Полюби меня, если сможешь

В номер Мура вернулась с бутылкой дешевой газировки, батоном, пачкой сыра и еще кое-какими продуктами — на лучший ужин в этом захудалом отеле рассчитывать не приходилось: кафешка напротив уже оказалась закрыта, в самом отеле не имелось даже завалящей столовой, а ресторанов этом городишке в принципе не водилось. Так что бойцы, уже по традиции вернувшиеся в номер за полночь, вынуждены были обходиться едой из ближайшего ларька и перекусами на скорую руку.       — Бизона бы от такого ужина инфаркт хватил, — усмехнулся Кот, с аппетитом впиваясь в бутерброд. Женя, ничего не отвечая, скомкала в руках пластиковый стаканчик и раздраженным жестом стянула с себя клетчатый шарф, закрывавший пол-лица. Необходимость на улице беспрестанно носить темные очки, бейсболку и закрывать лицо уже начинала слегка бесить.       — Достала уже эта маскировка, — буркнула недовольно.       — Терпи, — пожал плечами Кот. — Ты у нас девушка эффектная, не хватало еще, чтобы нас тут срисовали. Забыла, что Пригов говорил? Лиц нашей сладкой парочки никто не видел, так что не будем разрушать легенду. Женя закатила глаза.       — Да помню я все! Кот, ты когда таким нудным стал?       — Не нудным, а предусмотрительным, — спокойно поправил Вася и утащил из-под носа зазевавшейся напарницы последнюю мандаринку, удостоившись возмущенного взгляда. — Завтра нам надо забрать товар и умудриться его не профукать, не то начальство нам потом головы поотрывает. Мура вытерла руки бумажной салфеткой.       — Место уже известно?       — Нет пока. Завтра встретишься с Бизоном, он передаст координаты.       — Почему именно я?       — Ну, просто если Бизон попытается пристать ко мне, это будет выглядеть противоестественно, — отозвался Кот с широкой насмешливой улыбкой. Женя ответила недовольным фырканьем.       — Зачем вообще эти шпионские игры? Просто встретиться и сообщить нельзя? Или хотя бы по телефону сказать?       — Мурашова, соберись! Тут на каждом шагу криминальные элементы, не хватало на ерунде проколоться! И с завтрашнего дня, — кивнул на лежавший на тумбочке мобильный, — никакой связи. Даже с Центром. Дело очень серьезное, Карим не какой-нибудь мелкий барыга, если почует что-нибудь неладное, завалим операцию к чертовой бабушке.       — Вася, да поняла я все! — нетерпеливо перебила Мура. Этот наставительно-ровный начальственный тон Кота, как и прописные истины, уже начинали действовать на нервы. Она могла бы стерпеть такой тон от Бати, даже от Бизона — как от старших по званию, опытных, все знающих командиров, но от Ионова… Командир тоже выискался!       — Жень, у тебя телефон, — наблюдая за ней, напомнил Кот, и Мура только сейчас поняла, что мобильный и правда нетерпеливо вибрирует, разрываясь вызовом. Женя торопливо схватила телефон, твердо помня еще одну инструкцию: никакой громкой связи, разговоры, даже случайно, не должен услышать никто.       — Да, Бать, — ответила неестественно ровным голосом, не с первой попытки нажав на кнопку приема.       — Ну что, как там у вас дела? Все нормально?       — Нормально.       — Ну и слава богу. Завтра до завершения операции на связь не выходить.       — Я помню.       — Оружие в условленном месте. Бизон во время сделки вас прикроет в нужной точке.       — Я помню, — механически повторила Женя.       — Удачи вам, ребятушки. — И когда повисшая пауза уже почти убедила, что командир отключил связь, будто обожгло негромкое: — Жень…       — Да, — с трудом сглотнув, через силу выговорила Мура.       — Жень, будь… будьте там осторожны, — тихо произнес контр-адмирал — и от его голоса, в котором больше не было ни привычных строго-ледяных ноток сурового начальника, ни покровительственно-насмешливой интонации отца-командира, у Муры что-то перевернулось внутри, как будто сердце завертелось в безумных кульбитах, норовя выскочить из груди.       — Есть, товарищ командир! — сухо и резко отчеканила Женя, удостоившись недоуменного взгляда Кота. Трясущимися руками убрала телефон, чувствуя, что ее опять начинает потряхивать изнутри. Господи, когда это закончится? Когда она перестанет реагировать на него так? Так… так, будто без него ничего не имеет смысла…       — И какие распоряжения будут от командования?       — Что? — Женя мутно взглянула на Кота, не сразу расслышав вопрос.       — Я говорю, что Батя сказал?       — Сказал, чтобы действовали по плану.       — И все?       — И все.       — Ну, по плану — значит по плану, — кивнул Кот, сосредоточенно о чем-то размышляя. Усмехнулся, ворчливо заметив: — Нам отдел по борьбе с незаконным оборотом оружия уже премию должен выписать, считай, мы за них годовой план перевыполнили, — и устало вытянулся в кресле, накрываясь тонким колючим пледом.       — Угу, — машинально откликнулась Женя, на самом деле вряд ли вникая в его слова. Опустилась на узкую, ощетинившуюся всеми пружинами койку, невидяще глядя перед собой. Завтра предстоял новый тяжелый день — наиболее тяжелый и опасный из тех, что им довелось провести в этом небольшом криминальном городке. А Женя уже сейчас чувствовала себя такой разбитой, словно пережила изнуряющий бой. Хотя… разве борьба с собой не есть самый изнуряющий бой?