Хороший, Плохой, Пони

– Артур, где тебя носит? Повернув голову налево, ковбой обнаружил посреди двора миссис Смит с миской в копыте, на которой покоился свежеиспечённый пирог. Готовка заняла у неё не более получаса. Он успел буквально впритирку. Замерев посреди дорожки лишь на секунду, он продолжил неспешно шагать ко входу во двор, а между тем бросил: – Я просто гулял по саду, миссис Смит. – Вот видишь, ты даже наш сад едва успел обойти, как уже я справилась с пирогом, – с самодовольной ухмылкой протянула светло-зелёная пони, направившись ему навстречу. Кажись, она ничего не подозревала. Они встретились возле колодца, и Морган сразу принял пирог из копыта хозяйки фермы вместе с прихваткой. Оглядев его, он сходу заметил, что тот выполнен со всей старательностью, присущей всем Эпплам, так что и не скажешь, что Смит готовила его впопыхах. Она даже сердечко выложила на его поверхности при помощи яблочных долек. Аромат же его лишний раз подчёркивал всё кулинарное мастерство этой пони. Вдохнув приятный яблочный запах поглубже, стрелок усмехнулся: – Я вас недооценил, миссис Смит! – То-то же, – победно улыбнулась хозяйка фермы. – Передай его мистеру Пэнтсу вместе со всеми нашими наилучшими пожеланиями и готовностью к любой работе… если только нам не будут мешать эти Пеа. Постарайся дать ему это понять, лады? – Я сделаю всё, что смогу. – Отличненько, – кивнула она, после чего засунула копыто за платок, что покрывал её плечи, словно за пазуху. – И ещё кое-что… вот, это тебе авансом за предстоящее дельце. Вынув из-за платка несколько монет, она протянула их Артуру. Тот взял их без лишних слов, хотя его и не переставала удивлять её готовность платить ему за всё подряд. – Спасибо, – отозвался он, а прежде чем отправиться по делами или даже убрать деньги в карман, поднял взгляд на погреб, куда молодые члены семейства всё ещё спускали бочки с урожаем, заговорил снова, изображая неуверенность: – Кстати, да… Эппл Куки… она вообще-то хотела пойти со мной, но я побаиваюсь, что если стану её ждать, то совсем уж стемнеет, и… – И то верно, – сходу согласилась глава семейства, – пусть работает. Нечего ей в столь поздний час по городку шататься. Её уж и без того, я смотрю, повышенная плата за выпас избаловала. На лице Артура вытянулась ухмылка. Вскинув зажатые в пальцах монеты, он с иронией проронил: – Меня вы явно не боитесь баловать, а? – Ты – другое дело, Артур. По крайней мере, ты один в нашей семье не тратишь битсы на всякие глупости. – Стараюсь, – пожал плечами стрелок. Снова посмотрев на погреб, он всё так же не заметил среди работавших возле него свою напарницу. Стало быть, она где-то внизу. – Эппл Куки, правда, всё хотела увидеть принцессу. Вы уж скажете ей о моём уходе как-нибудь помягче, лады? – Не волнуйся, Артур, она всё поймёт, – спокойно заверила его Смит, а затем перешла к делу: – Ну, Селестия тебе в помощь – вперёд! Кивнув ей, Морган покинул двор фермы и направился по дорожке влево – в сторону Понивилля, – спеша поскорее скрыться из виду, дабы не попасть на глаза Эппл Куки, которая в любой момент могла выбраться из погреба. Если бы она увязалась за ним – а она непременно бы это сделала, – то отделаться от её компании стало бы гораздо труднее. К тому же, ему и вправду не хотелось причинять своей напарнице обиду. Однако, думал он, беседу с церепониймейстером ему следует провести самому, с глазу на глаз, без посторонних ушей… Шагая по восточному саду, который как раз и выходил к городку, ковбой тщательно обдумывал предстоящий разговор. Он слабо себе представлял, с какой именно целью тот столичный единорог вызвал его к себе, хотя ему было очевидно, что дело тут вовсе не в благодарности от той Селестии, что правит этой страной и почитается местными едва ли не как богиня. В то же время он чётко понимал, что от этого разговора нужно ему – шанс оказать влияние на церепониймейстера… как минимум, для того, чтобы не менять статус-кво в противостоянии обеих семей. Пройдя за этими раздумьями половину сада, Артур вдруг замер. Его чуткий слух, не раз спасавший ему жизнь, уловил справа какой-то глухой шорох. Метнув туда взор, он едва заметил краем глаза, как в кустах, казалось, что-то резко дёрнулось. Но когда он всмотрелся повнимательнее в тот полумрак, то царил среди яблонь, куда не попадали поздние лучи солнца, никакого движения ему видно не было. Даже листья на подлеске нисколько не колыхались. Не будучи склонным списывать нечто подобное на бред утомлённой головы, Морган впервые за последние дни, проведённые на этой ферме, подумал о револьверах, покоившихся в кобурах у него на поясе. Впрочем, даже если в кустах что-то было, никаких признаков жизни оно более не выказывало, да и не на Диком Западе он нынче находился. Просто белки, играющие среди деревьев? Придя к такому выводу, он хотел, было, продолжить путь, как вдруг сзади до него донёсся возглас сквозь учащённое дыхание: – Артур, стой! Погоди меня! Оглянувшись назад, американец увидел, как следом за ним со всех копыт несётся Брайт Мак. На его лице читалось такое волнение, как будто он опаздывал за своим счастьем. С другой стороны, быть может, так оно и было?.. – Чего тебе, Мак? Куда это ты так спешишь? Остановившись перед ним, сын хозяйки фермы перевёл дыхание и тотчас же перешёл к делу: – Можно я отнесу этот пирог за тебя? Из уст Артура вырвался смешок: – Ещё чего! Тот индюк из столицы посылал письмо именно мне, забыл? – Точно, – досадливо выдохнул Брайт, как уже вспыхнул новой идеей: – Тогда… можно я просто составлю тебе компанию? Ты не будешь против? – А в чём дело, парень? Тоже хочешь поглазеть на мелкую принцессу? – Не-а, я… в общем… я видел её, Артур. На границе обоих наших садов. Баттеркап шла в сторону Понивилля и несла корзинку с грушами. Кажись, мистер Пеа и без всяких писем додумался до того же самого, до чего и моя матушка. Я уверен, она тоже идёт к церепониймейстеру. Уголки губ Моргана приподнялись. Быстро же мистер Пеа внял его тайной весточке! Даже быстрее, чем миссис Смит печёт пироги. – Ладно, будь по-твоему, – разрешил стрелок. Едва бледно-жёлтый пони двинулся дальше по дорожке вперёд него, как уже он преградил ему путь: – Не так быстро, братец. Прежде чем топать в Понивилль, сбегай-ка для начала на ферму за кошельком. – За кошельком? Но зачем? – А ты думал, пропуск в покои церепониймейстера бесплатный? Или моё общество? – Твоё общество? – не понял пони в шляпе. – То есть? Тебе опять нужна мелочь на крекеры? – Вроде того. Миссис Смит дала мне деньжат за то, что я отнесу пирог дорогому гостю из столицы, так подкинь и ты хоть пару монет, чтоб мне не даром в городок мотаться. К тому же, с пустыми карманами никто на свидание не ходит. Тотчас же Брайт ошалело застыл, на мгновение перестав, казалось, даже дышать. Не прошло и пары секунд, как уже он отвесил себе оплеуху. – Верно, я ведь хотел угостить Баттеркап молочным коктейлем! Вот же садовая моя голова, – протараторил он, после чего снова поднял глаза на стрелка. – Ты прав, Артур. Спасибо, что напомнил. – Ну вот, как раз отблагодаришь меня за наставление надбавкой на те морковные кексы. – А ты, как я вижу, их распробовал, а? – с задором подметил бледно-жёлтый жеребец, на что ковбой лишь отмахнулся с ухмылкой: – Иди уже, пока твоя ненаглядная обратно не вернулась. Только смотри, не попадись на глаза своей матушке, не то она тебя к бочкам с яблоками прикуёт. – Хорошо, я мигом – одно копыто на ферме, другое – в Понивилле. И Брайт Мак тотчас же сорвался с места, спеша вернуться домой, а потом как можно скорее догнать американца. Тот, прежде чем продолжить путь, крикнул ему вдогонку: – И кузине тоже не попадайся, если не хочешь свидания на троих!..

* * *

Представ перед высокими воротами ратуши, Пеа Баттер замерла на месте в некоторой нерешительности. Доселе ей ни разу не доводилось говорить со столичными пони, однако она немало слышала о том, сколь много внимания те уделяют этикету и культуре поведения. Она не хотела ударить в грязь лицом или, что ещё хуже, запятнать честь семьи, сделав что-то не то, к примеру, как-то оскорбив королевского посланника, сама того не понимая. И всё же она была обязана вручить ему корзинку с лучшими грушами, как ей наказал отец. Ещё раз оглядев свою ношу и убедившись, что все плоды покоятся ровными рядками, персиковая кобылка томно вздохнула, прикрыв глаза, после чего уже хотела ступить на крыльцо ратуши, как вдруг почувствовала, что ей в затылок упёрлось нечто твёрдое и тонкое, похожее на трубку. – Так-так, – протянул чей-то ироничный голос, – я смотрю, соперники нас опережают, а? Осторожно оглянувшись, Пеа Баттер увидела прямо перед собой револьвер. Вслед за этим её широко раскрытые глаза уставились на того, чья рука направляла на неё оружие. – Артур? – заметно удивилась оранжевогривая поняша, однако на её лице вытянулась приветственная улыбка. Заметив в его левой руке пирог, она сходу догадалась: – О, ты тоже к мистеру Пэнтсу? С гостинцем от миссис Смит? – Ага, – кивнул ковбой, перестав держать пони на мушке. – И я тут по личному приглашению, вообще-то. А тебя сюда какими судьбами занесло? Его вопрос несколько смутил её, отчего он улыбнулся чуть шире. Мистер Пеа явно ничего ей не сказал об истинных причинах своего решения, что привело её сюда. – Мой папа попросил меня отнести мистеру Пэнтсу корзинку самых свежих груш в знак нашего почтения, – объяснилась Пеа. – Но, погоди, он что, сам тебя пригласил? – Именно, даже на срочное письмо не поскупился. – Оу, тогда проходи первым – я подожду, – вежливо уступила она ему, отойдя в сторонку от входа в ратушу, на что тот сразу отмахнулся: – Да брось, Баттеркап! Я никуда не тороплюсь, а пирог уж и так остыл. Персиковая пони просияла благодарностью: – Спасибо, Артур. Я быстро – обещаю. Не желая злоупотреблять тем, что ей искренне виделось проявлением его доброй души, она без промедлений прильнула к воротам и, открыв одну из их створок, скрылась внутри ратуши. Казалось, никакие сомнения её уже не терзали. Оставшись наедине с собой, Артур взобрался на крыльцо и поставил пирог на обрамлявшие его перила. Ему нетрудно было догадаться, что визит Пеа Баттер к церепониймейстеру не ограничится лишь передачей гостинца, так что ближайшие минут пятнадцать, если не больше, никаких дел у него не намечалось. Не зная, чем себя занять, он прислонился к одной из опор ратуши, вынул из кармана то письмо, с которого всё началось, а затем – горсть листьев мяты, обнаруженной им в саду Эпплов. Мята уже изрядно подсохла с тех пор, как он её нарвал – ещё на прошлой неделе, – поэтому ковбой смял её в труху, которую рассыпал по обрывку от бумаги, исписанной почерком королевского посланника. Далее, скрутив её в трубочку, он взял самокрутку в зубы и подпалил кончик спичками, которые были позаимствованы им с кухни Эпплов. Американец понятия не имел, можно ли курить мяту, но хорошо помнил, как когда-то Дядюшка по пьяни заместо табака выкурил чай. Что ж, коль уж можно подымить одной травой, значит, другая тоже сойдёт. С первой же затяжкой к Артуру вернулось ощущение чего-то знакомого, но запах мятного дыма быстро развеял недолгую иллюзию. Всё ж таки это был не привычный табак. Но на безрыбье и рак – рыба. Уместив локти на перилах возле пирога, Морган покуривал эту дрянь и от нечего делать озирал вид на центральную площадь Понивилля. Несмотря на то, что её озаряли последние лучики солнца, на ней всё ещё наблюдалось немало горожан. Некоторые из них направлялись домой после работы, иные гуляли или стояли, мирно беседуя. Вот он заметил Маргарит Блоссом – ту пони, что торговала цветами, – вместе с дочкой дышащую свежим воздухом перед сном, поодаль доктор Кросс закрывал свой медпункт на ночь, слева мисс Мэйр разговаривала с прохожим. Всякий раз, когда Артур бывал в Понивилле, он нередко замечал, что мэр постоянно беседует с горожанами. И сейчас она увлечённо болтала с неким пони с того самого момента, как ковбой явился сюда, пройдя мимо неё и спросив, где ему искать церепониймейстера. Едва ли в его прежней жизни хоть один глава города проявлял бы такое участие в жизни тех, кто были под его началом. Глядя на всё, что было вокруг, Морган не переставал считать этот мир, населённый разумными миниатюрными пони, предельно странным даже после полутора месяца, проведённых здесь. И всё же ему было трудно отрицать, что это далеко не самое плохое место, где ему доводилось бывать. Более того, пожалуй, нигде он не был столь далёк от любых тревог, как в этом мире. Однако он неизменно чувствовал себя здесь не в своей тарелке. И отделаться от этого ощущения он не мог даже когда спал. Хотя сейчас Артуру не хотелось об этом думать. И подчас гнетущие думы ныне улетали от него вместе с мятным дымом… – Что это ты делаешь? – услышал он вдруг слева. Метнув взгляд из-под шляпы в сторону, Артур заметил слегка взмыленного Брайт Мака. Его шаг, направлявшийся к стрелку, был неспешным и мягким. Похоже, добежав до городка, он решил на финишной прямой перевести дух, чтобы не появляться на глазах возлюбленной изнеможённым. – Так, – бросил ковбой, – огоньком балуюсь. Потушив недокуренную самокрутку об опору, он швырнул окурок прочь. Всё равно это была гадость. В свою очередь бледно-жёлтый жеребец не придал увиденному значения, будучи озабоченным совсем другим, а потому тотчас подскочил к ковбою и осведомился: – Ты видал Баттеркап? Где она? – Там, – мотнул головой Морган на ворота ратуши. Глаза Мака буквально вспыхнули. – Она уже у мистера Пэнтса? – оживился он. – Можно мне отнести пирог, пока она не ушла?! С этими словами он встал на дыбы, уместив передние копыта на перилах, и хотел, было, схватить миску, как уже стрелок отдёрнул её на себя. На лице жеребца Артур углядывал такое волнение, которое находило на того только при виде своей особенной пони. – Остынь, парень, – твёрдо призвал он. – Пирог – это моё дело. Твоих любовных похождений он не касается. – Но что, ежели это мой последний шанс её увидеть? – отчаянно выпалил Мак. Ковбой иронично вскинул бровь, на что жеребец в шляпе объяснился: – Меня не покидает чувство, что с приездом мистера Пэнтса вражда между матушкой и мистером Пеа ещё более обостряется. Я боюсь, как бы для нас всё не… эх, не стало всё слишком сложно, и… я хочу поговорить с ней об этом. «Вот оно что!», – мелькнуло в голове стрелка. Что ж, этим вечером Мак и впрямь был сам не свой, однако причина этого показалась ему чересчур несущественной. – Вот и поговоришь с ней, когда она выйдет, а деловые вопросы оставь мне. Или ты спешил на свидание с мистером Пэнтсом? От его ехидного вопроса сын хозяйки фермы несколько смутился, отступив даже на шаг назад и подогнув переднее копыто. – Не-а, я не… – Вот и не хватайся за мой пирог при каждом случае, – прервал ковбой его не успевшие толком начаться оправдания, после чего предложил: – Пойдём-ка лучше внутрь, осмотримся для начала, раз уж тебе так не терпится. Едва американец двинулся ко входу в ратушу, Брайт не помедлил нагнать его. И когда ворота распахнулись, они вошли внутрь просторного зала, который в основном оставался ровно таким же, какой он был в тот день, когда ковбой регистрировался здесь как новый житель Понивилля. Разница заключалась лишь в том, что теперь прямо по его центру вдоль ковровой дорожки, тянувшейся до самой сцены, стояли караульные в позолоченных доспехах. Точно такие же парами стояли возле каждого выхода в коридор, обрамлявшего периметр здания. Тотчас же взгляды служивых пони обратились на гостей, а затем все они, как один, приняли исходное положение, не углядев в них опасности. От некоторого замешательства Артур замер на месте. В былые времена, узрев в одном месте так много лиц, ответственных за поддержание порядка, он тут же дал бы дёру. Брайта же в свою очередь озадачило иное. – Кобылки в королевской гвардии? Я думал, там токмо жеребцы служат, – шёпотом проронил он. И впрямь, среди всех служивых пони, что были в главном зале ратуши, не наблюдалось ни единого жеребца. И американец догадывался, почему. – Будь мистер Пэнтс сам кобылкой, уверен, в его охране были бы только жеребцы. Догадавшись, что он имел в виду, Мак ещё раз взглянул на стражниц, что несли охрану здания, и его лицо невольно покрылось румянцем. Артур меж тем проследовал дальше, шагая между шеренгами служивых пони, которые, казалось, отныне совершенно его не замечали. Их взгляды упирались в одну точку, будто они – статуи. Слыша позади себя топот бредущих копыт бледно-жёлтого жеребца, он подошёл почти к самой сцене, оглядываясь по сторонам, как вдруг увидел двух пони, показавшихся из-за занавеса того выхода в коридор, что зиял правее. В зал вышла молоденькая серая единорожка, подле которой плелась совсем юная розовая пони-аликорн, головку которой венчала корона. Как только они появились из-за занавеса, все гвардейские кобылки выпрямились по стойке смирно. Сами же они вмиг устремили слегка удивлённые взгляды к обоим гостям ратуши – особенно к тому, что держал в руке пирог. – Оу, мистер Морган? Здравствуйте, – сразу поздоровалась единорожка, направив к нему шаг вдоль сцены. Её юная подопечная держалась чуточку позади, словно бы немного стесняясь. Заметив в лазурных глазах светло-серой пони заинтригованность, Морган понял, что ему предстоит привычный разговор с очередной любительницей газет. И всё же он не мог позволить себе не играть по правилам. – Мисс, – приветственно бросил он, а затем, опустив взор на принцессу, приподнял шляпу и несколько неуверенно произнёс: – Ваше… Высочество? Вслед за этим подоспевший Брайт снял перед обеими кобылками шляпу, а принцессе даже поклонился. Та на секунду смутилась подобным вниманием к себе, но затем, заставив себя вспомнить всё, чему её учили на уроках по этикету, отозвалась настолько царственным кивком, на какой была способна её юная грация, адресовав его как жеребцу, так и ковбою. Последив за ней, светло-серая единорожка умилённо улыбнулась, как уже её глаза опять поднялись на американца. – Я смотрю, вы решили откликнуться на приглашение мистера Пэнтса без отлагательств? Правду говорят, что вы к любому делу подходите со всей ответственностью. Подобная характеристика вызвала у Артура неподдельный интерес. Это уже выходило за рамки обыденных газетных статей. – А что, обо мне много говорят? – Ещё бы! Газеты Кантерлота намедни часто писали о том, что проблема нападений алмазных псов на овечьи стада практически решена, благодаря вашим стараниям, – охотно подтвердила светло-серая единороожка. – Да и в королевском дворце ваше имя звучит нередко. Вы ведь избавили Принцессу Селестию и её советников от лишней заботы, с которой уже несколько лет не могла справиться даже королевская гвардия. Морган пожал плечами: – Мне за это щедро платят. – И не даром. Вы делаете важное дело для Понивилля, и это была одна из тех причин, по которой мне хотелось с вами познакомиться, – сказала она, после чего представилась: – Я – Твайлайт Вельвет, кстати говоря, а Её Высочество зовут Принцесса Ми Аморе Каденца. – Эм… просто Каденс, – сразу добавила юная принцесса. Смерив взглядом обеих пони, стрелок кивнул: – Весьма рад. – Ну а вы, – переключилась Твайлайт на бледно-жёлтого жеребца, доселе притихшего подле ковбоя. Её взгляд скользнул к его кьютимарке, которая говорила о многом. – Как я понимаю, вы из семьи Эпплов? – Агась, меня зовут Брайт Мак, я – сын миссис Смит, главы нашей семьи и хозяйки яблочной фермы, – представился жеребец в шляпе. Лазурные очи единорожки вмиг широко распахнулись. – Правда? Что ж, думаю, именно вы нам и нужны. Наверное, мистер Пэнтс не отказался бы с вами переговорить, тем более, что прямо сейчас у него в кабинете кобылка из семьи Пеа. Озадаченно переглянувшись с американцем, Брайт осведомился: – А в чём дело? – Речь о подготовке к Фестивалю? Или его волнует что-то ещё? – в свою очередь догадывался Артур, считая необходимым прощупать почву, прежде чем идти на предстоящий разговор. Светло-серая пони неуверенно потёрла одно копыто об другое. – Да, дело в другом. Конечно же, подготовка к Фестивалю имеет важное значение, но, вообще-то, прежде всего нас сюда послали по одному очень щекотливому вопросу, – объясняла Вельвет. Её взор скользнул на Брайта. – Принцессу очень беспокоит конфликт семейств Эппл и Пеа. Она считает, что ваши противоречия должны быть как можно скорее разрешены… надеюсь, это не прозвучало слишком для вас неприятно. – Не-а, нисколько, – воодушевлённо отозвался бледно-жёлтый жеребец. – Я тоже считаю, что нам давно уж надобно помириться. – Это замечательно! Мистер Пэнтс как раз говорил, что надо перво-наперво пообщаться с молодыми членами семей, потому что для них этот конфликт может быть не настолько принципиальным, как для старших, – проулыбалась светло-серая единорожка. – В сущности, мы здесь именно для того, чтобы подтолкнуть ваши семьи к примирению. Принцесса считает, что Фестиваль, как ничто другое, идеально подходит для того, чтобы сплотить вас. – И поэтому мистер Пэнтс хочет, чтобы вы подготовились к нему вместе, – к слову сказала Каденс, а отведя взгляд в сторону, слегка неуверенно добавила: – А ещё мы собираемся побывать в гостях у вас и у семьи Пеа, чтобы поговорить с каждым из вас и лучше понять, как вас помирить. – Да, это была её идея, – просияла Твайлайт, приобняв подопечную за шею. – У неё талант улаживать конфликты, право слово. Как только она узнала, ради чего мы едем в Понивилль, так сразу и поняла, что нужно делать. Заметно смутившись, юная принцесса добавила: – Просто, по-моему, это плохо, когда пони ссорятся. Гораздо лучше, когда они живут в мире, ведь правда? – Конечно, – буркнул Артур, а про себя подумал: «Эта мелкая явно не играет мне на руку». Вместе с тем его несколько удивляло, что чем-то подобным в мире пони занимаются в том числе жеребята, пусть и вхожие в королевский дом. – Я и сам был бы рад, если бы наши семьи прекратили свои склоки, – с надеждой вздохнул Мак, потерев затылок. – Но я, честно говоря, понятия не имею, что могло бы заставить мою матушку и мистера Пеа перестать до изнеможения кричать друг на друга по поводу и без. Такое чувство, что они родились уже заклятыми врагами. – Возможно, вместе мы поймём, что с этим делать, – сказала Вельвет, а затем указала копытцем на тот проход, из которого она вместе с Каденс появилась несколько минут назад, и учтиво предложила: – Проводить вас в кабинет мистера Пэнтса, пока дочь мистера Пеа ещё у него? Думаю, это поможет разобраться в конфликте ваших семей, если он поговорит с вами обоими, одновременно. Едва Брайт поспешил принять её предложение, как уже Артур сделал шаг вперёд и взял ситуацию в свои руки: – Спасибо, мисс Вельвет, но не стоит беспокоиться. Мы и сами найдём путь. Любые слова застряли у Мака в горле, а Вельвет в ответ лишь добродушно улыбнулась. – Тогда удачного вам разговора, – пожелала она. – Ну а мы, пожалуй, уже пойдём. Её Высочеству нужно отдохнуть. Согласно кивнув, Каденс напоследок посмотрела на обоих представителей семьи Эппл и вежливо довершила: – До встречи! Артур и Брайт откланялись ей, и обе пони из Кантерлота направились к выходу из ратуши. Все те стражницы, что стояли вдоль ковровой дорожки, синхронно повернулись и, выстроившись колонной по двое, двинулись за ними вслед. Проводив их немного взглядом, сын хозяйки яблочной фермы поднял взгляд на ковбоя. – Почему ты отказался от их помощи? – А ты что, боишься заблудиться в ратуше? – протянул Морган, а затем, шагнув дальше, позвал его за собой: – Пошли, Мак. Пока процессия из одних стражниц выбиралась наружу вслед за принцессой и её спутницей, другие продолжали неподвижно стоять на посту у выходов в круговой коридор. И когда Артур и Мак прошли между двумя такими, те не выказали на это никакой реакции. Проникнув сквозь занавес, американец на мгновение остановился, оглядевшись по сторонам, после чего двинулся налево. Именно там прямо позади сцены размещался единственный вход в кабинет, который охранялся служивыми пони. Вне всяких сомнений, там и обретался Фэнси Пэнтс. Не успели ковбой и жеребец в шляпе подойти к искомой двери, когда та отворилась, и из кабинета показалась персиковая кобылка. Обменявшись с тем, кто находился внутри, любезностями, она закрыла за собой дверь и, облегчённо выдохнув, услышала справа столь любимый голос: – Баттеркап! Влюблённые подались друг другу навстречу. И когда Брайт Мак приложился к плечу Пеа Баттер нежным прикосновением, та промолвила: – Я не ожидала тебя ещё сегодня увидеть. Что-то случилось? Или ты тоже к мистеру Пэнтсу? – Агась, – кивнул Мак. – По правде говоря, мне просто хотелось снова увидеть тебя, но сперва нам обоим надо… – Заглянуть в Сахарный Дворец и прикупить коктейля, – довершил Артур за бледно-жёлтого жеребца, оборвав его слова. Он остановился подле них и заявил: – Ступайте-ка, займитесь лучше друг другом. Остальное я беру на себя. С этими словами он вскинул пирог, покоившийся у него в руке, а переведя взгляд на персиковую поняшу, по-свойски подмигнул ей. Та приняла его ход за любезность, озарившись улыбкой. Как только ковбой продолжил остаток пути до двери, Брайт неуверенно вскинулся: – Но как же… м-мы же… – Не гони лошадей, Мак. Я сам всё улажу, – бросил он, а остановившись перед дверью, криво ухмыльнулся и добавил: – Ну, приятного вам месива! Вместе с тем одна из стражниц постучалась за него в дверь и распахнула её перед ним. Они явно прекрасно знали, что сегодня вечером охраняемая ими персона ждёт гостей. Выпрямив осанку, Артур уверенно проследовал внутрь. Оставшись друг с другом, Брайт Мак и Пеа Баттер ещё несколько секунд молча сверлили глазами закрывшуюся дверь, по итогу чего последняя переглянулась со своим особенным пони и озадаченно проронила: – Что он имел в виду?