Власть над прошлым

В день своей свадьбы Рейнира была взволнована настолько, насколько было возможно с учетом того, что это был политический союз Но в тоже время она была очень печальна. И дело было не в потери свободы, как кто-то мог бы подумать, и не потому, что не хотела всего этого. Нет. Тоска ее сжирала потому, что в этот день рядом с ней не было ее матери, которая могла бы помочь с ее прической, могла помочь с подбором украшений и плакала бы, увидев Рейниру в белоснежном платье, расшитом золотыми нитями и драгоценными камнями. Не было рядом и друга, который просто бы поддержал ее, утешал и заставлял смеяться. Рейнира была абсолютно одинока, даже с учетом стайки служанок, которые разбудили ее с утра пораньше и начали готовить к торжеству. В какой-то момент, ей даже захотелось зарыдать, хотя прежде она не была такой уж и плаксой. Рейнира просто ничего не могла с собой поделать: ее губы дрожали, а глаза застилала пелена слез. Она даже не могла толком видеть себя в зеркало, перед которым сидела, смиренно терпя то, как камеристка расчесывает ее еще влажные после ванны волосы и смазывает те ароматными маслами. Они изо всех сил старались сделать ее «самой красивой» для праздника и брачной ночи, а ей хотелось лишь горько рассмеяться, поскольку Рейнира точно знала, что Лейнору то будет плевать, как она выглядит, или пахнет. Камеристка хотела приступить к самой прическе, когда двери в ее покои вдруг открылись. Рейнира нахмурилась, поскольку никого не ждала, и, незаметно вытирая слезы, которые все же сорвались с ее ресниц, обернулась. Она удивленно моргнула, когда поняла, что ее неожиданным посетителем была принцесса Рейнис, и девушка, в которой Рейнира с удивлением узнала кузину Лейну. Она и не знала, что девушка уже успела прибыть сюда и даже привести себя в порядок перед торжеством. Обе женщины были облачены в прекрасные платья, схожего покроя: из темной парчи, но щедро расшитое золотом и серебром. У Лейны были открыты плечи, в отличие от матери, а у принцессы на талии был тяжелый золотой пояс, которого не было у дочери. Они обе были прекрасны. На миг сердце Рейниры вновь кольнуло болью и даже завистью, при виде этого тандема матери и дочери, которого была лишена она сама и о чем тосковала уже не один день. Тем временем, служанки тут же присели в реверансе, а принцесса, скептично оглядев сборище, решительно прошествовала по покоям, как будто они принадлежала ей и замерла перед Рейнирой. Она хотела встать, чтобы поприветствовать кузину отца, как полагается, но та, повелительно протянув руку камеристке, твердо сказала: — Гребень. — Ваше высочество?.. — растерянно начала та, но принцесса вновь остановила ее взмахом руки. — В нашей семье принято, что свадебные прически молодым девам делают самые старшие женщины в роду, — сказала принцесса Рейнис, и, когда ей наконец подали гребень, велела Рейнире повернуться обратно к зеркалу. Она не сопротивлялась. Рейнира могла только пораженно выполнять приказы принцессы, и ошеломленно думать, что изначально такого не было. Что в ее видениях, никто из родственников ей не помогал готовиться к свадьбе. Если быть честно, она даже не знала о такой традиции, о которой молвила принцесса. Ей было горько осознавать, что, если бы все шло так, как запланировали боги до того, как ей дали второй шанс, Рейнира бы и не узнала о том, что в их семье было так принято. Но в тоже время, она собой могла гордиться. Судя по всему, Рейнира уже начала менять русло судьбы настолько, что теперь у нее были куда более крепкие отношения с отцом, не было попорченной репутации и принцесса Рейнис не считала ее избалованной девчонкой, которая должна была быть рада, что Лейнор взял ее в жены, и даже пришла, чтобы поддержать. Рейнира тихо шмыгнула носом. Теперь ее души слезы уже не горечи, а радости. И благодарности. Она ощутила, как ее пальцы сжала теплая ладошка, и чуть повернувшись, Рейнира увидела улыбающиеся лицо Лейны, присевшей рядом с ней на банкетку, которой она просто не могла не улыбнуться в ответ, хотя глубоко в душе ее вдруг кольнул стыд. Она ведь обманывает их. К концу года, Рейнира родит сына, которого хочет выдать не только за дитя Лейнора, но и за внука принцессы Рейнис, и племянника Лейны, за родную кровь этих двух женщин, проявивших о ней заботу в такой день, заменив места матери и подруги. Это было как-то не честно и даже жестоко. «Мир жесток», — яростно одернула себя Рейнира, перед чьими глазами невольно встали картины смерти ее уже потерянных навсегда детей и все те прочие ужасы, которые могли ее настигнуть — и еще могут, если она даст слабину. Также она твердо себе напомнила, что если бы отец все же взял Лейну замуж, то принцесса, как и ее муж, не были бы к ней добры сейчас, а планировали ее убийство, лишь бы только усадить своих внуков на Железный трон. Лишь бы восстановить, как они думают, несправедливость, свершившуюся на Великом совете все эти годы назад, когда многие лорды отвергли принцессу Рейнис как кандидата на трон Семи королевств. Когда спустя час Рейнира предстала перед зеркалом, то испытала дежавю. На ней было тоже белоснежное платье с золотыми элементами, что и в видениях, и такая же высокая прическа с рубиновыми заколками в косах, которые обвивали ее голову подобно короне. Даже украшения были те же самые: золотые, тонкой работы, придающие ей молодой и игривый вид. Рейнира хотела платье в черно-красных тонах и никакого золота. Только валирийскую сталь. Хотела, чтобы все видели в ней дракона, которым она была. Хотела, чтобы лорды и леди видели, что присутствуют на свадьбе Таргариена, а не скоро быть никогда Веларион. Хотела, чтобы ее видели взрослой женщиной, будущей королевой, а не невинной овечкой. Но она не была дурой. Для такой демонстрации еще не пришло время. Сейчас все должны видеть как раз таки невинную деву: чистую и непорочную. А еще глупую и наивную. Пусть думают, что ею легко манипулировать, пусть думают, что она не опасна, а самое главное не настолько смела, чтобы изменить будущему мужу. А потом Рейнира сожрет всех неугодных, как и подобает дракону.

***

…и с превеликим удовольствием, его величество король Визерис, объявляет начало празднования королевской свадьбы. Громко объявил сир Гарольд, после чего открылись двери в тронный зал, которые сегодня был залом для торжества, и внутрь потек людской поток. Каждого входящего лорда и леди торжественно объявляли, перечисляя их порой слишком многочисленные титулы и называя имена. Рейнира, сидевшая в центре стола, с восседавшем по правую руку отцом, внимательно следила за всеми. Близнецы Ланнистеры, лорд Леффорд, лорд Рейн, лорд Свифт, лорд Уайлд, лорд Сванн, лорд Тарбек, лорд Баратеон, лорд Крейкхолл, лорд Фоссовей, лорд Мутон, лорд Борни и многие многие предательские ублюдки, которые предпочли Эйегона ей, даже несмотря на то, что некоторые из них изначально дали свои клятвы верности именно Рейнире. Она всех из них запомнила и никогда не будет полностью им доверять, особенно тем, кто переметнулся уже во время Танца, а не присягнул ее брату изначально в тех видениях. Но не только за ними, Рейнира наблюдала. За своими потенциальными союзниками, людьми вставшие под ее знамена, она также внимательно следила и отмечала про себя, что с кем стоит поговорить как можно скорее, а кого она может оставить на потом. Особенно Рейнира уделила внимание молодым девам, думая привлечь тех в свою свиту, и конкретно леди Джейн Аррен, которая была кузиной ее матушки. Следуя тому, что ей показали боги, связями с Долиной она хоть и воспользовалась, но уже во время войны, а не сделала это заранее. Лично сейчас Рейнира понимала, что это было очень глупо. Долина очень важный стратегический союзник, к тому же связанный с ней кровью, и его поддержкой стоило заручаться с того мига, когда отец назначил ее наследницей. Завести незначительную переписку, а еще лучше навестить дом, где выросла ее матушка. «Если отец согласиться на поездку, то Долина будет одной из первых, которую мы посетим», — решительно подумала Рейнира и пригубила легкое летнее вино, которое было налито в ее кубок. И тут же поморщилась. Она недоуменно посмотрела в чашу, не понимая, отчего ее любимое вино вдруг на ее языке приобрело столь мерзкий кислый вкус, хотя аромат был такой же приятный и пряный. Рейнира мысленно пожала плечами, и незаметно подозвала служанку, чтобы та налили ей другую порцию, желательно из другого бочонка. — Все в порядке, дорогая? — тихо спросил отец, чуть наклонившись к ней. — Конечно, — тут же отозвалась Рейнира, вновь делая глоток из замененного кубка, который почти сразу отставила в сторону, стараясь не показывая, что вкус для нее был все так же мерзок, и, оглядевшись, еле слышно добавила: — Кстати, где дядя Деймон? Отец нахмурился. — Пекло его знает, — пробурчал он, хмуро оглядываясь вокруг. — Я лишь молюсь, что он решил повидаться с лордом Корлисом перед торжеством, а не то, что этот дурак строит очередные козни. — Kepa, — осуждающе сказала Рейнира, хотя про себя молилась о том же. Она надеялась, что дядя прислушался к ее словам, и что тот не сбежал пекло знает куда. Также в этот раз, ей бы хотелось избежать их жаркой стычки во время танцев, как и кровавой бойни, которая кончиться смертью сира Джоффри Лонмута, сломавшая в Лейноре что-то такое, что больше никогда не было возможным починить. Ей этого не хотелось. Как из-за того, что ее кузен не заслужил столь жестоко лишиться любимого человека, так и чисто из практичных соображений: утешать всю ночь горько рыдающего Лейнора на их брачном ложе у нее не было никакого желания. К счастью, едва они поговорили, из толпы появился предмет их беседы и, с довольной ухмылкой на лице, перегородил путь лорду Джеймону Ланнистеру, которые собирался ее поздравить, а заодно и оскорбить. Деймон отвесил преувеличенного глубокий поклон, отчего отец еле заметно закатил глаза, и громко сказал: — Мой царственный брат, дорогая племянница, я горд, что дожил до того дня, когда еще один Таргариен связывает себя узами брака с другим драконом. Дай боги, вскоре у нашей наследной принцессы родиться свой наследник, который займет Железный трон после нее. Рейнира едва удержала от желания схватить кубок и бросить его в голову своего дяди. Она прекрасно поняла этот двусмысленный намек, который показывал всем, кто слушал, что дядя считает наследницей только ее, а не Эйегона, и в тоже время, давал ей своеобразную едкую пощечину и напоминание: что ей нужен наследник, от нее этого ждут, и что Лейнор ей его дать не сможет. Он же не знал, что наследник у нее уже есть. Раздались аплодисменты, и Рейнира не могла не подметить, что многие воздержались от них, а некоторые даже презрительно скривились, пряча свои лица за кубками с вином. В основном, это были те, кто в будущем стали сторонниками Зеленых. Тем временем дядя Деймон прошествовал к ним и сел по правую руку уже от отца, который довольно укоризненно взглянул на брата, чьи губы скривились в невинной ухмылке, которой никто не поверил. Тут Джейсон Ланнистер наконец дошел до стола. Его лицо, которое и без того было недовольным, сейчас было тронуто румянцем ярости, а губы были плотно сжаты. Рейнира была уверена, что слышала, как его зубы скрежетали друг от друга, и была удивлена, когда их обломки не посыпались на пол, когда тот открыл своей рот, чтобы выразить своей… почтение. — Ваша светлость, — высокопарно начал лорд Ланнистер, вперив взгляд в короля. — Поздравляю вас с тем, что вы нашли принцессе достойную партию. Судя по тому, как этот индюк даже не смотрел на нее, а на слове «достойный» скривился, лорд Джейсон так совсем не считал, скорее даже наоборот. В конце концов, кто мог быть достойнее, чем он? В его понимание, конечно же. — Спасибо, лорд Джейсон. Сир Лейнор впрямь очень достойный мужчина, — с вежливой улыбкой ответила Рейнира прежде, чем это сделал отец, и тщательно игнорируя тихий смешок дяди Деймона. Лорд Джейсон заалел еще больше, и резко сменил тему, начал лепетать что о приветственном пире и так далее. Рейнира его честно не слушала, а вместо этого чуть повернула голову и зыркнула на Порочного принца, умоляя, одним взглядом, вести себя хотя бы полчаса не столь… по-демоновски. Дядя поймал ее взгляд, и между ними пробежала привычная уже искра, пославшая по ее телу стаю мурашек. Рейнира приложила усилие, чтобы прогнать прилив возбуждения и жара, в чем она становилась все более и более искусной. Наконец он еле заметно кивнул. — ...а где королева? — произнес лорд Джейсон, и тем самым вновь привлек ее внимание. — Я хотел бы выразить ей свое почтение. «Я бы и сама хотела это знать», — хмуро подумала Рейнира, краем глаза видя, как дернулась щека ее отца. Она надеялась этого избежать. Надеялась, что в этот раз Алисента не будет настолько глупа, чтобы провернуть свой трюк с платьем, хотя бы потому что не зачем. У них не было ссоры по поводу похода Рейниры в бордель с дядей, не было вообще никаких прямых столкновений!.. В последние дни, Рейнира даже ее и не видела: ни в коридорах, ни в саду, ни в детской. — Я думаю, она еще… прихорашивается, — аккуратно ответил отец, хотя сам стал хмур из-за столь явного пренебрежения жены свадебными торжествами. Лорд Джейсон задрал нос и Рейнира точно знала, что это индюк сейчас скажет. — Вот поэтому мужчины и ведут битвы, а не женщины, — заносчиво сказал он. — Они никогда не являться вовремя. — Тут дело не в том, к какому полу принадлежит полководец, — не удержалась от шпильки Рейнира. — А в том, насколько сильна его верность той стороне, на которой он воюет. Хранитель Запада смутился, а смех дяди Деймона в этот раз был уже не столь тихим и скрытным. После чего, Ланнистер откланялся, а отец, чуть заметно шлепнув брата тыльной стороной руки в плечо, наклонился к ней и прошептал: — Ты была права, дорогая. Лорд Джейсон тот еще придурок. Слава богам, что ты его не выбрала. Я бы не вынес такого зятя. Рейнира изумленно посмотрела на отца, — рассеяно отмечая то, как дядя подавился вином — который обычно старался быть добрым ко всем лордам, из-за чего тот весело засмеялся. Она не могла не отметить, что в этот миг ее дядя и единственный родитель были, как никогда, похожи друг на друга. Следующими были Тиреллы, которых в этот раз не прерывал лорд Ройс, поскольку его кузина, леди Рея, все еще была жива и у него не было никаких претензий. Хотя, в отличии от все еще формально жены дяди, тот явился, и сейчас распивал напитки с рыцарями Долины за столом чуть дальше от главного входа. Рейнира надеялась, что ее улыбка была достаточно искреннее, а голос сладок, когда они обменялись любезностями. Хранители Юга не были предателями в ее глазах, но тот факт, что они так и не приняли ни чью сторону, все же делал их серыми лошадками. Вдруг зазвучали барабаны, двери вновь распахнулись и наконец в зал вошла процессия Веларионов, отчего Рейнира чуть выдохнула и помолилась, что теперь этот вечер пройдет быстрее, ибо ее это все уже порядком утомило. В зале вновь грянули аплодисменты, когда сир Гаррольд объявил о прибытие лорда Приливов и будущего короля-консорта, и Рейнира чуть поморщилась. У нее в висках застучала кровь, а в затылке начал нарастать боль. Но Рейнира смогла сохранить маску спокойствия на лице и даже изобразила улыбку, когда встала, чтобы поприветствовать своего жениха и его родителей, которые отвесили вежливые поклоны и пропустили вперед сына. Лейнор также сделал шаг вперед и поклонился, после чего Рейнира подхватила полы платья и направилась к нему. — Мой суженый, — тепло сказала она, уже совершенно искренне улыбкой, когда они встретили по ту сторону стола. — Моя суженая, — с улыбкой сказал Лейнор, и поцеловал костяшки ее пальцев. Рейнира не могла не посетовать на судьбу в этот миг за то, что она сделала ее кузена таким, каким он был, ибо знала, что если бы не его пристрастия, она бы точно могла полюбить его не только как друга, и партнера, но и как мужчину. В конце концов, он был красив, добр, почти лишен амбиций и слыл умелым воином. Чем не идеальный муж?.. Но судьба была жестока и им осталось лишь играть свои роли с надеждой победить.