Полюби меня, если сможешь

Думали-думали и наконец придумали. Пригов, как подобает заправскому аналитику и стратегу, расставил сети и терпеливо ждал результата: событий, новостей, любой информации, которая поможет хоть как-то сдвинуть дело с мертвой точки и наконец-то завершить эту операцию, над разработкой которой начальство билось уже столько времени. И вот наконец ожидание принесло свои плоды: стало известно, что Филин со своими подручными собирает молодых ребят «на подработку» для участия в той самой акции, которая должна была стать для него финальным аккордом криминальной карьеры и обеспечить ему безбедную старость. Пригов долго не размышлял: решение пришло практически сразу. Что было проще, чем подослать к этим «новобранцам» своего сотрудника, который разведает все изнутри, предоставив информацию из первых рук? Тем более что Ионов, которого генерал и решил внедрять, ни с самим Филином, ни с его подельниками никак не пересекался… Рита выслушала план, напряженно хмурясь.       — Мне эта идея не нравится, — сказала прямо, крутя в пальцах ручку. — Слишком опасно. Кто знает, кого там Кот может встретить в этой банде, тогда вся легенда полетит к чертям… А уж о последствиях и говорить не хочу.       — Багира Степанна, ну что ты опять нагнетаешь! — осадил генерал. — Ионов взрослый мужик, в конце концов, боец спецназа, чего ты панику разводишь, ты у нас офицер или наседка?       — Пригов! — задохнулась от возмущения Рита, выпалив это одновременно с предупреждающей репликой Бати.       — Все, дело решенное, хватит рассусоливать, — припечатал генерал, слегка хлопнув ладонью по столу. — Инструкции Кот уже получил, вылет ближайшим рейсом. А вы давайте работать, у нас в допросной вон диверсантов полным-полна коробочка. Кошкина, иди допрашивай, нечего тут сцены устраивать, ты ребятам не нянька, в конце-то концов!       — Есть, — бросила Багира сквозь зубы, почти выбегая из кабинета. Булатов, проводив боевую подругу взглядом, покачал головой:       — Пригов, ну зачем ты так?       — А, — раздосадованно махнул рукой начальник и переключился на Батю: — Так, Михалыч, бумаги по сегодняшней операции где? Мне наши коллеги уже всю плешь проели, требуют срочно, пока вы тут из себя воспитателей в детском саду изображаете!       — Пригов, ты чего такой заведенный весь день? — понимающе усмехнулся контр-адмирал. — Что, очередная муза покинула? Генерал только недовольно хмыкнул.       — У кого что болит… Все, Михалыч, иди работай. Жду отчеты!

***

Рита вышла из допросной через полчаса. Она была так взвинчена после совещания у генерала, так раздражена его отповедью, что даже не пыталась играть в «хорошего следователя», применяя весь арсенал приемов переговорщика и «подбирая ключики» к задержанным, чтобы их разговорить. Вместо этого сходу обрушилась на главаря боевиков, не подбирая выражений и не церемонясь — и уже через тридцать минут все подробно изложенные показания были у нее на руках. Все еще не остыв от недавней вспышки, она передала документы Пригову и спустилась на стоянку, надеясь, что успеет застать там Кота. И не ошиблась. Ионов как раз убирал в багажник дорожную сумку, когда услышал шаги за спиной. Багира остановилась рядом — напряженная, бледная, заметно измученная: тяжелый допрос вытянул из нее немало сил.       — Уже уезжаешь? — спросила тихо. Кот захлопнул крышку багажника, кивнул.       — Да, рейс через сорок минут. Рита смотрела на него с бешено колотящимся сердцем. И необъяснимая, нерациональная тревога медленно накатывала волна за волной — казалось, еще немного и затопит целиком, беспросветно, муторно, безнадежно.       — Будь осторожен, — произнесла хрипло, почему-то не в силах оторвать взгляда от его лица. Ионов широко улыбнулся — одна фраза, всего два слова… И столько искренности, согревающей удивительным солнечным светом. Она волновалась. Она надеялась, она хотела, чтобы он вернулся — и разве мог он обмануть ее ожидания?..       — Я постараюсь, — пообещал твердо. Уже взялся за ручку двери, собираясь садиться в машину, но в последний момент стремительно обернулся.       — Рит, пожелай мне удачи, — сказал очень тихо, глядя ей прямо в глаза. И в том, как он ее назвал в это мгновение — по имени, а не позывным, — тоже было что-то болезненно-недозволенное.       — Удачи, — в тон ему отозвалась Багира и, помедлив, словно бы не решаясь, осторожно коснулась ладонью его плеча, тут же отдернув руку. — И береги себя, Вась. Пожалуйста, береги себя… Ионов рывком шагнул к ней. Стиснул в объятиях — сильно, крепко, так, будто прощались навек. Рита на мгновение прижалась щекой к жесткой ткани джинсовой куртки, чувствуя горько-острый запах мужского парфюма и слыша, как неровно-сбивчиво стучит его сердце.       — Ты тоже, — произнес Кот глухо, будто с трудом, — ты тоже себя береги… Украдкой вдохнул напоследок аромат ее терпко-нежных духов — и торопливо отстранился. Рванул с шеи жетон, втиснул ей в руку.       — Возьми… — и, на миг сжав ее прохладную ладонь обеими руками, шагнул к машине, не обернувшись. Автомобиль уже давно выехал с парковки, а Багира все стояла, стискивая в пальцах кусочек металла, еще хранивший тепло Васиных рук.