New Game+ - Wishes of the Black Heart

Подземелье кинотеатра скучное. Нет, не так. Оно скуууууучное. Джинву даже не помнит, когда в последний раз смотрел какой-нибудь фильм (ладно, он помнит, но это не то, что он ХОЧЕТ вспоминать), да и до этого никогда не был заядлым киноманом. Докча не особо торопится что-то объяснять, просто ведя группу вперед, но Джинву со своим опытом прохождения врат и подземелий и так догадывается. Не нужно быть гением, чтобы понять, что подземелье в кинотеатре будет связано с фильмами, а огромное, куда больше, чем в обычном кино, количество постеров на стенах не может не наводить на мысль, что что-то тут не так. Разумеется, они оказываются порталами. Докча бормочет себе под нос что-то про жадных ублюдков, но совершенно не кажется взволнованным, пока их драматически медленно переносит в... тропический лес? Джинву решает, что не будет удивляться, хотя данж в данже даже теперь пускает по его спине несколько очень дерзких мурашек, но между двумя случаями совершенно точно нет ничего общего. Ничего. Здешняя система отличается, и он однажды уже (умер) расправился с... Докча хватает его за локоть. – Это фильм, – говорит он, сжимая пальцы, и Джинву медленно выдыхает. Это имеет смысл. Они в КИНОТЕАТРЕ. Глупо было бы ожидать сражение с билетерами и продавцами попкорна, это слишком просто для подземелья в мире, превращенном в огромное реалити-шоу. Джинву делает вдох. Плакаты. Это как дополнительные цели в игре или мини-боссы на пути к главному монстру. Демонический замок. Да. Именно так. Выдох. Никакого Картенона. Никакого Архитектора. Прикосновение чужой маны снова отзывается теплом и легким покалыванием, и Докча ласково улыбается ему, пряча волнение в глубине глаз. Джинву скалится в ответ – в улыбке чуть больше зубов, чем ему хочется, но адреналин все еще заставляет его нервы звенеть, – и этого хватает. Ладонь соскальзывает с его руки, и он немедленно хочет вернуть ее обратно – без нее холодно. Джинву засовывает руки в карманы – так проще держать их подальше от Докчи, да и поза заставляет его выглядеть еще круче, – и с вновь проснувшимся интересом разглядывает пацана, воркующего с насекомым чуть ли не в половину его роста. Это забавно, если не задумываться о том, как выглядит он сам, болтая с Беру. Делает ли размер насекомого его ситуацию менее глупой или нет? Он не успевает прийти к какому-то выводу. Беру, крайне внимательно следивший не то за пацаном, не то за гигантским богомолом (это что, ревность? Ну на~адо же) внезапно издает предостерегающий визг прямо у него в голове. Гигантские папоротники трещат, ломаясь и разлетаясь во все стороны, когда через них проламывается... О. Ооооо! Он знает этот фильм. Джина две недели пряталась от него под одеялом, когда он изображал из себя тираннозавра и делал вид, что хочет ее сожрать. Этот тоже рычит и хочет их сожрать, но ему же не пять лет, чтобы бояться динозавров! Джинву понимает, что это был не просто рык слишком поздно, и едва успевает выдернуть оцепеневших девушек из-под удара хвостом – Докча прекрасно справляется и без него, укатываясь в кусты вместе с пацаном и его новым другом. – У него узкое поле зрения, – очень спокойно заявляет тот, когда Джинву помогает всем троим выбраться из подозрительно цепкого папоротника. Докча выглядит очень мило с застрявшими в волосах листочками. – Я читал в детстве. В детстве? На озадаченном лице Докчи читается тот же вопрос, но тираннозавр снова невежливо их прерывает, закончив топтаться по предыдущим неудачникам и нацелившись на них. Маленькие глазки горят лютой ненавистью, до смешного напоминая Антареса. Из раззявленной пасти брызжет слюна и несет падалью так, что чувствуется даже с приличного расстояния... еще больше напоминая Антареса. И рычит почти как Антарес! Но при этом это динозавр. Наверное, его полагалось бояться, но Джинву просто не может заставить себя бояться долбанного динозавра! Докча отправляет девушек атаковать с боков, но сам колеблется, пока Джинву не оттесняет его в сторону. В рейде танкует самый жирный, а не самый безрассудный, и вариант здесь может быть только один. Докча с этим, к его огромному облегчению, совершенно согласен и не пытается влезть рядом. Джинву не очень уверен, что сможет удержать на себе внимание доисторической тварюшки, если кто-то будет размахивать у нее перед носом светящимся мечом. Он пляшет перед мордой динозавра (динозавра, Беру!), уворачиваясь от ног и зубов, пока Хивон и девчонка пытаются пробить его толстую шкуру, но мелкие царапины его больше бесят, чем беспокоят. Его собственный Клык и то наносит больше урона, когда он тычет им в покрытую чешуей морду, хотя гордиться особо нечем – защита у тирекса просто превосходная, как и полагается монстру 7-го класса. Оружие получше решило бы проблему, но сменить его, не вызывая вопросов, будет проблематично, тем более что даже со своими монструозными статами Джинву не очень хочется лезть под прямые атаки. Нужен отвлекающий маневр. Джинву как раз подумывает использовать тень – секретность секретностью, но толстожопая тварь уже начинает изрядно раздражать (прямо как Антарес), – когда тираннозавр внезапно лишается половины глаз. Здоровенная зеленая тварь злорадно (если верить Беру) стрекочет, прежде чем неторопливо улететь. Джинву пользуется моментом, чтобы перевести дух, и заодно оглядывается: так и есть, пацан снова воркует со своим новым другом, пока Докча отгораживает его от беснующегося динозавра собой. Потрясающе. Джинву жестом предлагает ему атаковать с тыла и, пока Докча оббегает тушу, уворачиваясь от беспорядочно дергающегося хвоста, запрыгивает на голову со слепой стороны. Тираннозавр лишается второго глаза – в мягонькое, незащищенное место кинжал прекрасно входит по самую рукоять, – и замирает на несколько секунд под действием "паралича", прежде чем начать метаться в ярости, безуспешно пытаясь сбросить наглых людишек. Выигранных мгновений хватает, чтобы Докча легко взбежал по хвосту и спине – Джинву упирается ногой в костяные наросты на голове и за руку втягивает его повыше, помогая сохранить равновесие. Высокогрейдовый клинок легко пробивает шкуру на загривке, но ничего жизненно важного не повреждает – ударить с достаточной силой одной рукой, да еще и на пляшущем динозавре сложно. Джинву тянется вперед и не столько всаживает – неудобно, – сколько вталкивает Клык Расаки в открытую рану. Эффект снова срабатывает, на этот раз даже лучше, чем в первый, и этих секунд Докче хватает, чтобы вызвать огненный атрибут своего меча. Жар настолько силен, что Джинву видит, как скручиваются от температуры кончики его волос, когда меч проходит совсем рядом с лицом, прежде чем с шипением вонзиться в плоть. Пахнет горелым. Запах настолько сильный, что забивает все остальные, и настолько плотный, что затрудняет дыхание, и продолжает усиливаться, пока Докча обеими руками изо всех сил давит на меч. Шипение почти заглушает треск кости, но Джинву точно чувствует момент, когда живой бешеный монстр под ним превращается в мертвого. Тело не сразу это понимает, продолжая стоять, словно все еще пребывая под действием паралича, но Докча уже вытягивает меч с довольной улыбкой на лице. Выражение удовлетворения на забрызганном кровью лице выглядит сюрреалистично безмятежно. Джинву в который раз поражается, как кто-то может казаться демоном и ангелом одновременно. Порочная невинность, да? Кажется, так это называют, но никакие слова не могут в точности передать его ощущение. Оно древнее – иногда ему кажется, что даже старше него самого, доставшееся от Эшборна, – и сильное. Его звезда продолжает сиять, даже утопая в крови, и ничто, никакая грязь, не могут даже немного приглушить этот свет. Он холодный, но ласковый. Смертоносный, но спасительный. Далекий и слабый, но способный преодолеть бесконечную череду миров и пустоты ради спасения одной души. Джинву встряхивает головой, сбрасывая так некстати накатившее чувство благоговения – оно приятно, но замирать, пялясь на Докчу влюбленными глазами, не всегда уместно, – и просто ухмыляется в ответ. А потом к нему приходит МЫСЛЬ. Он не помнит, чтобы в оригинальном фильме тираннозавра смогли убить, но Докча выглядит довольным, а не напряженным. Следовательно что? Не обязательно следовать сюжету досконально, чтобы завершить уровень. [Созвездие Скрытый интриган считает, что для экшен-фильмов романтические линии не нужны.] [Созвездие Скрытый интриган тем не менее напоминает, что в фильме была романтическая линия.] Джинву с подозрением смотрит на всплывшие таблички. От этого созвездия давно не было ничего слышно, хотя поначалу он не стеснялся комментировать все подряд. Стоит ли воспринимать это как признак того, что он делает все правильно, или кому-то просто временами надоедает смотреть? Впрочем, таким советом грех не воспользоваться. Огромная туша наконец-то начинает заваливаться набок, и Докча предсказуемо теряет равновесие. Выбор у него небольшой – или упасть, или спрыгнуть, но Джинву выбирает за него третий вариант и подхватывает на руки. Меч проходится в опасной близости от уха, когда Докча вскрикивает и хватается за его шею для равновесия. Его глупая звезда. Джинву никогда его не уронит. На земле хихикает, прикрывшись рукавом робы, дернувшаяся было на крик Хивон. Девчонка рядом с ней смотрит совершенно круглыми глазами, как Джинву спрыгивает с поверженного тираннозавра с Докчей на руках и нехотя ставит его на землю. Убирать руки совершенно не хочется – настолько естественно они лежат на плечах и талии Докчи, но того хватает дай бог секунд на двадцать, прежде чем почти интимная близость заставляет его начать ерзать и вырываться. Джинву отпускает его за мгновение до. [Хозяин сцены доволен романтической концовкой фильма.] Хихиканье Хивон приобретает какой-то совсем уж маниакальный характер, а девчонка, кажется, сейчас грохнется в обморок. Для полноты эксперимента Джинву проверяет еще и пацана, но тот просто пялится в ответ своим обычным мрачным взглядом. Докча выглядит так, будто его ударили по голове пыльным мешком, а не просто сняли с мертвой туши максимально комфортным способом. Джинву даже успевает начать немного беспокоиться, когда тот резко встряхивается и нервно машет ладонью перед собой. Кажется, дурацкие таблички с охрененно ценным мнением преследуют не только его самого. Стон из кустов становится неожиданностью для всех. Докча оказывается там первым, Джинву – с секундным опозданием и кинжалом в руке, но оружие оказывается излишней предосторожностью. Тело в папоротниках уже точно никому и ничем навредить не сможет, хотя пока еще дышит. Он кажется смутно знакомым, но одного этого недостаточно, чтобы пытаться ему помочь: местные зелья не имеют ограничения в 10%, но делиться ими непонятно с кем Джинву как-то не хочется. Они не дешевые вообще-то! Докча присаживается на корточки рядом с будущим покойником. По его лицу видно, что тело знакомо ему немного лучше, но большого желания помогать Джинву как-то не замечает. Он уверен, что Докча как минимум догадывается, что у него есть в запасе один-два эликсира (на самом деле – несколько больше), но даже головы не поворачивает, хотя Джинву бы точно отдал, если бы его попросили. Ну, Докча попросил, остальные могут идти лесом, не для них покупалось. Вместо этого Докча дает телу немного воды и устраивает короткий и, похоже, довольно бесполезный допрос. По крайней мере, когда тело наконец-то откидывает коньки, довольным он не выглядит. Но кое-что все-таки прозвучало, и Джинву откладывает на будущее "пророков" и "откровение". Ему это ни о чем не говорит, но Докча реагирует именно на них, да и несложно предположить, что они как-то связаны с его знаниями о будущем. – Я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь, – напевает Джинву на манер какой-то популярной попсы. Неважно, из какого она мира, привязчивый к-поп не может сильно отличаться. Докча кривится. – Говори по-корейски, пожалуйста. – Рано или поздно тебе придется со мной поговорить, – это решенный вопрос, но Джинву пока не хочет загонять своего нервного компаньона в угол и нарочно оставляет временные рамки открытыми для толкования. – Не сейчас? Джинву пожимает плечами. Привычка Докчи нарываться, когда ему не то что лазейку оставили, а целую красную дорожку к выходу из ситуации постелили, раздражает неимоверно. Джинву и сам не дурак попробивать лбом стены, но с таким упорством ломиться в открытую дверь не мог даже он. А лезть глубже как-то страшновато – Докча буквально очень хрупкий комок из травм и комплексов, клубок из обрывков ниток – дерни одну и распадется весь. Он выбирает безопасный вариант. – Мы же торопимся, – напоминает Джинву, накрывая тело листом папоротника. Лучше, чем ничего. – А я хочу полную версию. Ответом становятся отведенные глаза и прикушенная губа. Джинву едва может сдержать улыбку: за открытой дверью оказалась еще одна открытая дверь, и его котик растерялся. Жаль, ненадолго. – Никто не хочет перекусить? – Докча намеренно меняет тему, кивает на тушу динозавра, и интерес появляется даже в глазах ребенка. Джинву тоже не против, хотя его куда больше интересует, можно ли сделать из него тень. – А его можно есть? – пересиливая себя, все-таки спрашивает Хивон. Глупый вопрос, если подумать. Докча не стал бы предлагать, если бы не было способа сожрать даже динозавра. – Конечно, можно, – подтверждает он догадку, жестом фокусника извлекая из кармана пластинку магической жаровни. Оказывается, эта штучка может превращать мясо большинства монстров в съедобное. Было бы что. Пока Докча объясняет своей неблагодарной, но истекающей слюной аудитории подробности, Джинву засучивает рукава. Одновременно с этим он наводит легкую панику среди своих теней, пытаясь выяснить, не был ли кто-нибудь из них охотником в прошлой жизни – оторвать крысиную ногу больших талантов не нужно, а вот отыскать самый нежный кусочек в тираннозавре задачка посложнее. Джинву уже по локоть в туше, когда Докча приходит посмотреть за его работой. Он нависает со спины и подглядывает из-за плеча, и это не триггерит ничего лишнего только потому, что это, ну, Докча. При всей своей веселой паранойе и общей недоверчивости Джинву просто не может заставить себя опасаться его. Он сам не уверен, берется ли это непривычное чувство безопасности из инстинктивного подсознательного доверия к звезде, что спасала его от безумия тысячи лет, или потому что от него он с радостью примет даже удар в спину. Его немного пугает такой уровень безусловного принятия, но ключевое слово здесь – немного, и Джинву упрямо откладывает подробный анализ всей ситуации на потом. Может быть, потому что он уже знает ответ, а может – потому что вовсе не хочет его знать. А еще ему кажется, что Докча пялится на его измазанные в крови по самые локти руки. Подозрение перерастает в твердую уверенность, когда один из рукавов решает сползти, и Докча моментально наклоняется, чтобы подтянуть его обратно. Они встречаются взглядами, когда он резко оборачивается. Докча кажется не менее растерянным, чем он сам, и Джинву просто не может отвести взгляд от слегка порозовевших скул. Он смотрит, смотрит и смотрит, словно пытается выжечь этот образ у себя в мозгу, пока Докча не отворачивается первым. Его пальцы нервно танцуют, поправляя и без того аккуратный ворот рубашки. – Этого уже достаточно, – говорит он, глядя исключительно на горку тщательно отобранных кусков мяса. – Мы все равно не сможем забрать из фильма ничего, кроме скрытых наград. По большому счету, это место одна огромная иллюзия. Джинву сначала кивает, и только потом воспринимает смысл слов. Похоже, забрать себе тираннозавра не выйдет, но это его, конечно же, совершенно не расстраивает. Ему настолько много тысяч лет, что он сам не помнит даже точного порядка этой цифры, и он не будет расстраиваться из-за невозможности получить в свою армию тень динозавра. У него три дракона есть, зачем ему какой-то тирекс! Правда ведь? Он дуется весь импровизированный обед, наотрез отказавшись объяснять причину, и успокаивается только когда Докча неуверенно пытается похлопать его по спине, и мысли сами собой перескакивают с мечты о динозавре на другие возможные способы утешения. В лаборатории Докча предлагает обыскать все в поисках полезных предметов, но сам настолько уверенно идет к дальним полкам, что девчонка немедленно увязывается за ним. Джинву не сразу догадывается ее остановить, а потом оказывается уже поздно. Уголок рта Докчи слегка подергивается, когда он с улыбкой предлагает поделиться находкой. Джинву всерьез рассматривает вариант поделиться с ней своим кинжалом, но у его хитрого засранца свои методы. Как ему удается выиграть двадцать раз из двадцати – очередная загадка, но явно не ожидавшая этого девчонка выглядит настолько жалко, что Джинву чувствует себя просто обязанным подсыпать соли на свежую рану. – Не расстраивайся, – сочувственно говорит он, пока Докча играет в камень-ножницы-бумага с Гильеном и Хивон. – Твой замечательный мастер наверняка найдет для тебя предметы получше! Девчонка смотрит на него так, словно он только что отрастил вторую голову, а потом кривится, явно пытаясь представить мрачного ублюдка, отдающего ей предметы с халявными статами. Вот и он тоже не может. В итоге Докча оставляет себе шестнадцать из двадцати склянок, что Джинву всячески одобряет, но немедленно пытается отдать половину из них ему, бормоча какую-то чушь о победе над тираннозавром. Джинву сразу же придвигает их обратно. Он бы не взял в любом случае – у него есть армия теней, способная закрыть любую разницу в статах, – но конкретно в этом тратить на него редкие эликсиры бессмысленно. Проще сразу вылить. Он уже пытался снова повысить характеристики за монеты, но смог только полюбоваться на уведомление о достижении сценарных лимитов и крайне раздраженного комка шерсти, прочитавшего ему длинную лекцию о вероятности и ее ограничениях. Ну, попытавшегося. Больше ничего интересного в этом фильме не было (Игрис видел, как Докча незаметно сунул что-то в карман), и они покидают остров на вертолете. Магия подземелья переносит их обратно, стоит только оторваться от земли. [Вы впервые попали в финальные титры. В ролях: Ким Докча, Сун Джинву, Джун Хивон, Ли Джихе, Ли Гильен. Получено 500 монет за участие в съемках.]