Небесное царство

«То ли ветер шумит, то ли птица, Надо мною взмахнула крылом. Только перышко в небе кружиться Над давно опустевшим гнездом… Завывает метель свою песню, Над простором уснувших полей. Или слышится крик в поднебесье Улетающих вдаль журавлей».

Оставив сокровищницу позади, Скорпион позволяет себе расслабиться. Усталость и нервное напряжение тут же набросились, как стая оголодавших псов. Он почти не смотрит куда идет. Не все ли равно? Би-Хану, похоже, не все равно. Он ведет в какое-то конкретное место, через длинный переход по земле в соседнюю башню. Куай Лян, тщательно избегающий мыслей до этого, теперь старается думать хоть о чем-нибудь, лишь бы оставаться в сознании. Сквозь мутную дымку в своей голове легат думает об обещании Лорда Лю Кана навестить при следующей луне. Не изменяющий своей загадочности, бог не смог найти, наверное, более расплывчатой формулировки. Но это его не беспокоило. А вот то, какими взглядами он обменялся с Грандмастером Лин Куэй, точно будет заботой другого дня. Планы Лорда Лю Кана зачастую сильно аукались его подопечному. Оставалось надеется, что это был последний план на его счет. Потому что следующий он вряд ли переживет. Хозяин замка заставляет подняться почти на самый верх многоэтажной башни, что выглядит почти как издевательство. Когда перед очередными двустворчатыми дверьми они останавливаются, Куай Лян недоверчиво кривиться. О, именно эти случайный двери ты выбрал? А предыдущие 158 тебя не устроили? — Это твои покои. Скорпион уже еле стоит на ногах, и, если честно, его бы устроил и ковер возле входа на 1 этаже. Он не притязательный. Но у Саб-Зиро, очевидно, был какой-то свой план в голове. Скорпион устало приваливается спиной к дверям, незатронутый их богатой резьбой. Внимательный, строгий взгляд Саб-Зиро его тоже не трогает. Как и покои, которые он выбрал для него. Был только один по-настоящему важный вопрос. — Почему ты не убил меня? — безразлично спрашивает Куай Лян. Би-Хан задирает голову и тяжело, медленно вздыхает так, будто они уже обсуждали это тысячи раз. — Убей я тебя в первую ночь, это обесценило бы весь твой путь сюда. Это настолько дипломатичный ответ, что Скорпион недоверчиво фыркает. После того, как его заковали в цепи и хотели скормить злым духам, вежливость вдруг стала иметь смысл? Здесь не было Лю Кана, не было старейшин, для кого был это показное гостеприимство? Куай Лян смотрит на Би-Хана, брезгливо и недоверчиво. Они могли покончить со всем прямо здесь. Зачем тянуть, разыгрывать буффонаду – все пройдет быстро. В его состоянии сейчас достаточно упасть – он уже не поднимется. — Я не обижусь, если ты не проведешь экскурсию, — душа, обласканная демонами, клокотала и ярилась. Лидер Лин Куэй ловит его взгляд и долго не отпускает. Куай Лян гадает что он там хочет найти? Его душа сейчас – отвратительное месиво, самому тошно. Но ледяной дьявол не сводит глаз. Приходиться отворачиваться первым, стиснуть зубы. — Тебе нужен отдых. Будем говорить утром. Саб-Зиро уходит, и Скорпион кивает про себя, отстранено слышит свое глухое ядовитое предупреждение: — Лучше тебе убить меня сейчас, — бросает в удаляющуюся спину слава так, как привык метать свой гарпун. Откуда только брались силы? Претор поворачивается к нему на ходу. Его тон холодный и размеренный. — Что бы на это сказал твой наставник, Куай Лян? Это имя дано ему в честь предка, как дань уважения. Имя, известное только самым близким людям. Скорпион смотрит, как исчезает надменное лицо в быстрой поступи, и взрывается. Как он смеет?! Убийца громко рычит и бьется затылком о резное дерево. Небольшая боль только сильнее распаляет ярость. Куай Ляна понесло как лошадь, видно как капает яростная пена с губ, экипаж вот-вот перевернется. Оттолкнувшись от опоры, он змеей, что потеряла свой яд, набрасывается на двери. Тяжелые ставни скрипят и содрогаются под его кулаками. Сладкая боль простреливает по костям вверх, костяшки оставляют красные отметины на резных узорах. Но этого мало, мало! Рев огненного шторма в голове Скорпиона делает его глухим и слепым на время. Только когда последние силы покидают его, он привалился лбом к дверям. Слушает, задыхаясь, наконец-то наступившую тишину. Рассерженное шипение сползает ему под нос, запоздавшее и бессмысленное. — Пошел ты. Следующее, что чувствует легат – он просыпается. Еще не открыв глаз, он уже знает, что находиться в незнакомом месте. Другая ткань под пальцами, свежий разряженный воздух, большое пустое пространство над ним. Мужчина медленно открывает глаза и смотрит на незнакомый деревянный потолок, чьи очертания скрадывает темнота. Он больше не в Канзасе. В пустой голове всплывают воспоминания о том, как очередной герой Джонни Кейджа попадает на неизвестную враждебную планету. Это был глупый фильм. Но думать о нем сейчас было проще, чем о чем-либо еще. Он тоже спасает людей, ценой своей жизни, чем не герой? Вот только в конце фильма ему досталась не хорошенькая девушка с плаката. Следовало встать и сделать хоть что-то: проверить оружие, брошенное на полу, осмотреть комнату на предмет ловушек и следящих устройств, что он, конечно, не сделал сразу, построить план действий. Но Куай Лян продолжает оставаться в постели и смотреть в никуда. Он только открыл глаза, а тошнота и головная боль уже были здесь. Гипоксия могла победить его раньше, чем Лин Куэй. Полы и стены, от всего веяло холодом, и только пуховый спальный комплект хорошо сохранил тепло, накопленное за ночь. Ощупывая пальцами край футона, Скорпион понимает, что снял со стен овечьи шкуры и постелил их на пол рядом. Он не помнил, как делал это. Весь вчерашний день и ночь казались смазанным неприятным кошмаром в его голове. Так уж выходило, что кошмары караулил его не ночью, а днем. С внешней стороны башни послышался глухой короткий колокольный звон. Вот почему он проснулся. Это был тысячелетний замок, не стоило удивляться настоящему колоколу. Скорпион чувствует себя больным и тяжелым, но все равно садиться. Оплакивает не прошедшую за ночь усталость в ногах, боль в сбитых костяшках и тяжелой голове. Вокруг его спального места разбросана его амуниция и одежда. Что ж, раздевался точно он. Быть опрятным ровно настолько, что бы это не мешало только его выживанию, было таким же его принципом, как всегда слушать мать или оставлять за собой растяжки в поле. Одеяло на нем набито лебяжьим пухом, тяжелое и теплое — с таким не хочется расставаться. Холодный воздух уже кусал голые плечи и спину. Но Куай Лян не мог оставаться в постели, когда события прошедшей ночи уже всплыли в его памяти. Откладывать иссушающие душу думы можно было, только пока у рук была работа. Комната была небольшая, не уйдет много времени, чтобы тщательно осмотреть ее. Оттолкнувшись от комода, Куай Лян подпрыгнул до потолочных балок и подтянулся. Но как и под толстыми колючими коврами, не нашел ничего кроме пыли. Деревянные, давно не крашеные полы, были холодными, несколько внахлест сложенных ковров не помогали. Босые ноги щадила только шелковая шерсть шкур. За потайными дверьми в стенах его встретили пустые кладовые. Все его немногочисленные вещи – книги, безделушки, простая одежда – все осталось в другой жизни, и Куай Лян не мог представить что захотел бы хранить здесь. Он посмотрел на свою желтую форму и, с щемящим сердцем, спрятал ее на дальнюю полку. Как и смысл, что она носила в себе. Он больше не был Ширай Рю, за что теперь ему предстояло сражаться? Будет ли завтра он все еще Скорпионом? Или сегодня? Покинутый эмиссар огня в царстве льда и холода. Мужчина запихнул эти мысли туда же, куда и форму. Его внимания ждало оружие и походное снаряжение. Вот о чем стоило волноваться. Остальное расскажут и выдадут на инструктаже: во что верить, кого любить, на каком языке молиться. Кусаригама и пара метательных ножей заняли почетное место на крышке единственного комода, родом из прошлых столетий. Веревка, леска, перчатки, зачарованные амулеты, маленький точильный камень, дымный порошок, капсулы с ядом, горючие капсулы, зеркальце, мешочек с порохом, скрытые лезвия и сюрикены, лечебные и питательны пилюли, к последним, он даже не притронулся вчера – все нашло приют в верхних ящиках комода. Нижние уже были заняты свечами, полотенцами, письменным набором и вторым постельным комплектом. Единственное, что пришлось оставить – выдвижные ножи на сапогах, слишком проблематично было бы снять их сейчас. В одном из скрытых шкафов Скорпион нашел повседневную форму Лин Куэй и, не думая слишком долго, надел ее. Штаны-бакама, внутренний жилет-нагрудник, укороченное уваги, утолщенный кушак, с вшитым стальным тросом – все как дома. Не сковывает движений благодаря многочисленным подвязкам и устойчивая на прокол и истирание – добротная одежда, ничего не скажешь. Никакого укрепленного снаряжения он не нашел, а собственный тонкий бронежилет и наручи надевать не стал. Подтянув хитрые перекрестные подвязки на синем уваги, Куай Лян с сомнением оглядел открытые предплечья. Будь прокляты эти ледяные ниндзя. Ничего другого кроме его ручных обмоток не было, и потому в один из потайных карманов пришлось вложить согревающий амулет. Почувствовав, что сможет бороться с холодом в течение дня, Скорпион взялся за сапоги, но, оценив их плачевное состояние, оставил рядом с пузатой керосиновой лампой. Что бы не скучала. Чистые портянки и сапоги на смену он нашел вместе с чужой формой. Привычная мысль о том, что ему следует найти, чем почистить сапоги позже, удивила своей обыденностью. Ни его распорядок дня, ни его одежда не были больше тем, чем он мог свободно распоряжаться. Сердце заныло предательской болью, и легат закрыл эти мысли на замок. От них все равно не было проку. Взявшись за пузатую бронзовую ручку, Скорпион замер. Впереди его могло ждать много испытаний, но не они пугали его. Его пугал он сам, то, как вчера он отчаянно напрашивался на клинок, было непростительно. Его пылкий нрав давал о себе знать в самое неподходящее время. Следовало быть осмотрительнее – кто знает, как ему еще аукнется эта провокация. Закуси удила покрепче и делай свою работу. Ты на задании. Куай Лян прижался лбом к холодному дереву. Это была простая инструкция, почему его руки дрожали? Чего он, глупый, боялся? Ножа в спину, яда в еде, пыток, унижений? Чего? Что такого могла бросить в него крепость Лин Куэй, через что он еще не прошел? Ничего. Полупустая комната с разворошенным гнездом постели больше не отвлекала разум, и Скорпион отправился на поиски того, что бы могло. Конечно, в дверях не оказалось замков. Чтобы удерживать людей, здесь были темницы. Еще предстояло выяснить, не окажется ли тепло постели коварнее холода подземелья и оков? Когда на тебе кандалы – все просто и понятно. Стоя посреди пустого коридора, стоило еще разобраться, что делать с щедро представленной свободой. Похоже, в старину, когда аппарат управления был больше, этот этаж занимали клерки средней и высшей руки – сплошь резьба, ковры и вазы на стойках. Но сейчас здесь было только несколько запертых дверей, чей покой нарушать не было смысла. Стояла мертвая тишина, только поскрипывали ставни единственного окна в конце коридора. Вот и источник холода. Будь прокляты ледяные ниндзя. Оконный проем с видом на горы манил мнимой свободой, и Куай Лян, не задумываясь, вылез на наружную стену. Легат не стал брать с собой ничего из оружия, не уверенный в том, что не потянется за ним при встрече с кем-либо. А потому подъем на крышу только с помощью рук оказался желанной отвлекающей нагрузкой. Рассвет только занимался, и вид с крыши башни открывался впечатляющий. С губ срывается густой пар, а мороз ощутимо кусает кожу, но видеть бесконечные вершины диких неприступных гор, было успокаивающе. Возможно, виной тому было чувство завершения. Сейчас Скорпион впервые видит результат своего долго восхождения. Он стоит на крыше мира. Под башней не замечено никакого движения, ни человека, ни зверя. На такой высоте не слышно пения птиц, только голодный ветер пел песню вечным горам. Плац был слишком далеко, чтобы можно было услышать, как сменяется караул. А потому Куай Лян закрыл глаза и представил, что он единственный обитатель небесного царства, хозяин себе и всему миру под ним. Эта иллюзия успокаивала его невидимые раны. На крыше башни, как, наверное, и везде, здесь пахло лишь пустотой и снегом. Весь цивилизованный мир, все его тревоги отсюда казались пустыми и проходящими. Вечными и незыблемыми были только эти горы. Даже этот замок, построенный по воле самих богов, наверняка, отстраивался и ремонтировался множество раз за прошедшие эпохи. Он давно бы рухнул под тяготами вечной жизни, если бы не магия, наполняющая его стены. Только горы и ветер продолжали петь друг другу песни на вечном языке, безразличные ко всему временному и проходящему – было интересно их послушать. Ветер огладил спину, сдул пряди распущенных волос на лицо. Скорпион растерянно потрогал ладонью свои, пока еще гладкие, щеки – если на то пошло, в последний раз он брился еще дома. Маски не было. Возможно, гипоксия сводила его с ума, но здесь, на вершине мира, все равно не от кого было скрываться. Ему не спрятаться за маской от людей, которых еще вчера считал своими врагами. Пока его не назначат на миссии, было глупо носить ее. Сердце сжалось. Он надеялся, что скоро вернется в поле, иначе зачем он был здесь? Все равно, пока он не привыкнет к разряженному воздуху высокогорья, маска будет мешать. Легат покачал головой и фыркнул. Он договаривался сам с собой? Как низко пали великие. Все стало бы на много проще, если он действительно сошел бы с ума. Но какое в этом веселье? Скорпион – не только татуировка на его плече, это кредо. Не беги от проблем, создавай их – это похоже на план, правда? Едва заметно сдвинулся воздух, обычному человеку было не заметить. Но Куай Лян давно был больше заточенным инструментом, чем человеком. Черепица не издала ни звука, но он знал, что за его спиной кто-то находится так же, как знал, что у него на руке пять пальцев. Он медленно обернулся. На почтительном расстоянии, в преклоненной позе сидел убийца Лин Куэй. Его руки пусты, но Скорпиона не взволновало бы даже будь это не так. Имея при себе только сжатые кулаки и кипящую магму гнева под покровом спокойствия, он оставался смертельно опасным оружием сам по себе. Порыв студеного ветра разметал его густые волосы по плечам, только пряди, обычно лезущие в глаза, были собраны в короткий хвост на макушке. — Прошу, следуйте за мной. Посыльный почтительно не поднял глаз и не шелохнулся, и Куай Лян впервые задумался в каком качестве он здесь находился. Не пленник, и не гость. С этим нужно определиться в первую очередь. Неизвестный не представился, просто исчез в мгновенной поступи. К приятному удивлению Скорпиона, его не стали щадить и предоставили возможность самому пересекать крыши. Куай Лян старался запомнить расположение башен и границ крепости, но двигался слишком быстро для этого. Плац перед главными воротами показался резко, и он, замешкавшись, врезался в его каменные плиты. С перекатом, пружинисто поднявшись на ноги, он огляделся. Как убийца и думал, время смены караула прошло. Сейчас просторный плац был полон, можно было насчитать больше полусотни мужчин, построенных равными шеренгами. Претор заканчивал построение. После короткой, но интенсивной пробежки, мышцы приятно тянуло, хотелось дышал полной грудью. Тело гудело, как натянутый барабан, готовое броситься в бой, и это приятное чувство почти примирило с предстоящим разговором с Саб-Зиро. Почти. Провожатый покорно стоял в стороне, и Скорпион следовал его примеру. Форма штатных бойцов несколько отличалась – полностью закрывала руки и лицо, как велели традиции, никаких ярких элементов. Тогда как форма Куай Ляна кричала о своем статусе и заметности. Неужели командирская?.. Шеренге подали боевой клич и распались. Грандмастер медленно двинулся в их сторону и Скорпион с удивлением понял, что они оба была одеты одинаково. Ни тебе доспехов, ни жуткого волчьего воротника. От вчерашнего грозного вида осталась только маска с изящными острыми узорами. На Скорпионе была форма Грандмастера Лин Куэй. Вот это да... Би-Хан встал перед ними, заложив руки за спину, и Скорпион с провожатым за его правым плечом выпрямились, как полагается. Перед ними был старший по званию. Саб-Зиро, выпускает пар через маску. На его ресницах и тонких прядях, упавших на лицо, уже осело немного инея. Волосы на шее и руках Куай Ляна против воли встают дыбом под медленным оценивающим взглядом, оглаживающим плотно сидящую на его теле форму. Вернувшись к его лицу снова, претор задумчиво прищуривается. Теперь, когда стало видно больше черт лица, можно было сказать, что легендарный убийца был старше его лет на пять, не больше. Получить звание и пост главы клана в таком возрасте? Скорпион бы не поверил, если бы не смотрел на человека-легенду своими глазами. После кивка главы, боец рядом поклонился и исчез в быстром шаге. Оставшись один на один, Куай Лян сразу стал беспокойным. Он больше не мог позволить себе никакой глупости. Обстановка стояла самая обыденная: бойцы тренировались, караульные отправились отсыпаться, слуги вытряхивали ковры и зажигали плиты. Но сердце выдавало такой темп, будто его семью выставили рядом у стены и вручили ему в руки винтовку. Был ли Саб-Зиро человеком слова? Он никак не мог этого знать. Но Лю Кан ему верил. Значит и Скорпион должен был. Возможно, часть борьбы отразилась в глазах Скорпиона, потому что Би-Хан наклоняет голову, и вокруг прищуренных глаз собираются морщины. Он улыбается, растерянно понимает Куай Лян. Мужчина перед ним издает звук, что через маску слышится как что-то среднее между фырканьем и ворчанием. — Иди за мной.