Растущий вбок

История, на самом деле, не была забавной. Она началась с давних разногласий между сестрами Гринграсс, пропитанных горечью Дафны из-за ярлыка «хорошей сестры» и гневом Астории из-за того, что окружающие обращались с ней, как с хрустальной вазой. Будучи единственным ребенком, Драко понятия не имел, как все это было связано и какое отношение имело к нему. И тем не менее. По очевидным причинам он оказался втянут в размолвку сестер. Первой громкие голоса со стороны кухни привлекли Падму, решившую занять стратегическую позицию за столом, где уже был накрыт завтрак. Через минуту в дверной проем просунул голову Блейз: его глаза комично расширились при виде молчаливой мольбы Драко о помощи. Шок сменился весельем, когда он присоединился к жене. Грег стоял перед плитой, держа тарелку с безглютеновыми тостами для Дафны, и выглядел озадаченным. Драко попытался улизнуть с линии огня. — Стой, где стоишь! — бросила на него предупреждающий взгляд Дафна, а затем резко повернулась к Астории. — Твои жалобы на то, что тебя отодвинули в сторону и держат в неведении, весьма лицемерны при условии, что ты извлекаешь из этой ситуации выгоду, в то время как Драко... — Не надо меня в это втягивать. — Поздновато ты спохватился. Драко вздохнул. — Что привело тебя сюда, Астория? — Два дня назад мы пошли с Луной поужинать и столкнулись с Грейнджер. Драко мигом напрягся. Это не ускользнуло от внимания его невесты. Голубые глаза девушки сузились. — Она... сказала, что приболела, и выглядела крайне нездоро́во. Вчера вечером я обмолвилась о нашей встрече Дафне, и дорогая сестрица набросилась на меня, заявив, что я избалованная, эгоистичная и слепая сука... — Потому что так и есть, — перебила ее Дафна. — Драко, я хочу знать, что, черт возьми, происходит! Я должна была поинтересоваться еще тогда, когда Блейз сообщил мне о твоей депортации из Англии и посоветовал извиниться перед родителями. Они и так почти не разговаривают со мной с тех пор, как ты подал заявление на расторжение договора, только требуют, чтобы я все уладила. — Ничего не происходит. — Он уставился себе под ноги. Астория ахнула. — Вот дерьмо! Я облажалась. — Ты облажалась, — невозмутимо подтвердила Дафна. Драко сердито на нее посмотрел. — Хм, а это становится интересно. — Блейз отпил кофе из чашки Падмы. — Спроси его о том, что произошло с Грейнджер. Драко скосил глаза на Забини. — Откуда мне знать? Может, подхватила вирус. Сейчас сезон простуд… Астория наклонила голову, словно пытаясь решить сложную задачу по арифмантике, ответ на которую уже был известен. — Грейнджер спрашивала о тебе. Драко не смог удержать дрожь, прошившую тело насквозь. Младшая Гринграсс знала его достаточно хорошо, чтобы снова подозрительно прищуриться. — Более того, у меня сложилось ощущение, что она боролась с собой, задавая вопрос, но проиграла — уж слишком поспешно она после этого ретировалась. Я поделилась с Даф, а она накричала на меня в уже известных тебе выражениях. Вот почему я здесь, и я... — …подобралась довольно близко, — услужливо подсказала Падма. — Мне закончить накрывать на стол? — вмешался испытывающий явный дискомфорт Гойл. — Нет! — хором ответили его друзья. Он замер, широко раскрыв глаза. Дафна что-то прошептала Грегу одними губами, и тот подошел к ней. — Может, вы перестанете шушукаться и изъясняться загадками?! — вскинулась Астория. Драко, все еще нервничающий из-за того, что Грейнджер о нем спрашивала, заговорил первым. — Какое тебе дело? Возвращайся к Лавгуд или путешествуй, или чем ты там занимаешься... — Ты часами разговариваешь с ней по ночам, вы были вместе в Гибралтаре. Теперь ты вздрагиваешь при упоминании ее имени. Что происходит? — Ничего, — пробормотал он. — Ничего не происходит. Всё в порядке. Я в порядке. — Перестань мне врать! — практически закричала Астория. — Ты казался счастливым, и я думала, что это связано с твоей дружбой с Грейнджер и терапией. Я ошибалась? — Выметайся! — Ты не можешь выгнать меня из кухни Блейза. — Ладно, тогда уйду я. — Драко направился к двери. — Тебе она небезразлична, ведь так? — тихо спросила Астория. — Это тот кусочек пазла, которого мне не хватало для общей картины? Он на мгновение прикрыл глаза. — Это неважно. — Драко… — Довольно! — Он резко обернулся, сжав кулаки. — Я не хочу об этом говорить, особенно с тобой. Астория выглядела обиженной. Этого было достаточно, чтобы вывести его из себя. — Перестань притворяться, что ты замечала что-либо, кроме своей собственной жизни. Той, что ты могла спокойно вести, пока я… — Его голос был пропитан горечью, которая слишком долго в нем копилась. — Меня все это бесит. В глубине души я всегда ненавидел наш треклятый договор. Я сожалею о каждой секунде каждого дня, когда я ничего не предпринимал, ожидая, пока ты соберешься с силами. Меня бесит, что я до сих пор не прекратил этот фарс. Моя вина в том, что я вообще позволил этому начаться. Я признаю это и принимаю последствия. — Ты говорил, что тебя все устраивает. — Люди меняются, — холодно отрезал Драко. — Я ни в чем тебя не виню. Ты не отвечаешь за мои ошибки. — Но это не значит, что мне все равно или что я не беспокоюсь о тебе... — Астория провела рукой по волосам, сдуваясь. — Я много лет была на грани того, чтобы все прекратить, но меня останавливал ты. — Что?! — Ты одинок, Драко. Ты был одинок с тех пор, как я тебя знаю, и вместо того, чтобы признать это, вместо того, чтобы освободиться и найти то, что делает тебя счастливым, ты предпочел исполнить свой долг, тем самым обрекая себя на безрадостное существование. Я не знаю, в какой момент ты очнулся и что побудило тебя взять на себя ответственность за собственную жизнь, но если бы ты действительно поговорил со мной, я бы… — Ты бы что, Астория? Приложила бы еще больше усилий?! Ты и так всю жизнь носишься по миру, пытаясь накопить деньги на уплату штрафа, а я... — Драко запнулся, его голос дрогнул. — Я даже не знаю, когда начнется моя собственная. Эта мысль ранила сильнее, чем он готов был признать. Выражение лица Астории смягчилось, но она продолжила проявлять упрямство. — Значит, я права, ты ее любишь. — Я... — Драко знал, что подкатившая к горлу тошнота не имеет никакого отношения к еде. Он не мог лгать. Он больше не мог скрывать. Он не мог проглотить правду, которую никогда не озвучивал. — Сейчас для этого самое неподходящее время. Драко проигнорировал тихий вздох, который, кажется, принадлежал Дафне. Астория выглядела расстроенной, но выражение ее лица быстро сменилось облегчением. — Что ты собираешься делать до расторжения контракта? Грейнджер что-нибудь известно? — Согласно пункту о неразглашении, нет. — Но Вуд... — Я не могу предпринять никаких шагов, пока все не закончится. Астория кивнула. — Я знаю, что тебе больно, но часть меня испытывает облегчение, видя, как сильно ты ее любишь. — Потому что это доказательство того, что я могу? Что я не холодный и бесчувственный ублюдок? — Нет, потому что ты позволил себе влюбиться, пусть даже и неосознанно, — тихо произнесла Астория. — Я знаю, насколько ужасно держать это чувство в себе, прятать его ото всех. Я была на твоем месте. Я все еще на твоем месте. И я хочу помочь тебе. — Ты ничем не можешь мне помочь. Утратив всякий аппетит, Драко вышел из кухни. За ним никто не последовал.

***

К началу октября Мадейра казалась Драко такой тесной, что, найдя спрятанную Блейзом палочку, он не выпускал ее из рук до тех пор, пока не заполучил портключ в Англию. В это время года Лондон был ожидаемо уныл, словно отражая меланхолию, затаившуюся в душе Драко. Его дом был чисто прибран, что свидетельствовало о регулярных визитах домовых эльфов, и окутан полночной тишиной. Прошел час, два, три. Драко никогда еще так сильно не желал, чтобы камин ожил. И когда это действительно произошло, он выронил из рук чашку и замер при виде выходящей из портала матери. Он быстро и бездумно поднял фарфор, который тут же развалился на три части, выплескивая содержимое. Драко порезал палец об острый неровный край. — Проклятье! Крови было больше, чем ожидалось. Позабыв о магии, Нарцисса бросилась к сыну. Она выхватила платок и накрыла им его руку. — Позволь мне. — Она осмотрела порез, прежде чем достать палочку. Одно быстрое заклинание, и его кожа срослась. Удовлетворенная результатом, она улыбнулась. — Ну вот и все. — Что ты здесь делаешь? — Пришла поприветствовать тебя, разумеется. — В три пятнадцать утра? — Я знала, что ты не спишь. И я оказалась права. Как Мадейра? На этот вопрос было трудно ответить. В каком-то смысле, время вдали от дома было тем, что ему было нужно; с другой стороны, это ровным счетом ничего не изменило. Несмотря на справедливые замечания Броклхерст к выдвинутым условиям, адвокат его отца не ответил на их последнее предложение. На этом фронте все было подозрительно тихо. А время продолжало утекать: песок в часах словно сыпался сквозь само существование Драко. Однако ему не оставалось ничего другого, кроме как ждать. — Ты вернулась в мэнор? — перевел тему Драко. — Нет. Твой отец в отчаянии, но не настолько, чтобы сдаться. Он довольно расслаблен, понимая, что ты не можешь самостоятельно заплатить штрафы из хранилищ Малфоев или из своего личного хранилища и у тебя нет возможностей, чтобы заполучить десять миллионов галлеонов от кого-то другого. Хотя мистер Забини вызывал у него определенное беспокойство. — Я бы не стал просить об этом Блейза, даже если бы мог вернуть ему деньги. Отец... — Любит тебя. В своей упрямой манере, — мягко перебила его мать. — Я знаю, он разочарован, что ты отвергаешь выстроенную им для тебя жизнь. — Я перерос его ожидания. На ее лице отразилось удивление, которое испытал сам Драко, когда впервые это осознал. — Понимаю. Это был нелегкий и неблизкий путь. Но как бы ни был обескуражен происходящим Драко, он был его собственным. У его отца, как и у остальных его предков, был шанс проложить собственную дорогу. Желание Драко действовать самостоятельно, а не по указке, преодолевать препятствия и существовать в мире, который бы не был обязанностью — все это расценивалось живущим в свое удовольствие Люциусом как преступление, требующее наказания. Драко скучал по той, кто мог бы его понять. — Вот он снова. Этот взгляд. — Какой взгляд? — Я знаю, как выглядит душевная боль. Я видела ее много раз. То, что я не особо распространяюсь на эту тему, не значит, что она ускользнула от моего внимания. Это чувство идет в комплекте с давней неудовлетворенностью жизнью. — Ты знала? — Долг может отнять всю радость, — вздохнула она. — Я думала, тебя устраивает такой расклад: не все хотят влюбляться. Но я осознала свою ошибку. — Что? — Мне интересно, стал ли ты жертвой перемен, найдя то, в чем нуждался все это время? — Нарцисса коснулась его лица, взгляд ее голубых глаз был задумчив. — Я не любила твоего отца, пока он не заслужил мою любовь. Но ты не такой, как я. — Что ты имеешь в виду? — Ты нуждаешься в том, чтобы тебя любили со всей страстью и преданностью, которую ты будешь дарить взамен. — Мама… — Драко попытался отвести глаза, но она ему не позволила. Она читала его, просматривая страницы его души, пока не нашла ту, что нужна. — Я все знаю. — Нет, не знаешь, потому что если бы ты знала, ты бы… — Не одобрила. — Нарцисса бросила на него долгий взгляд. — И да, я не одобряю. Драко сглотнул. Мать обняла его. — Но я с этим справлюсь. Сперва он напрягся, но потом его тело медленно расслабилось, прильнув к ней. Он не разжимал объятий несмотря на смущение, которое чувствовал из-за выступивших слез. Нарцисса погладила его по волосам. — Сердцу не прикажешь.

***

На следующее утро Анджелина заявилась к нему с приглашением в руке. — Это на вечеринку в честь Хэллоуина. «Волшебные Вредилки» устраивают мероприятие для благотворителей и инвесторов, и гвоздем программы должен стать лабиринт. Но сначала мы хотим протестировать его на наших друзьях. — Я бы предпочел отказаться от роли подопытного кролика Уизли, — нахмурился Драко. — Ты такой милый, кода считаешь, будто тебя кто-то спрашивает. — Анджелина потрепала его по щеке. — Эй! — Гермиона тоже будет. — Она пристально на него посмотрела. — Она придет, если ты придешь. Драко не мог скрыть изменившееся выражение лица, даже если бы попытался. — Не думаю, что смогу... — Ее терпение из-за твоего затянувшегося молчания на исходе. Она придумала более сотни сценариев, как ей дальше себя вести, и только десять из них не заканчиваются насилием. Как ты это объяснишь? — Я ничего не могу сказать. — Не можешь или не хочешь? — И то, и другое, так что прекрати давить. Анджелина кивнула. — Я сказала Гермионе, что дело должно быть серьезно, но предупреждаю, что она может попробовать припереть тебя к стенке. Драко был готов, когда бы она ни пришла. (Разумеется, нет).

***

Драко повернулся, когда из камина появилась Броклхерст. Он ждал в ее кабинете, постукивая ногой последние пятнадцать минут, пока та была на совещании по другому делу. Ему нужно было немедленно узнать статус переговоров. — Есть новости? Броклхерст покачала головой. — Нет. Разочарованный, он провел рукой по волосам. — На чем мы остановились? — Похоже, он хочет еще раз поговорить с Вами. — Не выйдет, — проворчал Драко. — Его заботит только контроль над моей жизнью и возвращение моей матери домой. — Как к этому относится миссис Малфой? — Она на моей стороне. — Интересно. — Броклхерст замолчала. — У меня есть идея, и мне нужен кто-то, кто лучше всех знает Вашего отца. Не волнуйтесь, я знаю, как с ней связаться. Драко отпрянул. — Что... — Вам лучше не знать. Так Ваша реакция будет более правдоподобна.

***

После того, как к ним в пабе присоединился Вуд, Драко произнес едва ли пару слов. Поттер выглядел так же растерянно. Оливер сел между ними и заказал себе пинту, одаривая барменшу очаровательная улыбкой — ему принесли пиво гораздо быстрее, чем остальным. — Я думал, ты ужинаешь с Гермионой, — пробормотал Поттер. — Она не отвечает на каминные вызовы. — Благодушие Вуда немного пошатнулось, но быстро восстановилось. — Странно, потому что после Стамбула Гермиона до сих пор не вернулась на работу и должна быть дома. Малфой, ты говорил с ней обо мне? — Нет. — Драко прочистил горло. — Я был на Мадейре. Вернулся только на прошлой неделе. — О. И как оно? — Омерзительно солнечно. Вуд рассмеялся. — Как Стамбул? — поинтересовался в ответ Поттер. — Хорошо, у меня была возможность провести время с Гермионой, и мне кажется, на этот раз она действительно прислушалась к тому, что я говорил. «Или нет», — хмыкнул про себя Драко. — Я много думал о своем будущем — ну, о нашем будущем. Гарри знает. Драко задался вопросом, правда ли это, учитывая, как широко распахнулись зеленые глаза Поттера, но тот никак это не прокомментировал, и следующий час прошел почти в тишине. Они не смотрели какую-то определенную игру и не болели за какую-то команду. Драко продолжал украдкой поглядывать на Вуда, который был слишком весел для брошенного парня. Вскоре Оливер заплатил по счету и ушел, и Драко был не единственным, кто смотрел ему вслед. Смутно знакомым взглядом. Преисполненным подозрений. — Я не знаю, что там происходит, но он явно что-то замышляет, и сомневаюсь, что это хорошая идея. — Э? — Предложение. Но Гермиона… На этих словах кровь Драко застыла в жилах, хотя он понял, что пытался сказать Поттер: Грейнджер была против. Гарри наклонил свое пиво в сторону Драко. — Выпьем за надвигающуюся катастрофу. — Ага. Они опустошили кружки, но его это не успокоило.

***

Во вторую субботу октября Драко прибыл на место, указанное в приглашении — открытое поле где-то в сельской местности, на котором было обозначено несколько входов в лабиринт. Насколько он мог судить, здесь собрались все: Анджелина, Уизли за вычетом двух, Поттер, Тео, Алисия и Сьюзен. Вуд тоже там был. Как и Астория. Драко удивился, что она пришла без Лавгуд. И еще раз, когда она попросила составить ей пару. — Итак, согласно правилам, ваша цель — пройти лабиринт, чтобы отыскать в центре приз, — объявил Джордж. — Победитель получает иммунитет от невольного участия в моем следующем изобретении. Дайте мне знать, если что-то пойдет не так. Глаза Драко расширились от ужаса, мозг начал лихорадочно просчитывать пути отхода, чтобы выбраться из этой передряги. — То есть существует вероятность, что что-то пойдет не так? — слегка испуганным голосом спросила Астория. — В этом мире нет ничего невозможного, — очаровательно ухмыльнулся Джордж. — Мне нравятся вызовы, — восторженно отозвался Вуд. — Мы в курсе, — протянула Пэнси. — А будут еще какие-то предостережения… — попытался уточнить Грег. — Нет. — Выражение лица Джорджа носило отпечаток безумия. — Там нет ничего смертельного... скорее всего. Уизли, с которым трахалась Пэнси, поморщился. — Джордж... — Что, я задал неверное направление? — Абсолютно. — Так, я выхожу из игры, — заявил Поттер. — Лабиринты действуют на меня как триггер. Джордж задумчиво постучал по подбородку, затем что-то прошептал на ухо жене, заставив ее кивнуть. — Хорошо, я разрешаю. Боунс подняла руку. — А мне? Он еще раз посовещался с Анджелиной и прищурился. — Я думал, тебе понравилась эта идея... — Шутка, — хмыкнула Сьюзен. Ее ухмылка отдавала мрачноватой одержимостью. — Я постоянно прислушиваюсь к Вуали. Меня мало что может испугать. — Все здесь? — Джордж огляделся. — Где Падма? — В Милане с Блейзом. Птички не попались в твои силки, — усмехнулся Тео. — Силки? — обиженно выдохнул он, прижав руку к сердцу. — Всего лишь маленькое невинное развлечение. Толпа дружно застонала. — Он сказал... — Тео прочистил горло и, копируя Блейза, напустил на себя самый напыщенный вид, который Драко доводилось видеть. — Прошу прощения? Лабиринт, созданный Уизли?! Однозначно нет! Джордж фыркнул, пока остальные смеялись, а затем еще раз огляделся: — Гермиона опаздывает. — Я здесь, — раздался ее голос. Все обернулись. Драко непроизвольно выдохнул, борясь с волнением. Грейнджер выглядела… Ну, как Грейнджер. Даже после того, как Вуд поманил ее к себе, потому что он был единственный, кто остался без партнера, Драко продолжал наблюдать за Гермионой, подмечая все признаки того, что она была не в порядке: улыбка, которая не достигала ее глаз; физическая дистанция, которой она придерживалась. Ему стало неловко, когда Грейнджер поймала на себе его взгляд. Выражение ее лица изменилось с нейтрального на сосредоточенное — пауза, которая дала Драко понять, что он не сможет сбежать без разговора. Джордж начал объяснять, через что им предстоит пройти, и превалирующий до этого момента в его груди ужас сменился на каменную тяжесть. — По пути вам будут встречаться шалости или сладости. Не сильно полагайтесь на своих партнеров, лабиринт был разработан с расчетом на хаос. Некоторые шалости — это сладости, а некоторые сладости — это шалости. Лабиринт меняет форму, и он может обмануть вас, заставив пойти в неправильном направлении. Оптические иллюзии и ловушки также присутствуют. — А что-нибудь приятное нас там ждет? — без всякой надежды уточнила Пэнси. — Рад, что ты спросила! — ухмылка Джорджа стала лукавой, он пошевелил бровями. — Повсюду разбросаны сладости — совершенно легальные, — и предусмотрено несколько шалостей с поцелуями для наших голубков. Но чары активируется только в том случае, если химия между вами и вашим партнером по лабиринту достаточна сильна. Это значит, что они завлекли вас к себе специально. Драко рефлекторно взглянул на Асторию, которая задумчиво пялилась в пространство. — Мы начнем через пять минут. А затем Джордж убежал, гогоча как злодей из магловского мультфильма, оставив Анджелину распределять пары участников на стартовые позиции. Вход в лабиринт для Драко и Астории соседствовал со входом для Вуда и Грейнджер. К ужасу Драко, Астория потащила его прямо к ним. — Привет! — радостно помахала она. Вуд, кажется, был удивлен ее энтузиазмом. — О, привет, Астория. — Привет, — любезно поздоровалась Грейнджер, затем взглянула на него. — Драко. — Грейнджер. — К счастью, он не запнулся, произнося ее имя. — Астория, — ее тон был ровным. — Ты надолго в городе? Слишком занятая тем, что переводила взгляд с одного на другого, Астория ответила с некоторым запозданием: — Да. Планирую свадьбу. — Вот как. Волнительно, правда? — ухмыльнулся Вуд. — Мне не помешает пара твоих советов. Бровь Грейнджер взлетела вверх. — Всегда пожалуйста! — хихикнула Астория. Драко был в гребаной сумеречной зоне. Какого черта она творила? Астория прибыла в Лондон по требованию родителей, ожидающих, что она удержит его от расторжения контракта. Никакой свадьбы не было и в помине. Они оба это знали. Драко начал оглядываться по сторонам, умирая от желания сменить тему. — О, это... — сглотнула Грейнджер, глядя куда угодно, только не на него. — Давно пора, да? — Астория похлопала Драко по плечу и проигнорировала то, как он на нее посмотрел. — Да... конечно. — Гермиона сложила руки на груди. — Удачи в лабиринте и с… планированием. — Спасибо! — жизнерадостно прочирикала Астория. Драко никогда так не был благодарен за хаос по имени Джордж Уизли. Его громкий голос положил конец всеобщей неловкости. — Ладно, бойцы, на стартовую позицию!

***

Лабиринт был совсем не таким, как описывал Джордж. Ожидаемо. Чтобы продолжить путь, на каждом повороте им приходилось отвечать на каверзные вопросы. Драко убежал от двух призраков, почти оставив с ними Асторию — он не был спасителем дам в беде. Они столкнулись с Пэнси и Уизли — их разделила живая изгородь, — и в какой-то момент он даже услышал маниакальный хохот Боунс. Дважды перед ними, преграждая дорогу, резко вырастала кирпичная стена. А единственная обещанная сладость, которая им попалось, окрасила волосы Астории в ярко-морковный цвет. — И что мы уяснили о прикосновении к чему-либо, созданному Джорджем Уизли?! — отчитал ее Драко. — Что это весело? — Астория полезла в сумочку за зеркальцем. — Все не так уж плохо, правда? С румяными щеками и носом-пуговкой она выглядела как чертов клоун. — Нет. Улыбнувшись, Астория унеслась дальше по лабиринту. Драко не знал, сколько времени прошло, прежде чем они заметили Грейнджер и Вуда. Одежда последнего каким-то образом превратилась в дерево. Весьма иронично. Он скованно тащился за девушкой, источая беспокойство, что заставило Драко притормозить. При виде пары Астория просияла и подпрыгнула. — Гермиона, подожди… Гермиона! — раздался голос Оливера. Она остановилась, поджав губы, явно желая оказаться где-нибудь в другом месте. Драко двинулся дальше, но Астория снова буквально потащила его к ним. — Командная работа, помнишь? — поднял брови Вуд. — Давай уже просто покончим с этим, — вздохнула Грейнджер. — Я... — Оливер, пожалуйста. Я не... — Ее взгляд упал на них. Астория неловко махнула рукой. — Привет! Давно не виделись! — Что случилось с твоими волосами? — уставилась на нее Грейнджер. Астория потрогала их. — Сладость, думаю. Грейнджер прищурилась. — Сладости — это шалости, и шалости — это шалости, когда дело касается Джорджа. Ничего здесь не трогай. — Драко тоже так сказал. Мне просто было любопытно. — У тебя красивые волосы. — Комплимент Вуда вызвал у Астории улыбку. Он огляделся, медленно поднял руку и указал в направлении, куда как раз намеревался пойти Драко. — Думаю, нам туда. — Согласна. — Грейнджер резко свернула к аркам из живой изгороди. Вуд и Астория обменялись пожатиями плеч. Драко последовал за Гермионой, сохраняя дистанцию, и как раз проходил под аркой, когда заметил мерцание. Ловушка. Грейнджер уже успела миновать проем, но как только Драко попытался отступить, то ощутил сильный толчок, заставивший его споткнуться и непроизвольно сделать шаг вперед. Изгородь за его спиной тут же сомкнулась, как будто арки никогда и не было. Не желая оставаться наедине с Грейнджер, Драко потянулся к кустам, но те оказали сопротивление. Он слышал, как Астория театрально сетовала на то, что их разделили, но голос Вуда был громче и звучал более встревоженно. — Ты в порядке, Гермиона? — Да, — ответил Драко. — С нами все хорошо. — На самом деле, нет, — возразила Грейнджер позади него. Драко испуганно замер. Обернувшись, он быстро понял, что Гермиона была абсолютно права. Единственным выходом из этого зеленого колодца была странно знакомая дверь. Та самая дверь, с которой началась их совместная работа. — Я... — Ты тоже это видишь? Это, наверное, действие чар. Что-то в нашем подсознании, какое-то воспоминание. Грейнджер не осмелилась приблизиться к двери, но, осмотревшись во всех направлениях, была вынуждена признать, что остальные пути к спасению были отрезаны. Они оказались заперты на небольшом пятачке. — Только на этот раз никаких рун, способных вытащить нас отсюда. Внезапно лозы из верхушек изгородей, растущих над их головами, начали распускаться, превращаясь в знакомую веточку… …омелы. — Мерлиновы подштанники! Сейчас даже не гребаное Рождество, Джордж! — выругалась Грейнджер. — Сладость или шалость, — пробормотал Драко. — Что там у вас происходит? — послышался голос Вуда. — Омела, — сухо ответила Гермиона, не сводя глаз с Драко. — Но Джордж сказал... — Сладость или шалость, — перебила его Астория. — Единственный выход — сделать то, для чего она появилась, верно? Отчаявшись, Драко попытался обойти Грейнджер и наткнулся на невидимую стену. Он повернулся, сделал один шаг и снова уперся в преграду. Все это время Гермиона спокойно стояла, ожидая, когда он перестанет дергаться, как рыба на крючке. Спустя пару неловких секунд снова раздался громкий голос Астории: — О, кажется, у нас тут небольшая чрезвычайная ситуация. Драко мечтал, чтобы в этот момент земля разверзлась и поглотила его целиком. — Должно хватить любого поцелуя. — Грейнджер потерла затылок. — Может, рука подойдет? Прежде чем Драко успел что-то предложить, она потянулась к его ладони и поднесла костяшки пальцев к губам, круша все его планы сбежать в тот же момент, как только дверь откроется. Грейнджер отпустила руку, и Драко почувствовал ожог на месте, где ее губы коснулись его кожи. Ничего не произошло. Невидимые стены сомкнулись еще больше. Зрение Драко начало затуманиваться от паники. — Не сработало, — доложила остальным Грейнджер. — Но разве Джордж не сказал, что поцелуи возможны, только если... — Сосредоточься, Вуд! — прервала его Астория. — Ладно, значит, вам придется... Драко вздрогнул. — Контракт. Я не могу нарушить его условия, если нет смягчающих обстоятельств. — Если только ты не хочешь застрять там навсегда, я бы посчитала эту ситуацию одним из них, — практически пропела Астория, которая явно пребывала в легкой эйфории. — Я даю тебе свое разрешение. Делай все, что потребуется. Моего слова ведь достаточно? — Посмотрим… — пробормотал Драко. — Что все это значит?! — громко спросил Вуд. — А ты, человек-дерево, пока осмотрись и поищи, куда нам идти дальше. — Эй! Драко повернулся к замершей Грейнджер, на лице которой застыло нечитаемое выражение. Больше не было никаких отговорок. Никаких препятствий. Ничего, кроме них самих. Сердце Драко колотилось в тревожном ритме. Он чувствовал, что вот-вот либо упадет замертво, либо его стошнит. Но страх не помешал ему подойти ближе и пробормотать извинения, когда он обхватил ладонями лицо Гермионы. — Тебе и вправду жаль? — спросила она, встречаясь с ним глазами. — Нет. Сердце ушло в пятки. Драко опустил голову, его губы осторожно коснулись ее губ один раз, затем другой. Этого было недостаточно, и одновременно слишком много — его кровь мгновенно закипела. Устав откладывать неизбежное, Грейнджер приподнялась на цыпочки, и, комкая в горсти его рубашку, крепко поцеловала. И так же быстро отстранилась, широко распахнув глаза. Драко ожидал сокрушительной боли. Горящей плоти. Метки о совершенном прелюбодеянии на предплечье. Но ничего из этого не произошло: очевидно, разрешения Астории было достаточно. Правда, не для чар. Дверь оставалась заперта. Оставив все сомнения позади, Драко вернулся в поисках того, что могло бы выпустить их без ключа, находя вместо этого близость и потребность. Быть с Грейнджер было все равно что войти в теплый уютный дом после того, как пережил зимнюю бурю. Его пальцы покалывало, а лицо горело; это не могло длиться вечно, но Драко не хотел расставаться с нахлынувшим на него ощущением. Он притянул к себе упирающуюся ногами в землю Гермиону — ее рука соскользнула с его груди на пояс, вызывая дрожь. Губы Драко оказались на ее губах, прежде чем он успел сболтнуть что-нибудь нелепое: например, как он мечтал об этом моменте или как он желал только ее, с тех пор как понял, что значит хотеть чего-то по-настоящему. Их поцелуй был торопливым и лихорадочным, пока Драко случайно не прикусил ее губу, и в следующее мгновение рука Грейнджер проделала путь наверх, чтобы обвиться вокруг его шеи. Хаотичные движения и рваный ритм сменились неторопливым исследованием. В его объятиях Гермиона стала мягкой и податливой. Их дыхание окончательно смешалось. Где-то на краю сознания он услышал, как задребезжали дверные петли. Драко не хотел двигаться с места, хотя знал, что это необходимо. Он не мог быть с Грейнджер, пока все не уладит, но пытался выжать максимум из их момента, отчаянно вкладывая в свои губы правду, которую не мог произнести, и понимая, что сколько бы времени они здесь ни провели, этого все равно будет недостаточно. Дверь открылась. Чары были сняты. — Эй! — раздался предостерегающий возглас Астории. — Кустарник исчезает! Они отстранились ровно настолько, чтобы на мгновение заглянуть друг другу в глаза. Грейнджер коснулась челюсти Драко, отчаянно пытаясь найти в его взгляде то, что он не мог сказать вслух. Мне этого мало. Я люблю тебя. Я готов рискнуть всем. Борясь с желанием обрушить на нее поток признаний, Драко не мог поверить, что когда-то задавался вопросом, были ли его чувства реальностью или плодом воображения из-за возникшей между ними близости на фоне его одиночества. Теперь у него не было никаких сомнений, что родственные души существуют, но ему приходилось держать рот на замке. Ограничивать себя. Напоминать себе, почему он вообще это делал. Грейнджер снова поцеловала костяшки его пальцев, и Драко потянул в ответ за короткий пружинистый локон: тот оказался мягче, чем он помнил. — Не считаешь, что нам давно пора быть честными друг с другом? Драко не ответил. Он едва успел отступить, как, озорно улыбаясь, появилась Астория; за ней показался Вуд. — Продолжим? — Конечно, — пробормотал Драко, все еще не сбросив с себя оцепенение. Грейнджер пошла вперед, и Вуд последовал за ней. Астория схватила Драко за руку, придерживая: — Ты не единственный, у кого есть экземпляр гребаного контракта и кто умеет читать. Все его формулировки имеют целью исключить появление внебрачных детей. Все, что не запрещено, разрешено. Вот как мне удалось обойти правила. Поцелуи не приводят к детям, придурок. Ты правда никогда... — Нет. — Сначала ему не было до этого никакого дела, а потом он уже не был уверен, что сможет остановиться, если когда-нибудь подлетит слишком близко к солнцу. — Тогда можешь поблагодарить меня позже.

***

К тому времени, как изгородь полностью исчезла, они с Грейнджер вернулись к статусу-кво: избеганию друг друга. Вуд взял на себя роль проводника, не отходя от Гермионы ни на шаг. Астория время от времени бросала на Драко озорные взгляды, значение которых он не мог разгадать, потому что был слишком занят, приходя в себя после падения, последовавшего за ярким взлетом. Остальная часть дня прошла как в тумане. Боунс победила. Драко было наплевать. И только когда он вернулся домой, осознание произошедшего наконец накрыло его с головой. Драко едва успел добежать до ванной, как его стошнило в раковину.

***

Грейнджер объявилась на пороге его дома в два часа ночи, выглядя совершенно разъяренной. Шокирующее зрелище, но он ужасно по этому скучал. Впервые со дня ее рождения Драко чувствовал себя нормально. Целостно. — Оливер сделал мне предложение, — выпалила Гермиона. — Вроде того. За следующие десять секунд Драко пережил не меньше шести эмоций, прежде чем отступил в сторону, чтобы пропустить ее, а затем закрыл дверь. — Грейнджер... — Он положил кольцо на стол и сказал, что даст мне время подумать. Столько, сколько мне потребуется. Но он готов к этому шагу, к тому, чтобы мы поженились и начали совместную жизнь. — Что. Ты. Здесь. Делаешь? — Я пришла, потому что знаю, чего хочу. — Она повернулась к Драко. — Потому что я больше не могу выносить это напряжение. Мы проводили в разговорах каждую ночь на протяжении многих месяцев, а теперь неделями молчим, и это... — Убивает. Как будто однажды очнулся в стране, где никто не говорит на твоем языке. — Да. — Я... — Ненавижу признавать, что скучаю по тебе, и мне надоело держать дистанцию. — Она пристально всматривалась в его лицо. — Сегодня... после того, что случилось... мне нужно знать, что, черт возьми, ты от меня скрываешь, чтобы мы могли разобраться с этим вместе. Драко провел рукой по волосам. — Я не нарушу свой контракт. Это не обсуждается. Если ты думаешь, что предложение Оливера что-то изменит, я... — Драко... — Хватит. Не надо. — Нет, — рявкнула Грейнджер, — это с меня хватит! Я хочу, чтобы ты посмотрел на меня и сказал мне правду. Я в ужасе, но все же пришла к тебе. Я нервничаю, но прошу тебя перестать трусить. Разве сегодняшний день для тебя ничего не значил? — Конечно, значил! — Драко практически задыхался, пытаясь подавить накатывающую волнами тревожность. — Если бы все было по-другому... — Твой контракт. — Грейнджер замерла. — Астория. Я немного почитала и... — Пожалуйста, не надо. — Драко был настолько измотан, что позволил себе прижаться своим лбом к ее лбу. Позволил себе вдохнуть ее запах. — Я все испортил. — Мы испортили, и я так от этого устала. Я устала хотеть тебя. — Ее голос дрожал, а из глаз катились слезы. — Я… не могу так больше. — Я знаю. — Он вытирал каждую слезинку. — Я никогда так не ошибалась. — Слезы лились все сильнее. — Я думала, что все просчитала. Я наблюдала и ждала, и я была уверена. Я была так уверена. Ростки любопытства попытались пробиться сквозь толщу страданий Драко, но, потерпев неудачу, отступили. — Я оказалась не таким человеком. — Прости, — пробормотал он, его горло сжалось. В нем бурлили отчаяние и эмоции, которые он не мог выразить словами, чувствуя себя таким же разбитым, какой выглядела сейчас Грейнджер. Драко не мог ее не поцеловать. Его зрение затуманилось, когда она лихорадочно подалась навстречу, прежде чем отвернуться в сторону. — Я не могу. — Понимаю. — Его щеки тоже стали мокрыми. Драко не мог унять дрожь в руках, как бы сильно их ни сжимал. — Я пытаюсь поступить правильно. Самообладание Грейнджер рассыпалось, как известняк. — Тогда не женись на ней. Но прежде чем правда вырвалась из Драко наружу, Грейнджер развернулась и ушла от него тем же путем, которым появилась. Щелчок закрывающейся двери грохотом раздался в ушах. Этой ночью он так и не сомкнул глаз.