Альтея: Полое Солнце

Лирия смотрела, как Магнус выплывает из-за горизонта. Красный гигант словно являлся из моря — ещё некогда зеленоватые волны вмиг сделались алыми. Она стояла на полуюте, кормовой части верхней палубы судна. Отсюда открывался отличный вид на занятой экипаж. Солдаты Эстена затаскивали в трюм всё, что можно, и даже больше, а моряки заправляли концентрированным эфиром таумические роторы. Это были винты, движущие корабль, пускай и большую часть работы всё ещё выполняли паруса. — Ш-ш, — прошипела девушка, когда одна из ссадин задела фальшборт. Бинты, полученные сегодня, стали лишь дополнением её коллекции: «Чести больше в помощи, которую оказываешь себе сам», — считала она. Размер судна поражал. За многие годы Лирия не видела ничего больше речного парома. «Хорошо, что кораблями в Альтее больше почти не пользуются, — заметила девушка. — Пустая трата ресурсов». На носу судна, которое нанял сотник, сиял в угрожающе стальных оттенках таран — главное оружие морских сражений. По крайне мере так было до того, как мистерианцы изобрели богохульные таумические «пушки». Живя в столице, Лирия видела все новейшие изобретения в действии. Грохот выстрелов и дым пушечных ядер всё ещё всплывал в её памяти. Позади неё скрипнули доски. — Год назад в газетах заявили, что будут ставить пушки на корабли, — поделилась размышлениями вслух велларийка. — Этим они напрочь убьют сложившуюся столетиями тактику морских сражений. Зачем же тогда набирать корабельных магов, укреплять тараны, если за тебя всё сделает таумическая пушка? — Ровно затем, почему на судна теперь ставят роторы, — обратился к ней низкий голос. — Для удобства. Джон Миллард упёрся в перила неподалёку. Те жалобно заскрипели. — Роторы! — фыркнула девушка. — Всего лишь попытка заставить ещё и моряков скупать бочки с эфирным топливом. У тауматургов ведь на него почти монополия, да? — Лирия указала на маркировку торговой компании Первой Академии. — Можешь не отвечать. Было бы в разы умнее усадить всех за вёсла! — Это не велларийская галера, — монотонно бормотал Джон. — Тут нужен опыт. — Почем мне знать разницу? — насупилась аристократка. Она не любила, когда кто-то знал о её народе больше, чем она сама. — Судоходство это архаизм. На месте императрицы я бы ни копейки не выделяла на флот, а довела бы до ума портальное сообщение. Видимо ума у неё… — Хватит, я не затем сюда пришёл, — вмиг погрубел землянин. — Насчёт зачарователя. — Вот она, — Себастьян оказался позади девушки. — Глядите-любуйтесь! Лирия развернулась и уставилась на почерневшую от времени монету с начеканенным драконом. Её кромка сияла неестественным светом, словно раскалённый металл после ковки. — И как работает эта штуковина? Себастьян помедлил с ответом, топчась по палубе. — Ну, эйе, я точно не знаю… — Замечательно. — Плевать, — отрезал Миллард. — Главное — она работает. — В самом деле? — Смотри, серокожая, — ухмыльнулся Скитлер. Парень сделал пару шагов и искрящая сторона монеты изменилась, оставаясь верной своему изначальному местоположению в точности, как… «Компас!» — Вот оно что! Хвала Эллуне! — увиденное придало девушке надежды. — Зачарователю от нас не скрыться, только почему… Оно идёт в море? — Закавыка получается, м`леди, — подтвердил её опасения Себастьян. — Я тожить сначала не подумал о таком исходе, с другой стороны, старик и без того умел телепортироваться. Миллард постучал по фальшборту: — Я поговорил с сотником. Он возьмёт нас на борт. Сказал, нас послала Канцелярия помогать ему расследовать пожар. — Чё за пожар? — уставился на него Скитлер. — Что-то сгорело в Лазурном, — с южанином землянин был особенно груб: — Если бы ты умел думать, понял бы откуда, валил дым на горизонте. Лирия насторожилась: — Странная сентенция, громила! Горело недавно, а сотник поверил в то, что Канцелярия отослала посланников заранее? Не зная о пожаре? — Да. Миллард был немногословен. Девушка надула щеки: «Больно изворотливый этот наймит», — подозрение витало в её сознании. Где-то тут были закопаны такие подвохи, что на раскопки бы ушли недели! — Тебе не нравится? — покосился на неё здоровяк. — Нет! Старик писал нам о Ларионе, те Терруновы фанатики, стрижи, похоже туда и отправились, с чего бы слепо доверять этой… артефактной штуковине? — Лирия нервно прошлась по волосам пятерней. — Даже если из этой островной дыры будут корабли к Заландским землям, гарантии, что мы не перегоним или отстанем от зачарователя? Мы идём на неоправданные риски. — Нет никаких гарантий, — холодно ответил Миллард. — Наше дело было рискованным с самого начала. Ты, девица, уже должна была это усвоить. Велларийка глубоко вздохнула. В душе она понимала, что надежда на скорое снятие проклятья лишь угасала с каждым днём. Себастьян переминался с ноги на ногу: — Значит… Ох, бычьи яйца, мне пора в трюм! Держите эту Магнусову монету! Послышались крики. На нижней палубе началась суета. Бывшую атаманшу завели по трапу на судно. От былой индюшиной напыщенности не осталось и следа. Свисающие груздями обесцвеченные волосы тащились за атаманшей. Её вели в увесистых колодках, под весом которых она едва держалась на ногах — такой разбойница предстала взгляду Лирии. — Эй, каблуха! — крикнула ей Сивая, едва заметила лазурный свет фамильной подвески девушки. — Ошиблась я малясь — ты точно не новая подстилка Себы, он в сравнении с тобой та ещё баба! Велларийка тут же схватила сумку и поспешила к невольнице. Ту на борт сопровождал сотник с парой служивых. — Свободны! — приказала Лирия солдатам почти что офицерским тоном. — Да хранит вас Аркана, — без особого энтузиазма поприветствовал её офицер-сотник. — В этом нет нужды… — Сама решу, варвар. Я не потерплю, чтобы всякие нувориши бросались в меня колкостями! Когда подошел Миллард, мистерианец быстро отдал приказ увести заключённую на шканцы, подальше от любопытных взглядов. — А вы смарю главнее сотника будете? — Сивая приподняла голову; уставилась пустыми глазами в парочку Джона и Лирии. — Нет, — вздохнул офицер. — Это канцеляристы. — Аркана-матушка! Больно громаден этот мужлан для канцеляриста! — Как работает эта вещь? — нарочито басисто проревел землянин в ухо невольницы, выставив монету перед ней. — Освободи — узнаешь. Разбойница скорчила невинную мину. Ответная реакция последовала незамедлительно — наёмник намотал на кулак жменю серых волос и потянул ту к полу. «Варварская дикость», — поморщилась велларийка. С трудом она взяла себя в руки: «Сочувствие к подобным, ещё большее невежество», — такому её учил отец. — Знаю я… Пусти! Знаю я, волк позорный, што вы ищите старичка, Себа раззвонил мне ваши секретики. Цензус хмуро поглядел на них: — Возможно, лучше в другом месте? — О, твои секреты, Ривс, — осклабилась Сивая, — я готова растрезвонить задаром, ракло ты двуличное! Как у тебя здорово вышло снюхаться со всеми шибшалами, контрабандистами да прочими фраерами. Было бы желание того глядишь свою банду бы сколотил! Сотник принялся усердно тереть жетон цензуса, словно оттуда вот-вот вылезет джинн. Но на лице калебца не дрогнул ни одна мускул. — А ведь с виду и не скажешь! — не унималась охотница за артефактами. — Само воплощение закона, а работает с… — Ради святого Родвира, не пой мне фаду, ты сама знаешь, как всё обстоит, — деловито заявил Ривс. — Я поймал тебя с помощью таких как ты, доберусь и до остальных. — Вот тока не надо корчить из себя святого, — процедила сквозь зубы бывшая атаманша. — Ты чудно знаешь, что мы делаем с твоими пособниками! Все стукачи, все которым ты давал деньги и прощение — умирали, Ривс. Это знают все! Лирия решила прекратить этот балаган: — Прекрати кривляться, teralius! Если у тебя ещё осталась гордость, конечно. — Гордость? Сколько грамматики, дорогуша, — Сивая взорвалась хохотом. — Какие же вы серые манерные существа. Монетка эт семантический артефакт, который при определённой тональности запроса позволяет искать волны излучаемого аспекта иного объекта. Огреха быть не может зачарования — уникальная и неповторимая штука, эт вам не барахло рыночное. Даже Лирии понадобилось время, дабы усвоить подобное словесное сальто-мортале. — С твоими познаниями в артефактах тебе следовало бы идти в зачарователи, — сказала она Сивой. — Не понимаешь, вот! — та дёрнула колодками. — Сышишь? Вот, такую судьбу уготовил Мистериум выходцам Дейтона! Уж прости, каблучок, но в Девятую Академию не берут южан. Каждый академик, с синими от наркотиков губами, считает своим правом погнать за шкирку как можно больше оттионцев! Лирия лишь отмахнулась: — Mallum consilium quod mutari non polest, — она и не надеялась, что разбойница поймёт велларийский афоризм, а потому подытожила: — Обычные оправдания. Затем девушка, потуже закрепив на себе сумку, направилась к трапу. Её окликнул Миллард: — Куда ты? — Разве не ясно? Разыщу зелье от морской болезни! Нужно подготовиться к путешествию.

***

Сеньор Крапп был стереотипом, и это постоянно возмущало его самого. Что поделаешь? Хочешь не хочешь, а он был моноличностью, прямолинейным мистерианцем, все желания которого нетрудно предугадать, а его опасения были очевидны для всех и каждого в гильдии. Хуже всего было то, что и внешность Краппа как нельзя более соответствовала его характеру — выглядел он как распоследний мордоворот. Он им и являлся. Словом, качествами как для агента Крапп обладал паршивыми. Посмотришь на него и подумаешь: ну и тип, грубый, нервный, осторожный, консервативного склада, злопамятный, осмотрительный и до пошлости честный. Ещё хуже — оперативник полностью сознавал свою аморфность и тривиальность своей души, и, честно смотря на себя, негодовал, но ничего не мог поделать! Лишь ненавидел достопочтенных глав гильдии, по мнению агента, сделавших его таким. Но тяжкий труд и невероятное занудство сделали из Краппа сеньора — старшего агента в гильдии. Оперативник утёр лоб. Тот покрылся испариной за прошедший день: «Страшная нынче жара! Не лето, а сущее пекло». Страшнее всего было тем, кто знал истинную причину этих изменений в температуре. Крапп был одним из таких. Домотканая, пошитая на крестьянский манер, одежда давила на рослого мистерианца. «В этот раз группа подготовки явно работала наспех», — подумал мужчина, играя желваками. Агент поудобнее устроился на скамейке. Сидел оперативник на заднем дворе одной из хат Краснополья. Вдали в свете Деомы мрачно стоявшая церквушка отбрасывала тень почти на всё селение. Хозяйка дома наверняка спала как убитая. «Заклятие уже подействовало. Спать будет до полудня, а после пробуждения вчерашний мужественный гость, подобный принцу, будет для неё не более чем сном», — размышлял мистерианец. Ночной покой нарушили кошачьи крики вдали. Зажёгся свет. — А я ведь когда-то предпочитал работать днём, — сухо произнес оперативник. Теперь же его выворачивало от страха и отвращения при одном только взгляде на Игнис. «Как мы могли им позволить? Докатились до такого! А что будет дальше?». Тут же браслет на запястье завибрировал. Полночь. «Они никогда не опаздывают». Агент поглядел на браслет. Выгравированную на нём птицу — стрижа. Разумеется, в её глазу был вставлен янтарный кристалл, но отвечать мистерианец, разумеется, не спешил. Он занервничал. Ему уже не раз приходилось общаться с гильдейской верхушкой, начальством, но с магистром лично… Да, эта операция вскружила ему голову. Один взмах руки и из браслета раздался голос: — Агент Крапп? «Ну конечно он знает моё имя!» — Магистр де Хан, — поприветствовал собеседника мужчина. В ответ вновь зазвучали помехи: — Как… продвигается… дело? — Мы исполнили волю верхушки и прекратили преследование! Личность субъектов мне удалось установить. Прямо сейчас они отправляются в Лазурный, остров южнее, в Красском море. Всю ситуацию усугубляет тот факт, что они вместе с воинским отрядом, а также социальный статус одного из них. Что делать дальше? Пауза казалась бесконечной. — Они опять требуют… их от нас немедленно. Возможно, у нас ещё есть… шансы. «Возможно! — лицо агента скривилось от отвращения. — Ловить одних чудищ ради милости других выродков». — Вас не должны более беспокоить… социальные статусы. Грядут… тяжкие времена, Крапп. На зачарователя будут выделены… резервы. «У нас они ещё остались?» — Через две минуты к вам прибудет… отряд. В штабе перегруппируетесь. Займётесь троицей. Как… слышно? «Ужасно, болван! Ужасно!», — пронеслось у него в мыслях, но на словах Крапп был более учтив: — Прекрасно, господин. Вас понял. Связь немедленно прекратилась. Оперативник поглядел на грядки с репой устилающие весь задний двор. «Нужно собираться». Они никогда не опаздывают.