Второй шанс всё исправить

             — Даниэль! Вот ты где, сучонок! Немедленно иди ко мне! — злой окрик догнал их возле входа. Они провели в своём доме ночь, день и под вечер вернулись обратно на такси. Вышли у ворот и наткнулись на подпирающих забор братьев Харрис в компании мужика в деловом костюме. Адвоката с собой притащили? Как всё серьёзно.       Дэн испуганно втянул голову в плечи и юркнул в калитку, Эрик придержал её для мужа. Им навстречу из будки тут же выбежал охранник.       — Хозяин, эти люди здесь уже давно. Ваших родителей нет дома, но они не поверили и отказались уходить.       — Позвони моему отцу, скажи, что Харрисы здесь. Никого не пускай. Если начнут прорываться, то вызывай полицию. — Эрик вошёл следом за Дэнни, взял его за руку и повёл в дом.       За спиной слышались возмущённые крики, но шагов не было. Даниэль вошёл в дом и сполз спиной по двери. Его трясло. Эрик сел на пол рядом.       — Дэнни, солнышко, я не отдам им тебя. — Он отнёс любимого в спальню и рухнул с ним на руках в кресло.       Дэн вжался в него и дрожал до тех пор, пока не приехал отец. Он тоже пригласил юриста, да не одного. Они вместе с Харрисами закрылись в кабинете, а Эрик со слугами отпаивали перепуганного Дэнни успокоительными. Примерно через час один из них попросил их зайти в кабинет.       Эрик снова поцеловал своё испуганное солнышко.       — Не бойся, я с тобой.       Они вошли в кабинет. Второй альфа — Петер — тут же вскочил с места и бросился к Даниэлю.       — Неблагодарная тварь! Как ты посмел обмануть всех и сбежать из дома?       — Полегче, господин Харрис, — осадил его отец и прикрыл собой детей. — Ваши крики играют против вас. Мальчик напуган. Впервые с момента, как вошёл в этот дом. Получается, что не мы, а вы его напугали.       — Дайте мне минуту наедине с ним, и я избавлю вас от этого выродка! — с пафосом произнёс Харрис. — Мальчишка неуправляем. Лжёт, клевещет на семью, что заботится о нём. Пока был жив его отец, он ещё держался. Стоило моему отчиму умереть, он совсем от рук отбился. Наверняка рассказал вам слезливую историю о своих злоключениях, где все его обижают.       — Рассказал, и мы склонны ему верить, господин Харрис. Не вам. Сядьте или я прикажу охране вышвырнуть вас из дома! — окрика отца хватило, чтобы Петер с оскорблённым видом сел в кресло рядом с братом.       — В свою защиту хочу отметить, что мальчишка является моей истинной парой. Я не досмотрел за ним, но теперь он не сможет сбежать.       Эрик кусал губы от гнева. Какая наглая ложь! Отец наблюдал за ним и задал визитерам вопрос, что раньше не звучал в этих стенах.       — Истинный? — Петер радостно закивал. — Хорошо. Тогда скажите нам, чем пахнет Даниэль?       — Это моё личное дело! — зарычал Харрис. — Я не обязан…       — Обязаны, — вмешался адвокат. — Вы не хуже нас знаете, что только истинные партнёры и члены семьи могут унюхать запах друг друга. Для остальных мы ничем не пахнем. Это слишком интимная информация, чтобы делиться ей даже с друзьями. Вот вы. Вы же чувствуете запах брата?       Харрис кивнул. Адвокат хищно улыбнулся.       — Господин Кёниг тоже чувствует запах супруга и сына, ведь это его семья. А сын господина Кёнига утверждает, что Даниэль Миллер — его истинная пара. Он чувствует его запах. Эрик, — он повернулся к юношам. — Ты готов сказать мне, чем пахнет твой супруг?       — Что? — взревели оба Харриса разом, но замолчали под взглядом Кёнига-старшего.       — Да, — подтвердил Эрик. — И Дэнни может сказать вам, чем для него пахну я. А мой отец подтвердит его слова.       — Или опровергнет, — снова влез Петер Харрис.       — Или опровергнет, — согласился адвокат. — Для чистоты эксперимента я попрошу вас сообщить мне эту информацию на ухо.       Отец Эрика прошептал альфе свой вариант. Потом тот подошёл к Даниэлю и послушал его. После чего направился к Петеру Харрису.       — Ваша очередь.       — Я отказываюсь! — заявил тот. — Это унизительно!       — А мне всё понятно! — ответил адвокат. — Господин Харрис, вы не можете назвать мне запах Даниэля Миллера не из вредности или оскорблённого самолюбия, а потому что не чувствуете его. Вы лжёте, он не ваша пара! А вот в случае с Эриком господин Кёниг и Даниэль назвали мне один и тот же запах. Парни — истинные, а вы сейчас пытаетесь их разлучить. Для чего? Вам не хватает собственных денег и нравится жить за счёт господина Миллера? Многомиллионное состояние ещё и не на такое сподвигнет.       — Мальчишка несовершеннолетний! — выдал Петер очередной аргумент. — Наш отец-омега — его законный опекун.       — Уже нет, — невозмутимо пропел адвокат и жестом фокусника опустил перед ними на стол заламинированное свидетельство о браке. — Вчера Эрик и Даниэль вступили в законный брак, подтверждение истинности значительно упростило процедуру.       — И даже метка имеется, — зло произнёс Дэнни и оттянул воротник водолазки. Припухшая метка альфы была хорошо видна. — Эрик поставил мне её при свидетелях, а не во время течки. Да, Петер, течка у меня тоже уже прошла, закончилась позавчера. И Эрик повязал меня. Не для тебя зацвела моя роза! — последнюю фразу он буквально выплюнул с какой-то злобой. Не его слова, а Петера, который таким образом, скорее всего, измывался над парнем, в красках описывая то, что сделает с ним во время течки.       Эти слова достигли цели. Лицо Петера Харриса перекосилось от злости. Он понял, что упустил свой шанс. И денег лишился, и омеги, и секса. А юристы Кёнига потирали руки.       — На этом основании господин Кёниг-старший теперь является законным опекуном Даниэля до исполнения двадцати одного года. Совершеннолетними Даниэль и Эрик признаны в тот момент, когда подтвердили истинность партнёра, — закончил адвокат и окинул Харрисов победным взглядом. — А теперь давайте отпустим детей, у них медовый месяц, и перейдём к серьёзным делам. Ложь, клевета, травля подростка…       — Да, идите, — отпустил их отец и сосредоточился на Харрисах. — А я приеду завтра утром, чтобы провести в фирме покойного господина Отто Миллера аудит и принять все дела. Буду управлять компанией зятя, пока он не подрастёт и не получит необходимое образование.       Под мрачные взгляды неудавшихся добродетелей Эрик утащил Дэнни из кабинета. Ему очень хотелось остаться и послушать, но его солнышко выглядело бледным и усталым. Он повёл его на кухню и попросил слуг сделать им сладкий чай. К нему сразу же нашлись пирожные, конфеты и сдобные булочки.       Уже позже позвонил отец и сказал, что приказал одному из слуг скрытно проследить за неудавшимися родственничками. Харрисы сразу от них поехали в аэропорт и улетели домой. К родственникам по фамилии Каллини они не заезжали. И он тоже уже улетел следующим рейсом, чтобы рано утром неожиданно нагрянуть в офис со всеми документами и юристами.       Папочка уехал ещё вчера, он прилетел из командировки на один день, чтобы увидеть свадьбу сына, и вернулся обратно.

***

      — Эрик, пожалуйста, — проныл Дэнни в очередной раз. — Можно, я не буду снимать кольцо? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!       Они спорили примерно половину утра. Все аргументы Эрика разбивались о несчастное лицо, дрожащие губы и полные слёз глаза. Ещё недавно сам не желающий огласки Даниэль теперь хотел идти в школу с обручальным кольцом на пальце.       — Солнышко, Устав школы запрещает ношение ювелирных украшений, — привёл Эрик ещё один аргумент.       — Ха! — на милом личике мужа появилось торжествующее выражение. — Я видел в классе омегу, на котором было столько колец, словно он решил показать остальным всё своё приданное. И он был с накрашенным лицом, а это тоже запрещено.       Эрик нахмурился. О том, что Данте игнорирует Устав, он уже как-то задумывался. Единственный омега в школе, который плевал на правила. Что это: наглость, деньги, что-то другое?       — Милый, это как раз тот омега, которого тебе стоит опасаться.       — Почему? — искренне удивился Дэнни.       — Его фамилия Каллини. И он — родственник твоего отчима.       Даниэль несколько секунд пытался привести эти два факта к общему знаменателю. Потом его осенило.       — Каллини? Те самые, про которых написано в учебнике истории и снято много фильмов?       — Ага, они, — подтвердил Эрик. — В прошлом — величайший клан отравителей и знатоков ядов, сейчас — династия фармацевтов.       — Пффф! — фыркнул Дэнни. — Специализация осталась прежней.       — Именно! Поэтому будет лучше, если Данте будет думать, что мы просто потрахались в течку и всё! Или он начнёт травить тебя чем-нибудь.       — Я ничего не возьму у него из рук, — испугался Даниэль, но кольцо снял и оставил на комоде. На подушечке рядом с кольцом Эрика.       — Правильно сделаешь, — согласился Эрик. — Пей воду только из закрытых бутылок, ешь еду, которую выбрал в столовой сам или я тебе принёс. А я постараюсь не отходить от тебя.       Они всё же собрались, сели в машину и даже не опоздали на первый урок. Эрик держал его за руку, пока они шли по длинным коридорам к нужному классу. Он думал, что просто не будет, но не ожидал, что настолько.       За его партой сидел Данте Каллини. Развалился, словно дома на диване, и томным взглядом смотрел сквозь всех.       — Не понял, — рыкнул у него над ухом Эрик. — Здесь я сижу.       — И я, — нежно проворковал Данте.       — Нет, ты сидишь вон там. — И Эрик указал на парту омеги. — Всегда сидел. Вот и иди туда!       — Я передумал, — нагло заявил Данте. — Хочу сидеть здесь!       — Мечтай! — Эрик довольно грубо спихнул его со стула. — Со мной будет сидеть Даниэль. Это не обсуждается. — Словно в подтверждение своих слов он громко чихнул. — Фу, Каллини, чем ты воняешь? Притащил в школу труп любимого хомячка?       Класс дружно покатился со смеха. Эрик зажал нос, схватил за руку Дэнни и вместе с ним выбежал за дверь.       — Эрик, это было грубо!       — Что? — не понял он. — Ты не чувствуешь? От Данте воняет какой-то гнилью! Смотри, у меня аж глаза слезятся и сопли потекли! — он чихнул ещё несколько раз.       Им пришлось идти умываться в туалет. Они были раздельные для альф и омег, но Эрик крепко сжимал пальцы пары и «не заметил» взгляды других парней. Он тщательно прочистил нос и умылся, а Дэн стоял рядом. Наконец кто-то рассмотрел шевроны на их форме, и интерес к странной парочке пропал. Они вернулись в класс.       — Ты всё ещё здесь? — рыкнул Эрик на наглого Данте и выпустил клыки. — Вали за свою парту! — он схватил омегу за шкирку и буквально сдёрнул со стула. Протащил волоком по проходу и швырнул на парту. — Где сидел, там и сиди! У меня есть сосед по парте! Он и будет сидеть со мной рядом!       — Что здесь происходит? — пока Эрик гонял Данте, в класс вошёл учитель. — Господин Кёниг, я жду объяснений.       — Данте перепутал парты! Я отвёл его на место, — прогундел Эрик. Стоило ему оказаться рядом с Каллини, как у него снова потекли сопли.       — Я не заметил, чтобы господин Каллини делал это добровольно, — осторожно заметил математик.       — Тогда у него и спрашивайте причину, по которой он решил пересесть ко мне! — шмыгнул носом Эрик. — У меня есть сосед. А Данте так воняет, что у меня насморк начался. Да я сдохну рядом с ним за урок!       — Ты порвал мне форму! — взвыл омега со своего места и показал на разошедшуюся по шву на боку под рукой одежду.       — Там нечего рвать! — огрызнулся Эрик. — Это не форма, а костюм стриптизёра. Где ты взял эту тряпку? Она ж тебе мала на три размера! На жопе не лопнула? В таких зауженных брюках нельзя сидеть, треснут по швам! Или правила не для тебя написаны?       Данте хотел возразить, но резко опустил глаза под взглядом наблюдавшего их перепалку учителя.       — Давно хотел спросить. Господин Каллини, почему вы всегда одеты не по форме? — поинтересовался математик.       — По форме, — пробурчал тот, но учитель не принял его версию. Он подошёл и потянул за рукав, а потом вообще поднял несчастного омегу и внимательно осмотрел. Подметил слишком узкие брюки, сидящий в облипочку довольно сильно укороченный пиджак. Поднял омегу с соседнего стула и сравнил результат.       — Нет. Ваша форма ушита, а это прямое нарушение. И почему на вас столько украшений, а на лицо нанесена косметика? Это запрещено. Существуют общие для всех учеников правила. Вас они не касаются? Я отстраняю вас от занятий, пока не приведёте себя в приличный вид. Покиньте класс. Директору школы и вашим родителям я сам сообщу. Вон!       В звенящей тишине Данте в слезах выбежал из класса, а Эрик снова чихнул и шмыгнул носом. Дэнни невозмутимо протянул ему бумажный носовой платок. Ученики смотрели на него с удивлением. И Эрик не выдержал.       — Я что, один чувствую эту вонь от Данте? Да от него за сто метров несёт гнилыми апельсинами! Или я чего-то не понимаю, а это новый мажорный аромат сезона? Он его рекламирует что ли?       — Давайте начнём урок, — миролюбиво предложил математик.       Данте не вернулся ни на следующий урок, ни на следующий день. Его не было несколько дней, кто-то из омег-подпевал сообщил, что у него началась течка. На неделю? Когда он всё же вышел, то был в обычной школьной форме, без украшений и косметики. Сидел тихо, не смотрел на Эрика и вообще не отсвечивал. Так прошло две недели. Спокойных и наполненных учёбой, прогулками, разговорами, немножко ссорами, множко примирениями.

***

      — Снова и снова, я смотрю в твои глаза,       Ты был всем, чего я хотел.       Ты поймал меня.       Я хочу обнять тебя,       Я хочу быть рядом с тобой.       Я никогда не хочу отпускать.       Тихо играла музыка в радиоприёмнике. Дэнни подпевал исполнителю. Чистый и красивый голос разносился по кухне. Длинная футболка, из-под которой так трогательно выглядывали шортики, мягкие тапочки, сползшие на щиколотки носочки. Собранные в безумный пучок кудряшки, тонкая шея, пульсирующая на шее жилка.       Эрик уже не хотел есть, он хотел сожрать своего мужа. Схватить в охапку, бросить на постель и в очередной раз довести до крика. Вместо этого он пялился на плавно покачивающиеся бёдра, на изящно виляющую попку, на красиво летающие над сковородкой руки. Даниэль готовил сам. Отвоевал себе это право, закатив такой скандал, что отец и сын Кёниги сдались без боя.       Как это он не может сам испечь блинчики? Ну и что, что в доме есть слуги и среди них повар? Он готовит, потому что хочет заботиться о своём муже, а не потому что считает себя прислугой! Эрик уступил сразу. Чай из рук любимого солнышка стал вкуснее, еда проглатывалась, а он тянулся к сладким губам, чтобы поцеловать и сказать спасибо.       — Снова и снова я мечтаю об этой ночи,       Теперь ты рядом со мной.       Ты рядом со мной.       Я хочу обнять тебя,       Дотронуться до тебя, попробовать на вкус,       Заставить тебя не хотеть никого, кроме меня,       Я хочу, чтобы этот поцелуй никогда не кончался, нет, нет.       О, детка, пожалуйста.       — Ох, детка, — взмолился Эрик. — Если ты немедленно не перестанешь так соблазнительно крутить передо мной своим замечательным задиком, то секс у нас будет прямо здесь и сейчас.       — Ой! — Дэнни почти уронил на плиту сковородку. Сегодня он жарил им картошку. Захотелось горяченькой и хрустящей. — Прости! Я не подумал!       — Ага! Верю! — хихикнул Эрик и всё же поднялся из-за стола. Внушительный стояк под тканью домашних брюк красноречиво говорил о мыслях в последние пять минут. Он обнял мужа со спины, прижался к нему и довольно потёрся. — Но я потерплю немножко, кушать хочется.       — Почти готово. — Дэнни ничуть не смутился, повёл попкой, притираясь и дразня, потянулся за солью. — Если ты сейчас не отойдёшь, то еда у нас будет слишком солёная и несъедобная. И в наказание я начну готовить заново, а не пойду в кроватку.       Эрик отпрыгнул от него и с обиженным видом вернулся на место. Даниэль спокойно посолил картошку и достал из шкафчика тарелки. Накрыл на стол и уселся рядом. Есть не в столовой, а на кухне стало новой негласной традицией. Никакой вам сервировки, скатертей, салфеток, длинного ряда разнообразных ножей и вилок, даже если ты всего лишь жуёшь яичницу с беконом и запиваешь соком.       Отец поворчал немного в первый раз, поел и удалился с грустным лицом. Потом он рассказал сыну, что раньше папочка тоже готовил сам, но работа стала отнимать много времени. Начались командировки, и они наняли повара.       — Ты чего сидишь? Аппетит пропал? — заволновался Дэнни.       Эрик грустно улыбнулся.       — Нет, задумался.       — О чём? — Дэн и холодного молока ему налил, и сырный соус придвинул.       — Давай сходим куда-нибудь? — предложил Эрик. — Уроки сделаны, дома скучно.       — Соскучился по тусовкам? — разочарованно протянул Дэнни. Его улыбка стала натянутой, а у Эрика перед глазами пронёсся момент, когда он пришёл к нему домой, а подарок для сына не принёс. Потому что даже не знал, что у ребёнка день рождения. Тогда Дэн точно так же поник.       — Нет, ни капельки. Я больше тусил по клубам от нечего делать, от скуки. Но папочка оказался прав: свою пару я не там встретил. А задумался, потому что вспомнил, что Дерек и Пауль приглашали нас как-нибудь посидеть в кафе.       Та самая замужняя пара из параллельного класса. Парни по секрету признались им, что тоже заключили брак. Метка у Даниэля сошла через два дня, поэтому в школе никто не знал. Разовая акция, чтобы впечатлить Петера Харриса. За его демонстрацией не последовало объявления в газете или в светских новостях, из чего можно было сделать вывод, что недородственничкам сейчас не до этого. Им бы отбрехаться перед аудиторами.       Они пересекались на переменах и в школьной столовой, пару раз вместе сидели за конспектами в библиотеке, им попалось одинаковое задание по истории. Именно Пауль рассказал Эрику о том, что учитель истории получил от директора выговор и даже лишился премии за месяц. Всё из-за того, что позволил ученику упасть на пол и разбить голову.       Теперь Эрик знал, за что его внезапно возненавидели и всячески пытались завалить на контрольных. Учитель не считал себя виноватым и объявил ничего не подозревающему ученику негласную войну.       — Пойдём? — тут же оживился Дэнни. — Дерек обещал мне рецепт их фирменного семейного пирога.       — Он может прислать его тебе на телефон, — недовольно проворчал Эрик. Но он не злился. Наоборот, его радовало то, что любимое солнышко перестало шарахаться ото всех, появились общие интересы с этим Дереком.       — Нет, я должен подробно расспросить его, — заныл Дэнни, и Эрик шлёпнул его по аппетитной попке.       — Тогда иди, собирайся, а я пока договорюсь о времени и месте.       Пока Дэнни одевался и прихорашивался, он позвонил Паулю и согласился встретиться в кафе в центре города. Заглянул в спальню, где его солнышко вертелось перед зеркалом, и ошарашил новостью.       — Будь самым красивым сегодня, у нас двойное свидание. Дерек тоже хочет погулять, вот вчетвером и посидим где-нибудь. Программу придумаем вместе.       Дэн завизжал от восторга и принялся с удвоенным энтузиазмом выбирать наряд и украшения.