Жребий

Все было не так уж и плохо. Дикие вопли и грохот не звенели в ушах, перед глазами не стояли картины пламени, крови и кое-чего похуже, много хуже. В мыслях царили ясность и покой, страшное тошнотворное и разрушительное, завладевшее разумом ушло. Пускай и на время. Сивилла потянулась в ванне, которая стояла посреди ее собственной спальни, к ее приходу готовились, ее ожидали. Аромат лимонной вербены приятно освежал и бодрил. Не споря, она выпила залпом бокал со снадобьем, а теперь потягивала подогретое вино со специями и цукатами. К хорошей жизни было привыкать легко. То, что еще утром казалось ей чуждым и эфемерным воспринималось теперь как привычное. «Восстановить силы телесные и духовные — любыми способами — сейчас самое верное.», — думала Сиви, — «Если сама судьба дает такую возможность — грех ею не воспользоваться.» — Я рада видеть тебя такой, — сказала Королева, принимая у Сивиллы опустошенный кубок и передавая его одной из безмолвных служанок, которым был дан приказ быть как можно менее заметными. — Какой? , — сразу же спросила Сиви. «Великие силы, да она же ведет себя в точности как Азриэль… Только Азриэлю едва исполнилось два с половиной года, а она взрослая женщина… Воистину, есть вещи, которые не меняются. Да поможет нам Вселенная.» Несмотря на свои мысли, Марго сказала: — Спокойной. Собранной. Освободившейся от своей бессмысленной и слепой ярости. Полагаю, тебе должно быть намного легче. Марго снова поздравила себя с правильным решением — дать Сивилле идею выпустить на волю свою ярость и злобу там, где это, по крайней мере, было уместно… Вот только надолго ли хватит приобретенного в Геенне спокойствия Светлой Госпожи? «Интересно, она мне намеренно не рассказывает о своем припадке и видении в Преисподней, или забыла о нем?» Словно в ответ на незаданный вопрос Сивилла впилась взгядом в Маргариту. — Я знаю, о чем ты думаешь, Королева Марго. Отчасти ты права — я жестока, в чем-то аморальна, я на самом деле доставила много горя и боли твоим близким. И лгать тебе, говоря, что сожалею о чем-либо, я не буду. Я не готова простить коварство и план использовать мое тело и душу Князю Тьмы как и не готова простить отцу своего сына его равнодушие и жестокость по отношению ко мне. Ничего я не готова простить! , — Сивилла перевела дух и продолжила тоном ниже, — вместе с тем, выжившие на Земле — не просто мои поданные. Они мои сестры и братья. Они — моя плоть и кровь, они — мой народ. Народ, чье достоинство веками было попрано, чья судьба не волновала никого из власть имущих, до того как я пришла в их мир они были изгоями. Я дала им слово. Я его держала всегда и сдержу впредь. Кроме того, два года. Два года, Марго! , если не больше Создатель буквально дышал мне в затылок своим зловонным безумным дыханием, а я просто бежала от него. Когда он приближался, я не дышала и не думала, потому что нечто, что он планирует сделать со мной и со всеми вами, когда со мною будет поконченно, настолько ужасно и невообразимо, что я не расскажу тебе этого. Пощажу тебя. Что же до моего сына… Это правда — я никогда не хотела иметь детей, но оказалась не властна перед чувствами, которые мой мальчик разбудил во мне! , — ее голос дрогнул, — и я стала уязвимой. Сивилла Оршели вышла из воды и служанка тут же набросила на ее плечи подогретое у огня полотенце. Взмахом руки Сивилла отослала ведьму прочь. — Ты нуждаешься в помощи. Твердить о том насколько ты сильна и озлоблена не очень правильный способ получить ее, знаешь ли. — Я не собираюсь просить о помощи, — сказала Сивилла, — я собираюсь ее предложить, но главное сейчас не это. Я обязана проведать свой народ. Это — обязанность королевы.

***

— Говори, Рыцарь. — С вашего позволения, Мессир, — Фагот поклонился, — я ни в коем случае не критикую и не осуждаю ваши действия или планы… — Очень мудро, продолжай, — прошлая ночь не добавила Повелителю Теней ни сил, ни терпения. — Я осмелюсь предложить найти способ вернуть Сивиллу Оршели на Землю либо каким-либо способм ограничить ее влияние здесь. Ради всеобщего блага Шеола и, самое главное, ради блага Наследника. Воланд ответил после недолгого молчания: — Скажи мне, Рыцарь, я когда-либо повел себя жестоко, неуважительно и несправедливо по отношению к тебе? В любой из твой ипостасей? Возможно у тебя есть какая-либо невысказанная ко мне обида или претензия? Тебе не хватает власти? — Ни в коем случае, Мессир. — Очень хорошо, — обманчиво спокойно сказал Воланд, — я всегда ценил и ценю твою службу и твои советы. А так же твою исполнительность. Поэтому, я не буду говорить ничего, а просто озвучу приказ, который ты, вне всякого сомнения, выполнишь как всегда безупречно. Сивилла Оршели, Светлая Госпожа Шеола, Княжна Ада и принцесса, моя дочь и мать моего Наследника, величайшая колдунья людского рода и будущая Богиня-Первоматерь. Ты будешь относится к ней со всем причитающимся ей почтением. Можешь быть свободен.

***

Демона безводной пустыни Воланд застал в садах вместе с Азриэлем. Отец как раз учил сына сражаться на тренировочных легких мечах. — Можно мне раскрыть крылья, отец? , — спросил Азриэль, — мне кажется, я могу взлететь еще выше. Тут ребенок заметил Воланда и с радостью бросился к нему. Повелитель Теней коротко взъерошил огненную копну волос мальчика. — Пойди и поиграй пока в саду, Азриэль. Мне нужно поговорить с твоим отцом. Мальчик коротко кивнул и унесся. — Мессир, — подчительно произнес Азазелло — Хорошая работа, — начал Воланд, — ты очень правильно ведешь себя со своим сыном, хотя для тебя это ново и неестественно… Как было и для меня когда-то. Боевой магии, которая так же будет необходима ему ты будешь учить его сам, но позже, не ранее пяти лет. Пока что в эти темы мы его посвящать не будем. Он слишком мал. — Как прикажете, Мессир. Я полностью полагаюсь на ваши знания и мудрость. Воланд коротко рассмеялся. — Я сожалею, что не совладал со своим гневом вовремя, Азазелло и не позволил тебе растить своего сына с рождения. Кроме того, ты немало удивил меня. Я не ожидал, что ты будешь на это способен. Азазелло отвесил поклон. — Я искренне благодарен вам за доверие и великодушее, Мессир. Моя вина перед вами не подлежит обсуждению. Воланд усмехнулся. — Не будь той самой вины, у нас не было бы Наследника, а еще благодари Великие Силы, что тебе есть у кого учится и чьих ошибок не повторять. Сатана помрачнел. — Мне нужно чтобы ты узнал, что происходит в Свете. Меня беспокоит их молчание, которые длится уже более двух лет. Никто не смог ничего выяснить, значит придется сделать это тебе… Приступай без промедлений. Только не забудь проститься с сыном. Азазелло поклонился и приготовился уходить. — Еще одно, Азазель. Ты можешь скрывать это от самого себя, от всего мира, но чувства по отношению к Сивилле в тебе не угасли. Как бы то ни было, я не позволю своему Наследнику расти бастардом.

***

Радость, которую Сиви испытала вновь взлетая в седло своего коня, трудно было испытать. «Пожалуй, единственный, кто настолько искренне рад мне здесь», — подумала она. — Нам предстоит непростой путь, Василиск, но мне хватит сил позаботиться о нас обоих.

***

Преисподняя страшна, непредсказуема и опасна, но нет места во всех мирах отвратительнее и грязнее Геенны Огненной. Вместе с тем, есть вещи, которые можно сделать только там и добиться только в ней… Многое оставалось неясным, но одно было бесспорно — старый мир должен был рухнуть дабы не дать воцариться Небытию. Нужно было выигрывать время. И нужно было продумывать свои шаги… Осторожно, медленно, используя и полученные сведения, и ум, и хитрость, и колдовство. Лунная дорога… Как давно она не была здесь. Здесь свершилась когда-то ее судьба навек соединив с Тьмой и сделав частью этой Тьмы, здесь же вершились множество других судеб. — Светлая Госпожа, — окликнули ее из теней в скалах. — Мир вам, — ответила Сивилла почтительно, — благодарю вас за то, что ответили на мое приглашение. Собеседник Сивиллы украдкой невесело усмехнулся — довольно долгое время он снова ощущал как у него отняли всякий выбор и возможность влиять на ситуацию. — Я рад видеть вас в добром здравии, госпожа. С момента нашей последней встречи прошло очень много лет. Вы были немногим старше вашего сына. Пришел черед Сивиллы внутренне похолодеть, не подавая вида. Разумеется, в Свете известно об Азриэле, ведь сам Сым Божий застал ее буквально за несколько часов до его рождения. Неважно. Мальчик находится под самой надежной защитой, и не собеседника своего ей надлежит боятся, даже не его господина… Вообще, бояться ей сейчас чего-либо в высшей степени неразумно. — Что же привело вас ко мне, Княжна? , — спросил одетый в белые одежды человек, ему претило нынешнее положение пешки в чужой игре, но тысячилетия бессмертия научили его тому чему не смогла научить вся земная жизнь — терпению. -Меня привела к вам уверенность, что вам, как и мне тяжко наблюдать как разрушаются наши миры как извне так и вовне. Я думаю, вы поймете меня как никто другой. Вы — человек как и я. Не демон, не ангел, не архангел и не божество. Я не верю, что вам безразлична судьба вашего родного подлунного мира, который придсмертно истекает кровью. — Я не могу вернуться туда. Мне там ничего не исправить. — Вы и не вернетесь туда. Вернусь я. Мне важно знать, что здесь есть человек, который разделяет мою боль и который отказывается ожидать стать очередной жертвой Небытия — да это не невозможно, даже для вас… Если у вас осталась вера в милосердие, то советую избавиться от нее как можно скорее. — У меня не осталось никаких иллюзий, Принцесса. Немолодой человек подумал и решил признаться этой женщине в том, в чем не признавался никому. Понизив голос он сказал: — Магдалина… После Михаила пришел черед Магдалины. Он все еще старается убедить Отца в своей верности и готовности поддержать Его во всем. Это значит… — Это значит, что скоро он сделает все возможное для того чтобы принести в жертву своего собственного брата и всех близких тому существ, — жестко закончила Сивилла. Не бывать этому. — Прошу вас, не идите на него открыто сейчас, не в одиночку. Из Обители Света мы видели тени, слышали отголоски, но и этого было достаточно… Бедная девушка. Ее распяли на кресте, как и Архангела. Он Сам сначала смеялся безумно, как всегда. Был рад и благодарил сына. А затем… Солнце успело укатиться к закату в облаках дважды, а крики все еще не стихали. Она кричала, молила, заклинала и все было всуе. Многие из нас хотели пробраться к ней и прекратить ее мучения, но это было невозможно. Я сам едва удержался — Создатель просто получил бы новую жертву, заставив меня смотреть вблизи, тем самым отдаляя конец мучений Магдалины, — горечь исказила лицо рассказчика, — Он разрывал ее от самого естества до горла… Даже, когда легкие ее и глотка было растерзаны Его ненасытной плотью, она продолжала жить. Лишь разорвав ее надвое до самой головы, Он успокоился. Он вернул нам ее глаза. А самое страшное, что Иешуа приказал сделать эти мертвые глаза той, что любила его и страдала за него, украшением Небесного Чертога. Не проходит и дня чтобы он не признавался ей в любви, как он страдает по ней и молится о том, что она обрела покой. Сивилла Оршели не испытала отвращения от рассказа. Лишь толику сострадания и непомерную ненависть. Это ли — добро? Это ли — Свет?.. Она не заметила как произнесла посленюю фразу вслух. — Я думаю, что наши действия теперь очевидны как никогда. Будьте осторожны. Предельно осторожны. Мы встретимся, когда я буду иметь более четкий план действий. Постарайтесь задержаться здесь, но не подвергая себя опасности. Льстите ему, лгите, подсказываете новые идеи, которые приведут его самого в объятия Бездны, не выбирайте средств, вам же не привыкать, между нами говоря! Но! Вы — моя и не только моя единственная надежда здесь. Левий ему предан до фанатизма, на него я не расчитываю. Матерь Божию подвергать опасности не хочу… Пока что. Коль скоро она не выступит против меня первой… Если он заподозрит вас, бегите в Ад… Спасайтесь во Тьме. Мне пора! Сивилла взлетела в седло. — Удачи вам и благодарю вас заранее! Уповаю на вашу мудрость. Храни вас Великие Силы, Игемон. Коротко кивнув и поклонившись на прощанье, человек в белом плаще с кровавым подбоем отправился в противоположную сторону.

***

Первым, что она испытала был страх, даже ужас. Вдруг, чувства подвели ее и вместо своего города и своего народа, она найдет одни лишь руины и бездыханные тела? Вскоре пришла радость и гордость. Тихо, под покровом ночи, Сивилла вошла в шатер Наоми. Крепко и искренне обняла давнюю боевую подругу. — С твоего отстутсвия нам удалось не потерять ни единого человека, кроме тех кто умер от старости. Мы не сдались ненастьям и болезням, Сивилла Оршели. Мы очень стараемся не подвести тебя. — Не меня, — поправила Сиви, — себя. — Я не хочу привлекать к себе лишнее внимание. Это небезопасно ни для вас ни для меня. Скоро вам всем придется уйти. Это необходимо для вашей безопасности. Пока что я не могу этого сделать, но работаю над этим. Я приду за вами и вы снова пойдете со мной и снова к лучшей жизни. Сколько у нас всего людей, Наоми? Мужчин и женщин. — Несколько тысяч, я полагаю. Столько же сколько было раньше. Сивилла тяжело вздохнула. Сразу такое количество пройти не сможет… Это опасно. — Когда я вернусь следущий раз, мне нужно знать больше. Кто с нами с самого начала, а кто нет. Кто сможет выжить здесь некоторое время, а кто нет. Кто владеет оружием, кто ухаживает за скотом, кто занимается земледелием, кто моложе всех, а кто старше. Ей повезет если удасться провести в Шеол хотя бы пол-тысячи живых душ за один раз. Дорога хоть и короткая, но трудная. До нее никто так никогда не делал, но это не имеет никакого значения — много чего до нее никто никогда не делал. Вернулась с ночного патруля Рут и сердечно обнялась с Сиви. — Какое счастье снова видеть вас и знать, что вы справляетесь. У меня огромный камень с души свалился, я безмерно горжусь вами. — Ты нас сделала теми, кто мы есть. Мы ни на секунду не забываем это. Сивилла вычерчивала охранные руны на полу. Это вряд-ли поможет против чего-то серьезного, но и не повредит. Райду* Гебу** Ингви*** … Внезапно рука ее застыла в воздухе, а дыхание перехватило… Она вдруг поняла. Так вот в чем дело! Заклятие рун! Напоследок, начертав Древо Жизни, как свой личный символ, Сиви спешно простилась и отправилась домой. Все, задуманное ей, будет неимоверно сложно. Неимоверно сложно — значит возможно.

***

Демоны и бесы, помня о прошлом визите Сивиллы в Геенну Огненную склонились в трепете. Судьба грешников их не волновала, вовсе нет, их делом было хорошо выполнять работу, но под горячую руку дочери Повелителя никому не хотелось попасться. Сегодня Сивилла не смела их взглядом, расшвырнув в разные стороны как давече, подозвав к себе двоих палачей она задала ему несколько вопросов. — Ты никого не придаешь, Банонэ***, — успокоила смотрителя Сивилла, — и ни чьего приказа не нарушаешь, верно? Тебе нечего боятся. Если хочешь, я сотру тебе память, — она усмехнулась, — брать на себя вину и нести ответственность мне не впервой. Так как? Доставишь мне того кто мне нужен или я сама пойду его искать? — Я выполню ваш приказ, моя принцесса, — тихо сказал Банонэ — но молю вас, заставте меня забыть об этом. Встречу с Азазелло или Мессиром если кто-то из них догадается — мне этого не пережить. Сивилла милостиво согласилась.

***

После долгих лет существования в темнице, Аллистэр Кроули начал питать робкую надежду на то, что его жизнь налаживается. Он научился быть невидимым и неслышимым, прибившись к самым низшим слугам Замка, держась поближе к болтливым бесятам и сердобольным кухаркам. Безусловно, страх за свою жизнь и целостность ни на секунду не покидал его, но, тем не менее, службу свою он нес верно, приказы все выполнял, поэтому то как его ни с того ни с сего выволокли из его же кельи, стало полнейшей неожиданностью. — За что?! , — орал Кроули, — что я сделал?! Его крик стал еще более отчаянным, переходящим в визг, когда его затащили в допросную и приковали к вертелу над горячими красными углями, когда же Кроули увидел, кто стоит перед ним, он вовсе сорвался на визг, хотя и не успел еще испытать боли. Когда-то бесконечно давно Азазелло учил Сиви никогда не использовать пытки, но сегодня у нее не было времени думать над альтернативой. Ей необходимо было подтвердить свою судьбоносную догадку и делать это нужно было быстро. На хитрость, убеждения и расследования у нее не было ни времени ни желания. Сивилла Оршели наклонилась чтобы быть вровень с лицом Кроули. — Я слышала, что уже больше чем два года ты служишь Азазелло… Это правда? Кроули все кричал. Из глаз его лились слезы, из сломанного носа текло. — Какая разница что я тебе скажу, — прохрипел он, — ты ведь все равно будешь меня пытать. -Это абсолютно необязательно, — медленно и даже мягко сказала Сивилла, — если ты захочешь, все закончится очень быстро. Мне нужно знать всего лишь одну вещь. Кроули замотал головой и зажмурил глаза что-то мыча. Сивилла, не говоря ни слова, наконечником короткого копья повернула вертел так, чтобы Алистэр повис вниз лицом и жар углей опалил его лицо и грудь, Кроули завопил. — Просто скажи мне, — не меняя тона и не повышая голоса сказала Сивилла, — твой хозяин не испытывал никакого недомогания, когда ты начал служить ему?

***

И так, теперь она знала. Знала, что интуитивно предрекла давным давно, начертав определенное сочетание рун на теле Азазелло. Знала, каким судьбоносным и прекрасным оказлось это решение, знала причину их нерушимой связи, чтобы не происходило, ведь не даром руна, приведшая к продолжению рода демона безводной пустыни, кровоточила ее собственной родовой кровью…

***

В покоях Принца Воланд появился неожиданно для всех. Он опустился на корточки перед Азриэлем, заговорчищески понизил тон и сказал: — Ты позволишь мне украсть нашу Королеву, верно? Мальчик задумался. — Завтра кого-то ждет сюрприз. — Какой? — Если я расскажу тебе, то это больше не будет сюрпризом, — справедливо заметил Князь Тьмы, — будь нашим чудесным мальчиком и достойным Наследником, слушайся свою свиту и не превращай губки и мыло в лягушек. Наташа их боится. Отец с матерью завтра обязательно придут к тебе. — Я не буду больше превращать ничего в лягушек. И в водяных змей тоже не буду, хотя сегодня очень хотелось, — потупившись признался Азриэль, — А Сиви точно придет? — Непременно. «Даже если мне придется ее сюда силой притащить…» — Ступай в постель пораньше чтобы завтра поскорее наступило, — произнес последнее напутствие Воланд. — Что ж, забирайте нашу Королеву, Мессир, доброй ночи. Доброй ночи, Марго!

***

Марго спешно покинула опочивальню Азриэля, настойчиво влекомая мужем куда-то вон из Замка. Королева весело и испуганно вскрикнула, когда муж подхватил ее на руки и не дожидаясь удивленных взглядов и они просто исчезли, в мгновенье ока оказавшись на лесной опушке. Вокруг стояли древние дубравы, ни Замка ни Шеола не было видно. Лишь пенье птиц, дурманящий запах лета и шум водопада неподалеку. — Я так по тебе соскучился, Марго, — хрипло проговорил Воланд, вновь заставив одежду женщины растаять под его взглядом. Его обуревала страсть, напряжение последних дней требовало разрядки, но в то же время, Повелитель Теней чувствовал необходимость проявить нежность по отношению к жене. По велению мысли избавившись от своей собственной одежды, Воланд кинул плащ на траву и увлек на него Маргариту, накрывая ей уста долгим, глубоким и влажным поцелуем. Марго с готовностью ответила на эту ласку, запустив пальцы в волосы любимого, как ей всегда нравилось. Нарочито медленно и нежно, Воланд провел одними губами по шее женщины к ее ключицам и нежной груди, обводя пальцами соски, распаляя Марго, но и сдерживая себя. Ему жизненно необходимо было как можно дольше продлить ее удовольствие и свое собственное. Спустившись еще ниже, Повелитель Теней закинул ноги Маргариты себе на плечи и припал к ее естеству как-будто к живительнейшему из источников. Его язык и губы нежно ласкали женщину, вырывая из уст той короткие хриплые стоны. Повинуясь зову собственного тела, Марго обхватила пальцами свои заострившиеся соски и вовсю терзала их со стонами моля любимого о долгожданном единении. К языку и губам Воланда присоединились его умелые пальцы, он легонько и нежно гладил внутреннюю сторону женских бедер пока Марго извивалась в исступлении от сладкой пытки. Воланд вновь потянулся губами к выжидательно налитому кровью бугорку, но был остановлен хриплой мольбой Марго. — Пожалуйста, возьмите меня, Мессир… Я не могу… Не хочу одна, я хочу вместе с тобой, любовь моя! И он вошел в нее. Медленно и плавно, застонав от наслаждения и сдерживаясь из последних сил. Затем вышел почти полностью и вторгся вновь глубоко и яростно. На третий раз оба вскрикнули в унисон и Маргарита забилась в конвульсиях, прижимаясь к любимому с такой силой, что оставляла на его плечах тонкие царапины, желая растворится в нем. Хрипло и громко застонав, Воланд пришел к опустошению и снова накрыл уста жены бесконечным поцелуем. Не размыкая объятий, невидимые и неслышимые никем они пролежали так до самого рассвета. Все потом… Все беды мира подождут. А пока что — только они вдвоем наедине с таким долгожданным и выстраданным обоими счастьем.

***

Были ночи, когда ветер был так безжалостно холоден, что заставлял замерзать все чувства одним своим звуком. Были дни, когда солнце было столь безжалостно, что высушивало все слезы в пыль и казалось, глаза ее высохли навеки. После того как он оставил ее в последний раз, она поклялась не лить больше слез и вырвала из сердца все до единого воспоминания о любви. То же самое сделал и он… В какой момент пылкая и горькая любовь превратилась в жгучую ненависть у обоих? Оба они познали моменты счастья и горя, оба причинили друг другу настолько сильную боль, насколько могли, они познали бесконечное удовольствие и поставили себя выше любой морали. Возможно, все утеряно, но теперь, когда она узнала правду, она не может больше ее скрывать. Правду о той самой первой руне. Она знала, безошибочно где найдет его.

***

Пустыня освещаемая лунным светом была белой, будто в снегу. Сивилла спешилась. Она мягко бесшумно ступала, но обмануть демона все равно не могла. Он резко обернулся и яростно впился в нее взглядом. — Что тебе нужно здесь? , — жестко хрипло спросил Азазелло резко оборачиваясь к ней. — Азазелло… — начала она, но договорить ей не дали. Демон мгновенно схватил ее за запястья и дернул к себе. Сивилла, на его удивление не сопротивлялась и продолжала смотреть на него спокойно, без тени гнева и страха. Подтянувшись на носках, она кончиками пальцев дотянулась до шрама Азазелло и даже сквозь его рубаху, их обоих будто пронзило током. — Все мы упустили нечто очень важное, — начала Сиви, — не будучи сыном Создателя, а порождением самой Матери-Земли, ты никогда не нес проклятия бесплодия. Единственная причина, по которой ты так и не обзавелся потомством — тебе суждено было зачать дитя со мной. Это было предопределено тысячилетия назад, это было предопределено тогда, когда я четырнадцатилетняя глупая маленькая девочка начертала на тебе именно этот оберег, который привел к зачатию Азриэля. — Мне не защитить его в одиночку, — прошептала Сивилла, — но и тебе тоже это не под силу! Внезапно, сам не понимая до конца причину, Азазелло разозлился на нее, запрокинул, заставляя смотреть себе в глаза, не давая пошевелиться, но и не причиняя боли. — Так зачем же ты скрывала от меня, что беременна? Хотела спрятать его от меня, хотя знала, что я не брошу свое дитя, пожелай ты сообщить мне об этом! , — обвинительно сказал демон. Он слишком хотел просто заключить ее в объятия и забыть обо всем, но попранная гордость мешала ему это сделать. — Призвать тебя чтобы сказать тебе? , — холодно осведомилась Сивилла, не теряя самообладания, глядя на Азазелло снизу вверх, — мне казалось, что при нашей послендей встрече на Земле мы сказали друг другу больше чем достаточно. Моя судьба тебя так же не интересовала особо, не так ли? Азазелло рыкнул, и сжал ее сильнее. Наверняка до синяков. Он хотел было ответить, но не успел. Земля под ними начала ощутимо трястись.