В моей истории - ты был главным злодеем

      Если кто-то спросит Марселя, ненавидит ли он ведьм, то он с уверенностью ответит — да. Он мог сотрудничать с ними ради достижения целей, терпеть их в своём городе, даже закрывал глаза на романы тех с полуночниками. И всё же слишком близко в свою жизнь он старался их не впускать.       По своей натуре ведьмы были алчны, по их мнению, вампиры — это низшие существа, ошибки природы, от которых следовало избавиться. Почти каждая ведьма в квартале желала им смерти, не забывая при каждой встрече напоминать про испытываемое омерзение. Уже давно ведьмы хотели вернуть себе город, который им вовсе не принадлежал. Сколько Марсель себя помнил, Новым Орлеаном правили вампиры — сначала Майклсоны, а потом уже он.       Единственное время, когда квартал полностью принадлежал ведьмам, был период с 1919 по 1940 года, когда вся семейка Майклсонов бежала из города, спасаясь от своего отца. Тогда, на разрухе города, ведьмы захватили власть, объединившись с волками, вместе они стали заниматься «очищением» города от поразившей его заразы.       Вернув город себе, Марсель чётко решил не подпускать ведьм и близко к управлению городом. А сам мужчина хоть и поддерживал с ними связь, старался не переходить черту делового общения.       Но когда восемь лет назад на пороге дома Марселя появилась его давняя подруга Соффи Тулл с просьбой помочь уберечь её единственную дочь, он не смог отказать. С Соффи они были знакомы не меньше шестнадцати лет, девушка тогда только приехала в город поступать на архитектора. Мужчина тогда и подумать не мог, что та пьяная девица, что на спор танцевала стриптиз на барной стойке, станет для него хорошей подругой. С Марселем они быстро нашли общий язык, добрая, весёлая, отзывчивая — Соффи своим появлением могла скрасить даже самый унылый день.       Когда спустя долгие годы разлуки они наконец-то встретились, Марсель не мог поверить в то, что некогда жизнерадостная и весёлая девушка превратилась в тень былой себя. Той Соффи, которую он знал, больше не было, тягу к жизни в ней убил её собственный клан, от которого она была в бегах.              Надолго она в Новом Орлеане не задержалась, как и не стала просить многого. Лишь последить какое-то время за дочерью, пока сама девушка не разберётся с накопившимися проблемами. В тот день мужчина видел подругу в последний раз.              Марсель с самого её появления понимал, чем всё это закончится, но продолжал надеяться, что Соффи вернётся за девочкой. Но ни через неделю, ни через месяц она так и не появилась. Ведьмы, к которым он обращался, все как одна твердили, что Соффи Тулл мертва — и всё это из-за ребёнка.              Что делать с девочкой, Марсель не знал. Соффи хотела, чтобы мужчина сберёг её дочь, защитил от клана; перед своим уходом она чуть ли не на коленях просила его об этом. И Марсель сделал всё возможное, по его просьбе ведьма Бринн Деверо сделала для девочки защитный браслет, скрывающий её от поисковых заклятий. Но одно дело — спрятать, а другое — воспитать.       Кланы ведьм наотрез отказались от дитя, назвав её проклятьем природы похуже вампиров. Старейшины упрашивали избавиться от ребёнка, говоря, что девочка погубит французский квартал. Ведьмы готовы были признать власть Марселя, лишь бы он убил ребёнка.       Но как он мог убить ту, на чьём месте когда-то был сам?       Девочка не была глупой, она как будто понимала, чего хотят её магические сестры. С самого первого дня она забилась в угол выделенной ей комнаты и не покидала ее. Марселю пришлось загипнотизировать специального человека, чтобы тот носил ей еду три раза в день. Поначалу она и от неё отказывалась, беря только воду, но неделя без еды поменяла её взгляды. Кроме самого Марселя, она никого в комнату не выпускала, боялась, что её убьют. Сначала мужчина хотел исправить ситуацию — это ведь ребёнок, не будет же она вечно сидеть в четырёх стенах?       Но на попытки вытащить её на улицу девочка реагировала остро, а когда Марсель не выдержал и схватил её за руку, намереваясь вывести из комнаты любой ценой, она лишь сильнее разрыдалась и с силой отдернула руку, будто ошпаренную, закрылась в своей комнате и перестала даже с ним разговаривать.       Позже Бринн объяснила ему причины такого поведения — девочка была особенной ведьмой, а если быть точнее, бракованной. У неё с детства не было собственной магии, и чтобы колдовать, ей нужно было брать её из других источников: ведьм, вампиров, магических артефактов или чего другого, что могло иметь магию. Ситуацию омрачало ещё то, что отцом девочки был оборотень — из-за которого клан и хотел ее смерти. Будь она обычным сифоном, клан не стал бы преследовать их с матерью, им достаточно было ее изгнания из клана. Но ген оборотня все усложнял, когда девочка активирует проклятье, то станет не лучше любого потрошителя. Клан не мог допустить ещё одной ошибки, и именно поэтому от нее нужно было избавиться.       Тогда-то Марсель и понял опасения ведьм насчёт уничтожения квартала, для ведьмы, что поглощает магию, нет проблем за пару лет иссушить всё кладбище, убив при этом предков. Бринн советовала прислушаться к старейшим, говоря, что хватит ему одного спасённого дитя волка, и Марсель даже был готов убить. Ведь раз она может выкачать магию из предков, что ей мешало сделать источником магии полуночников или даже его самого.       Но, переступив порог, мужчина услышал то, о чем не мог и подумать, — звук инструмента, на котором играл Тьерри, заглушался звонким девичьим смехом. Девочка, смеясь, неуклюже танцевала какой-то танец, пока его друг играл весёлую мелодию. Девочка, заметив его, помахала рукой, зовя присоединиться, и только в тот момент Марсель понял, что как десять минут наблюдает за этой картиной с такой же улыбкой на лице. И как он мог ей отказать?       Впервые за полгода он увидел её улыбку.       — Следующей на сцену мы приглашаем Руну Жерар!       Со всех сторон тут же послышались овации, кто-то даже засвистел, тем самым подбадривая девушку. Марсель с Тьерри сидели на первом ряду, поэтому, кто именно свистел, мужчина не видел, но мог предложить, что это был Калеб Тернер, одноклассник Руны. Марсель только и ждал, когда девушка уедет в колледж, чтобы со спокойной душой оторвать этому ублюдку руки.       На сцену тем временем вышла молодая девушка в красной накидке и в такой же красной выпускной шапочке. Каштановые волосы слегка растрепались из-за поднявшегося ветра, а карие глаза счастливо блестели в ожидании скорейшего получения диплома.       Она была красива, точно так же, как и её мать в эти годы. Марсель вычеркнул из памяти последнюю встречу с Соффи, чтобы запомнить её такой же молодой и красивой. Жаль, что всю свою внешность Руна унаследовала от отца, которого даже не знала. Цвет кожи, волос, глаз — всё было от него. Кроме улыбки... Улыбка была Соффи.       Так же, как и мать Руны, он знал и её отца. Вот только оборотней он не любил больше ведьм, поэтому Марсель был рад, что от псины его дочь унаследовала только внешность.       Девушка на сцене выслушала благодарности и напутствия во взрослую жизнь и с сияющей улыбкой вернулась на свое место, не забыв по дороге помахать только что полученным дипломом Марселю и Тьерри.       Омрачало сегодняшний день только то, что Давина не могла присутствовать на выпускном вместе с ними. Мужчина знал, как сильно она хотела пойти, девушки месяц его упрашивали, и Марсель даже был готов согласиться. Вот только появление в городе Клауса заставило его передумать. Он спасал Давину от ведьм не для того, чтобы она угодила прямо в руки к гибриду в качестве оружия. Руне тоже было опасно оставаться в городе, он хоть и предупредил парней молчать о том, что связывает его и эту девчонку, но никто не исключал того, что кто-то все же мог проговориться.       К счастью, скоро Руна уедет из города в колледж, и переживаний на этот счёт станет меньше. Девушка же уезжать категорически не хотела, Марсель силой заставил её подать документы в заведения подальше от Нового Орлеана. И даже когда она получила ответ о зачислении, не оставляла попытки отговорить, ссылаясь, что не хочет оставлять его, Тьерри и Давину одних без присмотра, ведь что они в троём будут без неё делать. Всё же совместными стараниями удалось отправить девушку учиться в самый лучший медицинский колледж Нью-Йорка.       Из-за скорого отъезда Руны Давина была подавлена. И хотя она была на стороне Марселя в том, что девушке нужно уехать, всё же мысль о расставании её огорчала. За то время, что Давина жила с нами, девушки успели подружиться, даже называли друг друга сёстрами.       Марсель и сам был не рад её отъезду. За восемь лет он настолько привык к обществу девушки, что просто не представлял, как ему без неё жить. С приездом Клауса Руне пришлось переехать, чтобы гибрид про неё не узнал, Марсель хотел и фамилию ей поменять обратно на материнскую. Но Руна сказала нет, мол, хватит ему того, что она уезжает в другой город, фамилию она оставит себе.       В последнее время Марсель часто злится на девушку, в особенности на её легкомыслие. Он из-за всех сил старается её уберечь, а она до сих пор продолжает упрямиться, даже после инцидента с Тьерри. Тогда Марсель не дал ей исцелить друга, Клаус не должен был о ней узнать. И не только из-за особенности магии, но и из-за гена оборотня, о котором даже сама девушка не подозревала. Марсель ей так и не сказал, что, убив человека, она не просто станет убийцей, но и каждое полнолуние будет ломать себе кости, при этом ощущая жуткую боль больше восьми часов.       Марсель как мог оберегал ее от всех разборок в квартале, строго-настрого запретив вмешиваться, но если прям невтерпеж показать свои способности — то ни в коем случае не переходить черту. Благо это Руна усвоила и в четырнадцать лет заявила, что хочет стать врачом, если Марсель так сильно не хочет, чтобы она стала убийцей, то она станет тем, кто будет спасать жизни. Марселя это вполне устраивало, главное, чтобы браслет не снимала. Пока на ней браслет Бринн — он скрывает её не только от ведьм, но и метку клана оборотней, к которому она принадлежит.       Клаус рано или поздно всё равно узнает о девушке, задача Марселя сделать так, чтобы это случилось как можно позднее.       — Опять он к ней лезет. — недовольный голос Тьерри вывел мужчину из раздумий.       Калеб Тернер был одноклассником Руны и по совместительству неровно к ней дышал. Сама же девушка ничего подобного к нему не чувствовала, неоднократно говоря ему об этом. Слушал ли её Калеб? Конечно нет. Он был из тех парней, что слово «нет» не воспринимал, для него его как будто и не существовало. Тернеры были потомственными полицейскими, с детства Калеб получал всё, что хотел, в том числе и любую девушку. Так продолжалось до встречи с Руной. Её отказ он воспринял как игру — кто быстрее сдастся.       Марсель же, как только его увидел, старался подавить в себе желание сбросить парня в Миссисипи. Тот имел наглости заявиться к нему в дом и просить повлиять на решение Руны. О том, что Марсель хотел его убить, девушка прекрасно знала и каждый раз отговаривала его от этого, прося подождать хотя бы до её отъезда.       Церемония вручения аттестатов подошла к концу, и все потихоньку начали расходиться.       — Хватит на него так смотреть, скоро он уедет. — Руна бесшумно улизнула из толпы выпускников, направившись к вампирам. — Пусть скажет спасибо, что до сих пор дышит, — мрачно ответил Марсель, предвкушая, как наконец-то убьёт этого напыщенного парня.       Руна лишь пренебрежительно фыркнула и, направившись к выходу, увлекла Тьерри в разговор. Так как сегодня был праздник, было решено отпраздновать такое событие в баре. Из-за Клауса в «Руссо» они пойти не могли, поэтому празднование было решено перенести в новую часть города за рекой.

***

      — Ладно, мне уже пора. — подходя к французскому кварталу, слегка грустно проговорила девушка. Всё же вместе им лучше было не появляться.       — Будь осторожна, Ри, в последнее время тут небезопасно. — предупредил в который раз Тьерри, обнимая девушку на прощание.       — Кто меня тронет — я же ведьма, — девушка рассмеялась, обнимая друга в ответ. — Я обещала Давине зайти к ней. Ты же не против?       — Нет, с чего бы.       — Ура! — радостно завопила девушка, прыгая ему на шею. — Ты лучший, Марси!       Быстро чмокнув Марселя в щеку, она так же быстро умчалась в церковь.       — Ей бы меньше пить.       Тьерри был прав, но Руна была уже взрослой, и Марсель не мог ей этого запретить. Тем более он сам подавал плохой пример с детства, слава богу, что она курить не начала.       Придя домой, Марсель открыл бутылку коллекционного бурбона, оставшегося ещё от Майклсонов, и выпил за светлое будущее Руны и Давины. Одну ведьму он сумел спасти, значит, и с Давиной всё получится, осталось подождать ещё полгода, и магия ведьм-предков исчезнет. Тогда можно будет отправить Давину к Руне в Нью-Йорк, подальше от убийств, Клауса и ведьм.       Если кто-нибудь спросит Марселя, ненавидит ли он ведьм, то он по-прежнему ответит — да. Вот только теперь для ненависти появились ещё две причины.