балет скрепил наши души.

циферблат телефона гордо отсвечивает 20:08, а размеренные шаги Корякова постепенно теряются, становясь спокойными и приятными по темпу, сопровождая заход в метро. быстрая оплата, после вновь ожидание поезда, едущего не кстати медленно. в наушниках вновь альтернативный рок, сбивающийся достаточно резким звуком уведомления, что было от Максима, решившего побеспокить чрезмерное спокойствие Ильи. брюнет с тяжелым вздохом заходит в чат, видя не самый визуально позитивный настрой приятеля.: -«Илюх, она меня бросила! спустя три ебанных года она ушла от меня к какому то придурку из ее колледжа блять!!» слов, конечно, сразу Илья найти не смог, удивительно же видеть такое, учитывая что еще вчера он смотрел кружочки от Шабанова, где они вели себя как милейшая пара, у которой и проблем то никаких нет. не сильно соображающий мозг старается напрячь последние рабочие извилины, дабы выдать хоть что-то в ответ другу, но не успевает, в их чате появляется новое соо, уже более доброе и такое же утвердительное.: -«короче, мы идем в клуб и выбора у тебя нет, у меня все равно есть промо на бесплатные напитки.» даже этому сообщению зеленоглазый явно не рад, но раз перед фактом он поставлен, то надо пойти. хотелось поддержать друга, а выпить с ним было видимо единственным способом. отправив какой то стикер в качестве согласия они обговорили время, а после и наконец приехал поезд, что опоздал на минуты три. холодные пальцы ложатся на переносицу, пару раз очерчивают неровный изгиб носа, идут к слизистой глаз, пару раз потирают около нее, вскоре возвращаясь в карман, как только полу-мертвое по ощущением тело присаживается на место у самого выхода, чувствуя рваное расслабление в мышцах. тридцать минут пути проходят быстро, даже слишком, только приноравившийся к теплу и гулу поездов Илья тихо цокает, после выходя из вагона, дабы наконец оказаться ближе к предвкушающей алкоголь квартире Шабанова, который явно думает над тем, во что одеться самому и что дать Корякову. хруст остатков снега под ботинками, писк подъездной двери, звонок в квартиру, отдающий неприятно громко в самом подъезде, шум ключей и две руки, заключенные в замок за спиной младшего. -бля, ну наконец пришел. че так долго то? резко говорит русый, вскоре быстро махая рукой, тем самым дав оставить свой же вопрос без ответа. Илья лишь устало улыбается, после проходя вглубь комнат чужой квартиры. одежду ему и правда приготовили, она была уж больно открытой и легкой, но и достаточно теплой, чтоб не мерзнуть хотя бы в питерском феврале. быстро собравшись, дверь глухо хлопает, ключи звенят в замке, а лестничные пролеты девятиэтажки сменяются резко начавшимся снегом, неспеша летящим в ладонь. такси обременяет тем, насколько же долго оно едет, ребята ждали его минут пятнадцать, если не все двадцать, которые они были готовы отстоять ради клубничных шотов, за которые, видимо, оба готовы уже продать душу. рука Ильи легка на ручку белой легковушки, после открытия двери которой в нее садится Шабанов, а за ним и Коряков, попутно расплачиваясь за предстоящую поездку, чтоб после не искать наличку в шопере. быстро проехав шоссе, на котором обычно было до кучи много машин, они доезжают и до самого центра Петербурга, где останавливаются около переулка, около которого и находился вход в место идиллии и пьянства. теплота салона обогревает сначала рдяные щеки, а после и ледяные руки, что по ощущениям скоро синими станут. почти горячие кресла машины сменяются прохладой почти ночного Питера, Илья неспеша приглаживает волосы, взмокшие от снега, после устремляя свой взгляд на Максима, ожидающе постукивающего ногой, одним лишь взглядом подгоняя Корякова быть хоть каплю быстрее. клуб, люди, много бассов и почти пердящие колонки: рай петербургсих наркош и ночных бабочек, так ожидаемо трущихся около толстосумов, всем видом показывающих свое денежное благополучие. Илью с Максом, возможно, и самих бы за таких сочли, но вот они всем видом показывали, что новые знакомства, а уж тем более за деньги, им в этот вечер не нужны. Шабанов берет Корякова под локоть, сразу же утаскивая к барной стойке, дабы насытиться те м, за чем они вообще сюда приехали. на самом то деле, парни и сами выглядели как находящиеся здесь шлюхи, только для них было важно не срубить бабло за счет нахальных идиотов, а наоборот от них отбиться. первые шоты летят быстро, считай незаметно. оба повеселели, рдяно покраснели, ощущая малое воздействие алкоголя, да продолжили в том же духе, постепенно загубливая свое трезвое благополучие. Илья пил меньше, от того и чувствовал себя лучше, чем Макс, по которому даже внешне было видно, что чувствует он себя откровенно неважно. в итоге, оба решили выйти проветриться, но упустили то, что взяли с собой все, кроме обезбола или хоть чего то от тошноты пока Коряков поспешно давал другу отпить воды в передышке от рвоты. Брюнет стоял у стены, в то время как Максим на нее опирался, придерживаясь рукой за край. тот поспешно гладит чужую ладонь, пока к ним довольно быстро подскакивает подозрительно выглядящий мужчина, что по виду был старше не на сильно много. Илья с вопросом смотрит на того, после получая протянутую руку, коя была так желанна чтоб пожать. -Николай, - резко начинает свой говор кудрявый, ощущая на себе уже второй недоверчивый взгляд, шедший от Макса. - вам может помощь нужна? я мимо шел, услышал что кому-то, видимо, плохо, - Ромадов оглядывает обоих с ног до головы, заостряя свое внимание на дрожащем Шабанове. - и видимо виновник торжества найден. -он улыбается, сразу же потянувшись к свисающей через плечо сумке. Коряков кротко кивает, видя, что Николай достает из сумки пачку таблеток и воду. -Эй, ты че ему там впоить хочешь, Николай? - резко откликается на это Илья, выхватывая упаковку активированного угля из чужих рук. после прочтения названия и точечного рассмотрения упаковки, вроде успокаивается, пускай и все так же скептически поглядывая на нового знакомого. Максим выпивает одну из таблеток, вскоре возвращая всю «аптечку» Коле. -Я Максим, это Илья, - яро жестикулируя кротко отзывается он на ранее представленное им имя собеседника. - пойдешь с нами клубешничать? - русый улыбается во все тридцать два, вскоре подмигивая Корякову с целью чтоб он сделал съебастьян и оставить его наедине с молодым человеком. на это тот лишь кивает, после прощаясь. время сейчас подходит к одиннадцати, домой желательно успеть ближе к двеннадцати, ну либо чуть позже. к метро добирается пешком, битые десять минут провел ища «подорожник» в кармане брюк, в итоге оказываясь на станции Гостинный двор. вечерний холод сменяется теплотой вагона, а вскоре и холод в душе сменяется резким вздрогом от осознания, что прямо перед Ильей сидит он. Данила Владимирович, тот самый, от баритона которого по телу дрожь идет, а скулы просто сводит в немой злости. Кашин считай спит, его рыжие волосы нелепо легли на лоб, а глаза блаженно прикрыты, пока с наушников веет чем-то вроде пост-панк рока, что вызывает улыбку на родинистом лице. к Площади Восстания они подъехали очень быстро, от чего Илья неуверенно вскочил, осматривая табло станций. вместе с этим, он чувствует позади себя кашль, отдающий этим самым баритоном, заставляя себя неловко обернуться. Данила. Коряков ему лишь кивает, чуть ли не выбегая из вагона, как его двери распахиваются. пролет к лестнице на пересадку, резкий сход земли из-под ног, острая боль в колене и руках. брюнет схватился за край ступени, нелепо раскрывая зажмуренные очи. прямо перед лицом чужая рука. Илья стыдливо поднимает голову, понимая что руку ему дает он. в итоге протягивает свою, кладет в шершавую теплую ладонь, чувствуя как его потянули наверх поднимая. -Спасибо. - выпаливает тот, чувствуя как Кашин легонько оттряхнул его брюки. -Не за что, Илья. меня больше интересует, что же вы забыли в такое позднее время около центра? - легкая улыбка на веснушчатом лице, румянец на родинистом. Илья пожимает плечами, убирая свою руку из чужой. -Гулял, - кратко отзывается он на вопрос, Коряков отряхивает руки, чувствуя ноющую боль в ноге, которая как назло фантомно помешала начать движение вверх по лестнице. через силу двигаться было тяжело, да и трудно, но выбора, видимо, нет. или есть? Данила приобнимает того под подмышкой одной рукой, помогая начать подниматься. - Спасибо. - смущенно выпаливает тот вновь, получая в ответ лишь краткий кивок. поезд опаздывает, они сидят на мелкой лавочке, пока голова понемногу начинает гудеть, от чего Илья и сам не заметил, как положил голову на чужое плечо. -Сильно ушиблись? - раздается вопрос где-то сверху, на что младший отрицательно качает головой, ощущая как тыльную сторону его ладони легонько погладили пальцами. -Спасибо вам, Данила Владимирович, - резко восклицает он, заслышав издалека гул приближающейся подземной электрички, после привставая. - вам, кстати, до какой? - вопрошает он, несмело улыбаясь. -Во первых, вне универа для вас я просто Данила, а во вторых - до кир завода. - в ответ он получает такую же, но более воздушную улыбку, после чего преподаватель кладет свою руку на плечо, вставая вровень. -Мне тоже. - на душе становится до жути спокойно, даже как то тихо, так подозрительно, приятно и нежно изнутри, что этот момент не хочется забывать. утреннюю ситуацию сметает рукой, пока Илья улыбаясь заходит в вагон, присаживаясь на одно из свободных мест. Кашин садится рядом, надевая наушники. боль в колене будто прошла, как они сели рядом. глаза устали, да и тело тоже, он неспеша чувствует, как рыжие прядки оказываются прямо у щеки, чуть щекоча холодную кожу. снова однотипный ход домой, но такой ли он однотипный в этот раз? не думаю. Даня вновь придерживает чужую руку, что то активно жестикулируя, пытаясь объяснить где находится его дом, но объяснять в итоге не приходится, они живут в одной панельке, в одном подъезде и на одном этаже. такие совпадения до ужаса удивительны, от чего Коряков усмехается. они прощаются около дверей, лишь кивая друг другу на прощание, вместо тысячи слов, что успели взбрести за этот вечер, в итоге просто промолчав. снова квартира, снова холод от незакрытой балконной форточки, но по ощущениям, этот холод шел не от нее, а от самого Ильи. вечно холодный, будто по проклятию нежный и напыщенный к незнакомым людям, еле как добредает до ванной, обе ладони ложатся на изгиб раковины, фантомное прикосновение к кистям как издевательский плевок от судьбы синхронизируется с резко пришедшим тиком, заставляя вытаращиться на свое отражение с попыткой приоткрыть рот и прохрустеть костями так, чтоб. наконец отпустило. резкий хруст жевательного аппарата, плевок кровавой слюны на белоснежную поверхность и дрожь, непередаваемый разряд, что был будто электрический прошелся по телу, заставляя сначала распрямиться, а после вновь согнуться в легкой конвульсии. -Вот же блядство. - бурчит себе под нос Коряков, начав набирать воду в ванную. как сталь холодное тело опускается в горячую воду, ноги будто сводит, на левом колене видится легкий синяк, уже начинающий наполнятся кровью, от чего приобретая фиолетовый оттенок. горячая вода постепенно обвалакивает, создавая фантомное ощущение вакуума, от чего на лице нехотя всплывает улыбка. шторка с шумом скользит по балке, почти полностью закрывая худое тело от искуственного источника света, оставляя буквально гнить. тело кладет брасом, чуть подгиная ноги к себе, руки ложаться на грудь, подрагивающе гладя собственную шею и ребра. холодные ладони постепенно согреваются, эта теплота льется по телу вяжущим медом, припеваюче заставляя себя выключить воду и наконец замкнуть уставшие глаза, чтоб обдумать сегодняшний день и понять, стоит ли брать лезвие сегодня, или оставить острую медь на времена похуже. сейчас. трясущаяся рука тянется к белоснежному шкафчику около ванной, быстрое шарканье по полке, заветная плотная бумажка, которую развернуть Илье труда не составляет. их несколько, обычные и от канцелярского ножа, обычный набор его ночных сумашествий; берет от ножа, распаренная кожа левой руки уже зажила от прошлых взаимодействий с сталью, поэтому ее тыльная сторона, покрытая рубцами легко поддается новому порезу. он идет не сильно глубоко, кровь выбивается почти сразу небольшими каплями, после начиная течь и осядать в воду нежной рясой. еще несколько, тяжело сосчитать, когда перед глазами все нехило плывет. зеленые глаза осматривают деяния, правая рука роняет окрававленное лезвие, хватаясь в этой же полке за бинтом, сразу начиная обмотывать размошкие порезы. одеяло кажется более тяжелым, чем обычно, Коряков поворачивается на бок, лицом в балконную дверь и прямиком в морду своего кота. Завертин сидит прямо, сложив передние лапки на поверхность односпальной кровати, выжидающе смотря на хозяина, на что Илья тяжко вздыхает, похлопывая где то около собственного живота, ожидая пока котенок удобно устроится под боком, ехидно мурча. он так и делает, залезает, а сворачивается клубочком, перед этим негромко мяукнув и лизнув хозяйскую руку. брюнет улыбается, после наконец ощущая его вырубает очень даже вовремя. сон. обычный, даже не кошмар, в этом сне подозрительно тихо и спокойно, настолько, что хочется проснуться, но что-то в нем держит. ожидаемый ночной кошмар сменился теплотой его рук, а очередная бессонная прогулкой по полям, постепенно идущей чередой приятного беспокойства, при смене дня и ночи, где реальность мешалась с мечтой. рука Дани держит руку Ильи, они лежат на траве, что щекочет щеки и шею, белые одежды легонько обмокают от росы на зеленых листочках, что идут в россыпь между обычными зелеными колосками и фиалками, чередой в идеале повторяющих их силуэты на траве. он вновь гладит тыльную сторону ладони большим пальцем, его бархатная рука стелется под собственную, заставляя чуть вздрогнуть. Кашин нежно вбирает Корякова в свои руки, обнимая и прижимая к себе. их лица в паре сантиметров от друг друга, голубые глаза лезут прямо в душу, заставляя раскраснеться, Илья тянется выше, Даня чуть ниже, прямиком к нему, их губы сопри- проснулся. жар тянет по всему телу будто от температуры, хотя лоб и тело холодны, как и обычно. последнее сновидение не поддается никакому объяснению кроме.... нет. такого быть не может, обычная глупость, ничего более. ледяная рука ложиться на глаза, разминая усталые мышцы. поймал себя на собственной глупости, резко осознавая и вспоминая, с какой нежностью и радостью сегодня тянулся на разговор и взаимодействие с преподавателем. вновь нащупывает тапочки, наспех берет и одевает халат, захлопывая за собой дрожащую дверь балкона. шерстяная теплота обволакивает, заставляя мурашкам пойти по коже, сигарета с легонца подпаливается, после получая первый затяг и такое же резкое падение, стоило повернуть свою голову в сторону соседнего балкона. Данила. он будто преследует, это чертово издевательство, которое видимо не закончиться в ближайшие полчаса. Коряков вновь садится на кровать, стыд и желание досмотреть рукой снятый сон преследует, но его сменяет резкое уведомление на телефоне. время - три сорок семь. VK : Данила Кашен<D Только что :: чего не спите, Илья? ::