Назло всем

      Андрей ехал в больницу к Роману и раздумывал, передавать ли ему письмо от Киры. Он просто поражался Воропаевой! Надо же, как легко она отбросила прошлое, в котором буквально растоптала любовь преданного ей человека! Андрей не понимал, как так можно. Неужели Кира настолько жестока? Не способна чувствовать боль других людей? Скорее всего так и есть. Да и пусть катится! Век бы ее не видеть!       А вот Ромку, живого и здорового, видеть хотелось. Хотелось поболтать с ним, поделиться новостями… Но нет, он понимал, что процесс реабилитации продлится еще какое-то время, и это время другу надо дать. Мысли в общем были не слишком радостные, но и не траурные.       Когда он уже парковался на стоянке клиники, зазвонил мобильник. К удивлению Жданова, это оказался Малиновский. — Жданыч, привет! Как дела? — бодрым голосом произнес болезный. — Ромка, не поверишь, к тебе приехал! Вот, припарковался только что! — А! На ловца и зверь бежит! Ты меня там подожди, хорошо? Я к тебе выйду!       И вышел, причем не один, а с девушкой. — Андрюх, привет! — практически прежний, абсолютно довольный жизнью и сияющий Малиновский, с одной стороны, безумно радовал, а с другой… так ли уж была не права Кира, когда писала, чтобы он прекратил маяться дурью, изображая вселенскую тоску и крушение надежд? Нет, Жданов конечно помнил, что Ромке было реально плохо, вот только процесс выздоровления как-то не затянулся. И что послужило причиной исцеления, теперь было понятно. Длинные светлые волосы, голубые, широко распахнутые глаза в обрамлении пушистых тёмных ресниц, ну и любимый Ромкой третий размер. Это как минимум! Или все же спокойная обстановка в учреждении? Да не важно это все, на самом деле! — Здорово, друг! — Как же вовремя ты приехал! Ты не представляешь! Вот, кстати, познакомься! Это Мишель! Мишкин, это мой лучший друг Андрей! — Привет! — звонким голосом произнесла девушка и улыбнулась. Жданов улыбнулся в ответ и перевел скептический взгляд на друга. Неисправим! Но главное — он был здоров. Немного подумав, Андрей решил не портить настроение вольноотпущеннику и не сказал про письмо Киры. Да и вообще не упоминал ее всю дорогу, пока вез сладкую парочку до дома Малиновского. Кажется, тут его вмешательства больше не требовалось. Нет ничего более успокаивающего и постоянного в мире, чем загулявший Ромка! И это было прекрасно!       Когда ехал от Ромки, словил звонок от Юлианы Виноградовой. — Андрюша, мне бы надо с тобой поговорить. Ты сможешь подъехать ко мне в офис? — сказала пиарщица. — Конечно, дорогая! Я тебе надолго нужен? — Не волнуйся, пообедать успеешь! — недовольным голосом произнесла она. Тут явно была какая-то интрига, и Андрей поехал. В офисе столкнулся с Сашкой, который загадочно усмехался. — А, вот и ты! — строго сказала Виноградова. — Ну, теперь все в сборе! — Привет всем! — произнес Андрей. — А по какому поводу собрание? — Да так, мелочи, Андрюша! Всего лишь обсуждение вашей будущей свадьбы, о которой я узнала совершенно случайно! Причем узнала я не только о самой свадьбе, а прежде всего о том, что я, оказывается, ее организую! — Ну да, а что не так? — нахмурился Сашка. Потом с испугом во взгляде посмотрел на Жданова. — Мы, что, забыли тебе сказать?.. — Бинго, красавчики! — ухмыльнулась Юлиана. — Юлиан, прости нас! — виноватым тоном протянул Жданов, осознав глубину задницы, в которую угодили. — Мы правда забыли! — В оправдание можем сказать, — подхватил Воропаев, — что у нас даже тени сомнений не возникло, что готовить свадьбу будешь ты! Ну кто еще-то?!       Она хмуро смотрела на них, но через полминуты усмехнулась, сменив гнев на милость. — Вас извиняет только то, что сейчас в «Зималетто» дела и покруче свадьбы творятся. Так, мальчики, значит, у вас будет двойное торжество? — Верно! — И кто с кем?       Они снова переглянулись, а потом одновременно заржали. — Ой, не могу! — простонал сквозь смех Жданов. — Самое главное-то сказать забыли! — Вот именно! — Юлиану тоже пробивало на смех, но она держалась. Наконец, треснула Андрея зонтиком по колену. — Ну? Я жду?! — Я с Викой! — Жданов ответил, подняв руку, как первоклассник. — Я с Катей! — аналогично поступил и Воропаев. — Уверены? — Юлиана грозно сдвинула брови, вызвав очередной взрыв смеха.       Когда эта истерика прекратилась, мужчинам, наконец, удалось все рассказать Юлиане — в общих чертах, конкретикой она собиралась пытать Катю, которая еще не пришла с обеда. Обсудили примерную смету и количество гостей. А так же общий антураж и церемонию. И пока на этом остановились. — А я только недавно начала подозревать, что Катя бегает на свидания не с тобой, Жданов! — напоследок Виноградова погрозила зонтом. — Так что вашей конспирации — огромный респект. Но на будущее учтите: от меня скрывать не стоит. Я не из болтливых, если меня предупредить! — Я знаю, — хором сказали они. — Вы хоть счастливы? — уже спокойно спросила она. — Очень! — честно ответили опять практически хором.       Они уже собирались уходить, когда в приемной послышались женский и мужской голоса, хихиканье и характерный звук поцелуев в щечку. Выглянули за портьеры и застукали сценку нежно-игривого прощания Эльвиры со своим кавалером, которым при ближайшем рассмотрении оказался… Михаил Борщев! — Всем привет! — сказал Жданов. Отчего-то было радостно видеть, что мнимый соперник теперь не соперник даже Сашке. — А… добрый день! — малость засмущался талантливый ресторатор. — Привет, Михаил! — сдерживая улыбку, поздоровалась Юлиана. — Ты по делу или как? — Да просто… вот, навестить решил! — выдал Миша дебильную улыбку. Эльвира хихикала в ладошку за его спиной, отдавая должное смекалке повара в неоднозначной ситуации. — Ну а мы вот уже навестили Юлиану! — нашелся Жданов. — Пошли, Саш! — Да-да, мы пойдем! — согласно кивнул Воропаев, сохраняя важный гордый вид. Снова заржать они позволили себе только около машин. — Как вообще дела в компании? — спросил Андрей, когда они успокоились. — Да все нормально. Пончева отлично работает, строит новеньких секретарш, раз подружки на повышение пошли! — О как! Новый состав женсовета еще не образовался? — Нет, просто старый женсовет перешел на новый уровень! — хмыкнул Воропаев. — А у тебя как? Справляетесь с Павловыми? — А куда мы денемся? У них идей много, я добавил. Ну и вложился. Практически все, что на счетах было плюс последние дивиденды. Но скоро вложения окупятся. — Как это мы забыли сказать Юлиане-то, — посетовал Александр. — Позор нам! А от кого она узнала, не в курсе? — От твоей матери. Она в разговоре упомянула, что будет двойная свадьба. А Юлиана решила из нас подробности вытянуть. Меня вот пригласила под предлогом поговорить про показ. — А я вот Ромку из клиники забирал, выписался уже, неугомонный наш. — Да ты что? Как он себя чувствует? Не рано его выпустили? — Ты знаешь, я поначалу тоже так подумал, — ухмыльнулся Андрей, — но потом понял, что не прав. Он вполне здоров. То есть вернулся к прежнему состоянию. — Это ты как определил? — с интересом спросил Воропаев, потом до него дошло, и он широко улыбнулся: — Неужели он и там кого-то себе подцепил? Его на Луну надо отправить, он там жизнь найдет! — Ага, причем не просто жизнь, а привычную ему форму третьего размера! — хохотнул Жданов. — В общем, нормально все. Типичный Малиновский, но я рад этому! — Да, я признаться, тоже рад, — кивнул Александр. — Кстати, о любителях женского пола. У меня тут еще одна парочка образовалась. Прямо под носом, можно сказать! — Да ты что? Неужели твоя Марина?.. — Не трожь Марину! Она облико моралес! — строго сказал Воропаев, потом ехидно добавил: — Особенно после увольнения Урядова. Да не о ней речь-то! Помнишь Жарикову? — Ну? Отмазали ее? — Пока в процессе. Меня держат в курсе расследования, так что знаю. В общем, они с Зорькиным официально встречаются теперь. Открылись женсовету, у тех снова есть повод для сплетен и домыслов! — О, ну она ему сразу понравилась, я помню! А что, про нас-то уже не говорят? — А мы им уже не интересны, знаешь ли! После той массовой женской пьянки в «Ромашке» нераскрытых тем про нас практически не осталось. Теперь они нашей свадьбы ждут. А тут — свежее мясо! В общем, все разговоры только о будущих Зорькиных! — Ну и слава богу! Буду рад за ребят! — Да и я тоже. Николай Антонович заменил Покрышкину, налаживает мне работу бухгалтерии. — Взял на постоянку? — Конечно! Грех такого кадра упускать! — Ну и отлично! Воровать хотя бы не будет! А с благотворительным фондом что? — Девушка молодец, уже все документы готовы. Фонду — быть. А ее отца мы пристроили в госпиталь ветеранов. Может, получится ему мобильность вернуть, там хорошие специалисты работают…       Андрей ехал на работу воодушевленным. Было приятно осознавать, что в «Зималетто» все хорошо и что его роль в этом не последняя. Ну и за людей был рад, конечно.       Спустя несколько дней ему позвонил отец. Наверное, Андрей должен был сам с ним связаться, да все никак не мог решиться. Но надо. Надо было уже откровенно поговорить.       Они встретились в парке, Павел предложил прогуляться в обеденный перерыв. Значит, не хотел, чтобы подслушивали. — Привет, сынок. — Здравствуй, папа. — Спасибо, что согласился встретиться! — Эти слова отдавали сарказмом. Андрей довольно оскалился улыбкой. — Ради тебя выкроил часок в своем плотном графике. — Нам давно надо было поговорить, Андрей. Пройдемся? — Ну, давай. — Наверное, ты ждешь от меня извинений и сожалений, не так ли? — Да не то что бы жду, — отозвался Андрей. — Хотелось бы просто понять. — Что именно понять? — На самом деле, многое. — Тогда спрашивай. У меня нет причин скрывать правду. Особенно теперь. — Меня интересуют твои отношения с Ольгой Олеговной. Выходит, ты на маме по расчету женился, а любил всю жизнь не ее? — Выходит, что так, — Павел усмехнулся. — Твоя мать всегда была яркой и несколько деспотичной. Да, меня к ней поначалу тянуло, но я быстро понял, что рядом с ней мне не комфортно. Я уже сказал ей, что мы не можем больше встречаться, и тут она пожаловалась своему отцу. А он был проректором. И на меня начали давить. Первая двойка за экзамен на третьем году обучения, представляешь? И никаких гарантий, что пересдам. — Специально валили? — Да. В то время рекомендации проректора многое значили. Меня пригласил декан и порекомендовал подумать, насколько важно для меня получение образования вообще. Пришла повестка из военкомата. Так, пугали, ведь Рита не собиралась отпускать меня… — Настолько все было плохо? — Я думал, что да. И я принял решение уйти в армию. Оля меня простила и обязательно дождалась бы. Я даже заявление написал об уходе в академический отпуск. Позвонил отцу домой, вызвал его на телефонные переговоры телеграммой, тогда только так можно было. Рассказал всю ситуацию. А он быстро собрался и приехал. На прием к Рудольфу напросился, долго говорили. И все решили. Меня не спрашивали. — И что? Тебя дед Олег заставил на маме жениться, что ли? — Понимаешь, на тот момент лишение отцовского благословения было для меня сильным аргументом. — Наверное, ты маму после этого вообще возненавидел? — Нет. Да и не знала она о большей части всего этого. Для нее это выглядело по-другому. Я как будто бы осознал, что не могу без нее. — И тогда она решила немного тебя помучить, да? — Откуда знаешь? — усмехнулся отец. — Аркадий поделился? — Да и логика подсказывает. Женская. Чтоб добыча не приелась, на нее надо поохотиться! — Точно! Но это уже была идея тещи. Светлана Демидовна, светлая ей память, знала толк в женских хитростях. Благодаря ей я смог изобразить искренние чувства. А Клочков сподвиг меня на быстрые действия, потащив Марго в ЗАГС. Пришлось срочно ехать и увозить прямо от порога! — Он сказал, что они не собирались жениться на самом деле! — Так и было, я потом узнал. Но на тот момент, я считал, упустить Марго — значило потерять отцовское благословение. Так-то! — Потому ты и на меня не давил с Кирой? — О, да! А вот Марго решила примерить на себя роль собственной матери, только опыта у нее не было подходящего, — кивнул отец. — А Ольга? Она вышла замуж за твоего друга Василия? — Да, но не сразу. Она не стала поступать в вуз, закончила акушерское отделение медучилища и осталась работать на родине. А у нас с Марго родился ты. Наши родители были счастливы. Вот тогда Вася и предложил такой вариант, как прикрытие. Чтобы мы хоть как-то могла общаться с Олей. — Почему ты не развелся в восемьдесят первом, когда дед Рудольф умер? — Потому что струсил. Побоялся бросать Марго с тобой маленьким. Но мои чувства к Ольге вспыхнули с новой силой, я стал чаще ездить в деревню, якобы к отцу. И мне уже точно было плевать на его мнение. — А в восемьдесят втором родился Олег…       Отец посмотрел на него странным взглядом. — Что бы ты ни думал, я люблю тебя не меньше, чем его. Я старался дать тебе все, что мог. И теперь вижу, что все было не зря!       Андрей молчал. Он услышал достаточно, чтобы подтвердить свои предположения. Но простить отца сразу оптом за все не мог. К тому же у него тоже было что сказать!