Грязь чистой крови на его руках

      Гермиона проснулась в третьем часу ночи, но открывать глаза не собиралась. Вчерашний диалог, точнее его сопутствующее в виде огневиски, заставлял голову гудеть. К тому же рядом слышалось размеренное дыхание слизеринца, которого Грейнджер попросила остаться опять, когда сон почти утащил ее в свои объятия. Видимо, Теодор остался и после того, как она уснула. Злится на Нотта было бессмысленно, она сама его попросила. Остается только надеяться, что он сам встанет в скором времени и не будет припоминать ей этот момент.       Грейнджер никогда в жизни не согласилась бы, что алкоголь может помочь, но дышать действительно стало легче. Видимо, негатив лучше спокойно выпускать из себя, а не посредством ругачек со слизеринцем. Но на этот счёт Гермиона ещё не уверена, точнее не хочет признавать, что разговор с Ноттом немного улучшил ее состояние. К тому же, вчера с ней был и не Теодор вовсе. Ни одной идиотской фраза за весь вчерашний день. Это определенно был не он.       Гермиона прикрыла рот, чувствуя, что вот вот чихнет, но голос Теодора заставил даже такую базовую вещь остановиться. - Будь здорова и доброе утро.       Шатенка ничего не ответила, слыша как Нотт усмехнулся. - Почему ты не ушел? - Вообще-то, это ты попросила меня остаться.       Гермиона повернулась, готовая в эту же секунду задушить слизеринца. - Я не имела ввиду на ночь. - вспомнив, что лучшая защита - это нападение, произнесла шатенка. - Ну, нужно уточнять. Я что - хам, влезать в твои мысли? - А влезать ко мне в кровать? - вскинув брови, спросила шатенка.       Теодор глянул на потолок, почесал у виска, демонстрирую мыслительный процесс, и медленно ответил: - Технически, это моя кровать. И я пока не куда не влезал. - видя, как стремительно брови шатенки стремятся к переносице, Теодор поднялся с кровати и направился к выходу. - Если уж технически, это ты... - Нотт не договорил, зарывая за собой дверь, в которую уже летела подушка.       Гермиона подняла подушку, вернула ее на кровать и направилась в ванную. Сегодня, по непонятной самой Грейнджер причине, чуть-чуть захотелось жить. Если прошлые дни она просыпалась и делала почти все бессознательно, кроме разве перепалок с Теодором, то сейчас шатенка четко чувствовала, как вода стекала по ее ладоням. Словно до этого она ее не касалась вовсе. Думать, что же является причиной пробуждения ее сознания, не хотелось. Да и варианта было всего-то два: либо Нотт, либо виски. Возможно, их дуэт. - Гермион, что думаешь насчет Панси? - потягивая кофе, спросил Нотт, стоило шатенке вернуться в комнату.       Гриффиндорка покосилась на Теодора. Теперь они буду игнорировать вчерашний вечер? Не то чтобы она очень против, однако странно, что Нотт не устроил ей часовое слушанье новоиспеченых шуток, крайне сомнительного характера. - Ты спрашиваешь мое мнение касательно Паркинсон? - поглядывая на слизеринца, уточнила шатенка. - Насчет убийцы моей подруги и жены Малфоя? - Никто не без греха. - пожал плечами слизеринец. - Кроме меня. - Кто бы сомневался. - фыркнула девушка, однако на вопрос она не ответила.       Либо общение с Нотом размыло ее границы добра и зла, либо она окончательно поехала крышей.       Всепоглощающей ненависти к слизеринке не было. Даже наоборот. Гермиона могла понять Панси. Брюнетка хотела спокойной жизни. Может, удавшись сбежать, она бы забыла войну как страшный сон, но теперь, когда она уже помолвлена с Малфоем, от чего Грейнджер самой становилось дурно, деваться некуда и не с кем. В ситуации Панси шатенка даже видела отблески своей собственной участи. Только разве Нотт Гермионе не муж, от чего значительно легче. Такого удара судьбы, шатенка бы не пережила, это точно. - Сочту твое молчание, за согласие с ее кандидатурой. Кстати, об этом. Ты мне не поведаешь, каким волшебным образом Поттер открыл тайную комнату? - Я разве не говорила? - вскинула брови шатенка. - Парселтанг. Гарри знал парселтанг. - А я как идиот пытался взорвать дверь к чертовой матери. Она, кстати, неплохо защищена. - потирая ссадину на руке, буркнул Теодор. - Будь добра, в следующий раз доносить до меня всю информацию. - Все знали, что он змееуст. Еще со второго курса. - бросила Гермиона, игнорируя его чересчур любезный тон. - Вообще-то, не имею привычки следить за парнями. Я не Драко. Это у него явная помешанность на Поттере все школьные года была. - вспоминая постоянные перепалки двух раздражающих однокурсников, ответил Нотт. Только вот один лежит в сырой земле, а второй здоровее всех живых. Жаль, что именно Поттер покинул этот дурной мир, оставив бледного ублюдка им. Двух. Нотт отбросил мысль о скорби по гриффиндорцу. Определенно влияние Гермионы. - И это не решает вопроса, касательно входа в тайную комнату. - Если ты спросишь у Волан-де-Морта пару слов на парселтанге, он что-то заподозрит? - Грейнджер, тебе меня вообще не жаль? - Тогда возьми меня с собой. В Хогвартс. - пожала плечами Гермиона, будто это была обыденная просьба. - Себя тоже не жаль, я так понимаю. - кивнул парень, уже смирившись с наклонностям шатенки. - Слишком опасно.       Гермиона едва не закатила глаза. Нотт определенно много берет на себя, включая ее безопасность. Со своей жизнью она может справится сама, только вот слизеринец с этим в корне не согласен. В какой-то степени Гермиона поняла Гарри, которого раздражало такое отношение к себе. Она чувствовала себя ребенком, за которым оставили следить Нотта, который, по неясной ни для кого причине, был только рад таким обстоятельствам.       Теодор все же вышел из комнаты шатенки, прокручивая способы, какими Темный Лорд их убьет, если узнает. Ни один ему не приглянулся. Однако, без Грейнджер открыть Тайную комнату не удастся, а убить тварюгу можно либо клыком, либо мечом. Нотт прикинул, что попасть в отдел Тайн, где хранится меч, будет более проблематично, потому остается только клык. И достать его может только Гермиона. Это вызывало раздражение, которое ничего не могло успокоить. Он до сих пор не мог смириться, что гриффиндорка не будет отсиживаться. Она полезет в самый центр происходящего. Идиотская гриффиндорская натура, бороться с которой бессмысленно.       Последующие часы Нотт не докучал Гермиону. Ему нужно было придумать, каким образом провести гриффиндорку в Хогвартс и не словить Аваду. Крайне интересная задача, решить которую нужно как можно скорее. Теодор глянул на календарь. Дата не прибавила радости. Миновал сентябрь. - Теодор, - шатенка постучала, однако Нотт даже не закрыл дверь, потому она медленно приоткрылась. - у меня есть мысль.       Парень вскинул брови. Приглашая в комнату, он сел в кресло, готовый к гениальному плану гриффиндорки. - В Выручай-комнате спрятана мантия-невидимка. Гарри оставил ее там. - Гермиона подняла глаза. - Она должна быть там. Я думаю, если мы ее найдем, будет куда проще проникнуть в Тайную комнату. - Уверена? - не задавая вопросов о том, откуда мантия вообще оказалась у гриффиндорцев, задумался Нотт. - Я достану ее в конце недели. Но… О чем я должен подумать у входа? - Не знаю. - пожала плечами Гермиона. - Выручай-комната же сама решает, в каком виде открыться. Нужно пройти мимо нее трижды и думать о том, что тебе нужно.       Грейнджер вздохнула и ушла. Ощущение надвигающейся бури вызывало тревогу. Не ужас, не панику. Просто тревогу, которая с каждым днём все сильнее утягивало в бездну безысходности. Уже ничего нельзя поменять, отступать некуда, от этого ещё страшнее. Нет права на ошибку. Сейчас Гермиона останься только ждать, когда у Нотта получится достать мантию, и тогда все начнется. Она выйдет из этого дома, и это хрупкое чувство безопасности останется позади. И все будет зависеть от них.

***

      Девушка игнорировала косые взгляды, шагая по коридору Святого Мунго. Она ждала этого дня несколько недель и мешкать не намерена. Быстро, в непривычном для себя темпе, она поднялась в кабинет. Уже поблекшая надпись на двери едва читалась: Заведующий ОДЗиП Томас Вуд.       Глубокий вдох и стук в дверь. - Да. - Добрый день, это я. - кивая, явно удивленному, мужчине, произнесла девушка. - Ах, да. - он, занервничав, поправил свой лимонный халат. - Идемте.       Несколько минут. Сердце перекрикивало все звуки шумной больницы,топота ног и тяжелое дыхание колдомедика. - Очень рад, что вы так быстро поправились. - делая передышку на одной из ступеней, улыбнулся Мистер Вуд. - Коллега сказал, что с вами было, это ужасно, Мисс... - Простите, сэр, но я очень тороплюсь. - формализм ее сейчас не волновал.       Мужчина кивнул и продолжил подниматься. Две лестницы и они остановились у палаты. Девушка сглотнула, чувствуя нарастающее волнение. Мистер Вуд не торопился, видя, как нервно бегают зеленые глаза по окну палаты. - Тринадцатая. Я все понимаю, но встреча более пятнадцати минут не рекомендуется. Попрошу вас не задерживаться. - Там есть медсестры, верно? - заметив движение за мутным стеклом, спросила девушка.       Получив утвердительный кивок, она накинула капюшон. Мужчина проследил, как девушка неуверенно зашла в палату и направился к себе. Он не в силах постоянно проживать эти эмоции, да и не в том возрасте для этого.       Ноги, будто ватные, медленно вели ее к тринадцатой табличке. Она опустила голову, заметив одну из медсестер. Та, в свою очередь, быстро отвернулась. Они уже видели такое. Многие из их посетителей не хотели показывать лица. Их даже не успокаивал факт врачебной тайны. Да и не то время сейчас для тайн. Любая может оказаться непозволительной, что уж говорить о их отделении. - Моя маленькая. - тихий шепот сорвался с дрожащих губ. - Ты меня совсем не узнаешь, да? - она пыталась не плакать, но слезы предательски капали на белый кафель палаты.       В кроватке лежал младенец. Совсем слабенькая для своего возраста, она глядела на девушку перед ней, изучая нового человека. - Потерпи немного, я приду, честно. - вкладывая палец в крохотную ладошку, шептала девушка. - Вот, смотри, ты уже меня держишь. И я тебя держу. Совсем скоро. Я приду. Обязательно приду, малышка.       Тушь размазалась по щекам, помада стерлась от попыток унять слезы, что никак не заканчивались. До сегодняшнего дня она не понимала, как можно плакать от счастья. Да и сейчас не поняла. Это не были слезы радости. Страх смешался с счастьем, утопленным в скорби, выливаясь на пол палаты.

***

      Эти три дня для Гермионы прошли как в колдографии. Утро, завтрак, бессмысленные разговоры со слизеринцем, обед, тренировки, ужин и сон. Следующий день, и день после. Ничего нового.

***

      Теодор не спал с субботы на воскресенье. Мысли о том, что это последняя относительно спокойная неделю, кружились в голове, подобно листьям за окном. Думать о том, что будет потом не хотелось. Его перспективы были не столь радужны, как перспективы гриффиндорки. Его в лучшем случае ждет помилование с лишением всех привилегий, даже тех, которые он имел до войны, в худшем - поцелуй дементора. Грейнджер же будет приравнена к Поттеру, да даже может и перепрыгнет его. Ей то удастся убить Лорда.       Нотт поднялся с кровати. Горизонтальное положение навевает крайне неприятные мысли. Холодный душ, вот что ему нужно. Определенно, четыре часа ночи крайне подходящее время для этого. Вода утекла, забирая с собой вообще все мысли. Теодор выпил кофе, поглядывая на часы. Что сказать в Хогвартсе, он уже знал. С этим проблем не будет. Главное, что бы Гермиона оказалась права, и мантия была там. В противном случае, им нужен новый план, на который времени уже нет. Когда часовая стрелку была на девяти, кружка уже была убрана Уорти, а Нотт стоял у ворот Хогвартса.       Не желая терять время, Теодор быстро добрался до кабинета Долохова. Тот, что неудивительно, сидел за столом, делая крайне важный вид, едва бросил взгляд на парня. Парень глянул на пустующий портрет за спиной директора. Лорд отсутствовал. - Мне нужно осмотреть школу. - игнорирую фамильярности в виде приветствия, произнес Нотт. - С какой радости? - Антонин отложил перо. - С такой. - сдерживая усмешку, от вида напыщенного мужчины, ответил парень. - Я должен сообщить Лорду об этом. - подзывая своего старого филина, самодовольно произнес он. - Действительно, это же не по его милости я здесь в столь мерзкую погоду. Пиши, пиши. Он будет очень рад, что ты отвлекаешь его из-за такой мелочи. - Теодор следил как рука Долохова замерла над пергаментом. Мужчина замешкался. Действительно, если это поручение самого Лорда, он будет в ярости, что ему приходится по несколько раз говорить это. И не имеет значение, что это делается по его же приказу. - Вот и отлично. - Видя как Антонин обратно сворачивает пергамент, кивнул Нотт. - Это недолго.       Теодор вышел из кабинета, поглядывая на часы. Нужно найти мантию, пока все на занятиях. Не хватало, чтобы до Лорда дошло, что Нотт так бессовестно врал о причине посещения школы. Пройдя несколько коридоров, он остановился. Если ему не изменяла память, то именно здесь Драко убивал все вечера на пятом курсе , пытаясь поймать Поттера и других. Слизеринец прошел от стены к стене, думая лишь о мантии. Несколько секунд ничего не происходило. Нотт вздохнул, готовый к тому, что весь их план разрушен, однако медленно в стене начала вырисовываться дверь. Теодор дернул за ручку и оказался в просторной комнате. Он прикрыл дверь. На руке осталась сажа. Неудивительно, ибо вокруг были обугленные шкафы, почерневшие стены и запах гари. В голове всплыли слова Малфоя о том, что отсюда его вытащил Поттер, когда Крэбб спалил половину комнаты. Теодор быстрым шагом шел по комнате, рассматривая, куда мог Поттер спрятать мантию. Описав несколько кругов, слизеринец остановился. Нужно идти к входу и искать уцелевшие шкафы. Гриффиндорец определенно не прятал ее далеко, слишком он торопился на смерть. И Теодор оказался прав. В паре метров от двери стоял едва почерневший шкаф. Нотт быстро скинул все с полок. С хламом и несколькими книгами соскользнула струящуюся ткань. Бинго. Сомнений не было, это она. Парень поднял пыльную мантию и накинул на руку. Конечность моментально исчезла. Теодор выдохнул.

***

      Гермиона даже не удивилась отсутствию Теодора с самого утра. Если он сказал, что достанет мантию, значит, так и будет. В том, что Нотт сдерживает слова, пусть и по своему, шатенка убедилась. Ей оставалось только ждать. Мысль, что что-то пойдет не так, даже не приходила. Это же Нотт. Гермиона напряглась лишь тогда, когда за дверью послышались шаги. Не дожидаясь, пока Теодор сам постучит, девушка открыла дверь, однако в паре метров от нее стоял не Нотт. - Панси? - ошеломленно произнесла Гермиона. - Здравствуй, где этот идиот? - кивнула девушка. - Он в Хогвартсе. - не задумываюсь ответила шатенка. - А что ты тут делаешь? - Как видишь, ищу Нотта. Я подумала, может он у тебя. - все еще стоя в коридоре пожала плечами девушка. Гермиона только опомнилась и отошла от двери, пуская брюнетку в комнату. - Он надолго? - Не должен. А в чем дело? - Грейнджер поняла, что что-то идёт не так. Вряд ли Паркинсон бы так вероломно явилась утром, не имея на то веской причины. - Ну? - Лорд, - слизеринка вздохнула. Было ясно, что новости у нее не о том, что Волан-де-Морт подох этой ночью от сердечного приступа, если он конечно имеет такой орган, как сердце. - он дал указ о казне практически всех заключенных. - девушка отвела взгляд, не желая видеть разбитое лицо гриффиндорки. Наблюдение за страданиями других людей ее не привлекало. - Когда? - хмуро спросила Грейнджер. - В декабре. - произнесла Панси, удивленная такой спокойной реакцией от гриффиндорки. - С первого, по тридцатое. - Значит, нам нужно поторопиться.       Девушки сидели в тишине. Гермиона осмысляла информацию, а Паркинсон просто не видела смысла говорить что-то ещё. Уорти принесла им кофе, однако Грейнджер даже не обратила внимания, занятая своими мыслями. Она пыталась понять, сколько членов ордена вообще живы. Безуспешно. Гермиона не имела даже представления об этом. Да и думать о том, сколько ещё из ее знакомых и друзей окажутся в могиле, не хотелось. Шатенка подняла глаза на Паркинсон. - Я все ещё не понимаю, зачем тебе это? - все же отпивая кофе, отрешенно спросила Гермиона. - За тем же, зачем и тебе. - усмехнулась брюнетка. - Крайне сомнительно, Паркинсон. - слизеринка вопросительно подняла бровь. - У меня нет другого выбора. Для меня нет места в новом мире. Смерть Лорда - билет в жизнь. Не в безопасную, не в счастливую. Просто в жизнь. Мне нечего терять. Если я не попытаюсь убить его, он убьет меня. Над тобой нет такой угрозы. Я не отрицаю того, что твое положение не самое лучшее, но ты можешь жить. - Забавно. - прикрыла глаза слизеринка. - Ты борешься за свою жизнь. Это единственное отличие. Я же… - Панси умолкла и отвела взгляд. Она подняла свитер, скрывающий поперечный шрам на внизу живота.       Гермиона неприлично долго смотрела на оголенную часть тела девушки. В контексте их разговора вопросов о том, откуда этот шрам, не было. - Это не Малфоя. - сделав вывод для самой себя, выдохнула Грейнджер.       Панси закинула голову, не желая ещё залиться слезами перед гриффиндоркой. Она не знала зачем рассказала шатенке. Не было причин доверять Грейнджер, но не было и причин не верить. Сейчас это не имело значения. - Дамы?       Посреди комнаты материализовался Нотт. Девушки едва вздрогнули резкому появлению слизеринца. - Как ты!? - отпуская ткань свитера, воскликнула брюнетка. Гермиона поняла, что Теодор был в курсе, ибо шрам Панси спрятала просто из приличия, а не из желания скрыть его от друга. - Магия. - пожал плечами Нотт, бросая мантию на кровать. - В чём дело? - чувствуя общее напряжение в комнате, спросил парень.       Панси поднялась с кресла, выбрасывая разговор с гриффиндоркой из головы. Она быстро сообщила о предстоящих казнях ордена и ушла, ссылаясь на обед с Нарциссой.