Лунное затмение

Однажды в детстве я умудрилась потеряться в спальном районе. Не помню, если честно, когда именно это было, да и что это был за город в принципе — кажется, мы тогда семьёй ездили к родственникам. Лет мне было… где-то шесть. И я, маленькая «самостоятельная» дурёха, улучила момент, когда за мной никто не следил, и на серьёзных щах улизнула из квартиры, чтобы посетить бор, который был, в целом, недалеко. Ещё и корзинку с собой прихватила — хотя это скорее была авоська, один чёрт, но суть была в том, что я хотела насобирать хвои для маминого сада у нас на даче. Как-то она обмолвилась, мол, это полезно для растений, но никак времени не было, чтобы полноценно этим заняться. Ну я и решила помочь матери… Пришла в этот бор, собрала полную сумку пожелтевших иголок и направилась обратно. Да только вышла я чуть ли не с другой стороны, а спальный район он на то и спальный — там же все дома одинаковые! А я — маленькая и не очень умная девчонка. Разрыдаться и успокоиться я успела раза три, если не четыре. Никого вокруг нет, адреса я то ли не знала, то ли не помнила, иду по улице, прижимая к животу эту несчастную сумку с хвоей — в общем, блеск. Нашла меня тогда старшая сестра — она отжала у нашего троюродного (вроде… В общем, у сына этих родственников) велик, когда заметила, что меня нет, и они с родителями принялись искать меня по району. Помню, как цеплялась за её шею и выла: «Ви-и-ика!», даже предложений не составляя. Родители потом мне надавали по макушке, Арчил тоже добавил, сам весь в слезах от переживаний за придурошную близняшку, а Виктория лишь вздохнула, но ругаться не стала. Обнимались всей семьёй, и пришлось несколько раз клясться, что больше я так делать не буду. Велосипед, кстати, вернули, а добытую мной хвою в итоге действительно рассыпали на даче — причём крайне неприятно было узнать, что на самом деле это никакой погоды не сделало, ведь для полноценного удобрения этой хвои пришлось бы набирать штук тридцать таких сумок, а то и больше. Это было прекрасное время — когда главной проблемой в семье считалась больно самостоятельная и сердобольная младшая дочка-помощница… Однако я прекрасно помнила свой ужас от осознания того, что я не знаю, где я. Тогда мой детский разум напридумывал сценариев, что я не смогу найтись, никто не станет меня искать, меня украдут и так далее, и так далее… И вот сейчас, когда прошло практически двадцать лет, я снова была близка к этому ощущению, хоть и намного, намного меньшему в своей разрушительности. Вокруг меня был подтаявший снег и наливающиеся жизнью просыпающиеся деревья. Весна пока ещё не разогналась на полную, и было прекрасно видно, что я не нахожусь в пределах купола вокруг Древа. Да и, к тому же, мы с близнецами успели облазить почти все леса и, соответственно, поляны вокруг, так что я явно понимала, что раньше меня здесь не было. Можно было списать на темноту — в конце концов, сейчас была ночь, — но какое-то внутреннее чутьё мне этого не позволяло. Первым пришёл страх потеряться, вторым — желание надрать Инку его несуществующие уши за такую подставу, третьей — умная мысль прислушаться к ощущениям. Я напряглась, даже глаза закрыла. Сначала ничего не почувствовала и чуть не схватила инфаркт, но потом ментально «нащупала» энергию Древа, которую и искала. Но… почему она была настолько слабой? Я не позволила себе впасть в панику и глубоко вздохнула. Моя магия сейчас была не на высшем уровне — я прилично потратила, затягивая Инка в сон. Как никак, впервые применяла это заклятие на разумном создании, которое, к тому же, может сопротивляться — раньше на зверушках мелких тренировалась, а это не такая уж и сложная мишень для усыпления. Зверушки, к слову, были в итоге накормлены и отпущены с миром. Исходя из всего этого… Вероятно, я просто устала и из-за этого не могу полноценно почувствовать Древо, поэтому мне и кажется, что оно далеко, хотя это не так. Ну, несколько часов, чтобы добраться до Древа до того, как близнецы проснутся и не обнаружат меня, есть. С лихвой хватит! Надеюсь… Сверившись с ощущениями и поняв направление, я встряхнулась, разминая тело после сна, хотя мне это и не требовалось, и пошагала сквозь лес, стараясь не наступать в мокрый снег — ботинкам не грозило испортиться, но тем не менее. Внезапно я почувствовала несколько аур, которые до этого были мною проигнорированы. Тут рядом люди? Кажется, да! Мне пришлось идти ещё минут десять или пятнадцать — я пока не рисковала бежать, учитывая, что местность была незнакомая, хоть так было бы намного, намного быстрее, — чтобы выйти из леса. Несколько деревянных домов не удивили меня, а вот бодрствующие посреди ночи люди — очень даже. И как я только не заметила ярко горящие факелы? Или… Нет, факелы были только у некоторых. У остальных… пламя прямо в руках. Судя по расположению, Инк закинул меня на другой конец деревни! Что за засранец, ну? — Хе-хей! — помахала я рукой. Люди и монстры, которых было около восьми, разом развернулись ко мне. Я видела, как их глаза влажно блестят на отблесках огня. Но… Почему они не удивлены? Какая-то девчонка вышла из леса посреди ночи, а их это вообще не волнует? «Какая-то» — потому что мне кажется, что я не была в этом районе, следовательно, эти ребята могут знать о хранителях только по рассказам других жителей деревни. Тц, надо будет сегодня днём всё-таки сходить по местам, которые я до этого злостно игнорировала. — Доброй ночи. — улыбнулась я, подойдя ближе. Обратилась к одному из людей, что держали факелы. — Доброй. — отозвался он, слегка щурясь. Ощущение, будто все эти ребята ни с того, ни с сего повскакивали посреди ночи. Причём аккурат к моему «перемещению». Как-то это странно. — Прошу прощения, я несколько дезориентирована. Если вам не будет трудно, не могли бы вы проводить меня до ратуши? — я сцепила руки в замок. Уж что-что, а от места обитания Старосты я легко смогу добраться до Древа. Глаза незнакомца расширились в удивлении, когда я упомянула ратушу. Да что такое? Спросонья сообразить не может, чего я хочу? — Так ты всё же пришла. — вдруг подал голос другой человек, зачарованно глядя на… мои рога? — Он говорил… Я напряглась. — Он? — аккуратно переспросила я. Краем глаза я заметила какое-то движение и резко повернула голову, но среагировать не успела — сказывалось небольшое истощение от свистоплясок с Инком. Боль была неожиданной. Тот человек, с которым я поздоровалась, замахнулся и… ударил меня факелом по голове сбоку. Удар бы пришёлся по затылку, не развернись я. А сейчас — по виску. Я упала, закричав. Моё лицо… Моё лицо горело. Я чувствовала, как по скуле, словно скопление лиан, извивается, расширяясь, ожог, как слезает с плоти кожа, и не могла ничего сказать от охватившего меня ужаса. Чт… Ч-что?.. У меня не получалось даже осознать это, заставить своё тело вскочить или хотя бы отползти в сторону. Сделать хоть что-нибудь, чтобы спастись. Спастись… от этих людей. Но почему? Почему? Почему?! Из глаз хлынули слёзы обиды, непонимания и чистой, незамутнённой агонии. Тело забилось в слякоти и грязи, словно выброшенная на берег рыба. Из моей груди вырывались только жалкие, мерзкие хрипы и что-то, напоминающее плач. Осколки угля и капли кипящего масла с факела жгли мою кожу и плоть, стараясь добраться до костей, а регенерация лечила меня, запуская круг по-новой. Как… Как больно… А ведь когда-то именно эту сторону лица я подставила под удар брата. И вновь мне причиняют страдания те, кому я по своей глупости доверилась. Голова металась из стороны в сторону, не в силах успокоиться от ощущения вылитой на голову лавы, но взгляд был прикован к одному — к человеку, что сейчас медленно подходил ко мне, расставив руки в стороны, словно бы в объятиях. В нос ударил мерзкий запах горелого мяса, и мне стало дурно. Ещё сильнее, чем было. Я распахнула глаза, глядя в лицо своего приближающегося палача. Сколько бы я ни пыталась, ни одна мышца в моём теле не поддавалась моему контролю, оно лишь билось в конвульсиях, произвольно сокращаясь из-за боли. Я была шокирована. Ошеломлена. Разбита. За что?.. Но я не могла задать этот вопрос. Просто… Просто не могла. Так вот как ощущается предательство. Человек резко согнул пальцы на манер птичьих когтей, и я ощутила, как всё моё тело помимо головы оплела сеть, ощущающаяся раскалённым металлом. Кто-то подхватил меня под плечи и поднял, словно кошку. — Просто так мы её не убьём. — сквозь вату донёсся до меня чей-то надменный голос, пока я пыталась сделать хоть что-нибудь, чтобы вырваться. — Разжигайте кострище. Я закричала от ужаса, забилась в чужих руках, но вся моя сила куда-то делась — растаяла, будто снег вокруг. Нет, нет, пожалуйста! Я не хочу снова умирать! — Он должен знать, что мы сделали. — тихо сказала какая-то женщина из расы монстров, и в её голосе я слышала ужасающее мою душу злорадство. — Что мы избавились от зла. Кто-то дёрнул меня за корону, пытаясь резким движением её снять. Белое золото упрямо зазвенело, сужаясь с помощью магии и цепляясь за мои рога, и до моих ушей донеслось недовольное хмыканье. Затупленное лезвие со свистом рассекло воздух. На влажную от весеннего тепла землю с мерзким чавканьем упал… Мой рог. Я не слышала ничего, кроме своего крика. Я даже не заметила, как с торжественным воплем с меня всё-таки сдёрнули диадему. Ощущение было таким, словно у меня отрубили кисть. Казалось, я всё ещё чувствовала свой рог и пульсирующую в нём боль, но… Это было не так. Они… Они только что… Мои отчаянные рыдания, кажется, разнеслись на многие километры вокруг. Но они не пытались меня заткнуть. Я чувствовала это в их эмоциях — они искренне наслаждались моей болью. — Мы не сможем слишком долго сдерживать этих лесных тварей. — выплюнул кто-то, кого я не видела. — Хватит копаться, иначе духи придут спасать свою подружку, и мы не сможем нормально провести изгнание. Человек понёс меня куда-то, и краем глаза я увидела ярко-красное пламя, а потом ощутила жар на своей коже. Меня бросили прямо в костёр. В такой же костёр, рядом с которым я сидела в обнимку с гитарой, чтобы вместе с близнецами спеть для жителей деревни очередную песню, которая, несомненно, им бы понравилась. Вызвала бы улыбку на их лицах. Побудила бы сказать, что мы для них — друзья. И всегда ими будем… Почему-то я больше не чувствовала боли — её словно бы ножом отрезало. Пламя лизало мою кожу, сдирало плоть с костей и жгло, жгло, жгло. «Избавиться от зла», так? Все грешники должны быть уничтожены, стёрты с лица земли. Грешники… Я ничего не чувствовала, глядя в глаза людей и монстров, упивающихся моей казнью. Я лежала в костре и ни о чём не думала. Я плакала без слёз и медленно умирала. Вновь. — Прости. — донёсся до меня чей-то усталый, но удовлетворённый голос, не принадлежащий никому из стоящих передо мной. — Это необходимо. Однажды ты поймёшь меня… Неизвестный вздохнул. — …Аврора. Я схватилась истончившимися пальцами за угли, теряя любую чувствительность тела. Может, мне стоит просто закрыть глаза? Просто… закрыть глаза. И тогда станет проще. Я в последний раз взглянула на жителей и вдруг в моей голове сложился пазл. Это… Это ведь не люди из деревни. Я дёрнулась, пытаясь выбраться из огня, но истерзанные пламенем ноги меня не послушались. Это изгои! Одно из тех поселений, о котором говорил Эланор! Меня никто не предал! Никто, никто, никто! Стоило только мне осознать это, как вдруг я услышала чей-то напряжённый голос, который будто бы пытался дозваться до меня некоторое время, но не выходило: «Не смей отключаться!» — он почти что шипел, и мне казалось, я видела, как исказилось его лицо в переживании. Шелтер?.. «Давай же, давай!» — этот дрожащий голос, так не похожий на обычную его манеру речи, отрезвлял. На секунду я почувствовала, как моё тело обуял холод, а не пламя, и мне померещилось прикосновение к моим рукам. Я попыталась вскочить, хотя бы поднять руку, но меня буквально пригвоздило чьей-то магией — один из монстров стоял, вытянув руку над костром. Я не могу умереть! Не могу! Если раньше меня буквально пожирал огонь, почти не давая шанса восстановиться, то сейчас регенерация стала словно бы сильнее, возвращая мне каплю контроля над телом. Но я всё равно не могла шевельнуться. Что… Что мне делать? Я не успела поддаться панике, когда вдруг удерживающего меня монстра буквально снесло в сторону потоком чернил. Что-то дёрнуло меня вперёд, и я увидела уже знакомое лицо. На свету огня блестели красные зрачки-прицелы. Инк?! Вернулся! Я вывалилась из костра и откатилась в сторону. Инк упал рядом — судя по тому, как он хрипел, кто-то сжимал его… с помощью телекинеза? Я ужаснулась. Боже мой… Неужели кто-то в этом мире способен пересилить хранителя АВ?.. Чернильный, вернувшийся, чтобы мне помочь, по-звериному рычал, не в силах ничего сделать с приближающимися людьми, которых до этого успел оттолкнуть магией. Я хотела сказать что-нибудь, протянуть руку, но… Тело прострелила боль, какой я никогда не ощущала. Я завопила, чувствуя каждый ожог, каждую рытвину в собственной плоти. Чувствуя, как трава вокруг меня становится липкой и горячей от пролитой крови. «Чёрт!» — с досадой рыкнул Шелтер, и я ощутила, как какая-то неведомая сила поднимает мои руки. На секунду мне показалось, будто кто-то крепко обхватил меня за запястья, а потом с моих пальцев, на которых больше не было кожи, сорвались потоки магии. Несколько людей и монстров, что стояли к нам с Инком ближе всего, ничком свалились на землю, моментально уснув. Остальные подняли визг, растерявшись и, видимо, подумав, что я их убила. Художник тем временем рявкнул что-то неразборчивое в сторону строений и вдруг, встрепетнувшись, распался чернилами, исчезая. Не успел он возникнуть вновь, как перед глазами вспыхнула жёлтая вспышка, осветившая окружение лучше, чем полыхающий костёр. Я застонала, не имея возможности больше кричать из-за сорванного горла. Мои глаза сами собой начали закрываться, но я успела заметить, как волна фиолетовой энергии сбила с ног оставшихся изгоев, пришибая их к земле. — УБЬЮ! — прорычал голос, знакомый и важный. Раньше он всегда был наполнен добротой, заботой, иногда — лёгким недовольством или даже раздражением. А сейчас… Сейчас я слышала в нём непонимание, ярость и зарождающуюся ненависть, отравляющую сердце. Найтмер?.. — Я ВАС ВСЕХ УБЬЮ! Что он делает здесь?! Я через силу открыла глаза и увидела объятый тёмно-фиолетовой энергией силуэт. Он вскинул руки вверх, и вслед за его движениями к небу поднялись кричащие от страха и боли люди и монстры. Они упали, и некоторые из них затихли. Я лишь могла надеяться, что не навсегда. Но… Найтмер поднял их вновь. И впечатал в землю с ещё большей силой. Снова. И. Снова. — Н-На… — позвала я. Но он не услышал. И тогда кто-то дёрнул Найтмера за плечо назад, заставляя остановиться. Это был Дрим — он не мог нормально стоять, пошатываясь и опуская к земле голову, словно бы от истощения. Почему они здесь?! Старший из близнецов в рекордные сроки усмирил свою магию, которая уже принялась за разрушение ландшафта — было повреждена пара зданий, а ещё рухнул костёр, в котором меня пытались сжечь. Найтмер проворно схватил Дрима за локоть, и они оба метнулись ко мне. Я не могла разглядеть выражения их лиц — перед глазами всё плыло, не получалось сфокусироваться. Да я даже не могла ничего сказать… Разве что дышала через раз. Найтмер подхватил меня на руки, и я с удивлением обнаружила, что моя одежда оказалась гораздо более огнеупорной, чем тело. А ещё она вся пропиталась моей кровью, которая почему-то не спешила исчезать и очищаться. Близнецы бежали в сторону леса, не оглядываясь. Я ощущала, как моё сознание медленно угасает, и где-то вдали мне померещились плески чернил — Инк не давал уцелевшим погнаться за нами. Я слышала крики тех, кто только-только вышел из своих домов на шум борьбы. Кто-то выл и оплакивал изгоев, пострадавших от гнева Найтмера. Я чувствовала, что в них продолжала теплиться жизнь, и надеялась, что им успеют оказать помощь. Кто-то… кричал нам вслед. — Мы исполним его волю! … — Вам не спастись! …? — Ты победила на этот раз. Этот голос! Он уже говорил со мной сегодня! Кто он?.. Я глубоко вздохнула и провалилась в беспокойный сон, спасаясь от терзающей тело боли. Где-то там осталась лежать моя диадема, блестя померкшим белым золотом.

***

Я проснулась оттого, что кто-то прикасался к моим ожогам, кажется, втирая какую-то мазь — и где только взяли, посреди леса-то? Хотела было открыть глаза, но не удалось — лишь слабый хрип вырвался из моего горла, знаменуя возвращение мучительной боли. Всё тело ломило, жгло и бросало в озноб — мне казалось, что я вот-вот погибну просто от этих ощущений, но… — Тише, тише… — проговорили сверху. В этом тоне, потухшем и разочаровавшемся, я узнала Найтмера. — Всё хорошо. Сейчас… Я отдалённо почувствовала, как он положил ладонь мне на лоб. Стало немного полегче. Уж не знаю, что он сделал — поделился своей энергией или просто применил целительное заклинание. — Ав… рора?.. — сипло спросил кто-то. «Дрим…» — попыталась ответить я, но не вышло. — Всё хорошо. — повторил Найтмер, но уже для Дрима. — Ты можешь поспать. — Я е-ещё… Ещё н… не… — прошептал хранитель, и с каждым слогом его голос звучал всё тише и тише. — Всё… хорошо. — мне показалось, Найтмер проглотил всхлип отчаяния. — Я вас постерегу. Вы будете в порядке. В порядке… Он повторил это ещё несколько раз, словно бы уговаривая сам себя. Мне хотелось его утешить. Погладить по голове, проговорить слова благодарности, но… Я могла лишь лежать, запертая в изувеченном пламенем теле и сходящая с ума от боли. И вновь я не могу пошевелиться, окружённая одной лишь безграничной тьмой. Но… На этот раз всё по-другому. Я не хочу умирать. И я выберусь.

***

Я не знаю, сколько понадобилось времени моей регенерации, чтобы восстановить тело до более-менее адекватного состояния, когда я могла хотя бы говорить. Почувствовав в себе силы, я, наконец, открыла глаза. Судя по небу, сейчас был вечер. Занимался закат. Я с трудом повернула голову, игнорируя тянущую боль, и оценила обстановку. Мы находились на какой-то небольшой полянке. Дрим лежал, свернувшись калачиком, неподалеку от меня и, кажется, дремал. Он был укрыт одеялом — так же, как и я, как удалось мне заметить парой мгновений позже. Оба одеяла были сделаны из магии Найтмера, как и подушки, которые я тоже успела срисовать. Сам же Найтмер сидел, привалившись спиной к какому-то дереву. Его глаза были закрыты, руки скрещены на груди, а голова опущена. Можно было бы сказать, что он спал, но я знала, что он лишь сосредоточился на окружении, прислушиваясь к любым посторонним звукам. — Н… — я выдохнула, и хранитель тут же подорвался, распахивая глаза. — Найти?.. — Аврора! — он бросился ко мне и еле успел стормозить, чтобы не налететь не мою бренную тушку. — Проснулась! Я совсем не удивилась, когда юноша аккуратно взял моё лицо в ладони и прикоснулся своим лбом к моему. — Ты… — он замолчал. В его голосе смешалось безграничное облегчение и затаённый гнев. Кажется, он не был доволен тем, во что я нас втянула, но счастлив от моего пробуждения был гораздо больше. — Дрим?.. — с вопросительной интонацией произнесла я, не уверенная, что смогу задать нормальный вопрос. — В порядке. — поспешно уверил меня Найтмер, перемещаясь, чтобы я могла видеть их обоих. — Восстанавливает энергию. — Энер?.. Кх… — я стиснула зубы. В горле было сухо, будто в пустыне. Найтмер тут же выудил откуда-то пиалу, очевидно, тоже созданную из магии. В ней плескалась чистая вода, и я различила в звуках природы шум ручейка недалеко от нас. Меня бережно напоили и всё-таки ответили на поставленный, пусть и невнятный, вопрос: — Нас внезапно разбудил всплеск магии из Древа. — принялся объяснять хранитель. — Судя по всему, это была мама, но энергия почему-то будто не её. Он задумчиво хмыкнул, и я не смогла сдержать удивлённый выдох. Шелтер? Это действительно был он? — У меня — да и у Дрима, судя по всему — перед глазами замелькали образы. — он нахмурился и стиснул кулаки. — Эти жалкие твари посмели причинить тебе боль… Найтмер оскалился в искренней злобе. — Они поплатятся. — пообещал он. — Как только вы восстановитесь, я вернусь сюда и сотру эту проклятую деревушку с лица земли. Я!.. Хранитель замолчал, почувствовав мою трясущуюся от напряжения руку на своей. Он будто бы очнулся от морока, и с его лица исчезла вся ненависть, осталась лишь обеспокоенность. — Тебе пока нельзя двигаться! — но, несмотря на это, он всё равно сгрёб мою ладонь в свои, и я поняла, что его руки тоже дрожат. — Я… Он поджал губы, вспоминая, на чём остановился. — Я даже понять ничего не успел, как нас вдруг… телепортировало. Дрим нас телепортировал. — я различила в его голосе гордость за брата и невольно улыбнулась, пусть и едва-едва. — Это был неосознанный выброс энергии. Стоило нам только унести тебя оттуда, как Дрим почти сразу упал. И всё равно рвался тебе помочь, глупый… Найтмер беззлобно и немного грустно усмехнулся. — Пришлось его чуть ли не связывать, чтобы дал своей магии прийти в себя. — хранитель покачал головой. — Я переживал, что с вами что-то случится, пока отходил собирать травы для лечения и набирать воду, но… Я ощущаю эту магию вокруг. Кажется, духи защищают нас. Защищают… Плечи Найтмера поникли. — А я… Я не смог вас защитить. Он выглядел так, будто прямо сейчас расплачется. И правда — я увидела искрящую на угасающем солнце слезу, прочертившую линию на бледной щеке. — Най… тмер. — я слабо сжала его руку ладонью, что он продолжал держать. — Ты не виноват… Хранитель склонился надо мной, сгорбившись, будто старое, иссохшее дерево. Он спрятал часть лица за тёмными волосами, и я слегка потянула его на себя, невольно заставляя поднять голову. Его заплаканные глаза… Он выглядел самым несчастным человеком в мире. — Я знаю, вы с Дримом не вините меня, но… — Найтмер зажмурился. — Я… Я не смог вам помочь… — Найтмер… — Я — чудовище. — вдруг сказал он. — Я не могу… Почему я чувствую это? Я не хочу причинять никому боль, но… Но… Вокруг стало темнее. — Когда я услышал хруст их костей, я… Найтмер всхлипнул. — Я почувствовал себя… счастливым… Ох, Найти… Это бы напугало меня многие месяцы назад. Заставило бы развернуться и сбежать. Но сейчас? — Посмотри на меня, Найти. — попросила я. Мне вдруг стало всё равно на боль или на сухость в горле. Было важно… Было важно сказать это. Он замотал головой в отрицании. — Пожалуйста… Найтмер вжал голову в плечи, но всё-таки исполнил просьбу, и я ощутила его робкое удивление. Он ожидал увидеть в моих глазах страх, злость, отвращение. Но их не было. — Мы двое всегда будем рядом с тобой, несмотря ни на что. — сказала я искренне. Мысленно я пожалела, что Дрим сейчас спит. С одной стороны, я прекрасно знала, что он разделяет моё мнение, с другой же — Найтмеру нужно было услышать это и от него тоже. — Потому что мы любим тебя. Он рухнул, словно марионетка, у которой обрезали нити. Вцепился в меня сквозь одеяло и… разрыдался. Я ласково улыбнулась, шепча слова успокоения. Это был всего лишь маленький запутавшийся ребёнок, винящий себя в том, что не смог уберечь свою семью от всего. Ребёнок, взваливший на себя слишком много ответственности. И я… действительно любила его. Я не ожидала, что смогу осознать это так резко, но… Я любила Дрима и Найтмера — и они любили меня в ответ. Как если бы мы правда были… семьёй. Я почувствовала, как по скулам вниз катятся слёзы. Это было горе по минувшему. Или, может, искреннее счастье. Я так рада… снова жить.