Создатели прозрачной смерти

      31 декабря 1999 года.       Мир готовился встречать двухтысячный год — новое тысячелетие. По этому поводу повсюду царило радостное оживление, ведь этот Новый Год должен был стать особенным. Да, века сменялись каждые сто лет, но впервые за тысячу лет в году должны были поменяться все цифры. Естественно, отмечать собирались масштабнее, чем до этого. Во всех странах как будто соревновались, у кого празднования получается роскошнее. Виктория не стала исключением, мероприятия по поводу нового года планировались на высшем уровне.       Вот только не всем было дело до того, насколько шикарным получится праздник и что наступает новое тысячелетие, не всех интересовало. Особенно маленьких детей. Тем вообще было всё равно, по какому поводу веселье, лишь бы поразвлечься. Ведь праздники — значит каникулы, отдых, море, подарки, игрушки, конфеты, ёлка, нарядная улыбающаяся мама, которая сегодня разрешит всё. Лечь спать под утро, плавать весь день в море, есть сколько угодно шоколадок и мороженого. Она будет весь день улыбаться, петь, танцевать с папой, который будет утверждать, что не умеет, будет краснеть и смущаться, но мама заставит, и выяснится, что она неплохо научила его. А вечером можно смотреть фейерверк. И никто не станет ругать, если бегать вокруг ёлки и даже по улице с визгом, изображая дикого индейца, ведь в этот день всё можно. Тебе не скажут, что это поведение недостойное для дочери профессора.       Лишь только первые солнечные лучи коснулись тем утром лица темноволосой девочки, как она была разбужена весёлой песней, распеваемой, кажется, над самым ухом.       — Mon beau sapin, roi du foret, que j'aime ta verdure…       Девочка досадливо отмахнулась от источника нарушения покоя и повернулась на другой бок. Но не тут-то было.       — Vive le vent, vive le vent, vive le vent d'hiver… — пропел уже другую песню звонкий детский голосок.       Девочка со вздохом натянула подушку на голову, желая продолжить сладкий утренний сон. Но ей не дали. Подушку сдёрнули с головы и запели снова.       — C'est la belle nuit de Noel, la neige entend son manteau blanc…       — Отстань, — отмахнулась, не до конца проснувшись, девочка, — не мешай спать.       Но разве это поможет?       — Les anges dans nos campagnes… — зазвучало радостно, как издёвка.       Девочка села на постели, потирая глаза.       — Я сказала, хватит. Что непонятного? — резко выкрикнула она.       — Ну, не будь настолько скучной, — ответил тоненький голосок, — как можно спать в такой день? Сегодня же Новый Год. Мы не должны пропустить ни минуты.       — Новый Год вечером, а сейчас семь утра, — отрезала девочка, — отстань, мелочь, я спать хочу! — и она решительно легла.       — Ну, так не пойдёт, — притворно рассердилась светловолосая девочка. С этими словами она запрыгнула на кровать и стала стаскивать пытавшуюся заснуть сестру. — Ну и что, что семь утра, на Новый Год не надо спать ни минуты. Нельзя терять время. Вперёд, нас ждут приключения. Сегодня весь остров наш, будем веселиться так, что все надолго запомнят этот день!       — Даша, ты в своём уме? — недовольно проворчала сестра. — Немедленно прекрати, ещё очень рано.       — А вот и нет, — заявила Даша, — уже солнышко встало, птички проснулись, слышишь, как поют за окном, приветствуя новый рассвет? И я проснулась. Ведь нельзя спать в такой важный день.       Она стала прыгать по кровати, снова начав распевать французские новогодние песни.       — Дашка, я уже говорила, что ты станешь причиной моей смерти? — проворчала Нина.       — По-моему, ты говоришь это по сто раз в день, — беспечно рассмеялась Даша, — но не надо быть такой скучной. Пойдём на море. Зря что ли родители сняли домик на берегу на праздники? Глупо терять время, мы же скоро уедем.       Нина глубоко вздохнула, понимая, что сон окончательно испорчен. А Даша, которой надоело прыгать, легла рядом с ней и стала щекотать.       — Отпусти, — завизжала Нина.       — Нет, пока не согласишься пойти со мной на море, — хохотала Даша.       — Всё, отпусти, я согласна, — выкрикнула Нина, — куда от тебя денешься?       — Отлично, сразу бы так, — радостно захлопала в ладоши Даша. И продолжила петь. — Petit papa Noel, quand tu descendras du ciel, avec les jouets par milliers, n'oublie pas mon petit soulier. Mais avant de partir, il faudra bien te couvrir, dehors tu vas avoir si froid, c'est un peu à cause de moi…       — Почему ты всегда поёшь по-французски? — поморщилась Нина, вставая. — Весь мир поёт по-английски. Вот первую песню все поют вот так: «Oh Christmas tree, oh Christmas tree». И только ты одна: «Mon beau sapin». Это же непопулярно.       — Открою тебе один страшный секрет, — Даша сделала серьёзное лицо, наклоняясь к сестре.       — Что ещё? — недовольно спросила Нина.       — На самом деле я француженка, — торжественно объявила Даша, — потому что мой папа француз. И моя настоящая фамилия — Де Бомануар.       — Не выдумывай, — рассмеялась Нина, — то, что твоя бабушка француженка, я знаю, но ведь твой отец только наполовину француз, а значит, ты ещё меньше. Даже не полукровка. А кажется, на четверть? И причём тут Де Бомануар, когда ты Малинина?       — И Де Бомануар тоже, — нисколько не смутилась Даша.       Разговаривая таким образом, девочки быстро переоделись и незаметно ускользнули из дома, пока родители ничего не заметили.       Им это удалось, и уже через несколько минут сёстры бежали по пляжу, весело смеясь. Даша периодически начинала снова петь рождественские песни.       Наконец они с разбегу нырнули в плещущие волны.       — Я люблю тебя, море, — в восторге закричала Даша, — и я люблю такую жизнь. Я самая счастливая на свете, — и быстро поплыла вдоль берега.       — Даша, вернись, — испуганно велела Нина, — не отплывай далеко.       — Отстань, ты скучная, — завела привычную пластинку Даша.       — Вернись, — Нина набрала побольше воздуха и рванула следом за сестрой.       — Забудь о занудстве, хоть на один день, — смеясь и отплёвываясь от попавшей в рот воды, визжала Даша, — давай веселиться, — дождавшись, когда сестра подплывёт ближе, она стала брызгать в неё водой.       Смеясь, девочки стали обливать друг друга.       — Как же прекрасно жить на свете, — восторженно говорила Даша, — смотри, Нина, этот мир принадлежит нам и только нам. Никто не может быть так счастлив, как мы. Потому что именно мы умеем наслаждаться простыми вещами, такими как природа, море, горы. Только в единении с природой состоит счастье.       — Это ты родителей наслушалась, — слегка поморщилась Нина, — на самом деле счастье в роскоши.       — Ха-ха, — не поверила Даша, — что может быть хорошего в богатстве?       — А то, что так о тебе все знают и все тебя замечают, — возразила Нина, — вот смотри, мы будем отмечать новый год, как все обычные люди. Но поедим, ну, пойдём на площадь смотреть фейерверк, ну, сфотографируемся с дедом морозом, ну, получим в подарок шоколадку. Всё. Зато семья Эдварда будет встречать Новый Год совсем по-другому. Они с сестрой, родителями и дедом с бабушкой будут выступать перед всей страной. На трибуне, на главной площади. Будут произносить разные речи, все станут их слушать, они поздравлять население. Всё внимание им. Шикарно. Хотелось бы и мне так, — мечтательно, завистливо сказала Нина.       — Что в этом хорошего? — презрительно спросила Даша. — У нас скромнее, но интереснее.       — Не вижу ничего интересного, — сказала Нина, — нам никогда в жизни не достичь таких высот.       Даша перевернулась в воде, теперь она лежала на спине, мечтательно глядя в облака. По лицу периодически пробегала улыбка.       — А ты выходи замуж за Эдварда. Он же будущий правитель. Значит, сможешь тоже выступать перед народом, — предложила она. По тону непонятно было, шутка это или правда.       Нина рассмеялась в ответ.       — С ума сошла? — она покрутила пальцем у виска. — Кто мне это позволит? Я ничтожество по сравнению с Эдвардом. В будущем он женится только на дворянке. Раньше, кстати, до революции, в их династии все женились только на иностранных принцах и принцессах, сейчас — на своих, местных дворянах. Самой вероятной невестой Эдварда будет Анастасия Волконская, дальняя родственница его матери. Кажется, двоюродная племянница. Так что мне, плебейке, там ловить нечего, — в голосе послышалась едва ощутимая грусть.       — Что ты сказала? — Даша резко развернулась, подняв фонтан брызг. — У Эдварда уже есть невеста?       Нина удивлённо посмотрела на неё.       — Ну, они ещё не помолвлены, насколько я знаю. Он говорил, что просил родителей подождать с этим, но, вероятнее всего, будет именно Анастасия, более достойной не нашли. Ведь и его отец женился на Натали, она тоже из этой семьи. Уже как традиция. А тебе то что? — теперь Нина посмотрела подозрительно.       Но Даша не ответила. Отвернувшись от сестры, она быстро поплыла к берегу. Нине даже показалось, что она плачет.       — Стой, куда ты? Подожди меня, не плавай одна, — закричала ей вслед Нина. — Ну что за несносная девчонка, — проворчала она уже про себя и поскорее поплыла за сестрой.       Даша выбралась на берег, не вытираясь полотенцем, надела платье на мокрое тело и, не оглядываясь, бросилась к дому.       Нина, ругаясь сквозь зубы, тоже с трудом натянула платье, схватила оставшиеся вещи и бросилась за Дашей. Она догнала её только у входа в дом.       — Как ты себя ведёшь? — строго спросила она. — Что за перепады настроения? Не смей убегать на пляже, а если ты утонешь или потеряешься? — Нина почувствовала спазм в горле и не смогла сдержать слёзы. — Дурочка маленькая, я же это не выдержу, умру без тебя. У меня кроме тебя никого нет. Ты же знаешь.       Какое-то время, девочки плакали, обнявшись. Нина так и не поняла причину срыва сестры, но решила не обращать внимание, она уже привыкла к странным переменам настроения младшенькой.       Когда успокоились, вернулись в дом, так как долгое отсутствие могли заметить.       — Доброе утро, девчонки, с наступающим, — послышался радостный голос мамы, — как настроение?       — Отлично, — бодро ответила Нина, украдкой вытирая слёзы.       — Мама, а мы вечером пойдём на главную площадь? — заинтересованно спросила Даша, кажется, уже забыла недавнюю истерику.       — Конечно, малышки, — пообещала мама, — сегодня повеселимся. Будем плавать, есть вкусняшки, потом пойдём на площадь, где Дед Мороз дарит подарки, а потом будет сюрприз.       — Какой? — заинтересовались девочки, обрадованные перспективой весёлого времяпровождения.       — Скоро узнаете, но это связано с фейерверком, — намекнула мама.       Даша потянула печенье с общего блюда, надеясь, что никто не заметит. Конечно, все увидели, но только понимающе улыбались.       — Скоро закончу с выпечкой и покажу ваши платья для праздника, — пообещала мама.       Девочки замерли от радости. День обещал ещё много интересных приключений. Сёстры решили помочь матери с готовкой, чтобы поскорее закончить и приступить к более интересным вещам.       — Любимый, — позвала Катя, отправив в духовку очередную порции печенек, — помнишь, я просила тебя разобраться с иллюминацией?       — Да, дорогая, — Андрей спустился в гостиную, оторвавшись от научной статьи, которую редактировал, — но можно позже?       — Нет, нет, милый, — решительно сказала Катя, — сегодня отдыхаем, завтра вернёшься к статьям.       У неё был такой суровый вид, что муж не решился спорить. Девочки заинтересованно наблюдали за отцом, который принёс какую-то непонятную для них лампу и установил её над крыльцом.       — Что это? — с любопытством спросила Даша.       — Сейчас узнаешь, — ответил отец, нажимая на выключатель. Тут же весь дом снаружи, от крыльца до крыши, озарился ярким светом. Огоньки, переливающиеся всеми цветами радуги, казалось, живут собственной жизнью. Они плясали, бегали по стенам, возвращались обратно, сменяли друг друга.       — Ничего себе, — восторженно вздохнули сёстры.       — Усовершенствованное лазерное шоу, — объяснил отец.       — Теперь наш дом украшен лучше всех в городе, — радостно сказала мама.       — Даже лучше, чем у Эдварда? — злорадно спросила Нина. — А ведь он говорил, что его украшают лучшие дизайнеры страны.       — Ну, куда этим дизайнерам до нашего папы? — смеясь, спросила Катя, обнимая мужа и дочку.       — Папа, а ты супергерой? — спросила Даша, которая от эмоций не могла спокойно стоять и пустилась в какой-то безумный танец на месте.       Почему-то от её вопроса родители слегка растерялись и покраснели. Нина тоже с интересом посмотрела на них.       — Можно и так сказать, дорогая, — наконец ответил Андрей.       — Ура! Мой папочка — Супермен, — радостно завизжала Даша.       Катя рассмеялась.       — Я что-то плохо разбираюсь в супергероях, как звали того, который мстил разным злодеям? Вот папа скорее на него похож.       — Не помню, — слегка растерялась Даша, — если мстил, то, наверное, Бэтмен. Или ещё кто-то.       — Да таких много было, — вмешалась Нина, — почти у всех цель — бороться со злом, мстить разным уродам.       — Малышка, не произноси такие слова, — сказала мать, — ты же девочка из приличной семьи.       — Хорошо, — Нина скорчила гримасу, обижаясь, что её назвали малышкой в одиннадцать лет.       — Так ты, папочка, такой же, как Супермен, или Бэтмен, или другие супергерои? — не успокаивалась Даша. — Так, да?       — Милая, — задумчиво ответил отец, и его голос на секунду стал казаться нечеловеческим, — все эти герои мне в подмётки не годятся, они никто по сравнению со мной. Разве хоть один из них способен уничтожить мир одной силой мысли?       Даша и Нина переглянулись, уже не улыбаясь. Отец иногда казался им странным.       — Девочки, папа шутит, — вмешалась Катя, — дорогой, не заходи слишком далеко. Дети очень впечатлительные, могут принять всё за правду.       Её муж рассмеялся.       — А ты тоже не до конца веришь? Всё ещё считаешь это шуткой?       — Успокойся, — резко сказала Катя, — сейчас не время.       — Почему? Может быть, именно сейчас? Бывают моменты, когда хочется продемонстрировать хоть немного наших способностей миру. Почему бы не в день смены тысячелетия?       — Дорогой, не сходи с ума. Или, если так хочешь, пусть это будет что-то невинное, даже милое. Как мы и планировали, фейерверк.       — Хорошо, я подумаю. А такой, как в Малиновой долине, не хочешь?       — Хватит, — оборвала Катя.       Сёстры с недоумением слушали родителей, не понимая, о чём они говорят.       — Девочки, идёмте, я покажу ваши наряды, — беспечно сказала Катя, направляясь к лестнице.       — Ура! — Нина радостно побежала за матерью на второй этаж. Даша пошла за ней, но, убедившись, что мать с сестрой уже не видят её, вернулась.       — Папочка, — Даша несмело подошла к отцу и вопросительно посмотрела в глаза, — ответишь мне честно?       Отец посадил её на диван и обнял.       — Конечно, солнышко, спрашивай. Ты же знаешь, я всегда честен с тобой. И знаешь, я тебя очень люблю. Ты мой главный светлый луч в этом мире. Не представляю, что бы со мной было без тебя, — голос звучал задумчиво, как будто отец говорил сам с собой. Он погладил дочь по голове, — так что ты хотела, малышка?       — Папочка, а ты же пошутил, когда сказал, что ты супергерой? Они ведь не существуют.       Андрей несколько мгновений серьёзно смотрел на дочь.       — Родная, я обещал ответить честно. Так вот, это правда. Но тебе ещё рано знать. Мама будет недовольна.       На лице Даши появился живой интерес, как у ребёнка, узнавшего, что дед мороз существует на самом деле. Глаза заискрились радостью и надеждой.       — А расскажи мне всё, пожалуйста, папочка, — она умоляюще сложила ручки, — для меня это будет такое счастье — узнать, что мы не просто обычные люди, а мой папа — супергерой. Я так мечтала об этом. Не хочу быть как все. Скажи, что ты умеешь делать? Я так научусь? — в голосе было столько надежды, что Андрей невольно улыбнулся.       — А почему хочешь быть особенной? Что-то чувствуешь? Или… — тут его взгляд помрачнел. — Тебя кто-то обижает?       — А что, твои способности могут даже позволить разобраться с обидчиками? — удивлённо спросила девочка.       Отец снисходительно рассмеялся.       — Пойдём, Дарин, — он поднялся и взял дочь на руки.       — Куда? — удивилась Даша.       Отец понёс её в направлении окна.       — Посмотри вокруг. Что ты видишь?       — Море, — недоуменно ответила она, — ещё горы, другие дома по соседству. В ту сторону, — она показала рукой направление, — находится дорога, ведущая в город. Если по ней долго ехать, то окажемся в центре, там главная площадь, на которой сегодня будет праздник и выступает семья Эдварда.       — Да, доченька, ты совершенно права, — ответил профессор, — так вот, всё это принадлежит здесь одной семье, знаешь кому.       — А что у нас? — с лёгкой обидой спросила Даша.       — Знания… И силы, — ответил отец.       — Какие?       — Например, такие, что вот весь этот вид из окна перестанет существовать. И вся страна. И весь мир, если захотим.       Даша вздрогнула.       — Это же шутка? — спросила она, хотя и была впечатлена. — Не понимаю, зачем разрушать мир, ведь тогда ничего не останется. Где мы в таком случае жить будем?       — Ты совершенно права, дочь. Поэтому и не будем это делать. Хотя могли бы. Нам это ничего не стоит. Просто хочу, чтобы ты знала, что этот мир принадлежит нам и только нам. Что бы эти дворяне не думали. Скажи, у тебя есть враги?       — Где? — удивилась Даша.       — В классе, например? — отец внимательно посмотрел ей в глаза. — Ты же знаешь, что я люблю тебя больше всего на свете. Ради тебя горы сверну, мир уничтожу, если потребуешь. Так вот, у тебя есть проблемы с одноклассниками? Не жалей их. Скажи правду, — Даше показалось, что голос отца приобретает другие интонации. Холодные, властные, нечеловеческие. Она не испугалась. Часто слышала у него такой голос. Но стало не по себе от его предложения.       Даша задумалась.       — Нет, папа, всё нормально, — наконец сказала она, преодолев огромный соблазн отомстить своим обидчикам, если такая возможность действительно существовала, — не надо ничего делать, у меня в классе прекрасные отношения.       Она даже улыбнулась.       — Уверена? — ледяной взгляд отца прожигал насквозь. — Не отказывайся от помощи. Наследница высшего разума не должна страдать по вине жалких людишек.       — Говорю: всё хорошо, папа. Лучше расскажи, как это возможно.       — Есть вещи, которые тебе ещё рано знать, мама разозлится, если узнает, что я рассказал. Но ведь ты так просишь, — он колебался.       — Ну, папочка, ну пожалуйста — с любопытством стала умолять Даша, — мы ничего не скажем маме, пожалуйста.       Отец задумчиво смотрел на неё, решаясь.       — Хорошо, малыш. Я расскажу тебе одну сказку, которую мне мама в детстве рассказывала, только пообещай, что так и будешь воспринимать её как сказку. И никогда никому не расскажешь.       — Конечно, — дрожа от радостного предвкушения, пообещала девочка.       Удобно устроившись на руках отца, она приготовилась внимательно слушать.       — Это легенда о Малиновой долине…       — Как наша фамилия, — удивлённо перебила Даша.       — Конечно, всё взаимосвязано, — подтвердил отец, — но не перебивай.       — Хорошо, — девочка вся превратилась в слух.       И Андрей рассказал дочери историю, которую до этого рассказывала Адель, но в более мягкой форме, адаптируя для детской аудитории. Даша слушала с необычным вниманием.       — И что же с ними стало? — наконец спросила Даша, всё ещё под впечатлением.       — Сознание Высшего разума периодически меняет проводника. Им становится чистокровный наследник.       — А ещё есть такие, как мы?       — Не знаю. Возможно. У Дезиры и Эльмара родился ребёнок-полукровка. Если он выжил, то где-то в нашем мире может существовать его наследник, тоже полукровка.       — А почему мы его не встретили? — с любопытством спросила девушка.       — Вряд ли найдём, — печально ответил отец, — наш ген не проявляется в полукровках. Для этого он должен был встретиться с нами до десяти лет. Только так ген бы активировался. Но это не произошло. Я пытался искать его среди учёных. Но взрослые не подходят, ведь ген должен был активироваться до десяти лет. Среди детей-вундеркиндов младше десяти лет его не было. Я и таких проверил.       — А он может быть только учёным?       — Кем же ещё? — удивился отец.       — А у него такие же способности, как и у нас? — заинтересовалась девочка.       — Малышка, не увлекайся, это просто сказка. Легенда. Не надо в неё верить.       — Но она же сбудется? — слегка обиделась Даша.       — В каждой легенде есть доля истины, — ответил отец.       — Доченька, ну ты где? — послышался с лестницы удивлённый голос мамы. — Почему не пошла с нами?       — Иду, мамочка, — встрепенулась Даша, вырываясь из рук отца. Тот аккуратно поставил её на пол.       Даша побежала к матери и сестре.       — Смотри, что мне мама купила, — радовалась Нина, вертясь перед зеркалом, — кто я теперь, мамочка? Как ты сказала?       — Ты у нас танцовщица танго. Яркая и знойная аргентинка, которая сводит всех с ума, — серьёзно ответила мать, обнимая старшую дочь, на которой было ярко-красное платье, она напоминала пляшущий огонь.       — Классно, ты огненная королева, — радостно сказала Даша.       — А ты будешь Снежной королевой, пойдём, посмотрим твоё платье, — позвала мама.       И Даша сделала вид, что заинтересована нарядом, хотя в голове ещё звучали слова отца и было совершенно непонятно, правда это или всего лишь сказка.