Light and Darkness: The Story of One Victim

Беллатрикс, бросив взгляд на бледную Джейн, резко посмотрела на школьную медсестру, её лицо было непроницаемым, но Джейн знала что за этой маской скрывалось отнюдь не самое хорошее. — Что с ней произошло? — спросила она, голос её был ледяным, но в нём слышалась едва уловимая тревога. — Магическое ядро, — ответила медсестра, поправляя очки на переносице. — С ним что то не так, и девочка потеряла сознание скорее всего из за этого. Она заявила, что не может колдовать. — Что? — спросил Сигнус Блэк, подходя к кровати Джейн. Его лицо выражало беспокойство, которое он пытался скрыть за маской строгости. — Как ты себя чувствуешь, дорогая? Он нежно коснулся её руки. Джейн, откинув тонкое одеяло, попыталась приподняться. — Относительно хорошо… правда, чувствую сильную слабость, — прошептала она, её голос был слабым и хриплым. — При каких обстоятельствах это произошло? — Беллатрикс задала вопрос, её взгляд был пристальным и пронизывающим. Джейн попыталась ответить, но тут же почувствовала резкую, пронзительную боль в висках, и её лицо исказилось от боли. Тихий стон вырвался у неё из груди. Сириус Блэк, до этого молча наблюдавший за кузиной с смесью опасения и пренебрежения, напрягся. — Мисс Розье, — внезапно раздался знакомый голос. Альбус Дамблдор приблизился к постели, его лицо выражало спокойствие. — Всё в порядке? Джейн только открыла рот, чтобы ответить, как её перебил Сигнус. — В порядке?! — он фыркнул, его голос был полон ярости. — Нет! Джейн пройдёт осмотр у семейного целителя. Беллатрикс кивнула, её взгляд был твёрд. — Мы заберём её. — Исключено, — директор покачал головой, его глаза блеснули. — Уверен, мисс Розье станет легче здесь, рядом с друзьями. Он по-отечески улыбнулся ей. Джейн почувствовала благодарность к нему. Его глаза, несмотря ни на что, излучали тепло и понимание. — Легче?! — Сигнус усмехнулся. — Сомневаюсь. — Соглашусь с отцом, — высокомерно произнесла Беллатрикс, окинув презрительным взглядом студентов, собравшихся у постели Джейн. — Я тоже сомневаюсь, что компания грязнокровки пойдёт ей на пользу. Лили Эванс, покраснев от негодования, прижала руку ко рту. Сириус сжал кулаки, его пальцы побелели. — Мисс Блэк, — Дамблдор повысил голос, его взгляд стал строгим. — Будьте добры, воздержитесь от оскорблений. — Всё равно, Джейн должна вернуться в поместье, — Сигнус попытался сменить тему, его голос был твёрд, но в нём слышалась усталость. — Уверен, наш целитель найдёт средства от недуга, а родовая магия будет подпитывать её. — Насколько я знаю, мисс Розье не принадлежит роду Блэк, — Дамблдор спокойно произнёс. — Я не собираюсь рассказывать то, чего вы не должны знать, Альбус, — безразлично сказал Сигнус, потирая переносицу. — И имею на это полное право. А посему Джейн отправится сегодня в поместье. — Тогда прошу в мой кабинет, чтобы прояснить детали, — Дамблдор предложил. Сигнус кивнул и посмотрел на Джейн. — Как будете готовы, поднимитесь с Беллатрикс в кабинет. Отправимся камином. — Итак, — Беллатрикс Блэк, её голос был холоден как лёд, её глаза, горящие фанатичным огнём, сверлили взглядом присутствующих. Дверь лазарета с тихим щелчком закрылась за спиной мадам Помфри. — Что же произошло? — Мы с Джейн были у озера, и… — начала Лили Эванс, её голос дрогнул и Беллатрикс резко оборвала её. — Тебя не спрашивали, грязнокровка, — прошипела она, — Покинь нас. — Белла! — воскликнул Сириус Блэк, его голос был полон негодования. — Следи за языком! Лили, закусив губу, чтобы не расплакаться, бросила на Джейн быстрый, полный беспокойства взгляд, а затем выбежала из медпункта, её шаги отдавались эхом в пустом коридоре. — Заткнись, Сириус, — Беллатрикс хищно оскалилась, обнажив белоснежные зубы. — Можешь отправиться следом за ней, если тебе что-то не нравится. — Белла… — тихо проговорила Джейн, до этого молчавшая. Её голос был слабым, едва слышным. — Она ни в чём не виновата. Я просто потеряла сознание. Всё нормально. — Сколько раз я должна повторять тебе, наглая девчонка, чтобы ты не водилась с грязным отродьем?! — голос Беллатрикс, полный холодной ярости, эхом разнесся по лазарету. — Беллатрикс… — Сириус сделал шаг вперёд, его кулаки были сжаты, а челюсти напряжены. Он бросал быстрые взгляды то на Джейн, бледную и хрупкую, то на свою кузину, пылаящую гневом. В воздухе повисла напряженная тишина, которую нарушало лишь тихое дыхание Джейн. Беллатрикс, презрительно фыркнув, отвернулась. — Поговорим, когда поправишься. Жду тебя в коридоре, — бросила она через плечо, её слова звучали как угроза. В её голосе не было ни капли тепла, только холод и презрение. Она вышла из лазарета, оставляя Джейн и Сириуса наедине.

***

В просторном кабинете директора Альбуса Дамблдора царила тишина, нарушаемая лишь тиканьем старинных часов на каминной полке. Сигнус Блэк, сидевший в глубоком кожаном кресле, откинулся на спинку. На столе перед ним лежали несколько пергаментов, едва заметно мерцающих при свете камина. — Неделю, — повторил Сигнус, его голос был ровным, без эмоций. Дамблдор, поправляя свои полукруглые очки, задумчиво кивнул. Его взгляд был направлен не на Блэка, а куда-то вдаль, словно он размышлял о чём-то своём. — Вы считаете, за это время девочка поправится? — спросил он, его голос был тих и вежлив. — Наш семейный целитель, мистер Кëллер, один из лучших в Британии, — спокойно ответил Сигнус, — выяснит причину недуга и назначит соответствующее лечение. Дамблдор склонил голову. Он знал репутацию семейного целителя Блэков, и это немного успокаивало. Но что-то его беспокоило. — Мистер Блэк, — начал Дамблдор, его голос стал серьёзнее, — по Хогвартсу гуляют сплетни, касающиеся происхождения мисс Розье. Довольно настойчивые слухи, надо сказать. И мне бы хотелось… быть может, вы приоткроете завесу этой тайны? Сигнус усмехнулся, едва заметно. Его взгляд стал холоднее. — Не думал, что вы обращаете внимание на детские сплетни, директор, — ответил он, его голос был полон иронии. Затем его тон изменился, стал более серьёзным, почти сухим. — Никакой тайны нет. Мать Джейн, жена Стефана, умерла после рождения дочери. Появление на свет маленькой девочки держали в секрете, по просьбе самой Патриции. Об этом знали только я, моя жена и семья моего кузена. Дамблдор задумчиво пригладил бороду, и прежде чем что сказать, ответил — Войдите. Беллатрикс Блэк вошла в кабинет, её фигура, высокая и стальная, казалась ещё более внушительной на фоне бледной, хрупкой Джейн Розье. Девочка, похожая на привидение, едва волочила за собой миниатюрный чемоданчик в руках — Мы готовы.

***

После оглушительного треска камина и вспышки зеленоватого пламени, Джейн оказалась в огромной гостиной поместья Блэков. Воздух был густым от аромата старой древесины и пыли, а высокие готические окна пропускали лишь тусклый, сероватый свет. Тётя Друэлла, оказавшись рядом, тут же обняла племянницу. Прикосновение её было неестественно лёгким, словно она боялась повредить хрупкую девочку. Леди Вальбурга Блэк, с её непроницаемым, каменным лицом, уже отдавала распоряжения Кричеру. Эльф, суетясь накрывал стол. На нём стояла лишь чашка крепкого чёрного чая и бледная булочка на тонком фарфоровом блюдце. Вальбурга, не отрывая взгляда от Джейн, прошептала, что целитель вот-вот прибудет. Она кивнула, поблагодарив её едва слышным шёпотом, и, с трудом сдерживая дрожь, прикоснулась к булочке. Еда казалась безвкусной. Беллатрикс к счастью отсутствовала. Джейн могла есть, не чувствуя на себе её пронзительного, ледяного взгляда, от которого у неё неизменно начиналась головная боль. Она вспомнила это ощущение – ясное понимание легилименции, проникновения в её разум. Девочка задумчиво покрутила в пальцах вилку. — Милая, прибыл целитель, — голос тёти прозвучал неожиданно резко, выдернув Джейн из задумчивости. Девочка, с усилием поднявшись, вернулась в гостиную. Там, освещенный мерцающим светом камина, стоял мужчина средних лет. У него были каштановые волосы, причудливо зачесанные назад, и необычайно густые закрученные усы. — Здравствуйте, мисс Розье, — его голос был спокойным, но лишенным всякого тепла. — Прошу вас сесть на кресло для осмотра. Джейн послушно села. Мистер Кëллер медленно водил волшебной палочкой над ней. Перед её глазами заплясали тусклые и сероватые блики. Лицо Келлер потемнело — Что-то не так? — отреагировал Блэк. — Я провёл диагностирующие чары, — Кëллер сделал пасс палочкой в сторону Сигнуса, — Эти блики отражают состояние вашего организма. Вот этот желтый, — Келлер показал на тусклый желтый блик, — указывает на проблемы с печенью, — Друэлла многозначительно хмыкнула. — Но не критично. Эта ниточка, соединяющая синий и зелёный, показывает, что ваше магическое ядро в прекрасном состоянии. Зеленый блик — это ваше сердце. Оно в удовлетворительном состоянии. — К сути, — Сигнус бросил на жену беспокойный взгляд. — Объясните. — У мисс Розье свечение серого цвета, — Келлер прошептал это слово, словно боясь его произнести. — И что это значит? — Друэлла, схватившись за руку мужа, наклонилась вперёд. — Дело в том, — Келлер сжал губы, его лицо бледным. — Что серые блики… бывают лишь у тех волшебников, чья жизнь медленно утекает. Друэлла пискнула прикрывая губы ладонью. Сигнус немедленно встал и прошипел — Это как понимать!? – он подошёл ближе и схватил того за воротник, – Что это означает, Мордред вас подери? — Держите себя в руках, мистер Блэк, – он отпрянул от него, поправляя галстук, – Магия не лжёт, – добавил он, не давая перебить себя, – Вы сами всё видели. В этом деле я, увы, бессилен. Джейн, её дыхание стало прерывистым и судорожным, прижала руку к груди, стараясь ощутить биение собственного сердца. Она хватая ртом воздух, то и дело метала беспокойный взгляд по лицам присутствующих. Перед её глазами проносились страшные образы: резкий поворот, столкновение машин, ревущий металл, и ужасающий звук бьющегося стекла. Джейн нервно вытерла лицо тыльной стороной ладони, оставляя на коже бледные следы. В её голове пронеслась дикая мысль: «Блядь, субъективно я мертва, а объективно нет. И как это понимать?» — Девочка моя… — Друэлла прижала племянницу к себе, обнимая так сильно, словно пытаясь защитить её от невидимой угрозы. Пока Сигнус, не отпуская Кëллера, продолжал выяснять отношения с целителем, в комнату, привлеченные громкими разговорами, начали стекаться другие обитатели поместья. Орион и Вал, словно вылепленные из мрамора, вошли в гостиную. Джейн, чувствуя на своей спине тёплые, успокаивающие руки тётки Друэллы, позволила себе немного расслабиться. Тёткины прикосновения были удивительно нежны, в них чувствовалась настоящая забота, реальность которой резко контрастировала с атмосферой мрачного поместья Блэков. — Что происходит…? — прозвучал низкий, ровный голос Орион, а брови были сдвинуты Сигнус кивнул мистеру Келлер, который, не теряя времени, направился к камину. Внезапная вспышка зелёного пламени, и целитель исчез, растворившись в огненной дымке. — Сигнус? — повторил Орион, его голос звучал требовательно, он ожидал объяснений, и в его глазах читалось нетерпение. Сигнус Блэк, закрыв глаза, словно пытаясь собрать свои мысли, медленно, с огромным усилием, произнёс: — У тебя есть некромант, которому можно доверять? Орион нахмурился, его брови сошлись на переносице, он встал перед братом, его фигура казалась ещё более внушительной, чем обычно. Его спокойствие, как всегда, было лишь маской, скрывающей турбулентный водоворот эмоций. — Может, ты объяснишь мне, в чём дело? И какого дьявола понадобился некромант? — его голос был холоден, но в нём уже прорывалась тревога. — Просто ответь, — Сигнус не отрывал взгляд от брата, его голос был твёрд и непреклонен. Орион, задумчиво посмотрев на свою жену, которая сидела рядом с Друэллой, держа её за руку, медленно ответил: — Не то чтобы есть… — он немного помедлил, словно выбирая слова. — Том Реддл. Джейн резко подняла голову, её лицо побелело, она закусила губу до крови. В её глазах отразился ужас, предчувствие неминуемой катастрофы. «Ну всё… — пронеслось в её голове. — В моих мозгах начнёт копаться сам Волдеморт, и я точно умру. А может, ещё хуже — он использует меня в своих целях». Ужас, холодный и липкий, сковал её тело, оставляя её беззащитной перед лицом надвигающейся опасности. — Реддл? – удивившись спросила Вальбурга, — Возможно он может помочь.. — Твой однокурсник? – спросил Сигнус — Нет, – Вал отрицательно покачала головой, — Он был младше на один курс, но был одним из выдающихся студентов. Весьма хорош в тёмных искусствах, я считаю он смог бы помочь.. Только вот, – она посмотрела на Джейн, — Как ее недуг связан с некромантией? — Всё потом, – отмахнулся Сигнус, — Свяжись с ним, понадобятся его помощь. А сейчас, – он обошёл Ориона, а затем через плечо сказал, — Мне нужно поискать информацию в родовой библиотеке. Ты со мной, брат? — Да. Когда мужчины вышли, Друэлла и Вальбурга перешёптывались, обмениваясь обеспокоенными взглядами. Ссылаясь на внезапное ухудшение самочувствия, Джейн, чувствуя себя опустошенной и подавленной, ушла в свою комнату. Дверь за ней тихонько щелкнула, оставляя её одну. Приблизившись к старинному зеркалу в резной раме, Джейн увидела своё отражение: бледное лицо, глубокие тёмные круги под глазами, потухший взгляд – всё это говорящие доказательства её состояния. В отражении зеркала она увидела не девочку, а призрак, потерянный и растерянный. Тяжёлые мысли о будущем налились в её голове густой, тягучей массой. Она пошла к своей кровати. «Всё складывается очень плохо. И мне это не нравится, — прошептала она, подтягивая колени к подбородку. — Я не хочу так жить. Вдруг я не смогу вернуться обратно?» Она съежилась. Эти мысли давили на неё, словно камень на груди. Жизнь в этом мире началась отнюдь не с самого приятного. *** — Он так и сказал? — Орион Блэк сидел в кресле, его лицо было напряжено. Он потер переносицу, — В каком смысле её жизнь угасает? Возможно, она чем-то больна, но ты же говорил, что это может быть нестабильность магического ядра? Так, может, всё не так плохо? — Нет. Школьная медсестра сказала, что с ядром что-то не то, но Келлер… — Сигнус прервал себя, его голос звучал хрипло, сдавленно, — Келлер сказал, что ядро вообще не функционирует. То есть в ней нет магии. Жизнь её угасла. Я не знаю, что, чёрт возьми, это значит, — Сигнус ударил кулаком по старинному, резному шкафу. Древняя древесина глухо застонала под ударом. Орион, положив руку на плечо брата в знак поддержки, постарался успокоить его. Его голос был ровным, спокойным. — Держи себя в руках, Сигнус, — сказал он, — Мы Блэки. Мы найдём решение. И твоя… кхм… племяница будет жить и сможет колдовать. Сигнус уткнулся лбом о холодную, о гладкую поверхность. — Я дал обет, — прошептал он, — обет о том, что позабочусь о ней до её совершеннолетия. — Знаю. Поэтому и хочу чтобы ты взял себя в руки, драккл тебя дери. — Ты сделал то, о чем я тебя просил? Орион кивнул.

***

— Абраксас, друг мой, от кого это письмо? — лениво протянул лорд Марволо Мракс, поворачивая в руках изящный конверт из плотной, черной как ночь, бумаги. На пергаменте, перевязанном тонкой серебряной лентой, красовалась вычурная печать рода Блэк. — Это принесла сова Блэков., — ответил Абраксас Малфой, делая глоток янтарного напитка из хрустального фужера. — Я проверил на наличие проклятий, все чисто. Мракс, с легким движением сломав печать, развернул письмо. Его тонкие, длинные пальцы с перстнями, украшенными тяжелыми драгоценными камнями, скользили по строчкам, написанным изящным, витиеватым почерком. Он пробежал глазами по тексту, его губы искривились в едва заметной усмешке, а затем, резко подняв голову, он взмахнул рукой, призывая к себе перо и пергамент. С поразительной быстротой и точностью он написал короткий ответ, после чего протянул его Абраксасу. — Что там? — нахмурился Малфой, принимая сложенный пергамент. Его обычно спокойное лицо выражало тревогу, — Уж не хотят ли они сказать, что и их младшая дочь сбежала с магглом? — Сегодня вечером мы посетим поместье уважаемого Лорда Блэка, — ответил Марволо, его темные глаза, горящие странным огнем, смотрели на пляшущие языки пламени в камине. — Подготовь всё, Абраксас. И проследи, чтобы все было сделано с должным уважением. Мы не хотим оскорбить гостеприимство Благороднейшего Рода, не так ли? Абраксас, не задавая лишних вопросов, кивнул и, допив свой напиток, покинул кабинет, оставляя Марволо наедине с потрескивающим камином и собственными раздумьями. Мракс откинулся на спинку кресла, сделанного из темного, полированного дерева. Пламя камина отбрасывало на его лицо причудливые тени, подчеркивая резкие скулы и тонкий, ровный нос. В его темных глазах плясали отблески огня, отражая мысли, которые он предпочитал держать при себе. Письмо главы семейства — Ориона, явно заинтриговало его, вызвав смесь любопытства и предвкушения. Что такого могло произойти в древнем и уважаемом роду Блэков, что потребовало его, Марволо Мракса, вмешательства? Он не сомневался, что за этим стоит что-то значительное, что-то, что может повлиять на баланс сил в магическом мире. И он намеревался выяснить, что именно. Вечер опустился на поместье Мраксов, окутывая его темной, бархатистой атмосферой. Абраксас вернулся, одетый в строгую, темно синюю мантию, его лицо было непроницаемым, как маска. Он доложил о готовности и, получив короткий кивок от Марволо, подошел к камину. Взмахнув палочкой, он произнес четкое, ясное заклинание, и зеленый огонь вспыхнул с новой силой, открывая проход в другое место. Марволо, поднявшись с кресла, смерил друга оценивающим взглядом. — Помни, Абраксас, — тихо произнес он, его голос был полон стали. — Сегодня мы — гости. Вежливость и уважение превыше всего. С этими словами Марволо шагнул в изумрудный огонь, и его фигура растворилась в пламени. Абраксас, помедлив секунду, последовал за ним, и камин снова стал обычным камином, потрескивая поленьями и освещая пустую комнату теплым, мерцающим светом.

***

Орион, получив ответное письмо от некоего Марволо Мракса, удивленно фыркнул, бросив пергамент на стол. «Полукровка, из школьного двора, взяв имя своего чистокровного деда решил снять с себя ошметки грязи, поддавшись в князи», — презрительно подумал он. Воспоминания о худощавом, вечно взъерошенном мальчишке с горящими глазами, требовавшем уважения и признания, резко контрастировали с представлением о том, кем стал этот самый мальчишка сейчас. После смерти отца Орион вступил в наследство и стал Лордом Блэком. Он уверенно держал себя среди других чистокровных семей, не поддаваясь ни на чье влияние. Взять тех же Малфоев – тщеславные выскочки, которые вьются подле высокопоставленных людей, лишь бы прибрать к ручонкам власть. Блэк, хоть и не страдал манией величия, железной рукой контролировал дела своей семьи, стремясь к безупречности во всем. "Чистота крови навек" — этот девиз, высеченный на фамильном гербе, был не просто словами, а незыблемым законом, определяющим существование рода Блэков. Орион не примыкал ни к каким сомнительным партиям, тщательно соблюдая баланс в изменчивом мире магической политики. Со времен Гриндевальда многие волшебники, опьяненные идеями чистоты крови, стремились избавить мир от "грязной и мерзкой" крови магглов, чьи, по их мнению, недостойные дети почему-то получали дар магии. Они гордились своей "чистотой", одновременно пачкая святую землю, даровавшую им жизнь, кровавыми деяниями. Убивали, насиловали, совершали геноцид, не заботясь о последствиях. Ведь кого волнуют последствия, когда в руках абсолютная власть? Эта мысль вызывала у Ориона смесь отвращения и презрения. Он предпочитал холодный расчет и тщательно взвешенные решения слепой фанатичности. И визит Мракса, с его новой маской чистокровного аристократа, вызывал у него лишь настороженность. Сложив письмо Реддла, Орион задумчиво провел пальцем по резному подлокотнику кресла. Поднявшись, Орион подошел к окну. Тяжелые бархатные шторы скрывали вид на темнеющий ночной сад, но сквозь щель пробивался бледный свет луны. Он повернулся и резким голосом вызвал домовика. — Кричер! — прозвучало в тишине. — Проследи, чтобы все было идеально. Лорд Мракс и мистер Малфой должны чувствовать себя как дома. Но, — добавил он, его голос стал ледяным, — не спускай с них глаз. Мне нужно знать все, что они говорят и делают. Домовик низко поклонился, исчезая с тихим хлопком. Орион же, оставшись один, задумчиво потер подбородок. Предстоящий вечер обещал быть интересным.