Сказка о хорьке

      Драко в срочном порядке аппарировал в дом Тео, чтобы разобраться в произошедшем. Но его домовик в ещё более нелепом наряде, чем у Зефа, сообщил, что тот убежал к Пэнси помогать с какими-то нужными ей зельями.       Неважно.       Драко только что поцеловал Гермиону. И делал бы это до сих пор, если бы не проскочивший галопом меж стеллажей патронус её рыжей подруги. Это, конечно, было более приятным, нежели ворвись и прерви их дуэт из Поттера и Уизли.       На самом деле, Драко не волновала помада Гермионы так, как то, что он больше не мог смотреть на губы цвета вишни так часто, как бы ему хотелось. И только Драко отстранился от запыхавшейся ведьмы, как на покрасневших от поцелуев губах промелькнула смущённая ухмылка, к которой тут же захотелось прикоснуться.       Стоило винить в произошедшем только Гермиону, явно подбивавшую его на первый шаг. А в итоге ведьма пересекла черту вместе с ним. И Драко больше не мог думать ни о чём другом, кроме как о её налившихся губах и о сладковатой помаде, нанесённой словно только для него. Гермиона ненавидела всё, во что добавлялся сахарный песок или что-то с его вкусом. Однажды Драко додумался попробовать её кофе, пока Гермиона отходила за книгой, и чуть не задохнулся от забившихся в горечи лёгких.       Но во имя отцов основателей, её поцелуи и тихие вдохи в губы были самым сладким, что Драко удавалось испробовать.       В дом Пэнси он прошёл через каминную сеть и тут же во что-то врезался. На пол с громким жестяным звуком свалился дымящийся котёл. Великолепно, только Пэнси могла придвинуть стол с готовящимся зельем вплотную к камину. Ей на ум, видимо, не приходило, что кто-то мог бы вломиться к ней без приглашения, как всегда делала она сама.       В нос ударил резкий горький запах.       — Пэнси, Салазар! — крикнул Драко, оглядываясь по сторонам в поисках подруги. Пэнси выглянула из-за соседней двери и скорчила недовольное лицо, как только ей на глаза попался причинённый Драко ущерб. — Объясни, почему ты варишь кофе в котле?!       — Это Амортенция, придурок! И, спасибо, теперь от неё больше нет толку! — Пэнси взмахнула палочкой и очистила следы неудачного перемещения Драко, поставив котёл на место и отодвинув на безопасное расстояние.       — Зачем тебе Амортенция?       — Просто хотела освежить комнату любимым для себя ароматом, — фыркнула она и закатила глаза, остановив их ровно на Драко с ядовитой ухмылкой. — Сдаёшь позиции, раз не смог распознать, такое простое зелье. И вообще. Тео сказал, что ты ушёл в библиотеку, поэтому мы и отменили все планы!       — Так и было! — послышался громкий голос друга оттуда, откуда минутой ранее вышла Пэнси.       — И какого такого Соплохвоста твоя Амортенция — кофе? Ты его терпеть не можешь, — Тео на этот комментарий издал смешок, слышимый даже из другой комнаты.       Верно, Драко настолько помешался на запахе Гермионы, что это было нисколько не удивительным открытием. В воздухе ещё витал аромат горького кофе, сладкого шоколада и золотистых цветов. Точное попадание прямо в выстроившийся в голове силуэт гриффиндорки с непростым характером.       Гермиона стала его Амортенцией. И если бы не слова Тео об очевидной симпатии в её сторону, то прямо сейчас Драко бы уже не смог отрицать свои чувства. Зелья, которым он привык доверять больше, нежели людям, ответили ему на все вопросы, а он даже не потрудился их задать.       Прищур Пэнси стал острее и порезал ему всё лицо. Она в шоке взметнула чёрные брови.       В комнату зашёл Тео со склянками в руках, но, завидев Драко, он уронил всё на пол и звонко расхохотался. Пэнси что-то рявкнула, когда колбы ударились о пол и покатились в разные стороны. Но смеющемуся Тео было всё равно, он никак не мог успокоиться, сгорбившись пополам и ухватившись за живот.       — Смотрю, быстро вы нашли общий язык! Драко, прошло минут тридцать! — прибывая в истерики, выкрикнул Тео.       И Драко только сейчас понял свою ошибку. Он был полнейшим придурком, не сумевшим избавиться от помады Гермионы до конца. Не то, чтобы он действительно хотел сделать это, окончательно потеряв её оставшееся тепло на губах. Тео был явно доволен своим ранним наблюдением, точно запомнив цвет помады Гермионы. Треклятый жук.       Пэнси тоже увидела яркий след на его губах и рубашке. Она раскрыла глаза и, как маленькая рыбка, то закрывала, то раскрывала рот.       Пришлось всё же избавиться от следов помады, пока у Пэнси не случилось короткое замыкание.       — Ты же сказал, он был в библиотеке, — бросила она Тео.       — Он и правда там был! — его смех и не думал заканчиваться, становясь всё громче от взгляда покрасневшего Драко. — Я сам видел!       — Стой, стой, стой! Ты начал с кем-то встречаться? — аккуратной походкой без капли напряжения Пэнси встала напротив Драко, заглядывая своими большими глазами почти ему в душу. — Мне жаль, что я не сделала это, как только увидела тебя, — она с волнением наклонила голову.       — Сделала что?       Ногти впились Драко в ухо и оттянули его к вмиг перекосившемуся от злости лицу.       — Почему я ничего не знаю?! — прошипела Пэнси.       — Оставь его, Пэнс. Я узнал по чистой случайности, — Тео, наконец, приобрёл, пусть и еле заметный, но адекватный вид и стал надвигаться на них, успокаивающе помахивая руками.       — Мне не важно. Кто это? — отпустив горящее ухо Драко, Пэнси приняла угрожающую позу. Поразительно, как такая маленькая по росту девушка могла нагнать жути на двух высоких парней.       Драко нервно вздохнул. Возможно, скрывать такое от Пэнси было неправильно. Ему выпал шанс спокойно признаться ей в своей симпатии к Гермионе, и навсегда закрыть этот вопрос.       — Да так, обычная девушка! — с улыбкой начал Тео.       — Это Грейнджер, — сказал Драко одновременно с ним, и в комнате повисла напряжённая тишина. Тео, казалось, не мог поверить, что он решился сознаться в этом так просто.       Драко же взбесила скорее формулировка Тео. Гермиона была какой угодно, но не обычной. И ему бы не хотелось, чтобы в голове Пэнси вообразила ей образ невзрачной девушки, коей она не являлась.       — Та… самая?       — Ты знаешь других?       — Ну ты и выдал… — вовремя пододвинутое кресло невербальной магией оказалось под Пэнси в тот момент, когда её колени подогнулись.       Для Пэнси такая реакция была не свойственна. После выяснения предыдущей интрижки Драко она закатила огромный скандал, ведь та девушка использовала его просто как средство для достижения утех, и напрямую подставила перед начальством. Благодаря Пэнси он и смог прекратить тот «роман», начатый им же в очередной херовый день в баре.       Что ж, мало кто захочет к себе в партнёры бывшего Пожирателя смерти. Это и пугало больше всего в их теперь сложившихся отношениях с Гермионой.       — Ты вообще здоров? Это же подружка Поттера, павлин!       — Мне наплевать. И я как бы вместе с ним работаю, — Пэнси не обратила внимание на его дерзость.       — Если они так хотят разыграть тебя? Да что угодно! — предположение, не лишённое смысла. Драко и сам поначалу так думал, пока Гермиона маленькими шажками уже рушила его ментальные стены.       — Драко научился призывать патронус благодаря ней, — вмешался Тео.       — Ты шутишь! — взгляд Пэнси направился на Драко. — Ты смог?       Он покраснел, но всё же кивнул. Гордость, проскочившая в глазах Пэнси, стала приятным подарком в не очень приятном разговоре.       — Я поговорил с ней сегодня. Так, мельком, — Тео неловко почесал шею. — Просто хотел убедиться лично. Прости, приятель, но я тоже не особо поверил, что Золотая девочка так вот и подружилась с тобой, — он пожал плечами. — Хотя как уже посмотреть. Друзья не целуются в пыльных углах библиотеки.       — Перед тем, как я расспрошу о каждой вашей встрече и брошенной фразе… — Пэнси растёрла складку между бровями. — Ты хотя бы в курсе, что не так давно Грейнджер была замужем?       Она была… Что?       Твою мать, конечно он не знал! Драко пару месяцев назад думал, что она всё ещё водилась со своим рыжим дружком! И сама Гермиона никогда не упоминала этого, но вечно дотрагивалась при диалоге до своей левой руки.       Драко опустил взгляд на носки ботинок.       Гермиона была замужем.       Как он мог этого вообще не заметить?! Раздражающая его привычка Гермионы была отражением той, что его мать приняла после войны. В любой ужасный до стужи в венах момент, Нарцисса касалась обручального кольца и успокаивалась, покручивая его на пальце. Гермиона же словно начинала нервничать ещё больше, складывая брови в угрюмые фигуры.       Вот в чём была причина, почему он не смог отыскать в аврорских архивах никого с подписью «Грейнджер». Гермиона носила тогда другую фамилию.       — Можешь не продолжать, — Пэнси отмахнулась рукой. — Тео, будь милой булочкой и принеси мне стопку газет за двухтысячи третий.       — Меня всё также пугает, что она у тебя вообще есть, — друг с улыбкой от уха до уха вышел из комнаты.       — Что? — вскинула она подбородок на удивлённое выражение лица Драко. — Всё ради моды, павлин, — как в оправдании бросила Пэнси, вставая с кресла. — Знаешь, сколько людей хотят одеваться, как героиня войны?       — Меня больше интересует, почему это делает Тео, и что он знает, где искать твоё жуткое хранилище.       — Ты серьёзно? — почти засмеялась подруга. — Ты только что признался, что обжимаешься с Гермионой чёртовой Грейнджер! И кто из нас ещё странный?       Тео отсутствовал пару минут. Он вернулся, всунув упаковку уменьшенных выпусков Ежедневного пророка. Пэнси рылась в ней недолго, вскоре достав один с колдографией Гермионы на всю первую полосу и вернула тому прежний облик.       — Я сохранила его только из-за симпатичного пальто Грейнджер, так бы даже и глазом не повела, — длинный ноготь указал на огромный заголовок, что не заметить было попросту невозможно.

«ГЕРОИНЯ ВОЙНЫ ТЕПЕРЬ СНОВА МИСС ГРЕЙНДЖЕР!

Не так давно Гермиона Джин Грейнджер была замечена на публике без обручального кольца. Также был подтверждён состоявший в сжатые сроки бракоразводный процесс между ней и её уже бывшим мужем. Ситуацию комментировать она отказалась. Кажется, разрыв никак не сказался на мисс Грейнджер.»

      — И к чему ты клонишь? — Драко не понимал, чего Пэнси хотела добиться. Пусть у Гермионы были настолько серьёзные отношения, что она согласилась выйти замуж за этого человека, разве это что-то меняло? Прошлое оставалось в прошлом, и Драко мог понять Гермиону как никто другой.       — После расторжения брака прошло около года, Драко. Мне лично кажется это слишком быстрым скачком в новые… что бы вы там ни делали! Я не испытываю ненависти к Грейнджер, но чувствую, что должна хотя бы предупредить тебя о наличии настолько серьёзных отношениях в её прошлом. Особенно для наших кругов.       — Как по мне, каждый тут решает для себя сам. Когда наступает время для нового шага, — Тео не высказал удивления. Он точно знал об этом ещё при первом упоминании ведьмы, и не стал никак этому препятствовать.       Драко же вовсе не хотелось лезть в старые отношения Гермионы, ведь она не делала это с ним. Диалог начал его нервировать.       — Год? Хочешь сказать, она стала снова Грейнджер где-то весной-летом? — Драко наведывался к Гермионе с извинительным письмом в октябре двухтысячи второго, теперь он это вспомнил.       — Весной. Выпуск датируется апрелем. Это так важно?       — Нет, просто поинтересовался, — это могло сложиться в единую картину, если бы не парочка не подходящих друг другу фактов.       Гермиона была такой подавленной задолго до развода, а в газете в подзаголовке отдельно выделялось, что состояние Золотой девочки не подпортила не состоявшаяся семейная жизнь. Но доверять Скиттер Драко не привык. Он сам прекрасно знал, чему была готова поверить эта напыщенная женщина ради громких заголовков.       Взглянув на зацикленный кадр, поймавший, как Гермиона спокойно проходит мимо папарацци, Драко уловил что-то несвойственное для ведьмы. В карих глазах, обычно отражающих теплоту и плавленный шоколад, была пустота.

***

      В руках Драко раскручивал доступ в кабинет Гермионы в любое для него время. Он намеренно выпросил её на одном занятии по призыву патронуса сложить бумагу в журавлика. Гермиона пусть и сказала, что он может сделать это сам, но в итоге протянула ему криво сложенное оригами перед его уходом. Драко даже сказал, что у неё вышло намного лучше, чем обычно.       Гермиона. Этой ночью Драко думал обо всём и ни о чём сразу, но все темы так или иначе сводились к ведьме, чьё имя начиналось на букву «Г». К карим глазам, по которым Драко успел соскучиться за короткий период их разлуки, по началу показавшийся ему маленьким. К её смеху, способному заставить улыбаться в любой плохой день. К непослушным волосам и к тому, какое Драко испытал наслаждение, когда впервые позволил себе прикоснуться к кудрявым локонам. Они были мягче любой сахарной воздушной ваты, и пахли также обворожительно, какими казались на ощупь.       К её сладким губам, продолжавшим целовать Драко, пока он пытался отдышаться и придти в себя. Чтобы аромат кофе точно не свёл его с ума. И к их владельцу, чьи разговоры всегда находили внутри него отклик. Она могла говорить о любой глупости, и это всё равно бы звучало для Драко как настоящая конференция, ведь это была Гермиона Грейнджер. И он с удовольствием согласился бы со всем, что бы она ни сказала. Даже если ей захочется ввести розовый цвет в форму Министерства, Драко проголосует за неё. Лишь бы улыбка расцвела на вишнёвых губах, и лишь бы он стал тому причиной.       Драко не мог не думать и о словах Пэнси. Гермиона была замужем. Для Драко это, по большему счёту, мало что меняло. Они начали общаться уже после её развода, и при любом другом раскладе это не смогло бы испортить Гермиону. Она была той же ведьмой, державшей его за руку, чтобы он смог призвать патронус.       Гермиона без осуждения посмеялась над его прошлыми непутёвыми отношениями, и Драко поступит также легко, когда придёт время.       Она позволила себя поцеловать и отвечала взаимностью с неменьшим желанием, притягивая Драко всё ближе к себе. Он ощущал её быстро бьющееся сердце. Или это было его собственное? Драко чувствовал жар её пальцев на своей голове и плечах. Они обжигали кожу на щеках, пока Гермиона прижималась к его губам.       И какой идиот мог вообще упустить такое сокровище из своих рук? Драко мельком увидел имя её бывшего мужа в показанной Пэнси газете, но даже не удостоил его своим вниманием. По памяти, оно было каким-то дурацким.       Могло быть и так, что Гермиона рассталась с ним без проблем и обид, как сделала это с Крамом или Уизли, но Драко был уверен в обратном. Драко видел ведьму после разрывов с каждым, и всякий раз карие глаза строго смотрели вперёд без капли сожаления. Но тогда, на пороге своего дома, её взгляд был затравленным, в газете же вовсе не отображающим ничего, кроме цвета пустых радужек.       Так или иначе, Гермиона решила двигаться дальше. Она была искренна в своих словах и желаниях, пока предоставляла свою шею для новых поцелуев, после которых должны были остаться небольшие красноватые синяки.       Образ мягко постанывающей, прижатой к книжному стеллажу Гермионы стал новой и тут же сбывшейся мечтой. Мысли закидывали в фантазиях намного дальше, чем лёгкие поглаживания по её бёдрам и поцелуи в податливые губы, переходящие на шею и обратно.       Драко в напряжении провёл ладонью по лицу и почувствовал её еле ощутимый запах. Выругавшись, он попытался сохранить его в уме подольше, пока рука пыталась довести его до экстаза.       В первый и, как он поклялся на утро, в последний раз Драко касался себя, думая о Гермионе. Как бы сладко она не стонала и не обнимала его наяву, он не должен был так легко позволить себе сдаться и пропускать руку под резинку боксеров.       Драко шумно выдохнул. Воспоминания о прошлой ночи не могли довести его до добра. А повторять свой опыт самоудовлетворения из-за Гермионы он бы предпочёл точно не в стенах Министерства.       До обеда оставалось ещё слишком много времени, которым Драко не знал, как распорядиться. И судьба, очевидно, слушала его вполуха, ведь он мечтал разбавить свою скуку явно не заявившимся в кабинет Поттером.       Они сталкивались в последнее время слишком часто, даже для коллег. Поттер оглядел помещение и выдал разочарованный выдох. За работой сидел один Драко, пока остальные искали развлечение в распускании сплетен где-то вдалеке от их начальника.       Поттер почти вышел из кабинета, окинув Драко тем самым взглядом. Это не могло продолжаться вечно, и терпеть такое было уже невозможно.       — В чём дело, Поттер? — протянул Драко, практически прорычав на него. Он принял осудительный взгляд зелёных глаз с неменьшей ненавистью, чем в Хогвартсе. Поттер остановился в проходе.       Ему и самому было интересно, что он вообще от него хотел.       — Уже соскучился по моей компании? А ты тот ещё мазохист, как я погляжу, — сразу сказал Избранный без грамма любезности, как только дверь закрылась.       — Очевидно, — передразнил его манеру Драко. — Весь последний месяц ты смотришь на меня как на сбежавшего заключённого. Что тебе нужно?       — Хорошо, буду краток, — вежливая улыбка тронула его губы. Драко поёжился, словно он сейчас говорил с каким-то старым другом. — Я стал твоим руководителем только ради Гермионы. И планировал отказаться, как только на горизонте появится кто-то ещё. Видишь ли, я не хотел, чтобы Гермиона бегала и унижалась из-за тебя перед кем-то другим. Лучше уж я окажусь в невыгодном положении, — Поттер поправил очки, и через отражённый блик Драко прекрасно увидел его глаза, поднятые чуть вверх из-за ухмылки.       Краткостью Поттер был обделён. Ещё бы вспомнил их несостоявшееся рукопожатие на первом курсе, и тогда бы Драко точно кинул в себя Аваду.       — Сейчас я понимаю, что не сделай этого тогда, за тобой бегал бы уже я, — Драко это только что послышалось. Или он спал. Он точно лежал на своей широкой кровати и видел кошмар, потому что только в нём он мог смутиться из-за слов Поттера. — Ты отличный аврор, пару раз спасший меня на миссиях.       — Не было такого, — отрезал Драко.       — Твоё дело. Нам обоим даже будет легче, если ты так считаешь, — как ни в чём не бывало Поттер легко посмеялся. — Это я к тому, — его ладонь легла на плечо Драко и сжала до лёгкой боли, — что даже на твой послужной список я закрою глаза, если ты обидишь Гермиону.       Отступив на шаг, Поттер вновь поправил очки и улыбнулся.       Это была галлюцинация?       — Она взрослая девочка и сама должна решать, с кем ей общаться, — выделилось в его речи как что-то очень важное, не имеющее права казаться иным. — Я прекрасно понимаю, что ты изменился, и я не из жалости принял твои извинения в том письме.       Всё, теперь Драко ничего не сдерживало от прямого убивающего. Рука дёрнулась в сторону палочки. Поттер заметил это, и Драко пришлось опустить слегка дрожащие пальцы.       Он стоял перед Поттером в обоих смыслах обезоруженным.       — Просто запомни. Если Гермиона хоть раз пожалуется на тебя или даст мне повод, — лицо напротив исказилось в стальной жёсткости, уже приевшейся Драко за четыре года работы. — На дуэль с тобой выйду я. И она уж точно станет последней, — развернувшись, Поттер оставил Драко в кабинете в полном одиночестве.       Лучше бы он прямо сейчас направил на него палочку и покончил со всем.

***

      Гермиона опустила тяжёлую голову на стол и приглушённо захныкала. Джинни не давала ей проходу, увидев еле заметные следы на её шее. Пока мягкие губы Драко оставляли горячие поцелуи, Гермиона не думала о последствиях. Или что запачканный в помаде он мог случайно задеть её блузку.       И, конечно, Джинни это увидела. Гермионе следовало благодарить Годрика, что сделала первая это именно она. Но состоявшаяся после пытка с пристрастиями не стоила таких жертв. Джинни вытянула из неё буквально всё и, как довольная кошка, осела в кресле с широкой улыбкой.       — Ты влюблена в Малфоя, — почти промурлыкала она, но без искр в глазах. Со спокойствием и нежностью, с коей Джинни баюкала на руках Джеймса.       Как давно она не обращалась к ней вот так? Без прячущегося за словами беспокойством за каждый шаг. Гермиона даже знала точную дату.       — Ты уже говорила.       Джинни нахмурила брови, но уточнять не стала.       После поцелуя Гермиона не смогла заснуть. Лаванда была с ней повсюду. Это был первый раз, когда Гермиона позволила своим мыслям быть там, где они так жаждали находиться в тот самый момент. Всё ещё тёплая от контакта с ним рука прошлась по мягкому атласу ночной рубашки, и по комнате донёсся первый заглушённый стон.       На утро Гермиона раскрыла глаза и от полного стыда закинула подушку на голову, стараясь придушить себя. Живоглот, решивший помочь хозяйке, запрыгнул сверху и по-важному уселся на непрочной мягкой башне. Гермиона не знала больше, как смотреть Драко в глаза.       В обед она должна была придти в библиотеку и как-то заговорить с ним, не вспоминая, где была её рука прошлой ночью.       За дверью раздались шаги и голос её помощницы, уже встающей со своего места, чтобы пропустить кого-то. Гермиона никого не ждала. И для обеда было слишком рано, если только Гарри не решил проверить её состояние после их вчерашней посиделки. Но утром он и так отослал ей сову с вопросом о самочувствии, и Гермиона ответила ему положительно, несколько утаив о попытке задушить себя подушкой.       Первым, что Гермиона увидела, выйдя из-за стола, стала пар очищенных до блеска туфель. Сердце пропустило удар, стоило им остановиться на пороге. Дверь за ним захлопнулась, а Гермиона так и не смогла поднять взгляд, ощущая только разгоняющуюся по организму кровь.       — Тебе так ботинки мои понравились? — Драко приподнял одну из ног в воздух, разглядывая подошву. — Мои глаза не здесь, Грейнджер.       Гермиона зажмурилась от его ласкового тона. Тихо выдохнув, она поймала на себе серые глаза, и вдруг стало легче.       Взгляд Драко беспокойно бегал по её лицу. И почему Гермиона решила, что нервничала она одна? Но если Драко хватило смелости придти к ней, то Гермиона с трудом встретилась с ним взглядом.       На его костюме странно поблёскивало украшение из живых цветов в нагрудном кармашке. Драко точно не носил такое прежде.       — Привет, — одновременно с очередным ударом сердца о рёбра произнесла Гермиона.       — Привет, — его губы исказились в довольной ухмылке, и Гермиона сразу нашла ей причину. Они впервые нормально поздоровались. Их отношения и правда были странными, и ей не нужны были другие. — Прости, что отвлекаю от работы. Ещё полчаса до двенадцати, но мне не хотелось откладывать этот разговор.       Был уже почти полдень? Сколько времени Гермиона потратила на страдальческие мысли о Драко?! Рамки были превышены, если они вообще существовали.       Стойте. Разговор?       — Ты хотел поговорить о вчерашнем? — переминая пальцы, Гермиона не стала дожидаться уточнений от Драко.       Да, да, верно. Поцелуй.       — Хорошо, я тоже думала об этом.       Им следовало обговорить всё до того, как их губы успели ощутить друг друга. Если теперь Драко предложит ей точно такие же отношения, из-за которых он чуть не слетел с программы восстановления? Просто обычный служебный роман с встречами в кабинетах друг друга и ничего больше? На сердце у Гермионы вмиг потяжелело.       — Уизлетта не дала мне и шанса, — усмехнулся он. Гермиона даже не стала поправлять его, что Джинни была уже давно Поттер. Ей хотелось, чтобы Драко повёл разговор в одном из направлений, и чтобы ни одно из них не оказалось для неё кошмаром. — Грейнджер, в общем… — у Гермионы вспотели ладони.       Оперевшись спиной о стол, внимание зацепилось за исписанные документы, которые следовало бы уже давно отправить прямиком Шеклболту. Самолётики. В них точно было столько важных посланий. Их нужно было прочесть.       Гермиона в ужасе распахнула глаза, когда в поле зрения появилось искусанные ей ногти. Она сейчас боялась. Боялась этого разговора, и это пугало ещё больше. Гермиона не была такой, по крайней мере больше.       — Мы могли бы стереть произошедшее? — Драко выбрал худшее из направлений, вмиг обрушив в Гермионе только начавшую собираться уверенность.       — Что? — в серых глазах она надеялась отыскать намёк на шутку. Но они отражали серьёзность сказанного.       — Всё это немножко неправильно.       Почему он продолжал говорить этот бред с таким уверенным выражением? Драко же не мог просто передумать и уйти.       — Я понимаю, для тебя это может быть не так важно, но я не хочу так.       — Замолчи, — Гермиона повернулась спиной к Драко. У неё трясло руки.       Почему…       Почему ей так везло? Сколько раз её сердце должно было разбиться? Когда оно уже не сможет собраться, чтобы эта боль прекратилась?       — Замолчать? Ты, вроде как, сама хотела обсудить всё! Меня воспитали вообще не таким образом, поэтому я!.. — Гермиона обернулась через плечо и осекла попытку Драко сказать ещё хоть слово.       — Могу ли я догадаться, каким таким образом тебя воспитали? — шагнула она в его сторону с наклонившимся корпусом. Драко с непониманием следил за ней. Она дала ему возможность выговориться, и, пожалуй, ему хватило этого, чтобы уколоть Гермиону достаточно сильно.       Её волосы распушились от пробежавших по ним искр магии.       Она только и делала, что думала о случившемся, а он предлагал забыть?!       — Я не стану стирать из головы это, даже не проси! Но могу принести твоим родителям прощения, если я как-то осквернила твой рот! — брови у Драко взлетели вверх, и сам он застыл окаменевшей фигурой посреди маленького кабинета. — Отправь мне только адрес!       Вдохнув через нос, Гермиона отступила назад. К безопасному и привычному столу. Перед Драко стоять с каждой секундой становилось всё сложнее.       — Ну, конечно, я ведь не слишком чистая, да?       Лицо Драко на короткое мгновение перекосилось из-за проскочившей гримасы негодования. Длинными шагами расстояние между ними сократилось, и Гермиона не смогла понять, когда Драко успел перехватить её вздрогнувшую левую руку.       — А вот теперь замолкни уже ты, — отрезал он, прикоснувшись губами к костяшкам её пальцев. Сердце Гермионы подскочило и застряло где-то в горле, не дав ей вымолвить даже звука. — Как же ты порой раздражаешь меня, ты бы знала. Думаю, я заслужил это за все школьные годы, — на выдохе сказал он, ненадолго опрокинув голову назад. — Да и не могу я на тебя злиться, — серые глаза поймала карие, и от струящегося в них тепла, у Гермионы испарилась вся кипевшая внутри злость.       — Прости, — она опустила ресницы, боясь, что может вот-вот заплакать. — Я должна была дать тебе договорить.       — Нет, нет, мне так и надо.       — Но я всё равно ничего не забуду, — упрямо посмотрела она на него, и Драко фыркнул.       — Пойми меня, — он опустил её ладонь и запустил руку в волнистые волосы. — Я не хочу, чтобы ты считала это просто какой-то интрижкой. Для меня это не так, — пальцы прошлись сквозь кудри, притягивая их к его лицу. — Вот, что я хотел обсудить.       — И причём тут твоё воспитание? — Гермиона сглотнула, когда Драко улыбнулся в её волосы.       — Мы же ни на одном свидании не были, ведьма. Но я уже знаю, каково это, целовать тебя, — большой палец второй руки прочертил будоражущую до мурашек линию от подбородка до её скулы. — Как ты там выразилась? — ухмыльнулся он, от чего Гермиона залилась смущением. — Осквернила мой рот?       Ей хотелось это сделать прямо сейчас, но Драко почему-то отстранился от неё.       — Я не прошу тебя забыть. Я лишь хочу начать всё правильно. Так когда ты свободна, чтобы сходить со мной на ужин?       Вот в чём было дело. Драко также, как и она, думал о нелепом порядке, в котором и сложились их отношения. И он звал её на свидание. Чтобы Гермиона поверила в искренность его мотивов. У неё не было и шанса на отказ.       — Завтра вечером? Мне нужно проверить, — Гермиона призвала ежедневник, вскоре влетевший в её ладонь из открывшегося ящичка. Прямо перед Драко она взяла ручку и вычеркнула из столбца планы, написав поверх «Драко».       Рука в её кудрях слегка их сжала.       — Джинни звала пробежаться по магазинам. Она давно требует, чтобы я обновила свой гардероб. И вот я нашла хорошую отмазку, — это был идеальный момент, чтобы преодолеть несколько сантиметров и прильнуть к Драко. И он вновь отвёл свой корпус назад, явно заметив недовольство Гермионы.       — И она не против всего этого? — со слишком серьёзным тоном спросил он.       — Как видишь, Гарри до сих пор про нас не знает, — пожала она плечами. Драко почему-то откашлялся.       — Ох, точно, совсем забыл, — достав ту самую странную брошь, Драко навёл на неё палочку и произнёс заклинение увеличения. У Гермионы раскрылись глаза, и со слегка приоткрытым ртом она уставилась на нервничающего Драко. Это и были живые цветы в его нагрудном кармане. Он пронёс ей уменьшенный букет, лежавший теперь в его руках в своём первозданном виде. — Мне следовало начать с этого. Тогда бы ты поняла всё проще.       — Гардении? — Гермиона неуверенно приняла огромный букет.       Одинокая слезинка капнула на белый лепесток и скользнула с его края вниз. Поджав губу, Гермиона уткнулась лицом в букет, приобнимая его обеими руками.       — Они такие красивые, — прохныкала она с подрагивающими плечами.       — Тогда почему ты плачешь, Мерлин?! — Гермиона лишь слышала панику в его голосе, не видя, сколько страха заполняли серые глаза.       — Потому что ты идиот! Тебе правда нужно было просто вручить мне их с порога и всё!       Гермиона любила гардении. Это были её самые любимые цветы с одного дня рождения, когда родители подарили их. Впоследствии она много раз получала их от друзей и родных, но они преподносились с романтическим посылом в настолько далёком прошлом, что Гермиона позабыла их первоначальный смысл.       Как Драко мог знать о её любимых цветах? Впрочем… нравились ей теперь не только гардении.       — Мне уже давненько не дарили их, — осуждение, промелькнувшее во взгляде Драко, заставило Гермиону закатить глаза. Он точно сейчас думал о непутёвых Гарри и Роне. — Не друзья, — шмыгнула она носом и улыбнулась.       Глядя прямо на неё, он провёл пальцами под промокшими веками, стирая дорожки от слёз. Гермиона осторожно отложила букет в сторону, проведя руками по груди Драко за его шею.       — Спасибо, Драко, — прошептала она почти в его губы и сократила это расстояние, прикрывая глаза в мирной тишине, где стучало только два сердца.       Драко отвёл одну руку за спину Гермионы и усадил её на стол, вставая между разведёнными ногами. Он нежно прикусил её нижнюю губу, требуя приоткрыть рот, и Гермиона не думала и секунды, пропуская его язык и позволяя ласкать нёбо. Драко тихо выдохнул от прикосновения к своему затылку, и Гермиона притянула его ещё ближе к себе, поглаживая второй рукой покрасневшую шею.       Со сбившимся дыханием Драко отстранился. Быстро проговорив Оглушающее и Запирающее, он небрежно всунул палочку в карман, и вновь прильнул к Гермионе, не обращая никакого внимания на покатившееся по полу древко. Всё его он сейчас уделял только хнычущей в его руках ведьме.       — Постой, — выдохнула она в его губы, отодвигаясь от притягивающей к себе фигуры слизеринца. — Ты должен кое-что узнать. Если начинать отношения правильно... — Гермиона запнулась, но с имеющейся робостью решила продолжить, глядя прямо в серые и открытые глаза. — Я была замужем сравнительно недавно, и…       — Я знаю, — без капли заинтересованности в сказанном, Драко прильнул к её губам.       — Нет, я… — в этот раз ей пришлось приложить усилия, чтобы покинуть целующие губы. — Это не скрытая информация, но ты вообще думал, что я до сих пор с Роном!       — Ну узнал я, и что? — казалось, Драко начинало нервировать отсутствие губ Гермины на его собственных.       — Так ты в курсе... и тебе всё равно?       — Да, — уверенно сказал он. — Как это вообще должно поменять моё мнение? Ты целуешься с бывшим Пожирателем смерти, вот кого и что должно заботить, — с шутливой ухмылкой Драко уткнулся в её шею, втягивая нежную кожу и проводя языком влажную дорожку до ключиц.       В первую очередь она была сейчас с самым желанным холостяком магической Великобритании по версии чистокровных девушек. Нет, просто с Драко Малфоем. Но вместо слов из губ вырвался всхлип.       — Ты согласилась пойти со мной на свидание, — его рука прошла так близко к её груди, что Гермиона судорожно сжала кулак за шеей Драко, точно зная, что он почувствовал это. — Ты дала мне шанс. Грейнджер, — Драко с просьбой взглянул на Гермиону, и она позволила ему, сразу ощутив через одежду, как горячие губы легли на её грудь. Гермиона тихо промычала в светлую макушку.       Её тело не разжигалось в подобном волнении слишком давно. Колени непроизвольно дёрнулись, и рука Драко легла на бедро Гермионы, успокаивающе поглаживая.       — Всё в порядке?       — А что не так? — ей стало стыдно, что он заметил её лёгкое волнение.       — Грейнджер, я и в прошлый раз ощутил, как ты дрожишь. В чём дело? — стало ясно. Драко не отступит, пока не получит ответа. — Если тебе некомфортно, то говори сразу.       — Я уже отвыкла от этого, — Гермионе удалось издать лишь неловкий смешок. — Не обращай внимание.       — Слушай, — серые глаза не прекращали зрительный контакт, — я не собираюсь сейчас ничего делать. Точно не здесь, — у Гермионы запылали уши от льющегося в них голоса. — Но я хочу, чтобы тебе было приятно. И как мне этого добиться, не обращая на тебя внимание? Я так не смогу, — улыбка окрасила его лицо, а губы вновь нашли её. — Расслабься, — прошептал он ей на ухо, и рука скользнула с её бедра к вырезу на юбке, — сегодня только ты, поэтому всё хорошо.       Гермиона не знала, о чём он говорил. Как ей нужно было расслабиться, когда его длинные пальцы уже проскользнули через юбку, слегка собирая ту наверх, и коснулись оголённой кожи её ног.       — Драко, — приятная дрожь прошлась по телу, словно оголяя каждый нерв от его прикосновений. — Так неправильно.       — Что конкретно? — Драко был крайне заинтересован пройденной пальцами дорожкой, пока рука не коснулась кружева её трусиков.       — Почему только я? — Гермиона закусила губу, и Драко лизнул её в место укуса, припадая губами и проникая языком внутрь.       — А я уж думал, что тебя заволновало, что я не могу больше ждать этого свидания, — посмеялся он.       Гермионе было уже наплевать, было ли это верным началом. И она знала, что Драко разделял её мнение. Лишь бы он продолжал и не думал больше о том, зачем пришёл сюда.       — Я хочу доставить тебе удовольствие, — вновь внимание вернулась к руке под юбкой.       Он ждал её согласия, остановившись и с отдышкой глядя прямо в глаза. Они не принуждали ни к чему, лишь спрашивали о её готовности. Гермиона без сожалений кивнула.       Драко поймал первый всхлип, когда холод его пальцев лёг на ткань поверх самой чувствительной точки тела Гермионы. Он очертил круговым движением её клитор, поглощая каждый приглушённый стон, пока не зацепил край трусиков, отодвигая его в сторону.       Обратной дороги у них уже точно не было. Не тогда, когда Гермиона на вопрос «могу ли я опустить их?» бессвязно протараторила «да, да, Боже, да!».       Затуманивающая сознание нега горячей волной окутала Гермиону, когда он только задел пучок нервов. Драко провёл большим пальцем вниз с шипением прикусив ухо Гермионы.       — Ты прекрасна, — продолжая ласкать клитор, прошептал он. И Гермиона всякий раз, стоило ему надавить на него сильнее, постанывала в плечо Драко, прижимая его к себе за шею.       Она больше никогда не сможет так просто работать за этим столом без воспоминаний, как Драко ублажал её прямо на нём.       Его рука ускорилась, а вместе с тем и всхлипы Гермионы. Продолжился литься шёпот Драко на её ухо.       — Так прекрасна, — сердце Гермионы сладко запело от искренности в сказанных словах. Удовольствие пробежало по позвоночнику новой горячей волной, заставляя подмахивать бёдрами под такт его двигающейся под юбкой руки.       Знал ли Драко, что уже сказал ей это, когда подарил белые гардении?       — Я скоро… — его лоб лёг на её. Драко смотрел прямо на неё, продолжая проводить рукой, задевая без ошибки правильную точку. Словно Гермиона была музыкальном инструментом, на котором он изящно учился играть с рождения и делал это со всем присущем ему удовольствием.       — Давай, Гермиона, — бархатистый баритон с её именем ударил по ушам, и Гермиона последний раз вздрогнула от прикосновения его пальцев, когда оргазм обрушился на неё, окутывая звёздной пеленой. Драко не сводил с неё своих серых глаз и продолжал продлевать её удовольствие, растирая смазку по клитору, пока Гермиона с писком не подогнула колени.       С довольной улыбкой Драко убрал выбившуюся прядь с её лица и лёгким поцелуем коснулся губ.       — Мы же ещё увидимся в библиотеке на обеде? — не убирая рук с его плеч, проговорила Гермиона. Её дыхание всё никак не хотело успокаиваться.       — А кто-то говорил, что это я ненасытный, — фыркнул Драко. — И эта ведьма была права. Только вот никто не предупреждал меня, что она такая же.       — Не любишь сюрпризы?       — Ненавижу, — озорной блеск пробежался в серых глазах. — Но с тобой почему-то терплю.       — В таком случае могу я сама выбрать место для нашего первого свидания?       Он точно хотел что-то возразить, но от её взгляда просто сдался.       — Валяй. Я весь твой.       Гермиона взглянула на лежащий рядом букет, а вскоре после ухода Драко поставила его в наколдованную ей вазу. Гарри не стал задаваться вопросом, от кого он был.