Лунное затмение

Кажется, что-то в моей грудной клетке громыхнуло и осыпалось, но я лишь улыбнулась Сандену, словно не воспринимая его слова всерьёз. — Из другого мира? Что-то вроде другой деревни? Или всего нашего огромного леса? Ты читал об этом где-то? — завалила я его вопросами, как взбудораженный ребёнок. Я всячески пыталась показать, что совершенно не понимаю, о чём он говорит. «Верь мне.» — послала я в сторону Старосты мысленный приказ, но тот просто отмахнулся от него, даже бровью не поведя. Ну конечно, это не могло быть так просто. Не восприимчив к подобного вида энергии? Или я недостаточно надавила? В любом случае… — Прости, Аврора, но твои попытки притворства погоды не сделают, а только увеличат время нашего разговора. — Санден качнул головой. Я скрипнула зубами, при этом чудом умудрившись продолжать улыбаться. — Я абсолютно уверен в том, что говорю. В конце концов, ты не единственная, кто не принадлежит этому миру полностью. У меня, кажется, попыталась отвалиться челюсть, но я удержала невинное лицо. О чём Санден говорит? Он тоже переселенец, как и я? Или под другим миром он имеет в виду другую вселенную? Тогда, получается, он знает об Инке? — И кто же ещё? — внезапно даже для самой себя спросила я. Голос показался хриплым, будто и не моим вовсе. Мужчина прикрыл глаза. — Ева. Ева?! Я судорожно вздохнула. Это то имя, которое упомянул Дрим. Это… — Вижу, тебе знакомо это имя. — немного удивлённо отметил Санден. — Я… — Так, стопэ! — я остановила его готовый начаться монолог резким движением ладони. — Дай руку. Морте выглядел сбитым с толку, но просьбу выполнил. Я обхватила его запястье пальцами и принялась тянуть энергию, смотря в расширившиеся бирюзовые глаза. Санден попытался было дёрнуться назад, но я не дала. — Это нужно, чтобы я точно знала, что ты не пытаешься меня обдурить. — ровным тоном поведала я, сощурившись. — Я почувствую, если ты решишь мне солгать. Мужчина недовольно хмыкнул, и я отзеркалила его выражение лица. — Ну а что, ты же говорил, что мне не враг. — напомнила ему я не без толики злорадства. — Прости, но я пока не могу тебе доверять. — Я понимаю. Что же… Санден на всякий случай повторил то, что сказал до этого, и я убедилась, что он действительно говорил правду. — Кто такая Ева? — Она… — Санден замялся, будто не знал, как подступиться к вопросу. Или же пытался придумать формулировку, чтобы одновременно не солгать и не сказать всей правды. — Этот мир… — выдохнул Санден. — Если я не ошибаюсь, он называется мультивселенная. И мультивселенная живёт второй раз. Второй раз, значит… Затаив дыхание, я слушала его так внимательно, как, наверное, никого до этого. Мне казалось, будто прямо здесь и сейчас решается моя судьба. Моя — и близнецов. — И в первую попытку Ева была такой же, как ты. Пришедшей из другого мира, чтобы исправить чужие ошибки. Меня словно обухом по голове ударило. Вспомнился тот день, когда я спросила у Шелтера о существе, которому поклонялись Изгои. «Древо было уничтожено… Я ошибся с выбором?» — как наяву зазвучали его слова, сказанные в припадке. — «Какая это по счёту попытка?» Ужасающая сила, что сумела пригвоздить самого Хранителя АВ к земле… Сила, принадлежащая божеству — божеству, приказавшему своей пастве кинуть меня в костёр. Божеству, чей голос, мелодичный и женский, я слышала. «Однажды ты поймёшь меня.» — сказало тогда… «Оно». Пазл сложился не с щелчком, но с хрустом — жутким и оглушающим. Ева — это «Оно». Тот Глюк, о котором говорил Инк, с ней связан. А она сама… В прошлом существовании мультивселенной Ева была вместо меня — её тоже призвал Шелтер. И она не справилась. Мир был уничтожен, но почему-то… Почему-то его перезапустили. Если Шелтер смог вырвать её душу из другого мира, значит, Ева точно так же отмечена Смертью, как и я. Она собрала себе верующих в мире, что когда-то был её домом. Неужели ради силы? Вера разумных — тоже своего рода энергия, которую можно поглощать… Всё это время не Старейшины были нашей основной проблемой. И не какое-то эфемерное божество Изгоев. Нет, тем, кто на самом деле представляет для нас угрозу, была… Была та, кто по своей сути так похож на меня. В любой другой раз я бы посчитала все свои нынешние выводы бредом сумасшедшего, но почему-то что-то — не иначе, как моя своеобразная связь с Древом и чем-то ещё, что можно было бы называть энергией самой мультивселенной — не позволяло мне разувериться в собственной правоте. О, боже. — Я не знаю точно, почему мультивселенная начала свой ход сначала. — донёсся до меня голос Сандена, словно сквозь вату. Его магия колебалась и искрила, но я всё ещё не чувствовала лжи. — Знаю только, что вне влияния времени остались две вещи. Ева и… Тьма. Тьма. То, что сейчас из себя представляет Древо. Скопление магии и личностей смертных и хранителей, источающее лишь ненависть. Сущность, что в будущем должна превратить Найтмера в Кошмара. Сущность, которую, кажется, невозможно одолеть. Сущность, не желающая баланса. Сущность, независимой частью которой является Элдвин. И… — Именно Тьма воздействовала на Дрима. — продолжил Староста. Я невидящим взглядом смотрела сквозь него. — Когда-то учёные сделали множество ловушек для того, чтобы поймать, подчинить или уничтожить хранителей. Для этого они использовали магию самих хранителей — Омега-энергию. В этот момент мне даже не пришло в голову всё-таки спросить, откуда они брали Омега-энергию всё это время. Зря. — Разум Дрима был в раздрае. И Тьма выбрала этот момент, чтобы напасть… — Санден замер, переводя дыхание. Я вдруг поняла, что всё это время сжимала его запястье так сильно, что чуть было не сломала хрупкие кости. — Точнее, не вся Тьма, а лишь отделившийся её кусок, не зависящий от основной сущности. «Как Элдвин.» — отстранённо подумала я. — Эта часть… Состояла из того, что представлял собой Дрим в прошлой мультивселенной. Я замерла. Что?.. — Это и есть Дрим, но из другого времени. Из другой реальности. И смешанный с Тьмой. Кажется, он называл себя… О нет. Нет, пожалуйста. Это не может быть правдой, прошу, скажи, что я думаю неправильно, что это всё бред. Я не могу поверить, что… — Шаттеред. Всё вокруг застыло, включая меня саму — сердце, душу, разум. Всё. О, звёзды, этого не может быть. Шаттереда же не существовало в оригинальном Дримтейле, он лишь выдумка фанатов. Приходящая ко мне в кошмарах вслед за уничтожением мира, да, но выдумка — больная и невозможная. Его нет… Мне хотелось бы успокоить себя тем, что Шаттеред не может существовать потому, что Дрим банально не способен удерживать в себе негативную энергию. Но при каждой попытке я так некстати вспоминала, что Тьма — не Негатив и не Позитив. Что-то смешанное, что-то более глубокое, что-то… иное. Я вздрогнула, когда магия Сандена, которую я вытягивала, окружила меня. Он не врал мне. Он не врал. — Ева пыталась остановить этот процесс, но не сумела. Хотя Шаттеред не уничтожил личность нынешнего Дрима, пусть и даровал ему свои воспоминания… Часть воспоминаний. Да и то, Дрим, наверное, воспринял их, как галлюцинации или сон — иначе бы точно сошёл с ума. — Санден невесело усмехнулся. — Сейчас внутри твоего брата двое: настоящий он… И он прошлый, искажённый Тьмой. Мне жаль. И Еве, я уверен, тоже жаль. — Откуда ты это знаешь?.. — прошептала я еле слышно. В голове, казалось, взорвалась сверхновая. Я и не заметила, как он выдернул свою руку из моей хватки, и ток энергии прекратился. — Это… Немного сложно. — Санден обнял себя за плечи, и что-то в этом жесте было настолько болезненно-беспомощным, что я поёжилась. Он ведь… Один из объектов. Интересно, как долго он мучился до того, как спастись? — Я уже говорил, что являюсь жертвой тех чудовищ. Исследователей. Учёных. Старейшин. И они… были очень изобретательны в своих экспериментах. Я сцепила подрагивающие ладони в замок, смотря на него и почти не моргая. — Настолько, что посмели притронуться к магии, неподвластной простым смертным. Это была даже не Омега-энергия. Эта магия принадлежала самому настоящему богу, существующему в бесконечном количестве вселенных. Ты ведь уже знаешь, что мы — далеко не единственные жители мультивселенной, не так ли? — Санден устало улыбнулся. — Думаю, твой художник рассказал не слишком много, но достаточно. Так он ещё и про Инка знает. Ну писец. — С помощью Изгоев и их веры учёные сумели дозваться до «Оно», я права? Санден кивнул. Впрочем, я даже не удивлена, что Старейшины тырили народ не только из собственной деревни, но и из чужих. — Энергия Евы была использована на мне. Это был лишь незначительный кусок, но… Когда смертные верят во что-то, магия, вырабатываемая их душами ради их же бога, не сравнима ни с чем другим. Её могущество нельзя описать. Мне вспомнилось, как «Оно» умудрилась вдарить Инку, внекодовому Хранителю, мать его, АВ, настолько сильно, что он не мог двинуться. — И я… установил с ней связь. Я еле сдержала порыв вскочить на ноги и отшатнуться от стола. Так, спокойно, он вроде вменяем, иначе бы и рассказывать ничего не стал… Ну, насколько вменяемым может быть убийца. Тц… — Иногда я могу видеть её глазами. Слышать её ушами. Думать её мыслями. Точнее, частью из них — моё сознание мало приспособлено для того, чтобы воспринимать всё, происходящее в голове у божества. — Морте виновато отвёл глаза, будто действительно нёс ответственность за это. — Отсюда я и знаю всё то, что рассказываю тебе. — То есть, хочешь сказать, что ты переодически сидишь в мозгах у неебической хтони, выведываешь её сокровенные планы и так далее, а она при этом ни сном, ни духом, и до сих пор тебя не обнаружила и не прибила? — сухо поинтересовалась я, вскидывая брови. Как-то… Как-то всё это странно… — Я не знаю, что эти вивисекторы там намудрили. — вяло огрызнулся Санден. — В любом случае… Если бы она знала, то, наверное, уже вышвырнула бы меня из своего сознания. Или постаралась выйти на связь. — Или же она уже давно в курсе и специально подсовывает тебе ложную информацию. — не согласилась я. — Может, ты с первого своего прихода неосознанно стал её марионеткой. Староста замолчал, уставившись куда-то сквозь мою голову. У меня дёрнулся глаз. Получается, я не могу верить ни одному ему слову, так? Даже если он сам уверен в том, что говорит правду. И, раз так, я также не могу утверждать, что Ева действительно является такой же, как я. «Попаданкой». Слово какое-то кривое, может, по-другому назваться? …поразительно, что, учитывая всю ситуацию, я ещё успеваю думать о чём-то столь несущественном. — В будущем должно случиться ужасное. — вдруг разорвал тишину Санден. — Алое небо, срубленное Древо, потерявшее все плоды. Люди и монстры искажены или убиты. Озеро крови, в котором по колено стоит каменная статуя скелета в диадеме. И стоящее напротив создание темнее самой ночи. Повелитель Кошмаров. Я натурально охренела, открыв рот и безуспешно пытаясь вдохнуть. — Ты… Ты… — Это портрет будущего, который я составил из видений. — покачал головой Санден. Бирюзовые глаза сверкнули неопознанной эмоцией. — Судя по твоей реакции, он правдив. И это значит, что, скорее всего, и остальные мои знания тоже. «И про Дрима тоже?..» — хотелось проговорить мне, но я не стала озвучивать очевидное. Тьма… Инк обещал, что поможет мне, если случится «что-то непоправимое». Конечно, скорее всего он имел в виду яблочный инцидент, но… Какой смысл страшиться того, что, может, и не произойдёт, когда кошмар начинается прямо перед моим носом? Я понятия не имею, как помочь Дриму. Но, может… Может, Инк знает. Тем более, он говорил про «Глюк». Что-то, что изначально и привело его в Эплтейл. Я помню, после того, как мы с близнецами сбежали из деревни Изгоев, Инк сказал, что «Оно» связано с Глюком. Может, породило его, может, было порождено им. Или же это была другая связь — да какая разница! Главное, что Ева является не только моей проблемой. Инк не может вмешиваться во внутренние конфликты АВ — за исключением редких случаев. Но здесь… Здесь дело гораздо серьёзнее, раз Ева, по словам Сандена, существует в нескольких мирах. И, видимо, везде нашла себе последователей и тянет энергию. Если Ева когда-то была обычным человеком, как и я… Как так вышло, что она стала чем-то подобным? Неужели это то, что божественное сознание может сделать с личностью?.. Я не хочу становиться чудовищем. Но, видимо, века — или тысячелетия — жизни превращают людей в нечто, подобное богам. Или демонам. Я… — Лилит? — раздался голос Сандена, вырывая меня из мрачных мыслей. — А? — я медленно моргнула. — Как ты меня назвал? — Я молчал. — удивлённо качнул головой мужчина. — Аврора, ты в порядке? Чёрт. Уже и мерещиться начинает. — Конечно, нет, я не в порядке. — криво усмехнулась я. — Узнать, что Дрим едет крышей, а совсем рядом с нами обитает ебанина, которая не против сделать из хранителей шашлык — это ну вот вообще не было пределом моих мечтаний. — Я понимаю твоё смятение. — вздохнул Санден. Его хвост отбивал нервный ритм по полу, но этот звук почему-то почти не раздражал. — Думаю, я чувствовал себя примерно так же, когда выбрался из лабораторий. Вокруг огромный страшный мир, а я мал, одинок и беспомощен. Но мне никто не мог подсказать, как жить, а вот ты… Ты не одна. У тебя есть источники информации. Ты так пытаешься меня успокоить, или обесценить мои переживания с помощью сравнения с твоими?.. Судя по интонациям, первый вариант. Ну, хоть что-то. — Хорошо. — я потёрла переносицу и подняла на него глаза. — Хорошо, я… Я воспользуюсь этими источниками. Расскажи мне всё, что знаешь про учёных и их исследования. И про Жатву тоже расскажи. Взгляд Сандена потяжелел. Что ж, это будет сложный разговор. …хотя куда уж сложнее?

***

В общем и целом я смогла выяснить несколько интересующих меня моментов: Старейшины желали достичь бессмертия и при помощи кучи подручных как не в себя скрещивали самые несочетаемые виды живых существ, приправляли всё это разнообразной магией и пытались вытащить из тел «геном вечной жизни». Что самое весёлое, благодаря своим экспериментам эти козлы стали долгожителями и столько лет существовали на этой грешной земле, сколько не снилось самым старым монстрам, про людей и говорить нечего. Причём для народа Старейшины делали вид, что сменяемость власти имела место быть — изменяли голоса и всячески уродовали собственные тела, пытаясь максимально их исказить (они активно делали вид, что «предшественники» умерли от старости и передали пост своим ученикам). Так некоторые Старейшины, которые изначально были людьми, спустя несколько поколений стали монстрами, сотканными из разных видов. А Старейшины-монстры почти обрели человеческий облик с некоторыми «оговорками» (на этом слове я задумчиво покосилась на хвост Сандена). И так по кругу. Тем не менее, сейчас Старейшины прячутся за ширмой. Оказывается, века издевательств над собственными телами привели к тому, что теперь они даже слепому бы не показались ни монстрами, ни людьми. Ужасные твари, в чьих обликах не осталось ничего, чем они когда-то были. Наверное, они напоминают Амальгамет… Ещё так вышло, что некоторые изначальные Старейшины всё-таки померли — то ли от экспериментов, то ли от того, что всё же слишком долго жили. Неудивительно. На их место были взяты особо выдающиеся учёные. Повышение, что сказать. Впрочем, какая разница? Все они одинаково виновны. Я сжимала кулаки, искренне желая прямо сейчас подорваться, найти этих ублюдков и каждого из них подвесить за шею на главной площади деревни. То, что они творили с бедными людьми и монстрами — всё было продиктовано алчностью! Они итак жили больше, чем кто-либо. Вероятно, могли сравниться даже с хранителями. Так какого дьявола эти смертные считают, что могут посягнуть на бессмертие богов?! Гх… Какая-то это… плохая мысль. Санден попросил меня подождать с вивисекцией (я сама удивилась всколыхнувшимся во мне жестоким желаниям). Я не совсем поняла этого. В конце концов, он тоже из-за них страдал. Староста объяснил, что «всё ещё собирает информацию». Я, пребывая в подвешенном состоянии из-за открывшихся подробностей, не стала допытывать детали. Да и, судя по всему, практически всю власть над деревней Санден уже прибрал к своим загребущим ручонкам — так что Старейшины почти не представляют угрозы в данный момент. Хотя это не значит, что они не будут наказаны. В конце концов, хранитель я или где? — Своей Жатвой ты изничтожил всех, кто ещё мог продолжать эксперименты? — на всякий случай уточнила после рассказа о Старейшинах я. Санден поджал губы. — Практически. Но, в любом случае, я перекрыл кислород оставшимся. Они уже никуда не денутся. Что же касается исследований… Живых объектов больше нет, все они погибли. Разве что… — он отвёл взгляд и сутулился. — Я проверил практически все основные корпуса. Кроме второго. — Второго… — задумчиво повторила я, и меня вдруг осенило. — Так там же!.. Найтмер пересказал мне то, что они с Дримом прочитали в дневнике одного из исследователей. Он называл второй корпус «могилой». Но там должно было быть ещё несколько существ. Может, конечно, они умерли от голода (я вспомнила труп в подвале того дома и передёрнулась). Но что, если нет? Заметив мой грозный взгляд, Санден нахмурился. — Я знаю, ты недовольна. Но… Я не мог туда вернуться. Не снова. Я с таким трудом оттуда сбежал, что… — он прикрыл глаза рукой. — Я понимаю, больше мне ничего не угрожает, но я просто не мог вновь оказаться в этих стенах. — Ты… — начала я и замялась. Мне ли осуждать его за страх? За слабость? За душевные раны? Я… Я начинаю испытывать сочувствие к убийце? Какой бред. Санден — чудовище. …но ведь и убивал он чудовищ. Вдруг ко мне пришло осознание, что, будь на моём месте прошлая я из другого мира, она бы бежала от Сандена как можно дальше, ужасаясь его преступлениями. Но сейчас… Сейчас это не кажется мне таким значительным. Я замерла. Когда это вдруг жизни людей перестали быть для меня значительными?! Да, они совершали ужасные вещи. Но убивать их… Или они этого заслуживали? А Старейшины? Ведь первой моей мыслью относительно них была казнь… Неужели… Неужели я постепенно становлюсь такой же, как Ним? Как Ева? Неужели это действительно необходимо, чтобы сохранить наш мир?.. — Я схожу туда сама. — отчеканила я, пока не успела передумать. Санден вскинул брови. — Нужно проверить, не остался ли кто запертым. — Уверена? — Да. — я твёрдо кивнула, до боли сжимая кулаки. Вдруг в приоткрытое окно ворвался порыв ветра, и несколько бумаг, лежащих на столе Сандена, разлетелись. — Ой… Мужчина пару секунд молчал, а потом внезапно коротко посмеялся. — Тебе стоит лучше контролировать свою магию, когда ты злишься. — Да неужели… — фыркнула я в ответ, телекинезом подхватывая листы и возвращая их на место. Моё внимание привлекла неприметная дверь, приоткрывшаяся из-за ветра. Раньше я её не замечала. — Куда она ведёт? — спросила я, кивнув в сторону двери. Санден не сразу понял, что я имею в виду, но, проследив за моим взглядом, задумчиво прикрыл глаза. Не знаю, почему мне вдруг понадобился ответ на такой бессмысленный вопрос… Может, просто хотела отвлечься. Наверное, это всего лишь уборная, ну или личная комната. Просто… Просто надо было что-то спросить. Что-то, не связанное с судьбой всей деревни. — Даже не знаю, как назвать… — наконец Санден пожал плечами. — Молельня, наверное? — Молельня? — я захлопала глазами. — Но ведь… Я совершенно внезапно поняла, что ни разу не слышала о какой-либо религии здесь. И никаких соборов не было. Только Изгои верили в Еву, но к нашему поселению это не относилось. Странно. Мне казалось, что у народа (тем более, когда людей (и не только) собирается так много, как в деревне-городе) всегда есть потребность верить во что-то. — Когда я был всего лишь объектом… — начал Староста издалека. — Когда меня звали С23… Я никак не смог бы выбраться без посторонней помощи. Меня почти поймали буквально у самого выхода, когда вдруг я увидел свет. И силуэт. Он протянул мне руку и указал в сторону, где было спасение от этого кошмара. Показал путь к свободе. Санден мечтательно вздохнул, предаваясь воспоминаниям. — Я до сих пор не знаю, что это было за существо, но, полагаю, оно откликнулось на мои мольбы о помощи. Меньшее, что я могу сделать — это молиться ему. Молиться и верить. Я скептически хмыкнула, но ничего не стала говорить. Скорее всего, это было никакое не существо, а всего лишь проявление магии самого Сандена. В экстренной ситуации и не такое привидеться может. Раз уж ему удобнее думать, что его спасла высшая сущность — почему нет? Никого другого в свой культ он вроде не затягивает. У каждого свой способ справляться с безумием… Я перевела взгляд на собственные дрожащие руки. Мне нужно найти Инка. — В деревне религии действительно нет. — будто прочитав мои прошлые мысли, добавил Санден. — Неожиданно. — Вероятно, это из-за того, что мы верим в Древо. — мужчина подпёр рукой подбородок, переводя взгляд обратно на меня. — В Древо? В смысле, блин, в Древо? — И в хранителя. — добавил Санден. — Что-то не припомню, чтобы нам поклоны отбивали. — сказала я и поёжилась. Определённо, хорошо, что не припомню. Лучше иметь друзей, чем последователей. — Вы с братьями очень близки к народу. Взять хотя бы песни у костра на площади… Видимо, ваши образы мало вяжутся у жителей с эфемерным страшным хранителем, возвышенным над смертными, вот и происходит диссонанс. — Староста неопредённо махнул рукой в сторону. — Думаю, пока вы трое ведёте себя, как раньше, ничего не поменяется. — И слава звёздам. — буркнула я себе под нос. И задумалась. Обычно такие группы людей (и нелюдей) не могут существовать без какой-либо цели, сплочающей их… Религия, например. Я бы могла поверить, что из-за специфики этого мира, здесь просто все дружелюбные и неконфликтные, но, вспоминая тех мелких засранцев, что донимали Найтмера просто потому, что могут… Тех людей, что ненавидели и боялись Эланора, считая его убийцей без доказательств… Самих Старейшин… Чёртовых Изгоев… Хотя они могли попасть под влияние Евы. Но… Как эти поселения вообще появились? Секунду! Я чуть было не подпрыгнула на стуле от внезапной догадки. Глаза расширились. — Вижу, ты что-то поняла? — хмыкнул Санден, встречая мой немного возмущённый, но скорее удивлённый взгляд. — Так значит… — я нахмурилась. — Когда-то давно власти деревни изгнали группу людей и монстров, чтобы создать для поселения общего врага? Объект ненависти и страха? — Я полагаю, это правда. — уклончиво ответил мужчина, но по блеску его взгляд я поняла, что он считает так же. — Старейшины не слишком любят распространяться о прошлом. Да и я не спрашивал… В конце концов, вся история деревни переписывалась, и, мне кажется, груз прожитых лет слишком затуманил их воспоминания. Так что единственные, кто действительно может сказать, что случилось в прошлом, — это те, кто живёт века, но не подвержен деградации разума. Хранители. Но… Он окинул меня взглядом, и я криво улыбнулась. — Боюсь, они уже никому ничего не скажут. — вторила я Сандену. Хотя… Возможно, я бы могла попытаться обратиться ко Тьме в Древе и, соответственно, дёрнуть воспоминания прошлых хранителей, но нахрен оно мне надо, ещё подцеплю какую-нибудь пакость и поеду головой… Можно было бы докопаться до Элдвина, но он… Но он сейчас не в состоянии. Да и, ко всему прочему, Шелтер. Если… Если мне понадобится узнать что-то, я смогу его позвать, уверена, он откликнется и придёт к моему Лунному древу. Я не уверена, что готова взглянуть ему в глаза после того, что он сделал с Элдвином, но… Хотя что он может мне рассказать? Шелтер ведь сидел рядом с Древом, по лесам гулял и Ним обучал, к людям он не ходил, да и жил дай бог, если не какое-нибудь условное тысячелетие назад. Так что вряд ли он знает что-то о жизни деревни. Погодите… — Ты ведь сказал, что жители деревни верят в Древо, верно? — Да. — Санден приподнял бровь, не совсем понимая, к чему я веду. — Почему тогда к Древу приходили люди и монстры? Они хотели похитить яблоки и бросить вызов хранителям. Как они смели? Разве это не… Богохульство? — Всегда найдутся те, кто будет приходить и либо молить о благословлении, либо обвинять в ложном вероисповедании. Не сдержавшись, я вздохнула. Ну какой же капец… — Хорошо. — стул жалобно скрипнул от того, насколько резко я встала. — Если мне нужно будет узнать что-то ещё… — Постараюсь помочь, чем смогу. — кивнул Санден. Стоило бы поблагодарить, но я смогла только отрывисто кивнуть. — Увидимся. И телепортировалась прямо с места, резко исчезнув и оказавшись на окраине деревни. Ну прямо неуловимый Джо, твою мать… Кинув взгляд на дома, я сжала кулаки и устремилась вглубь леса. Мысли скакали туда-сюда, и я чувствовала подступающую истерию, но пока держала себя в руках. «Найтмер.» «Да?» — тут же откликнулся обеспокоенный юноша. — «Всё хорошо?» «Мы довольно мило поболтали.» — хмыкнула я и потёрла глаза. Их пекло. — «Я… Дай мне чуть-чуть времени, я обмозгую и тебе всё расскажу, хорошо?» «Аврора…» — я почти увидела, как он вздыхает. — «Ладно. Я пока…» Он замялся. «Поищешь магический след Дрима?» — предложила я. — «Полагаю, у нас будет довольно серьёзный разговор позже.» Найтмер, вероятно, напрягся, но, чувствуя посыл моих слов, не стал спорить и лишь угукнул в ответ. Колючую безысходность, пожирающую сердце, внезапно разбавило ощущение тепла. Эти неугомонные хранители… Я действительно их люблю. Мне бы так хотелось действительно считать их своей семьёй, но… Мой брат-близнец. Моя сестра. Я не могу так… Так предать их память. Будто бы я пытаюсь их заменить… Я поджала губы, мотнув головой. Нет. Сейчас не время. Мне… Мне нужно увидеть Инка и поговорить с ним. Та кисточка, которую он мне дал, была недвижима и никакой энергией не наполнялась, соответственно, его не было в Эплтейле. И неизвестно, когда художник вообще появится. Может пройти день, а может — месяц. Мне некогда ждать. Единственный способ связаться с Инком — это колба с чернилами. Разобью, и он придёт. Но… Я положила руку на грудь и скомкала голубую ткань одежды. Стоит приберечь колбу, как оружие последнего шанса в случае наступления яблочного инцидента… Я искренне верю и надеюсь, что до этого не дойдёт, несмотря на все планы Ним. Но бережённого бог бережёт. Ну или в моём случае «художник бережёт». Так что… Нужно изобретать какие-то другие способы. Инк же живёт в антипустоте? В одной из прослоек междумирья. Глубоко вздохнув, я открыла глаза и поняла, что оказалась прямо рядом с Древом. Телепортация это была или ноги принесли — какая разница? Я вскинула руки вперёд и развела их в стороны, будто пыталась объять весь мир. Вокруг меня засветился воздух. Фиолетовым, жёлтым… И абсолютно белым. Духи леса разноцветными пятнами закружились рядом, ластясь к ногам, урча и мурлыча на разные лады от ощущения всепоглощающей энергии. Это была магия Хранительницы Душ. Я была на взводе и, наверное, именно поэтому у меня получилось то, на что я бы в здравом уме не прошла — пробить проход в мультивселенную. Мне показалось, что реальность идёт трещинами, и я прикрыла глаза, перебирая пальцами, будто бы по невидимым струнам. Конечно, я понимала, что просто пафосным видом здесь не отделаешься — поэтому мне приходилось применять все имеющиеся у меня знания и запасы магии, чтобы не упустить поводья магии из рук. Мне казалось, что я вижу, чувствую весь мир и пытаюсь забраться дальше, охватить сознанием другие вселенные, как это когда-то сделала Ним. Я еле сдерживала дрожь всего тела от напряжения. Казалось, одно неаккуратное движение, и меня разорвёт на куски от пляшущей вокруг магии. Но в то же время мне почему-то почти не было страшно — в голове билось лишь какое-то азартное восхищение. Видимо, так сказывается влияние энергии, я же всё-таки состою из неё, а не из плоти… В один момент, почувствовав, что что-то изменилось, я открыла глаза. Реальность расползлась неаккуратным швом. В белоснежном разрезе, из которого в окружение распространялись всевозможные цвета, я увидела саму Бесконечность. В одно мгновение в меня хлынула магия невиданной ранее мощности — магия междумирья. Мне показалось, что на секунду я стала одним целым со всей мультивселенной — знала всё и могла абсолютно всё. Но это ощущение пропало одним рывком — когда что-то сбило меня с ног и повалило на спину. Разлом пространства резко закрылся, и я смогла вдохнуть полной грудью, больше не беспокоясь о том, что меня расщепит бушующая энергия. — О. — глубокомысленно произнесла я, встречая ну просто охреневший, иначе и не скажешь, взгляд меняющихся зрачков. — Привет. — ТЫ С УМА СОШЛА?! — проорал мне в лицо Инк, который лежал на мне, но при этом как-то умудрился схватить за воротник. — Какого артблока ты открыла портал в междумирье? Зачем?! Нет, КАК ты это сделала?! Я проморгалась и скинула с себя художника, выглядевшего так, будто на его глазах кто-то умер. Удивительно, но, кажется, скелеты умеют бледнеть… — Хотела тебя позвать. — сказала я и с удивлением обнаружила свой голос неестественно сиплым. — Ты!.. — Инк захлебнулся потоком ругательств, активно жестикулируя. — Ты хоть понимаешь, что могло случиться с Эплтейлом от твоих экспериментов?! Ты ведь не умеешь! Да я с другого конца мультивселенной почувствовал, как вашу АВ тряхнуло! — Ты не дал мне другого способа с тобой связаться. — немного опустошённо перебила его я и потёрла виски. Голова гудела. Художник, кажется, чуть стушевался, но менее злым от этого выглядеть не стал — красный прицел в одной глазнице и мигающий восклицательный знак в другой явно на это намекали. — Я забыл, признаю. — практически выплюнул он. — Но ты могла подождать, когда я сам приду! — Не могла. — я вздрогнула, вспомнив потерянный вид Дрима, который всё это время тихо сходил с ума, оказавшись не единственным обителем собственного тела. — Итак уже достаточно ждали. Инк, кажется, уловил серьёзность моего тона. Глубоко вздохнул (без лёгких… На волне адреналина я неожиданно начала брать во внимание странности, к которым давно привыкла. Прямо необычно) и скрестил руки на груди. — Что случилось? — Кто такая Ева? — сразу в лоб спросила я, не став ходить кругами. — Ты что-нибудь знаешь? Инк молчал долгие десять секунд, уставившись на меня не читаемым взглядом, а потом его вдруг затрясло. Он схватился за голову, а его зрачки, сузившиеся до состояния белых точек, забегали, голова мелко моталась из стороны в сторону… — Я не знаю… — прошептал Инк. Я с нарастающим в груди отчаянием смотрела на то, как в уголках его глазниц собирались чернильные слёзы. Мне казалось, они должны быть прозрачными. — Не знаю. Не помню, не помню, не спрашивай меня, я не должен этого знать… Художник издал короткий вскрик, будто бы подстреленная в полёте птица, и внезапно замер. Его руки безвольно упали на траву, и зрачки погасли. Чёрный взгляд пустот глазниц казался бездной. — О чём мы только что говорили? Я не ответила, ощущая, как тяжело вдруг стало дышать. Это так напоминало то, что случилось с Шелтером однажды, то, насколько слаба и напугана я была в тот момент… Мне вновь прямым текстом говорят, что я совершенно ничего не могу. Показывают, что весь этот мир, вся мультивселенная под чьим-то контролем, и я — всего лишь очередная пешка, которая не сможет ничего изменить, как бы ни старалась… Так ли это? Меня достала моя беспомощность. Возможно, я пожалею о том, что собираюсь сделать, но… Я обязательно спасу своих бра… близнецов. Даже если придётся поступить плохо по отношению к другим. Я схватила Инка за плечи и затрясла его, словно куклу. Художник даже не ойкнул и не попытался вырваться… Действительно, кукла. Как же тебя расшевелить? — Ева! Ева! Ева! Её зовут Ева! — практически рявкнула я ему в лицо. — Я буду повторять это столько, сколько понадобится! Ты должен вспомнить, это очень важно! Инк, пожалуйста! Он завозился в моей хватке… — Ты ведь мой друг! …и белые огни в непроглядной тьме несмело загорелись вновь.