Сказка о хорьке

      Двадцать четвёртый день рождения Драко начался вполне обычно, как и предыдущие за последние пару лет. Только зажмурив глаза от яркого луча солнца, он уже понял, что находился в комнате не один. Вчера вечером Драко точно забыл открыть шторы и просто свалился на кровать после тяжёлой совместной миссии с Поттером. Он даже не знал, что вымотало его больше. То ли, что дружок Гермионы всё время смотрел на него так, как делал это на шестом курсе, то ли, что он нисколько не старался это скрыть.       — Подъём, сонный павлин! — раздалось откуда-то сбоку, и Драко лениво раскрыл один глаз.       — Пэнс, иди к чёрту, — закинув подушку себе на лицо, он перекатился на другую сторону кровати спиной к подруге. — Моя палочка ещё не прозвенела. Должно быть, сейчас где-то пять… — глухо пробурчал он.       — Половина шестого, — Пэнси спокойно стянула одеяло с подушкой с Драко, кинув их куда-то позади себя. Ему точно следовало закрыть каминную сеть для неё. С хищным блеском в глазах губы Пэнси растянулись в улыбке. Вестник чего-то нехорошего.              — С днём рождения! — откуда невозьмись на Драко налетел Тео, в момент прыжка ударив коленом прямо по животу.       — Слезь с меня! Салазар! — но друг не послушался, лишь сильнее сжав Драко в своих объятиях. Пэнси стояла в сторонке и хихикала, глядя на, очевидно, лучшее зрелище в её жизни. — Довольна собой, да?       — Ещё как, — она смахнула короткую стрижку за плечи, со всем вызовом приняв взгляд Драко. — У нас много планов на вечер, надеюсь, ты свободен.       — Конечно, нет! Вы вообще-то тоже заняты приглашением на ужин в мэнор. Моя мать не простит, если откажитесь, — наконец, Тео неуклюже сполз с Драко, перестав нечаянно задевать его живот своей до чёртиков острой коленкой. И только сейчас Драко смог осмотреться по сторонам. — А где Блейз? — ему захотелось фыркнуть себе под нос от того, как Тео и Пэнси волнительно быстро переглянулись между собой. — Ой, даже не начинайте, я понял.       — Он просил передать тебе это, — Тео достал из кармана маленький свёрток и передал Драко. — У него… ну ты понял. Они с Даф снова, — друг цокнул языком и провёл большим пальцем вдоль шеи. Блейз явно терял хватку, если даже простодушный Тео быстрее него осознал, что они просто так медленно убивают друг друга.       — Очень мило, — внутри свёртка оказалась маленькая и до безумия дорогая брошь. Зная Блейза, ещё и ручной работы. Тот уже не в первый раз пропускал дни рождения Драко. И всегда причина была одинакова. — Ты надоумила его выбрать форму дракона? Оригинально.       — Ты явно меня не знаешь, если так подумал, — усмехнулась Пэнси. — Уже который год я прошу его подарить тебе брошь в виде павлина!       — Мне хватает твоего прозвища, спасибо, — Драко закатил глаза. — В общем, соберёмся все в выходные?       Друзьям пришлось покорно согласиться. Пусть они и были теми ещё эгоистами, но не трогали хрупкие попытки Драко наладить отношения со своей семьёй.       Малфои не были отстранены друг от друга, но их узы навряд ли можно было бы назвать мирными. На каждом застолье или устроенном матерью балу Драко непроизвольно сталкивался с отцом в каком-нибудь споре, по итогу которого они могли не разговаривать по меньшей мере месяц. Огромный прогресс, глядя на послевоенное время, когда их игра в молчанку длилась больше года.

***

      Кто-то сегодня решил сделать для Драко лучший праздник. Под кем-то, конечно же, подразумевался Поттер.       Шрамоголовый с самого утра ходил более хмурый, чем обычно, и срывался на новобранцев. Давно Драко не видел такую версию Поттера, уже и забыв, что он вообще умел кричать на людей не только тогда, когда его жизнь висела на ниточке толщиной с волос единорога.       В брошенных на Драко взглядах, не виделось ничего хорошего. Как и вчера, Избранный посматривал на него с не самыми благородными намерениями. Чем было это вызвано, Драко даже не хотел разбираться: жизнь Поттера ему наскучила уже давно, а споры он подогревал только потому, что это всё ещё заводило оппонента с пол-оборота.       И вот Драко ещё не успел перешагнуть порог Аврората, как Поттер встретил его с целой кипой бумаг, которые срочно все нужно было заполнить до конца рабочего дня. Срок абсолютно бесчеловечный для такого количества, что весь их отдел не смог бы окончить всё это хотя бы до обеда.       В школьные годы Драко бы многое отдал, чтобы находиться к Поттеру настолько близко каждый день. Разумеется, для коварных целей. Но цена была столь велика, что не по своей воле Драко стало известно, что любимой едой его сынишки были мягкие яблоки. Мерлин, он даже знал не слишком приятные моменты личной жизни Поттера, потому что Уизлетта не умела хранить никакие секреты, просто отсылая муженьку патронус. И, конечно же, Драко нужно было находиться в одном с ним помещении, чтобы услышать о их планах на вечер. Это тянуло на одну из самых отвратительных сцен в его жизни.       Сейчас его интересовала из их Золотого Трио только Гермиона. В прошлом издёвки в её сторону были направлены только с целью побесить Поттера, но сейчас… Драко не издевался над ней и ни за какие деньги не стал бы. Увидеть в карих глазах разочарование было страшным кошмаром, порой приходящим ему во снах. В такие ночи Драко вскакивал весь в поту, нисколько не понимая, почему Гермиона вообще ему доверилась и позволила стать частью своего окружения. Но пусть лучше ему снится это, чем её крики на полу уже несуществующей комнаты мэнора.       День тянулся до чёртиков медленно, и Драко только и думал, чтобы выбежать из Министерства в библиотеку. Меньше всего в день рождения ему хотелось торчать в маленьком помещении наедине с Поттером и ещё парочкой попавших под руку Главного аврора бедолаг. И как только стрелка стукнула по двенадцати часам, Драко встал из-за стола, бросив перо прямо в процессе заполнения бумаг.       — Малфой, ты куда собрался? — Поттер действительно был сегодня слишком взвинченным, но Драко это мало волновало.       — Сейчас как бы время обеда. А тебе самому, случаем, не пора никуда? — Драко приподнял одну бровь, но Поттер даже не обратил на это внимания, как-то странно опустив взгляд. У него точно не было времени, чтобы разбираться в причудливом поведении избранного придурка. — Если это всё, я пошёл.       Развернувшись на каблуках, Драко поспешил к выходу. Не успел он пройти и пары шагов, как мимо него пронёсся журавлик, сделанный до ужаса небрежным и знакомым образом. Его мать бы точно отбила ему руки за такое. Покружив вокруг, журавлик осел ему на макушку и замер.       Было странным, что Гермиона нарушила своё же слово. Она говорила, что не хотела привлекать внимание к их встречам, поэтому тогда отправила стандартный министерский самолётик, но сейчас зачем-то передумала? После первого урока Драко заглядывал к Гермионе ещё пару раз во время обеда, но прогресса они так и не добились. В последний раз он попросил их встретиться в обычном месте, и Гермиона без лишних уговариваний согласилась.       Драко взял журавлика в руки и поймал на себе очередной взгляд Поттера.       — Что? — огрызнулся он, не желая тратить драгоценные секунды на болтовню с бывшим заклятым врагом.       — Нашёл себе друга по переписке? — естественно Поттер запомнил способ, которым Драко какое-то время доставал его. Прошло больше десяти лет, а он всё ещё это помнил.       — Мне нужно у тебя спрашивать разрешение и для того, чтобы с кем-то общаться вне работы? Спасибо за заботу, мамочка, — Поттер закатил глаза и скрылся из отдела, за что Драко был премного благодарен.       Спокойно раскрыв записку, он слегка опешил. Гермиона звала его не в библиотеку и даже не к себе в кабинет, а в Атриум. Это было опасной затеей: их смогли бы увидеть наедине. Конечно, его посещения в кабинет Главы Отдела магического правопорядка могли посеять какое-то сомнение в умах не ленивых до сплетен прохожих, но Гермиона сказала, что уладила этот вопрос. По документам Драко заходил к ней с целью поделиться опытом общения с различными бедными и убогими существами, которых на миссиях им периодически приходилось встречать. Оставался вопрос, как Распределяющая шляпа тогда не отправила её на Слизерин или, упаси Сала… Мерлин, Когтевран.       Хотя был ещё один пункт. Гермионе был любопытен личный опыт участника Программы восстановления. И это было написано не только на бумагах, она правда задавала ему вопросы, искренне интересуясь волновавшими его проблема. Позже Гермиона сказала, что уладит некоторые моменты, переговорив ещё с парочкой участников программы.       Как ни старался, в Атриуме Драко так и не смог разглядеть мохнатую макушку. Самым безопасным для ожидания местом ему показался отдалённый уголок от центральной статуи и прохода к каминам. Ожидание затянулось, что было чертовски неправильным для такого человека, как Гермиона. Да, она была неуклюжей, но до безумия пунктуальной, подходя в библиотеку каждый раз к одному и тому же времени до того, как решила поиграть с Драко в игру «кто кому купит напитки». Ни минутой позже или раньше её фигурка показывалась среди стеллажей, заставляя ту же вихревую птичку внутри Драко трепетать. Эта ведьма точно нашла способ создать одну из них в его грудной клетке.       Кто-то резко схватил Драко за руку и со всей силы потянул назад. Растерявшись, он на миг поддался, но быстро выхватил палочку из кармана, направив её на…       — Грейнджер?! — выкрикнул он, когда древко почти коснулось шеи Гермионы. С непонятным для Драко азартом, она шикнула и ещё сильнее натянул на него какую-то ткань, нисколько не испугавшись, что в неё только что могло прилететь заклинание. — Это что, мантия-невидимка? — уже прошептал Драко.       — Ага, одолжила у Гарри, — Гермиона улыбнулась и, вновь коснувшись руки Драко, повела его прочь из Атриума.       — Так и знал, что рано или поздно ваша компашка решит меня прикончить, — так или иначе, Драко пошёл следом за Гермионой, которая словно не слышала его бубнежа. Внутри мантии приходилось нагибаться, чтобы та не сползла на пол, а Гермиона, идя спереди, не давала Драко сделать нормального для него шага. Тихонько крадясь, она с серьёзным видом направлялась явно по точному маршруту.       Самым страшным было несколько замкнутое пространно наедине с Гермионой. Её аромату кофе некуда было деться, а подпрыгивающие тёмные кудри в такт шагов Гермионы разносили запах и по так слишком маленькой площади.       Драко сглотнул вязкую слюну, не зная, что ему делать. Всё его внимание непроизвольно притягивалось к оголённому участку шеи Гермионы, проглядывающему за непослушными локонами. Он жаждал наклониться и невесомо коснуться его губами, откинуть остальные волосы назад, провести большим пальцем вдоль её шеи, усыпанной веснушками, и притянуть ближе, исследуя поцелуями каждый миллиметр кожи, так дурманяще пахнувшей кофе с шоколадом. Как кожу осыпали притягательные веснушки, так и её запах золотистые цветы. Лишь казались незаметными, но Драко не мог представить Гермиону без них.       Мимо них прошла незнакомая группа людей, и Драко резко отдёрнул себя назад, судорожно вдохнув ледяной воздух. Это переходило все рамки их общения, и как что-то такое могло придти к нему в голову, пока он точно не знал, сочтёт ли Гермиона это сколь-нибудь волнительным? Или же оттолкнёт его и публично обвинит в сексуальном домогательстве? Между ними периодически проскакивали двусмысленные шутки или слишком интимные взгляды, но до действий они никогда не доходили, да и Драко боялся последствий такого решения. Даже если Гермиона находила его чисто физически привлекательным, то это не означало, что ей хотелось бы иметь с ним что-либо общее в интимном или романтическом смысле.       Подобное притяжение к Гермионе становилось контролировать всё труднее. Любое её прикосновение отдавало жаром в голову и прямиком вниз. Ещё раз вдохнув слишком холодный воздух, Драко решил хотя бы заговорить с Гермионой, чтобы не натворить непоправимых глупостей.       Должно быть, они спускались на нижние этажи Министерства, раз температура так низко упала. Драко редко бывал в этой части.       — Зачем нам мантия?       — Мы идём туда, куда тебе нельзя, — коротко ответила Гермиона, не остановившись и на секунду. — Честно говоря… — через мгновение добавила она, и Драко даже фыркнул. Всё-таки Гермиону ни за какие галеоны не заткнёшь. — Мне тоже туда не следует соваться, но я выпросила разрешение. А вот для тебя такое сделать пока что попросту невозможно. За этим нам и мантия.       — Нарушаем законы? Точно ли ты проучилась на том факультете, ведьма?       — Шляпа хотела отправить меня на Когтевран, если тебе станет легче жить с этой информацией, — из её рта послышался смешок.       — Я так и знал, что где-то здесь есть подвох, — Драко слегка наклонился вперёд и прошептал ей на ухо, искренне борясь с желанием коснуться его. Он легко заметил, как от этого жеста вздрогнули плечи Гермионы, и как она затаила дыхание.       Блять.       — Так куда мы идём-то? — с хрипотцой спросил он.       — Это секрет, — Гермиона обернулась, и если бы она захотела, то отвела бы сейчас Драко прямиком в место обитания семейства Уизли, плевать. Он последовал бы за ней без лишних вопросов, пока Гермиона смотрела на него с таким неприкрытым волнением и весельем, что у Драко в горле вставал ком. — Но мы почти у цели, — она высунула палочку из мантии и, что-то прошептав, вновь посмотрела на Драко. — Сейчас мы зайдём кое-куда, и я прошу тебя вести себя тихо. Там, конечно, никого не будет… но всё-таки лучше не привлекать лишнее внимание.       — Разве ты не говорила, что получила разрешение для себя? Почему ты прячешься-то?       — Не понаслышке знаю, как тяжело перемещаться в мантии, — лёгкий румянец окрасил её веснушчатые щёки. — И если я буду идти с вытянутой рукой в одиночку, это покажется несколько подозрительным, — Гермиона пожала плечами и закусила в ожидании губу.       Эта ведьма стеснялась своего желания помочь ему, боясь причинить дискомфорт. Пока Драко боролся сам собой, чтобы не распустить свой рот туда, куда не должен, Гермиона переживала о такой милой мелочи.       Мерлин, её губы всегда были такого мягкого вишнёвого оттенка?       — Пошли, — прошептала она, потянув Драко прямо на себя. Послышался скрип массивной деревянной двери, и Гермиона с придыханием ступила вперёд.       Воздух вокруг тут же словно согрелся и стал более приятным, Драко даже услышал некоторые нотки старых пыльных книжек, но он точно не мог быть уверенным в этом, находясь рядом с Гермионой. От неё совсем чуть-чуть, но веяло стариной библиотекой, коей она технически и являлась. Их по-прежнему окружала только темнота, и Драко не мог разглядеть окружение.       Гермиона молча выскользнула из мантии-невидимки, встав прямо напротив Драко и отведя руки за спину.       — Можешь снять мантию, — в голосе Гермионы звучали нотки волнения.       — Грейнджер, вы правда решили меня тут по-тихому убить? — Гермиона лишь усмехнулась от его слов. Драко приподнял край ткани, когда ведьма направила свою палочку и, произнеся заклинание, зажгла маленький фонарик над головой.       Перед глазами поочерёдно стала загораться целая череда фонариков, тропой ведя путь по всему помещению, и только когда дорожка ни оставила ни одного тёмного уголка, Драко смог понять, где они находились.       Библиотека?       Драко свёл брови на переносице, не понимая, что происходит.       — С днём рождения! — сказала Гермиона так, словно держала в себе это всё это время, что, по всей видимости так и было. Переступая с ноги на ногу, она смотрела прямо на Драко, явно ожидая его реакции.       И серые глаза не могли отвести взгляд от карих.       Что она только что сказала?       — Ты знаешь, когда у меня день рождения? — неверяще, спросил Драко, оставляя мантию где-то позади на полу. Гермиона не только знала о важности этого дня, но и что-то приготовила для него. Это было просто самым лучшим сном, который мог ему присниться. Только вот это было реальностью, и у Драко уже начинала кружиться голова от происходящего.       — Так получилось, что да, — с неловкостью ответила Гермиона, разминая в руках бедное древко. — Тебе нравится? Ты говорил, что хотел бы оказаться здесь снова.       Здесь?       Взгляд наконец-то скользнул к полкам, и глаза Драко превратились в два больших блюдца. Робким шагом он ступил вперёд, каждую секунду вертя головой по сторонам, разглядывая каждый стеллаж, каждую полку, книгу…       Библиотека мэнора. Министерство изъяло её сразу же после войны, и под абсолютно идиотским предлогом так и не вернула книги, никогда не относящиеся к тёмной магии и ей подобной.       И Гермиона привела его сюда. Она добыла для себя пропуск, куда ей не было доступа, выпросила мантию-невидимку у дружка Поттера, и провела Драко в запретное для него место, прекрасно понимая, что будет иметь дело с последствиями, раскрой их кто-нибудь. Драко хотел остановить свой день на этом моменте, потому что он уже был одним из наилучших дней рождений в его жизни. Когда-то сложно было представить, что его так обрадует возвращение в родную библиотеку, куда ему в прошлом всегда был доступ.       Она запомнила, что это место было ему дорого. Драко нужен был перерыв, чтобы обработать эту информацию без ежесекундной остановки не слабо бившегося в его груди сердца.       — Конечно, здесь только безопасные книги. К запрещённым даже меня бы не пропустили со всеми связями, — Гермиона обернулась и осмотрела освещённые стеллажи огромной библиотеки. Или точнее хранилища, куда её погрузили.       Через Драко прошла слишком знакомая магия.       — Тут даже хранятся некоторые вещи вашей семьи.       — Вещи?.. — он говорил как в прострации, а затем почти побежал вглубь библиотеки. Это не могло быть правдой, но ведь она не являлась опасной. Её просто изъяли из-за того, что Драко пытался убить ею Дамблдора и того, что именно ей Поттер остановил безносого психопата с мелкими красными глазами.       Проскочив несколько стеллажей, Драко остановился именно там, где должен был. Он прекрасно чувствовал эту старую, узнаваемую до чёртиков магию, уже позабытую его рукой. В стеклянном коробе на мягкой подушке лежала та самая десятидюймовая палочка из боярышника.       Приложив ладонь к стеклу, Драко ощутил целый рой мурашек, пробежавшихся по коже, и непроизвольно ухмыльнулся. Палочка по-прежнему его помнила и считала истинным хозяином. Хоть в чём-то он смог сделать Поттера.       Тёплая магия скользнула по пальцам, приятно покалывая каждый нерв. Это было таким слабым импульсом, но Драко тронуло, что спустя столько лет древко стремилось вернуться к хозяину, раз сумело подозвать его к себе.       — Давно не виделись, — усмехнулся он.       Сзади мягко подошла Гермиона и также взглянула вниз.       — Мне правда жаль, что ты лишился палочки, — произнесла она так тихо, словно боясь нарушить еле ощутимую связь древка и хозяина.       — Значит должен был, — внутри всё похолодело, стоило руке отпрянуть от стекла. На кончиках пальцев чувствовался остаток пляшущих искр, что заставляли вновь потянуться к знакомому теплу. — Я думал, что больше никогда не увижу её, — с улыбкой Драко встретил настороженный взгляд карих глаз. — Спасибо.       И не стоило ничего говорить, Гермиона ещё пару мгновений со всей открытостью смотрела на Драко, а после мягко улыбнулась ему в ответ. Почти одновременно они вернули внимание его одинокой палочке.       — Здесь разрешено использовать магию? — не отрывая глаз от стеклянного короба, спросил он.       — Да, конечно, — у Драко ёкнуло сердце. Гермиона даже не спросила, зачем он интересовался этим вопросом. Она была уверена, что он не подставит её, захотев вернуть себе палочку насильственным путём. И он бы в самом деле никогда не стал бы так поступать, что пугало ещё больше. Гермиона начала слишком хорошо понимать его.       Достав новую и непослушную палочку из внутреннего кармана пиджака, старое древко легонько обожгло пальцы Драко, запротестовав от такого открытого выражения измены. Словно извиняясь, Драко виновато пожал плечами и, окинув взглядом подругу из боярышника в последний раз, повернулся к ней спиной.       — Акцио, Сказки Барда Бидля, — со свистом в руку влетела потрёпанная книжка. И в нос ударил слабоватый запах духов матери и свежей травы с полей мэнора. Хотелось уткнуться лицом в раскрытые страницы и заполнить все лёгкие тем, что пахло детством.       — Её тебе мама перечитывала, когда ты был маленький? — Драко не мог скрыть радости на лице от того, что Гермиона действительно запомнила о нём такие мелочи. С искренним счастьем он протянул книгу ей. — Можно?       — Да, в конце концов, я держу её сейчас в руках только благодаря тебе.       Гермиона невесомо провела ладонью по обложке книги, боясь хоть как-то повредить и так старенький переплёт. От своих мыслей Гермиона подавила смешок.       — Однажды я переводила эти сказки, — в карих глазах промелькнула ностальгия, смешанная с грустью. — Личный экземпляр профессора Дамблдора. Он перешёл ко мне после его смерти.       — Старик завещал тебе одну из своих книжек? — это, пожалуй, было в духе своевольного директора не от мира сего.       — Это было важным во время войны, — на выдохе произнесла она.              — Сборник детских сказок помог победить Тёмного лорда? — как давно эти два слова не слетали с его губ? Драко поёжился, почувствовав, как волосы на шее встали дыбом, словно мимо них пролетел Дементор, высосавший всю недавнюю радость.       — Можно сказать и так, — лёгким движением Гермиона раскрыла книжку на странице с оглавлением «Сказка о трёх братьях». — Дары смерти, если быть точнее.       Было видно, как эта тема затрагивала внутри Гермионы невидимые струны, как свежая роса проскальзывала по тонкой, давно сплетённой хрупкой паутинке.       — Это всё сказки, Грейнджер. Как это вообще смогло одолеть этого психа? — от услышанного губы Гермионы тронула ухмылка.       — Уверен? — засунув руку в свою неразмерную сумку, Гермиона вытащили мантию-невидимку, которую успела подобрать за Драко. — Камень был утерян, а палочка… Что ж, её действительно больше не существует.       — Хочешь сказать, что Поттер щеголял с первого курса с одним из даров смерти? — Драко указал на мантию в руках Гермионы, и она спокойно кивнула ему, засунув ту обратно. — Это, пожалуй, может объяснить, почему эта штука не разрушилась за все эти годы… Но учти, я до сих пор тебе не особо верю.       — Как хочешь, — со смешком она пожала плечами. — А это твоё, — закрыв книгу, Гермиона вложила её обратно в ладони Драко, — правда твоё.       Из рукава мантии Гермионы выскользнуло древко из виноградной лозы и направилось на сборник сказок. Взмахнув палочкой, ведьма произнесла заклинание умножения, и в её руки скользнула точная копия книжки, лишь с маленькими, едва заметными изменениями.       — Я верну её на место попозже, — книжка оказалась в сумке, и весёлые глаза уставились на Драко.       — Ты сейчас… серьёзно? — конечности Драко пробила мелкая дрожь, что он испугался начала очередного приступа. В присутствии Гермионы он не мог так опозориться. Только не снова.       Она и так рисковала тем, что провела Драко в закрытое для него место, но отдать одну из книжек, заменив её на точную копию… Это было настоящим безумием, на которое Гермиона согласилась пойти. Чтобы что?       Гермиона спрашивала его об этом, когда они пытались вызвать патронус. Она сделала это, чтобы Драко почувствовал себя настолько счастливым, чтобы эта магия преобразовалась в россыпь серебристых искр, напоминающих какого-нибудь зверька. Переведя серые глаза на карие, Драко почувствовал что-то ещё, помимо вечно следующего за ним трепета в компании Гермионы. Казалось, это чувство намного сильнее увлечённости или желания слушать её смех без остановки.       Драко испытал ничем не описуемую благодарность, что он никогда не в силах будет отбить. Гермиона бы и не стала просить его что-то взамен, но сам Драко был готов достать хоть звезду из своего грёбаного созвездия, если ведьма только попросит об этом.       — Спасибо, — еле слышно прошептал он, прижав книгу поплотнее к себе. Драко держал в руках возможность лицезреть беззаботную улыбку матери ещё раз.       Он смог увидеть свою палочку и даже вернуть любимую детскую книжку. Неконтролируемая улыбка расползлась по его лицу, какая трогали губы, когда мама присылала ему сладости совиной почтой. Драко был счастлив, и всё только благодаря Гермионе.       — Погоди, — Драко развернулся на каблуках и осмотрелся вокруг, — здесь только безопасная литература, верно? Но что касается Окклюменции? Её сочли опасной? — он не мог просить у Гермионы о большем, но ответ на этот вопрос ему был сейчас важнее кислорода. Драко сложил сборник сказок во внутренний карман пиджака.       — Не могу припомнить, чтобы мне в руки при осмотре что-то такое попадало… — Гермиона серьёзно призадумалась, но, поджав губу, опустила в замешательстве плечи. — Я не помню, но не исключено, что эта книжка здесь. Призови её.       — В этом и проблема, — Драко со всем вниманием зашагал к стеллажам, пытаясь высмотреть тёмный, слегка пугающий переплёт. Не услышав позади себя шаги, он оглянулся назад и махнул головой, подзывая Гермиону за собой. Она бы не смогла ему помочь, но сам факт нахождения её рядом, успокаивал Драко. Он бы и не признался, что испытывал сейчас смесь страха с интересом, прогуливаясь по родной, и в то же время такой незнакомой библиотеке. — На книгу было наложено заклятье, не дающее её так легко заметить. Конечно же, Министерство нашло способ выкопать даже это, но при вызове книга никак не среагирует.       — Зачем были нужны такие меры? — нахмурилась Гермиона. Чёрт, она могла подумать, что это какая-нибудь тёмная магия.       — Живя рядом с одним из лучших легилиментов под одной крышей, не хочется, чтобы он знал, что я пытался спрятаться от его разума, — они прошли уже несколько стеллажей, а нужной книги всё не было.       — Ты до сих пор увлекаешься Окклюменцией?       — Не то, чтобы я интересуюсь этим для личного использования… — откашлялся Драко. Признаваться в посещениях терапевта какое-то время назад тоже не хотелось. — Я давно не применяю Окклюменцию.       — Похвально, — их глаза встретились, и Драко еле удержался от того, чтобы не наклониться в сторону Гермионы, прижав её к стеллажу в столь узком проходе. Кудрявая макушка возвышалась чуть выше его плеча, и это только сильнее подогревало трепещущие чувства внутри. Что ещё бы ведьма сочла в нём похвальным? Одобрение из её уст звучало ещё приятнее, чем самый сладкий магический мёд. — А зачем тебе эта книга?       — Она от Снейпа, — Гермиона вмиг поникла. И стоило ей опустить голову вниз, на глаза Драко попалась та самая. Всё такая же чертовски отталкивающая книга, к которой порой было противно даже прикасаться. Его декан во всём своём репертуаре. Протянув руку через Гермиону, Драко достал книгу с неприятной дрожью от её текстуры.       — Мерлин, если бы ты не сказал мне, чья она, я бы всё равно догадалась, — они засмеялись с этого вместе.       — Знаешь, пусть Министерство и высказало официальную версию роли Снейпа в войне, но я всё равно многое не понимаю. Мне казалось, что он искренне поддерживал учения лорда.       — Может быть, когда-то в прошлом? — Гермиона прижалась спиной к стеллажу, и Драко последовал её примеру, почти коснувшись плечом. — Но в его истории было ещё кое-что. Не уверена, что могу рассказать тебе, прости.       — Меня больше смущает резко изменившееся отношение Поттера к нему. Он так злится, когда слышит от кого-то сомнение касательно фигуры Снейпа.       — Мы… — Гермиона отвернулась. — Мы застали его… перед концом… он помог нам найти выход, как окончательно победить Воландеморта, — точно отчаянная гриффиндорка. Произносить имя Тёмного лорда с такой лёгкостью, пусть и тот уже был давно мёртв. Драко по-прежнему боялся даже думать о нём, вспоминая, как ловились маги из-за нарушения табу на его имя. — Профессор Снейп точно был впервые в жизни рад, что мы с мальчишками сунули свой нос туда, куда не следует, — Гермиона грустно хмыкнула.       — Ты… — Драко прикусил внутреннюю сторону щеки. Встретившись с одобрительным взглядом Гермионы, он смог расслабиться. — Ты говорила, что он мог призывать патронус, — Гермиона уверенно кивнула. — Но вот Снейп сделал хоть что-то хорошее, он не был исключительно плохим человеком. Он… — Драко приподнял книгу, — помог и мне. Тогда я думал, что он хотел помешать мне или так надсмехался надо мной. Но Снейп хотел помочь мне, чтобы я просто не сошёл с ума, — судорожный вздох вырвался из его лёгких. — На шестом курсе… мне правда жаль, что я был таким придурком.       — Драко… — он почувствовал на левом плече лёгкое касание тёплых пальцев.       — Грейнджер, твой рыжий друг чуть не умер из-за меня. Да, Уизли мне неприятен, но это не означало, что я желал ему смерти! — Драко отдёрнул руку от Гермионы.       — Драко, ты тоже помог на войне. Тогда в мэноре…       — Даже не смей! Ещё на суде мне хотелось закричать, и я бы так и сделал, если бы не наложенное на меня Силенцио! То нельзя назвать помощью, мы уже говорил об этом, — почему они пришли в этот узкий проход? Спереди виднелся тупик, а единственный выход проходил через Гермиону.       — Если бы ты сразу признал нас, война бы закончилась в тот же день, — её брови нахмурились, и она встала в позу, напомнившую Драко, что прямо сейчас он говорил с без пяти минут будущим Министром магической Британии. Драко даже не сомневался в таком будущем ярчайшей ведьмы своего времени. — Но сейчас это уже не так важно. Ты уже давно поменял свои взгляды, поэтому прекрати. Ты сможешь вызвать патронус, я уверена.       Драко молчал. Поставив книгу на место, он слегка наклонился боком в сторону Гермионы. Драко не знал как, но она поняла его и положила свою ладонь на платиновые пряди.       — Я хочу спросить кое-что ещё, — нарушил он тишину хрипловатым вопросом.       — Конечно, что угодно.       Сердце потеплело от тона Гермионы, и как её пальцы проходили сквозь его волосы, приятно задевая кожу головы.       — Снейп он… какой у него был патронус?       — Лань, — почему-то выражение лица Гермионы стало ещё печальнее. — Она была его счастьем.       Драко прикрыл глаза, желая, чтобы его воспоминанием для патронуса служил именно этот момент. Если это вообще когда-нибудь случится.       — Спасибо за твой подарок, Грейнджер.

***

      Аппарировал Драко домой под самый вечер, едва не опоздав на встречу с родителями. Весь обед Гермиона уделила ему, ходя по библиотеке за ним по пятам, время от времени интересуясь той или иной литературой, попадающей ей на глаза. В её глазах читалась вина, что она отвлекала Драко от прибывания в родном для него месте. Гермиона даже заикнулась о том, чтобы оставить его здесь одного, но Драко ответил резким отказом, не желая терять её силуэт из виду. Хоть в некоторые моменты он и жалел, что не отправил Гермиону вон, когда она наклонялась рядом с ним за какой-нибудь книжкой или начинала смеяться над его шуткой. Узкие проходы между стеллажами заставляли их стоять рядом друг с другом настолько близко, что прогулка с ней под мантией казалась уже не такой пыткой.       Мэнор встретил Драко настоящей шумихой и, во всех традициях его мамы, торжественной обстановкой. И это было полным её правом, ведь Драко разделял мнение, что день рождения ребёнка также и праздник матери.       Успев до этого переодеться, Драко шагнул к центральному входу и сразу же был окружен иностранными магами, в части из Франции. Будь его воля, Драко бы заперся в своей комнате наедине с самим собой.       — Мистер Малфой, как мы рады вас видеть! С праздником! — ему совершенно не хотелось тратить время на незнакомых ему людей, жаждущих ухватиться за него и отвезти куда-нибудь из Великобритании. В его руку вцепились буквально до боли знакомые коготки.       — Очень жаль отрывать именинника от столь увлекательной беседы, но его ищут родители. Никто не против? — Пэнси с хищным прищуром осадила француженку, уже хотевшую возразить на её слова. — Чудно.       — Я твой должник, — выдохнул Драко, когда они отошли на приемлемое расстояние.       — Ты мой должник уже много-много лет, но что-то не вижу благодарности. И кстати, миссис и мистер Малфой правда ищут тебя.       — Где они? — Пэнси указала на дальний уголок, где его родители развлекали гостей за бокалом шампанского.       Отвесив подруге поклон, от которого Пэнси закатила глаза и удалилась к компании Тео, Драко пошёл в противоположную сторону. Через плечо он увидел, как Тео весело помахал ему и одними губами прошептал «удачи». Блейза среди них не наблюдалось, что так или иначе, укололо обидой. Драко всегда прибегал ему на помощь, даже если был сильно вымотан или не имел возможности так поступить, а вот Блейз частенько пренебрегал их дружбой.       Драко всё бы отдал, чтобы и самому сейчас оказаться где-то не здесь. Этот вечер мог бы скрасить лишь один человек, который никак не мог появиться здесь. Она бы не согласилась на это, предложи Драко ей половину своего состояния.       Хмурой походкой Драко продолжил преодолевать бальный зал, оглядываясь по сторонам и рассматривая ухоженных и по праву красивых юных дам. Они мило подмигивали ему, но Драко было несколько всё равно на это. Их платья были какими угодно, но не того самого синего оттенка, а даже если бы это было и так, он бы не взглянул на них.       На том балконе Гермиона по-настоящему светилась, как маленькая и ярчайшая звезда, из всех известных Драко. Приглашая её на танец, он мечтал коснуться бледной спины Гермионы с проглядывающими веснушками, вырисовывающими, как Драко был уверен, целые созвездия. Ему хотелось узнать, было ли там его собственное.       Румянец залил щёки, и Драко пришлось вернуться в реальность, ведь ноги почти привели его к нужной цели.              — Мама, отец, — от вида сына лицо Нарциссы засияло такой теплотой, что Драко уже подходил к ним с широкой ухмылкой. Сердце постукивало, и с каждым ударом Драко чувствовал вес старой книжки, оттягивающей ему внутренний карман.       — Милый! С праздником! — мать притянула его к себе и горячо поцеловала в обе щеки, ещё какое-то время приобнимая за плечи. — Ты уже такой большой мальчик!       — С днём рождения, сын, — Люциус как-то неловко похлопал его по спине, явно желая сделать-то что-то ещё, но, в конце концов, на выдохе отстранился на шаг назад. Нарцисса неодобрительно покачала головой.       — Спасибо, — Драко поправил и так идеальный костюм, осознавая, что больше не может откладывать это. — Мама, я бы хотел тебе кое-что подарить.       — При всём уважении, дорогой, это твой день рождения. Я уже получила в качестве подарка этот дивный светский вечер.       — Нет, просто... Мы могли бы отойти? — Драко одарил взглядом и отца. В его памяти были ещё свежи воспоминания, как и Люциус присоединялся к ним в библиотеке, ворчливо сопротивляясь от просьб жены прочесть пару строчек, но каждый раз сдаваясь от молящего тона сына. Казалось, это было в абсолютно другой жизни.       Родители переглянулись и последовали за Драко в отдалённый холл, покрытый полумраком. Фигура отца исказилась в напряжении, а мать нетерпеливо разглядывала Драко, словно он должен был рассказать что-то настолько важное, что от этого зависела её жизнь. В попытке перевести дыхание, долгое молчание стало давить на лёгкие ещё больше, и Драко решился сказать первое слово.       — Я...       — Ты нашёл себе девушку? — перебила его Нарцисса со сложенными руками у груди. Взгляд матери просил о положительном ответе, но Драко натурально потерял всю свою маленькую уверенность.       — Прости? — на повышенной ноте спросил Драко, почувствовав, как ряды зубов скрипнули друг об дружку. Мать определённо услышала это, скривив недовольное лицо.       — Если бы ты хотел мне что-то подарить, то сделал бы то, о чём я тебя прошу уже давно. Драко, тебе сегодня исполнилось двадцать четыре!       — Твоя мать хочет сказать, что мы просто желаем, чтобы ты был счастлив. Это не попытка принудить тебя к контракту, — от встрявшего в разговор отца, у Нарциссы с Драко одновременно раскрылись глаза. Он редко решался присечь их схватки по поводу отношений младшего Малфоя.       — Я никого не нашёл, во-первых, — раскрыв подол пиджака, Драко высунул книжку и протянул её матери. — Во-вторых, я имел в виду это.       У Нарциссы приподнялась грудь от резкого вдоха, а голубые глаза тут же посветлели и уставили на сборник сказок. Она преподнесла руку к обложке и посмотрела прямо на Драко с приподнятыми бровями. На секунду ему почудилось, что мать помолодела на десяток лет, и даже отец заметил, с какой позабытой открытостью она смотрела на сына, поджимая губы, словно маленькая девчонка.       Она аккуратно забрала книгу из рук Драко и повернула ту к Люциусу.       — Помнишь, как Драко просил тебя прочесть ему её? — в темноте глаза матери поблёскивали от слабого света дальнего зала. Маленькие хрустальные слёзы побежали по её щекам, превращая голубую радужку в драгоценные сверкающие камни, от которых Драко не мог отвести взгляд.       Он давно не видела мать такой ранимой и хрупкой, что отец со всей нежность провёл ладонью по её плечу и с неменьшим интересом стал разглядывать открывавшиеся в книге разноцветные страницы.       — Откуда? — только спросила она, подняв на Драко глубокие голубые глаза. В детстве он так часто заглядывал в них, пытаясь понять, каким же мама была океаном, и каждый раз ответ был разным. Нарцисса всегда смеялась над попытками сына угадать цвет. Позже Драко задал этот вопрос отцу, и тот отвергнул показавшиеся ему глупые предположения, заявив, что глаза Нарциссы Малфой были бескрайним и всегда чистым небом, но маме не понравилось, когда он так сказал о ней позже. Мать попросила Драко вернуться к океанам и морям, и он по сей день не знал причины, почему ей это так нравилось.       С возрастом Драко перестал так делать, лишь изредка кидая в разговорах в сторону матери, что её глаза были в тот день как неспокойный штормовой океан, и тогда она легко расслаблялась и могла простить любую пакость.       С приходом Волдеморта в их дом, Драко думал, что теперь в глазах матери он больше не увидит беспокойства или злости, лишь безграничное счастье, но заметил тогда только пустоту. Голубой потускнел, окрасившись в густой туман, навсегда скрыв от Драко его любимые волны.       — Мне помогли, — улыбнулся Драко, и улыбка его стала только шире, когда мать засмеялась от чего-то сказанного на ухо отцом. — Мам, — вновь встретившись со взглядом Нарциссы, Драко теперь был точно уверен, — ты сегодня чистое синие море, — от услышанного Нарцисса захихикала как беззаботный подросток.       — И кто же твой помощник? — лёгким тоном, совершенно несвойственным для его отца, поинтересовался Люциус, притягивая жену ближе к себе, пока она с той же детской улыбкой нежно пролистывала сборник сказок.       — У меня появился новый друг, — почему-то родители не стали расспрашивать его, лишь завидев, с каким выражением Драко сказал это.

***

      Кулак слегка постучал по белой двери, и та вскоре открылась.       — Малфой? — Гермиона встретила его в лёгкой ночнушке, и Драко испугался, что ведьма могла вновь вернуться к тому старому образу, который хранился в его памяти странным страхом. Но глаза Гермионы по-прежнему ясно сияли грейнджеровским любопытством, и Драко не стал прятать ухмылку. — Ты время видел?       — Да, прости, что потревожил, но это срочно, — веселье в его словах не передавало серьёзности визита, но это не помешала Гермионе насторожиться.       Гриффиндорка.       Подумал Драко и в уме же и хмыкнул.       — Мне кажется, я готов, — уголок её рта дёрнулся.       — Правда? — выкрикнула она, тут же прикрывая рот ладонью и оглядываясь по сторонам, беспокоясь, что могла кого-то побеспокоить. — Заходи скорее! — Гермиона затянула Драко внутрь за рукав и захлопнула за ним дверь. Маленьким вихрем она тут же направилась в соседнюю комнату, не отпуская его руки.       — Беру свои слова назад, твой кабинет был ещё вполне себе просторным, — он брезгливо фыркнул, осматривая квартирку Гермионы.       Совершенно маленькое помещение, которое Драко не выделил бы даже эльфу. Полностью заваленное книгами и всякими безделушками с поездок Гермионы по городам и странам. Он бы не сказал, что это произвело на него негативное впечатление, квартира Гермионы просто не могла выглядеть иначе, и это было очаровательно.       Под ногами послышалось мяуканье, и Драко отпрянул от рыжего шерстяного пятна с плоской мордой. Кот уставился на нежданного гостья как на явную угрозу его спокойного сна.       — Глотик, не мог бы ты подождать в спальне? — полукровка долгие мгновения прожигал в Драко дыру своим взглядом, но в итоге, снисходительно мяукнув, пошёл в сторону лестницы. На каждой ступеньке он поворачивал морду на Драко и как-то шевелил ушами, словно говоря, чтобы Драко вёл себя воспитанно и не обижал его хозяйку. — Прости, он не очень общительный.       — Мягко сказано, — ухмыльнулся Драко, топчась на одном месте. — Спасибо за книжку. Мама была счастлива.       — Я рада, — её лицо украсила такая искренняя улыбка, какую Драко не мог понять. Его мать говорила столько неприятных вещей в сторону Гермионы, что она не должна была так радоваться, но делала и в этом была вся Гермиона Грейнджер. — Драко, если ты переживаешь, мы можем сегодня не пытаться. Никто тебя не торопит, и уже поздно.       — Нет, нет, я почему-то уверен, — нет, он был абсолютно не уверен и не верил ни единому своему слову. Гермиона, кажется, заметила это и достала палочку из кармана домашних штанов.       — Не хочешь сделать это вместе?       — Да, — сказал он раньше, чем Гермиона успела окончить предложение. Ведьма хихикнула и махнула палочкой в его сторону, намекая, чтобы и он достал свою. Драко повиновался, и спустя короткий миг они стояли бог о бок с готовыми к заклинанию древками. У Драко тряслась рука. До боли закусив губу, он сжал между пальцами штаны.       Он сбежал к Гермионе сразу же после того, как только мать отпустила его прогуляться по залу. Драко переполняла такая необъяснимая лёгкость, не испытываемая им долгие годы, что он полностью проигнорировал громкие голоса зовущих его друзей и впопыхах добежал до точки аппарации, сорвав с себя пиджак и бросив где-то в поле, и скрылся под ночным небом, очутившись напротив синих ступенек.       Если это должно было произойти, то только при Гермионе.       Сквозь дрожь Драко ощутил невесомые касания и, опустив глаза, увидел держащую его ладонь Гермионы. Ведьма тепло улыбнулась ему и кивнула, призывая начать.       Мир сжался до них двоих и до ровного дыхания Гермионы, успокаивающего и волнующего уже и так неспокойное сердце. И билось оно вовсе не из-за страха.       Драко поднял палочку первый, и Гермиона не заставила долго ждать, остановив руку на одной прямой вместе с ним.       — Прикрой глаза, — прошептала она. — Что для тебя счастье, Драко?       Сейчас.       Тёплая ладонь, держащая его, улыбка на вишнёвых губах, запах кофе с шоколадом и звонкий смех, похожий на трель колокольчиков.              Минутами ранее.       Счастливые лица родителей. Мама, пытающаяся сдержать горячие слёзы с широкой улыбкой, пока Драко смущался от всей ситуации и легко посмеивался над неуклюжими попытками отца прочесть пару строчек одной из сказок. Конечно, только Нарцисса могла заставить Люциуса так унижаться, хотя он очевидно не считал это таким, пока жена была счастлива.       Родители улыбались и, Драко был уверен, на те радостные секунды позабыли о войне.       Четыре месяца назад.       Драко в прошлом ещё не знал, но день, когда Гермиона врезалась в него, стал для него началом новой жизни. Тогда он с отвращением развернулся и пошёл прочь от непутёвой Гермионы. Тогда запах кофе его раздражал.       Драко сжал руку Гермионы ещё сильнее и сосредоточился на чём-то одном. В памяти он ухватился за апрельский день, когда за окнами бушевал неспокойный ветер, поднимающий в воздух недавно распустившиеся листья, а сидящая рядом ведьма держала в руках только что сделанного её же усилиями журавлика. В тот момент она выглядела так, словно Драко подарил ей луну.       — Экспекто... — палочка вздрогнула, но ощутив крепкую хватку Гермионы, Драко сумел договорить заклинание, — Патронум! — древко приятно обожгло пальцы и непривычно затрещало. Даже через закрытые веки был виден ослепляющий серебристый свет, но Драко было страшно открывать глаза.       — Драко... — Гермиона ухватилась за лямку его подтяжек и стала дёргать её на себя. — Драко! Драко! — с неописуемым восторгом она запрыгала на месте. — Открой же глаза! Драко, твой патронус...       Мой... что?       Приоткрыв один глаз, он увидел картину, написанную серебром. Комната превратилась в ещё больший хаос, сверкая серебристыми искрами от двух маленьких зверьков, резво прыгающих и танцующих по кругу всей гостиной.       Выдра пробежалась по стеллажу и раскидала книги на пол, вызвав сердитый вскрик у Гермионы. Позади раздалось шипенье решившего проверить обстановку Живоглота. Кот с взлохмаченной спиной и хвостом трубой сидел за столбиком лестницы и недовольно мяукал на полупрозрачных животных.       Драко не мог разглядеть своего патронуса, если он вообще был среди серебристого ослепляющего света и целой тонны искр, рассыпанных по полу и мебели.       Один яркий комочек отскочил от люстры и влетел прямо в Гермиону, усевшись на кудрявой макушке и распушив и без того лохматые волосы. Маленькие и хитрые глазки уставились прямо на Драко.       — Поздравляю, — Гермиона со всей звонкостью засмеялась. Зверёк на ней качнулся в сторону следом за движением её головы и чуть не свалился на пол, тут же сердито хлопнув ведьму крохотной лапкой. Смех Гермионы стал ещё громче.       — Это издевательство? — Драко смотрел точно на свой патронус и не знал, какие чувства ему испытывать. Он так жаждал призвать его хотя бы однажды, и вот он сидел прямо перед ним, помахивая хвостиком.       — Он прекрасен, Драко, — Гермиона наклонила голову, и зверёк спрыгнул, очутившись на плече у хозяина. — Ты — это ты.       — Нет, я немногое ждал, но... — в замешательстве он опустил руки и поджал губу. — Почему не дракон?       — Ну, он бы точно разнёс мне квартиру, — произнесла Гермиона с серьёзной задумчивостью, а затем фыркнула. — Даже если твой патронус не дракон, ты всё ещё Драко, верно? — карие глаза сощурились, а губы тронула игривая ухмылка.       Мимо пролетела выдра, и серебристый свет лёг на ночнушку Гермионы, осветив её почти что синим светом. И тут у Драко дёрнулся кадык.       — Грейнджер.       — Да? — со смешинкой прикусила она губу, когда патронус Драко забрался на его голову.       — Ты обещала согласиться, если я снова приглашу тебя на танец, — судя по округлившимся глазам, Гермиона ожидала что-то другое. — Можно? — он протянул ей ладонь.       Взгляд скользил от руки к лицу Драко. Гермиона так долго смотрела на него, что Драко не мог сказать, был ли серебристый блеск в её глазах вызван танцующими вокруг патронусами или отражением его собственных. Молящих.       — Да.       И Гермиона вложила свою ладонь в его. Рука Драко легла на её талию и притянула к себе, от чего ведьма хихикнула.       — Твой патронус прямо глаз с меня не сводит, — обворожительно произнесла она, глядя вовсе не на зверька на платиновой макушке. Вторая ладонь коснулась его груди и плавным движением перешла за шею, отозвавшись в сердце сладкой пыткой.       — И я могу его понять, — вот так просто, и скулы Гермионы окрасил румянец цвета её губ.       — Без музыки танцевать как-то странно, — Гермиона была так близко к нему, что он не смог разглядеть её опущенного взгляда.       — Или без руководящей Макгонагалл, — Драко засмеялся, припоминая, как хвастался своим умением танцевать, приобретённым чуть ли не с рождения. — Раз, раз, раз! Нет, нет, мистер Уизли, моя талия не здесь!       Закусив губу, он со всем переполняющим его счастьем смотрел, как Гермиона смеялась от упомянутой им картины.       — И теперь оборот! — вторая рука Драко скользнула на талию, и Гермиона от неожиданности схватилась за его плечи, оказавшись в воздухе и продолжая смеяться, пока Драко кружил её по кругу. Серебряные искорки оседали на одежде и почти сразу отцеплялись, опадая на пол.       Патронус недовольно спрыгнул вниз, с любопытством поглядывая на танцующую пару.       Было всё равно, что Гермиона была сейчас без парадного платья в пол, а в лёгкой маггловской ночнушке. Драко испытывал то же самое волнение, наполнявшее его в четырнадцать, когда он только увидел Гермиону в синем платье. Какое-то непонятное ему чувство кольнуло его тогда. Теперь он понял.       Драко завидовал чёртовому Краму.       Уизли, хотя тот был просто в смехотворном костюме, но Драко завидовал ему, ведь Гермиона весь вечер не сводила глаз со своего рыжего дружка, пока рядом с ней находился Крам.       Как же ему хотелось подойти и начать надсмехаться над глупой истерикой Гермионы, но он не сумел сделать и шагу, когда услышал тихий девичий всхлип. Тогда что-то в Драко и сломалось, напомнив о себе только спустя десять лет, когда он впервые стал причиной её улыбки.       Серебристой дымкой патронус вновь оказался на голове Гермионы, стоило Драко опустить ведьму на пол. Хитрые глазки смотрели на него с некой злобой. Они обязывали и намекали.       — Кажется, мои волосы ему нравятся больше, чем твои, — с широкой улыбкой Драко приблизился к Гермионе, слушаясь требования своего сладко сжавшегося сердца. Руки сошлись на её спине, прижимая тело ведьмы к себе.       Драко уткнулся лицом в плечо Гермионы.       — Мне тоже, — прошептал он в её пышные кудри. Кофе, шоколад и старые книги, в которых ведьма хранила золотистые цветы. Он знал, был уверен.       Один засушенный цветочек Драко однажды нашёл в отданной ей книге и искренне задался вопросом, что это могло означать. Пока не вспомнил, как его мать занималась чем-то подобным, когда была совсем юна, а Драко ещё не успел получить своё письмо в Хогвартс.       Гермиона замерла в его руках и, казалось, даже перестала дышать. Держа Гермиону в своих объятиях, Драко продолжил медленно покачивать её из стороны в сторону, пока серебристые зверьки резвились под их ногами в движениях, походящих на танец.       — Спасибо.       — Ты уже говорил мне это, — Гермиона прижалась щекой к груди Драко, заставляя беспокоиться, что она сможет услышать его бешенный пульс. Руки потянулись к его плечам. Драко хмыкнул, притянув Гермиону ещё ближе к себе.       Она ответила на объятия, и это подарило всю необходимую радость для призыва нового патронуса когда-нибудь в будущем.       — Мне мало.       — Ты и правда хорёк, Малфой! — она стукнула его по плечу и вновь засмеялась. Дрожь от близкого смеха к его уху пробежалась по телу.       — А ты и правда выдра, Грейнджер, — Драко не смог понять, как сделал это и не сумел себя проконтролировать. Губы незаметно коснулись тёмных кудрей, разнося радость от выполненного действия по мозгу с громкими внутренними криками. Гермиона продолжила еле ощутимо поглаживать ладонями спину, и Драко оставалось лишь надеяться, что его выходка осталась незамеченной.       Взглянув вниз, Драко увидел, как серебристые патронусы смирно сидели и смотрели на своих хозяев. Хорёк и выдра, чем-то даже похожие друг на друга.