Re: The hateful life in issekai

«Так можно сказать, Ваше Величество, но кровь не оскудела. Это факт, что раз в несколько поколений в королевской линии появляется настоящий мастер. Два поколения назад… Нет. Мои извинения. Я просто сболтнул лишнего. В старости память становится ненадёжной.»

— Миклотов МакМахон.

***

      …—первыми словами, которые запомнила в своей жизни она, были слова оскорбления, что вышли из уст её матери. Нет, это не были слова, что адресовались ей, но они касались её, не неся гнева к ней, но имея ярость в себе.       Ей было всего два года, когда она впервые запомнила слова злости, гнева и отчаяния. По какой-то извращённой случайности это были и первые слова, что она запомнила в своей жизни.       — Нет! Ты слышишь меня, Фердинанд? Иди к чёрту ты и твой дерьмовый дракон! Я не позволю этого!       К счастью, или к сожалению, но тогда она не могла понять этих слов, только то, что они призваны вызвать боль у человека, к которым они обращались. И тем более, она не понимала почему были произнесены эти слова.       Ей никто их не объяснял. Никто не говорил, что эти слова были плохи или хороши. Она понимала это сама. Для двухлетнего ребёнка такого не должно было быть возможным. В таком маленьком возрасте дети слишком чисты, чтобы понимать что-то такое сложное, как слова и их значения.       Можно было сказать, что маленькой Эмераде просто не понравились эти слова, но…       — Я не буду заключать договор с дерьмовым драконом!       Шестилетняя Эмерада кристально ярко и чётко помнила слова матери, которой она больше никогда не видела с того момента. Она понимала, что с ней что-то случилось, но не видела в этом беды. Не понимала, что в её уходе есть какая-то проблема.       Она просто не видела, как два события могут быть взаимосвязаны и почему её должно это расстраивать. Ей говорил, что это странно. Это пытались исправить, но как бы не пытались, как бы все в замке не старались, Эмерада просто не могла этого понять.       — Ты не понимаешь, Эмерада, — хмуро говорил её отец, Фердинанд Лугуника. — Ты являешься новым [Мудрецом] и именно ты воплощение [Короля Льва]. Тебе просто обязано стать великим человеком.       Этого Эмерада не понимала. Почему она должна была становится [Королём Львом] для народа, который не хотел даже быть единым? Как они определили, что она была достойным этого народа? Почему они решили, что народ был достоин её?       Как вообще кто-то мог решить, что что-то или кто-то был кого-то или чего-то достойным?       Она этого не понимала. Как и тех взглядов, что стали бросать на неё в замке, после её слов. Почему? Неужели дракон был таким важным? Она его никогда не видела. Не видела его действий и не видела, чтобы он помогал их стране. Его будто никогда и не существовало. Даже когда Лугуника воевала, Дракон бездействовал.       Если бы она стала драконом, то её бы тоже перестало волновать все эти вещи?       «Если я буду вести себя, как Дракон, то станет ли всё таким понятливым?» — она решила, что да. С тех пор, характер шестилетней Эмерады постепенно стал становится всё хуже и хуже, ведь в этом мире не было более вышестоящих существ, чем Дракон.

***

      «Странно… почему я это вспомнила?» — промелькнула мысль в голове Капеллы. Она уже давно не вспоминала своего прошлого, особенно таких далёких событий, как эти. Это было слишком далёким и незначительным. Шестилетней Эмерады уже давно не было.       Была лишь Капелла.       «Тогда… почему я об этом вспомнила?» — всё равно задумалась Капелла, слегка сдвинув голову, пропуская мимо себя Драконий Клинок, что легко отрубил её руки. Она лишь краем сознания отметила это, уже заставляя обрубки рук отвалиться.       Её нога врезалась в живот Рейнхарда, который двинул мечом обратно к её шее. Удар ногой произошёл раньше, но Святой Меча не был отправлен в полёт, он лишь отступил на шаг назад, пока она пропустила его меч прямо перед лицом.       — Аль Манья!       Десяток чёрный лучей вырвались из Капеллы, сливаясь с темнотой и двигаясь к Рейнхарду, который сразу же бросился к ней. Её руки, что превратились в острые когти еле сдержали Драконий Клинок, который обжигал кожу, к которую даже не коснулся.       Даже не пытаясь её пересилить, Святой Меча сменил стойку, заставляя Драконий Клинок выскользнуть из её когтей. Чёрные лучи «Манья» уже были близко, когда свет озарил меч, что разрезал всё вокруг Рейнхарда.       Тело Капеллы лишь растворилось в стае саранчи, что бросилась прямо в лицо Святому Мечу. Жвалы кусали, грызли и раздирали кожу. Пытались заползти в уши, ноздри и рот. Десяток насекомых пытались сожрать Рейнхарда, которому ничего не оставалось, как стиснуть зубы, закрыть глаза и давить саранчу прежде, чем она съест его.       Вот только плоть Святого Меча даже без всех его [Божественных Защит] была слишком плотной и крепкой для жвал саранчи. Сама же саранча была слишком крупной, чтобы забиться в нос и уши.       Капелле пришлось вернутся в свою форму, что нормально атаковать Святого Меча и сделала она это со спины. Её рука, что превратилась в меч сверкнула быстрей, чем Рейнхард смог открыть глаза или обернуться.       — Кх!..       Клинок пробил спину Святого Меча насквозь, прорезая плоть и кости, что чуть не сломили её клинок, но всё же не смогли его остановить. Голубые глаза без страха или шока взглянули на неё через плечо, видя лишь ухмылку.       — Может эта милая леди поторопилась с выводами? Этот бой будет не таким уж и сложным!..       Договорить Капелла не успела, так как Рейнхард просто взял и развернулся, ломая клинок и нанося жесткий удар ей в висок, проломив череп, отправляя её миниатюрное тело в полёт.       Синий полумесяц из маны двинулся за ней ещё до того, как она успела коснуться земли. Но, её голова востановилась быстрей, чем полумесяц настиг её, позволяя Капелле коснуться черноты, которая легко поддалась ей. Лишь один рывок и будто чёрное одеяло темнота скрыла её тело в себе.       Свист, что рассекал воздух но не тьму был слышен во тьме. Капелла слышала же его не над собой, как должна была, а совсем в другой стороне, отдали от себя. Тьма, как ласковое одеяло спадала с её тела, которое босыми ногами ступила на чёрную землю, смотря на затылок Святого Меча.       Ненадолго, так как резким движением ещё один синий полумесяц чуть не снёс ей голову, а сам Рейнхард уже оказался прямо перед ней, занесённым Драконьим Мечом над головой.       Капелла лишь ухмыльнулась, смотря в голубые глаза не страшась клинка, что жаждал её крови.       — Гха-ха-ха-ха!..       Рука Капелла взмыла вверх, подымая тень, словно скатерть, закрываясь от массивного меча, что должен был прорубить эту тонкую чёрную ткань, но… меч врезался в неё так, словно это была лишь палка, что ударилась о каменную стенку.       Капелла даже не ощутила вибрации от этого удара, спокойно держа черноту вместе с мечом.       — В этом пространстве у тебя нет никаких преимуществ! — отбросив черноту, крикнула в лицо ублюдку она. — [Рейнхард ван Астрея лишится головы]!       Голубые глаза расширились от шока, когда кровь брызнула из горла, пачкая лицо Капеллы, попадая в рот и широко раскрытые глаза. Она не даже не пыталась увернуться от крови Астрея. Она чувствовала, как она щиплет ей глаза. Она чувствовала вкус этой крови.       И она этим наслаждалась!       Её рука двинулась к рукояти Драконьего Меча, толкая второй рукой тела Рейнхарда назад, заставляя его отступить на шаг, упереться ногой в землю. Пальцы Капеллы обхватили рукоять, отталкиваясь ногами от земли, подкидывая своё тело над телом Святого Меча, чей взор последовал за ней.       — Аль Вита!       Ноги Рейнхарда подкосились. Он упал на одно колено и даже удар по плечам ногами от Капеллы не заставил его пасть ниже. Вот только пальцы на рукояти Драконьего Меча соскользнули от крови.       И этими пальцами были не пальцы Капеллы, чья ухмылка стала только шире.       Голубые глаза шокировано раскрылись, смотря в ухмыляющиеся алые глаза, что стояли над ними. Драконий Меч Рид только что выскользнул из руки Рейнхарда в хватку Капеллы.       — Гха-ха-ха! Этот меч теперь в руках его настоящего обладателя!       Клинок легко сверкнул в руке Капеллы, что сразу же двинула его к лицу Рейнхарда, что смотрел на неё снизу вверх. Голубые глаза смотрели, как верный им и ненавистный клинок, что они украли приближался, чтобы убить их.       Капелла не могла сдержать свой смех.       Драконий Меч, который пропитался кровью всех злых драконов, прямо сейчас был в её руках и не отвергал её. Она могла злиться на это, ведь она была Драконом! В её крови текла настоящая Драконья Кровь и её было даже больше, чем её родной. Это меч не должен был признавать её, как своего владельца.       Но… признание Драконьего Меча лишь означало, что она была достойна Небесного Меча.       И именно этим мечом, она убьёт аватар Од-Лагуны.       — Нет.       Рейнхард двинулся и Капелла пошатнулась. Ужасное давление от заклинания уровня «Аль», должно было превратить тело Святого Меча в кашу, но этого не происходило. Маны, что было в теле Рейнхарда было настолько много, что даже такое заклинание, как «Аль Вита» не могло его раздавить.       Даже Драконы были бы раздавлены этим заклинанием.       Алые глаза прищурились, а голова сместилась, как раз вовремя, чтобы кулак не разбил её. Второй кулак, что целился прямо в сердце тоже не попал в цель, вместо этого врезавшись подставленную ногу Капеллы, что моментально взорвалась кровавым фонтаном.       Тело Капеллы отлетело в сторону и Рейнхард моментально бросился следом.       «Начал воспринимать меня всерьёз, ” — облизнулась Капелла, воткнув Драконий Меч в землю, тормозя себя. И сразу же пришлось отбивать два последовательных удара, что взрывали ей руки, но всё же были отведены в сторону.       Голубые глаза прищурились и нога с невероятной скоростью впилась в бок Капеллы, лома кости и разрывая плоть, но не отправляя изуродованное тело в полёт. Нога Святого Меча просто застряла в середине живота Капеллы, чьё тело моментально восстановилось.       Капелла попыталась проткнуть шею Рейнхарда руками, но он дёрнул ногой, вырывая целый бок из её тела и отбивая её руки своими с такой лёгкостью, словно это были лишь надоедливые мухи. Ответный удар в голову она не успела заблокировать и пол её головы взорвалась от удара кулаком от Святого Меча.       Вторая рука схватила её за шею, срывая с рукояти Драконьего Меча.       Её ноги, что уже мало напоминали таковые, попытались обвится вокруг рукояти меча, но Рейнхард просто напросто срезал их ладонью, поднимая её восстанавливающиеся тело над собой.       — Это же абсолютно бесполезно~!       Капелла извернулась и выскользнула из хватки Рейнхарда в руке которого остался лишь кусок её глотки, что уже восстановился у неё. Святой Меча отбросил её плоть моментально, нанося молнейносные удары по ней, но она даже не пыталась их блокировать.       Нет, она бросилась обратно к Драконьему Мечу, игнорируя то, как ветер от ударов Астреи отрывает куски от её плоти. Это было настолько незначительно, что она даже могла не обращать внимание на это.       «Скорость главная проблема, ” — подумала Капелла, когда её рука обхватила рукоять меча одновременно с рукой Рейнхарда. Кулак Святого Меча моментально взорвал её голову, заставляя тело откинутся назад, но рука на рукоятке так и разжалась.       — Гха-ха-ха! [Рейнхард ван Астрея лишается ног]!       Кровь брызнула из ног Рейнхарда, заставив его пошатнуться, но не упасть. На мгновение, он замешкался и Капелла сразу же этим воспользовалась, дотронувшись рукой до его щеки.       — Посмотрим, как ты будешь сражаться, когда твоё тело будет просто куском дерьма!       [Авторитет] двинулся ещё до того, как она открыла рот для этих слов. Рейнхард начал двигаться ещё до того, как она активировала [Авторитет]. Драконий Меч выскользнул из земли, когда [Авторитет] пришёл в движение.       Рука Капеллы соскользнула с лица Рейнхарда не успев изменить его тела.       Но, часть лица Святого Меча просто сползла с мышц. Боль, которую испытывал Астрея от этого была выражена лишь скрипе зубов, что услышала Капелла, перед тем, как её тело было вбито в землю и прижато Драконьим Клинком сверху.       Алые глаза с безумным блеском смотрели на изменившееся в выражение лицо Рейнхарда.       — Вот оно! Вот-вот-вот! Это лицо! Не безразличное и не стоическое лицо! Гха-ха-ха! Лицо боли и гнева! Отвращения и злобы! Да! Да-да-да! Эта милая дама заставила тебя открыться, Рейнхард ван Астрея!       — Полагаю, даже мне не чужда боль.       Алые глаза опустили взгляд на клинок, что прижимал её к земле и который наполнялся светом. Её одежда, которая была создана [Авторитетом] прожигалась, позволяя холодному клинку Драконьего Меча докоснутся до кожи, что зашипела от боли.       Капелла проигнорировала всё это с той же лёгкостью, что и всегда. Драконий Меч легко резал её плоть, но без [Божественной Защиты Бога Смерти] не мог оставить окончательную рану.       — Твоя жалкая атака не убьёт эту милую даму~, — пропела Капелла, попытавшись проткнуть грудь Рейнхарда, но её руку перехватили. — В этом пространстве у тебя нет никакой надежды на убийство!       — Я и не надеюсь на это, — спокойно ответил Святой Меча. — Перед твоим убийством, мне надо выбраться наружу.       Алые глаза расширились от осознания, но было уже поздно. Белый свет уже взорвался прямо рядом с Капеллой, охватывая всё чёрное пространство, что было здесь.       Под треск мира, рука Капеллы коснулась груди Рейнхарда.

***

      …—Эмераде было всего двенадцать лет, когда случился первый приступ. Это был бал, на котором собрались все важные дворяне Лугуники. Она не могла точно сказать в честь чего или кого был этот бал.       Просто знала, что на нём она была обязана присутствовать, вместе со своими старшими братьями, которые как обычно оставили её одну.       «Заносчивые засранцы, ” — думала Эмерада, хмуро глядя на хрусталь в руках, сквозь которого прекрасно было видно красный напиток, что медленно и неохотно пился ей. Она не любила вино. Оно слишком сильно напоминало ей о вот таких балах, в которых она всегда была одна.       Отец никогда не подходил к ней, будучи слишком занятым с другими важными особами. Братья никогда не подходили к ней, будучи слишком занятыми своими сверстниками.       В таких днях, Эмерада очень часто вспоминала свою покойную мать. Её голос, её манеры и тепло, что она давала Эмераде…       — Ах, неужели это та самая Драконья Роза Лугуники?       Чужой голос заставил Эмераду отвлечься от бокала вина, взглянув на подошедшего к ней мужчину. Её взгляд сразу же зацепился за яркий и эксцентричный наряд мужчины, в котором очень сильно преобладал красный цвет.       Даже без эмблемы волка на груди мужчины, она могла легко сказать, что это был дворянин из Волакии. Что он здесь забыл Эмереда не спрашивала, да и её это не сильно интересовало.       — Ах, неужели это неизвестным мне кусок дерьма, что решил ко мне подойди.       Мужчина лишь весело покачал головой, на её острые слова, что давно бы заставили любого другого дворянина закатить истерику и оскорбиться. Всё же именно в этом и был смысл слов Эмерады. Она не хотела здесь быть и не хотела ни с кем разговаривать.       Ей даже не хотелось быть наследником на этот чёртов Драконий Трон.       За шесть лет в Лугунике ничего не изменилось. Это королевство как было разделено, так и оставалось таковым. Полулюди ненавидели людей, люди ненавидели себя и полулюдей. Отвратительный народ, чьим Королём Эмерада становиться не хотела.       Они не заслуживали воздуха, которым дышали.       — Какие жестокие слова от такой молодой девушки, — притворно обиделся мужчина, прищурив глаза. — Я надеялся, что вашими первыми словами не будут эти, леди Эмерада.       — Зря надеялся, — лишь ответила Эмерада. — Сгинь с глаз. Я не желаю тратить время на сотрясание воздуха с тобой.       — Какая жалость, — вздохнул мужчина. — В этой стране даже не могут признать значимость такого великого Звездочёта, как я. Никому в этом глупом королевстве походу не нужно знание о завтрашнем дне.       Эмерада замерла от слов мужчины удивлённо подняв взгляд в фиолетовые глаза, что смотрели на неё с насмешкой, что она не заметила. Неужели этот мужчина действительно говорит о том, что он «Звездочёт» из Волакии? Те самые люди, что способны читать с помощью звёзд будущее?       Нет. Она могла поверить в то, что на этом бале были представители других стран, но не могла поверить в то, что кто-то такой будет рассказывать о будущем принцессе враждебной страны.       Тем более, когда эта принцесса не имела ещё никакого веса.       — Вы думаете, что я поверю в это?       — Что вы, что вы, конечно нет, — поднял руки в сдающемся жесте мужчина. — Я точно знаю, что вы не верите мне и считаете мои слов ложью, юная леди.       — Тогда зачем ты, тупой мешок дерьма, подошёл ко мне?       Она вновь говорила строго, резко и прямо, чтобы этот мужчина скорее отстал от неё. Оставил её в покое, чтобы она смогла, как обычно, провести этот бал в одиночестве со своими мыслями и мнением.       От неё не требовалось вести светские беседы с дворянами или сверсниками. От неё требовалось лишь присутствовать, чтобы всякие идиоты наслаждались красотой «Драконьей Розы».       Такой мерзкий титул, который говорил о том, что она принадлежала чёртовому Дракону. Словно она была лишь вещью, а не человеком. Они могли засунуть этот титул себе глубоко в задницу.       Эмерада Лугуника не была розой Дракона.       — Если я скажу, что увидел одинокую девушку на этом балу и решил разбавить её одиночество своей компанией, то что я получу в ответ?       Эмерада выразительно взглянула на него, передавая в своём взгляде всё отвращение, которое она испытывала к людям, что видела на этом отвратительном балу. То, как дворяне самозабвенно ели изящные блюда, пили самые дорогие вина, не обращая внимание на всё то горе, что переживают люди за пределами этого дворца.       Она была уверена, что встретит очередного бездомного на улице, если всего-лишь отойдёт на сотню метров от этого дворца. Возможно, этот бездомный будет даже жив.       — Ах, этот взгляд… — протянул мужчина, ничуть не оскорбивший, а наоборот, вдохновившись. — В таком юном возрасте редко можно встретить такой взгляд. У дворянских детей он заносчивый и неумело высокомерный, а у крестьянских радостный и невинный. Но, ваш… ваш похож на взгляд детей бедняков.       Эмерада недоумённо моргнула, глядя на мужчину удивлённым взглядом, пытаясь понять, серьёзно он говорил или нет. Он… только что сравнил её с теми у кого ничего нет и чей взгляд вечно несчастен и безразличен?       Это заставило её гневно взглянуть на мужчину. Она не могла быть похожей на таких людей. Может быть она ненавидела это Королевство, этих людей и Дракона, но она не была безразлична к ним.       — Не нужно так на меня смотреть, ведь вы всё и так понимаете, не так-ли? — опередил её в словах мужчина. — Вы же не понимаете очень много, но знаете слишком многое. Кто из ваших сверстников может сказать о людях то, что можете вы?       — Я могу сказать нескольких, — соврала Эмерада. — И сказать о вас то, что вы просто какой-то мошенник.       — Действительно, я мошенник, но я счастливый мошенник, — улыбнулся мужчина. — А вы? Вы настоящая. Прекрасно понимаете всё и от того осознаёте своё положение.       Эмерада нахмурилась на мужчину.       — Я не понимаю к чему ведёт этот разговор… кха-кха, — неожиданно её слов прервались кашлем. — Кха… кхм… и что вы хотите от меня.       Не дожидаясь его ответа, она отвернулась от него, смачивая горло вином и шагая прочь. Мужчина за ней не последовал. Что было к счастью к растущему в её груди разочарованию, что поднималось вверх к голове, как биение сердца…       Нет, подождите. Это биение сердца отдавалось в ушах, а неё её разочарование.       Она должна была думать как Дракон, а не как Эмерада. Её задачей было просто стоять в углу и наблюдать за копошением людей, а не разговаривать с ними. Вулканика просто наблюдал. Эмерада должна была просто наблюдать, а не вмешиваться.       Кашель вновь настиг её и вино не помогло его остановить.       Эмерада просто отошла в сторону, стараясь прокашляться. Она не понимала почему кашляла, просто делала это. И он не проходил.       «Драконы, чёрт возьми, не кашляют!» — к её облегчение, кашель стих, но на его место пришёл тремор. И она не понимала, что с ней происходят. Неужели она так сильно переволновалась в общение с тем мужчиной?       Нет, этого не могло произойти. Она не могла так сильно переволноваться, чтобы её трясло и она закашляла. Так, что с ней происходит? Неужели она заболела? Нет, Драконы не болеют.       Но, кашель вернулся и вернулся с кровью, что попала на жёлтое платье Эмерады.       «Это не простая болезнь, ” — Эмерада не поняла почему ей пришла эта мысль, когда она увидела кровь на жёлтой ткани, но она не стала развивать её. Она лишь попыталась вытереть кровь с ткани, что у неё не получилось, поэтому она отправилась к прислуге.       Никто в тот день не обратил внимание на то, что их принцесса начала кашлять кровью.

***

      Треск дерева и костей ударил по ушам Капеллы, когда её спина пробила лестницу. В глазах на мгновение вспыхнули звёзды, что прошли одним морганием, что открыло алым глазам вид на стоящего на фоне открытой двери окровавленного противника, чьи рыжие волосы развивались на сквозняке.       Чёрные осколки падали на землю, рассеиваясь и пропадая вместе с холодом и инеем.       — Тц… — недовольно поморщилась она, поднимаясь из обломков лестницы. — Ну, вот ты, кусок дерьма и сломал личный мир этой милой дамы, что сотворила его специально для тебя. Доволен тем, что сломал такой чудесный подарок~?       Алые глаза прищурились, глядя на оплавленную часть лица Рейнхарда, которая медленно приходила в порядок. Капелла даже не удивилась тому, что даже такое мелкое действие её [Авторитета] сводилось на нет. Всё же Астрея только что восстановил связь с Од-Лагуной, а она не могла позволить своему любимчику умереть.       Для любимого мира, мир сделает всё, чего он пожелает.       Это только заставляло Капеллу стиснуть зубы и сквозь них вновь ухмыльнутся такой ситуации. Она была недовольно ситуацией и раздражена ублюдком перед ней, который плевал на всю [Любовь], что к нему была обращена.       И Рейнхард не ответил Капелле. Вместо этого он поднял свой клинок, обхватывая его двумя руками, с которых уже перестала капать кровь. Сияние мелких духов окружало его.       Капелла подняла свою правую руку над головой и резко опустила её с задорным криком:       — Аль Фура!       Один сплошной разрез в мгновение ока прошёл эти жалкие десять метров между ними и даже кто-то такой как Рейнхард ван Астрея не смог уклониться от клинка ветра, который даже нельзя было увидеть.       Драконий Меч звякнул от удара, но никак не защитил тело Святого Меча, на котором открылась идеально горизонтальная линия прямо на шее. Стена позади имела точно такой же разрез.       — А теперь ещё раз! — оказалась рядом с Рейнхардом Капелла, уже замахиваясь огромной лапой на него. — Аль Гоа!       Блок Святой Меча успел поставить вовремя, вот только он мало что дал, когда с огромной лапы, которая уже заставила его тело отодвинуться назад, сорвалось адское пламя, что рассеивалась прямо перед кожой Рейнхарда.       Из-за пламени он даже не заметил, как вторая рука выскользнула из пламени и ударила в открытый живот со всей силой отправляя Рейнхарда сквозь разрушенную стену ратуши на улицу.       Алые глаза обратились к улице сразу же напрягая Од и направляя руку в сторону улетевшего Святого Меча.       — Аль Фу—!..       Капелла не успела произнести заклинание, как лезвие света срезало идеальным разрезам ей руку, что взлетела в воздух. Она стиснула зубы, заставляя обрубок отпасть от тела и сгнить, чтобы восстановить руку.       И не успела её рука восстановиться, как она нырнула вниз, ощущая как ещё одно лезвие пролетело над её головой, взрывая лестницу. Следующего лезвия Капелла не стала дожидаться, а просто одним рывком вылетела на улицу, кувырком уходя от лезвия света.       Нахмуренные голубые глаза взглянули в точно такие же нахмуренные алые глаза. Одни смотрели свысока, другие смотрели снизу. Две пары глаз, что видели абсолютно разных противников, но которые сейчас смотрели исключительно друг на друга.       Никто из них не бросился в бой и не отводил своего взгляда от друг друга.       Даже когда Капелла медленно поднялась на прямые ноги, Рейнхард не двинулся. Она выдавила из себя улыбку, что не была искренней, но это было и не важно.       — Ты, безусловно силён, вот только толку от этого? — спросила Капелла, бросив попытки натянуть улыбку на лицо. — Всей своей силы показать ты не можешь, если не хочешь уничтожить весь этот мерзкий город.       На самом деле, даже если Рейнхард перестанет сдерживаться и ударит со всей возможной силой, уничтожив всю Пристеллу, то это не убьёт её. Остановит? Да, безусловно это точно приблизит её к смерти. [Божественная Защита Бога Смерти] сможет уничтожить её тело, но не [Авторитет].       Но, какой от этого был смысл, если сущность Капеллы Эмерады Лугуники уже давно скрывалось в [Ведьмином Гене Похоти]? Это была авантюра с её стороны, но что она могла поделать?       Эмерада Лугуника никогда не была воплощением [Похоти] и никогда бы не смогла оставаться собой не приняв в свою сущность её. Она абсолютно не желала сходить с ума, как это произошло с Петельгейзе. И не желала разбивать свой разум, как Сателла или Лей.       Эмерада не была такой как Регулус, что мог легко отвергать влияние своего [Авторитета]. Не была такой сумасшедшей, как Сириус, чтобы идеально совпадать со своим [Авторитетом]. Не была такой уверенной в своей личности, как Лей. Не была настолько глупой, как Петельгейзе, чтобы не обезопасить себя.       Поэтому, она решила стать Капеллой Эмерадой Лугуникой. Вплести [Ведьмин Ген Похоти] в свою сущность, чтобы даже Капеллой оставаться собой. Это не сработало идеально. Но сработало.       — Не думаю, что мне нужно будет обострять ситуацию до такого уровня, — ответил Рейнхард, слегка опустив меч. — Даже если текущих сил не хватит, то я не думаю, что мне придётся приложить слишком много для победы.       — Вот так просто говоришь о лишение жизни последнему представителю рода, которому ты поклялся служить… — усмехнулась Капелла. — Как высокомерно… и жалко. Точно также, как и все эти чёртовые выборы нового Короля, что продлит договор с этим бесполезным Драконом.       — Последний представитель рода Лугуники умер год назад, — взглянули на неё жёстко голубые глаза. — Не осталось ни одного представителя Королевской Семьи. Отличительные черты, что есть у вас не могут потворствовать вашей больной фантазии. Это вполне может быть действием ваших способностей. Это может быть не вашим лицом.       — Это моё родное лицо, ты, тупой мешок дерьма, — сплюнула Капелла. — Где ещё в Од-Лагуне ты увидишь такое прекрасное лицо, как у этой милой дамы?       — Я бы мог признать вас родственником леди Фельт, — ответил Рейнхард. — Только внешне.       — Бред, — фыркнула она, положив одну руку на пояс. — Эта милая дама самолично проследила, чтобы каждый, кто носит [Кровь Льва] сдох. Моих живых родственников просто не найти! Все они сгнили и были съедены червями!       Капелле даже делать ничего и не надо было, чтобы они все вымерли. [Кровь Льва] сама сгубила их. Ей лишь надо было проследить, чтобы это коснулась каждого носителя этой крови, чтобы каждый обладатель этой крови был отвергнуть ей. Надо было лишь немного подтолкнуть каждого в нужную сторону, чтобы они стали недостойными [Крови Льва].       Что было достаточно легко, ведь всё и началось тогда, когда она отказалась от амбиций на трон. Из-за желаний одной принцессы был проклят весь род, как недостойные того, чтобы быть потомками Льва.       — Я могу принять оскорбления в свой адрес, но оскорбление мёртвых это уже вверх невежества.       — Да плевать мёртвым на нас и нам плевать на мёртвых, — фыркнула на слова Рейнхарда Капелла. — Любой может поливать помоями мёртвых и это абсолютно ничего не даст ни мёртвым, ни тем кто держит ведро с помоями. Что эти трупы сделают за слова в их адрес? Возразят? Гха-ха-ха! Конечно же! Мёртвые же так славятся тем, что говорят без умолку! Не так-ли?       Хватка на рукояти меча усилилась от этих слов, но Капелла наконец-то смогла вернуть на лицо настоящую ухмылку. И с этой ухмылкой она шагнула вперёд.       — О, или ты когда-нибудь умирал? Нет? — нагнулась она, весело смотря на Святого Меча. — Гха-ха-ха! Нет, конечно же нет! Тогда почему ты решил, что мёртвым есть до тебя дела? Они же мертвы, тупой ты мешок дерьма! Они не мыслят, они не чувствуют, они не помнят! Гха-ха-ха!       Капелла остановилась, откинув голову назад и громко, задорно смеясь.       — Даже твоя дорогая бабушка! Терезия ван Астрея, чей труп так любезно был подарен этой милой даме~, — взглянула она на замершего Рейнхарда. — Безусловно полезный инструмент для этой милой леди~.       — … из-за тебя я получил этот меч?       Голос Святого Меча холодом и злобой пронзил тело Капеллы, заставив его на мгновение замереть. Всего лишь на мгновение.       — Хм?.. нет. Зачем мне охотиться на род Астрея? — спросила она его. — В конце концов каким бы не был ваш род, это род верных псин. Даже если тебя укусит такая верная собака, то вина будет на хозяине этой собаке, а не на ней.       Рейнхард нахмурился, а Капелла с ухмылкой шагнула в сторону, неторопливо идя вокруг Святого Меча, который продолжал за ней следить.       — Но труп моей бабушки находится под твоим контролем?       — Какое неверие с твоей стороны, — фыркнула Капелла, обойдя Рейнхарда, вставая прямо перед ним в пяти метрах. — У этой милой леди много грехов, даже больше, чем ей можно предъявить. Ложь, конечно, тоже входит в эти грехи. Даже моему прекрасному «Я», сложно определить скольким людям я наврала. Впрочем…       Губы Капеллы растянулись в милую улыбку, а сама она мило наклонилась вперёд, вглядываясь в голубые глаза, в которых уже был ответ на собственный вопрос ещё до того, как она начала эту длинную речь.       У Рейнхарда была [Божественная Защита], которая определяет правду. Это не было сюрпризом. Это был просто факт. И Капелла точно знала, что она была у него весь их разговор.       Капелле не нужно было заканчивать свои слова.       — Ясно, — вздохнул Рейнхард, покачав головой. — Мои намерения не изменились.       Капелла вздохнула и закатила глаза, взглянув в сторону, выпрямившись.       — Да, это было ожидаемо… что ж… тогда продолжим. Манью Эль Тапас!       Чёрная тьма хлынула из её Ода, а Рейнхард взмахнул клинком. Бой двух монстров продолжился.

***

      …—к шестнадцати годам о болезненном и неприглядном состоянии Эмерады знал весь дворец. В этом абсолютно не было ничего удивительного, ведь с того злополучного бала, что запомнился ей лишь тем странным мужчиной, она стала кашлять с каждым днём всё сильней.       Кашель заметили только на третий день. К сожалению Эмерады вылечить его не смогли, а сам кашель был лишь первым симптомом.       — Сегодня ты бледней обычного, Эмерада.       Она опустила свой взгляд с неторопливо плывущих облаков в небе на отца, чьё присутствие она не заметила, пока он не подал голоса. От его слов ей захотелось фыркнуть, так как обычно он даже не видел её в течении всего дня. Если она правильно помнила, то в последний раз они пересеклись неделю назад.       Это было не так уж и удивительно. Все были заняты недавними беспорядками с полулюдьми. Напряжение между двумя расами в Королевстве росло, как и недовольство. Отец и Совет Мудрецов были слишком заняты, пытаясь урегулировать внутренние проблемы Королевства, чтобы Волакия не воспользовалась их слабостью.       Типичная политика, которую Эмерада не любила.       — Сегодня мне немного лучше, отец, — ответила она ему с улыбкой. — Сегодня смогла дойти без прислуги.       Это была не совсем правда. Сегодня утром ей было даже хуже чем обычно, но сейчас ей действительно было не так плохо. Её ноги не подводили её, руки не тряслись, а зрение не замыливалось. И кашель. Кашля не было.       Кашель был самый раздражающий из всего. Она могла плохо ходить, но при помощи трости это было не так критично. Она могла плохо видеть, но вблизи это было даже не заметно. Её руки могли быть не точными, но у неё были слуги, который выполнили бы любой её приказ.       А кашель? Кашель лишал её воздуха и голоса. И это раздражало.       — Я заметил, что прислуги рядом нет, — недовольно взглянул в сторону сада отец, отмечая лишь стражников, что пришли сюда только из-за неё. — Мне бы хотелось, чтобы твоей безопасностью занимался Фрибал…       — Это излишне, отец, — покачала головой Эмерада. — Делать Святого Меча моим личным телохранителем это лишнее.       — Ты насле—…       — Нет, — оборвала отца она, хмуро и гневно взглянув на него. — Каким образом я могу стать следующим Королём, после тебя, отец? Я слабая и своенравная девчонка, как говорят дворяне.       Фердинанд Лугуника прищурил глаза пытаясь надавить неё этим своим серьёзным взглядом. Эмерада не обратила внимание на этот взгляд, ведь этот взгляд был попыткой в очередной раз принудить её к трону. Принудить исполнять какую-то обязанность, что возложили на неё ещё до того, как она начала себя осознавать.       Вот только они могли все пойти к этому чёртовому Дракону и продлить с ним контракт сами. Ей было мерзко даже думать о том, чтобы управлять этим гниющим Королевством.       Особенно, когда все делали вид, что её даже нет в этом дворце. Она даже не помнила лиц своих братьев, как и своей давно ушедшей матери. Был только отец, но и он не показывал ей своей любви.       — Ты болеешь, — покачал головой отец. — Это пройдёт.       — Когда? — едко спросила Эмерада. — Меня осмотрели все целители страны и даже иностранцев ты прислал. И что они сказали, отец? Что?       — Тч… это бесполезная прислуга проболталась?       — Нет, — честно ответила она. — Прислуга давно ничего мне не говорит кроме того, что ты ей позволяешь. Я даже сразу не заметила, как оказалась в золотой клетке. Хотя, с тем, как я умело начала ходить, это даже не было необходимо.       Эмерада уже как год не покидала дворца. У неё не было ограничения в информации о делах Королевства и внешней политики, но вот подтвердить эти слова в живую она просто не могла. На каждом углу дворца была горничная, которая «помогала» ей дойти до своих покоев. Или до библиотеки. Или куда угодно, но не на улицу.       Это раздражало. Раздражала её беспомощность и напоминания отца, что она обязана стать следующим Королём только ухудшали её настроение.       — Это для твоего же блага, Эмерада.       — Для моего же блага мог сделать наследника своих сыновей, а не меня, — фыркнула она, взглянув на небо. — Я не хочу править страной, в которой слабые и ничтожные существа возомнили себя центром мира, а сильные лишь подчиняются, как жалкие рабы.       Это был верх идиотизма в Лугунике. Как полулюди могли находится в подчинение у них? Людей? Полулюди были сильней людей, быстрей, ловче и умней. Они во всём были их лучше, но при этом подчинялись и боялись их.       Это было жалко и неправильно. Люди должны были страдать и подчиняться, а не полулюди, которые были во всём лучше их.       — Мне надо будет уволить твоих учителей, если тебе в голову лезет такой бред, — хмуро пробормотал её отец. — Пошли за мной.       — Куда?       Отец не ответил, вместо этого грубо схватил её за руку и поднял с лавки, заставив её поморщится от жёсткости хвата. К её счастью, он не стал её тянуть, а опустил и отдал и вложил ей в руку трость, чтобы она смогла спокойно за ним последовать.       Помогать ей идти он тоже не стал. Видимо знал, что тогда она точно запротестует и использует трость не по назначению.       — Хорошо… — хмуро взглянула на отца Эмерада, медленно идя за ним куда-то по коридору. — И куда мы идём? Мне бы хотелось ещё посидеть на свежем воздухе, пока меня опять не засунули в тесную комнату этого чёртова замка.       — Твоя болезнь длилась непозволительно долго.       — О? — удивлённо приподняла бровь она, что осталось им незамеченным. — И кто в этом виноват? Я? Название этой блядской болезни даже никто не знает!       — Язык, — строго кинул ей отец, но она лишь на это закатила глаза. — Может никто не знает, что это за болезнь, но на такой случай у нашей семьи есть кое-что, что может помочь.       Эмерада в этом сомневалась. Если бы такое средство и существовало, то ей бы давно его выдали. Всё же на неё все с чего-то ставили огромные надежды, будто она была самим Драконом, которого они только в задницу и не целовали. Любви ей, конечно, не полагалось. Только какие-то обязанности и только для неё и никого более.       Они все действительно думали, что она станет их выполнять, когда ей ничего взамен не дают?       — И почему тогда я узнаю об этом только сейчас? — лениво спросила Эмерада, ускоряя темп за отцом. — Если оно всегда было, то почему… это как-то связано с полулюдьми?       Ей вновь не ответили, что только подтвердило её неожиданную теорию. Если проблема с полулюдьми в Королевстве станет такой серьёзной, что будет грозить гражданской войной, то болезненный наследник становится ещё более серьёзной проблемой.       На неё вполне могли напасть, считая лёгкой целью из-за болезни, что было недалеко от правды.       Или, всё может быть даже проще. У её отца кончилось терпение. Постоянные проблемы с Волакией и полулюдьми, просто подвели его к черте, когда он решил действовать более радикально. Даже в её отношении.       И вот ей совсем не нравилось такая радикальность.       «Если меня убьёт это, то я очень долго буду смеяться над этим, ” — хмуро подумала Эмерада, когда её отец завёл её в какой-то зал, в котором она никогда не была. Она знала, что это был за зал и что там находилась, как наследница и это только сильней испортило ей настроение.       Ведь это был зал [Драконьей Крови].       — Отец? — остановилась она, почти у самого входа. — Чтобы ты не задумал, я не буду в этом участвовать.       — Эмерада, — устало вздохнул Фердинанд. — Это для твоего же блага…       — А спросить меня хочу я этого или нет? — оборвала отца Эмерада. — И почему мы прибегаем к [Драконьей Крови] только сейчас?       Отец ответил не сразу. Он подошёл к изящному кувшину, в котором и была [Драконья Кровь]. Эмерада даже не шагнула вперёд, не желая приближаться к тому, что было даровано им этим тупым Драконом.       Фердинанд же спокойно взял кувшин, взглянув на неё.       — [Драконью Кровь] используют только в крайних случаях и когда уже больше нет другого выхода.       — И такая ситуация настала только сейчас? — приподняла бровь Эмерада, когда отец шагнул к ней вместе с кувшином. — Я не буду пить эту гадость, сразу говорю.       — Это вылечит тебя, Эмерада.       — Мне плевать. Я не хочу никак быть связанной с этой страной, с этим народом и с этим чёртовым Драконом, который ничего не делает…       Она не успела закончить свои слова, как Фердинанд схватил её за челюсть, открывая ей рот. Алые глаза панически расширились, а руки уронили трость, пытаясь вырваться из хватки отца, который с холодным взглядом приподнёс кувшин к её губам.       И она ощутила вкус железа. Вкус крови, что хлынула ей в рот. Она не хотела этого. Не хотела, чтобы кровь ублюдка Дракона текла в ней. Её крови было достаточно! Она не хотела этого!       Алые глаза с ненавистью смотрели в такого же цвета глаза, которые смотрели с безразличием.       — Талант [Мудреца] не должен быть потерян для Королевства из-за одной взбалмошной девчонки.       Слова отца… нет, Фердинанда врезались в сердце Эмерады, как кинжал. Он её тоже не любил. Она это знала с самого начала, но не хотела признавать. Он видел в ней лишь [Мудреца], которым она не являлась. Он хотел её использовать. Они все хотели её использовать на благо Королевства, что презирает всё живое.       Ей было больно. [Драконья Кровь] обжигала её горло. Она не хотела, чтобы она текла в ней. Не хотела ощущать её вкус. Ей было больно. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого. Ей было больно. Она не хотела этого!..       И что внутри неё откликнулось на этот зов своим потусторонним рыком, что бросился на защиту своей госпожи от рёва Дракона.

***

      Кровь хлынула из глубокой раны на груди Капеллы, а тело её пошатнулось от удара. Од треснул в её груди, разрушая ещё незаконченное заклинание, которое развалилось вокруг них чёрными осколками.       Один удар полностью разрушил заклинание «Манью Эль Тапас» повреждая Од. И если первое не удивило Капеллу, то второе заставило её алые глаза расшириться от удивления.       Удивление, что отразилось в клинке Драконьего Меча, которое уже двигалось к её шее.       — Ой-ой!..       Клинок рассёк воздух вместо плоти и два одинаковых голоса раздались с двух сторон, заставляя голубые глаза метнуться в обе стороны на двух одинаковых Капелл, что с ухмылкой ударили по Святому Мечу, что моментально упал на одно колено, пропуская кулак первой над головой и блокируя клинком кулак второй.       Больше на инстинктах, доверяясь своему телу Рейнхард резко откинулся назад, пропуская над телом ногу, что больше походила на пилу, чем на часть тела. Он не обратил на это внимание, уже начав двигаться, чтобы увернуться от атаки второй, но резкий и сильный удар по мечу просто откинул его прямо на первую, что легко перепрыгнула его тело.       — Ха, никогда не делала ничего подобного! — весело заявила Капелла, глядя на Капеллу. — Это весело!       — Однозначно! — подтвердила клон-Капелла. — Две великолепной дамы вместо одной! Гха-ха-ха!       Обе Капеллы весело ухмыльнулись Рейнхарду, что взглянул на них из-под бровей, стоя на одном колени. Клонирование для неё действительно было чем-то новым, так как в теории она могла это делать, но на практике ей этого никогда не нужно было.       Всё же клон пусть и был абсолютно копией Капеллы, но он был именно копией её в тот самый момент, когда он отделился. Да, у них были одни и те же воспоминания, но вот способности и Од у них отличались. Клон мог изменять только своё тело, ведь не имел её [Авторитета].       И она никак не могла им управлять напрямую.       «Но, сейчас это абсолютно не важно, ” — подумала Капелла, поднимая свою руку, что превратилось в длинный и острый клинок. Её клон повторил её действия. Они обе насмешливо закрыли один глаз, целясь клинками в Рейнхарда.       И как только Святой Меча сорвался с места клинки выстрелили с безумной силой и скоростью, пытаясь пронзить цель. Драконий Меч легко отбил клинки, сокращая дистанцию и уколом пытаясь пронзить Капеллу, что была легко подкинута в воздух клоном, что сам упал на спину, избегая клинка.       Капелла с ухмылкой развернулась превращая руку в хлыст из острых клинков, что прошёлся по поставленному Драконью Мечу с искрами. Клон-Капелла атаковала рукой-клинком снизу, но Рейнхард просто ударил в открытый бок ногой, отправляя тело клона в полёт с невероятной силой.       Её ноги коснулись клинка, который сразу же попытался прибить её к земле, но она просто сделала колесо, вставая вновь на ноги и уворачиваясь от размашистых ударов Рейнхарда с ухмылкой на лице.       — Сколько у тебя [Божественных Защит], Рейни~? — скользнула в сторону от клинка Капелла. — Среди них есть [Божественная Защита Изменения Разума]? Гха-ха-ха! Конечно есть! Так почему ты её не используешь?       Рейнхард не ответил, лишь прищурился и взмахнул клинком, шагнув слишком близко к ней. Капелла не успела полностью увернуться. Её отрубленная рука взлетела в воздух, но она не обратила на это внимание.       — Сколько ещё [Божественных Защит] ты не используешь? — спросила она, превратив отрубок в клинок и парировав им клинок Святого Меча. — Столько растраченной [Любви]!..       Рейнхард вновь не ответил. Лишь двинул клинком ударяя острым навершинием ей в лицо, прокалывая ей глаз и дробя череп, когда она намеренно двинулась вниз. Драконий Меч двинулся по инерции дальше, а взгляд Святого Меча обратился на клона, что подбежал сзади.       Клинок сверкнул быстрей, чем клон смог атаковать, снося ему голову.       Голубые глаза сразу же метнулись обратно, вместе с клинком, но Капелла была быстрей.       — Кх!..       Голова Рейнхарда закинулась назад от жёсткого удара в челюсть. Второй удар пришёлся в живот, заставляя Святого Меча отступить назад и слегка согнуться, чтобы принять в челюсть третий удар, который даже сорвал кусок кожи с щеки. Капелла лишь ухмыльнулась и вновь ударила в челюсть, откидывая голову Рейнхарда назад.       И именно после четвёртого удара шею Рейнхарда сзади обхватили руки в жёсткий захват.       — Это больше похоже на избиение лежачего! Гха-ха-ха!       Удары посыпались на Рейнхарда, который стиснул зубы от быстрых и точечных ударов, каждый из которых разрывал его форму и касался кожи, обжигая её и заставляя меняться под краткими воздействиями [Авторитета].       Может быть Од-Лагуна могла вылечивать воздействия её проклятой крови и [Авторитета] на тело Рейнхарда, но она просто не могла делать это мгновенно. Если перегрузить её, то она просто перестанет исцелять. И именно этим занималась Капелла прямо сейчас с детским упоением нанося удары.       Вот только…       «Отпустил, ” — от удивления расширились глаза Капеллы, когда пальцы Рейнхарда соскользнули с Драконьего Меча. Вот только она не успела как-либо этим воспользоваться ведь Святой Меча сразу же опрокинул в неё клона.       Капелла остановила свой удар, хватая клона-Капеллу в чью грудь прилетел мощный удар кулака Рейнхарда, отправляя их обоих в полёт. Её спина неприятно жёстко ударилась об камень, сдирая кожу, что сразу же и восстанавливалась.       — Тч… по крайней мере он не сразу восстановиться~, — весело улыбнулась Капелла, ожидая, когда клон встанет с неё. — Хм?..       Вот только её клон так и не принял попытки встать с неё. Он даже не пошевелился ведь уже просто не мог. Удар Рейнхарда разбил Од клона в дребезги моментально убивая его.       Это была разница между клоном и ей. Несмотря на огромную силу клона, он был неспособен пережить сломанный Од, который являлся якорем для его существования.       У Капеллы якорем был сам [Авторитет].       «Просто удар в мой Од не убьёт меня, — скинула уже труп с себя Капелла, поднимаясь на ноги. — Но вот если это будет Драконий Меч… [Авторитет] может быть задет.»       Из-за того, что в ней текла [Драконья Кровь], меч, что держал Рейнхард слишком легко резал её плоть, какой бы прочной она её не делала. Даже если Капелла не была полностью Драконом, она была им наполовину.       И именно эта половина испытывала слабость перед мечом, что вырезал всех злых Драконов четыре века назад, пока другая её часть признавалась достойной обладательницей этого меча.       Впервые за пятьдесят лет, Капелла Эмерада Лугуника ощутила возможность своей смерти. Это была очень близкая возможность, которая должна была пугать, но…       — Гха-ха-ха! — весело и бесстрашно шагнула вперёд она. — Эта милая дама не ожидала, что ты догадаешься! Всего лишь потребовалось тебя хорошенько побить, чтобы ты начал думать, бесполезный мешок дерьма! Гха-ха-ха!       Рейнхард тяжело вздохнул, поднимаясь на ноги, слегка пошатнувшись. Раны, что она оставила на нём уже начали лечиться малыми духами, что стали видны вокруг него и самой Од-Лагуной. От былой идеально белой одежды Святого Меча не осталось и следа.       Тем не менее он твёрдно поднял клинок одной рукой.       — Думаю, нам пора заканчивать это.       Капелла наклонила голову на бок, смотря пронзительными алыми глазами прямо в твёрдые голубые очи.       — Действительно. Мы затянули нашу встречу на долго… и я даже не представилась в должной мере. Думаю, это надо исправить… Капелла Эмерада Лугуника дочь тридцать седьмого короля Лугуники и Архиепископ Культа Ведьмы, олицетворяющей Похоть!       — Рейнхард ван Астрея. Сорок четвёртый Святой Меча.       Впервые за бой два монстра представились друг другу. Впрочем, представление было позабыто, когда оба монстра бросились на друг друга с намерением убить другого.

***

      …—в семнадцать лет Эмерада всё также была больна несмотря на [Драконью Кровь]. Нет, не так. Именно из-за того, что Фердинанд насильно напоил её [Драконьей Кровью] она сейчас была прикована к кровати не в силах пошевелиться. И в этом была вина только Фердинанда и никого более.       Неизвестная болезнь и так хорошо справлялась с тем, что раньше времени свести её в могилу, но вот [Драконья Кровь] только ухудшило это. Она теперь даже не могла встать с кровати, чтобы не ощущать эту ужасную боль во всём теле.       И всё ради чего? Ради того, чтобы Королевство получило своего [Мудреца]! Блядский народ. Сучье Королевство. Ублюдок король, что приходился ещё ей отцом!       Она их всех ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела. Ненавидела!..       — Ваше состояние весьма… плачевно, Эмерада Лугуника.       Веки тяжело открылись, давая алым глазам вид на знакомый потолок её комнаты, в которой никого не должно было быть. Она не слышала, чтобы дверь открывалась, а прислуга всегда старалась оповестить о своём приходе после её истерик на бесшумный приход.       После действий Фердинанда она не желала, чтобы кто-либо делал что-либо без её разрешения.       — Что это за смелый мешок дерьма решил тихо зайти в эту комнату?       Эмерада не обратила внимание на то, каким мягким и ласковым был голос. То, как он успокаивал. Даровал заботу, тепло… на всё это ей было плевать, как и плевать на обладателя этого голоса. Она бы бросила что-нибудь в этот голос, вот только тело уже перестало её слушаться на таком уровне.       Она могла лишь повернуть голову в сторону источника голоса, да немного двигать руками. Поэтому, алые глаза злобно взглянули на обладательницу голоса, что слепила своим белым.       — Прошу прощения, если пришла без какой-либо весточки, — изящно поклонилась девушка, заставляя платиновые волосы колыхаться. — Мне не хотелось нарушать ваш покой и я бы не стала этого делать, но мой интерес заставил прийти к вам.       Эмерада прищурила глаза, смотря на платиноволосую блондинку, чьи расслабленные, тёмно-синие глаза смотрели на неё лишь с лёгким интересом и каплей сочувствия. Это была смесь, которую она часто видела у докторов, что приходили к ней.       Это раздражало.       — Иди к чёрту.       — Прошу прощения, если я вас обидела, — покачала головой странная девушка. — Но, я пришла к вам не с пустыми руками. Вас же вероятно интересует правда о вашей болезни?       Эти слова заставили Эмераду задуматься на недолго. Всё же, это были правдивые слова, которые не совсем отражали суть вещей. Она давно хотела знать, что за болезнь её поразила, но никогда не могла найти его. Да и уже давно это стало неважным, ведь лекарства не было.       Правильней было сказать: «вас же вероятно интересует правда о причине вашей смерти?». Это был более корректный вопрос.       — Ха. Ха. Ха. Пришла поиздеваться над своей принцессой, да? Она же больше не может ударить в ответ, да? Так знаешь что? Иди к чёрту! Передай этому тупому ублюдку, что его дочь всё ещё жива и всё ещё шлёт Дракона к чёрту!       Она выплюнула эти слова с желчью прямо в девушку, что приняла их со спокойным лицом, которое никак не изменилось. Нет, подождите. Это лицо принадлежало скорее кукле, чем человеку. Идеально спроектированной кукле, что выполняла точные указания и приказы, не имея своей собственной воли.       Это… это было даже забавно смотреть в слегка прикрытые веками тёмно-синие глаза, которые напоминали Эмераде лишь глаза кукол. Она даже не помнила, чтобы во дворце были такие слуги. Хотя форма девушки совсем не напоминало форму прислуги.       Эта девушка не могла быть прислугой.       — Ваша стойкость даже перед лицом смерти поражает, [Мудрец], — с пустой улыбкой произнесла девушка. — Но, ваших знаний недостаточно, чтобы оправдывать этот титул. Вы даже не смогли понять своих возможностей, как сами пали от их действия, обрекая и своих родственников на такую участь.       Эмерада нахмурилась.       — О чём ты говоришь?.. хотя нет. Стоп. Пошла вон отсюда!       Эмераде было действительно плохо сейчас, что было неудивительно. И она совершенно не хотела слушать какой-то бред от непонятно откуда возникшей девушки в её покоях!       — Я могу уйти…       — Так пошла вон!       — … но, тогда сегодня ночью вы мирно умрёте во сне, — спокойно продолжила говорить девушка. — Мне бы не хотелось, чтобы такое произошло, особенно, когда вы не раскрыли весь свой потенциал.       Эмерада на мгновение замолчала, анализируя слова этой девушки. Это была угроза? Нет, она не ощущала угрозы в этих словах. Это было предупреждением. Фактом, который случиться…       Нет. Было иррационально верить этой девушке.       И всё же… Эмераде на самом деле не было особо много чего терять. Только свою жизнь, которая и так уже была вырвана у неё из рук её собственным отцом.       — … ха… — выдохнула сквозь боль Эмерада. — Тебе крайне повезло, что всем плевать на мои крики, иначе бы сюда ворвалась стража.       — Сомневаюсь, — лишь ответила девушка. — Твой отец уже полностью разочаровался в тебе. Во сне же вы умрёте не от болезни, а от яда, который принесут слуги в еде этим вечером.       — Ха-ха-ха! Так этот мешок дерьма решил меня всё же отравить? Даже удивительно, что так поздно… — подметила Эмерада закрыв глаза. — А ты решила просто предупредить меня не есть или что?       — Это входит в мою цель, но не является основным, — честно произнесла девушка. Или ей так показалось. — Всё же, мне нужна именно ты, Эмерада Лугуника.       — Опять побыть инструментом, что не оправдает ожиданий, да?       — Может быть, — протянула девушка. — Видишь ли я… не совсем подхожу на ту роль, что мне была дарована. Точно также, как и ты не была готова к роли [Мудреца]. Мы не полноценные и брошенные. Одинокие в этом жестоком мире. Поэтому я пришла к тебе за помощью.       Эмерада открыла глаза и недоумённо взглянула на девушку, что склонила голову перед ней. И… она не могла понять причины этого. Зачем эта девушка пришла к ней за помощью? Разве она не видит в каком состоянии она находится?       — Ты… шутишь? Или ты с ума сошла?       — Уверяю вас, я в своём уме, — мягко ответила девушка не подняв взгляда. — Если вас смущает состояния вашего тела, то у меня есть для этого временное решение, которое поможет вам разгадать тайну того, чего я ищу.       Эмерада не ответила, но девушке видимо её ответа и не требовалось, ведь она подняла свой взгляд с пола на неё. Тёмно-синие глаза, в которых можно было утонуть смотрели на неё кристально ясно и чётко, не будучи заслонёнными веками.       А в руках девушка держала чёрную шкатулку.       — Что это?       — [Ведьмин Ген], — просто ответила девушка. — В мире крайне мало людей, что могут спокойно принять его без последствий и я боюсь, что ввиду вашего нежелания становиться [Мудрецом] вы также будете подвержены негативным последствиям. Но, ваша сущность как [Мудреца] всё равно сможет частично принять [Ведьмин Ген]. Это должно выиграть вам время.       Алые глаза Эмерады лишь смотрели на шкатулку не обращая внимание на слова девушки. Неужели то, что находится в этой шкатулки могло избавить её от этой боли? Неужели то, что находилось в этой шкатулки могло дать ей время на нахождения лекарства?       Эмерада даже не заметила, как шкатулка открылась и как что-то мерзкое и склизкое ворвалось в её Од. Она не заметила и того, как девушка оставила её одну, сказав ей, что она навестит её завтра.       Не заметила, как ей стало лучше и она смогла самостоятельно встать.       В тот вечер во дворце был устроен пир в честь чудесного исцеления их дорогой принцессы. К восходу солнца во дворце стоял плач и вой. Большая часть людей так и не вышло из дворца тем утром.

***

      — Манью Эль Тапас!..       Первое заклинание, что сорвалось с губ Капеллы, когда Драконий Меч наполовину срубил её гигантскую лапу было то заклинание, которое могло дать ей преимущество. И тьма уже хлынула из неё, когда она откинула свою лапу, ныряя в сторону.       Вот только Рейнхард в этот раз был в несколько раз быстрей и его клинок нагнал её в одно мгновение.       Но, она была готова и увернулась от меча Святого Меча, который вместо этого разрезал тьму позади. Кулак Капеллы врезался в челюсть Рейнхарда, который в этот же момент ударил коленом в её живот.       Острое навершие Драконьего Меча сразу же ударило в её спину, прибивая к земле, заставляя вскрикнуть из-за того, что даже со спины Рейнхард смог ударить прямо в её Од, ломая его.       «Попал и в [Ведьмин Ген], ” — недовольно заметила Капелла, распавшись на саранчу, что взлетела в воздух, собираясь вновь. Рейнхард сразу же взмахнул в неё, отправляя клинок синей маны, что чуть не не задел её.       — Аль Фура!..       В ответ на эту атаку она послала клинок ветра, что моментально достигло земли, но не попадая по Рейнхарду, а оставляя лишь глубокий разрез в камне, в котором не было видно дна.       Алые глаза прищурились и из её спины вырвались два чёрных крыла, что взмахнули в воздухе, поднимая её тело ещё немного выше. И Капелла подняла одну руку над головой, второй находясь на Рейнхарда.       — Аль Дзивальди!       Лучи света моментально вырвались из руки Капеллы, врезаясь в то место, в котором был Святой Меча, что уже увернулся от атаки. Её крылья взмахнули в воздухе, толкнув тело в сторону и пропуская мимо себя синий клинок света.       В её второй руке уже образовался огонь и земля, что объединились и трансформировались под желанием Капеллы, создавая совсем другой элементы, который она с ухмылкой пустила в бой.       — Аль Зельд!       Вспышка света вот и всё, что предупредило Рейнхарда об следующей атаки, которая в мгновение ока опустилась с руки Капеллы на землю, буквально заставляя её лопаться, взрываться и извиваться, как змея.       И Святой Меча не успел увернуться от этого заклинания, что словно цепи сковало всё его тело, точечными уколами из самого тела поражая его болью. Его тело горело изнутри без огня.       И Капелла ничего из этого не видела. Заклинание прошло прямо через её тело, разрывая барабанные перепонки и глаза. Сжигая все нервы в теле и запекая его. Всё это в мгновение ока, которое даже не позволяло ощутить боль этого заклинания. Любой был бы мёртв от него.       Но…       — Гха-ха-ха! — Капелла смеялась, опускаясь на разрушенную землю, моргая, чтобы глаза вернули свою силу. — Тебя только что ударила сила самой природы! Молния! Гха-ха-ха! Как ощущения от неё, Рейни~?       С ухмылкой на всё лицо, Капелла неторопливо шагала к поджаренному мясу, которым предстал пред ней Святой Меча. Она ощущала жуткий запах гари от… трупа, что стоял на своих двоих только из-за того, что мышцы свело от этой атаки.       Она даже могла видеть, как вытекал горелый мозг из его ушей.       — М-да, в таком жалком виде даже Святой Меча не сможет сражаться! Гха-ха-ха! — смеялась Капелла. — Победа явно осталась за этой милой дамой~.       Она не стала подходить близко к трупу Рейнхарда, чьё дыхание она не могла уловить вместе с сердцебиением. Не пыталась и проверить жив ли он или нет, ведь он явно не был таковым. Пытаться превратить его тело в жалкий кусок дерьма она тоже не собиралась.       В этом не было смысла, ведь Капелла Эмерада Лугуника была победительницей. Она убила Рейнхарда ван Астрея.       — Думаю, этот меч теперь должен принадлежать мне.       Она не хотела подходить к трупу Рейнхарда, но меч, что он продолжал держать должен был заиметь нового владельца. Именно поэтому она шагнула к трупу, осторожно перешагивая через провалы в земле.       Если быть честным, то Капелла даже не собиралась встречаться со Святым Меча. У неё был чёткий план, который должен был задержать его где-то на окраине Пристеллы. Всё же, зачем ей нужно было рисковать своей жизнью и временем, если этого можно не делать?       Возможно, она немного недооценила себя и переоценила Рейнхарда.       — Ну ка~… — проворковала Капелла оказавшись прямо перед лицом трупа и касаясь его рукой. — Ммм… действительно мёртв. Прекрасно~. Теперь я могу взять меч!       С кровожадной ухмылкой Капелла повернулась к рук, что держала клинок. Её рука уже превратилась в острый меч, которым она замахнулась, чтобы отрубить руку трупу и забрать меч, но…       Голубые глаза вновь открылись.       — Чт—!..       Капелла не успел договорить. Драконий Меч пронзил её грудь и Од первей. Её алые глаза неверующи раскрылись неестественно широко, смотря на рукоять меча, что теперь торчала из её груди.       Она ощущала, как [Ведьмин Ген] трещит в её Оде и видела, как голубые глаза прищурились, смотря ей прямо в душу.       — Ха… ха… гха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!       Вместо боли, что она ощутила прямо в своей души, Капелла рассмеялась. Прямо в горелое и чёрное лицо Рейнхарда, который презрительно смотрел на неё. Клинок покинул её грудь с хлюпающим звуком, роняя её тело на землю.       Но, она продолжала смеяться, даже когда Рейнхарда заняс Драконий Меч над головой, чтобы нанести окончательный удар, что положит ей конец, но…       — Думаю, теперь мне стоит вмешаться в ваше противостояние.       «Вот почему я вспомнила прошлое, — подумала Капелла, когда бархатный и материнский голос коснулся её и Рейнхарда. — Я просто знала, что всё придёт к тому же…»       Драконий Меч опустился на горло Капеллы Эмерады Лугуники.