Твой мир обречён

Снаружи гремит последний взрыв, а за ним слуедует тишина. Тачихара открывает зажмуренные глаза, зажимая рукой рану на боку. Зацепило пулей по касательной. Со спины его перебинтовывает Гин, снова надев привычную маску на лицо. На её ресницах блестят слёзы скорби. Рядом с Мичизу, прижав колени к груди, сидит Рюноске, невидящим взглядом буравя серую стену перед собой. В соседнем помещении слышатся стоны. Приходят в себя остальные уцелевшие ящеры. При таком катаклизме травмы были тяжёлыми, но потери минимальными. Хироцу не досчитался только трёх мафиози. Насколько он помнил, их звали Кацу, Ивао и Ичиро. Все новенькие, двое из основного состава, последний из разведки. Все не сразу замечают тишину снаружи, слишком погружённые в свои мысли и переживания. Первым в себя приходит Акутагава. — Подождите, вы тоже это слышите? Троица оборачивается на него с непониманием, прислушиваясь. — Что именно? — озабоченно спрашивает Гин, завязывая тугой узел на спине Тачихары. Тот тихо шипит сквозь зубы от боли. — Вот именно, что ничего, — Рюноске, шатаясь, поднимается со своего места, — Тишина. Остальным приходит осознание. Хироцу отбрасывает недокуренную сигарету, быстрым шагом направляясь к выходу из бункера. За ним подрываются оба Акутагавы. Последним медленно поднимается Мичизу, опираясь на стену. Рюноске быстро выворачивает из-за угла практически на бегу и резко останавливается на пороге здания. В его спину врезается Рюро. Рядом с ними возникает Гин, которая поддерживает Тачихару за здоровый бок. Четыре пары глаз устремляются к безжизненной поляне. Вся земля в огромных кратерах. Ближайшие деревья повалены либо догорают в ярком пламени огня. Никого. Ни единой души. Белорусы как будто испарились в воздухе. Как и Накахара-сан. Рюноске выбегает к середине поляны, ища глазами хоть какие-то признаки присутствия юноши. Но поляна пуста. Здесь никого нет. — Накахара-сан! — на выдохе выкрикивает юноша, тут же закашлявшись, — Накахара-сан, где Вы?! Гин опускает руку Мичизу на плечо Рюро, который, резко ослабев, прижимается к дверному косяку, и подбегает к брату. Она мягко обнимает его, укладывая его голову на своё хрупкое плечо. — Тише, — шепчет она ему на ухо, сама еле сдерживая слёзы, — Всё будет хорошо. Он обхватывает ее спину ослабевшими тощими руками из последних сил, будто держась за спасательный круг. — Нет же... — бормочет Акутагава в ее шею, — Нет. Нет. Только не это. Тачихара низко опускает голову вниз, буквально повиснув на Хироцу. Тот задерживает взгляд на двух фигурах посреди поляны и закрывает глаза рукой. Всё не могло закончиться так. Так не должно быть. Сегодня Рюноске потерял второго человека, на которого опирался, которым восхищался и которого искренне уважал. Сегодня Гин потеряла хорошего наставника, прекрасного лидера и заботливого товарища. Сегодня Тачихара потерял близкого друга, боевого сослуживца и просто хорошего человека. Сегодня Хироцу потерял второго воспитанника, которого знал с детства. Он потерял человека, о котором так заботился и так переживал, поддерживая в трудную минуту. Сегодня Порт потерял сильнейшего эспера и важнейшего Исполнителя. Сегодня они потеряли Чую Накахару. *** —Чуя-кун? Как всё прошло? — Босс?... Мори напрягается, сидя в кресле. Его брови вопросительно поднимаются. Элис останавливается посреди кабинета, с сомнением глядя на Огая. До звонка она наворачивала круги по просторной комнате, что-то вереща про скукоту. Сейчас же она стоит строго по струнке перед столом Мори, даже будучи способностью чувствуя его напряжение. — Акутагава-кун? Я рад тебя слышать. Но почему ты звонишь с номера Накахары? Вы ещё не закончили? На том конце провода слышатся помехи. Рюноске молчит пару секунд, собираясь с мыслями. — Накахара-сан... Он... Элис забирается с ногами на стол, чтобы тоже слышать диалог. — Акутагава-кун, просто скажи, что случилось, — голос Мори спокойный, лицо не выражает ни одной эмоции. Но вторая рука, не занятая телефоном, барабанит по столу в незамысловатом ритме. Рюноске прокашливается, на заднем фоне слышится чей-то второй голос, но из-за ужасной связи невозможно понять, кого именно. — Операция проходила как надо, — всё же отвечает Акутагава, — Мы провели успешные переговоры, закончив на мирной ноте, и сошлись на том, что позволим иностранцам встречу с Вами. Но произошла ошибка одного из новых ящеров... Мори кажется, что Элис перестала дышать. — Неизвестный выстрелил в одного из белорусов. И второй среагировал молниеносно, используя способность. Огай закрывает глаза. Купала. Паўлiнка. — Накахара-сан стоял ближе всех, приняв на себя основной удар. — Насколько тяжки травмы? — пальцы в белой перчатке замирают на столешнице. Рюноске снова замолкает на пару секунд. Огаю режут слух противный треск и звук ветра. — Он... Зона поражения способности была очень большой. Пострадали абсолютно все. У пары людей порваны перепонки, Тачихара ранен в бок. У других ящеров есть пара пулевых, а также отёк лёгких, — пытается съехать с темы Рюноске. Да, Мори знает, чем опасна Паўлiнка. — Каковы потери? — Четверо. — Перечисли, пожалуйста. — Кацу, Ивао, Ичиро... — треск снова поражает динамик, заглушая последние слова Акутагавы. — Кто четвёртый, Рюноске? Конечно, он уже давно всё понял. —...Он использовал Порчу. Мы не могли ничего сделать. Тело так и не нашли. Элис прикрывает рот маленькими ладошками. На светлых детских ресницах блестят слёзы. Этого не было в плане. Шанс был равен практически нулю. Это просто невозможно. Он мог предусмотреть. Он знал о нестабильности Накахары. Он знал о Паўлiнке. Он мог выбрать другую стратегию получения белорусского дуэта. Но теперь всё сделано. И теперь жалеть нет смысла. Огай часто говорил Накахаре, во время вечеров за бокалом вина: «сожаление — удел не слабых, а вполне здоровых людей, у которых есть сердце. Но точно не лидера». Но сейчас Мори сожалеет. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Телефон проделывает ровную дугу в воздухе и разбивается о противоположную стену на сотни осколков. Сегодня, в один холодный февральский день, Портовая Мафия окончательно потеряла Двойной Чёрный. *** Конечно, он знал заранее, что это произойдет. Дазай узнал о том, что Мафии поступила угроза и в Порту начался невероятный переполох, ещё до того, как Чую разбудила трель звонка. Уже в семь утра Дазай сидел в кабинете Фукудзавы. Заспанный, в не до конца застёгнутой рубашке и с криво висящим галстуком, он медленно перемешивал свой американо, буквально засыпая в кресле. Но стоило Юкичи произнести слово "порт", и сонливость как рукой сняло. — Я дико извиняюсь, — перебивает его на полуслове Дазай, откладывая чайную ложку, — но мне кажется, я прослушал абсолютно всё, что Вы только что сказали. Можете повторить ещё раз? Фукудзава раздражённо вздыхает, с неодобрением глядя на него, и складывает руки в замок на столе. — Ранпо передал мне информацию, что в Порту на данный момент творится невероятная суматоха. Совсем недавно туда пришло письмо без имени отправителя. Мы думаем, это может быть связано с поднявшейся паникой. Возможно, какая-то угроза, потому что Мори заперся в своём кабинете и просил никого к нему не пускать, кроме Чуи Накахары. Дазай присвистывает, залпом выпивая свой кофе. Ох как не похоже на Огая. Бывший босс никогда не опасался чего-то настолько, чтобы запереться у себя и, не высовывая носа, ждать приезда своей ручной собачки. Тут варианта два: либо угроза действительно была настолько устрашающей, либо Мори играет в театр одного актёра. Сам Дазай, проработав с Огаем большую половину сознательной жизни, сразу отметает первый вариант и останавливается на втором. Тогда появляется вопрос: каков смысл всего этого спектакля? Очевидно, он сам искусственно создал такую панику, дабы запугать кого-то из подчинённых. И, оглядываясь на последнюю фразу Фукудзавы, паника нужна для того, чтобы пошевелить нервишки Накахары. Нет, вряд-ли. Нужно мыслить более масштабно. Целью является всеобщий страх перед чем-то. Раз Огаю пришла угроза, значит, её адресату нужно что-то от Мафии. Сам босс определенно не поедет на переговоры. Сложив два плюс два, приходим к выводу, что первым кандидатом на роль переговорщика является нестабильный агрессор с манией помахать кулаками. Блять, да любой рядовой портовой шавке будет ясно, что отправлять на важные дипломатические переговоры Накахару — себе дороже. Огай специально хочет сорвать переговоры? И начерта это ему? Вау, интересное дельце с утра. Вообще Дазай планировал целый день провести за игрой на нервах любой приятной девушки в ближайшей от общежития ВДА кофейне, но такое времяпрепровождение тоже не плохое. — Кажется, у мини-мафии проблемы, — оглашает вердикт юноша, — но, я так понимаю, Вы хотите отправить меня туда в разведку? — В целом, да, — отвечает Фукудзава, вертя между пальцев ручку, — Тебе знакома схема работы Порта, так что с этим проблем быть не должно. Выясни причину такой паники, личности людей, угрожающих Мафии, и доложи обо всём мне напрямую. Всё, что сейчас происходит в этой организации, не должно пройти мимо нас. — Прекрасно, — Дазай вскакивает с места, на ходу подхватывая висящий на спинке стула плащ, — Но учтите, что больше так рано я работать не стану. У меня, знаете ли, мозг начинает соображать не раньше двенадцати. Пиздит как дышит. Сейчас в его голове шестерёнки крутятся настолько быстро, что скоро сотрутся в порошок. Фукудзава тоже поднимается с места, примечая блеск в глазах своего подчиненного. Большая редкость, знаете ли. — Тогда придётся передать всем потерпевшим, чтобы не попадали в передряги раньше часа дня. А то тебе ещё, наверное, надо час поныть о сущности бытия, перед тем как приступить к работе. — Передайте, чтобы не раньше двух, — говорит Дазай уже в дверях, — мне нужен ещё час, чтобы подготовить более эффективный способ самоубийства. С этими словами юноша покидает кабинет. Ну, теперь можно сразу отправится к квартире Накахары. Скорее всего, он сейчас обитает в той, что поближе к Порту. Через сегодняшнего дипломата будет легче добраться до истины. Через двадцать минут пешей прогулки Дазай уже стоит напротив подъезда Чуи, считая минуты до его выхода. Когда юноша досчитывает до нуля, парадная дверь распахивается, и на улицу вылетает тёмная фигура с рыжей макушкой, за которой тянется длинный черный плащ, развевающийся на ветру. Накахара быстро закуривает, слишком агрессивно щёлкая зажигалкой при этом, и запрыгивает в элегантную машину. Та, которую подорвал Дазай, конечно, была получше. Прям летит на крыльях ночи. Точнее будет сказать, утра, но тогда прозвучит не так поэтично. Если так быстро, как рассчитывал Дазай, значит, по телефону его достаточно запугали. Вот и спешит, позабыв обо всём, на помощь своей дражайшей организации. Какие мы ответственные, аж тошнит. Дазай не спеша следует за машиной по пробкам, прибывая к северной башне одновременно с тонированным Феррари. Теперь, когда у него есть время, пока Огай самолично ещё больше запугивает Чую, можно получше поразмышлять. Одного на операцию Накахару босс точно не отправит. Он, конечно, играет сейчас идиота, но таковым не является. Сам прекрасно понимает, что понадобится поддержка. Скорее всего, чтобы заставить отъявленного моралиста ещё больше переживать, он отправит с ним большую команду. Очевидно, в неё войдёт Рюноске и ящеры. Сколько там сейчас насчитывается их? Кажется, около пятидесяти. Ну ничего себе. У Чуи точно большие проблемы. Зачем Мори вообще срывать переговоры? Может, целью является не сорвать их, а продемонстрировать противнику всю силу Порта? Похоже на то. Зачем? Ну, тут причины снова две: запугать врага, или же спровоцировать его на то, чтобы присоединится к организации. Да, второй подходит больше. Наверное, Дазай слишком подпортил Огаю статистику, так резко покинув Мафию. Текучка кадров просто ужасная. Тогда напрашивается вывод, что Огай знает личность врага. Старый знакомый? Он вообще один, или там целая организация? Ни то, ни другое. Скорее всего, человека два-три. Ох и наплетёт же сейчас Мори бедному Чуе про них, чтобы обосновать такую большую команду на такое маленькое количество. Размышления Дазая прерывает звонок. Ранпо. Вот кто добавит пазлов в почти готовую картину. — Доброе утро, мой дорогой друг! Нашёл что-нибудь интересное для меня? — Не сомневайся, — по голосу слышно, что Эдогава сегодня тоже в хорошем расположении духа, — Письмо прислали иностранцы на неизвестном мне языке. Я, если честно, не очень понял его смысл, но зато узнал их примерное местоположение. Хочешь послушать? — Конечно, я всегда рад слышать твой прекрасный голос. — Это чудесно, — на том конце провода раздается треск леденца, — старая заброшенная военная база на юге Йокогамы. Надеюсь, это на что-то тебя подтолкнуло. Удачки! Не буду отвлекать от столь важной для тебя миссии. Не дав Дазаю тоже мило попрощаться, Ранпо кладет трубку. Ну, что ж. Теперь становится ясно, что это точно кто-то из старых знакомых Огая. Иностранцы? Значит, возможно, место выбрано не случайно. Они думали, что база ещё работает? Ох, значит, примерно ровесники Мори. Фу, работать со стариками. Опять. Так, неизвестный даже Ранпо язык? И что же это может быть за страна? Можно подумать об этом уже по пути к точке переговоров. Здесь Накахара разберётся сам. Итак. Неизвестный язык. Точно не азиатский. Ранпо бы это понял. Не английский, не французский, не итальянский. Значит, там абсолютно другой алфавит. На ум приходят пока только славянские языки. Но это достаточно обширная территория. Какие вообще у Огая могли быть общие дела с русской частью Европы? Напрашивается вопрос: что из себя представляют угрожающие, если Мори так хочет их заполучить в свою организацию? Очевидно, они одарённые. И, очевидно, способности у них неплохие. Тогда что им нужно от Мафии и почему Огай не мог напрямую им предложить сотрудничество, раз знает их? Достаточно запутанно. Но достаточно интересно. База находится глубоко в лесу. Неудивительно, учитывая, что это тайный военный объект. Там обязан быть бункер, судя по всему. Поблизости ни одного населённого пункта. В целом, расположение иностранцы выбрали прекрасное. Значит, вполне смышлёные. Дазай аккуратно выглядывает из-за дерева, наблюдая за пустыми оконными проёмами. Туда-сюда шныряют две тени. Слышен спокойный диалог на также неизвестном юноше языке. Да, звучание славянское. Но не русский. Интересно. Нужна хорошая точка обзора. Накахара точно выберет для встречи эту поляну напротив базы, в этом сомнений нет. Лучший обзор будет с крыши. Как прозаично. Забраться на крышу третьего этажа, не выдав свое присутствие иностранцам, было не самым лёгким делом, но через пятнадцать минут Осаму уже стоял на просторной крыше, осматривая окрестности и размышляя. Тени было две. Дуэт? Вау, неужели у Огая мания на убийственное сочетание двух людей? Или он настолько привык к взаимодействию Двойного Чёрного, что хочет повторения истории? Только, очевидно, лёгким путём. Судя по всему, иностранцы уже давно работают вместе, раз с их последней встречи с Огаем состав не изменился. Ну, зато они будут скучнее, чем Дазай с Чуей. Если, конечно, Мори всё-таки получит их к себе. Из глубины леса слышится рёв подъезжающих машин. Голоса внизу смолкают. По лесной дороге тянется длинная колонна чёрных тонированных автомобилей. Дазай был прав, группа действительно большая. Посмотрим, чем обернутся эти переговоры. Дазай делает несколько шагов назад и заходит за небольшую будку на крыше, покидая зону видимости. Строй останавливается, и ящеры выходят из своих автомобилей, образуя полукруг напротив здания. С противоположных боков его замыкают Тачихара и Хироцу. Гин не видно, как и всегда. Скорее всего, она занимается разведкой. Через пару минут, выдерживая драматическую паузу, из первого джипа выходит сам Накахара, а за ним Акутагава. Оба серьёзные до невозможности. Они становятся в центр полукруга и останавливаются. Когда спустя минуту ничего не происходит, голос подаёт Чуя: — Дорогие иностранцы, просим прощение за то, что отвлекаем вас от осмотра местных достопримечательностей, но, думаю, вы забрели достаточно далеко за черту города. Позвольте провести вам экскурсию. Мда, как всегда. Хоть раз бы повёл себя не как самодовольная сука. Спустя ещё парочку провокационных изречений Чуи ему всё-таки отвечают. Голос явно мужской, акцента практически нет. Со своего места Дазай не может увидеть его внешность, но голос достаточно взрослый. Точно старше Осаму, но моложе Хироцу. Слово берёт Акутагава, оправдываясь за такое количество оружия. По нему не видно, но Дазай знает, что он волнуется. Через какое-то время Дазай слышит второй голос, чуть выше, но тоже мужской. У него акцент намного хуже, но, тем не менее, речь складная и понятная. Незнакомец номер два говорит более расслабленно, даже с улыбкой. Накахара представляется, а брюнет выдвигает претензии. Босс забрал у них то, что ему не принадлежит? Очень похоже на Мори. Но основываясь на том, что они были знакомы с Огаем ещё до того, как база прекратила свою работу, пост босса Портовой Мафии ещё был занят другим человеком. Интересная ситуация. Иностранцы начинают надвигаться на мафиози. Акутагава широко распахивает глаза, ящеры крепко сжимают в руках своё оружие, ожидая подвоха. Хироцу хмурится, а у Тачихары начинает дёргаться левый глаз. Чуя же, не выдавая своего внутреннего напряжения, жестом руки запрещает стрелять, тоже надвигаясь на врага. Смелый ход, учитывая, что никто не знает их способностей. Но Накахара никогда не отличался предосторожностью. Дазай часто говорил про это, что когда-нибудь Чуя бросится в горящий дом, будучи облитым бензином, и сгорит к чертям собачьим. Напарник зло рычал, отвечая, что бросаться в горящие дома больше по части Дазая. Чуя переходит на более низкие тона, и Осаму перестаёт слышать их диалог. Но ему это и не особо нужно. Он спокойно может достроить его у себя в голове, основываясь на мимике Накахары. Сейчас, видимо, он объясняет иностранцам, что не знал об этом, и не может предоставить им то, что они требуют. Брюнет в старомодном костюме кивает блондинчику в черном, и тот что-то снимает с пальца, протягивая Чуе. Очевидно, колечко. Ну, навряд ли обручальное. Значит, изначально колец было два. И одно, принадлежащее брюнету, сейчас находится у Огая. Мило. Чуя долго осматривает перстень. Ну конечно, ювелирная жилка ещё осталась. После медленно качает головой, оповещая, что ничего подобного не видел до этого. Иностранцы, очевидно, сомневаются, но после какого-то аргумента спокойно улыбаются. Чуя пытается выйти на мирную ноту, предлагая, судя по всему, связаться с боссом, и подзывает к себе Акутагаву. Тот слишком шокировано смотрит на него, чуть передвигая одеревеневшие ноги. Но вот кого тут действительно жалко, так это Накахару, который перестаёт понимать вообще что-либо, когда иностранцы радостно реагируют на имя Мори. Все гипотезы Дазая оказались верны. Брюнет дружелюбно протягивает Чуе руку для рукопожатия. Теперь самое главное, чем обернётся вся эта потасовка. Но, к сожалению, дальнейшего поворота событий не мог предсказать даже Дазай. Тишину разрывает звук выстрела. Накахара реагирует молниеносно, отражая пулю. Но блондин реагирует так же быстро, выпуская способность. Все замирают на некоторое время, а потом Чуя резко падает на колени, пытаясь закрыть уши руками. Примерно такая же реакция и у остальных. Дазай в непонимании наблюдает за происходящим. Радиус способности очень большой, потому что из леса также доносятся выстрелы и крики. Зацепило всех, кроме Дазая. Почему? Из-за обнуления, очевидно. Но основная атака была направлена на Накахару, который начинает задыхаться, хватаясь руками за шею. Из его ушей течёт кровь. Шляпа спадает с рыжей макушки, и пряди рассыпаются по плечам. Полный пиздец. Чую надо срочно оттуда доставать. Но как? Сейчас Дазай просто не может там показаться, так как в нескольких метрах от Накахары свернулся Акутагава. Выстрелить в блондина было бы самым логичным, да только это сорвёт всю операцию. Плюс парочка зашла за угол здания, уйдя в слепую зону. Сука. Накахара скрючивается сильнее, прислоняясь грудью к коленям. Он невидяще глядит перед собой. Его зрачки носятся из стороны в сторону, как будто наблюдая за кем-то или чем-то. Галлюцинации? Дазай уже хотел, наплевав на всё, бросится к бывшему напарнику, как вдруг из леса выбегает Гин. Её заносит в разные стороны, но она целенаправленно двигается в сторону Рюноске. Без маски на лице. Почему именно на неё способность подействовала меньше всего? Расстояние? Вряд ли. Скорее всего, способность действует сильнее на одарённых, а Гин, будучи обычным человеком, но с крепким внутренним стержнем, смогла побороть её раньше остальных. Она падает на колени перед Рюноске, умоляя его очнуться, а после самостоятельно поднимает его с земли, буквально неся в сторону укрытия. Дазай всегда поражался этой девушке. Когда взгляд Осаму перемещается обратно к Чуе, становится слишком поздно что-то предпринимать. Дазай замечает, что Накахара что-то шепчет, но понимает, что это не просто бред, вызванный галлюцинацией, а слова мантры порчи, уже на последних словах. Тяжёлая масса энергии отделяется от тела Чуи, а по мраморной коже ползут рваные кровавые узоры. Нет. Ну как же так. Снова. Дазай снова опоздал. Фигура вздымается в воздух, возвышаясь высоко на над поляной. Как же давно Осаму не видел этой картины. Он как будто снова попал в свои далёкие шестнадцать, завороженно наблюдая за происходящим. Каждый раз как первый. Просто невероятно. Внизу начинается копошение. Гин пытается растолкать Хироцу, но у неё получается это только после того, как блондин прекращает действие своей способности. Рюро так же поражённо смотрит на небо, а после они вместе с младшей Акутагавой оперативно уводят людей в здание. А Дазай всё не может оторвать глаз от человека, который держит в себе такую силу. Счёт идёт на минуты. До полного истощения тела Чуи остаётся не больше двух, когда на поляне остаётся только бывший дуэт и иностранцы. Накахара замечает их и выкидывает в сторону виновников торжества гравитон. Дазай думает, что это их конец, однако брюнет бьёт чёрной тростью о землю, и они оба исчезают. Вот и его способность. Достаточно интересная. Но у Осаму больше нет времени думать об этом. Сейчас у него есть только одна цель. Он выходит на поляну, наблюдая за ужаснейшей и одновременно прекраснейшей картиной, которую ему удалось застать за свою скучную жизнь. Чуя оборачивается, замечая его, и заходится в рваном смехе, пытаясь собраться с силами для последнего удара. Кровь льётся из его глаз. Остаётся несколько секунд. Обезвредив последний гравитон, Дазай наконец добирается до Чуи, обнуляя порчу. Бурые узоры исчезают. Накахара дёргается, а после оседает, но Осаму не даёт ему упасть. Сердце юноши пропускает удар. —Чуя... Ты слышишь меня? В ответ молчание. В руках Дазая холодное, податливое тело, не подающее никаких признаков жизни. Нет. Он не мог опоздать снова. Осаму опускается на колени, укладывая сверху голову Чуи. Рыжие пряди пропитаны кровью, и больше теперь похожи на огненный пожар. Перебинтованные пальцы бережно обхватывают тонкую шею, пытаясь нащупать пульс. Там, под бледной кожей, совсем тихо бьётся сердце. И Дазай расслаблено выдыхает, закрыв глаза прижимаясь лбом к рыжей макушке. В этот раз он успел.