Любовь главы королевской стражи.

Папайрус расспрашивал монстров, жители подземелья сегодня особенно больше всего боялись главу стражи. Они отвечали, где в последний раз видели человека. Так Папайрус дошел до Вотерфола. Так значит, решила с ним в прятки поиграть? Но он же найдет ее. Папайрус решил спросить о Фриск у осьминога, что плавал в местных реках и озерах. - Онионсан! – Громко крикнул Папайрус, низкий бас его голоса эхом раздался по Вотерфолу, отражаясь от стен. Спустя несколько секунд показалась голова осьминога. - Звали меня, босс? – Спросил водный монстр. - Да, звал, как слышал. Я знаю, ты везде плаваешь и должен был видеть человека. - Так и есть, босс. Человек упал в воду, я спас ее у головоломки с кувшинками. - Хорошо, свободен. Онионсан быстренько уплыл, так как очень боялся повторять судьбу Меттатона. Папайрус же отправился к тому самому месту, где в последний раз была Фриск. А девчонка быстрая, уже так быстро свалила, хотя если она упала в воду, то вода сама быстро ее доставала. Но все равно, прыткая она и быстрая. Папайрус дошел до кувшинок и не увидел их на месте, но зато увидел в другом. Странно, куда это они ведут? Папайрус сам не подозревал о том самом месте. Он пошел по ним и оказался в той самой пещерке, где спала Фриск. А вот и его спящая красавица. Папайрус осторожно стал к ней подходить. Фриск спала крепко. Скелет нежно улыбнулся, какая она милая, когда спит. Папайрус также понял, как сильно он ее полюбил, сегодня он чуть ли ее не потерял. Если бы он увидел, как этот ужас происходит в шоу МТТ, его жизнь стала бы совсем другой, его душа разрывалась бы на куски. Подумав об этом, Папайрус чуть ли не пустил окровавленную слезу. Он бережно поднял девушку и случайно задел локтем стоящий рядом цветок. «Что сделает босс, когда найдет меня?» Так она не переставала думать о нем. Ему было очень приятно это понимать. - Пошли домой, дурочка. – Нежно сказал Папайрус. И понес ее домой. Санс и Андайн сидели в Гриллби. Ундина шлепнула кружкой пива по барному столику. - Папайрус убил Меттатона?! – Андайн была в ужасе. Весь бар только это и обсуждал. Подземелье не большое, слухи разносятся очень быстро. - Да. – Сказал Санс. – Лишнее подтверждение, почему не стоит злить босса, а человека вообще не трогать. - О ужас… - Андайн боялись представить какой сейчас глава. И боялась теперь за свою голову. – Бедная Альфис, она же любила его. Мне нужно ее навестить, бедолага наверняка убита горем. - Только без меня, я не хочу ее сопли подтирать. - Я даже не намекала, я всегда знала, что ты бесчувственная мразь, Санс. - Хехе, какой есть. - Ладно, я пошла к ней, не хочу задерживать тут больше. Очень сильно за нее волнуюсь. – Андайн оставила свое недопитое пиво и отправилась на выход. – Кто же будет развлекать наше подземелье? Андайн зашла к Альфис, и увидела ужасную картину, Альфис и вправду была убита страшным горем. Она ревела. Когда она увидела свою подругу, то ринулась к ней. - Андайн! – Альфис не была в состоянии разговаривать. - Тшшш… Альфис… мне очень жаль. Это очень ужасно. Так Андайн оставалась у Альфис. Фриск проснулась в постели босса. Она открыла глаза и испугалась. О нет! Ее нашли! Она резко поднялась. А еще была раздета, а на ней было только нижнее белье. - Ньехех, проснулась? - Папайрус сидел в комнате. - Б-босс… - Фриск напугано смотрела на него. Сердце бешено билось об грудь. Ох, что же он сделает за ее побег? Она вся дрожала от страха. Папайрус поднялся с места и подошел к ней. - Вставай на колени, сейчас ты будешь просить прощения и каяться, Фриск. – Ее имя из его челюсти прозвучало особенно зловеще. Фриск была готова разреветься. Она очень стеснялась предстать перед хозяином в одном белье, но ослушаться не смела. Девушка против своей воли вышла из теплой постели и села на колени перед ним. Она отчаянно опустила голову и все-таки не смогла сдержать слез. Что она натворила? Она подвергла себя большой опасности. - Ты была в мокрой одежде, поэтому я снял ее и отправил заново в стирку. – Начал Папайрус. – Не оставлять же тебя в мокрой одежде в холодном сарае, и не класть же в сухую постель? Поэтому я позаботился о тебе и также обтер полотенцем, но не полотенцем Санса, а уже твоим, новым, белым и пушистым, которое я купил тебе на днях и надеялся, что ты с благодарностью его примешь. Но ты сбежала. И не имела права сбегать. Почему ты сбежала, Фриск? Фриск подняла на него стеклянные глаза. - О мой хозяин, господин моей жизни, я… я очень сильно испугалась. Я думала… что… - Ее губы тряслись, во рту было сухо, слова произносились с трудом. – Что я буду страдать особенно. - Страдать? Об этом ты думала в этот момент, когда я признался тебе в любви? Когда хотел поцеловать? - Да, мой господин, я каюсь. - Ты думала, что будет лучше без меня? Но ты угодила в лапы Меттатона, этого мерзкого нахала. Ты чуть ли не погибла! Ты просто не представляешь, что было бы со мной, если бы я увидел сегодняшнее шоу! Да какое шоу, сущий кошмар… Я не мог потерять тебя, Фриск. - Да мой, господин, я виновата, я понимаю, что совершила ужасную ошибку. Позвольте мне кое-что сказать вам… - Разрешаю. – С особым вниманием посмотрел на нее Папайрус. - Хозяин… когда я оказалась у Меттатона… Я поняла, как сильно дорожу вами. Я была готова посыпать голову пеплом, пережить самые страшные пытки, чтобы только вы спасли меня… Я думала о вас, и только о вас. Нету дня страшнее, чем этот. Я каюсь с огромной болью, я принесла вам обиду, прошу прощения, но понимаю, что вы меня так просто не простите… Я готова перенести все наказания, снова спать в сарае, получать каждый день по двадцать ударов плетью, пить мерзлую воду из собачьей миски и питаться скудной едой, лишь бы снова заслужить то доверие, ту любовь, которую вы ко мне испытывали и наконец… простили… Папайрус ее словами был тронут. Он видел ее искреннее сожаление за содеянное. Папайрус опустился на колени перед ней, взял за подбородок и внимательно стал всматриваться в ее голубые глаза. - Фриск, я твой хозяин. И если я пожелал тебя… То ты не имеешь права отказываться и тем более сбегать. И, разумеется, я тебя накажу. И он поцеловал ее. Губы Фриск встретили клыки, но эти клыки целовали ее нежно и с любовью. Фриск полностью расслабилась, отдавшись полностью своему хозяину. Папайрус разорвал для начала неглубокий поцелуй. Фриск чувствовала совсем не простое прикосновение клыками, а полноценный нежный поцелуй. - Ну что скажешь? – Спросил он. – Ужасно, не правда ли? - Босс… мне было так страшно… Он коснулся до ее плеч, которые били дрожью. - Я смотрю, и сейчас ты волнуешься не меньше. – Он провел руками по ее плечам. Схватил, сел на постель и уложил себе на колени. - И все-таки, я совершил страшную ошибку, я оставлял тебя без профилактической порки. Ты можешь потом меня хоть сколько умолять и лить слезы, но я к тебе больше не прислушаюсь. - Да, босс… я заслужила это. Папайрус нежно дотронулся до ее спины. Фриск вздрогнула, давно она не испытывала нежности в том месте, спина лишь помнила жестокие удары хлыста. Он нежно провел рукой вниз вдоль спины. - Я смотрю твоя спина отлично зажила. – Сказал Папайрус. - О, мой хозяин… я никогда не забуду эту боль. Не буду скрывать, мне очень страшно… - Ньехехех, не забуду как ты кричала. - Хозяин… Папайрус ухватил ее за задницу и шлепнул. Фриск вздрогнула, она ощутила легкую боль, но следующая была сильнее, жесткими костяными пальцами удары было получать больнее. Фриск сильнее закусывала губу, но понимала, эти удары не были такими жестокими, они приносили ей удовольствие. - Неужели ты забыла свою клятву? – Уже сильно ударил Папайрус. Фриск аж вскрикнула. - Не забыла. - Твое место только со мной. – Он ударил еще сильнее. Фриск вскрикнула еще громче. - Да… - А ты сбежала. - Простите! Он с удовольствием бил ее, потом решил, что с нее хватит и ухватил за набитое место. То место у Фриск болело достаточно и покраснело от ударов. - Какая упругая задница… держать за такое одно удовольствие! Фриск начинали будоражить его касания. - Посмей только сбежать от меня еще раз. И тогда, ты всегда будешь ходить со мной на цепи, при мне мыться и ходить в туалет. - Поняла, босс. Он развернул ее на спину, вскарабкался на нее. Фриск ощущала сильное волнение и страх. И он поцеловал ее, властно и глубоко. Фриск с удивлением почувствовала внутри себя язык такой же горячий и мокрый. Он целовал ее долго и параллельно раздевал. Фриск понимала, это было неминуемо, поэтому лишь смирилась с этим. Чуть позже, девушка своими глазами увидела его красный неоновый язык, которым он затем облизнул ее шею и горячо поцеловал, прикусив клыками. Теперь она не сомневалась в существовании и другого неона. Она полностью наслаждалась его поцелуями, каждое прикосновение говорило лишь о том, что она принадлежит ему полностью и без остатка. Папайрус снял с себя перчатки, чтобы лучше ощущать ее. Как же он был счастлив, он мог долго наслаждаться ею. Острые когти слегка давали о себе знать, так что Фриск старалась лишний раз не двигаться, чтобы случайно не пораниться. Она также прикасалась к нему. « У него такие горячие кости… Это его жар? Или же мое тепло передалось ему? Он жесткий, а еще мне нужно быть осторожной… Об него очень легко пораниться, не кости, а настоящие шипы». – Фриск дотронулась до его шеи, где как раз такой острый костяной отросток нащупала. Фриск не понимала, что с ней, но чувствовала преданность этому властному монстру. Ему хотелось служить и подчиняться. И сейчас через ее ласки чувствовала, что все-таки он ее и вправду любил, и не жестокой любовью, где он хотел ее задрать и сожрать в прямом смысле, а так как представляла она. Ее груди он уделил особое внимание, не ожидая, что испытает столько удовольствия, прикасаясь к ней и целуя. И, разумеется, коснулся до ее женственности, где она была влажной и особо приятной. Фриск вздрогнула всем телом, ощутив его твердые пальцы так чувственно и даже слегка вздохнула. Папайрус с жаром трогал ее там, чувствуя, как легко скользят его пальцы. Затем, ему захотелось сделаться нежнее, принести ей еще больше удовольствия, поцеловал ее снизу и облизнул. Фриск вся затрепетала от этих приятных манипуляций. Она совсем не ожидала такого от главы. А еще увидела еще здоровый красный неон, который он достал из своих штанов. Фриск морально подготовилась к грядущему испытанию. Она от волнения сжала руками постельное. Папайрус снова наклонился над ней, поцеловал в шею и стал входить, постепенно углубляясь. Фриск чувствовала его неон внутри себя, как проникает глубже. Боль смешивалась с удовольствием. С ее губ срывались стоны. Папайрус был сосредоточен на процессе и ничего подобного не испытывал. Ему нравилось ощущать ее внутри, под собой, как содрогается под его поцелуями и ласками, как дрожит ее тело, чувствовать ее волнение. Ну что уж там, он сам немного волновался, но сейчас была она и только она, все мысли и чувства были о ней. Он был уверен, что ни Санс, ни Альфис не испытывали того, что сейчас испытывал он. Он видел у них в этом так, некую повседневность и поверхностность, а он же углубился в процесс со всеми чувствами. И при этом эти чувства усиливались с каждой секундой, заставляя ускориться, углубляться, каждая кость была насыщена этими приятными чувствами. Папайрус ощутил пик своих великих могучих возможностей, сделал несколько глубоких и резких фрикций. Фриск замерла от удовольствия, чувствуя, как в нее излилась его горячая магия. Сама она была на пределе своих чувств. Фриск тяжело дышала, все ее тело трепещало от соития. Папайрус все еще оставался в ней. Боже, что он только что пережил? Он был уверен, что на некоторое время ощутил, как его душа воссоединилась с ее. Оставаться в ней было так приятно, что совсем этого не хотелось. Но все же покинул ее и лег рядом. - Никогда не мог подумать, что я буду счастлив рядом с человеком. – Папайрус даже ее приобнял. - Мой хозяин, я счастлива слышать... - Фриск. - Да? - Пожалуйста, произнеси мое имя. - Хозяин… - Фриск посмотрела на него, слегка приподнявшись с постели. – Простите, мне так страшно это делать, я для себя наложила страшный запрет на это, представляя как страшно вы разозлитесь. - Да, Фриск, мое имя произносят не часто. Только сам Азгор, и я люблю, когда ко мне обращаются официально, называют боссом. Но сейчас, я очень хочу услышать его от тебя. – Папайрус коснулся до ее лица. – Я хочу слышать его чаще. - Хорошо, Папайрус, мой властитель жизни, я сделаю так как вы просите. - Это… очень приятно. – Папайрус с наслаждением услышал свое имя. – И я думаю, можешь ко мне на ты. - Ох, это так неожиданно… для меня… - Я понимаю к чему ты привыкла. Но я хочу быть с тобой ближе. Мне плевать что думают об этом монстры. Я все еще также отношусь к людям, но ты, Фриск, особенная. - Папайрус… - Фриск легла на его грудину. – Я так счастлива это слышать… Я правда больше никогда не подведу тебя и не убегу. Папайрус гладил ее по голове. - Да уж, постарайся. - Можно задать вопрос? - Спрашивай. Все равно спать не хочется. - А чем… я привлекла твое высокое внимание? Ты же презирал людей, ты меня жестоко бил и наказывал, я думала, что я тут умру. - Ньехехе, хороший вопрос. Так охото про себя послушать? - Да, очень любопытно. - Я и вправду по началу думал, что ты очередной человек, который попал к нам. Думал, все равно умрешь. Но понимаешь, я с самого начала как я понес тебя к королю, во мне уже всколыхнулся какой-то интерес к тебе. Но я его игнорировал полностью. Однако король тебя помиловал, для меня это было удивительно. Но также обрадовался, что человек теперь будет моим рабом, это тоже было очень неплохо и интересно. Сейчас я оглядываюсь назад и понимаю, что все это время любил тебя, но по жестокому, мне было с тобой интересно и весело. И даже хорошо. И по-настоящему злился, не совсем понимая, что мне понравился человек. - Ты испытывал отвращение к своим чувствам? - Я их не понимал. Привык жить так как жил, не был заинтересован в любви. Да и как таковой у нас монстров ее нет. Но я Великий Папайрус и делаю что хочу. И раз ты мне приглянулась, то это значит, что в тебе есть что-то. И никто не смеет осудить меня или сказать по этому поводу. - Папайрус, мне очень приятно это слышать. - Фриск, а теперь я задам вопрос тебе. - Да? - Ты любишь меня? - О, мой босс… Понимаете… я думала, вам дело до меня как до пыли. Не думала, что мои желания и чувства будут учитываться. Я ведь твоя раба. Рабу не следует мыслить, думать, чувствовать, лишь только подчиняться. - Все именно так, я тоже так думал. Видишь, у нас общие взгляды на жизнь. Мне и вправду было некоторое время плевать что там у тебя. Но все-таки, мне было бы очень приятно знать, что ты тоже полюбила меня. Да, для меня это очень важно. И не пустой звук. И мне бы хотелось, чтобы ты и вправду полюбила меня. Но как люди смотрят на то, чтобы полюбить монстра? - Люди… монстров боятся… И я тоже боюсь тебя. - Значит… ты здесь из чувства страха передо мной? Ну и потому что я тебя тут удерживаю. - Папайрус… - Фриск протянула руку и дотронулась до его острой скулы. – Я не могла любить того… кто… жестоко относится ко мне. - Ты меня не любишь, потому что я страшный жестокий монстр? - Я открою тебе один секрет. Я однажды подумала о том, а что, если ты не был таким жестоким? Что мы могли бы быть хорошими друзьями, что я могла бы полюбить тебя и быть счастлива. А что, если бы я узнала, что ты любишь меня. В сарае время на фантазии хватало. И тогда я поняла, что я бы тогда любила. И даже эти чувства зарождались во мне, когда смотрела на тебя с истинным восхищением. Но они сметались, ты каждым ударом плетью выбивал эти мысли, мечты, возвращал с небес на землю. Я думала, как я могла думать о этих глупостях? Но эти мысли возрождались снова и снова. Ты подавлял чувства в себе, а я в себе. - А сейчас, Фриск? Сейчас, что ты чувствуешь? - Надежду, мой хозяин. Я счастлива понимать, что я тебе не безразлична. Я бы могла любить тебя, даже если оставался суровым, строгим, но не наказывал меня жестоко и не выгонял. - Мне очень печально слышать, что ты меня не любишь… - Я, я вовсе не говорила об этом. – Фриск подняла на него взгляд и видела печаль в его глазницах. – Я… не отрицаю. Просто дай мне пожалуйста время, и я обязательно полюблю тебя. Просто я боюсь проявлять свои чувства, боюсь, что на это ты ответишь жестокостью, и тогда раны вскроются не только на моей спине, но и в моем сердце. - Ньехех, ты очень приятный собеседник, Фриск. Я понял все. Обещаю, что торопить тебя не буду. Но я буду ждать, когда ты мне признаешься. - Обязательно, мой хозяин. Фриск сама нежно поцеловала его. Папайрус совсем этого не ожидал и даже слегка вздрогнул, раскрыл глазницы и закрыл, полностью углубившись в поцелуй. - Не бойся, Фриск, иногда прикасаться ко мне, целовать или спрашивать. Я буду только счастлив. - Да, мой хозяин. Папайрус разделся и лег спать, а Фриск устроилась у него под боком. Да, кажется, она уже начинает его любить. На самом деле он хороший монстр, ведь он не давал ее в обиду другим, хотя мог это сделать без проблем, убить ее в конце концов, он даже брату не позволял ее трогать, теперь все сходится. Но она обязательно научит его любить.