Любовь главы королевской стражи.

Фриск с большим удовольствием читала сказки. Это было ее настоящее утешение и развлечение. Она быстро прятала ее под собачий пуфик, когда слышала шаги ее жестокого хозяина. Он побьет ее, уйдет, и она уже истерзанная вернется заново к чтению, правда слезы делали зрение мутным и буквы расплывались, но Фриск вытирала их и продолжала читать. Храбрые воины спасали прекрасных дам из лап монстров, но ее вряд ли кто спасет. Фриск смирилась со своей участью, что она так когда-нибудь помрет. Она снова услышала шаги хозяина. Фриск быстро сунула книгу под собачий пуфик. Папайрус с весельем посмотрел на нее. - Пошли, человек! Тебя ждет моя последняя ловушка! Они пришли к мосту. Фриск стояла на другом конце, Папайрус на другом. - Приготовься, человек! Сейчас ты узришь мою заключительную ловушку! Все будет летать, жечь, все будет стараться тебя уничтожить! И так, сделай шаг вперед. Фриск встала на каменный мост. Папайрус активировал ловушку, и у ней не было пути назад. Фриск с бешенными глазами ринулась вперед от летающих пик, огня, еще и пес чуть ли с ног не сбил, а по обе стороны ее ждала пропасть. Все ее тело было во власти страха, она очень боялась упасть. Она в последний момент увидела, что в нее летят копья, потеряла равновесие и почувствовала, как шагнула в пропасть. Для Фриск время перестало идти, была лишь она и приход ее смерти. Она падала. «Вот и все…» - С ужасом думала она и ждала, когда ее тело приземлится. Однако, девушка прекратила падать. Она зависла в воздухе и полетала вверх. И снова Папайрус уложил ее перед собой. Фриск в ужасе смотрела на него. - Что? – Сказал он самодовольно. – Ты думаешь я дам тебе умереть от моих ловушек? Все под полным контролем, человек! Я бы не дал тебе умереть. Я же сказал, ты меня здорово развлекаешь. Ну так что? Как тебе моя гениальная ловушка? Хотя, стой, подожди, я по твоим глазам и лицу вижу большее, чем ты можешь выразить словами! Ты просто в шоке! Ньехехехех, ну разве я не Великий? Фриск закрыла глаза. Сердце билось за двести ударов в минуту, в голове было ни единой мысли. Папайрус вернул Фриск в сарай и ушел по своим делам. Девушка, как всегда, отдыхала после того ужаса, что она пережила. Ей снова и снова вспоминалось это падение. Но Папайрус ее ловил. «Значит ли, что до этого, когда я была на грани смерти… он бы спас меня?» - Казалось, для Фриск эта мысль существенно переворачивало все с ног на голову. Папайрус не забыл также заняться своим любимым занятием, взять кнут, грубо усадить человека перед собой на колени и начать жестоко бить, наслаждаясь ее криками, слезами, мольбами. «Когда же это закончится?» - Думала Фриск, принимая жгучие удары кнута. Но, наверное, пришло время, когда судьба немного сжалилась над ней. Точнее, Папайрус подумал, что человек может оказаться полезен. - Эй, человек! – Папайрус принес в этот раз не спагетти, а кашу. Чему Фриск была удивлена. Она мигом проснулась и посмотрела на него. Босс положил перед ней миску с кашей. – С сегодняшнего дня я тебя повышаю! Мне очень понравилось, как ты проходила все головоломки решительно. Ты подчинялась мне и слушалась. И очень важно, чтобы ты оставалась такой же. Конечно, человек в моем доме — это дикость. Но думаю, разрешить бывать в моем доме, как я несколько раз это говорил до этого, не так уж и плохо. И так, человек, я позволяю тебе находиться в моем доме, но с несколькими правилами. Начнем с того, что ты все еще будешь ночевать в сарае. Я сам решу, когда могу тебя отпустить, чтобы ты вернулась сюда. Человеку не позволительно есть и сидеть на ровне с монстрами, особенно со мной! Великим Папайрусом! Поэтому, сидеть и есть будешь на полу. Пока я на работе, ты должна заниматься уборкой и поддерживать порядок. Ну и еще лучше ты будешь есть на кухне, чем тебе вот так таскать вечно еду. И почему людей надо кормить? Что за вздор! – Сказал скелет. – Впрочем, ты меня поняла? - О да, хозяин. Я приму за честь бывать в вашем доме. - То-то же! А ослушаешься, заново будешь жить в этом холодном сарае! А теперь, ешь кашу, зайдешь домой и помоешь за собой. - Слушаюсь, мой хозяин. Фриск кашу доела быстро, чтобы скорее оказаться в теплом доме. Неужели ей позволят побывать в тепле? Хоть немного? Книгу решено оставить здесь, будет читать ее теперь перед сном, а чем меньше она ее читает, тем больше остается страниц. Она с наслаждением очутилась в этом теплом доме и сколько было радости, что она может тут остаться. Фриск дочиста помыла за собой. Папайрус, конечно, проверил ее работу. Он осмотрел миску. - Я смотрю, ты не плохо умеешь мыть посуду. Действительно, я могу позволить тебе быть здесь. – Папайрус поставил миску на место. – А, черт! Я же совсем забыл про моего никчемного брата! Запомни, человек, ты слушаешься только меня, понятно? Я запрещаю тебе делать то, что он тебе скажет! Он ленивый болван! Пусть сам моет за собой посуду, убирается в своей комнате и таскает себе горчицу. Если это ничтожество и недоразумение решит полезть к тебе… Сразу сообщи мне об этом! - Поняла, Босс. Теперь Фриск с наслаждением проводила время дома. Как же тут было тепло и хорошо. Холод, конечно, давно пробрал ее до костей, и она мечтала о горячей ванне, но кожа просто ликовала от счастья. Настало время ужина. Папайрус сидел за столом и пил горячий чай, Санс пил свою горчицу. Фриск сидела на полу и ела острые спагетти. Кажется, ее желудок привык к этой диете. Санс глянул на Фриск. - А что она делает здесь? – Спросил Санс. - У тебя какие-то возражения? – Грозно спросил Папайрус. Фриск напряглась и даже перестала есть. Она боялась, что хозяин сейчас прогневается и начнет швырять кости. - Н-нет, никаких, Босс, просто привык что девчонка живет в сарае. - Теперь она будет жить здесь, а ночевать также в сарае. - Понял, Босс. - И твои тупые приказы она слушать не будет, даже не надейся. Не дай бог я услышу от нее, Санс, что ты ей что-то приказываешь или лезешь к ней, ты сам понимаешь, что будет. Кто знает, может я выгоню тебя, а твою комнату и вещи отдам ей. - Жестоко, Босс… - Вот именно! Ньхехехех! Она чистоплотна! Ест все, что я ей даю, даже посуду умеет чисто мыть! С ней меньше проблем, чем с тобой. Папайрус весело взглянул на нее. Фриск лишь мельком подняла глаза и снова опустила их в тарелку. - Человек. – Обратился Папайрус, когда Фриск убиралась на кухне. - Да, босс? - Что ты еще умеешь? - В плане… мытья посуды, хозяин? – Фриск отложила свое дело и посмотрела на него. - Именно. Видишь ли, я не думал, что ты хоть на что-то годишься. Но увидел, что ты справляешься с уборкой, должным образом моешь посуду. Скажи, ты умеешь готовить? - Да, мой хозяин, но не все. - Ого… - Папайрус задумался. – Мой брат только горчицу сосет, совсем не убирается, раскидывает вещи и приходится постоянно бить его, чтобы убрал свою грязь, я совсем отвык что в моем доме хоть кто-то умеет готовить и убираться. А ты умеешь готовить спагетти? - Да, мой хозяин. Что-то всколыхнулось в душе Папайруса. - Сейчас уже поздно. Но думаю завтра я хотел бы посмотреть, как ты готовишь и попробовать твои спагетти. - Разумеется, хозяин. - А теперь, вернись в свой сарай. Я к тебе еще приду. Фриск покинула теплый дом. Она вернулась обратно и поняла, как же холодно ей тут было. Девушка быстро привыкла к теплу и уюту и так быстро отвыкла от мрачного сарая. Она села на одеяло, которое немного смягчало и грело место, достала книжку и стала читать. Правда, очень сильно отвлекало, что ее снова будут бить. Фриск ждала этого часа. И дождалась. Папайрус вернулся к ней. Он довольно смотрел на нее. - Ну что смотришь, человек? Ждешь особого приглашения? Фриск не хотела снова переживать эту боль. - Хозяин, пощадите. - Ньехеех, ну нет, иди сюда. Тогда Фриск упала ему в ноги. - Умоляю, Босс! – Она обняла одну ногу и прижалась к ней. – Пожалуйста, дайте мне немного отдохнуть. Ваши удары очень сильные, я боюсь, что не переживу их. Моя спина совсем скоро истечет кровью, пожалуйста, сжальтесь. - Но мне это придает большое удовольствие! - Мой хозяин… - Из глаз Фриск полились слезы. – Я правда больше не могу. Это настоящая пытка. Вы бьете меня каждый день! Пожалуйста… пожалуйста… - Значит, ты не хочешь чтобы я бил тебя каждый день? - О да, мой хозяин. Я больше этого не выдержу. Я не могу, клянусь, мое сердце скоро остановится! Опять что-то внутри него всколыхнулось. - Но ты же человек. И моя обязанность держать тебя в строгости и со всей суровостью. Иначе ты можешь обнаглеть и использовать свою силу. - Нет, этого не произойдет, мой хозяин. - С чего бы мне верить тебе? Ух, женщина! Я прислушаюсь твоих слов, и так и быть тебя пощажу. Но я не буду бить тебя всего один день в неделю. Но если ты вздумаешь наглеть, ты познаешь мой гнев и тогда никакие мольбы тебя не защитят! Я делаю это, потому что все это время ты хорошо служила мне, и сегодня показала, что можешь быть чуть лучше моего брата. - Хозяин! Я так вам благодарна! – Плача, говорила Фриск. – Благодарю. - Но завтра я приду и снова буду тебя бить. И больше никаких торгов! Я и так сделал много уступков, человек! - Да, мой хозяин. Папайрус ушел, Фриск была счастлива, что наконец то отдохнет от этих невыносимо больных ударов. Она должна стараться из-за всех сил, чтобы сохранить этот один единственный день.