Complexes

      Проснувшись с телефоном на груди, Ник не чувствовал себя бодро. Тот ночной разговор серьезно его вымотал, и даже после отдыха силы не вернулись. От неудобной позы затекли спина и шея, а веки были словно чугунные — такие же тяжелые.       Сап поднял мобильный и первым же делом проверил мессенджер. Быстро пролистал все непрочитанные сообщения от друзей: «Где ты пропал?», «Почему в Дискорд не заходишь?», отговариваясь, что ответит позже, и наконец добрался до аватарки Карла. Уголки губ немного дëрнулись при виде его милого личика, и сон как рукой сняло.       Заходя в чат, Николас ожидал увидеть хоть небольшое сообщение, после которого всë стало бы ясно. Но ничего не было. Он проверил интернет несколько раз, даже перезагрузил приложение, но чуда так и не случилось.       «Последняя активность: 1:37 ночи» — как и было тогда, после звонка.       На языке появилось горькое чувство поражения. Сапнап разочарованно вздохнул и закинул телефон в карман. Сначала направился в ванную, где сразу заметил большие синие пятна под глазами и несколько новых прыщей, от чего фыркнул и демонстративно отправился готовить завтрак назло вредному зеркалу.       В достаточно просторную кухню сейчас проникало мало света. Обычно белые тумбы и стол со стульями сегодня казались серыми и мрачными. Ник подошёл к окну и увидел, как небо затянули низкие тяжелые тучи, из-за которых и было темно в обеденное время. Ничего не оставалось, кроме как просто включить светильник и готовить так.       Сапнап пытался делать всë то, что и обычно: соблюдать распорядок дня, если у него такой имелся, конечно. Он ел бутерброд с горячим чаем, параллельно проверял соцсети и, так ничего не добившись, снова тяжело вздохнул. Карл всё ещё не зашёл в сеть. После этого еда казалась безвкусной.       Армстронг закинул грязную посуду в мойку и пошёл к компьютеру. Уже сидя на кресле, он достал телефон и снова проверил чаты. Ничего…       Листая Дискорд, где все друзья собирались снимать или стримить что-то, Сап заметил, что не имеет планов на день, ведь вчера надеялся не спать всю ночь вместе с Джейкобсом, строить и болтать. Думал, что сегодня будет отдыхать, но по итогу просто бездельничал. Противное чувство; словно его обманули. Может, проблема в нем?       Он проверил Твич, а потом снова телефон и, черт возьми, Карл так ничего и не написал!       «Зачем постоянно проверять их чат?» — Ник ответить не мог. Наверное надеялся, что так сможет поскорее прочитать новое сообщение и наконец поговорить, узнать о всём произошедшем. … Может быть, извиниться, непонятно за что. Или, заметив, что Карл наконец в сети, напечатать ему жалкое: «Привет», пока тот не вышел, чтобы начать разговор, ведь вдруг всё резко наладилось? И Джейкобс бы ответил, раз он в сети, скорее всего, не занят, точно бы ответил… Тогда все действительно бы наладилось.       Может, у него появились неожиданные дела? Съёмки у Джимми или что-то вроде того? Может, уехал куда-то? А может, что-то внештатное случилось? Вдруг Карл заболел или попал в больницу?       Резкое осознание сбило с толку. Сап уже не знал, что делает за компьютером, потому встал и начал ходить по комнате взад-вперед. Все эти догадки пугали и заставляли нервничать. Да, с Джейкобсом было что-то не так. Он вёл себя тихо, а потом злился и кричал. В чём же причина? Пост в твиттере от каких-то глупых подростков? Вряд ли. Если он и увидел это по дороге домой, то точно не посчитал чем-то, стоящим своего внимания — не ребенок уже, чтобы прислушиваться к каждой глупой подписи… верно? В этой истории явно появилось что-то ещё.       Но Ник понятия не имел, в чем именно была проблема; он был растерян и не знал, что делать. Со страхом взяв мобильный и судорожно набрав номер друга, он без больших колебаний позвонил и приложил динамик к уху. Пошли гудки. Сапнап закусил губу переживая, что может и не услышать ответа:       — Ну, пожалуйста, — прошептал он, чувствуя кровь под собственными зубами, — Возьми же ты трубку…       Но послышались более быстрые и короткие гудки, сообщая о том, что время ожидания вышло. Сап набрал его ещё раз и ещё…       Грудь тяжело вздымалась и опускалась, сердце колотилось в висках, а ладони ужасно потели, из-за чего приходилось постоянно вытирать их о штаны. Он писал Карлу во всех возможных соцсетях, звонил в Дискорде и всë также оставался незамеченным. Это резало сердце, ведь Ник… черт, он же переживает. Если бы Джейкобс просто спал или не заходил в их чат, то уже точно бы услышал десятки уведомлений и звонков. Что-то всë же случилось…       Примерно так проходили все последние дни. Планов и работы не было, Ник жил по принципу: «Сон, еда и поиски Карла».       Он скучал. Очень сильно переживал и грустил. Всë было не таким как раньше. Сап пытался скрасить будни сладостями, которые покупал в предвкушении звонка, но они казались какими-то приторными. Любимый шоколад был слишком сладким, да и пузырьки Фанты не щекотали, а царапали горло.       Пытался играть в игры. Майнкрафт напоминал о друге, о том неудачном звонке, и хотелось просто закрыть лаунчер и больше не заходить. Контр-Страйк быстро надоедал. Какая-то стратегия или сюжетка давали расслабиться и заскучать, отчего в мысли сразу пробирался Карл. Поэтому в перерывах между резкой тревогой Сапнап так же смотрел стримы Джейкобса, пересматривал старые записи и наслаждался, на время забывая о том, что произошло, и просто пытаясь представить, будто ничего не было.       Эту нехватку Карловых историй и шуток в организме нужно было как-то восполнять, и эфиры стали прекрасным вариантом.       Сапнап взял чашку горячего чая, от которого исходил пар и мягкий запах бергамота, сел за рабочий стол и зашёл на уже привычный канал. Включил одну из записей и просто смотрел.       Сердце согревалось от одного взгляда на зелёные глаза, улыбка появлялась моментально и не сползала до самого конца видео. Хотелось постоянно смеяться, слыша даже самую нелепую и странную шутку, слыша его бархатный голос.       Ник просто нуждался в компании Карла. Он постоянно думал о нём, по сотню раз на день проверял мессенджеры, чтобы узнать, не получил ли долгожданный ответ, но ничего не менялось. Дошло до того, что Ник всë время проводил со стримами. Приносил еду в комнату и ел, смотря на то, как Джейкобс играет в Роблокс или тот же Майнкрафт. Засыпал за столом, глядя в его прекрасные глаза и слушая милый смех.       Это было всë, чем он занимался.       Но конечно, хотелось увидеть заветное уведомление, что сообщит о появлении друга, или даже услышать звонок. Он каждый раз вздрагивал, слыша вибрацию телефона, и сразу же понимал, что это всего лишь Дрим или Джордж писали о чем-то.       Их чаты Сапнап проверял редко. Да, это было некруто по отношению к ним, но говорить вовсе не хотелось. А пересиливать себя в и так не самое счастливое время было глупо.       Именно так и прошла неделя одиночества, без Карла, без друзей и каких-либо связей вовсе. Было достаточно ощущать Джейкобса рядом, представлять, будто всë в порядке, и они в любой момент могут созвониться. Но чувство страха и беспокойства его не покидали.

***

      Твич — дело всей жизни. Сапнап обожал его, по-настоящему любил свою работу и каждую реализованную идею; каждый стрим и игру.       Его главной задачей всегда оставалось развлечение людей. Шутить, рассказывать смешные истории из жизни и привязывать их к игре. Вызывать хоть малейшую улыбку — вот, что важно для каждого стримера, в том числе и для него.       Работая не покладая рук, ежедневно, то готовясь, то непосредственно проводя эфир, Ник думал только об этом. Почти не оставлял времени на что-то другое, только стримы, стримы, и ничего больше…       Это настолько заполнило всю его голову, что появлялось даже во снах. Окончив эфир, Сап выключал компьютер, уставший, валился на кровать и просто отрубался. Однако иногда все же что-то видел.       Это было пространство. Непонятное, странное, ярко освещенное со всех сторон софитами. Словно сцена; но где тогда все зрители? Почему вместо них перед Сапом бегущая строка уведомлений? Нет ни голосов, ни оваций: только бесшумно появляющиеся и исчезающие сообщения. Грамотные, с ошибками, от красивых аватарок, до дефолтных серых — Сап жадно глотал их все. «Клевый стрим!», «Такой милый гоооолоссс!», «Сетап огонь! А как собрать?» — таких было много. Они подогревали душу, пускали сердце в воодушевленный и восторженный вальс.       В такой обстановке, где чат всегда поддерживал и говорил добрые слова, приходило много идей. Говоря о чем-то во сне, Ник понимал, что может потом пообщаться с подписчиками на эту тему, много всего вспоминалось именно во время «выступлений», что вскоре появлялось на реальных стримах. Такие сны помогали в карьере, и этого нельзя было отрицать.       Но потом, неожиданно, появились холодные, злые: «Фу, я бы с таким не общался», «Саймон-экс-ди и то посимпатичнее будет!», «Урод». Больно, резали, кололи, словно настоящее оружие.       От неожиданности Сапнап резко закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Он отсмеется, улыбнется, ему несложно. Все равно таких комментариев намного меньше, чем положительных.       Но с каждым разом, чем дольше он находился в этом пространстве, тем больше гневных слов становилось.       Ник попадал в этот ад как во сне, так и в жизни, поэтому стал реже стримить и, засыпая, убегать от сцены, но даже за кулисами не было спасения. Это была просто комната с четырьмя стенами, выхода из которой не существовало. В безысходности, приходилось возвращаться к зрителям и ждать, терпеть, пока всё закончится само собой.       После всех полученных слов, Сап пытался меньше выходить в людные места, потому что раз так про него думают зрители, значит и все вокруг; ведь зрители — такие же обычные люди? Прохожие, друзья и даже родственники, они просто не говорят. Наверное не хотят портить отношения, но на самом деле все считают его уродом!       Вскоре в чате не осталось ни одного хорошего сообщения. Вся строка уведомлений заполнилась первородной злостью, ненавистью и отвращением.       Сапнап отвернулся. Тишина давила на уши. Он легко мог не смотреть, он мог не видеть ничего из этого. Просто закрыть глаза и подождать, пока проснется.       Но его тянуло посмотреть. Он не мог отвести взгляда; ядовитые слова въедались ему прямо в душу, но он не мог перестать их читать. Глаз проезжался снова и снова: «Отвратительный», «Даже я бы лучше сыграл», «Понятно почему у тебя девушки нет». Сапнап тупо таращился на бегущую строку уведомлений, пока та все замедлялась и замедлялась — комментаторы один по одному уходили, оставляя за собой вал написанных сообщений. Вскоре она остановилась вовсе: последним сообщением стало «Жирдяй».       И оно же стало последней каплей.       Он смотрел в ненавистное зеркало и искал, искал в себе недостатки: всё, что могло стать предметом насмешек. А таковым было всë. Начиная уродливыми волосами, которые вечно выглядели сальными и никогда не ложились правильно, заканчивая невысоким ростом. Он смотрел на всё это безобразие и, не имея сил измениться, просто прятал себя. Кепка на голову, мешковатая одежда на тело, камера — под углом, так, чтобы не было видно изъянов на лице. Сапнап выдохнул и убедил себя, что смирился со всеми недостатками.       И после всего совершенного строка снова ожила. К счастью, в ней даже появились позитивные комментарии. Цензоры строго следили за поведением в чате, но иногда что-то проскальзывало и мимо них тоже.       «Не снимай эту кепку дурацкую, видеть не хочу, что там под ней».       Мир в миг остановился: Сапнап затаил дыхание. Сбился на секунду, заметил, отчего улыбка на лице резко поблекла. Он неосознанно доставил обидчику удовольствие вниманием, но быстро реабилитировался и продолжил как ни в чем ни бывало, ведь все было в порядке, все было в порядке, и слезы не жгли ему глаза — совсем нет.       Он проснулся рывком. Легкие сдавливало, было тяжело дышать: конечности словно свело судорогой. Мир немного плыл, а перед глазами все еще стояли те гневные сообщения.       Сапнап почувствовал, как лоб покрыло испариной, а по спине пробежался холодок. Он постарался успокоиться. Вдох-выдох — стало только хуже. Кислород обжег легкие, заставил неуверенно, но быстро подняться.       Медленно Ник пошел в ванную, дабы умыться и прийти в себя. Его колени прогибались под весом собственного тела, но на удивление, ему удалось не упасть.       Он судорожно включил свет. Все ощущалось чужим: неправильно блестела раковина и ванна, зеркало было неестественно высоко. От безысходности Сап просто опустился на холодный кафель и закрыл глаза. Сердце колотилось где-то в висках, отстукивая бешеный ритм.       На него навалилось слишком много проблем. Пропажа Карла, одиночество и тоска по нему. Игнорирование друзей, из-за которого чувствовалась вина. И, конечно, он сам. Кошмары были не единственным местом, где люди выбрасывали на него свой негатив. Это, конечно, просачивалось и на настоящих эфирах.              Для других он был лишь незнакомым парнем, которого можно обзывать и за счёт этого самоутверждаться. Сапнап пытался измениться, становился другим ради людей. И если теперь подписчики больше не говорят плохого о нём, то это не значит, что всë в порядке. Это не значит, что Ник любит себя.       Он сумел скрыть свои недостатки от людей вокруг, но сам ведь сталкивается с ними каждый день. Через боль и ненависть к себе пытается жить дальше. Но даже после всех изменений такие сны появлялись и просто добивали в самые тяжёлые моменты, напоминая о том, какое он ничтожество.       Сидя на холодном полу, Ник хвастался за волосы, будто пытаясь вырвать из головы все мысли. Он не мог справиться с ними один, нуждался в помощи, в разговоре с кем-то, чтобы попросту не сойти с ума.       Быстрым шагом пробежался в комнату, которая одним видом напоминала о работе, о хейтерах, о всём плохом… И выхватив телефон со стола, вернулся в ванную, в более уединённую обстановку, сел на то же место и дрожащими пальцами набрал номер Дрима. Боясь, что он просто не услышит или от обиды за эту неделю игнорирования, не ответит. Но страх оставаться одному был слишком силен; Сапнап нажал на зелёную кнопку: «Позвонить». Дыша немного сбивчиво, прижал мобильный к уху и, зажмурившись, стал ждать ответа.