Руководство по приготовлению бич-пакета

Весь следующий день Юри не покидала мысль о Никифорове – это уже становилось привычкой. Надо ли с ним здороваться, если пересекутся на перемене, стоит ли предпринять попытку снова завести разговор. Хотя кого он обманывает – Юри точно знал, что теперь уж не будет сам искать встречи, вчера все вышло не очень хорошо, и это остудило его пыл. Пусть это была и не вина Юри, все равно виноватым чувствовал себя именно он. Другими словами, Юри стал наглядным примером неудачника для самого себя. Когда он пытался в общение – случалось землетрясение, извержение вулкана, куриный грипп, атомная война, или его собеседника просто уводили из под носа. Юри вновь вспомнил про особенность своей кармы, резко сдавшей позиции за последние полгода. Тем не менее, чудом пережив два раза по сорок пять минут с Изольдой Тихоновной, а после очухавшись на уроке Мариванны, Юри волей неволей переключился со своих размышлений на учебу. Еще была даже не середина школьного дня, а он уже чувствовал себя выжатым, как лимон. Перемена перед английским была немного длиннее обычных, и оголодавшая толпа народу стекалась в столовку, чтобы занять очередь в буфет. С трудом протиснувшись на главную лестницу, Юри хотел было двинуться наверх, но в этой движущейся субстанции некормленых пубертатов, кто-то тронул его за плечо. Юри робко обернулся, посмотрев сначала на руку, а потом уже на ее обладателя. Это снова был Виктор. Он снова улыбался. – Привет, Юри? Как ты? – он немного поморщился, так как их обоих продолжали толкать со всех сторон, – сейчас, давай отойдем. И подхватив Юри за локоть, Виктор стал медленно продвигаться на третий этаж, крепко держа того, чтоб не унесло течением. Юри шел за ним и не мог оторвать взгляд от волос Виктора. Выглядели они очень мягкими. Свободной рукой Юри потрогал прядку своих волос – жесткие и наверняка торчащие во все стороны. Вздохнул. Для полноты эксперимента оставалось только прикоснуться к волосам Виктора, но Юри вовремя осознал, что это переходит все возможные границы. У Юри был серьезный разговор к своему мозгу. Но он, тягаемый в данный момент Виктором, решил отложить его на потом. Как только они, преодолев давку, добрались до коридора, Виктор тяжко выдохнул и обернулся к Юри. Пока Юри тупил и растерянно оглядывался по сторонам, Виктор достал что-то из бокового кармана рюкзака. – Держи, – Виктор протянул ему Сникерс. Юри смотрел на шоколадку и не понимал: Виктор его тащил через всю эту толпу, чтобы просто проявить акт гуманитарной помощи? Виктор терпеливо ждал пока Юри соберется с мыслями. Юри взял конфету и поднял взгляд на Виктора: – Эм... Спасибо, – вновь опустил глаза, сомневаясь, стоит ли упоминать вчерашнюю встречу, как вообще себя вести. – Не за что, в буфете сейчас уже не протолкнуться, – Виктор пожал плечами и принялся разворачивать свой Сникерс. – У тебя какой сейчас урок? Юри нахмурился, не улавливая к чему все это идет. – Английский. И немного опешил, когда Виктор, бодро закинув ему руку на плечо, пошел к кабинету английского. От него пахло мятной жвачкой и сигаретами. Юри, на самом деле, никогда не был фанатом табачного запаха, наоборот, ругался на постоянно дымящую Мари. Из-за нее его вещи тоже пропахли дымом. Теперь Юри, кажется, пересмотрел свое отношение к сигаретам и отметил, что этот запах очень подходил Виктору. Однако, вернувшись с небес на землю, Юри вдруг осознал, что рука Виктора, вообще-то, лежит на его плече, словно что-то само собой разумеющееся. Надо было срочно вернуть контроль над ситуацией. Юри в смятении резко шарахнулся в сторону, отойдя на добрых полшага. Виктор, вскинув бровь, удивленно на него посмотрел, но комментировать не стал, продолжив жевать батончик. – Я что хотел…, – начал он, наконец прерывая повисшую тишину, – не хочешь сегодня после уроков с нами погулять? – С вами? – тревожность Юри вновь начала набирать обороты. – Да, – Виктор кивнул и откусил еще шоколадки, – будет несколько моих знакомых – одноклассники, по большей степени. Если это одноклассники Виктора, значит им всем около семнадцати – восемнадцати. Юри еще шестнадцати не исполнилось. Как все это будет выглядеть? Его вряд ли воспримут всерьез. Удивительно, что Виктор до сих пор проявлял чудеса терпения. – А…, – Юри немного замялся, – а куда вы идете? Доев, Виктор выкинул обертку в урну неподалеку и вернулся к Юри. – Ну, мы планируем пойти покататься на скейтах, – он оглядел Юри и, наверное заметив его нервозность, немного улыбнулся, – это недалеко. Тут парк рядом, там есть площадка. Надо ловить возможность посидеть на улице, пока совсем дубак не наступил. Юри кивнул и нахмурился, обдумывая ситуацию. Казалось, Виктор действительно хотел, чтобы Юри пошел, но, скорее всего, это просто была такая форма общения. Виктора было очень сложно понять. Почти невозможно. А тут еще в мозг врезалась мысль, что Виктор никак не прокомментировал прошлую встречу. Даже не упомянул, как будто вчерашний день ничем не отличался от остальных, однако Юри понимал, что это только у него случился мини-праздник общения. Для Виктора ничего особенного не произошло. Тем не менее, это совершенно не вязалось с его заинтересованностью в общении с Юри. Такое поведение вводило в глубокое заблуждение, а разница в менталитетах все усугубляла. – Ну пойде-ем, будет весело. Ребята все классные, – Виктор заискивающе наклонил голову и улыбнулся шире, проказливо заблестев глазами. Он взял Юри за руку и немного потряс, как обычно капризные дети клянчат у родителей игрушку. Виктор, однако, на ребенка не смахивал, и все выглядело очень наигранно. Юри это напрягало. Хотелось хотя бы каплю искренности, а вместо этого происходил цирк на выезде. – Познакомишься с кем-нибудь, попробуешь покататься. Сегодня же пятница, домашку можно и завтра сделать. У Юри отняли последний аргумент, чтобы отказаться. Он посмотрел на руку Виктора, которой тот все еще цеплялся за Юри. Он осторожно вытянул кисть из хватки Виктора и непроизвольно поправил очки. – Хорошо, да, я с вами. – Отлично! – Виктор широко улыбнулся. Юри нервно сглотнул. – Запиши мой мобильный, и добавь меня в друзья Вконтакте, ладно? Юри кивнул, думая "А что, так можно было?" и приготовился записывать номер, но Виктор выхватил его телефон и сам принялся с ним шаманить. Гаджет тут же булькнул оповещением. Виктор, казалось, был очень рад тому, что и на погулять уломал и Вконтакте зафрендился. – Милая аватарка, – Виктор мельком просмотрел профиль Юри и вернул мобильный. Фантазии Юри рассеялись: оказалось, что Виктор никакой не "Властитель Шавермы", а просто "Виктор Никифоров", все было очень прозаично. На фотографии он сидел в обнимку с кудрявым веселым пуделем, который явно не был настроен сидеть смирно, позируя на камеру, и косил карим глазом на обнимающего его Виктора. Юри был очарован пушистым созданием и уже хотел было расспросить Виктора о собаке, но шанса не представилось. – Ладно, я пойду, – оторвав взгляд от своего телефона, Виктор посмотрел на Юри, – я тебе напишу, как последний урок закончится. Рад, что ты придешь. И Виктор как появился из ниоткуда, так и пропал в никуда, не дожидаясь ответа. Только сейчас Юри заметил, что народ из его группы уже стоял около дверей класса и любопытно поглядывали то на него, то на удаляющегося Виктора, перешептываясь между собой. Юри хотелось провалиться сквозь землю. Последние два урока прошли как в тумане. Было сложно логически объяснить такое ярое желание общаться со стороны Виктора. За это время Юри успел несколько раз обдумать эту затею с прогулкой и несколько раз порывался написать Виктору, что появились срочные дела, но так и не решился. Не хотелось упускать возможность получше узнать Виктора и завести новых знакомых, второй шанс мог уже не представиться. Вспомнив, что все прошедшие перемены он провел в трансе и не смог сходить в буфет, Юри достал сникерс, которым угостил его Виктор. Задумчиво жуя конфету, Юри планировал стратегическую линию поведения: что говорить, как отвечать, чтоб не выглядеть полным лопухом, который русский знает постольку-поскольку. Информационный поток прервали одноклассники, которые решили устроить веселые старты прямо в кабинете, так что Юри вышел в коридор, умостился на банкетке и начал разведывательную операцию в стан врага – полез в профиль Виктора. В общей информации в семейном положении было указано "влюблен". Юри вообще никогда особо не обращал на это внимания. Затея со статусом отношений в сетях казалась довольно сомнительной. Зачем выставлять это напоказ – непонятно. Друзья и так, наверняка, знают, а незнакомым людям ты вообще нахрен не сдался. Однако сейчас Юри упорно сверлил взглядом назойливую строчку на странице Виктора и не мог понять, чего ж так бесит-то. Посидел, покипитярился, а потом окислился. Химическая эмоциональная реакция привела к мысли, что он зря фигней мается. Может, Виктор просто смеха ради поставил, и это вовсе ничего не значит… А даже если и значит, Юри это никак не касается. Так что он быстро пролистал вниз и остановился на репостах. Последним был пост с группой "Любэ", которую рекомендовалось употреблять только в алкогольном опьянении, а снизу прикреплено несколько песен. Юри решил, что послушает дома, ибо это очередной пример самобытной русской культуры, а к нему надо было готовиться со всей серьезностью. Дальше не встретилось ничего интересного: какие-то поздравления столетней давности, приглашения в игры. Юри закрыл приложение. Всеми силами он старался не думать о том, что Виктор влюблен в кого-то. Посидев еще пару минут и прислушавшись, не стих ли за дверью спортивный дух, он поднялся с банкетки и пошел обратно в кабинет. Там уже происходило награждение победителей. Творческая интеллигенция класса смастерила медали из столовской выпечки, нанизанной на нитку. Второму и третьему месту достались пирожки, а почетному первому – пицца. Главный чемпион Васек, потомственный гопник, растерял радость от победы, когда масляное пятно от пиццы начало расползаться по его белой футболке. Когда урок обществознания подходил к концу, мобильник Юри завибрировал. Особо не беспокоясь о нарушении дисциплины – общагу в принципе никто не воспринимал всерьез, многие вообще сидели в наушниках – Юри посмотрел сообщение. Виктор спрашивал на каком он сейчас уроке. Не совсем понимая, к чему вопрос, Юри ответил, на что ему прилетел нелепый стикер с собакой, мол, "окей". Звонок прозвенел, и учитель сам счастливо выдохнул, класс незамедлительно начал вываливаться из кабинета. Юри переждал, чтоб его не придавило массой тел. Одним из последних Юри покинул класс и обнаружил, что Виктор ждал его в коридоре, подпирая стенку и сложив руки на груди. Юри, не ожидавший настолько скорой встречи, с удивлением уставился на него. Виктор, видимо, и планировал произвести такой эффект. Весело, почти самодовольно, усмехнувшись, он отлепился от стены, направившись к Юри. – Ну привет, Юри. – Привет, Виктор... – Пойдем, нас уже все ждут, но сначала заглянем к Якову, – Виктор кивнул головой в сторону лестницы, призывая Юри наконец двигаться, и запустил руку в уже распущенные волосы, убирая, чтоб не лезли в глаза. Юри последовал за ним. – А зачем нам к Якову? – Мне гитару надо забрать, оставлять ее в раздевалке довольно рискованно. Лицо Юри вновь вытянулось от удивления. – Ты умеешь играть на гитаре? – Юри не удалось скрыть в голосе восхищение. Виктор искоса посмотрел на него, расплылся в многообещающей улыбке и кивнул. – Я много чего умею, – не без гордости ответил Виктор и подмигнул. Юри растерялся и покраснел, но не решился как-то комментировать. Кабинет Якова находился недалеко от раздевалки, так что спустившись на первый этаж, Виктор и Юри прямиком направились к Фельцману. Виктор постучался и, не дожидаясь разрешения войти, открыл дверь нараспашку. – Яков! Привет, а это мы тут! – Виктор уже хотел было повиснуть на Якове, но его планам не суждено было сбыться. – Так, а ну брысь от меня! Совсем уже последние мозги отбил, все в космы ушло, – ворчливо прогремел Яков. Виктору вообще было до фени на обидный комментарий в адрес его внешности, хотя Юри мог поклясться, что Виктор был одним из самых красивых людей, кого видел в своей жизни. Но он, конечно же, промолчал. – А ты, Юри, смотрю, теперь с этим охламоном таскаешься? – Юри вздрогнул от баса Якова, направленного на него. – Яков, ты что, это же я за нашим Юри таскаюсь, да, Юри? – Виктор обернулся и заговорщически подмигнул – "если ты понимаешь, о чем я". Юри, не дав возможности сойти предыдущему румянцу, теперь напоминал помидор. Оглядев его, Виктор хитро ухмыльнулся уголком губ. – Ой не разводи мне тут вот это вот свое, – Яков поморщился и пренебрежительно махнул рукой, – забирай свою балалайку и дуй отсюда. Мне к Лиле надо, а то душу всю вытрясет. – Что, вы опять поссорились? То-то я думаю, ты какой-то потрепанный – Юри слушал все это и не понимал, как так вообще, разве можно разговаривать с учителем, как со своим соседом по этажу. А Виктор, кажется, очень комфортно себя чувствовал, прошел, тем временем, в конец кабинета, как к себе домой, взял чехол с гитарой и вернулся к Юри. Яков на этот вопрос послал Виктора нахуй, и, пока они покидали кабинет, обласкал еще очень цветистыми выражениями. Юри непроизвольно взял некоторые на заметку. Виктору было хоть бы хны, он послал Фельцману на прощание воздушный поцелуй и, услышав еще более изощренные комбинации, лишь улыбнулся шире. Юри не отрывал шокированного взгляда от него весь короткий путь до раздевалки и, немного оправившись, если после такого вообще можно оправиться, выдавил, прежде сглотнув: – А…, — Виктор откровенно веселился, глядя на Юри. Тому пришлось еще раз прочистить горло, – а ничего, что вы так с Яковом, ну… Русского Юри не хватало, чтоб спросить то, что он хотел спросить. Беззаботно усмехнувшись, Виктор ответил: – Да он же несерьезно. Яков – мужик от бога, когда действительно нужна помощь – не пошлет. Не то чтобы этот ответ объяснил Юри, как все работает в этой жизни, но он не стал расспрашивать дальше. В раздевалке он коротко отписался маме, что пойдет гулять со знакомыми, на что та ответила счастливым смайликом, и начал одеваться. Ряд 11"А" был напротив 9"Б", и Юри тихонько наблюдал за Виктором. Школьные правила насчет сменки он упорно игнорировал, продолжая ходить в кедах, надел только поверх школьной рубашки черную толстовку. Он явно был не из тех, кто любит укутываться, в отличие от Юри. Ему снова стало тревожно от скорой встречи с незнакомыми ребятами. Юри нервно шнуровал ботинки и трясущимися руками застегивал куртку. Когда Виктор тронул его за плечо, Юри дернулся от неожиданности и отскочил в сторону. Виктор вновь удивленно на него посмотрел. – Ты чего? Юри захотелось проломить ладонью себе череп. Надо успокоиться. – Н-ничего, – Юри постарался принять бодрый вид, чтобы не выглядеть еще большим идиотом в глазах Виктора, – просто задумался. Виктор не стал акцентировать на этом внимание. Они вместе двинулись на выход из раздевалки, подхватили рюкзаки, и теперь направились к холлу у главных дверей, где их уже ожидала шумная компания. Юри хватило одного взгляда, чтобы мгновенно передумать, все-таки сказать, что появились неотложные дела, и вообще разговаривать он не умеет, не хочет и не будет. Какой к черту успокоиться, когда там стояло четыре человека, и, может, в парке еще кто-то присоединится. Юри к этому жизнь не готовила. Он выставит себя полным дураком, как минимум. А как максимум, Виктор с ним больше не заговорит, так как увидит какой Юри нудный и социально-неловкий. Не иначе как чувствуя метания Юри и его суматошные мысли, Виктор положил руку ему на плечо в подбадривающем жесте. Наверное, Виктор думал, что это возымеет успокоительный эффект, но нихрена подобного. Юри теперь переживал еще и из-за непривычного физического контакта, и что все одноклассники Виктора это видят. Мало ему своих, которые теперь втихую обсуждают, почему Никифоров вдруг так тепло общается с новеньким японцем. Юри сдержал желание уйти от прикосновения на глазах у друзей Виктора. Когда они наконец подошли к ним, Виктор обнялся с девушкой, как раз той, которая утащила его вчера, остальным трем парням он кивнул. Потом вновь обернулся к Юри, подзывая подойти ближе. Юри нерешительно подошел и, не отдавая отчета в своих действиях, поклонился. Юри был в шоке, Виктор был в шоке, все были в шоке. Юри моментально выпрямился и зарделся. Все пятеро продолжали удивленно на него смотреть, явно не понимая, что произошло. Юри готов был умереть на месте, лишь бы не испытывать этот ебаный стыд. Ну все, на этом его общение закончится, приехали. – Извините, – почти прошептал Юри, не решаясь оторвать взгляд от пола. Явно сжалившись над погибающим от смущения Кацуки, Крис, который тоже был в компании рассмеялся и сказал: – Юри, брось, не за что извиняться, мы просто не были готовы к проявлению японской вежливости. Он подошел к Юри и так же, как и Виктор, только гораздо крепче, приобнял и подвел к остальным. Юри искренне не вкуривал, почему тут все друг друга обнимают, что за традиции. – Ну что, цветок сакуры, давай знакомиться. Этот суровый товарищ у нас Отабек, – он указал на действительно сурового парня, одетого в косуху с клепками и в берцах. – Эта рыжая ведьма – Мила, – это она самая, Юри ее запомнил. – А этот производит стекло вместо кирпичей – Гоша. Юри, ссутулив плечи, обвел всех взглядом, по мере представления, и, когда Крис закончил, едва слышно произнес: – Эм… Приятно познакомиться, Юри Кацуки, – и наверное он совсем был беспробудным имбецилом, раз хотел еще раз машинально поклониться. Благо Крис, почувствовав неладное, рукой, той самой которой обнимал Юри, придержал его, предотвращая очередную катастрофу. Юри был впервые за день рад незапланированным обнимашкам. Улыбка на лице Криса ни на миллиметр не дернулась. Юри позавидовал такому самоконтролю. Все ребята радушно поприветствовали Юри. Мила очень долго и крепко обнимала его, объясняя это тем, что "ну как не затискать такой японский оладушек", Отабек сдержанно пожал его руку, и на лице даже проявилось скудное подобие улыбки. Гоша или, как Виктор его называл, Жора изобразил это типичное пацанское приветствие, сначала пожав Юри руку, а потом обнял, похлопав по спине. – Ладно, пойдем уже, Валенок наверняка нас заждался, – Виктор на протяжении некоторого времени нетерпеливо топтался у дверей. Толпа дружно двинулась вслед за ним. Идя чуть позади всех, Юри заметил, что скейты тащили Крис и Мила. Виктор, только-только покинув помещение, тут же достал сигарету и затянулся, отойдя немного в сторону, чтоб не дымить на остальных. Его волосы развевались на порывистом осеннем ветру. От взгляда на Виктора ему самому стало холодно, и он спрятал нос в шарфу. Пока он слушал болтовню ребят по дороге, выяснил, что всем уже было по 17, некоторым зимой исполнялось 18. Разница в два года в этом возрасте была колоссальной. Неудивительно, если с ним будут валандаться, как с ребенком. Поэтому-то Миле и приспичило его утютюшкать. Про Юри немного забыли в пылу обсуждения того, что, когда и как отмечать, а он и не стал о себе напоминать. Мила безустанно трындела со всеми, не заботясь о том, слушают ли ее, Виктор периодически отвлекался на пиликающий сообщениями телефон, а Юри просто плелся позади всех и профессионально себя жалел. Зря он все-таки согласился. Сдались ему эти гуляния, ему надо подтягивать русский, переводить непонятные слова в новом параграфе по истории, в конце концов, с Юко поболтать, давно он с ней не созванивался. Воспоминания о старых друзьях, настоящих и искренних, накрыли неподъемной тоской. С ними бы он себя не чувствовал недоразвитым ребенком. Грусть заново всколыхнулась в душе, немного подзабытая в суете учебы. Сердце ныло от вновь вспыхнувшей обиды на родителей. Неужели они совсем о нем не подумали, когда решились на переезд? Сейчас обычное серое московское небо нагоняло больше уныния, чем когда-либо. Скорее всего, теперь всегда будет вот так: в компаниях про него будут забывать, ровесники игнорировать, а учителя тихо ненавидеть. Юри, опустив взгляд себе под ноги, не заметил, как Виктор с ним поравнялся. Очнулся он, только когда почувствовал прикосновение к запястью. – Юри, все в порядке? Тебе нехорошо? – он заглянул Юри в глаза, и тому пришлось сфокусироваться. И вот опять. Юри хотелось заорать, чтоб тот не смотрел так обеспокоенно, потому что невозможно понять, какой подтекст несут под собой действия Виктора. Искренен ли он, или опять вот-вот отвлечется на пролетающего голубя и позабудет о Юри. Ведь не сложно убедить себя, что Виктору не все равно. Тот очень умело изображал заинтересованность. Но вместо всего этого, Юри лишь кивнул и сказал, отводя взгляд от проницательных глаз: – Да, все в порядке, просто устал немного. Виктор пристально смотрел Юри в лицо, явно не веря его словам, но более докапываться не стал, потрепал по макушке и продолжил идти рядом. Юри хотелось уйти от очередного прикосновения. Так обычно делают с пятилетними детишками, если те немного напортачили. Его никто тут не воспринимал всерьез. Парк уже был прямо перед ними. Крис не счел необходимым дожидаться остальных, встал на скейт и покатил вдаль. Им пришлось пройти большую часть парка, прежде чем добраться до скейт-парка. Помимо них, катались еще от силы пару человек. На одной из рамп, к которой они как раз направлялись, уже стоял Крис и разговаривал с какой-то девушкой. И в следующий момент Юри знал в кого был влюблен Виктор, согласно статусу Вконтакте. Он забрался к тем двоим, подошел к барышне, обнял и коротко поцеловал ее в губы. Юри стоило титанических усилий отвернуться и не смотреть на пару глазами по пять копеек. Ну а чего он, собственно, ожидал. Насколько Юри успел понять за эту неделю, Виктор был довольно популярен в школе среди женского населения. Неудивительно, что у него есть девушка. Юри никогда не встречал ее в школьных коридорах и предположил, что она из другой школы. И каково было его удивление, когда, уже вместе с остальными забравшись на рампу, Юри невольно услышал вопрос Виктора: "Как в универе дела?". Если знание русского сленга не подводило Юри, "универ" значило университет. Высшее учебное заведение. ВУЗ. Студентка. Мать твою. Старше Виктора она уж точно не выглядела. Интересно, как их свела судьба... – Юри, это Валя, Валя, это Юри, – очень любезно представил их Виктор. Юри кивнул, пожал протянутую Валей руку, и промямлил "приятно познакомиться". Та в ответ едва заметно улыбнулась и снова села, сложив ноги по-турецки. Остальные тоже стали располагаться, Виктор, естественно, сел рядом с "Валенком", как он ее ласково называл, Крис, не теряя времени, укатил исполнять финты, а Юри присел рядом с Гошей. Тот показался ему золотой серединой среди всех присутствующих. Отабек, до этого свернувший к небольшому ларьку, вернулся с напитками. Юри был вручен спрайт. Его уже второй раз за день чем-то угощали, и стало дико неудобно за это. Но когда он потянулся к своему кошельку, чтобы отдать Отабеку деньги, тот махнул головой, мол, "забей", и Юри окончательно ощутил себя нахлебником. Он посмотрел на несчастную алюминиевую банку спрайта, как на причину всех бед в его жизни. Она посмотрела на него в ответ, но осталась безмолвной. Смиренно вздохнув, Юри щелкнул крышкой и сделал небольшой глоток, тут же поморщившись от ощущения колючих пузырьков на языке. Не особо он любил газировку, конечно, но выбирать не приходилось. Виктор оживленно беседовал с ребятами, прикуривая очередную сигарету, Отабек к нему присоединился. Разговор незаметно ушел в дальние степи. Юри при всем желании не смог бы поддержать эти темы, так что, отключившись от внешнего мира, он просто наблюдал за непрерывной жизнью скейт площадки. Крис в очередной раз упал. Юри вздохнул. Ветер взъерошил его шухер на голове еще больше. – Юри! Юри дернулся, когда Мила довольно громко его окликнула, и обескураженно посмотрел на нее. – Ю-юри, опять ты связь с землей потерял, а мы тут с тобой беседуем, знаешь ли, – наигранно нахмурился Виктор и укоризненно на него посмотрел. На Юри тут же обратились пять пар глаз, и он воистину ощутил себя оленем в свете фар. – А… Я… Извините, задумался, – Юри вновь почувствовал, как к щекам прилила кровь. – Ну рассказывай, каково японцу учиться в русской школе? – Мила не была обременена такой условностью, как такт, – какие предметы нравятся? Надо было еще спросить, кем Юри хочет стать, когда вырастет, и как он провел летние каникулы. Не хотелось делиться своими японскими ощущениями насчет русской школы – слишком лично, слишком больно, слишком не для всех. Поэтому сразу перешел к ответу на второй вопрос, более нейтральный. – Мне нравится алгебра и физика, Барановская хороший педагог, – Юри опустил взгляд, – справедливый. И, недолго помолчав, добавил: – С русским только проблемы возникают. – Ничего себе. Короче, ты у нас математик, – Мила притихла, а потом Юри прямо увидел, как у нее в мозгу зажглась лампочка. – А, кстати! Насчет русского, у нас же Валек лингвист, четверокурсница! Она может тебе помочь! Невозможно было не заметить, как Валя пытается повежливее дать понять, что помогать она не намерена, и сказать Миле, чтоб та не бежала впереди паровоза. Юри тоже не был готов принять помощь от девушки Виктора. Это, как минимум, будет очень неловко. – Валенку сейчас некогда, ей диплом писать надо, а вот я мог бы помочь тебе, Юри, – Виктор то ли спас положение, то ли испортил все к херам окончательно. Юри переводил взгляд с Милы на Валю, и с Вали на Виктора. Он обходился без чьей-либо помощи все это время, с чего вдруг все решили, что сейчас она ему жизненно необходима? Виктор просто искрился воодушевлением. Рукой обнимая Валю за талию, он смотрел на Юри с таким азартом, будто это обещало стать самым интересным приключением в его жизни. А Валя, тем временем, перестала обращать на Юри какое-либо внимание и продолжила копаться в телефоне. Юри хотел отказаться. Так он, собственно, и поступил. – Виктор, спасибо тебе большое, но не стоит, правда. Я сам справлюсь. – Да в смысле не стоит? Мне не сложно, – он хотел сказать что-то еще, но его окликнул Крис, прерывая на середине мысли, очень любезно сообщив: – Хватит жопу отсиживать. Будешь кататься вообще или нет? Впитав информацию, Виктор быстро поднялся на ноги, схватил скейт Милы и, хитро улыбнувшись, кинул напоследок – ну мы договорились, Юри. И свинтил отбивать коленки, не оставляя выпавшему в осадок Юри выбора. Видят боги, он не хотел всего этого. Мила принялась за горячее обсуждение институтской жизни с Валей. Та, как Юри успел заметить, была не очень богата на эмоции, но с Отабеком ей, конечно, было не сравниться. Отвечала она сугубо по делу, однако с Милой ей, кажется, было наиболее комфортно. Отабек молча слушал их болтовню, Гоша укатил общаться с новоприбывшими девушками, а Юри сидел рядышком. Было максимально неуютно. Он отхлебнул свой спрайт, который, несмотря на все попытки согреть его в руках, оставался таким же холодным. Юри поежился и посмотрел на Виктора. Тот пытался сделать фронт-сайд эйр*, а Крис насиловал олли*. Смотреть на это долго Юри не смог: Виктор стабильно отбивал себе зад, но, упорно продолжал прыгать. Юри надеялся, что затею помочь с русским Виктор забудет точно так же, как он забыл про вчерашнюю встречу. От этого сладко не будет никому: Виктору наверняка просто хочется чем-то занять свободное время, а Юри уж точно не готов примерять роль циркового клоуна. Да и к тому же, Юри был уверен, что спустя одно-два занятия, Виктору наскучит. Юри был не самым способным в языках, и его новоявленный репетитор быстро в нем разочаруется или чего хуже начнет раздражаться. Юри не рвался быть жвачкой, приклеившейся к подошве любимых кроссовок, и без этого нормально живется, спасибо большое. Хотелось поскорее домой. Что тут один, что там… но дома, по крайней мере, никого нет, чтобы ощутить это самое одиночество, которое ковыряет душу особенно сильно, когда находишься среди людей. Пока Юри терзался сомнениями, Виктор незаметно подкатился к ним, сев рядом с Валей, и нежно поцеловал ее. Все тактично отвернулись. Когда Виктор, наконец, оторвался от поцелуя, взглянул на Юри. Тот быстро уткнулся в телефон, притворившись, что не следил за этим действом. Боковым зрением Юри заметил, как Виктор закопошился и в следующий момент навис над Юри. Стало как-то не по себе. Юри вскинул голову. – Юри, пошли, – Виктор указал головой в сторону площадки. Юри немного опешил. Его знания о скейтбординге были еще хуже, чем его русский. Не было и шанса, что он сможет устоять на скейте, не говоря уже о том, чтобы что-то там исполнить. – В-виктор, я не умею, – краем глаза Юри уловил, как Валя его разглядывала. Он сглотнул. Пиздец неловко. – Я научу, – Виктор подбадривающе улыбнулся. Юри устал принимать сегодня столько важных решений. Это было слишком радикально, по сравнению с теперь уже ставшими привычными дилеммами: заговорить ли первым с Виктором или забежать ли после уроков к Якову. Виктор в очередной раз не стал дожидаться ответа Юри. Поднялся, хрустнув коленками, Валя с Милой над ним поржали и назвали старым пердуном, в ответочку Виктор выразительно посмотрел на Валю – "кто бы говорил". Подняв Юри за локоть, размотал его из шарфа, швырнув тот Миле, и потащил к скатившемуся с рампы скейту. Юри уже представлял, как рисует йодовую сеточку на заднице. Виктор подвинул ногой скейт поближе, развернул и вновь посмотрел на Юри, все еще держа его за локоть, на случай, если тот решит драпануть. – Виктор, я правда… – Ничего не знаю, давай, сначала нужно встать той ногой вперед, которой тебе удобнее всего, – он сам встал на скейт, показывая, – у меня, например, само собой получается запрыгивать правой ногой вперед. Юри обреченно кивнул. Виктор продолжил. – Дальше попробуй просто немного проехать, ведущая нога должна быть параллельно доске, – он проехал несколько метров и вернулся обратно, – на, дерзай. По ловкости Юри мог сравниться только с Невиллом Лонгботтомом. Решив более не убегать от судьбы, он встал на скейт с удобной ему стороны и попытался оттолкнуться, но не успев даже тронуться, Юри потерял равновесие, скейт начал ускользать из под него, словно масло, и Виктору пришлось в панике ловить его накренившуюся тушку, давясь смехом. Как же было стыдно. – Окей, я понял, – он взял ладонь Юри, – давай, я буду придерживать, чтоб снова не повело. Вся эта ситуация Юри крайне не нравилась. Ему не нравилось, что теплая рука Виктора крепко и обнадеживающе держала его замерзшую ладонь. Что ребята сейчас наблюдают за разворачивающимся действом, и что Юри, несмотря ни на что, хотелось растянуть этот момент как можно дольше. Это ничего хорошего не сулило. Юри вновь боком встал на скейт, развернул правую ногу и слегка оттолкнулся. Скорость была ничтожная, так что Виктор спокойно шел рядом. – Несложно, да? – Виктор мягко улыбнулся смущенно кивнувшему Юри. Отпустил его руку и отошел на полшага, – попробуй прокатиться без моей помощи, я просто не успею за тобой, если наберешь скорость. Юри хотелось сказать, что скорость он не планирует набирать даже под дулом пистолета, и чтоб Виктор не отходил так далеко, а еще лучше, чтоб и дальше грел руку Юри своей. Но Юри был бы не Юри, если бы он это все-таки сказал. Так что, сглотнув, он поудобнее поставил ведущую ногу, оттолкнулся и на этот раз прокатился чуть быстрее. Остановился, сошел со скейта, развернулся и покатил обратно к Виктору. Юри мог представить, как неловко его движения выглядели со стороны, но восторженная улыбка Виктора немного успокаивала, рассеивая переживания. Впервые за день он смог расслабиться и прекратить жалеть о том, что все-таки пришел. Крис, наблюдая за этим крайне необычным действом, поймал взгляд Юри и, подмигнув, постучал скейтом по земле. – Респект*, дитя восходящего солнца. Юри наклонил голову вбок, недоумевая чем занимается Крис. – Тебе респект и уважуха, Юри, молодец, – усмехнулся Виктор, но быстро вернулся к теме. – Так, теперь научим тебя поворачивать, – Юри сошел со скейта. – Значит, смотри, встаешь боком: если тебе надо повернуть направо, то переносишь вес на пятки, если налево, то, соответственно, на мыски. Вскочив на скейт, Виктор продемонстрировал, что он имел в виду. Сначала стоя на месте, однако сам чуть не навернулся – Крис крайне неэтично загоготал – а потом немного прокатился, показывая повороты в обе стороны на практике. Виктор не завязывал волосы в хвост, и в какой-то момент порыв ветра сыграл с ним злую шутку, перекрыв волосами весь обзор. Виктор неграциозно вильнул в сторону, поворачивая лицом к ветру и, отплевываясь, убрал мешающие пакли. Крис сложился пополам, созерцая горе-учителя, Мила орала ему "Рапунцель-Рапунцель, завяжи свои косоньки", а Вале, как самому взрослому и вменяемому человеку, пришлось спуститься к Виктору, и собственноручно завязать высокий хвост, который она, недолго думая, реконструировала в авторский пучок. Виктору было просто заебись: он повернулся к Валенку, наклонился и трепетно клюнул в щеку, после чего направился к Юри. – Ну, давай. Продолжим – счастливый и обласканный, он протянул Юри руку, чтоб тот ухватился, встав на скейт. Юри побалансировал на месте, чуть не завалившись на Виктора, когда наклонился вперед, но в целом все шло на удивление гладко. Юри просто старался не думать о том, каким умиротворенным выглядел Виктор, когда Валя убирала его волосы. Изо всех сил старался не думать. – Окей, теперь вставай так, чтоб отталкиваться, а когда будешь поворачивать, ставишь ведущую ногу боком, ага? – Ага, ты же поможешь? – Юри с собачьей надеждой посмотрел на Виктора, и тот ответил заверяющей улыбкой, сопровожденной кивком. – Конечно. Юри катился, придерживаемый Виктором за руку, и все было хорошо. Он крепче цеплялся за Виктора, когда его заносило, но Виктор вроде был не против. Юри даже подумал, что не настолько уж и безнадежен, вон, катится себе нормально. Но стоило ему поставить вторую ногу на скейт и попытаться как-то извернуться, Виктор внезапно отпустил его руку, толкнул в спину для пущего разгона и крикнул: – Плыви сосиска! В тот момент, испытав уже энный за день инфаркт, Юри продолжил катиться, но с гораздо большей скоростью, чем пробовал до этого. В панике стараясь повернуть, он почувствовал как все летит к чертям, и бешено колотящееся сердце туда же. На развороте его начало кренить назад, баланс был проебан, и скейт все-таки выскользнул из под ног, продолжив свой путь. Для Юри это была конечная точка маршрута, и перед тем, как его спина столкнулась с бетоном, Юри успел словить вьетнамские флэшбеки: не в тему вспомнить про пресловутую банановую кожуру, баскетбольный мяч, проклясть свою карму уже в тысячный раз, и, наконец, как следует шмякнуться на землю. На мгновение из легких выбило весь воздух. Недавно стукнутая голова дала о себе знать, просто на всякий случай, ибо нехуй. Юри обнаружил себя лежащим посреди площадки, аки морская звезда на солнце. Во второй раз за день Виктор темной тучей навис над Юри, но, кажется не собирался оказывать первую помощь. Задорно улыбнулся и похлопал уже поднявшегося Юри по плечу. – Ну чего, самурай, жив? Юри кивнул, выдавил улыбку, даже пальцы в знак "окей" сложил и ответил: – Да. – Вот, то-то же, а то, считай, не катался по-настоящему, если не падал. Юри посмеялся, немного жмурясь – весело ему не было – и одернул куртку. – Ладно, хватит с тебя на сегодня, пойдем к ребятам. Виктор отвернулся от него, сдернул резинку с волос, прошелся пятерней по ним, немного расчесав, сложилось впечатление, что и думать забыл о Юри. А тому вместо блядской улыбки хотелось сесть и завыть, потому что было больно. От поясницы боль распространилась по всей спине. Хоть головой он и не приложился, она все равно болела. Не доконца восстановив баланс, Юри, немного прихрамывая, направился вслед за Виктором. Его просто толкнули, отправив в свободное плавание, перед этим заверив, что не отпустят. Виктору было плевать на Юри. Стало страшно. Только он подумал, что с кем-то теперь может общаться, и хоть кому-то, предположительно, не все равно, как Юри там барахтается, а Виктор просто берет и спрашивает: "ну че как оно, не больно, скажи?". Нет, не больно вообще, просто тошно от такого отношения, тошно от своего собственного желания общаться с человеком, которому не было до него дела. Душу хотелось по акции продать, чтоб не надрывалась, зараза, так сильно. Сквозь морок мыслей Юри слышал, как ребята зазывают Виктора сыграть что-нибудь на гитаре. Как он, снова заливисто смеясь, соглашается. Как открывает чехол. Как садится рядом с Валей, настраивая звучание. Юри не хотелось ни оставаться слушать наверняка талантливую игру Виктора, ни пытаться вникнуть в суть разговора, ни наблюдать, как Валя, обхватив руку Виктора, целует его в шею и кладет голову ему на плечо. Возвращая его в реальность, телефон Юри булькнул оповещением. Он посмотрел на экран. На ферме созрел урожай, и его надо собрать, и у него накопилось двести монет. Идеально. Это как раз то, что Юри нужно. – Эм… Кажется, мне пора идти, – прерывая горячее обсуждение выбора песни, сказал Юри и уже поднялся, наматывая снятый Виктором шарф. Все внимание вмиг было обращено на него. – Ну вот, блин, жаль, – протянула Мила и печально взглянула на него. Потом подошла и обняла на прощание. – Приятно было познакомиться, Юри. Встретимся как-нибудь еще, – Гоша тоже поднялся, чтобы вновь "по-пацански" попрощаться. Отабек дал ему отмашку, улыбнувшись уголком губ, а Крис показал ему сложенное из ладоней сердечко. Юри рассмеялся, а когда перевел взгляд на Виктора, тот улыбнулся, кивнул ему и помахал. – Пока-пока, Юри, – подмигнул и снова обернулся к Вале. Юри пошел на выход из парка. Хотелось вздернуться вон на том клене, очень хорошая, качественная веточка, Юри подойдет. Даром, что веревки с мылом нет. Юри воткнул наушники, включил какую-то инструментальную композицию и пошел в сторону школы, чтобы уже на известной остановке сесть на автобус до дома. Дома будет хорошо. Дома будет мама, счастливая, что Юри наконец нашел друзей. Дома будет уставший после рабочего дня папа. Дома будет его комната, где Юри наконец сможет уткнуться лицом в подушку и больше не наблюдать этот мир, ибо сил на это уже не осталось. Дома будет одиноко.