Власть над прошлым

Джоффри женился. Нет, Лейнор понимал, что их роман, как бы ему не хотелось, рано или поздно, будет окончательно прерван. К тому же после того, как родился Даерис их встречи стали совсем уж редкими. Он не хотел терять времени и старался, помимо своих обязанностей и тренировок во дворе, проводить с сыном как можно больше времени. С ним, с Нирой, чьи обязанности с каждым годом становились все больше, и даже с юным Эйегоном, а там и со своими племянницами, которых Лейна родила, промучившись целых три дня, проклиная своего непоседливого мужа до небес. У него просто не оставалось времени на что-либо еще. Его любовь к рыжеволосому лису не прошла и все также тлела в груди, но Лейнор больше не был бестолковым безрассудным юнцом. У него была большая семья и ожидания, которые нужно было оправдать. Он был мужем будущей королевы, отцом будущего короля и должен был держать лицо перед многочисленной публикой. Ему казалось, что Джофф это понимает и принимает, как было в первую пору после того, как Лейнор женился на Нире. Но чем больше шло время, тем больше они начали отдаляться. А потом с разницей в полгода умерли оба старших брата Джоффри и он из рыцаря вдруг должен был стать главой своего дома. Умом Лейнор понимал, что когда они виделись в последний раз перед тем, как его рыжий лис уехал домой, что возможно они больше не увидятся и следующие, что он услышит, будет весть о свадьбе нового лорда Лонмаута, которому срочно теперь нужен свой наследник, но все же, когда прилетел ворон с этой вестью, Лейнор ощутил, что не был к этому готов. Он разорвал письмо в клочья и со всех ног бросился к Морскому Дыму. Лейнор хотел взлететь в небеса, хотел ощутить холодный поры ветра в лицо, чтобы он стер слезы с его щек, которые вот-во грозились пролиться из его глаз. Краем сознания он понимал, что ему нужно предупредить хоть кого-то, куда направляется, но ему не хватило на это сил. Едва его верный дракон поднял его в воздух, Лейнор закричал, что есть силы, а потом позорно разревелся так, как давно уже не ревел. Он хотел выплеснуть свою боль, хотел, чтобы все ее разделили с ним, но понимал, что это невозможно. Никто не должен видеть его печали, которая для окружающих будет странной и неуместной. Может быть, только Нира его поймет. Но Лейнор не мог взвалить на нее еще и свои печали. Его жена была и так слишком понимающей и доброй к нему все шесть лет, что они были женаты, слушала его мысли, чаяния и слова любви, обращенные к Джоффу, и едва ли его упрекала за это. Хотя должна была бы. В конце концов, какая жена будет такое терпеть?.. К тому же, показать свою тоску и уныние он еще не мог и по той простой причине, что сейчас в их семье царила большая радость, ведь Даерис, его милый, дорогой умный мальчик оседлал наконец дракона. Да не абы какого, а самого знаменитого Каннибала. Самого дикого из ныне живущих драконов, который к его мальчику ластился как ласковый кот. Ну, или как Призрак, который был как любимая подушка его мальчика, не расстающийся с этим белоснежным зверем с того мига, как родился. Нет, никто не должен знать о его чувствах. Чувствах, которые давно уже было пора отпустить, если быть честным. Лейнор ведь давно дал себе слово, что будет больше времени уделять семьи и сделает все, чтобы не опорочить свою репутацию, чтобы не подвести Ниру и Даериса, но все никак не мог оборвать последнюю нить. Джофф сделал этого за него. Лейнор, когда слезы иссякли, а боль в груди превратилась в саднящие чувство, а не открытую рану, вдруг понял, что даже благодарен ему за это. Уже было совсем темно, когда он опустился вновь на землю, и едва его ноги коснулись травы, как также осознал, что ему стало… легче. Словно прокричавшись и выпустив все из себя в небесах, с его плечи свалился невидимый доселе груз. Нет, любовь все еще жила в его сердце, но теперь ему было проще запереть ее под замком, зная, что Джофф отныне не был его тайной, а чужим мужем, лордом, и там дай боги отцом. Его походка была пружинистой, когда он направлялся к темной громадине Драконьего камня, где последнюю неделю прибывали почти все члены королевской семьи. Конечно, не считая королевы Алисенты, которая не покидала Красный замок с тех пор, как побывала в Староместе и впала в немилость мужа, его родителей, сейчас посещающие Ступени, чьи форпосты курировал лично его отец по приказу короля, и его сестры с мужем, отбывшие еще месяц назад на Север, где начали восстановительные работы на Стене. Лейнор рассеянно кивнул стражникам, стоящим около ворот и тем, кто стоял во дворе, а потом оказался под сводами древней крепости драконьих всадников. Честно говоря, он чувствовал себя здесь маленькой букашкой. Каждый раз, когда за эти годы Лейнор и Нира посещали Драконий камень, на него нападало это чувство. Эти черные стены, дышащие историей и помнящие Завоевателя, его жен и прочих предков, а также потомков, и каменные драконы, чьи взоры, казалось бы, укоряюще сверлили его, как бы говоря, что ему здесь не место. Что может быть он-всадник дракона, а его мать из Дома Дракона, но все же он в первую очередь морской конек. Веларион, а не Таргариен, какими были была его жена и сын. По пути в покои, которые он занимал вместе с Нирой, Лейнор заглянул в детскую, где сейчас должны были спать все королевские дети. Бейла и Рейна свернули калачиком друг вокруг друга на одной из кроватей, Хелейна спала отдельно от девочек, на соседней кровати, Эйегон спал ближе к стене, а его милый мальчик спал ближе к балкону. Как чаще всего, бывало, Даерис скинул одеяло и обнимался с Призраком. Кровь его милого принца горела горячо, и ему всегда было жарко. А уж в обнимку с лютоволком, который сам был как печка, так что не было ничего удивительного, что его молодой принц не любил одеяла и любил спать около окон. Лейнор еле заметно улыбнулся. Ему, кто не очень-то желал детей и даже не знал, что с ним делать, более чем понравилась роль отца и дяди, которым он был не только для близняшек, но и юных сестры и брата Ниры. Как ни странно, Лейнор все чаще приходил к мысли, что время бежит слишком быстро, дети росли, и, хотя они все еще были маленькими, он уже начинал скучать по временам, когда они таковыми были. Еще пара лет и его принц перестанет бежать к родителям, когда ему страшно и все бесконечное количество игрушек, которыми его баловали все члены семьи и подданные, будут забыты. Даерис станет слишком большим, чтобы давать своей матери целовать себя, и давать ему подхватывать его на руки и кружить, чтобы вызывать такой редкий звонкий детский смех. «Я хочу еще детей», — пронеслась в его голове мысль, уже не в первый раз за последние годы, когда Лейнор тихо прикрыл дверь в детскую. Нет, первые годы брака с Нирой, такая мысль если и приходила, то потому, что отец ждал от него не только наследника для Железного трона, но и для трона Повелителя приливов. Но в последнее время, та имела иной эмоциональный окрас. Лейнор хотел еще хотя бы одного ребенка не потому, что та было надо, а потому что просто хотел. Он был уверен, что Нира тоже хочет. Лейнор видел в ее глазах тоску и печаль, когда кто-то упоминал, что их принц так быстро растет, или когда она видела детей помладше. Но он также понимал, что это маловероятно. Они пытались за эти годы еще несколько раз возлечь, но эти попытки были неловкими и после были окрашены тем же стыдом, что и их брачная ночь. И эти ночи кончились ничем, поскольку боги больше не благоволили им, как в тот, первый раз. Нира так и не понесла, сколько бы молитв ни было произнесено. Лейнор пытался аккуратно поднять вопрос о том, что, может быть, ей стоило все же завести любовника, но получив хмурый взгляд, ясно говорящий, что он несет чушь, и чашкой в голову, он отложил этот вопрос на потом, когда его жена будет в более благодушном настроении. Кстати, о его жене. Лейнор тихо вошел в покои, думая, что Нира уже могла спать и не желая ее будить, но как оказалось та и не спала. Его супруга была облачена в ночную сорочку и бархатный халат, а ее серебряные волосы были распущены. Она стояла на балконе, оперевшись на перила, и отстраненно смотрела вперед. Ее плечи были напряжены и Лейнор был уверен, что Нира была чем-то очень обеспокоена. Он нахмурился и осторожно подошел ближе к жене, желая узнать, что случилось. — Нира? — тихо произнес Лейнор, и коснулся ее локтя. — Что-то случилось?.. Почему ты еще не спишь? — Где ты был? — резковато спросила она, одарив его холодным взглядом, отчего он нахмурился еще сильнее. — Я летал, — коротко ответил Лейнор, понимая, что пока его не было, настроение его жены было кем-то испорчено и лучше не нагнетать обстановку еще больше, иначе будет скандал. Нет, за те годы, что они прожили вместе, они не так уж и часто ссорились. Просто он хорошо знал своей характер и характер своей жены. Сейчас Нира была в том состояние что чуть тронь, и она взорвется, а там вспыхнет и его норов, и тогда они оба могут наговорить того, о чем совсем не думали, или действительно имели в виду. — Мне нужно было… проветрится, — добавил он, на миг отведя взгляд в сторону, невольно вспомнив причину того, почему именно ему нужно было прийти в себе. Нира фыркнула. — Уж не потому ли, что лорд Лонмаут женился на Джонелле Коннингтон? — с долей насмешки спросила она, отчего Лейнор невольно выпустил воздух сквозь зубы. На мгновение между ними повисла напряженная тишина, когда Нира вдруг опустила плечи и устало вздохнула. — Прости, — тихо произнесла она, и коротко коснулась его груди. — Прости, Лейнор. Я не хотела сделать тебе больно, просто… — Что случилось? — вновь спросил он, решив не зацикливаться на этом и видя, что Нира правда не намеренно давила на его больную мозоль. — Я думал, что ты должна быть так рада, что наш маленький принц оседлал дракона… — Каннибала, — поправила его Нира, одарив его многозначительным взглядом. — Даерису всего пять, а этот дракон самый дикий из всех ныне живущих своих сородичей!.. И ты, как и мой отец, просто стояли, смеялись и благоговели, когда он взял и вознес нашего мальчика в небеса! Без седла и навыков, ведь этот дракон никогда не имел всадника!.. Лейнор усмехнулся и притянул к себе свою возмущенную супругу, чьи бровь были сердито сведены на переносице. — Признайся, просто ты завидуешь, что звание самого молодого наездника у тебя отобрал собственный сын, — дразняще прошептал он, наклонившись ближе к ее лицу. Нира закатила глаза и легонько хлопнула его груди. На миг атмосфера стала легче, прежде чем она вновь напряглась, а ее сиренево-голубые очи не потемнели. — Лорд Хайтауэр умер, — мрачно произнесла Нира, пристально взглянув в его глаза и сжав предплечья. — После того, как его наследник сбежал, прихватив часть казны Башни, его здоровье пошатнулось, а его невестка и несколько внуков умерли три года назад. Сейчас у него осталось только один внук и внучка, но… Они дети, а это значит, что юному лорду Лионелю, нужен регент, пока он не станет старше и не сможет занять пост властителя Высокой Башни. Отцу прислали запрос на этот пост несколько старших родственников, ближайших к лорду Хайтауэру, но самым близким и имеющими больше прав, чем остальные остался только лорд Фоссовей, дедушка лорда Лионеля и леди Бетани, и… — Сир Отто, — осознал Лейнор, теперь понимая, почему жена такая мрачная. Сейчас Зеленые — даже несмотря на то, что королева перестала носить эти цвета, ее немногочисленные сторонники не перестали этого делать в знак молчаливой поддержки ей — были слабее, чем когда-либо. Особенно после того пожара в Красном замке. Конечно, пойманные наемники оказались из тех, кто предпочитает умереть, чем терпеть пытки, и отравились спрятанным в одежде ядом еще до того, как их успели допросить. А доказательств, кроме лепета пары служанок-шпионок, почти сошедших с ума от страха, посидев в Черных клетках, у них не было, и пары клочков сожженных писем, найденных в комнате сира Ричарда, но все же некая тень легла на дом Хайтауэров, и в последние годы их дела стали идти не так уж и хорошо. Украденные монеты бывшим наследником лорда Хайтауэра не сильно ударили по их богатству, но трясучка, убившая невестку, двух внуков и одного из братьев королевы, не считая всех тех, кто пострадал в Староместе, вот это нанесло им ущерб. Город и порт были закрыты почти полгода, а в Королевскую гавань и того корабли из Староместа не пускали почти год, так не хотели распространения болезни в столице. Это ударило по торговле всего Простора, а некоторые септоны начали шептать, что это наказание за то, что королева была более не столь… благочестива. Нет, знания о блуде королевы Алисенте и ее неродившемся бастарде удалось оставить в пределах королевской семьи, но были и другие грехи за душой некогда кроткой королевы. А после того, как одна из септ начала все чаще ее поучать, та со скандалом выгнала ее из своего штата, и вот тогда слухи было уже не остановить. Более того, лорд Хайтауэр последние годы жизни изо всех сил старался игнорировать тот факт, что Алисента — его племянница. Он не являлся на ее именины, а подарки на именины принцев и принцесс всегда приходили исключительно в цветах Таргариенов, имеющие отношение к Валирии или имеющие изображение драконов. Ничего зеленого и даже отдаленно напоминающего Простор и Высокую башню. Другие Хайтауэры, будь то кузены королевы или даже ее оставшийся брат, также никак себя не проявляли за эти годы. Семья бросила Алисенту, а Вера стала отстраняться от нее. И все, что у нее было, так это несколько мелких лордов Простора, Речных Земель и пару с Запада, но и те, больше выражали поддержку королеве потому, что у нее был сын, и они все еще не смирились с тем, что их королевой в будущем будет женщина. Но так как у Ниры был Даерис, чье необычное рождение все еще считали хорошим знаком, то даже эта поддержка была шаткой. Вот только если регентом лорда Лионеля станет сир Отто, у того вновь появится больше власти и денег, которые помогут ему начать кампанию по насаждению слухов и нужных ему выводов среди народа того же Простора и среди Веры, чьими основными спонсорами все еще были Хайтауэры. Не говоря уже о том, что он сможет дотянуться до Цитадели, откуда выходили все мейстеры. Нет, сиру Отто нельзя было давать власть над Высокой Башней, к управлению которой его не подпускал даже собственный брат. — Пусть король выберет в регенты лорда Фоссовея, — настойчиво сказал Лейнор. — Все равно последнее слово за ним, а… — Лорду Фоссовею шестьдесят один и он, из-за больных ног, передвигается в паланкине даже в собственном замке, Лейнор, — раздраженно ответила Рейнира, перебив его на полуслове. — И у него нет сыновей, а только полоумный племянник и пять дочерей. Он не может взять наследника Староместа в Сидорхолл и сам его покинут не может. Она тяжело вздохнула. — У отца нет выбора, — тихо прошептала Нира. — Технически, у него нет причин, почему бы он мог отказать в этой кандидатуре. Публичных ссор с этой змеей, служившей Десницей у двух королей, у него нет. Он все еще женат на его дочери, матери королевских детей!.. Но мне все это не нравится. Такое чувство, что эти годы, полные блаженного спокойствия, подходят к концу. Лейнор вздохнул, притянул ее ближе к себе и положил щеку на серебряную макушку взволнованной жены. Он не знал, как успокоить ее волнения и в очередной раз проклял богов, сделавших его таким, какой он был. Конечно, плотские утехи не самое лучшее средство от тревог, но хоть на пару часов это смогло бы отвлечь его мнительную супругу. А так у него были только слова и объятия, которые он мог ей предложить. — Не волнуйся, Нира, — успокаивающе произнес Лейнор. — Даже если сир Отто станет регентом, то только на пару лет. А любом случае, даже если он сможет что-то на пакостить, то это не будет иметь больших последствий… — Из-за того, что отказала лорду Джейсену, на Западе у меня все еще мало союзников, а в Речных землях, этот упрямый старик, лорд Гровер, все еще отказывается видеть женщину на троне и не боится об этом трепат языком во все услышания, — возразила Нира, вскинув на него взгляд. — Даже наличие у меня здорового сына их не удовлетворяет… — Зато весь Север, Долина, где правит кузина твоей матери, с которой ты тесно дружишь уже не один год, Штормовые земли, где правит кузен моей матушки, и весь флот Веларионов стоит за тебя, — уверил жену Лейнор. — Разве этого мало?.. Рейнира вздохнула. — Может быть, ты и прав, — неохотно ответила она. — Наверное, я просто переволновалась… Лейнор вновь обнял супругу крепче. — Успокойся, дорогая жена, — твердо сказал он. — Ты — Отрада Королевства, у тебя полно союзников и драконов, и у тебя есть замечательный наследник. Все будет в порядке. Конечно, он не был до конца уверен, что этот хитрый змей, последние годы затаившийся в Староместе, не подготовил подлянки, которые мог осуществить, получив власть над Высокой Башней, но все же Нире сейчас нужны не его сомнения, а уверенность в том, что ее позиции сильнее, чем у Зеленых.