Полюби меня, если сможешь

Ленка уехала, а осадочек остался. Вроде худо-бедно смогли помириться, по крайней мере, сцен по поводу Муры дочь больше не устраивала — как минимум потому что сам Батя эту тему не поднимал и никак не поддерживал, да и поводов для обид у Ленки быть не могло: как примерный отец, Булатов провел с ней все выходные и даже устроил экскурсию по городу, хотя бы частично восполняя внушительные пробелы в семейном общении.       — Я еще приеду, — пригрозила дочь напоследок. — Будем с твоей личной жизнью разбираться.       — Со своей сначала разберись, — парировал Батя и посуровел: — Имей в виду, если я узнаю, что этот твой Петя…       — Его Влад зовут.       — Тем более. Так вот, если я узнаю, что у тебя с ним было что-то до твоего совершеннолетия… Я ему не только уши оторву, но и вообще все, что болтается. Поняла меня? Лена закатила глаза.       — Пап!       — Я тебя предупредил, — отрезал отец и, крепко обняв на прощание, кивнул на двери вагона. — Беги, отправление уже… И впрямь сквозь неразборчивое гнусавое бормотание пробилось невнятное «поезд номер…», и к вагону хлынула толпа. Лена быстро чмокнула отца в щеку и юркнула в проход, умудрившись втиснуться между двумя весьма корпулентными дамами. А через несколько мгновений двери закрылись — и поезд тронулся.

***

После рабочего дня Женька убежала вместе с ребятами — отметить успешно выполненное задание и грядущие честно заработанные выходные. Начальство, как водится, задержалось — бумажную работу еще никто не отменял. И так как попасть домой в ближайшее время не грозило, Рита решила устроить максимальный комфорт на рабочем месте — перетащила документы в комнату отдыха и заварила чай. Все-таки заниматься рутиной в тихой уютной обстановке куда приятнее и проще, особенно после бесконечной дневной нервотрепки и суеты…       — Бать, что у вас с Женей происходит? Рита поставила на столик две дымящиеся чашки, опустилась на диван, скинув туфли и с удовольствием вытянув ноги. Булатов, сделав глоток из ближайшей чашки, страдальчески скривился.       — Тьфу, гадость какая! Багира, у нас что, нормальный чай закончился?       — Чай нормальный. Бать, ты от темы не уходи. Мура уже который день ходит как в воду опущенная. Что у вас там стряслось? Булатов вздохнул, покрутил в руках чашку.       — Да с Ленкой они поцапались. Та вбила себе в голову, что Женя задумала меня на себе женить, ну я и брякнул, что не собираюсь жениться, а Мура услышала… Вот и ходит расстроенная, хоть и говорит, что все в порядке.       — Ну, неудивительно, другая на ее месте вообще бы с тобой разговаривать не захотела, — хмыкнула Багира и тут же посерьезнела. — Бать, ну тебе не стыдно, а? Контр-адмирал со стуком отставил чашку на столик. Ну вот, началось… С того самого момента, как Рита узнала об особых отношениях между ним и Мурой, они ни разу не поднимали эту тему, но, видимо, время пришло — и сейчас Багира выскажет все, что думает о романе между молоденькой девчонкой и взрослым мужиком. Но Рита неожиданно сказала совершенно другое.       — Не стыдно? Танком по девочке проехался! Ты бы видел, какая она тут ходила, когда ты в свою командировку умотал, да на ней же лица не было, бродила, как тень! А потом та история с этой твоей Жанной… И только вроде все устаканилось, ты опять ее мучаешь! Да что ж такое-то! Булатов в полнейшем изумлении смотрел на боевую подругу, пылающую негодованием. Нет, он, конечно, всегда знал, что за своих юннатов Рита готова порвать любого, но даже не предполагал, что гнев может обрушиться на него самого.       — Рит, ты чего раскипятилась?       — Тебе что, совсем ее не жалко? — ответила Багира вопросом на вопрос.       — Ну а что я, по-твоему, должен сделать? — Булатов даже понизил голос, как бывало в минуты особого раздражения и одновременно растерянности. — Ну вот что, жениться на ней?       — Может, и жениться, — невозмутимо отозвалась Рита. — Нет, а что? Будет тебе жена и дочка в одном лице. Контр-адмирал сердито махнул рукой, задев стоящий рядом столик — посуда на столешнице жалобно звякнула.       — Тебе все шуточки! А я серьезно, между прочим! Ну сама посуди, что я ей могу дать? Старый вояка…       — Ага, я старый солдат и не знаю слов любви, — насмешливо подхватила Багира. — Ну детский сад, ей-богу! Дурак ты, Бать. Девочка тебя любит, а ты… «А я дурак», — мысленно согласился Булатов. Еще одна дилемма, маячившая на горизонте с той самой ночи, напомнила о себе вновь. Он прекрасно понимал, что скрываться бесконечно при всем желании не получится, да и неправильно это все. Тем более что один раз они это уже проходили… А как иначе? Снова позволить ей уйти, перевестись в другую группу — и не видеть ее, не быть в курсе того, что с ней происходит… Это все тоже было. Мало того, что он поседеет окончательно, пока она будет бегать в полях неизвестно где, так еще не факт, что попадется хорошая команда, кто знает, может быть, получится как с «Грозой», ее станут подставлять и выживать, если не что похуже, и неизвестно, чем это обернется для Женьки. Рисковать ее здоровьем, а тем более жизнью, он уж точно был не готов… И что делать? Посадить ее в ИВЦ, заперев в четырех стенах рядом с Багирой? Так себе вариант. Сидение в штабе явно давалось ей нелегко — и если Багира в силу возраста и натренированной выдержки могла справляться на морально-волевых, то Женька из-за своей горячности и неуемности на постоянной основе к такому оказалась не приспособлена. Но завести разговор с Мурой на эту тему он никак не решался — уже догадывался, что она ответит ему. Если им нельзя быть вместе в нынешнем статусе, значит, ей снова нужно переводиться… Булатов вздохнул и бросил взгляд на часы. Судя по всему, веселье у ребят сейчас было в самом разгаре, так что времени разобраться с рапортами и прочей документацией имелось предостаточно. А вот потом… А потом просто необходимо заглянуть в цветочный, съездить к Женьке и наконец-то нормально поговорить, прояснив все недопонимания и недомолвки. Второй раз ее потерять он себе не позволит.