Инструкция по выживанию в романе

Парень с ногами уселся на подоконник напротив школьных туалетных кабинок и подозвал друзей, вытаскивая из рюкзака глянцевый журнал.        — Смотрите что достал — похвастался парень, крутя в руках журнал. Другие с интересом взглянули.        — Вей-сюн! Как тебе в голову пришло принести такое в школу, — возмутился Се Лянь. На обложке журнала красовалась молодая брюнетка с пышной грудью, мягкими изгибами бёдер, одетая в один купальник.        — Ну а что? Вам показать, — ответил Му Вей, открывая журнал на случайной странице. — Эй, Янг До, смотри.        Му Вей с улыбкой повернул журнал к другу и Янг До принялся с интересом разглядывать картинки. Он несколько минут не сводил с них глаз, пока Се Лянь отошёл подальше, всем видом показывая, что не поддерживает их затею.        — Никогда не видел такую большую грудь, — сказал Янг До, потирая подбородок.        — Это ещё не всё! — Му Вей снова перевернул несколько станиц и с гордостью показал одну другу. Там было изображение блондинки в коротком медицинском халате, с вырезом, оголяющем её грудь, характерным медсёстрам чепчиком и самое главное — в полу-прозрачных белых чулках выше колена.        — О, храни Небеса, — Янг До готов был пускать слюни на представившуюся картину.        — Нам бы поспешить, а то урок скоро начнётся. Прячь скорее, а то учителя увидят, — Се Лянь подошёл ближе, краем глаза увидев на что смотрят друзья, и сразу покраснел. Янг До и Му Вей громко засмеялись.        — А-Лянь, хочешь, отдам тебе, — предложил Му Вей, протягивая журнал парню.        — Себе уж забири эту гадость, — Се Лянь быстро отвернулся и спешно направился к выходу из мужского туалета.        Пубертат или по-другому период полового созревания — страшная вещь. Се Лянь помнит, что творили его школьные друзья, которые в шестнадцать лет вели активную половую жизнь и на каждую юбку засматривались.        Совсем скоро, через месяц, Се Ляню исполниться пятнадцать, что значило для него очень многое. Остались считанные месяцы до встречи с главным героем. Ци Жун остался всё таким же проказником, но его жестокость быстро пресекалась Се Лянем или Фэн Синем.        У самого Фэн Синя недавно прошёл его первый гон, теперь от него пахло ещё сильнее. На это время он уехал из поместья, оставляя Се Ляня и Му Цина вдвоём. Му Цин обучился грамоте, ведению счетов и всякой другой мелочи и вскоре стал личным слугой Се Ляня. Как раз Сяо Хуэй уходила в отставку из-за беременности, поэтому Му Цин занял её место. Также Се Лянь настоял, чтобы и Му Цина научили владению меча.        Только вот Фэн Синь и Му Цин ужиться в месте не могли. С утра до ночи ссоры да крики. Фэн Синь хоть и был спокойным человеком, но на грани мог такого наговорить, что приходилось Ци Жуну уши закрывать. Му Цин же по своей натуре был язвительным и даже обидчивым, хоть пытался этого не показывать.        — Забыл у Вашего Сиятельства спросить, как счета вести. Конечно, у вас наверное есть отдельный предмет как вести дела по дому, — закатывает глаза Му Цин, сгребая в стопку бумаги.        — За дурака меня принимаешь? Я уж побольше тебя знаю, — сердился Фэн Синь, отбирая бумаги. Теперь дело чести доказать, что он смыслит больше.        — Да отдайте уже вы их, — Му Цин снова отобрал стопку отчётов, но Фэн Синь снова попробовал их забрать.        — Всё! Хватит! — крикнул Се Лянь. Парни мгновенно остановились и посмотрели на него. — Му Цин, будь добр, сходи помоги на кухне. Фэн Синь, Сяо Шу хотел дать тебе дополнительное задание.        Му Цин косо глянул на Фэн Синя, который вышел из комнаты первее его. Выдохнув, он последовал его примеру, но отчего-то ненадолго остановился около Се Ляня. Тот не успел ничего спросить, как Му Цин уже ушёл.        Как кошка с собакой! И ведь есть в этом какая-то правда. Му Цин правда похож на своевольную кошку, которая гуляет где хочет и изредка обращает внимание хоть на кого-то. Фэн Синь, в свою очередь, вылитая собака, ходящая хвостиком и очень преданная.        Се Лянь быстро ушёл к Ци Жуну, который попросил его помочь с заданием по экономике. Он был доволен собой, ведь уладил конфликт мирового масштаба и теперь в поместье было тихо.        Только Му Цин не сразу направился на кухню. Это заняло немного больше времени, но он всё-таки нашёл Гоши в его кабинете. Постучавшись, ему разрешили войти.        — Чего надо? — Гоши никогда с ним не церемонился и даже недолюбливал. Му Цин к нему сильно и не лез, у него и так дел полно, но как слуга Се Ляня он не мог не сталкиваться с мужчиной.        — Это могут быть только мои подозрения, но у Се Ляня усилился запах, — перешёл сразу к делу Му Цин. Гоши сразу же нахмурил брови и кивнул.        — Можешь идти, — сказал мужчина, на что Му Цин закатил глаза и ушёл. В этот раз можно было и поблагодарить Он мог и не говорить этого, но сказал же. Тем более первая течка в его возрасте вполне нормально.        Гоши же стал в последующие дни следить за Се Лянем пристальнее. Уже все заметили усилившийся запах омеги, кроме его самого. Вёл он себя как обычно, но признаки приближающейся течки были на лицо.        Се Лянь, конечно, подозревал, чувствовал, что она вот-вот настанет, но отгонял от себя эти пугающие мысли. Скоро ему предстоит столкнуться лицом к лицу с тем, что он боялся больше всего. Во всех книгах написано, что первая течка, как и первый гон, — самая сложная за всю жизнь.        Ёрзая ночью в кровати, Се Лянь тяжело вздохнул, закрыв глаза руками. Это просто подстава. Он ведь мог родиться бетой, тогда бы даже не думал о чём-то подобном. А теперь приходиться жить с мыслью, что со дня на день прибудет чудовище.        Безусловно, Се Лянь не невинный цветок, он знает, что как происходит. В конце концов, в прошлой жизни у него были отношения и не одни, только там уж точно у него не было течки. Се Лянь натянул одеяло на голову, пытаясь успокоиться, но недостаток кислорода ему не помог.        Ещё пару дней Се Лянь провёл как на иголках, смотря на каждого волком. Естественно его состояние не осталось незамеченным, но парень всё отрицал и просто говорил, что не высыпается. Потом он начал чувствовать непривычную усталость. Обычно он только в начале тренировок Сяо Шу пробежать двадцать кругов, а в этот момент ему далось это с трудом. Даже после занятий с Гоши он утомлялся сильнее, чем обычно.        Затем настала последняя ступень, вгоняющая Се Ляня в отчаяние от неизбежного. Он стал сильнее слышать запахи альф. Они даже стали будто бы приятнее, чем было на самом деле. Обычно они били в нос Се Ляня, щекотя, а сейчас казались манящими. Се Лянь сразу рассказал об этом Гоши и уже следующую ночь провёл в специально отведённом крыле, но течка не настала.        Се Лянь уже начал злиться. Его организм уж точно издевался. Он и так стал в три раза нервнее, так и просто отмучиться не дают. Ходит ни живой, ни мёртвый целую неделю, да трясётся от одного только слова. Се Ляню это уж точно не свойственно.        Только ему стоило помнить, что своих желаний надо бояться. Уже наследующее утро он проснулся со странным самочувствием. Его тело ломило так, что он с трудом бы мог встать, а мысли в голове превратились в один запутанный клубок. Единственное, что было понятно — Се Лянь испытывал желание. Не только в сексуальном плане. Ему хотелось почувствовать феромон, прижать, вдохнуть. Он сам не понял, кого желал, но нутро это требовало.        Парень ворочался в кровати, тяжело дыша. Ниже пояса словно завязался узел, а Се Лянь робел. Ему тысячу раз говорили, что нужно сделать во время течки, но сейчас это будто бы забылось. Подушка под головой Се Ляня быстро переместилась и очутилась между ног, создавая трение. Даже от малейшего соприкосновения его словно иглами пронзало. Самое постыдное, что даже из-за такой мелочи он застонал. Щёки Се Ляня в миг стали пунцовыми.        Нервные окончание будто появились во всех частях тела, затуманивая разум от простых действий. Се Лянь слегкаа качнул бёдрами, расплавляясь в глубоких ощущениях. Ему просто необходимо чужое тепло, чужие руки, чужие губы. Не имея сил сопротивляться, Се Лянь начал покачивать бёдрами активнее.        Переборов свой стыд и непонимание, парень просто пытался избавиться от явной проблемы, что требовала всё больше и больше. Стимуляция требовалась не только спереди, но и сзади. С каждым движением, с каждой мысли о удовольствии становилось всё влажнее. Только Се Лянь не решался трогать там, наделяя вниманием только затвердевший орган.        Окончание пришло достаточно быстро и ярко. Се Лянь до белых костяшек сжал простынь и несдержанно застонал. Может это совокупность факторов, что его тело ещё юно и что у него сейчас течка, но он не припомнит, что обычное самоудовлетворение приносило ему такое удовольствие в прошлой жизни. Хотя это просто забывается со временем.        На миг разум Се Ляня стал ясен. Он как испуганный кот вскочил с постели, осматривая беспорядок, что оставил. Простынь съехала, подушка валялась в ногах и имела явные пятна. Мокрые пятна были на всей кровати. Се Ляню стало ещё более неловко. Ноги подкосились, отказываясь его держать. Упав с шумом на колени, Се Лянь заправил волосы за уши.        — Учиться и время от времени повторять изученное, разве это не приятно? Встретить друга, прибывшего издалека, разве это не радостно? Человек остаётся в неизвестности и не испытывает обиды, разве это не благородный муж? — Се Лянь отчего-то вспомнил это настолько точно, что сам удивился. Не в силах встать с колен он провёл последнюю спокойную минуту, пока его тело снова не начало полыхать.        У него проскальзывали мысли провести всю неделю, стоя на коленях и терпя эту пытку, но это невыносимо. Его разум словно насильно заполняли не самыми благородными мыслями, а низ живота сильно ныл и скручивался узлом.        Се Лянь полностью сдался только через два дня, потеряв всю надежду и не имея сил сопротивляться. Из радостного было только то, что иногда он приходил в себя и даже имел возможность по-нормальному мыслить.        Чаще всего его проведывали горничные, когда он спал. Они быстро меняли постельное бельё, протирали тело Се Ляня, оставляли еду и бесшумно уходили. Реже заходил Гоши, справляясь о здоровье подопечного. Се Лянь никогда так сильно не желал вернуться прошлого и уйти в горы в храм, доживать свои годы. Тогда бы он не умер и его достоинство не растоптала сама природа.        Поместье осталось без чуткого надзора на целую неделю. Фэн Синь старался обходить крыло, где находился Се Лянь, как можно дальше. Запахи иногда правда могут сводить с ума, поэтому лишний раз вдыхать аромат течного омеги уж точно не стоит.        Неделя прошла нелегко, ведь его лучший и единственный друг был не в состоянии быть рядом. Фэн Синь уже готов был сойти с ума от одиночества, но было два настолько раздражающих человека из-за которых он находился в здравом уме — Ци Жун и Му Цин.        Ци Жун без Се Ляня вообще адекватно вести себя не мог и ни на какие уговоры не поддавался. Даже пришлось его запереть на неделю из-за его порывов проверить старшего брата. Се Ляню точно уж не хватало нянчиться с младшим братом в подобном состоянии.        Му Цин просто раздражал Фэн Синя. Казалось, что он всё время смотрел на него сверху вниз, хотя всё должно было быть наоборот. Это было уже обычным делом. Даже при отсутвии Се Ляня, они не стали видеться реже, что, конечно, странно.        — Если вы будете меньше ходить около комнаты Его Светлости, то и меня реже будете видеть, — сказал ему Му Цин, закатив глаза. В чем-то он был прав, но было необязательно вести себя так надменно.        — Это просто Се Лянь тебя жалеет и не даёт более сложную работу, — съязвил в ответ Фэн Синь, явно задевая собеседника.        — Нашёл кого жалеть, уж я в этом не нуждаюсь, — Му Цин кинул недовольный взгляд на Фэн Синя и ушёл куда подальше, не прощаясь и не кланяясь. Что за человек! Он прекрасно обучен этикету, потому что Се Лянь лично за этим следил, но всё равно кот дворовый со своим понятиями.        Фэн Синь даже думать не смел, как Му Цин вообще привлёк внимание Се Ляня. Да, слуга. Да, способный. Да, исполнительный. Но есть слуги и образованнее, и покладистее, и послушнее. Он слишком много о нём думал, что только больше раздражало. Образовался порочный круг, замкнувшийся только на одном имени — Му Цин.        Когда в конце недели Фэн Синю сообщили, что течка Се Ляня прошла, он на радостях оступился и мечем задел рукав рубашки, разрезая ткань. Он совершенно не обратил на это внимание, намереваясь проведать друга и наконец справиться о его самочувствии. Естественно, на его пути появилась преграда.        — Вы к Его Светлости? Не стоит, — закатил глаза Му Цин. Фэн Синь непонимающе посмотрел на него, на что получил цыканье. — Дайте ему передохнуть, всё равно не пустят.        У Му Цина был талант говорить любые вещи с упрёком. Он мог восхвалять человека самыми прекрасными словами, но это всё равно слышалось как оскорбление. С какой-то стороны это даже удивительно. А ещё это не первый раз, когда Му Цин показывал удивительную осведомлённость о сущности омег, альф и бет. Только откуда у него такие знания?        — У вас рубашка порвалась, — добавил Му Цин. Фэн Синь лишь недовольно цокнул. Подмечает самые мелкие ошибки и мордой в них тыкает. Почему-то в этот раз он рассердился на Му Цина сильнее предыдущих.        — Без тебя бы не заметил, — недовольно буркнул Фэн Синь и рассмотрел рукав рубашки. В таком-то и правда ходить не очень прилично, будто оборванец.        — Снимайте её, — от этих слов Фэн Синь опешил. Как снимать? Прямо в коридоре? Му Цин глубоко вздохнул и закатил глаза. — я зашью её.        Затем же он отворил дверь комнаты и отошёл, пропуская Фэн Синя. Се Лянь уже и отдельную комнату выделил этому слуге. Фэн Синь начинал беспокоиться. Правда, комната была совсем простенькая, но обжитая. По сравнению с покоями господ она больше напоминала коморку: кровать, тумбочка и стол.        — Я всё равно не буду её снимать, — недоверчиво произнёс Фэн Синь, на что опять встретил недовольство собеседника.        — Не стесняйтесь, что я там не видел, — Му Цин повернулся к нему спиной и начал копошиться в тумбочке. Вскоре в его руках оказались нитка и иголка.        — Но это как-то...        — Небеса, как же трудно! Ломаетесь, как барышня на балу. Ладно, только не вертитесь, — Му Цин оборвал его и подошёл ближе. Фэн Синь был поражён ещё с момента, когда Му Цин пустил его в свою комнату, а тут такая щедрость. — Не вините меня, если стежки кривые будут.        — Это последнее, что я собирался делать, — выдохнул Фэн Синь, принимая ситуацию.        Му Цин опустился на одно колено и бесцеремонно схватил Фэн Синя за руку, заставляя его держать её на весу. Затем он умело вдел нитку в иголку и начал своё дело. Фэн Синь не мог не подглядеть за ним.        — Кому было велено не вертеться? — раздражился Му Цин и в миг оставил все правила, которые тщательно заучивал.        — А я и не верчусь, — возразил Фэн Синь, а потом его рука непроизвольно дрогнула. Иголка впилась му в кожу со страшной силой так, что он даже сдержанно шикнул.        — О чём я вам и говорил, — ухмыльнулся Му Цин, чувствуя себя победителем в своей же выдуманной игре.        — А может значит, что у тебя руки кривые, — не удержался от оскорблений Фэн Синь и увидел, как на чужом лице появляется злость.        — А ну снимайте немедленно, — Му Цин резко встал и дёрнул рубашку за подол. Фэн Синь принялся сопротивляться и опускать рубашку. Потом завязалась драка из-за случайных неосторожных движений. То Му Цин логтём его толкнёт, то Фэн Синь рукой по лицу попадёт.        — Да ты... Ты несносный! Неблагодарный! Ещё хоть раз проявлю добро к таким как ты. Тебе-то небось рубашка эта и не сдалась, с десяток таких купишь, — принялся журить его Му Цин, резко переходя на «ты». Он не позволял себе такого прежде, но в этот раз его ярость будто увеличилась вдвое.        — Не твоё дело, не суй свой нос куда не надо, — Фэн Синю было всё равно на то, что Му Цин перешёл на «ты». Даже было проще.        У Му Цина всё-таки получилось протянуть рубашку через верх, оставляя Фэн Синя с полностью оголённым торсом и опешившим. Не дав ему прийти в себя, он вытолкнул его из своей комнаты, запирая его изнутри. Му Цин, хоть по настоянию Се Ляня занимался фехтованием, всё же был меньше и аккуратнее Фэн Синя, но всё же с лёгкостью вытолкнул его. Фэн Синь начал долбиться руками в дверь, но только привлёк внимание горничных, которые завизжали при виде такой картины.        Вот стоило этому Му Цину встревать? Да, порвал рубашку и что? Теперь-то он на весь особняк опозорился. В самые кротчайшие сроки Фэн Синь надел новую рубашку. На предплечье он заметил рану, оставленную глубоко вошедшей иглой. Будто в него кошка когтем впилась. Он части это было правдой. Что у него только в голове твориться? И надо было лезть ему помогать?        Рубашку ему вернули тем же вечером. Точнее аккуратно положили прямо под дверь. Фэн Синь даже не поленился и оглядел зашитое место. Рубашка смотрелась словно новая и не было никаких явных следов, что её зашивали. Работа выполнена на отлично. Самого Му Цина он не застал. Оно и к лучшему.        Се Лянь полностью выполз из комнаты только через день, убедившись, что его состояние стабильно. Он словно стал другим человеком, полностью осознавший бренность бытия. Никто так сильно не издевается как сама матушка природа.        На первое время его неизменным атрибутом стала шаль. Служанки подумали, что ему холодно и посчитали это последствием течки, а Се Ляня просто трясло от того через что он прошёл. У него нет психологического образование, но он с уверенностью мог заявить, что у него посттравматическое стрессовое расстройство.        — Всё хорошо? Как прошла те... — Фэн Синь первым навестил его и принёс фруктов с кухни.        — Нет! — перебил его Се Лянь и закрыл уши ладонями. — Не произноси это слово! Нет-нет-нет.        Фэн Синь неоднозначно хмыкнул. Почему-то его все перебивают, только реакция друга его насторожила. Неужели что-то случилось? Хотя он читал, что омеги относятся к течке иначе, чем альфы к гону, поэтому сильного значение не предал. Волнуется просто наверное.        Се Лянь успокаивал себя как мог. Рисовал вместе с Ци Жуном, устраивая арт терапию. Гулял по любимому саду, осматривая каждый цветок. Даже пару букетов составил, подарив их все Гоши. Они тому, правда, и даром не сдались, поэтому украсили обеденный стол.        Дело дошло до того, что Се Лянь решил разгрести присланные ему письма. Их было не так уж и много, но были людьми, которые поддерживали с ним деловую переписку, просто ради формальности. Были и приглашения на мероприятия, и просто мелкие письма с надеждой на дружбу, а были письма он Ши Цинсюаня.              « Дорогой Се Лянь,              Пишу тебе спонтанно, как всегда, поэтому прошу, не выделяй мои ошибки и не присылай письма обратно. Мне неловко и правда стыдно! Я усердно учусь каждый день, так что прошу, не делай так больше.              Близится насыщенное событиями лето, о котором мы вдвоём с тобой знаем. Держу за тебя кулачки, у тебя получится помирить непримиримых. Надеюсь, Ци Жун ведёт себя хорошо и не доставляет сильных проблем.              В прочем, у меня тоже всё гладко и спокойно. Ши Уду пропадает всё время за работой, но старается выделять мне время за ужином. Дела по торговле идут в гору, что несомненно радует. Я уже заказал костюм на предстоящий летний приём в герцогстве Сяньлэ, хоть он и будет только через месяц. Зато, если что-то случится, успеют его перешить. Позволь мне небольшую вольность. Я уже заказал для тебя брошку, просто хотел порадовать. Только если она тебе не понравится - не принимай, я не обижусь! Просто мне хочется поддержать тебя хоть так. Тебе же предстоит воочию застать арку детства главного героя, так что я с тобой хоть и ментально.              Обязательно ответь мне. Как у тебя дела? Всё ли хорошо?              XO-XO,              Ши Цинсюань»        Самим письмом Се Лянь был тронут до глубины души. Какой же славный мальчик. Как же повезло, что главный герой, хоть и попаданец, такой замечательный. Только Се Лянь правда не понимал, почему Ши Цинсюань в конце посмеялся. Этот мальчишка всегда себе на уме, поэтому искать логику в некоторых его действиях — себе дороже.        Оставив остальные непрочитанные письма в стороне, Се Лянь принялся писать ответ. Они только сохраняли вид деловой переписки. Содержание уж точно не было похоже на переписку двух выскородных людей.              « Дорогой Ши Цинсюань,              Прости, что долго не отвечал. Меня настигло ужасное чудовище! К сожалению, встреча была неизбежна, поэтому мне остаётся только смириться. Однажды он дойдёт и до тебя, заранее тебе сочувствую.       У тебя уже лучше получается писать. Грубых ошибок нет. Стыдно спросить, сколько раз ты переписывай это письмо? Мне даже льстит, что ты так переживаешь из-за письма мне.              На самом деле приготовлениями к приёму занимается матушка. Я ещё не вникал в подробности, но не сомневаюсь, что работа идёт полным ходом. Обещаю, ты первый получишь приглашение и лично от меня.              Благодарю за подарок, мне приятно. Только прошу не делай так больше. Господин Ши будет недоволен, если твои траты будут слишком большие. Хотя твой брат не умеет на тебя злиться, но всё-таки это неправильно. В свою очередь я пообещаю воспитать главного героя наилучшим образом. Всё для тебя!              С нетерпением жду твоего ответа.              Хо-хо,              Се Лянь»        Се Лянь несколько раз перечитал письмо и затоковал в конверт, вернувшись к остальным письмам. Его внимание привлёк чёрный конверт прямиком из северного герцогства. Все мышцы в теле Се Ляня напряглись.        Он не медля раскрыл письмо и бегло прошёлся по строкам. Ничего нового он не узнал. Это приглашение на похороны. Се Лянь горько усмехнулся, как все события совпали. Сердце больно сжалось, а в голову невольно лезли мысли о Хуа Куане.        Признаться, они даже неплохо общались. Каждый последующий приём Се Лянь оставлял один танец для Хуа Куана, оставляя Фэн Синя одного. Только тому скучать тоже не приходилось. От девушек отбоя у него не было, но тот пугался и уходил. Хуа Куан иногда писал ему, узнавая о здоровье, о том какие приёмы Се Лянь собирался посетить, поздравлял с днём рождения. Даже подарки присылал.        У него нет выбора. Он придёт и со всеми уважением проводит его. Се Лянь с удовольствием проводил время с Хуа Куаном, но старался не сближаться слишком близко. Ему не нравилась боль.       

***

Ши Цинсюань вышагивал по коридору, лучезарно улыбаясь каждому встречному. Вот только его пожирало беспокойство. Се Лянь не отвечал ему уже больше недели. Неужели с ним что-то случилось? Или Ши Цинсюань ненароком обидел его чем-то?        Первым переживаниями он поделился с Ши Уду, но тот лишь посоветовал не накручивать себя и был прав. Как всегда. Но Ши Цинсюань не мог просто так сидеть, его мозгу надо было думать и додумывать. Потом он поделился этим с доверенным лицом своего брата — Чжи Пэном.        Чжи Пэн помогал Ши Уду с документацией, невольно становясь на время нянечкой Ши Цинсюаня, когда тому становилось скучно. Мужчина-бета одного возраста с Ши Уду, но выглядел хуже из-за постоянной усталости на лице.        — Это всё? — выслушал Чжи Пэн, получая в ответ удовлетворительный кивок — Ребячество.        — Хватит! Не ребячества, а беспокойство за друга, - возразил Ши Цинсюань, дуя щёки.        — Как благородно, — усмехнулся Чжи Пэн. Ши Цинсюань только хотел возразить, как их прервала служанка, принёсшая письма Ши Цинсюаню.        Мальчик уселся за стол, перебирая письма. Его мало заботили письма других аристократов - притворствуют, а за спиной говорят, что он и его брат крестьяне и впору им на полях пахать.        Глаза Ши Цинсюаня загорелись, когда он увидел письмо из южного герцогства. Чжи Пэню показалось это забавным.Ши Цинсюань в принципе казался ему забавным. Он знает его чуть ли не с пелёнок, правда он иногда бывает чудным, но выглядит слишком мило. А ещё он очень похож на Ши Уду внешне. Характером они совсем разные, Ши Цинсюань теплее и веселее, в то время, как Ши Уду похож на холодный глубокий океан.        Ши Цинсюань читал письмо долго, по-видимому перечитывая несколько раз. Затем он весело захохотал, ёрзая на стуле, чуть не падая. Это ввело Чжи Пэня в ступор.        — Он такой милый старикашка! — единственное, что услышал Чжи Пэнь, но всё равно ничего не понял. Ши Цинсюань всё-таки чудной.