Проклятие

Продолжение полёта не сулило никаких передряг. Молнии в кои-то веки прекратили вспыхивать, и мне удалось сквозь облепленные каплями иллюминаторы разглядеть завесу туч, недавно подложивших нам гигантскую свинью. Такая погода вызывала у меня отвращение. Меня всегда оторопь брала при раскатах грома. Дело в том, что в возрасте 5-6 лет я перепугалась до смерти, ожидая мать с работы. Электричество вырубилось, и мы с бабушкой в дачном домишке молились перед иконой, освещаемой тусклым огоньком лампадки, не забывая мониторить ситуацию за окном. Кстати, я по сей день не питаю слабости к православию (да и к фанатикам не принадлежу), меня больше воодушевляет католичество или протестантизм. Наверное, на меня возымела влияние массовая культура. Впрочем, перечисленное ни к селу ни к городу — всего лишь лирическое отступление, которыми я подчас грешу. В течение 10 часов полёта я спала, слушала музыку (перед вами истинный лизтоман и меломан), повторно окунулась в лор «Дома, в котором...» и философствовала. Привычка сохранилась с путешествия на машине в Краснодарский край, после чего родители приступили к подготовке бракоразводного процесса, который перевернул судьбу десятилетнего ребёнка с ног на голову. В общем, как вы убедились, жизнь у меня не сахар, мягко выражаясь. Нет, я не жалуюсь — я молчалива по натуре, и из меня клещами сведений не вытащишь порой. Тайны доверяю собственному дневнику, в который вложила душу. Все треволнения, переживания и думы похоронены за рядами корявых букв, что я накануне поспешно выцарапывала. Я с досадой захлопнула записную книжку, обрывая «этот грустный эпизод», по завету Алёны Швец, моего кумира с 16 лет. Я меланхолик в целом, пусть от общения не уклоняюсь. Особенно с Марой, моей музой и по совместительству инструктором ЛФК для детей с ОВЗ. Мы познакомились 6 лет назад, в доме культуры, где я от скуки обреталась на летних каникулах. Блин, если бы я не ступила тогда, мы бы вместе колесили по Европе!.. Моя вторая половинка — потрясающая, многогранная и яркая личность, которую, встретив однажды, не забудешь. Всегда выслушает, поддержит, обнимет, чай заварит и вкусняшками закормит. На фоне сей любезной, позитивной, заботливой и сногсшибательно красивой особы я — угрюмое создание, которое постоянно всё раздражает и выматывает. При этом её трепетная любовь ко мне не иссякла. Японский городовой, меня с её подачи психотерапевт обследовал досконально! Моё золотце стольким пожертвовало, что мне, право, неловко... Я титаническим усилием воли абстрагировалась от размышлений и застала пробуждение Вики (она же цветочек и Кай). Себа поглаживал её по спине и шептал ласковые слова. Я не разрушала идиллии, которая, слава Вольтури, на вечность не претендовала. Я поёрзала, подавая признаки жизнедеятельности. — О, хрчак (презабавнейшее из моих прозвищ)! — воскликнула Вика, распахивая глаза. — Доброе утро всем. — Я улыбнулась уголками губ. Обычно я чрезвычайно скупа на проявление эмоций — конфликты не в счёт. — Доброе, — откликнулся сидевший слева друг, окидывая меня взглядом разных глаз. Я не смотрела на него во избежание ревности персоны у окна. Не по нутру мне всё это... Романтик из меня такой же, как из моих друзей — гопники. — Скоро долетим? — резко нарушила молчание подруга, отчего я вздрогнула: я периодически проваливаюсь в транс. — Где-то через полчаса, — сообщила я, сразу же отмечая облегчение на неимоверно прекрасном лице. — Отлично. — И снова эта обворожительная улыбка!.. Куда деваться? Я не придумала ничего лучше, чем повертеть головой. Пассажиры затеяли возню: галдели, крутились, складывали предметы в ручную кладь; надрывались и капризничали избалованные дети. Я пи... — кхм! — маленьких говнюков не перевариваю нигде. И на то миллиард оснований. — Ага, — пробормотала я и подложила кулак под щёку, прибавляя себе безмятежности. — В какой нас поселят номер? — вклинился Аро, лениво потягиваясь. — Трёхместный в стиле «Сумерек». — Осознавая то, что меня при ином раскладе порубят на бифштекс, я спланировала всё заблаговременно, и и теперь пожинала сладкие плоды сообразительности в виде двух вытянувшихся от удивления лиц. — Видели бы вы себя, — хихикнула я. — Надеюсь, кровати в одной из комнат... — Раздельные, — закончила я за Вику, малость раздражаясь: мне не понравилось то, что меня держали за идиотку. — Я всё предусмотрела. — Великолепно, — прокомментировал Аро с улыбкой чеширского кота. — А как мы отсюда доберёмся до Форкса? — задала новый вопрос Вика. — Самым быстрым путём, то бишь на такси стоимостью в 55 долларов, — отозвалась я будничным тоном. — Мы валюту не обменяли, — небрежно проронил Аро. — По прибытии всё сделаем. Несколько минут спустя самолёт выпустил шасси. Ура, победа, можно размять ноги! Для цветочка же всё чуть не обернулось трагедией. Хорошо, что я своевременно схватила воротник чужой куртки и потянула его на себя. Спасённая неловко улыбнулась, а я нахмурилась, намекая на то, что нужно соблюдать осторожность. Длилась пантомима пару секунд, пока нас аккуратно не подтолкнул Аро. От аэродрома мы немного прокатились на автобусе, после чего я повела друзей к зоне выдачи багажа, а оттуда — на иммиграционный и таможенный контроль. Управились мы довольно споро. Готова поспорить на свою шкуру, сотрудники попросту устали от скопления людей. Посему, не мешкая, наша компашка направилась туда, где припарковался заказной автомобиль. Успешно погрузив чемоданы при непосредственном участии водителя, мы влезли в салон. Я разместилась спереди, а мои шушукавшиеся о чём-то спутники позади. Им повезло, потому что болтливый таксист изрядно вымотал мне нервы. Я эпизодически закидывала некоторые тезисы об истории и культуре Америки, пробуждая его энтузиазм и азарт. Судя по всему, я облажалась. Ну и хер с ним! Зато попрактиковалась, что принесло мне пользу. Я же умела свободно изъясняться на русском, английском (всех наречиях), немецком, итальянском и французском языках и демонстрировать оное не стыдилась. Тем более я изучала (чисто для себя) объект обсуждения и накатала бы диссертацию, не изменись обстоятельства. Так что, отринув негатив, я следила за тем, как ветер колыхал верхушки деревьев и косые лучи ползали по земле, отнюдь не прогревая её. Довелось даже запечатлеть косулю, скакавшую по проезжей части. Я тут же с триумфом выделила красной чертой пункт «Показать друзьям»: обожаю шокировать и радовать людей. Не миновала и часа, как за моей спиной раздалось мирное сопение — неразлучники задремали, привалившись друг к другу. Я закатила глаза, которые всё назойливее слепил солнечный зайчик от швейцарских часов шофёра. Благо, мои достаточно вежливые просьбы не сотрясли воздух впустую: «банный лист» закинул их в бардачок. Каких-нибудь два часа отделяли нас от пункта назначения. Беседа к тому времени напоминала игру в пинг-понг, и песочные часы Горация Слизнорта проиллюстрировали бы её угасание. От скуки я разблокировала телефон (сим-карты мы, к слову, приобрели) и предпочла наслаждаться скачанной серией «Дома Дракона», умиляясь с Деймона и Эймонда Таргариенов, которым до этого посветила отдельные статьи. Я кайфанула ещё больше, стоило машине припарковаться перед Paсific Inn Motel, где мы и забронировали место. Мы подоспели как раз к заселению, с чем никаких заминок не возникло: с нас требовалось предоставить кредитную карту, оплатить городский налог и депозит за пользование сейфом и телефоном. По проведении процедуры нам выдали ключи и доброжелательно истолковали, как удобнее добраться до 214-го помещения, напоследок пожелав всего наилучшего. Я за всех нас поблагодарила ресепшионистов, и наш подзадолбавшийся триумвират поплёлся наверх. Грешно не отметить того, что здание утопало в зелени и свете, поступавшим из стандартных пластиковых окон, а стены украшали картины современных художников. Длинные, просторные коридоры, источавшие свежесть и прохладу, вели нас к заветной двери с позолоченной табличкой, на которой курсивом вывели «214». Располагались апартаменты почти вплотную к лестнице, что прибавляло плюсов. Щёлкнул замок, позволяя нам оценить то, насколько реальность совпадала с картинкой. Сравнение никого не разочаровало: оформление в красных и чёрных тонах приковывало внимание, как и постеры на стенах (с Калленами и с Вольтури в равном количестве); возле окна пристроился резной стол; у западной стены притулился телевизор с плоским экраном, окружённый тумбочками; между шкафов в нише висело овальное серебряное зеркало, тотчас оккупированное Викой. В нём отразилась и моя помятая физиономия с заострёнными чертами и тусклыми тёмно-серыми глазами в дополнение к ёжику тёмно-русых волос, с детства доставлявших мне неудобства. Подруга рьяно обследовала себя, и мы с Аро, чтобы не мешать ей, удалились инспектировать ванную комнату, максимально стерильную и отлично спроектированную: в противоположном от входа углу приютилась душевая кабинка, неподалёку от неё — шикарная эмалированная ванна со множеством медных краников, в метре от них разместилась стиральная машинка, а рядом с ней — белоснежная раковина со всеми мыльно-рыльными прибамбасами. Буквально за стенкой находился идеально чистый туалет. Ничего избыточного и грязного. Нам крупно подфартило. Возвратившись, мы обнаружили, что Вика облачилась в пижаму и расправляла постель. Удостоверившись в том, что всё в порядке, я заперлась у себя. В принципе, моё временное пристанище ничем не отличалось, кроме того, что его сконструировали под одного человека. Я содрала с себя олимпос и плюхнулась на покрывало: под веками будто песочный замок соорудили, а по телу разливалась липкая истома. Во сне меня навестил прадедушка, любивший искренне и беззаветно. Рок сыграл дурную шутку: он умер через год после моего рождения и не сумел «поставить меня на ноги». Я помню спокойствие и умиротворение в его присутствии. Он стремился защитить меня от всего, в том числе от многочисленной родни, у которой я застряла подобно кости в горле и которая впоследствии сильнее на меня взъелась (спасибо на том, что кормить не забывала), в то время как бывший фронтовик, покоривший Берлин и иже с ним, играл со мной, качал без устали, гладил по голове, целовал в щёчку и в лобик, пел о чудесных краях... Более того, сентиментальный и погружённый в себя мужчина посвящал себя в основном правнучке, видя во мне своё наследие. Указанные качества я действительно проявляла, насчёт прочих сомневаюсь. А в разбитом сердце и поныне плещется горечь потери и осознание необходимости бороться. Подскочила я раньше беззаботно дрыхнувших соседей и прошлёпала в ванную, где окончательно убедилась в том, что внешность моя с 14 лет не претерпела никаких метаморфоз, разве что очки сменили контактные линзы. А так на меня таращился всё тот же подросток с серьёзным выражением лица и хмурым взглядом. Разделавшись с гигиеническими процедурами, я покинула зону омовения и, наспех переодевшись, потопала вниз. Автоматы с напитками отыскались мгновенно, и немного погодя я прихлёбывала густое какао из коричневого пластикового стаканчика, наслаждаясь басами из скрытого динамика. Увы, утопия себя исчерпала, и я решила прогуляться, наплевав на то, что снаружи барабанил дождь. Накинув на плечи куртку, я ступила во двор, где с удовольствием втянула в себя петрикор. Мутные потоки лизали потрёпанные кеды и мочили разноцветные носки. Я наматывала круги по территории, не отрываясь от мыслей. Шаг — прадедушка, второй — друзья, третий — Марго. Эти трое без меня не проживут, хоть напрямую и не обмолвятся. Необходимо преимущественно беречь себя и не попадать в переплёт, чего я никогда не умела: колесо фортуны всегда проезжалось по мне асфальтоукладчиком (мы со второй половинкой неоднократно шутили на данную тему). К чему приведёт всех нас авантюра под названием «Поиск адреналина в США»?.. Жаль, что Вселенная не проинформирует нас. Побродив ещё сколько-то, я ретировалась. Пробудившиеся Вика и Себа суетились около поклажи. Я опёрлась на дверной косяк в ожидании. Возня понемногу стихла, и на меня уставились две пары глаз. — Жаворонки уже слетали на разведку? — поднял брови Себастьян в характерной для него одного манере. — Типа того, — отмахнулась я. Стены затряслись от дикого хохота. Я засунула руки в карманы и пожала плечами. Смех вскоре умолк, и я с апатичным видом оповестила: — Внизу есть автоматы с напитками и готовыми блюдами. — О, правда? — Глаза Вики загорелись. — Да, пошли. Лица моих приятелей не поддавались описанию. И шок тоже. Я впервые сталкивалась с подобным и сама поразилась. Мы заказали и там же разогрели три лазаньи. Насытились мы уже в номере, глядя на то, как пустынные улицы заволакивала молочная пелена, погребая все наши намерения. Постановили никуда не рыпаться. Пока цветочек с Аро, перешёптываясь и хихикая, обсуждали сюжет нового фанфика, я корпела над заданиями по библиографии (разобралась с половиной) и работала — должность в издательстве «Фолио-Пресс» досталась мне в прошлом году. Сверстав и подправив партию макетов, а также подготовив отчёт, я презентовала всё по видеосвязи начальству, которое восхищённо похлопало глазами и поклялось повысить меня. Я осклабилась, внутренне посылая их в задницу бабуина: таким верить себе дороже. Едва обмен любезностями прервался, я вздохнула и выглянула наружу — туман разросся, аки раковая опухоль, пряча всё в дымке. — Кто-то явно нам поднасрал, — внезапно озвучили мои мысли. Я дёрнулась и со свистом выдохнула: передо мной нарисовалась товарищи. — Не пугайте так больше, — пробубнила я, сверля их взглядом. Ответа не последовало, а уведомили меня вот о чём: — Мы на половине. — На половине чего? — уточнила я. — Главы, сырник. — Молодцы, маякните насчёт печати. — Угу. — Муркускус, обедать пора, закругляйся, — встрял Аро, постучав по запястью. — Я не бублик, но да, боссы побеждены, — откликнулась я, буквально сползая с мебели и натягивая обувь. Пообедали мы более плотно — супы, жаркое и десерт — провозились же до 3-х часов. В процессе мы перекидывались остротами, гоготали, втыкали в телевизор... Утолив голод, мы разделились вновь: я допиливала треклятые практические, а Вика с Себой — часть 1-ю. Их копошение успокаивало и препятствовало наплыву тягостных размышлений. Покончив с вкладом отечественных специалистов, я откинулась на подушки и растворилась в пространстве: я существовала везде и одновременно нигде. — Мышь! — Оклик выдернул меня из прострации. Я встрепенулась и перевела взгляд на его источник. — Слушаю, — вырвалось сипение из моего рта. — Перепечатай и отбеть. — В мои руки скользнула тетрадка объёмом примерно в 48 листов. — Хорошо, — эхом отозвалась я уже в позе лотоса, запуская на ноуте Microsoft Office Word и кладя тетрадку себе на ноги. — Тебе удобно? — поинтересовался Себастьян. — Вполне, — будничным тоном откликнулась я, надевая наушники. — Мы в канал что-нибудь поскидываем, — произнесла Вика. — Удачи, — пожелала я, углубляясь в работу, которая по большей части застопорилась из-за редактуры: перенесла я текст достаточно шустро, усмиряя бунт непослушных пальцев. Над вверенными мне опусами я пыхтела долго, пытаясь довести всё до ума. Раньше мне постоянно пеняли за каждую ошибку и жестоко наказывали за малейший просчёт, травмировав меня до того, что я впоследствии всячески оскорбляла и корила себя, ежели что-то разительно отличалось от идеала. Перфекционизм настолько глубоко пустил омерзительные корни, что мы с психологом маялись два года и вытравили эту гадость. Не целиком, бесспорно. Справившись с поручением, я проведала ребят, во всю глотку ржавших над видосами и пересылавших их в канал. Видимо, на меня обрушится лавина уведомлений при входе в мессенджер. На тот момент я обратила внимание только на одно — зарплата. Я радостно потёрла руки: кто утверждает, что в не деньгах счастье, никогда их не имел. Поужинав запеканкой и сдобными изделиями, остаток вечера мы скоротали в том же Tik-Tok и постами в канал, на сей раз от каждого из нас. Сон подкрался исподволь, и мы снова разбрелись — плодотворный труд возымел эффект. За пределами гостиницы свистел ветер и свет луны разрезал ночную мглу. Утро не предвещало ничего экстраординарного. Марево рассеялось, открывая взору коренных жителей и туристов чистое голубое небо. Из-за облаков озорно подмигивало солнце, а птицы весело щебетали на ветках деревьев; псы и коты повылезали из убежищ и деловито прогуливались где попало. Настроение, опустившееся ниже плинтуса, мигом поднялось, вследствие чего будничные хлопоты и приём пищи запустили бешеный приток эндорфинов. Мы таки выбрались на отменённый накануне тур Rosemary Calandria! В течение его экскурсанты посетили полицейский участок, Первый пляж и линию разграничения. Уже тогда мы почуяли что-то неладное: всё выглядело слишком похожим на оригинал, в частности дом Свонов, особняк Калленов и резервация. Параллельно мы вслушивались в легенды, в которых затаился отзвук преданий квилетов из полюбившейся нам саги. Возвратились мы в полнейшем раздрае и, заморив червячка, практически тотчас метанулись в Rainforest Arts Center, где отчасти прикоснулись к коллекции вещей, которые использовались в первоисточнике и принадлежали преимущественно Олимпийскому клану. Бросились в глаза и мантии Вольтури с кулонами и прочая атрибутика, знатно восхитившая и успокоившая нас. Побродили мы около полутора часов, сняв кучу всего, и помчались назад, ведь на 17.00 намечался выезд. К всеобщей радости, жилище наше локализовалось не столь далеко, и спустя минут эдак двадцать мы вперились взглядами в фасад двухэтажного симпатичного дома с двустворчатыми окнами и фигурными решётками, увитыми лианами. Интерьер тоже всех устроил: ни соринки, ни пылинки, нигде, евроремонт по высшему разряду и все современные удобства в придачу. Очевидно, люди на совесть трудились. На обследование каждого уголка потратили уйму времени, особенно Аро, падкий на антиквариат. — Народ! — спохватилась я. — А мы ничего приготовить не успели. — Они переглянулись, а потом воззрились на меня. Ну это уже тенденция какая-то — взваливать на меня гору поручений. Окей, поплакали-покакали и пошкандыбали на миссию. Я особо не церемонилась и не парилась, затарившись полуфабрикатами. Сварганив лёгкий ужин, я немного оторвалась от реальности и заверила моё сокровище в том, что всё тип-топ, попутно рассыпаясь в извинениях и посулах прилететь так скоро, что она и глазом не моргнёт. Созвон мы перенесли на следующее утро, и я завела будильник с намерением не пропустить его. Подзаправившись, мы расползлись по отдельным спальням: Вика с Себой — наверх, я, в свою очередь, в зал напротив кухни. Часы пробили 22.30, как только я подвела черту под виртуальным списком дел, облачилась в пижаму и в изнеможении грохнулась на постель. Разбудило меня тусклое солнце, исподтишка прокравшееся внутрь и расчертившее паркет узорами. Понежившись в постели, я зевнула, потянулась и осторожно встала — резко нельзя, в глазах потемнеет. В глубине души господствовала непривычная лёгкость, с какой обычно в субботу завязываются шнурки на кроссовках. Я и не подозревала, что по прошествии какого-то часа она сменится тяжестью, замешательством и тревогой. Желудок топлива не просил, видимо, предвосхищая инцидент. Наши же с Маргошиком тары-бары протекали без помех два часа кряду, в течение которых мне все уши прожужжали о награде за упорство и приложенные усилия. Я безмерно обрадовалась и даже уронила заколки: редко доводится выведать сенсационные новости. Я пыталась расслабиться и вести себя непринуждённо: ангелочку ни к чему лишние нервотрёпки, у неё и поверх того забот не оберёшься. Сумятица единомышленников застигла меня врасплох. Я в спешке попрощалась с недоумевавшей партнёршей и ринулась в кухню, где наткнулась на обескураженных и настороженных Вику и Себу. — Что вы забыли здесь в такую рань? И что слу... — Фразу оборвал прислоненный к моим губам палец Вики, которая подтолкнула меня к окну. Сперва до меня не допёрло, какие события разворчивались внизу, а затем сердце ухнуло вниз. Карлайл и Эдвард спорили о чём-то неподалёку от нашего коттеджа (идентифицировать их помогли волосы соответствующих оттенков). И, сука, самые креативные косплееры этим вегетарианцам в подмётки не годились! Нет, это уже за гранью. Психушка небось обрыдалась. Судя по всему, мы употребили в пищу явно что-то оригинальное — выстраивать альтернативные версии я не дерзнула. — Что думаешь? — апеллировала ко мне Вика. — То, что мы в дерьме, раз попали не туда, — лаконично выразилась я, напрягая извилины. Позади жались друг к другу компаньоны, которых тянуло защитить: бросать близких на произвол судьбы не в моих привычках. Ну а то, как они ценят и обожают друг друга, ни для кого уже не секрет: втрескались, наверное, с первого сообщения. История их знакомства поныне покрыта для меня мраком. С чего они вообще начали переписываться?.. Похоже, их свела судьба — иной гипотезы не выдвинешь. Ну а отчасти и потому, что Аро заступился за Кая перед парнем, которого мы дружно окрестили Креветкой, пусть мне и не по нутру указанная кличка: я люблю его, невзирая на все его злодеяния, в числе коих затесался сталкинг. Он постоянно поджидал Вику после уроков, караулил у дома, спамил и однажды ломился в дверь. Помимо того, в адрес Кая летели различные оскорбления, нравоучения и иже с ними, а фанфики беспрестанно критиковались даже после того, как мы с величайшим трудом выпихнули его из соавторов. В довершение картины он регулярно появлялся в её канале и сыпал предосудительными комментариями, которые и вспоминать страшно. Вишенкой на торте выступил глазлайтинг и просьба дать еще один шанс. И, как вы уже сообразили, Себа вытащил Вику из этого безумия, исключив из канала Креветку, заменив соавтора и переключив на себя всё внимание бедняги. Не обошлось и без разборок, на которые Себастьян потащился в одиночку. Каким образом он разнёс бывшего Вики — загадка человечества похлеще египетских пирамид. Ну и хер с ним, мне вникать в это влом. Я же первоначально держалась особняком, ибо впала в ступор, откровенно говоря. «Неусыпная, постоянная бдительность», — гласит мой лозунг. Я проявила её и в том, как свести их. Создать группу на двоих и выйти оттуда? Не прокатило бы: меня бы укокошили. Плюс они сами, видать, уединились. Пригласить их куда-то тоже не вышло бы: живём в разных точках планеты. И в дейтинг-приложениях голубки бы вряд ли нашли друг дружку. Да и перечисленное — чистой воды абсурд. Ожидание коробило, но иной перспективы на горизонте не маячило. Бесспорно, в этот период мы все активно общались. И одна из наших с Аро бесед обернулась обсуждением визита в Форкс. Я и не предвидела того, что фантазиям суждено воплотиться. Как итог, в выходные мне позвонила Вика и огорошила тем, что мы выдвигаемся. Вне всяческих сомнений, разговоры об этом велись ранее, и опять-таки я не верила в то, что всё реализуется так, как надо. Сложнее оказалось организовать их с Каем «свиданку»: мы с Аро в WhatsApp набросали короткий план, а при встрече в Питере обставили всё так, что мы будто до этого не коммуницировали. Оставить их наедине особого труда не составило, хотя внутри поднимала отвратительную голову тревога. По спине струились капельки пота от той мысли, как мне отомстят. По идее, их тет-а-тет должен был поспособствовать, в чём я, воротившись, слегка усомнилась, стоило Аро отлучиться. Они не открылись друг другу... Ну и ради чего весь этот спектакль? И, сверх того, у меня разболелся живот, и я выигрывала Гран-при до уборной минимум тридцатикратно. Кому-то смешно, а моему кишечнику вовсе нет. На Хеллоуин при виде жутких тыкв я вообще чуть не основала фабрику по производству лаймового сока. А по завершении праздника меня что-то дёрнуло попробовать перечных чёртиков, отчего во рту вспыхнуло адское пламя, заставившее меня подлететь к стеллажу с напитками. Думаю, излишне докладывать о том, какими глазами на нас уставилась кассирша. Когда Вика приобрела доску Уиджи, женщина и вовсе остолбенела. Я с ней заодно. Игры с такими вещами, как правило, ничем хорошим не заканчиваются. Действительно, в самолёте рука Вики непроизвольно тыкала по буквам, которые я трепетно переносила в блокнот, в результате чего образовались надписи «Перестать», «Падение» и «Перемещение». Аро, скептик до мозга костей, заявил, что заколдует злокозненный предмет магией одуванчиков. И у него, мать вашу, получилось! Мде, волшебники среди нас... Вика мгновенно утихомирились и задремала у него на плече. Об остальном вы уже в курсе. И вот сладкая парочка снова рядышком. Как же меня достали все эти выкрутасы! Терпение иссякло окончательно, и я за локоть потащила Вику в кухню. — Муркускус, ты что вытворяешь? — возмутилась она и вытаращилась на меня так, как будто впервые лицезрела — лицо моё перекосило от гнева. — Хочу спросить тебя о том же, — прошипела я. — Ну вот почему нельзя обо всём рассказать? — Кому? — оторопела она. — Себастьяну! — рявкнула я. — Зачем ходить вокруг да около? Эдак можно и с пустыми руками остаться!