пора назначать дату первого скрининга. Ух, как волнительно! Ага, а ещё мне нужен отец ребёнка, чтобы взять анализы… — Нет! — отрезала Кристина и тут же замерла, сама удивившись столь бурной реакции, а потом тише добавила: — Этого не будет. — Эм… — смутился Стив и неловко почесал затылок. — Прости, ты не знаешь, кто отец? — Знаю! — воскликнула она и снова одёрнула себя. — Но он не будет в этом учувствовать, так что поищи что-нибудь ещё в своих книжках, а про это забудь. Кристина увела взгляд, пытаясь справиться с чувством стыда. Случись подобное в Искренности, новость о том, что она залетела после пьяного секса на вечеринке, гудела бы по всей фракции уже на следующий день. И утаить имя отца у неё бы не получилось. — Извини, но мне нужно удостовериться, что он здоров, — сказал Стив, на что Кристина только удивлённо посмотрела на него, выгнув бровь. Что-то слишком часто он извиняется для бесстрашного. Может, дело в ней? Наверное, в его глазах Кристина была психически неуравновешенна, и он боялся, что она может кинуться. Ей стоит успокоиться… Тем временем Стив продолжал: — Отсутствие контрацепции приводит не только к детям. А некоторые болезни имеют долгий инкубационный период и могут проявиться не сразу. Я говорю о тебе. Ты можешь быть здорова, но неизвестно, что там с отцом. И будет лучше, если мы узнаем о возможных рисках сразу. Нельзя пускать ситуацию на самотёк. Кристина дёрнула плечом. Ещё этого не хватало… Конечно, ей хотелось верить, что Эрик добросовестно относился к собственному здоровью. Хотя слухи о его бурной сексуальной жизни и то, что произошло между ними, нагоняли сомнения. Ещё и Стив приправил своими страшилками… — Я подумаю над этим, — всё же ответила Кристина. — Но ничего не обещаю. — Отлично, — хлопнул в ладони он. — А теперь мне надо взять у тебя все анализы. Кушала сегодня? Она кивнула. — Хм… тогда завтра рано утром придёшь. Нужно натощак. А пока возьмём мазок. — Что? — тряхнула головой Кристина, чувствуя, что его слова не сулят ничего хорошего. Стив повёл её в соседний кабинет, и Кристина в ужасе замерла на пороге. Посреди комнаты стояло то самое жуткое кресло, которого она чудом избежала в Искренности. — Я верил, что ты передумаешь, — сказал Стив с лёгким чувством вины, которое всё равно перебивала гордость, от которой его раздувало. — Вот выпросил у начальства. Пригодится в будущем и позволит снизить затраты на обслуживание лихачек в Эрудиции. Раздевайся и ничего не бойся. Я умею это делать. Кристина сглотнула. Чёрт.

***

Конечно, Стив только развёл руками на просьбу о нормальной еде. Утверждал, что не в его власти менять режим питания. Поэтому Кристине пришлось заметать следы. Вытаскивать здоровый кусок сливочного масла из утренней овсянки, спрятать яблоко в карман, а кофе выпивать сразу у раздачи, чтобы никто не увидел, что оно было с настоящим молоком. Поэтому вместо обеда она отправилась прямиком в Лидерский корпус. Без труда нашла нужную дверь и смело постучала. Ей не хотелось, чтобы Фор опять вышел из диспетчерской. Трис уже наверняка ему всё рассказала. Кристина не была готова снова видеть, что она может быть причиной чьей-то боли. — Войдите, — вдруг раздался голос Эрика из динамика над входом. Кристина не спеша открыла дверь и шагнула внутрь. Он был не один. Сидел в том же кресле. Правая рука его до сих пор была забинтована, а левой он лениво перекладывал бумаги, которая подсовывала ему сидящая рядом Лорен. — У нас слишком много заказов… — покачала головой она, не обращая внимания на гостью. — Мы не справляемся. Кристина воспользовавшись моментом, присмотрелась к документам. Она успела увидеть что-то похожее на анкеты. К документам были прикреплены фотографии. По одежде она поняла, что большинство из них были эрудиты и правдолюбы. Интересно, что за заказы? Неужели, из-за напряжённой ситуации бесстрашных вынуждают работать личной охраной у каких-то важных шишек? — Подожди, — остановил Эрик Лорен, когда поднял глаза и увидел Кристину. — Оставь нас ненадолго. Лорен, ничуть не смутившись, собрала все папки в охапку и послушно вышла. Кристина сделала вид, что провожает её взглядом, чтобы прочесть хоть что-нибудь, но Лорен будто предвидела это, поэтому, проходя мимо неё, прижала документы к груди. — Я думал, ты дольше продержишься, — хмыкнул Эрик, когда дверь закрылась, и кивком предложил Кристине присесть. — Что-то случилось? — Я постою, — качнула головой она, а затем проглотила накопившуюся слюну и выпалила на одном дыхании: — Хочу, чтобы мне давали обеды наравне со всеми. Кристина мысленно выдохнула. Трис была права, и просить оказалось не так уж и сложно. Однако она не учла кое-что… Точнее кое-кого, кому придётся выполнять её просьбы. Эрик удивлённо вскинул брови и несколько секунд смотрел на Кристину. — С порога требования… — поцокал он и скривил губы. — Было ошибкой думать, что ты упрямая до невозможности и будешь гордо отмалчиваться до последнего. — Дело не в гордости, — процедила Кристина. — Я никому не говорила, кроме Трис. И хочу сохранить всё в тайне как можно дольше. Но свежие фрукты и овощи не дают мне это делать. Её аргументы должны быть убедительными. Скрывать беременность было и в его интересах. Пусть он утешал себя тем, что ему всё равно, Кристина знала, что это отразится на его репутации. — Вынужден отказать, — пожал плечами Эрик. — Сбалансированное питание важнее, чем твои разборки с бывшими. — Тогда я не буду есть! — вспылила она, уже пожалев о том, что вообще пришла. — Ещё ногами потопай, — фыркнул он и склонил голову, с хитроватой улыбкой разглядывая насупившуюся Кристину. — Шантаж? Серьёзно? — Ты не оставляешь мне выбора. Это важно для меня. Никто не должен узнать. Кристина старалась говорить уверенно и твёрдо, чтобы Эрик понял серьёзность её намерений. Хоть и под его насмешливым взглядом это давалось с трудом. Он не знал её, не знал о её взаимоотношениях с друзьями, не знал, что ждёт её в будущем. Конечно, Кристина понимала, что вечно прятаться у неё не получится. Но ей хотелось сначала самой научиться жить в новой реальности. Смириться до того, как придётся объясняться перед кем-то ещё. Эрик долго рассматривал её, наверное, размышляя о том, стоит ли продолжать этот спор, который Кристина во что бы то ни стало должна выиграть. — Ладно, — цокнул он, дёрнув подбородком, и его лицо вернуло привычную отстранённость. — Получи на складе контейнеры. Я распоряжусь, чтобы тебе выдавали еду с собой. Надеюсь, сможешь придумать причину, почему не ужинаешь в кругу своих так называемых друзей, с которыми даже не можешь поделиться последними новостями. Но питаться той хернёй, которую подают на общий стол, я тебе не позволю. Кристина стиснула зубы. Что ж… это был разумный компромисс. Её первый рабочий день на новом месте в самом разгаре, и за полдня она успела понять, что перерывы — непозволительная роскошь, и, кажется, ей придётся обедать прямо на ходу. — Договорились, — удовлетворённо кивнула она, а затем неловко потопталась на месте, озираясь по сторонам и перебирая пальцы. — Что-то ещё? — Эрик выгнул бровь, когда понял, что Кристина не торопится уходить. — Эм… Стив просит, чтобы ты сдал анализы. Она несмело взглянула на него, ожидая бурную реакцию, подобную той, какая была у неё. Но Эрик только еле заметно двинул челюстью. — Это обязательно? — в его голосе проскользнуло мимолётное волнение, которое тут же скрылось за непроницаемой маской равнодушия. — Он просто хочет убедиться, что ты не занёс мне какую-нибудь заразу, — непринуждённо пожала плечами Кристина. Ей почему-то вдруг стало весело смотреть, как Эрик закипает от злости и изо всех сил пытается не показывать это. — Я чист, — раздражённо выпалил он. — Так сходи и скажи ему об этом, — хмыкнула она и направилась к выходу, а затем тихонько добавила, чтобы не расхохотаться в голос: — Здоровье ребёнка важнее, чем задетое самолюбие. Кристина уже собиралась быстро открыть дверь, чтобы впустить ждущую у порога Лорен, как за спиной раздалось тихое: — Туше…

***

Поздним вечером Кристина сидела на кровати и втирала в руки крем. Всего несколько отработанных смен в оружейной, а все руки были в ссадинах и мозолях. Эта бешенная рыжая вовсю пользовалась положением старшей, и заставляла её чистить оружие за теми, кто пренебрегал этой обязанностью. А их, как выяснилось, была уйма. Кристина поклялась, что отныне будет записывать каждого ублюдка в засаленную тетрадку и придумает, как отомстить всем, по чьей вине её руки сейчас горят так, будто их опустили в раскаленное масло, а не намазали кремом. Она аккуратно поднесла ладонь к носу, принюхиваясь. Запах стал ощущаться ярче и как-то по-другому. Кристина проверила срок годности на банке. Всего-то на два месяца просрочен… Наверное, всё дело в обострённом обонянии. Раздался стук в дверь, и Кристина отложила банку. Это, наверное, Трис. Она ждала её этим вечером. Хотела ей кое-что предложить, и немного волновалась перед предстоящей встречей, не зная, насколько это уместно и как отреагирует подруга. Стив назначил ей УЗИ, и сказал, что Кристина может привести с собой кого-то из близких. И она не хотела идти одна. Хотелось, чтобы кто-то был рядом. — Трис, заходи! Но это была не Трис. Кристина застыла в ужасе, глядя на стоящего в дверях Эрика. Он недовольно обвёл глазами её маленькую берлогу. — Это вот это у нас выдают за заслуги перед городом? — с пренебрежением сказал он, и когда его взгляд остановился на ней, она тут же натянула майку повыше. — Ты? Зачем ты здесь? Кристина нашла в себе силы подняться, несмотря на смятение и скованность в теле. Всё же, что бы сейчас их не связывало, Эрик в первую очередь оставался Лидером. А ей даже было некуда предложить ему присесть. В её комнатушке помещалась только кровать и тумбочка, и не было даже табуретки. — Зашёл сообщить, что я был у Стива и сделал всё, о чём ты просила. Кристина почувствовала, как от лица отлила кровь. Теперь и Стив в курсе? Господи… Он же теперь не отстанет от неё, узнав, что она вынашивает ребёнка Лидера Бесстрашия. До этого момента она была уверена, что Эрик ни за что не пойдёт на это. — Х-хорошо, — заикаясь, замямлила она. — Но не обязательно было приходить ради этого. Я бы от него всё узнала в ближайшие дни… — Стив сказал, ты отказалась от переезда в Дружелюбие, — грубо оборвал её Эрик. Кристина тут же осмелилась, и распрямила плечи, позабыв о том, что она в обтягивающей майке в прохладном помещении. — Именно так, — твёрдо сказала она. — Ты сам говорил, что только он должен заниматься мной. — Говорил… Но это не относилось к Дружелюбию. Они тебя точно не обидят. — Я всё равно никуда не поеду! Кристина скрестила руки у груди. Эрик медленно скользнул по ней сердитым взглядом, от которого она должна была сжаться, но она выстояла. Неужели, он тоже рассчитывает спихнуть её в другую фракцию, где её будут выхаживать как какую-то свиноматку? Ни за что. — Обсудим ещё этот вопрос… — смягчив голос, сказал он. — Ты на улицу вообще выходишь? Бледная вся… — Так может, это потому что ко мне посреди ночи врывается Лидер? — всплеснула руками Кристина, когда эмоции переполнили её. Эрик тихо рассмеялся и упёрся травмированным плечом о стену. Сколько ему ещё придётся носить повязку? Кристина уже устала каждый раз чувствовать укол совести, когда видела её. — Ну, так что? Когда выходила на прогулку последний раз? — Это допрос? — скривилась она, но ответом послужила только снисходительная ухмылка. — Я из оружейной не выхожу никуда. Буду работать без выходных, пока не научусь всему. — Твоя инициатива? — Эрик свёл брови. — Нет, у меня суровая начальница, — цокнула Кристина, вспомнив Монику, которая не чуралась напоминать об этом каждый день, когда бросала перед ней очередную кучу, кажется, годами нечищеного оружия. Эрик только надменно прыснул. Ну да… Ему-то откуда знать, что такое исполнение чьих-либо приказов? Макс, по всей видимости, тоже не являлся для него авторитетом, если вспомнить телефонный разговор, свидетелем которого стала Кристина. — Завтра у тебя выходной, — заявил он и оттолкнулся от стены, чтобы отправиться на выход. — Жду в полдень у главных ворот. — Что? Зачем? — опешила она. — Я не могу. У меня на обеденный перерыв назначен приём у Стива. Эрик вымученно выдохнул и из-за плеча посмотрел на Кристину, которая уже успела отругать себя за этот выпад. Могла просто промолчать, и он бы уже убрался восвояси. — Значит сразу после. Но в оружейную ты не идёшь. Кристина глубоко вдохнула через нос и стиснула зубы. Это уже переходило все границы. Надоело. С одной стороны Стив, из уст которого слышно только «должна» и «не должна». Теперь ещё и Эрик, решивший, что может распоряжаться её временем, как ему заблагорассудится. Кто-нибудь вообще спросит, чего хочет она сама? — Ой! — раздался за спиной Эрика удивлённый голос Трис. — Я не вовремя? Она нагло втиснулась, встав между ними, и её взгляд с нескрываемым любопытством бегал от одной к другому. Кристина сделала полшага назад, упёршись ногами в кровать, и насуплено отвернула голову. Ей не хотелось продолжать эту дискуссию при свидетелях, тем более зная, что она всё равно останется проигравшей стороной. — Не буду мешать, — сказал Эрик слегка раздражённо. — Тут и так слишком тесно. Когда он ушёл, Трис состроила гримасу, вызвав на лице Кристину улыбку. — Это что сейчас было? Что он тут забыл? — Забей, — отмахнулась Кристина. — Слишком много на себя берёт. Садись. У меня к тебе есть небольшая просьба…