Ангел Дьявола

      Пустота встречает его словно старая подруга, которая никогда на самом деле с ним не расставалась, связываемая с его телом незаметными оковами судьбы. Пустота…       Тьма, что вырывает землю из-под ног, проходясь дрожью по коже. Кровь застывает в жилах, отдавая холодом изнутри. Сердце с болью на скорости опускается вниз, вырываясь с положенного места, ничего не оставляя за собой.       До него доходит не сразу. Смысл сказанных Валери слов не сразу оседает пониманием в его сознании, а когда это наконец происходит, он медленно сглатывает, чувствуя, как вязкая слюна застревает в пересохшем в мгновение горле. Он моргает. Медленно, будто даже веки все еще не до конца приняли происходящее.       Это точно чья-то злая шутка.       Так близко.       Все это время.       Ответ лежал слишком на поверхности если действительно о нем подумать. Все было так легко, но они не смогли.       — Что… — голос хрипит, и он слегка покачивает головой, пытаясь снять эту жуткую апатию, что поработила тело. Так чувствуется пустота. — Что ты имеешь в виду?       — Нам, нам надо, — произносит Вал лихорадочно. Она дрожит от остатка использованной магии, а ее глаза не фокусируются и все еще мечутся из стороны в сторону.       — Я не… — начинает было он, но Валери тут же хватает его за руку. Ее глаза вмиг затмевает тьма, скрывая белок за черной магией, и он будто утопает в ее глазах, проникая в сознание.       Крик… усталый крик единственное, что он слышит в темноте.       От него мурашки бегут по телу, ничего за собой не оставляя.       Крик… еще один, но более протяжный. Все такой же усталый, слабый, на грани конца, но начале жизни. Драко еще ни разу не приходилось слышать его таким. Это что-то новое. То, что он до этого никогда не испытывал и не причинял своими руками.       Очередной стон, что перемешивается с криком сквозь стиснутые зубы. Драко узнает его.       А затем…       Темнота, в которой слышится громкий плач. Странный. Не взрослый. Не принадлежащий женщине, которая до этого кричала. Не… тьма рассеивается, становясь мутновато серой. Крик и плач не прекращается.       — Девочка, сэр, — доносится хриплый голос, а затем появляется смутное изображение корявого носа, в котором Драко узнает признаки домовика.       — Дай ее мне! — чей-то приказ.       — Кто? — голос слабый и едва слышный. — Мо… можно я…       Изображение все еще мутное, потому что дети не сразу начинают видеть достаточно хорошо. Их зрение все еще не привыкло к миру вне живота матери.       — Д-д-девочка, — голос надламывается, наполняясь болью. За кого и что, Драко не понимает, не знает. Пока…       Пока он наконец не различает ее. Когда в одно мгновение Он не решает показать младенца матери. И вот тогда Драко понимает. В тот момент, когда в смутном черно-белом изображении видит измученное лицо Ангела, пятна похожие на кровь в районе ее ног, которые она не может соединить также, как и руки.       И тогда он понимает       Это ее дочь…       Гермиона родила ребенка.       Это ее ребенок. Та девочка ее дочь...       Ее. И того, кто испортил ей жизнь, сделав своей игрушкой.       У нее есть ребенок, а она даже не знает об этом.       У Гермионы есть ребенок.       У Его Гермионы есть ребенок.       Она была…       Он не знает, как встает. Ноги, кажется, вот-вот не выдержат веса и он упадет на пол, прямо на колени, задыхаясь под тяжестью боли и опустошения. Валери оказывается где-то рядом в еще худшем состоянии.       Но они должны. Должны встать и идти.       Должны…       Но он не понимает. Не понимает, как жить со всем этим. С полным осознанием случившегося и боли, что это с собой принесло. Что делать дальше? Что случилось с ней и как она будет способна оставить все за собой? Что с ними будет? С ней?       Плевать на него…       Краем глаза Драко замечает, как темнота сгущается за спиной Валери, принимая странный человеческий образ тени прямо за ней. Она глубоко дышит и, наконец, спустя пару мгновений, кажется, приходит в себя, а тьма за ней рассеивается. Но не в воздухе. В ней.       Холод проходит изнутри. Ничего нового. В нем остался лишь он. И Драко знает, что внутри него сейчас находится такая же тьма, что он только что видел за Валери.       Магия, призванная без слов и действий. Магия, которая сама отозвалась к ним и подчинилась без просьбы. Это не сделка с Дьяволом, а его Дар. Кончики пальцев электризуются, черные молнии проходят между ними, всасываясь под кожу.       — Я убью его, — медленно произносит он ледяным голосом.       Для него ничего не остается. Ничего кроме этого.       Найти Ублюдка. Найти Миа…       Найти Миа…       — С радостью, — не менее смертельным голосом произносит Валери, и Драко совершенно случайно замечает, как что-то сверкает на ее левой руке, когда она сжимает пальцы в кулаки, наполняя их темной магией. Золото отблескивает магией в темноте, а затем превращается в пыль и исчезает, будто его там никогда не было.       — Он мой, Валери.       Валери лишь хищно улыбается и будь он тем, кем был раньше, то испугался бы ее выражения, которое сулит лишь самую страшную из всех придуманных смертей. Но даже за ее улыбкой он знает, что Его смерть принадлежит ему. И никому другому. Они не посмеют.       Это его Война. И она, кажется, только что началась. Только теперь по-настоящему. И он ее закончит.       

      ...

      Магия проносит их шаги в тишине, не позволяя быть услышанными. Она скрывает их без их просьбы и действия. Тьма всегда приходит на помощь тьме, но только тем, кому она нужна, а не настоящим Монстрам, над которыми она лишь ехидно посмеется и отправит в свой котел и на все круги Ада.       Здесь почти никого нет. Коридоры дворца большую часть времени пусты, пока они идут по ним уверенными шагами, зная, что сила и власть на их стороне. Это то, чем наполняет такая магия.       Уверенностью. Непобедимостью. Холодом.       Небольшой процент людей, что попадается им навстречу, не замечает их. Темная магия скрывает их, набрасывая незаметный страх на тех, кто случайно оказался на их пути.       Слава Дьяволу, что Темный Лорд покинул Дворец. Иначе он бы унюхал запах тьмы, как самая настоящая охотничья собака. Когда слишком часто чувствуешь один и тот же запах, учишься находить его всегда и везде, как тренированная собачка с прекрасным нюхом.       — Его больше здесь нет, — холодно произносит Валери, резко останавливаясь. Драко успевает остановиться, чтобы не войти в нее. Он всегда идет позади, идя за ней, как за ведомой в темноте. Как когда-то шел за Александрией в России.       Они обе посланницы тьмы похожие на сестер. Для полного трио не хватает только абсолютной тьмы. Не холода небес и не огня преисподней, а середины, что объединяла бы их — тьмы. Живого мира. Темноты, которой так боятся в детстве дети, и что оседает магическим куполом в лесах каждую ночь, запрещая смертным заходить внутрь.       — Ты знаешь, где он может быть? — голос кажется ему чужим, будто это не он только что произнес эти слова. — Его дом?       — Бернард занимает Кенсингтонский дворец, — ледяным голосом произносит она, отвечая на его вопрос.       Валери поворачивает голову в сторону окна, несколько секунд что-то раздумывая, а затем уверенно подходит к нему. Старые створки подчиняются магии и открываются лишь благодаря ее взгляду и желанию. Холодный ветер тут же прорывается внутрь, задевая своим потоком бархатные шторы.       — Возьмись за меня, иначе ты не попадешь внутрь, — произносит она, не оборачиваясь на него. Драко может лишь догадываться, почему она может это сделать, но не хочет признаваться себе в том, на что она действительно пошла. Даже думать об этом.       Он подходит к Валери уверенным шагом и кладет руку поверх ее плеча. Секунда. Две. Она поднимает голову вверх, смотря в черное небо, а затем Драко чувствуется тепло магии, что разливается по венам вместо крови, и тьма образуется вокруг них, пока они сами не становятся воплощением тьмы и пустоты.       Облаком, у которого нет конца и полного основания.       Они не могут аппарировать. Внутри дворца сегодня этого не может сделать даже Валери, поэтому они используют то, отчего у местных магов нет защиты. Они используют черную магии, которой оба обучились в России.       Используют то, отчего нет спасения.       Магия взламывает входные двери, проламывая их внутрь, и тьма наконец рассеивается между ними, принимая образ их собственных тел, будто создавая их заново из ничего.       И Драко вновь следует за Валери, как за проводником, не сходя с нужных дорог, потому что точно знает, что она приведет его туда, куда он должен прийти.       Тьма исходит от нее во все направления, проникая в множество отсеков и коридоров. Она проходит мимо щелей в полу и стенах, прячется за картинами и испаряется в воздухе. Тьма Драко не способна на такое. Она может быть лишь при нем, подчиняясь своему Хозяину на коротком поводке, пока Валери свободна отпускает свою гулять по миру, зная, что та вернется к ней.       В конце концов, Валери жила с ней почти всю свою жизнь. С того момента, как Темный Лорд вложил красивый нож с блестящим камушком ей в руку, а она в свою очередь проткнула им сердце своего трехлетнего брата. Драко помнит, как говорил об этом Тео, но сейчас он впервые видит это лично, как ее воспоминание. Будто ее тьма в моменте сливается с его и делится этим знанием, не трогая свою обладательницу.       Валери всегда носит этот кинжал с собой. Драко видел его. Видел, как она пользуется им.       — Бернард! — вдруг резко, что есть мочи выкрикивает Валери, отчего Драко почти вздрагивает от неожиданности. Звук ее голоса разносится эхом по широкому помещению, до которого они дошли. Комната напоминает ему гостиную.       Окна внутри с треском раскрываются, ударяясь о стены. Где-то бьется стекло и рассыпается на пол. Холодный воздух наполняет комнату и устраивает внутри настоящий ураган природной магии, темная магия искрится в воздухе. Это смертельно для всех, кто не способен совладать с ней. Для всех, но не них.       — Появись! — рявкает она, сжимая пальцы в кулаки.       Драко переводит на нее хмурый взгляд, оставляя рассматривание уличного балкона, двери которого теперь разбиты, а внизу лежат осколки стекол.       — Да, Хозяйка, — произносит вялый голос из ниоткуда.       Драко прищуривается, бросая взгляд на существо, которое должно быть эльфом, но уже слишком старо для этого. Он выглядит дряхлым и точно не тем, кого бы Драко хотел иметь в своих домовиках. Существо стоит в тени тьмы, которую отбрасывает Вал, и трясется, кланяясь ей, как своей Хозяйке.       И Драко знает почему. В какой-то небольшой промежуток времени, что он не виделся с ней. В тот самый, в который она скрылась от них всех. Валери Селвин успела выйти замуж. И не за кого-то простого, а Министра. Она вышла замуж за Тобиаса Бернарда, теряя собственную свободу.       Драко лишь не знает, было ли это следствием ее неповиновения Темному Лорду или ее хитроумный странный план, о котором она никогда не рассказывала, сохранив в тайне. В любом случае, видимо, у нее не было другого выхода.       Темная магия веет своим холодом и благодаря ему он уже знает. Знает, что Бернарда здесь нет. Ее здесь нет.       Но это лучшее, что у них сейчас есть. Слишком много вопросов и мало ответов. Слишком большое количество тьмы и холода внутри. Слишком много всего. Слишком мало…       — Прошу… простить… Хозяйка, — вяло хрипит домовик.       Драко даже на время забыл, что он здесь. Веки медленно закрываются, и он моргает, пытаясь снять пелену с поверхности глаз. Получается, и взгляд устремляется дальше в широкий коридор.       Он не слышит, как Валери произносит смертельное заклинание. Оно ей не нужно. Драко уверенно идет вперед, оставляя их за спиной, чувствуя, как мурашки холодом разбегаются по телу, а воздух перестает наполнять легкие, оставляя своего владельца контролировать дыхание. В спину раздается глухой стук, когда голова существа безвольно падает вместе с телом вниз после смерти.       Валери убила его домовика.       Заслужил ли он это? Драко не до разбирательств, но раз Валери сделала это, значит ответ на этот вопрос лишь один. Одно легкое «да».       Он не знает, что ведет его. Магия, вторит сознание, которое не всплывает словами в голове. Он всегда знает, что это. Всегда одно и тоже. Шаги медленно замедляются, а потом и вовсе останавливаются, и он ведет головой вправо, смотря на коричневую дверь.       Ему не нужно смотреть на Валери для подтверждения. Он знает, что это она. Его спальня.       Драко делает глубокий вдох, выдох. Едва поднимает руку и вытягивает указательный палец, слегка сжимая его. Магия подчиняется ему, открывая дверь. Ручка поддается волне энергии и в воздухе раздается едва слышный скрежет.       Шаг вперед. Первый. Второй.       Он медленно переходит порог комнаты, будто боясь того, что может найти в ней. Все что угодно, но не ее. Драко осматривает большую комнату, зацикливая внимание на кровати, которая идеально заправлена, а затем на кресле у камина, наверху которого стоит бутылка виски.       — Она была здесь? — тихо спрашивает Драко, боясь нарушить странную пустоту помещения. — Ты можешь вскрыть воспоминания этого места? — произносит он, цепляясь холодным взглядом за кровать, подходя к ней ближе.       — Моей силы хватит на несколько дней, — спокойно отвечает Валери, а затем, спустя небольшую заминку, продолжает: — Но я думаю этого не хватит. Ее не будет в этих воспоминаниях. Он не мог держать ее здесь со мной, — тихо добавляет она.       Драко сглатывает, обходя кровать, и проводит рукой в воздухе, погружая комнату на мгновение в бесконечную тьму, высасывая из нее всю возможную магию. Когда он возвращает все на место, за тьмой включается все освещение, от которого приходится прищуриться и закрыть глаза. Слишком резкий свет из темноты.       Щелчок. Едва слышный щелчок раздается за его спиной, и он оборачивается на пятках, смотря, как Валери открыла какой-то сундук и теперь внимательно держит его крышку рукой.       — Сокровище значит, — ее голос пропитан смертоносной магией и раздваивается в воздухе. Драко не понимает, о чем она. Валери громко рычит от раздражения и ярости, и со всем силы отбрасывает сундук от себя. Он в несколько раз превышает ее вес, судя по звуку с которым падает на пол.       Сундук падает так, что Драко замечает пустоту внутри него, которая длится явно на много дальше, чем его глубина. В нем ничего нет. Сначала он почти ожидает, что что-то покажется оттуда или выкатится наружу. Но нет. Внутри лишь темнота. Чары расширения, понимает он. Кажется, их профессор по защите от темных искусств на четвертом курсе был найден в чем-то похожем. По крайней мере это то, что рассказывал когда-то Северус.       — Где они могут быть? — ему опять кажется, что это не его голос.       Валери поднимает на него черные глаза, которые местами горят зеленым. Ее грудь широко поднимается под корсетом праздничного платья, и она проводит рукой по убранным в прическу волосам, поджимая губы.       — У него есть несколько домов и пара квартир по Англии. Имение во Франции, но туда он бы не ушел и не увез бы ее. Слишком долго и муторно каждый раз выбираться из страны, хоть у нас и как бы мирное соглашение.       Вал глубоко вздыхает и прикрывает глаза.       — Я была здесь, — тихим голосом говорит она. — Была здесь, чувствовала внутри, что что-то не так. Я… — замолкает и облизывает губы. — Я была так близко и не поняла этого. Я…       Драко в шоке наблюдает за тем, как Валери опускается на колени и склоняет голову, касаясь раскрытыми руками пола. Темный поток выходит из-под ее пальцев, распространяясь по дереву, а затем до Драко долетают слова, что она произносит шепотом.       Одно тихое и слишком знакомое… прости…                     10.01.2005       — Я рад вновь видеть всех вас, — произносит Министр, стоя во главе стола.       Драко с силой сжимает руки, тело заметно напрягается, источая порывы ярости. Просто встать. Просто убить. Просто забрать. Просто…       Но он ничего не может.       Потому что это не он.       Темная магия проходит его насквозь, не замедляясь, чтобы пройти сквозь человеческое тело. Она не останавливается, проходя через пустоту, которой он сейчас является и ничем большим.       Но никто из собравшихся этого не замечает, не знает.       Никто кроме них.       — Да, Министр, — отвечает судя по голосу Мартинес Паркинсон, отец Пэнси. Драко не слушал ничего, что говорилось до этого, поглощенный в собственной ненависти.       Пару раз он ловит почти триумфальный взгляд черных глаз, на который отвечает полной ненавистью и угрозой, на которую способен Каратель. Бернард знает, что его ждет, когда он найдет его. Знает, что Каратель придет по его душу и заберет туда куда может.       Прямиков в сердце Ада. Прямиком в смертельный огонь.       Я найду и убью тебя, как и обещал… Бернард.                     13.01.2005       И если бы дни тянулись жизнью, то его бы жизнь приравнивалась к смерти…       — Будет лучше, если ты уедешь.       Драко ошеломленно поворачивает голову в ее сторону, но Валери не смотрит на него. Ее взгляд направлен на небольшой лес, что разбрасывается за очередным домом Бернарда. Он последний из тех, о котором знает Вал. И он пустой. Такой же, как и пять домов и три квартиры до этого.       — Что?       Она же не могла сказать этого, не могла попросить его об этом.       — Так будет лучше, — спокойно произносит она, наконец поднимая на него уставшие глаза, наполненные грустью и сожалением. — Тебе так будет лучше.       Драко неверяще усмехается.       — Ты серьезно? Думаешь, что так мне действительно будет лучше? — спрашивает он заметно повышая голос.       — Твой магический фон слишком шалит, — произносит Валери, обводя его взглядом, явно фокусируясь на тьме, что в момент выходит из-под контроля. С каждым днем после того как он узнал о Бернарде, это происходит все чаще и чаще.       Моментами он едва контролирует ее. Моментами он понимает, что магия порабощает тело вместо разума. Моментами он находится слишком близко к невидимой пропасти, в которую достаточно легко упасть, играя на краю. Моментами он забывает жить… забывает, что он живой человек.       — И что ты предлагаешь? Элеферия больше не остров безопасности, спокойствия и свободы?       — Там четверо детей, Драко, которые не могут противостоять черной магии, что цветет в наших венах. Они не принадлежат нам, — говорит она уверенней, намекая на то, что черная магия не тронет своих детей, вставая на их защиту по умолчанию. — Собраний не будет ближайший месяц. А я пока попробую что-то найти. Явно мы знаем слишком мало обо всем этом, — произносит Вал, оборачивая голову на дом, который они проверили.       — Он где-то скрывается.       — Осталось понять где.       Вал встречается с ним взглядом, в котором теперь виднеется привычная уверенность. И от этого на мгновение становится немножечко легче.       — Он не может быть на Мэне, это точно. Темный Лорд слишком многое бы заподозрил. А даже приди туда он, он не смог бы взять ее с собой, — говорит Драко, смотря перед собой.       — Ты прав.       — Какова вероятность, что она не с ним?       — Ему нужно укрывать себя и девочку. Не думаю, что он взял Миа с собой.       Драко сглатывает при упоминании девочки. Маленькой девочки не старше четырех лет, которая никогда не проходила через программу. Маленькой девочки с волосами матери, которые по незнанию люди принимают за наследие Бернарда. Маленькая девочка, которая является воплощением самой людской тьмы.       — Думаешь, он взял ее с собой.       — Думаю — да. Если бы мы нашли ее, то смогли бы найти и Миа. Не думаю, что Тобиас стал бы так рисковать. А найти можно любого.       — Особенно тебе, — добавляет он сухо. — Почему ты не смогла увидеть этого раньше? — спрашивает он вопрос, который мучал его какое-то время.       Почему она — лучший легелемент страны с навыками черной магии, — не смогла ничего понять раньше, когда, судя по всему, ложилась с ним в постель, как делала это со многими до этого. Как человек, который смог проникнуть в сознание ребенка на расстоянии десятков метров и не убить его в результате, не смог проникнуть в сознание человека, с которым их разделяли сантиметры. Как она, — Валери Селвин, — не смогла этого сделать…       — Я не Бог.       Ответ прост и понятен.       Драко смотрит, как она проходит чуть вперед и садится на холодной мраморной лестнице. Она что-то достает изнутри плаща, а затем в воздухе поднимается облако дыма. От холода и сигареты, что она закурила.       Валери делает пару затяжек, прежде чем предлагает одну и ему. Драко не отказывается, подходя к ней и садясь рядом, принимая протягиваемую сигарету, наполненную успокаивающими травами судя по запаху.       В холодном январском воздухе расплывается лавандовый привкус сигарет, а успокаивающее травы, которые он не различает, проникают внутрь сквозь вдыхаемый носом дым. Он делает затяжку. Огонь на конце превращает в пепел почти сантиметр за раз.       Глаза сами прикрываются. Драко сгибается в спине, упираясь локтями о колени, позволяя себе на миг замереть и остановиться. Принять собственное решение и понять, что ему действительно нужно сделать.       Вокруг них ничего нет. Магия не свидетельствует ни о чем живом на расстоянии километра. Лишь пустой дом за их спинами девятнадцатого века с потрескавшейся местами крышей и разводами на когда-то красивых обоях под самым потолком, от которого пахнет сыростью, а впереди небольшой лес длинной в чуть больше километра.       Здесь нет ни озер, ни рек, ни близкого берега океана.       Здесь фактически нет ничего.       И никого.       — Мне кажется, у него что-то есть, — спустя минуты тишины Валери прерывает ее. Ее сигарета докурена, и теперь она смотрит на тлеющий окурок в пальцах. — Он не мог скрыть все это просто так. Не знаю. Может это кольцо, может магический обряд. Черт его знает.       — Что ты о нем знаешь? — опуская руку с собственным окурком, спрашивает Драко.       Валери вздыхает, растворяя окурок в воздухе, будто того никогда не существовало в этом мире, и выпрямляется в спине, на мгновение поднимая лицо к пустому серому небу.       — Не так много. Дата рождения по документам 11 ноября 1960 года, город Сплит, тогдашняя Югославия. По крайней мере это то, что я могла найти. Поступил в Дурмстранг без подготовки в семьдесят первом. Говорилось, что воспитывался лишь матерью, с которой переехал после рождения во Францию. По воспоминаниям однокурсников Бернард был неплохим темным магом, второй на курсе, почти гордость преподавателей. На предпоследнем курсе хотел попробовать уехать на обмен в Россию, но получил жесткий отказ. Пробовал подаваться еще несколько раз, но приглашения не получил в отличие от некоторых других однокурсников. Ты сам знаешь, как это происходит. Подается запрос, они рассматривают кандидатуру и решают, достоин ли ты получить возможность и доступ к черной магии или нет.       — Судя по всему отказ сильно ударил по его эго?       Валери усмехается.       — Бернард терпеть ее не может. Темный Лорд лично пытал его за то нападение на Россию. — От этих новостей глаза Драко заметно расширяются в удивлении, и он поворачивает голову к Вал, но она не смотрит на него, позволяя лишь следить за своим профилем. — После Дурмстранга пошел в местный отдел защиты, что-то типа нашего Аврората. Прошел полное обучение, был в разведке в Европе и Штатах. Прослужил там десять лет, а в девяностые подался во французскую политику. Через пять лет переехал в Англию и вуаля. Он здесь.       — Знаешь, почему Темный Лорд принял его в Министры?       Валери выдыхает сквозь приоткрытые губы.       — Кроме того, что он был неизвестной божьей коровкой, которой можно было хорошо управлять — нет. Я не принимала участие в проверке и назначении. Если я помню, то никто не принимал. Это было единогласное решение Лорда. Не знаю… может он увидел в нем себя? Амбициозный, с задатками к темной магии.       — Он не принимал его в Пожиратели.       — Нет. Он никогда даже не допускал его до собраний. Но я не думаю, что Бернард бы хотел этого. Он не для этого.       — А для чего?       — Управления. Бернард имеет то, что не имеет Лорд — доверие. Ему доверяет верхушка Франции и Германии, а это уже считай вся Европа. Он контролирует правительство Британии, правда это не благодаря ему Бланкетт ушел с должности Министра Внутренних Дел. Но да ладно. Бернард может и молодой, но ублюдок плавает во всем этом как чертова рыба в воде. Даже несмотря на его периодические замашки.       — Но мы оба знаем, что без тебя и остальных этого бы не было.       — Что могу поделать, — Валери легко передергивает плечами, а ее губы трогает едва заметная улыбка. — У меня тоже есть приказы, которые нужно выполнять.       Драко заметно усмехается, покачивая головой, и Валери отвечает ему слабой улыбкой, поворачивая голову в его сторону, сверкая зелеными глазами, из которых на время ушла темнота.       — И что мы будем делать? — спрашивает он спустя время, будто в мире остались лишь они одни, кто может что-то решить.       — Я попробую найти, где может скрываться Бернард, а ты… Я действительно советую тебе забрать Миду и уехать на север. Там же есть небольшой домик на берегу океана, куда ты так часто раньше ездил. Поезжай туда.       — Ты действительно не хочешь, чтобы я был здесь и помог тебе.       Валери сочувственно улыбается.       — Я Искатель, и я привыкла работать одна. Как только у меня будет хоть какая-нибудь дополнительная информация, я сообщу тебе. А пока… без собраний и всего этого, лучше тебе побыть там.       — Действительно думаешь, что так будет лучше?       — Да, — она кивает. — Я действительно думаю, что так будет лучше.                     1.02.2005       В камине справа от него горит огонь, наполняя комнату таким важным теплом, пока за окном вьется метель, а ночи приносят с собой редкие минусовые морозы.       Он действительно не думал, что окажется здесь вновь. Не после того, как вернувшись в прошлый раз, он нашел Миа в крови в собственной ванной. Он не думал, что вновь сможет уехать так далеко.       Но вот он здесь. В компании холода и Миды, что лежит у него в ногах, растянувшись в длину всего небольшого дивана, на котором он сидит. Внутри больше не пахнет сыростью и влагой как тогда, когда он приехал сюда две недели назад.       Это больше похоже на ссылку, чтобы он не мешался под ногами, либо не сошел с ума самостоятельно. К этому влекли все безумные попытки найти то единственное, что способно держать его в сознании.       Драко вздыхает, переводя взгляд с камина на окно, за которым едва можно что-то разобрать, а затем встает. Мида тут же шевелится в ногах, поднимаясь следом.       — Лежи, — мягко произносит ей Драко, и Мида почти сразу же опускается обратно на старый ковер, которым укрыт деревянный пол.       Драко проходит на небольшую кухню. Достает банку с тушенкой и упаковку каких-то макарон, которые он купил в небольшом магазинчике почти на подъезде к дому.       Рутина занимает все время. Драко не спеша включает конфорку, ставит на нее небольшую кастрюлю с водой, насыпает внутрь немного соли и ждет, когда вода наконец закипит.       Все остальное он делает, как всегда. Медленно. По-человечески. Не применяя магию, которую не нужно применять. Он находит спокойствие во всем этом, своего рода медитацию по выживанию.       И единственное, что он испытывает — сплошное опустошение и одиночество, к которому приходится привыкать заново.                     4.02.2005              Холодный ветер не бьет в лицо, как это обычно бывает. Под ногами хрустит мелкий камень, который утопает в темном песке пляжа, пока Драко разгуливает по нему. В воздухе витает соленый запах морской воды и разносится шум прибоя, что наволакивает на берег белую пену вместе с водорослями и прочим.       Артемида бегает рядом зигзагами, разминая лапы от нахождения в тесном для нее доме. В какой-то момент она поднимает палку с берега и приносит ему, протягивая в пасти.       Драко берет ее, а затем замахивается и кидает так далеко, как может. Артемида тут же бежит за палкой и чуть не падает, когда лапы застревают в песке от резкого торможения. Она отряхивается, прежде чем забирает свою палку вновь и приносит к Драко, который за это время успел пройти половину расстояния.       Они повторяют это раз за разом, пока не подходят к концу берега, где лежит старое иссушенное дерево. Драко глубоко дышит, подходя к нему, и присаживается на более-менее хорошую поверхность. Дерево под ним слабо хрустит, видимо сильнее впечатываясь в песок.       — Вновь почувствовала себя щенком? — мягко произносит Драко, смотря на Миду. Он треплет ее по белой шерсти между ушей, пока она дышит сквозь открытую пасть.       Драко не нужно ее ответа, он и так все видит по ней.       Они сидят так почти час.       В окружении скал, камней и шума прибоя. В окружении холодного воздуха зимы и одиночества, где до ближайшего человека в это время года чуть больше двух километров.       В какой-то момент его взгляд падает вниз, на водоросли и пену неподалеку. Внимание привлекает простая коряга и он, не думая, встает с дерева, чтобы поднять ее. Он не знает зачем и просто делает это.       Коряга оказывается небольшой и гладкой в большинстве мест, будто вода уже позаботилась об этом. Ширина ее в самом широком месте едва ли меньше обхвата его пальцев.       Что-то привлекает его в ней, поэтому он забирает ее с собой, и они уходят с пляжа, возвращаясь домой.       Вечером того дня Драко берет нож с кухни и впервые касается им дерева, делая неуверенные стрижки по твердому стволу коряги. Он не знает, что делает, руки, кажется, сами ведут все движения. Он оказывается на старом кресле с продырявленной местами обивкой напротив камина, в огонь которого периодически скидывает срезанные куски дерева, пока крошка в виде опилок остается на штанах и полу.       Драко даже не задумывается, что делая это, выглядит как его отец больше двадцати лет назад. Он даже не думает об этом…                     10.02.2005       Валери приезжает днем.       Звук подъезжающей машины застает его за тарелкой с рисом и бобами в томатном соусе. Он на мгновение замирает, прежде чем чувствует знакомое тепло темной магии, и лишь затем расслабляется. Съедает еще пару ложек, пока машина не останавливается почти рядом с домом.       Она заглушает мотор, когда Драко вытирает рот и встает из-за стола, скрепя ножками стула по полу. Остается лишь тишина и спокойный шум прибоя внизу.       Артемида, лежа в гостиной, только ведет головой в сторону входной двери, но продолжает спокойно лежать на своем месте возле камина. Внимательные светлые глаза следят за ним, когда он подходит к входной двери. Он берет теплую куртку с вешалки и накидывает ее на себя, прежде чем открывает дверь и выходит на улицу приветствовать Валери.       Вал идет от машины, держа руки в карманах теплого пальто. Драко бросает взгляд ей за спину, смотря на то, на чем она приехала. Это не ее старая машина, а какая-то серая легковушка, которая едва ли может проехать по местным дорогам. Никто из них временно не пользуется прошлыми машинами.       С другой стороны машины виднеется круп Ареса, которого она теперь часто возит с собой. Поэтому она на машине, они не могут аппарировать так, как они это делают, с волками. Только по каминам.       — Привет, — мягко, спустя почти месяц разлуки, произносит она, подойдя ближе, а затем обхватывает его в дружественных объятиях, притягивая к себе. Драко отвечает ей тем же, ловя человеческое тепло, спустя все это одиночество.       Ощущать человека снова — приятно.       — Привет, — сухим от редких разговоров голосом произносит он ей в плечо.       Они не торопятся разрывать объятия. Такие теплые и дарящие надежду спустя месяцы безнадёги. Кажется, что теперь все должно быть, что удача теперь на их стороне.       А в воздухе пахнет теплым запахом надежды, за которым восходят лучи солнца нового дня. Драко ощущает это все на каком-то высшем магическом уровне, как когда люди видят ветра и глубину лесов. То, что недоступно обычному человеку.       Мгновение. Секунды. Минуты.       Все превращается в несуществующие единицы измерения в настоящем. Одном единственном «сейчас».       — Как ты? — ее вопрос прост.       Ответ на него оказывает еще проще, потому что она была права. Не то, чтобы стоило этому удивляться и ее советы действительно помогают, но все же…       — Ты была права, — отвечает он тихо.       Ему это было нужно. Нужно было уйти от слишком живых и больных воспоминаний, которые не несли ничего хорошего с темной магией внутри него, когда даже высочайший уровень оклюменции не мог ему помочь. Потому что нельзя жить все время в клетке, в один момент все прорвется наружу. И чем дольше пытаешься все удержать, тем сильнее и страшнее будет прорыв.       Удерживай пленника один день, и он пройдет мимо, вырывая путь на свободу. Удерживай его год, и он перегрызет тебе глотку. И не только тебе.       

      ...

      — Как там дела? — интересуется он, смотря на прибой.       Они стоят, облокотившись о камень на берегу. Наверху голубое небо, а впереди темный океан. Арес и Артемида гуляют вместе неподалеку, Мида, кажется, показывает окрестности Аресу.       Валери тихо вздыхает.       — Дома или вообще?       — Дома, — отвечает он, не думая.       — Кролики Джеймса уже безумно выросли и, кажется, еще чуть-чуть и достигнут своих взрослых размеров. Но они все такие же маленькие по сравнению со всем остальным. Блейз появляется почти каждый день. Джинни без ума от твоей эльфийки, но, впрочем, ты и так это знал, — говорит она, и Драко тут же усмехается, потому что это так. Он знал, что делал, когда предложил ей этот вариант. — И, только не говори, что я тебе сказала, — Валери поворачивает голову в его сторону и улыбается, — но я видела, как эти двое целовались на озере.       Драко приподнимает брови в удивлении.       — Джинни и Блейз?       — Мгм.       — И она потом не пыталась убить его? — спрашивает он с заметным скептицизмом, хотя внутри что-то наполняется теплотой за друга, который давно стал братом.       Валери улыбается секретной улыбкой, от которой даже в ее глазах он замечает огоньки неподдельного озорства, отчего они почти сияют ярко-зеленым вместо привычного болотного оттенка. Она покачивает головой, отвечая на его вопрос.       Драко мягко усмехается. Усмешка, что он так давно не использовал, легко слетает с губ.       — Ты только посмотри на него, — усмехаясь, произносит он, — оставили им значит дом, а они что…       — Оу, я почти уверена, что после этого слышала их двоих в его комнате.       — Вот так вот, свалили значит все на Элли, а сами.       — Оглянутся не успеем, как они расширят и так свою большую семью, — посмеиваясь произносит Вал, а затем замолкает и вздыхает. Драко тоже перестает улыбаться, оставляя губы в мягком подобии улыбки. — Я рада за них, — спустя время говорит она, и Драко соглашается.       Потому что он тоже рад за них. За то, что она, возможно, наконец дала Блейзу шанс и вытащила свою чертову голову из песка, в котором прятала ее последние несколько лет.       — Что-нибудь слышно о…       Валери отрицательно мотает головой, ему не нужно говорить, кого он имеет в виду. Она и так знает.       — Я попросила кое-кого попробовать все узнать. Он из Болгарии, обещал, что сделает все возможное. Во Франции его нет, а в Министерстве не он.       — Хочешь сказать, что никто за это время не догадался, что перед ними всего лишь его магическое изображение?       — Должна признаться, что это капец какое хорошее изображение, которое должно формироваться в реальном времени. Что-то похожее могут делать в Уагаду по призыву душ мертвых и там. Но у него явно есть какой-то магический артефакт для этого, но не знаю какой.       — Зачем ты тогда приехала? — безобидно интересуется он.       Вал пожимает плечами, смотря вперед.       — Проведать тебя, наверное. Да и ответ из Болгарии должен скоро прийти.       — Насколько скоро?       Валери только открывает рот, чтобы что-то сказать, как над ними раздается почти зловещее карканье, и они оба резко поднимают головы вверх, смотря, как в их сторону летит знакомый большой ворон.       — Сейчас.       Аид вмиг преодолевает расстояние между ними, садясь на острие камня рядом. Громко каркает, одаривая их взглядом, наклоняя голову на бок. Валери встает, подходя ближе к ворону, и аккуратно забирает с его груди то, что он привез.       Она разматывает небольшой свиток, и тот увеличивается в своих размерах. Что-то похожее на фотографию падает вниз. Драко не успевает ее разглядеть, как Валери поднимает ее, и внимательно вглядывается. Ее спина мигом распрямляется, а лицо принимает каменное выражение, наполняя глаза бурлящей яростью магии.       Волосы на затылке встают дыбом, и он тоже поднимается с холодного камня и подходит ближе к Вал. Его взгляд цепляется за первую строчку: Виктор нашел… а затем падает на фотографии в руках Валери. Одна из них, что она уронила, лежит поверх другой. Она старая и не шевелится. С черно-белой фотографии на него смотрит изображение молодой красивой женщины и мужчины рядом с собой, который отдалено напоминает ему Бернарда.       — Это его родители? — не понимая, спрашивает он и хмурится.       Валери заметно сглатывает и переводит взгляд на него. Она выглядит слегка бледной и это не от мороза.       — Это Реддл, — едва слышно отвечает она.