Полюби меня, если сможешь

Всего лишь одна фраза. Обрывок фразы. Вероятность перемен… Но чувство возникло такое, будто привычный устоявшийся мир зашатался, грозя покачнуться и рухнуть. И Кот ведь совершенно не собирался подслушивать — но, коротая утро в Центре в ожидании новой задачи, вышел к автомату за кофе — и наткнулся на Риту. И не одну. В компании капитана первого ранга Шального. Про кофе было забыто. С такими-то новостями… Кот вдруг вспомнил прошлый раз — тогда ни он, ни ребята даже не подозревали, что товарищ капраз намеревается самым наглым образом сманить у них Багиру. Только Батя был в курсе. И хотя виду, конечно, не подавал, все равно сердился. Уже потом, почти случайно узнав о предложении Шального, Кот только плечами пожал, усмехнувшись: а командир-то тот еще собственник, ясно ведь, что Багира никуда не денется, не уйдет, никогда их не бросит… А вот сейчас, когда все повторилось, Ионов уже не мог быть так в этом уверен. Многообещающее «подумаю», сказанное Ритой Шальному напоследок, оставило горький привкус куда острее кофейного. Это казалось непостижимым. Невозможным. Неправильным. «Смерч» — и вдруг без Багиры? Не-мыс-ли-мо. И Коту, честно сказать, как-то быстро стало плевать, как это выглядит — глупо, нелепо, может быть, по-детски эгоистично… Смириться с подобным оказалось непросто. И сейчас он полностью понимал, даже поддерживал Булатова, который так ревностно не хотел отпускать Риту тогда. Потому что сейчас он сам поймал себя на желании, если потребуется, упрашивать, убеждать, отговаривать — лишь бы Рита осталась. Здесь. С ними. Даже если по справедливости никакого морального права на это он не имел…

***

Вечером, заглянув в пустой спортзал, чтобы размяться, собраться с мыслями, выпустить пар, Кот застал в зале Багиру. Сидя на скамейке, Рита аккуратно разматывала липучки боксерских перчаток и, вполне бодрая, собранная и спокойная, мрачной или задумчивой вовсе не выглядела. Может быть, она уже приняла решение. Окончательное…       — Васька, ты чего такой хмурый? — спросила с улыбкой. Кот устроился на скамейке рядом, немного помолчал.       — Я знаю, что Шальной тебе предлагал место в новом подразделении, — признался в лоб, не желая юлить. Он хотел прояснить все честно и сразу. Прямо сейчас. Багира фыркнула, покачав головой.       — Не КТЦ, а деревня какая-то… Ничего не скроешь. Ну предлагал, предлагал…       — А ты?       — А я обещала подумать. Сердце упало. Ионов отвел глаза, не понимая, почему так заныло в груди.       — Значит, ты нас бросаешь? — бросил чужим, деревянным голосом.       — Васька, ты сейчас прямо как обманутый муж говоришь, — рассмеялась Рита. Но Кот даже не улыбнулся.       — Багир, я серьезно, — сказал тихо. — Я все понимаю… и это даже эгоистично, раз ты мечтаешь вернуться в поля… Но я не знаю, не представляю, как мы тут без тебя. Да без тебя «Смерч» уже не будет «Смерчем»! — выпалил горячо. — Нет, я правда понимаю, — добавил после паузы, опуская голову, — умом понимаю… Но стоит только представить, что тебя не будет здесь, с нами… Тебя никто не заменит, — произнес твердо, прямо взглянув ей в глаза. — Даже если Пригов притащит нам самого лучшего координатора, самого распрекрасного аналитика… Дело ведь совсем не в этом. Не в профессионализме, не в навыках и даже не в боевом опыте… Ты… ты наша, понимаешь? Ты была в «Тайфуне», когда мы с ребятами пришли туда еще совсем зелеными. Ты была в «Смерче», когда группу только сформировали, когда создавался КТЦ… Сколько заданий мы выполнили, сколько рисковали… Сколько раз ты нас всех успокаивала, поддерживала, сколько девчонкам слез вытирала… Ты для всех нас родная. И что теперь? Уйдешь к Шальному, бросишь нас?       — Вась… Рита опустила взгляд, рассматривая шнуровку кроссовок. Каждая фраза Кота била в самую цель. В самое сердце. Она и сама не представляла, что придется расстаться с ребятами. Не представляла, как можно перепоручить своих кому-то другому, позволить, чтобы от его действий зависел не только успех той или иной операции, но и жизнь ребят, ее ребят… Но ведь была еще и мечта. Ее мечта, к которой она так долго и упорно шла, которая все-таки осуществилась, несмотря на недоверие всех и вся; мечта, от которой она отказалась, чтобы возродить прежний «Тайфун» в совершенно новом качестве… А теперь — уже второй раз — Шальной предлагал ей то, от чего она отказалась. Могла ли она снова упустить этот шанс?.. Кот пружинисто поднялся, прошелся по спортзалу, остановился, привалившись плечом к турнику.       — Багир, я не имею права тебя отговаривать, — произнес, помолчав. — В конце концов, это твоя мечта. Но… пообещай мне, что я о твоем решении узнаю раньше, — добавил тихо.       — Обещаю, Вась, обещаю. Рита тоже встала, подошла к нему, привычным дружески-мягким жестом коснулась плеча. Кот настороженно смотрел на нее — и его открытое лицо вновь посуровело, сделавшись жестче и старше. А взгляд, такой ясный прежде, снова стал напряженным, свинцовым, даже холодным.       — Обещаю, — повторила с улыбкой. — И не хмурься так, Васька, — потребовала шутливо-строго, слегка толкнув его в бок. — Счастливому жениху это не к лицу. Кот, засмеявшись, приобнял ее за плечи.       — Я тебя обожаю, — заявил, улыбаясь в ответ. И на сердце как-то вмиг посветлело — так, словно из ниоткуда пришла уверенность: какое бы решение она не приняла, все обязательно будет хорошо. К лучшему… В конце концов, если ей так будет лучше — может быть, это и будет верным решением?

***

Багира почти до утра не сомкнула глаз. Сегодня настал день решения, день, когда она должна была дать ответ — а ответа все не было. Тяжелый это оказался выбор — выбор между друзьями, родной группой, любимой работой и между возможностью заниматься тем, о чем она всегда и мечтала. Камуфляж и оружие вместо «офисного костюмчика», как она порой раздраженно называла форму; вместо давящих стен штаба и ощущения собственной бесполезности — поля, операции, новые боевые товарищи, бой, действие, жизнь… или смерть. А потом ей вспомнился какой-то словно подбитый взгляд Кота. И та горячность, с которой он говорил о «Тайфуне», обо всем том, что они все вместе прошли… И ту самую фразу, что «Смерч» без нее уже не будет «Смерчем». Но ведь верно и обратное. Без «Смерча» и она сама уже не будет Багирой… Это с ними, с этими ребятами она кровно срослась; это плечом к плечу с Бизоном и Батей она закалялась в боях, превращаясь из вчерашней курсантки в опытного бойца; это за «мальчишек» она переживала всем сердцем и раз за разом наблюдала, как они взрослеют, серьезнеют; это девчонок в каком-то смысле считала дочками и всегда готова была утешить; это своих офицеров из ИВЦ беспощадно гоняла, когда накалялась обстановка на поле боя и в Центре… Это все было частью ее жизни, частью ее самой; пожалуй, отказаться, бросить — это все равно, что предать. Саму себя предать в первую очередь… Уже на парковке КТЦ, сидя в машине, Рита покрутила в руках телефон, глубоко вздохнула, набрала номер. Тянуть было незачем. Решение окончательное и обжалованию не подлежит…       — Максим, я тут подумала над твоим предложением… Извини, но я так не могу. Я остаюсь. Извини…