New Game+ - Wishes of the Black Heart

Случайность это или происки сделавшего какие-то (абсолютно правильные, НО) свои выводы Беру, но к Докче он выходит именно в тот момент, когда его идиот спокойно переодевается, мыча себе под нос что-то попсовое и совершенно не замечая ничего вокруг. Джинву так сильно пялится на обнаженную спину со слишком выступающими лопатками, что, кажется, еще немного и на ней останутся реальные следы от его взгляда. Он не сразу понимает, что вся спина и так расцвечена неровными красными пятнами. Ожоги не страшные — ему повезло, и на стенке, к которой Джинву его прижал, были лишь брызги желудочного сока, недостаточные, чтобы серьезно навредить, — но все равно доставляют изрядный дискомфорт. Джинву видит, как тот морщится, когда их касается ткань черной рубашки, в отражении одной из витрин, и вина вгрызается в него с новой силой. Но он все равно терпеливо дожидается, пока Докча закончит одеваться, прежде чем отменить маскировку. — Черное тебе идет, — вполне искренне говорит Джинву и улыбается, когда Докча едва не сносит всю стойку с одеждой, шарахнувшись в сторону от неожиданности. Он выглядит очень мило с этой штукой во рту, если не вспоминать, что это на самом деле. — Не обязательно было сбегать так быстро, Ким Докча. [Созвездие Скрытый интриган согласно кивает.] [Созвездие Скрытый интриган наслаждается зрелищем.] [Созвездие Скрытый интриган напоминает, что пялиться на людей из-под невидимости — нехороший поступок.] — Мне кажется, я оставлял тебе обезьяньи легкие, — очень спокойно напоминает Докча, старательно выговаривая слова как можно разборчивее, но вся его поза выдает настороженность и готовность в любой момент сбежать. — Если ты не заметил, воздух отравлен. Джинву улыбается шире. — Нет нужды тратить на меня ценные предметы, — легкие в его протянутой руке поразительно напоминают конфетки, которыми заманивают детей разнообразные извращенцы, и, похоже, не ему одному. Джинву не кладет их на ближайшую поверхность только потому, что это будет выглядеть так, словно он пытается приманить дикое животное. — Этот яд на меня не действует. Докча не произносит ни слова — все, что он думает, и так читается у него во взгляде, — и не делает ни шага навстречу. Что ж, он подойдет сам. — Я не враг, — говорит Джинву, делая шаг вперед, и, наверное, звучит достаточно убедительно, чтобы Докча не сделал шаг назад. — Здесь есть безопасное место, где мы сможем поговорить без этой штуки? Он подбрасывает легкие на ладони. Джинву знает, что где-то это место точно есть — в описании миссии сказано, что отрава будет в воздухе до конца сценария, но ни слова о его продолжительности, и выжить на поверхности без специальных предметов, достать которые можно только в игровом магазине, получится только очень ограниченное время… метро приходит на ум первым, но Докча все равно о чем-то раздумывает, прежде чем кивнуть. — Отлично. Это недалеко? — Кивок. — У тебя еще есть время? — Еще один кивок. — Дай мне пару минут, чтобы переодеться. Докча кивает в третий раз и машет рукой в сторону продуктового магазинчика на другой стороне улицы. Джинву не думает, что он решит сбежать, но искать его второй раз будет слишком утомительно, и вслед уходящему мужчине скользит, повинуясь безмолвному приказу, тень. Он прислушивается к ней все время, что обшаривает полки в поисках привычной одежды. Та, что на нем, ощущается странно, даже без учета того, как сильно она пострадала от пребывания в желудке монстра. Как будто он отвык ее носить. Как будто плечам не хватает веса. Как будто… Докча чертыхается, но быстрый взгляд сквозь приставленную к нему тень показывает несколько рассыпавшихся пачек печенья и потирающего ногу Докчу. Ничего не происходит, и это отгоняет большую часть странных мыслей. Джинву торопливо переодевается — одежда все еще кажется немного чужеродной, но, по крайней мере, он выбрал ее сам и сам же надел, хотя отделаться от ощущения, что одежду нужно не НАДЕВАТЬ, а СОЗДАВАТЬ на себе, ему так и не удалось. Закатать рукава и накинуть капюшон оказывается неожиданно приятно, а странный долгий взгляд, которым его награждает Докча, прежде чем впихнуть ему в руки несколько пакетов с едой, только добавляет удовольствия. Как и очень тихое, явно не предназначенное для чужих ушей — не сиди в тени Докчи одна из его теней, Джинву ничего не услышал бы даже со своим острым слухом, — ворчание. «Этот ублюдок точно мог бы быть чертовым протагонистом!» Они уже собираются уходить — Докча собирается, потому что Джинву просто ходит за ним с сумками, стараясь не слишком прислушиваться к восторженному бормотанию Беру про дорамы и свидания, — когда в соседнем торговом зале раздаются крики. Последнее, что разумный человек стал бы делать в условиях апокалипсиса, — это бездумно бросаться к источнику криков, но здравый смысл определенно НЕ БЫЛ сильной стороной его идиота, потому что именно это он и делает. Бросается вперед. Без оружия, без защиты, не зная кто или что там впереди, сколько их или насколько оно сильное… Кажется, счетчик смертей в задании не просто для красоты. Кажется, ему придется стараться гораздо больше, чем он предположил изначально. Что может быть трудного в том, чтобы не дать кому-то умереть? Желание подопечного свести счеты с жизнью максимально оригинальным способом. Ким Докча начал их знакомство с попытки убиться об ихтиозавра. Ихтиозавра, Игрис! Черное сердце делает лишний удар, когда Джинву бросается следом, перебрасывая пакеты в одну руку и освобождая вторую. Не то чтобы он чувствовал угрозу. Не то чтобы ему прямо нужен был кинжал. Просто… предчувствие. Предчувствие оказалось ложным. Он влетает в разбитые стеклянные двери сразу за Докчей, но видит всего лишь нескольких подонков, нападающих на женщину. Система вопросительно мурлыкает в подсознании, готовая выплюнуть квест на небольшую резню, но кто-то успевает раньше. Кулак Докчи врезается в челюсть одного из уебков секундой раньше, чем перед глазами появляется надоедливая голубая табличка, обещающая немного монет тому, кто разберется с шайкой подонков. Джинву не нужны монеты, и опыта за настолько низкоуровневых мобов он точно не получит, но потом один из них пытается достать Докчу ржавой трубой… Запястье с хрустом ломается, стоит Джинву чуть посильнее сжать пальцы, а коронный апперкот отправляет ублюдка в полет через весь торговый зал, и больше он уже не поднимается. Еще двое сбегают — недалеко, прямо за углом пара его муравьев-разведчиков, так и не отозванных после лихорадочных поисков Докчи ранее, и результат, в общем-то, предсказуем на все сто процентов. Когда он поворачивается, четвертый уже пускает слюни у стеночки, а Докча стоит над распростершимся на полу главарем — если лидера этой, прости Господи, шайки можно так называть, — и задумчиво изучает что-то невидимое перед собой. Легкая улыбка, играющая при этом на его губах, кажется настолько зловещей, что у Джинву невольно шевелится… все. От волос на затылке до Беру в подпространстве. Улыбка не исчезает, но словно приклеивается к его лицу, когда Докча, ловко крутанув в пальцах захваченный с собой шип, втыкает его в плечо ублюдка. Потом еще раз, и еще, и Беру буквально воет от восторга, когда под подошвой нового ботинка хрустят костяшки пальцев. Джинву вмешивается, когда Докча отступает в сторону, оставляя замученное, но вполне себе живое тело — стоит взглянуть поближе и сразу понятно, что раны только ВЫГЛЯДЯТ страшными, но, будь у этого тела полоска здоровья, она вряд ли бы просела ниже последней трети. Теперь впечатленно хмыкает еще и Игрис. Но Джинву твердо знает, нет ничего хуже, чем оставлять позади незаконченные дела и недобитых врагов, а если Докча по какой-то причине не хочет заканчивать сам… он с удовольствием поможет. Камиша это ничтожество не заслуживает, да и светить это оружие апокалипсиса пока не стоит, и в руку сам проскальзывает Клык Расаки. Докча смотрит на обмякшее тело с абсолютно равнодушным лицом, и Джинву совершенно не понимает, доволен он исходом или нет. На первый взгляд ему все равно, и одна смерть ничего не значит в середине Апокалипсиса (ложь, ОДНА все же значит), но Докча не стал убивать сам, хотя причинить боль не колебался. Почему? И почему теперь он выглядит так, словно в любой момент начнет дрожать? Разумеется, Докча не дрожит. Джинву может сколько угодно думать об этом, но в реальности нужно нечто намного большее, чтобы заставить этого невозможного человека дрожать от страха. Нервозность — совсем другое дело, но прямо сейчас Докча собран и сосредоточен. Он отворачивается от тела и изучает потерявшую сознание женщину. Джинву тоже смотрит из-за его плеча. Она довольно мила, и даже здоровенный кровоподтек на лице и расползшиеся по коже черные пятна отравления ее не портят. Не то чтобы ему было дело, да и она недолго протянет без лечения. О. Он должен был догадаться, думает Джинву, когда Докча пальцами открывает женщине рот и впихивает между зубов одно из запасных обезьяньих легких. Откуда бы не взялась эта дрянь, она РАБОТАЕТ, и женщина почти сразу начинает дышать ровнее. Докча бережно убирает спутанные волосы с ее лица и поднимает на Джинву решительный взгляд. Как будто он смог бы ему отказать. Пятнадцать минут спустя они выходят к наглухо закрытому входу №3 станции Гымхо. Девушку Докча ему так и не доверил, так что Джинву как настоящий джентльмен открывает для него дверь. Металлические жалюзи жалобно скрипят, сминаясь под безжалостной рукой, но он все тянет и тянет их вверх, пока дыра не оказывается достаточно высокой, чтобы в нее можно было пройти, не сгибаясь слишком сильно. Докче, разумеется, свои сантиметры Джинву может и согнуть. [Вы вошли в безопасную зону.] Джинву хмыкает на выскочившее оповещение. Эти «сценарии» действительно любопытно работают, ведь, в противном случае, вестибюль бы уже был наполнен ядовитым туманом. Но он все равно насколько может возвращает ворота на место. Лишнее внимание — лишние проблемы, но дыра по-прежнему слишком заметна, и наружу просачиваются несколько солдат. Так и подмывает приказать им убивать всех на месте, но это немного нечестно, и Джинву просто оставляет их патрулировать. Он старается проделать все незаметно, пока Докча занят своим новым приобретением, но, когда оборачивается, тот стоит у противоположной стены и сверлит его взглядом. Не сердитым, но задумчивым настолько, что Джинву невольно чувствует себя ихтиозавром, которого Ким Докча приговорил к долгой и мучительной агонии. И это — восхитительное чувство. — Ты хотел поговорить? — напоминает Докча, и Джинву согласно кивает. Он хотел, но вести обещающий быть крайне непростым разговор, когда у одного из собеседников буквально занят рот… Такое только в плохом гей-порно у Джина и можно было встретить. Там, конечно, не обезьяньи легкие обсасывали, но ЛУЧШЕ от этого уточнения ситуация все равно не становилась. — Сначала выпей, — говорит Джинву, выуживая из инвентаря эликсир здоровья. К увиденной ранее спине прибавились уже заметные, пусть и пока некрупные затемнения на шее, потому что конечно же его идиот предпочел отдать новые легкие неизвестной женщине и отравить самого себя. Докча филигранно приподнимает бровь. — Для спины. И от отравления, — говорит Джинву, и бровь немедленно опускается, а красивое лицо теряет всякое выражение. — Не вынуждай меня заливать его в тебя силой, Ким Докча. Докча вздрагивает и скрещивает руки на груди. Весь его вид настолько громко кричит «заставь меня», что Джинву на мгновение задумывается, не перегнул ли он где-то палку. Дольше просто не успевает, потому что Докча выхватывает пузырек у него из руки и опрокидывает в себя. [Созвездие Скрытый интриган сильно обеспокоено способом употребления напитков воплощением Ким Докча.] Джинву согласно кивает табличке. Это действительно… беспокоит, но он пока не понимает, что именно. Несколько секунд ничего не происходит, просто надоедливое созвездие, он сам и 10% его армии теней неотрывно пялятся на стоящего с крепко зажмуренными глазами Докчу, но потом его лицо приобретает крайне удивленное выражение. Кажется, спина — или там были и другие ранения? Черт, он должен был проверить сразу! — беспокоила его сильнее, чем он давал понять. — Тебе не нужно было этого делать, — недовольно говорит Докча, но Джинву просто улыбается в ответ. Его улыбка становится только шире, когда он замечает, как незаметно уходит напряжение из линий чужого тела. — Делать чего? — Тратить зелье на пару царапин, — вполне серьезно отвечает Докча. — Моих царапин. — Ну, это было мое зелье. «Какой идиот спонсирует этого транжиру», — бормочет Докча себе под нос, и Джинву снова чувствует это. Словно что-то на мгновение прикасается к нему. Он уже испытывал подобное, когда они болтали в желудке монстра, но сейчас чувство более отчетливое и знакомое. Оно напоминает ему, как Охотники присматриваются к чужой мане, пытаясь определить ранг… О. О! Интересно, что ты видишь, что так морщишься, Докча-я? Выражение его лица настолько… В порыве внезапной неуверенности, Джинву скашивает глаза на собственное окно персонажа. Оно выглядит так же, как и всегда, не считая пониженных характеристик и потемневших панелек заблокированных навыков, но даже так он все еще болезненно очевидно перекачан для этой локации. И все же, когда он смотрит на свою статистику, на ум приходят слова вроде «ужасающий» или «благоговейный», но Докча выглядит скорее слегка раздраженным. Это… неожиданно сложно не принимать на свой счет. — Так о чем ты хотел пого… — Стань моим компаньоном. Реакция на его слова настолько бурная, что Джинву едва не пугается сам, не понимая, что он сделал не так. Докча не напуган — он в УЖАСЕ и озирается по сторонам, словно загнанная в угол крыса. Вот только кошкой Джинву себя не чувствует от слова совсем. Ему нравится идея немного поиграть, догонялки и кошки-мышки будоражат в нем что-то древнее и темное, но он не хочет ПУГАТЬ. Но даже хуже того, что он не понимает, на что Докча так среагировал, — это ненормальность самой реакции. Джинву видит ее, потому что стоит почти вплотную, бездумно рванувшись вперед, когда почти звериные инстинкты монарха захлестнуло чужой паникой. Он не знает, был это запах, микродвижения, какая-нибудь чудовищная эмпатия или что-то еще, но чужой страх оседает на языке чернильной горечью. Докче страшно, но он смотрит в лицо Джинву с прилипшей к лицу усмешкой, только в глазах, там, где раньше вились созвездия, теперь мертвая пустота. Это лицо человека, который собрался умирать, но Джинву не понимает от чего именно. Зато понимает, что, наверное, ничуть не помогает ему сейчас, когда в нем самом беснуется превосходящая любое воображение сила, откликнувшаяся на желание защищать. Но он просто не знает, как это сделать, когда нет монстра, с которым можно сразиться. Когда напали на Джина… он убил орка, но проиграл страху, который навсегда оставил следы на его сестре. Когда перед ним испуганный Докча… единственным монстром оказывается он сам. [Созвездие Скрытый интриган говорит вам дышать.] [Созвездие Скрытый интриган просит быть более осмотрительным со словом компаньоны.] Джинву с сомнением смотрит на новые комментарии. Он не верит этому «созвездию», склонному к ненужной язвительности и злорадству, но… сейчас это единственная зацепка. Компаньоны. Он мог сказать что угодно — спутники, товарищи, партнеры, соратники, — но остановился именно на них, потому что именно это Докча предложил мрачному ублюдку до того, как тот сбросил его с моста. Он думал… Он думал. Что это то, что Докча ищет. Что это то, что будет проще всего предложить. Сейчас он думает, что, возможно, стоило доверить переговоры Беру, потому что, кажется, даже муравей с неуемной любовью к историческим дорамам способен доносить свои мысли с меньшим вредом для окружающих. — Прости, — торопливо говорит Джинву, пытаясь исправить хоть что-нибудь, ведь Докча выглядит так, словно может потерять сознание в любую секунду. У него нет вариантов, ни единого, только предположение, что, может быть, он был СЛИШКОМ навязчив, и им обоим не помешает сделать несколько глубоких вдохов… Нет ведь ничего плохого, чтобы сделать шаг назад, верно? — Я неправильно выразился. Верно же? Нет. По лицу Докчи пробегает рябь. Буквально. — О, — говорит он с таким облегчением, что Джинву почти чувствует себя оскорбленным. Почти. Он слишком рад хоть какому-то разрешению ситуации, чтобы задуматься почему, и на секунду даже забывает, с кем имеет дело. — Не извиняйся. Влияние момента, я понимаю. Мы уже на станции, так что не обязательно и дальше держаться вместе. [Созвездие Скрытый интриган советует не верить ни единому слову.] У Джинву дергается бровь и пальцы сводит от желания что-нибудь ими показать. Он и сам видит, что если Докча что и понимает, то явно что-то не то. Джинву уже не в первый раз задается вопросом, что происходит в этой хорошенькой головке, хотя даже для него — признанного одиночки и не самого социально адаптированного человека — чувствовать ОБЛЕГЧЕНИЕ, когда ему НЕ предлагают объединить усилия для выживания в чертовом апокалипсисе, как-то странно. — Ким Докча, — получается несколько жестче, чем хотелось, но чертов крысеныш от этого даже словно расслабляется, потому что это ведь так успокаивает, когда на тебя орут. Джинву стискивает кулаки в карманах худи. — Я сказал, что неправильно выразился, а не что собираюсь сбежать при первой возможности. С улыбкой Докчи можно продавать снег зимой и остаться в выигрыше, но среди руин и монстров она выглядит абсолютно безумно. Джинву не против толики безумия — оно завораживает, когда его отголоски сверкают звездами в темных глазах, но ему не нравится пыльный привкус лжи. — Ким Докча, — это не обязательно, правда, но Джинву иррационально нравится повторять его имя, и то, как он едва заметно дергается каждый раз, к делу совершенно не относится. — Где здесь ближайший мост? — Что? — Если для того, чтобы стать компаньонами, — опять дернулся, — обязательно сбросить тебя с моста, то я бы предпочел мост пониже и поближе. Или ихтиозавр тоже входит в условия? — Джинву делает два шага вперед, и теперь их разделяет всего ничего. Он может дотянуться рукой до стены над плечом Докчи, но не делает этого. Пока что. — Я видел гигантского богомола в паре кварталов, мы можем заменить монстра в этом квесте? Докча смеется, но смешок выходит откровенно жалким. Но, по крайней мере, он был. — Зачем тебе это? — бормочет Докча так тихо, что до конца не понятно, с кем он разговаривает, так что Джинву делает наиболее логичную вещь и придвигается еще ближе. Исключительно чтобы лучше слышать. Докча явно думает также, потому что не проявляет ни малейшего беспокойства, даже когда в стену рядом с его ухом упирается локоть. — Ты же сильный, Сун Джинву, ты вполне мог бы объединиться с кем-нибудь по-настоящему крутым. — И под кем-нибудь ты подразумеваешь того ублюдка в плаще? — Докча с готовностью кивает. Серьезно? — Нет. — Но почему?! — А почему я должен хотеть быть партнером кого-то вроде него? — уточнил Джинву, вскидывая бровь. Одну. Две для этого гада было бы слишком много. — Когда я могу стать твоим. — Что? — Ты сам сказал, мне не нужны дополнительные мускулы, — поцеловать его сейчас было бы слишком легко. Джинву обдумывает эту мысль, но быстро понимает, что оно того не стоит. Ему не нужен один поцелуй с привкусом ядовитого тумана и сожалений, ему нужно все. Вместо этого он поднимает вторую руку и легонько тычет Докчу пальцем в висок. — Нам повезло, что у тебя есть замечательные мозги. — Так вы будете целоваться или нет? Хриплый женский голос безнадежно портит интимный момент, и Докча проскальзывает под его рукой с пугающей ловкостью человека, проделывавшего это слишком много раз в прошлом. — Ким Докча. — Обсудим это потом, хорошо? — бросает он через плечо, присаживаясь на корточки перед криво ухмыляющейся женщиной. — Как ты себя чувствуешь? *** Женщину зовут Джун Хивон и ей не помешало бы исцеляющее зелье, но Джинву решает быть мелочным засранцем. Докча слишком суетится вокруг нее, пока они пробираются через неумело наваленные баррикады, больше просто мешающие идти, чем способные кого-то или что-то остановить, в подземном переходе. Мозгами Джинву понимает, что дуется как ребенок, но даже успокаивающее бормотание теней и урезонивающая ладонь Игриса между лопаток не уменьшают раздражения. Докча расспрашивает эту Хивон про каких-то людей и словно сияет изнутри, когда она подтверждает, что такие действительно есть на станции. Мужчина, женщина и ребенок, на всякий случай запоминает Джинву. Судя по беспокойству, Докча вряд ли согласится расстаться с ними в ближайшее время, так что лишним не будет. Джинву не видит в дополнительных людях никакой пользы, но донести свою точку зрения до Докчи он еще успеет. Потом. Когда он не будет так увлечен ими. — Мрачный ублюдок? — переспрашивает Хивон на очередной вопрос Докчи, моментально зарабатывая несколько десятков очков. — Такой высокий и в плаще? Да, тоже здесь. Шастает по туннелям и занимается черт знает чем. — Это на него похоже, — смеется Докча и чуть ли не вприпрыжку скачет вперед, торопясь к этому ублюдку. Джинву всерьез подумывает, что мост все-таки был обязательным пунктом, но сомневается, что сможет провернуть такой же фортель. Не потому, что система устроит ему веселую жизнь со своими наказаниями, а потому что НЕ ХОЧЕТ причинять своему идиоту вред. Докчу на станции действительно ждут. Джинву наблюдает со стороны, как три человека собираются вокруг него как космический мусор на орбите планеты, и думает, что они не так уж и плохи. По крайней мере, Докча светлеет лицом, и улыбка у него почти настоящая. Это хорошо. А потом все становится еще лучше, потому что Докча вдруг поворачивается к нему и машет рукой. — Иди к нам, — зовет он, и Джинву не бежит к нему только потому, что между ними метров пять и это будет выглядеть глупо. — Знакомьтесь, это Сун Джинву. Мы встретились по пути сюда. Сидящая на лавочке Хивон фыркает, но молчит. — Ли Хенсон, — представляется мужчина с военной выправкой, и, воу, он даже выше самого Джинву. Мог бы стать угрозой, если бы не взгляд обиженного щенка, который не спрятать даже нахмуренными бровями и сжатой челюстью. — Рад знакомству. — Ю Сана, — это женщина, довольно симпатичная в своем светленьком офисном костюмчике, совершено неподходящем для апокалипсиса. У нее приятная улыбка, но слишком наивный взгляд. — Спасибо, что помогли Ким Докче-сси. Джинву кивает ей, цепляя на лицо одну из приберегаемых для прессы улыбок, и она слегка краснеет. Ужасно. Остается один, но мальчишка только сверлит его злобным взглядом, не торопясь отлипать от ног Докчи. Беру странно ерзает в его тени, и Джинву приглядывается к пацану повнимательнее. Что-то в нем такое есть, но ему надо взглянуть поближе, чтобы разобраться, а парень выглядит так, словно попытается отгрызть ему лицо при первой же возможности. Неплохо, неплохо. — Это Ли Гильен, — представляет мальчишку Докча и принимается раздавать еду, которую они принесли. Джинву достается одна из двух пачек поки, а вторую Докча отдает пацану. Фаворитизм налицо, но Джинву все устраивает. Он как раз раздумывает, как бы половчее утащить Докчу в сторонку для продолжения разговора, когда со стороны туннелей начинается какое-то нездоровое шевеление. Ему не нужно даже посылать тень на разведку, чтобы понять, кто там такой прется с целеустремленностью сошедшего с рельс поезда. — Ким Докча, — рычит ублюдок, не размениваясь на вежливость, и жажда крови настолько очевидна, что Джинву на автомате сдвигается так, чтобы прикрывать Докчу плечом. — А ты еще кто? — Джунхек-а… — Я его будущий компаньон, — перебивает Джинву, и безымянный ублюдок мгновенно прикипает к нему взглядом. Докча пищит что-то невразумительное за спиной, но Джинву полностью загораживает его собой, прикрывая от чужого взгляда. — А вот кто ты такой мне не очень интересно. — Ю Джунхек, — снова пытается влезть Докча, напрочь игнорируя атмосферу, но тот, к счастью, делает за Джинву всю грязную работу, хмурясь и скалясь так, словно Докча лично ответственен за творящийся вокруг ад. [Созвездие Скрытый интриган говорит, что воплощение Ю Джунхек цундере.] [Созвездие Скрытый интриган спонсирует 11010 монет.] Джинву фыркает. Верно подмечено. — Чунмуро, — сквозь зубы цедит Ю Джунхек, сверля взглядом все-таки вылезшего вперед Докчу. — Доберись. Он покидает Гымхо так поспешно, что даже смотрящий на него сквозь самые толстые розовые очки, которые Джинву когда-либо видел, Докча закатывает глаза так сильно, что есть реальный шанс, что на место они уже не вернутся. И Джинву совершенно точно НЕ хихикает над этим — он просто не мешает делать это Беру, не умолкающему с тех пор как услышал про цундере. Даже Игрис негромко фыркает. — Если сделаешь хену больно, я тебя убью, — увлекшись тенями, Джинву едва не пропускает, когда к нему подкрадывается мрачный ребенок. — Я не сделаю. — Сделаешь, — отмахивается он так, словно Джинву за свои слова вообще не отвечает. Самое обидное, что парень скорее всего прав, ведь жизнь — чертовски непредсказуемая штука, но это не значит, что он не будет стараться! — Но ты лучше, чем тот парень. Пока что. Пока что? Пока что?!