So much for staying in the shadows.

По пробуждении голова Гарри болела, а за окном лил мелкий дождь, он издал тихий стон. После ситуации, произошедшей на Кубке по квиддичу, официально наступил конец летних каникул. С ворчанием он разбудил Рона, надел джинсы и свитер; школьные мантии они наденут в поезде. Встретив близнецов на кухне, он едва успел заметить запыхавшегося Мистера Уизли, который в помятой мантии разговаривал с кем-то с помощью каминной связи. В голове Гарри, когда он ел свой тост, пронеслась мысль, что для разговоров было очень рано. По всей видимости, дом мужчины, именуемого Грозным Глазом Грюмом, был взломан прошлой ночью. Чарли заметил, что в старости, после ухода с должности аврора, у него началась паранойя. «Раньше он был одним из лучших в ловле темных волшебников, заполнил почти половину камер в Азкабане. Некоторые говорят, что ему повсюду стали мерещиться темные волшебники. Это неудивительно, учитывая всех его врагов, но все же.» После завтрака Билл и Чарли решили проводить их всех на вокзал Кингс-Кросс; Перси, извинившись, сказал, что ему нужно на работу. Мистер Уизли отважился воспользоваться телефоном и заказал три магловских такси, чтобы добраться до Лондона. С шестью тяжелыми чемоданами, Живоглотом и совами ехать было, мягко говоря, неудобно. Когда они наконец прибыли на станцию, погода была той же, что и утром. Дождь лил сильно, как и тогда, в Норе, и к тому времени, когда они перешли дорогу, неся свои чемоданы, они промокли до нитки. Пройдя через барьер между платформами девять и десять, Гарри, Рон и Гермиона решили быть первыми, они прислонились к барьеру и прошли сквозь него. Алый паровоз «Хогвартс-экспресса» поприветствовал их, выпустив на платформу густой пар. Сова Рона, Сычик, взволнованно хлопала своими крошечными крылышками, присоединяясь к оркестру из других сов по всему вокзалу. Втроем они отправились искать купе, чтобы оставить свой багаж, а затем выскочили на платформу. Нужно было попрощаться с миссис Уизли, Биллом и Чарли. Фред, Джордж и Джинни уже были там и приставали к своей матери с вопросами, но она отказывалась на них отвечать. Однако прежде чем Гарри успел задать свой, раздался пронзительный свисток, и все поспешили обнять друг друга на прощание. — Спасибо, что пригласили нас погостить, миссис Уизли, — сказала Гермиона, когда они забрались в поезд, закрыли дверь и высунулись из окна, чтобы продолжить разговор. — Да, спасибо за все, миссис Уизли, — добавил Гарри. — О, с удовольствием, дорогие, — сказала миссис Уизли, глядя на них сквозь пар. — Я бы пригласила вас на Йоль, но... ну, я думаю, вы все захотите остаться в Хогвартсе... будет много чего интересного. — Мама! — раздраженно сказал Рон. — Что ты знаешь такого, чего не знаем мы? — Вы узнаете об этом сегодня вечером, я полагаю, — нахально ответила она. — Я очень рада, что они изменили правила. — Какие правила? — спросили Гарри, Рон, Фред, Джордж и Джинни. — О, вы обо всем узнаете. Не волнуйтесь. Кто знает, может, я даже получу отгул, чтобы прийти и посмотреть на это... — сказал Билл, его глаза блестели. — А теперь ведите себя хорошо, ладно? Фред, Джордж? — сказала миссис Уизли, повысив голос, чтобы ее было слышно сквозь громкое шипение поршней, когда поезд начал движение. — Расскажи нам, что происходит в Хогвартсе, и мы подумаем, — Фред закричал, а миссис Уизли, Билл и Чарли отступили на шаг, чтобы посмотреть, как они уезжают. К их разочарованию, она лишь улыбнулась и помахала рукой. Не успели они опомниться, как поезд обогнул рельсы под углом, и она, Билл и Чарли исчезли из виду. Гарри, Рон и Гермиона вернулись в свое купе. Из-за дождя, который все еще хлестал по окнам, ничего не было видно. Рон открыл свой чемодан, достал бордовую мантию и накинул ее на клетку Сычика, заглушив его возбуждённое мычание. — Моя собственная мать, — пробормотал он, усаживаясь в кресло. — Даже не говорит, из-за чего вся эта суета. Интересно, что... — Чш, — Гермиона вдруг зашептала, схватив его за руку. Она указала на соседнее купе. Сосредоточившись, все трое услышали знакомый тягучий голос, доносящийся через открытую дверь. — Отец вообще-то подумывал отправить меня в Дурмстранг, а не в Хогвартс, знаешь ли. Он, видите ли, знаком с директором. Ну, ты же знаешь мнение моего отца о Дамблдоре, — этот человек такой маглолюбец, а в Дурмстранг таких не принимают. Но маме не нравилось, что я буду так далеко. Отец говорит, что Дурмстранг гораздо более лоялен в отношении Темных искусств, чем Хогвартс. Студенты Дурмстранга действительно изучают их, а не только ту ерунду с защитой, которую мы проходим... Гермиона, уставшая от болтовни Малфоя, встала, на цыпочках подошла к двери купе и захлопнула ее, заглушая его голос. — Если он считает, что Дурмстранг подошел бы ему больше… — сердито пробормотала она, — Лучше бы он уехал, тогда нам не пришлось бы с ним мириться. — Значит, Дурмстранг — это еще одна школа волшебников? — спросил Гарри. Добавьте это в список того, чего я не знал. — Да уж, — фыркнула Гермиона, — И у нее ужасная репутация. Согласно «Оценке магического образования в Европе», там большое внимание уделяется Темным искусствам. — Кажется, я слышал о ней, — сказал Рон, почесывая нос, — Где она находится? В какой стране? — Ну, в этом-то и суть, не так ли? Никто не знает. — сказала Гермиона. Гарри поднял брови: — Почему? — Традиционно между магическими школами всегда было много соперничества. Дурмстранг и Шармбатон предпочитают скрывать свое местонахождение, чтобы никто не мог узнать их секреты. Гермиона расстегнула сундук и достала толстый фолиант. — Не может быть, — рассмеялся Рон, — Дурмстранг должен быть примерно такого же размера, как и Хогвартс, как они смогли его спрятать? — Но Хогвартс скрыт, — сказала Гермиона, подняв брови, — все это знают... ну, все, кто нашел время прочитать «Историю Хогвартса». — Значит, только ты, — пошутил Рон, улыбнувшись ей и заставив ее покраснеть. — Подожди, Гермиона, — сказал Гарри. — Как можно скрыть такое место, как Хогвартс? — Ну, он заколдован. Если магглы посмотрят на него, то увидят лишь заплесневелые развалины с предупреждающей надписью «Не входить». — Значит, Дурмстранг тоже покажется постороннему человеку руинами? — Рон спросил. — Необязательно. На него могут быть наложены магглоотталкивающие чары, — пожала она плечами, — А чтобы избежать посторонних, он, должно быть, еще и невидим. — А если прийти снова? — Ну, можно же заколдовать здание так, что его невозможно будет нанести на карту, не так ли? — Ну... если ты так считаешь, — сказал Гарри. — Меховые накидки — часть их формы, так что это должно быть далеко на севере, вы так не думаете? — сказала Гермиона, заставив Рона усмехнуться. — Представляешь? Подумай обо всех возможностях, — счастливо вздохнул он, — столкнуть Малфоя с ледника и представить это как несчастный случай... По мере поездки дождь становился все сильнее. Небо было таким темным, что фонари зажглись только к полудню. В какой-то момент Невилл зашел поприветствовать их и остался, пока они болтали о Кубке мира по квиддичу. Вскоре после этого Гермиона погрузилась в книгу, лежавшую у нее на коленях, — «Стандартный сборник заклинаний, 4 курс». — Бабушка не хотела идти на матч Кубка, — жалобно сказал Невилл, — она отказалась покупать билеты. Но звучало это потрясающе. — Так и было, — сказал Рон, — мы даже видели Крама вблизи. Мы были в верхней ложе... — В первый и последний раз в жизни, Уизли. В дверях появился Драко Малфой, за его спиной стояли Крэбб и Гойл, грозно нависая рядом. Они прошли в купе и устроились поудобнее. — Не помню, чтобы я приглашал тебя присоединиться к нам, Малфой. — холодно сказал Гарри. — Манеры, Поттер. Но мне кажется, что я прошу слишком многого от тебя. — Малфой говорил, растягивая гласные, а его взгляд остановился на чем-то в углу. На губах заиграла ухмылка. — Уизли... что это? — спросил он, указывая на мантии, закрывающие клетку Сычика. Рон попытался убрать ее с глаз Малфоя, но светловолосый мальчик оказался быстрее, схватил ее рукав и потянул. — Только посмотрите! — Малфой с ликованием воскликнул. Заплесневелые кружевные манжеты болтались в его руках, когда он демонстрировал мантию. — Крэбб, Гойл, не могли бы вы взглянуть на нее? Уизли, ты же не собирался ее носить? Я имею в виду, что такое было очень модным примерно в 1980 году, но я думаю, что твари из того грязного магазина, в котором ты их купил, пытаются снова вернуть это в моду… — Ешь навоз, Малфой! — прорычал Рон, его лицо было того же оттенка, что и волосы, и выхватил мантию из рук Слизеринца. Малфой завыл от смеха, а Крэбб и Гойл присоединились к нему с секундным опозданием. — Итак, ты собираешься участвовать, Уизли? Попытаешься принести славу фамилии? Я думаю, что это достаточный стимул, чтобы заставить тебя и твоих братьев двигаться. Тогда ты сможешь позволить себе приличные мантии... — О чем ты говоришь? — огрызнулся Рон. — Ты. Собираешься. Участвовать?— Малфой повторил медленно, как будто говорил с ребенком. — Полагаю, ты тоже, Поттер? Раз уж ты никогда не упускаешь случая покрасоваться. — Или объясни, или уходи, Малфой. — сказала Гермиона, глядя в книгу. Улыбка Малфоя стала еще больше. — Только не говори мне, что ты не знаешь? — сказал он, его голос был полон восторга. — У тебя отец и брат работают в Министерстве, но они тебе ничего не сказали? Возможно, они и сами не знают. Мой отец рассказал мне об этом давным-давно, он услышал это от Корнелиуса Фаджа, самого министра. Ассоциация - это все, знаешь ли. Твой отец, вероятно, не настолько важен, чтобы иметь доступ к этой информации. Возможно, они даже не захотят говорить об этом в его присутствии. Трое Слизеринцев еще раз рассмеялись, прежде чем в дверях появился еще один парень: жилистый, внешне напоминающий кролика, с зачесанными назад волосами и скучающим взглядом серых глаз. Он выглядел знакомым, но Гарри не мог определить, где именно он его встречал. — Малфой, Паркинсон ищет тебя повсюду, — сказал юноша, не глядя на других обитателей купе. — Конечно. Передай ей, что я сейчас приду, Нотт, — самодовольно сказал ему Малфой, не оборачиваясь и все еще трясясь от смеха. — Я что, вдруг стал твоим посыльным? Скажи ей сам, — ответил ему Нотт, прежде чем уйти. — Ну, тогда идемте, Крэбб и Гойл. Меня тошнит от этой мантии. —Малфой еще раз рассмеялся, позвал Крэбба и Гойла, и они втроем исчезли. Рон поднялся на ноги и со злостью захлопнул дверь купе с такой силой, что стекло разлетелось вдребезги. — Рон! — Гермиона схватила палочку и быстро починила стекло в двери. — Высокомерный урод... делает вид, будто он всё знает, а мы нет. «Твой отец, наверное, не настолько важен, чтобы иметь доступ к этой информации»... Папа мог бы получить повышение в любой момент... Он просто счастлив на своей должности... — Рон с ворчанием опустился на своё место. — Конечно, Рон! Не позволяй Малфою так докапываться до тебя... — Он? Докапывается до меня? Конечно, нет! — сказал Рон, схватил ненавистную мантию и грациозно бросил ее на сиденье рядом с собой. Плохое настроение Рона сохранялось до конца поездки. Подъехав к Хогвартсу, они молча переоделись и приготовились покинуть поезд, как только доедут до станции Хогсмид. Погода ничуть не улучшилась, как только двери открылись, и над головами загремел гром. Гермиона укутала Живоглота в свой плащ, а Рон снова накинул свою мантию на клетку Сычика, и они покинули тёплый поезд, оказавшись под проливным дождём. Гарри едва разглядел в кромешной тьме огромный силуэт Хагрида, машущего ему фонарем, и поднял руку, чтобы помахать в ответ. — Эй, Хагрид! — он крикнул сквозь ливень. — Все в порядке, Гарри? — Хагрид крикнул в ответ, все еще размахивая фонарем. — Увидимся на празднике, если не утонем! — О! Я бы не хотела переправляться через озеро в такую погоду, — сказала Гермиона, дрожа от холода, когда они направились к безлошадным каретам. Гарри, Рон, Гермиона и Невилл забрались в одну, с благодарностью вздыхая, что на время избежали дождя. Дверь с треском захлопнулась, и карета с грохотом понеслась по дорожке в сторону замка Хогвартс.