Полюби меня, если сможешь

Сначала появилась боль. Острая, жгучая, она буквально вгрызлась в бок, пробирая насквозь так, что потемнело в глазах. Кот непроизвольно дернулся, застонал и с трудом разлепил веки, пытаясь сфокусировать взгляд — но все вокруг расплывалось. И только потом сквозь пелену боли пробилось еще одно ощущение — теплое, осторожное, легкое прикосновение к руке.       — Слава богу, очнулся. Мягкий усталый голос Багиры отрезвил не хуже ледяной воды. Ионов рванулся, и только сильные руки не позволили ему вскочить, обрывая какие-то проводки, тянувшиеся со всех сторон. И тон Риты вмиг изменился, став строгим и твердым.       — Куда? А ну лежи! Жить надоело? Вот неугомонный… Кот, пытаясь отдышаться от слишком резкого движения, едва поборол подступающую слабость и дурноту. В голове смазанными обрывками закружились воспоминания — сделка, Рамзан с вооруженными отморозками, перестрелка, граната, взрыв… А дальше — темнота.       — Что там случилось? Что с бандитами? А наши? Бизон? Мура?.. Багира вновь сжала его руку — крепче, настойчивей, не позволяя снова вскочить.       — Все хорошо. Террористов взяли, с ними сейчас Пригов с Батей разбираются, думаю, рано или поздно они нам все расскажут.       — А наши…       — Васька, уймись, — Кот по голосу понял, что Багира улыбается. — Все в порядке, все живы и здоровы. Это же ты у нас чемпион по ранениям… Ионов устало прикрыл глаза, силясь улыбнуться.       — Вот видишь, — выговорил пересохшими губами, — я же говорил… что все будет… будет хорошо… И вновь погрузился в непроницаемую душную тьму, нахлынувшую спасительной тяжелой волной.

***

Промозглая, совсем не зимняя грязная серость наконец отступила — ежедневные снегопады укутали город сверкающим белым мехом; будто посветлело, очистилось все вокруг, даже дышать стало легче.       — А ведь Новый год скоро, — стоя у окна, рассеянно заметила Рита, словно думая вслух.       — Ну да, — машинально отозвался Булатов, про себя невесело усмехнувшись. Профессиональная деформация, наверное — но он уже не мог вспомнить, когда праздники были для него именно праздниками. Поводом собраться за одним столом с близкими; поводом спешить домой, радоваться домашнему уюту, выбирать подарки и ждать какой-то особенной даты… Не с их службой все эти тихие радости — в подобные дни обязательно активизируется какая-нибудь дрянь, и вместо заслуженного отдыха и бойцов, и начальство ожидают очередные тяжелые будни. И повезет еще, если управятся до ночи — тогда, разобравшись с формальностями и отчетами, можно выпить с задержавшимися ребятами по бокалу шампанского и поехать домой. Домой… В пустую холостяцкую берлогу, где его никто не ждет вот уже много лет…       — Багира, ты чего сама не своя? За Кота переживаешь? Так все обошлось, слава богу, все целы… А Коту не дадут заскучать, Мурашова, такое чувство, у него в палате поселилась, — и поморщился, поняв, что последняя фраза прозвучала довольно колко, если не сказать язвительно. Багира, как всегда безошибочно уловив неявное, только невесело усмехнулась; хотела было что-то сказать, но в последний момент промолчала.       — Бать, меня вот что беспокоит, — бросила, отойдя от окна и устраиваясь в кресле, — а что, если эта история не случайность?       — Ты о чем?       — Бать, ты уверен, что Рамзан просто так, для подстраховки решил убрать наших ребят? Что за этим не стоит что-то другое? Контр-адмирал напряженно нахмурился.       — Ты думаешь…       — Да. Слишком много совпадений. Сначала та история с Котом и покушением, теперь вот это… Откуда-то Серов ведь узнал, что там между вами произошло. А знали об этом только мы с Котом…       — Я тоже об этом думал, — кивнул Булатов. — Значит… Багира вновь поднялась, беспокойно прошлась по кабинету, остановилась у окна, бездумно передвигая с места на место кашпо с цветами.       — Течет контора. И уже давно. Булатов, со своего места наблюдая за ней, устало потер переносицу.       — Что делать думаешь? — спросил тихо. Багира передернула плечами.       — Думать надо, Иван. Думать, наблюдать… Рано или поздно крот себя как-то проявит. Батя невесело хмыкнул.       — Главное, чтобы не поздно. Может, Пригову доложить? Должен же он знать, что в Центре творится. Рита, не поворачиваясь к командиру, вновь пожала плечами.       — Разберемся, — ответила сухо.