Назло всем

      Перед обедом его задержал женсовет. Он уже собирался ехать перекусить, но в холле его ждал пикет из жаждущих новостей женщин плюс Короткова. — Андрей Павлович, вы нас извините, конечно, — начала новоназначенная Пончева, — но нас всех волнует вопрос, что происходило вчера. Все ли в порядке с компанией! А то Георгия Юрьевича куда-то увели… — И не только его, Татьяна Владимировна, — кивнул Андрей. — Для вас же кроме должности ничего не изменится. Да, Шура, вы тоже готовьтесь принимать отдел. На всякий случай, но пока нет данных о том, что Роман Дмитриевич вернется в ближайшее время. А вам надо расти профессионально. — Спасибо, конечно, — хмуро сказала Кривенцова, — но лучше бы Роман Дмитриевич остался… — Уверяю вас, у него были исключительно личные причины уйти. Мы все ему тут были рады и тоже сожалеем. А для компании ничего не изменится. Если что-то и произойдет важного, то только на совете, который состоится в понедельник. — Скажите, а Катя… не вернется? — Нет пока. У нее довольно много работы в другом месте. Но вы вполне можете ей позвонить и узнать все сами, она не выключала старый телефон. Наверное, не уверен, но попробовать-то можно! — Андрей Павлович, а что с Павлом Олеговичем? И почему вчера было полно милиции вокруг площади? — У Потапкина спросите! — он усмехнулся. — Так он сказал, компанию хотели захватить? Это что, правда? — Правда. Готовился рейдерский захват, но уже разрулили ситуацию. — А, поэтому и Павлу Олеговичу плохо было? — Ну, можно и так сказать, — кивнул Андрей. И правда — не соврал! — Значит, все хорошо? — с надеждой спросила Тропинкина. — Да, значит, всё хорошо. А после совета будет еще лучше! Работайте, девушки! И юноши… — А сейчас перерыв же! — вспомнила Амура. — Значит, обедайте! — Спасибо, Андрей Павлович!       Ответить на вопросы секретарш было совсем не сложно, зато они вроде бы успокоились. Можно было отправляться на обед. Он поехал в «Отцы и дети». Весьма символично, учитывая взбрыки родителя. Сделал заказ, но не успел дождаться, как его побеспокоили. Неожиданно к нему подсел Малиновский. — Ромка! Привет! — Андрей даже обрадовался другу. Вот только радость была краткой: выглядел тот паршиво. Как будто неделю бухал. — Что с тобой? Помощь нужна? — Ага, — буркнул друг. — Яду не найдется? — О, это серьезно. Что случилось? — Кира… — Что Кира? — Она за тобой не следила? — Не видел. А ты, что, от нее прячешься? — В некотором роде. Звонками достала. А я больше так не могу, понимаешь? — Что не можешь? — Вот не могу — и все! И хочу ее безумно, и понимаю, что смысла в этом нет! Я же как прокладка! Она меня использовала — и выбросила! — А ты, значит, чистый слой впитывающего материала отращиваешь? — неудачно пошутил, потому что друг как-то странно скривился. — Ром, тебе плохо? — Очень. Слушай, спрячь меня, а? Как друга прошу! — Хорошо. Я тебя спрячу. Но только при одном условии: ты прекратишь издеваться над своим организмом. — А? — тот непонимающе посмотрел на него. — Пить, говорю, хватит, Ромио! — Ну да, мне уже хватит. Так ты поможешь?       Жданов конечно помог. Свой заказ он оплатил, добавив еще пару порций горячего и салатов, и велел упаковать. Тем временем связался с риэлторским агентством и снял первую попавшуюся квартиру в отдаленном районе столицы. Куда и отвез Малиновского, торжественно заселив. Для аренды Андрей предоставил свой паспорт, на всякий случай. Вдруг Кира детектива наймет, а друга было жалко.       Перекусили уже на месте тем, что привезли с собой. Заварили чай — в квартире имелся, к счастью. — Знаешь, Андрюха, — немного придя в себя, рассказал Малиновский, — я тебе же говорил, что это мне ответка за грязную карму, да? — Ну да, помню. — Ну вот. Это такой, блин, бумеранг, что… А, ладно! Скажу как есть. Я зависим от этой женщины, понимаешь? Она может делать со мной все, что угодно, я физически не могу ей отказать. Забываю слово «нет», понимаешь? — Сочувствую. И ты хочешь просто спрятаться, чтобы не говорить ей «да»? — В точку. — Так… женись на ней, и тогда твое «да» будет на пользу вам обоим! — Ты не понимаешь, приятель! Я не брака боюсь. Я другого боюсь… — Так чего? Что она, прикажет тебе самоубиться, что ли? — Самоубиться — нет, никогда! Кем же она тогда будет помыкать, если меня не будет, — он криво улыбнулся. — Она, например, может приказать мне сделать что-нибудь твоей Катеньке. Или кому-то другому. Последний раз, когда мы виделись, она всерьез рассуждала о том, как она отомстит Пушкаревой. Чтобы она страдала за то, что отняла у Киры тебя. А я не хочу! Не хочу этого всего! Я просто не знаю, что она там придумала! Я понимаю, что уже в грязи вывалялся по самое не балуй, но я просто хочу остановиться! Понимаю, что с инструкцией наворотил дел, все я понимаю, Жданов! Но я никогда не желал плохого Пушкаревой! Да никому я не желал! Мне просто пофиг было! А сейчас не пофиг! Мне самому больно, и теперь я понимаю, как может быть больно кому-то другому!       Нет, слез у него не было, но нервная усмешка и непроизвольные хаотичные движения рук выдавали сильное душевное волнение. — Ром, ты серьезно? Все плохо до такой степени? — Андрей испугался за друга. Прямо сейчас он понимал, что ему нужна помощь специалиста. — Да. И несмотря на то, что обо мне здесь никто не знает, это вопрос времени, когда я сам захочу вылезти, позвонить ей… и все начнется по новой! Я снова буду терять себя, когда она посмотрит на меня. Как в омут с головой, блин! — А раньше так ни с кем не было? — Нет! То есть я раньше конечно употреблял это выражение, но только сейчас понял, что он на самом деле значит. Что чувствует человек, когда…       Малиновский замолчал, горько вздохнув. — Слушай, ты только не бери сразу в штыки, что я тебе сейчас скажу, — подумав, сказал Андрей, — но может, тебе в клинику обратиться? Там тебя точно не найдут, а если найдут, то можно запретить посещения и звонки. И вдруг да помогут справиться с зависимостью? — Думаешь? — Роман действительно заинтересовался. — Уверен, что хуже, чем сейчас, уже не будет. Ты вообще молодец, что сам до всего дошел логически. Ты все правильно сделал. Тебе нужен отдых и побольше веры в себя. Ты на самом деле Кире очень помог. Не сойти с ума окончательно. И если уж кому точно нужна помощь специалиста, так это ей. Но сейчас это не представляется возможным. — Ты серьезно? — Абсолютно. Ты, главное, продержись до вечера, хорошо? А там я приеду и отвезу тебя. Договорюсь сейчас, до производства вот доберусь только. Так что, мне начинать? — А мне что делать, пока ты на работе? — Спать ложись. Тебе это надо. Алкоголя тут нет. Телефон отключим сейчас. У меня будут запасные ключи, на звонки к двери не подходи. — Хватит, понял я! — улыбнулся Роман. И зевнул, демонстрируя готовность ко сну. — Поезжай, давай. А то Сашка штраф выпишет! — А, точно! Выпишет… — Андрей усмехнулся. — Угу, и Урядов замечание выдаст… — Малиновский снова зевнул. — Нифига. Жору загребли за все тяжкие грехи. Ну и мы на пенсию задним числом проводили… — Да ладно?! О, слушай! Я же по-любому не смогу быть на совете в понедельник. Давай я на тебя доверенность напишу? А ты проголосуешь как надо, а? — Ладно. Тогда по дороге в клинику заедем к нотариусу, что ли? — Да, давай так. У нашего ведь есть данные по моему пакету? — Есть, не переживай. Я все устрою, если не передумаешь… — Нет, ни за что! — Тогда выключай телефон… — Уже, и давно. Он в машине вообще остался, а машина у дома стоит. Я на такси в ресторан поехал, как знал, что ты туда в обед поедешь. Если бы ты не приехал, я бы из ресторана и позвонил тебе. — Молодец. Тогда я поехал, да? Ключи возьму. — Да бери. Я спать!       В «Зималетто» Андрей возвращался опаздывая на целый час. Штраф, однозначно! Но дела друга были безусловно важнее.       Памятуя, что в офисе на минус втором Кира когда-то поставила прослушку, звонить в клинику он предпочел в относительно пустом коридоре. Удалось договориться о том, чтобы Романа приняли сегодня же вечером. Вопрос денег вообще не стоял, их было достаточно для оплаты пребывания и лечения в этом заведении. Оно имело безупречную репутацию, Андрей лично в свое время общался с «выпускниками» и знал, что Ромке точно там помогут. На мгновение возникла хулиганская мысль, а не поместить ли туда Киру, но эту мысль он отбросил. Нет уж! Лечиться так лечиться!       Когда вернулся в офис, телефон там разрывался. — Жданов, ты опоздал на целый час! — Воропаевский ор вернул с небес на землю. Что его припекло-то? — Прости, были важные дела. — Какие дела? — Личные, господин президент. Не переживайте, я штраф заплачу. — Да куда ты денешься! Быстро ко мне дуй! Тут тоже есть дела! — Уже бегу! — ухмыльнулся Жданов.       Оказалось, с Александром связался адвокат Павла и уведомил, что приглашен на заседание Совета в понедельник. Так же он спрашивал, есть ли возможность связаться с Маргаритой, так как она, к сожалению, отозвала свои доверенности на распоряжение совместной с мужем собственностью, и этот вопрос надо решить как можно скорее. Но Воропаев естественно не знал, где она, так что сказать ничего не смог, посоветовал дождаться Совета, где она точно будет. И вот теперь, после этого разговора, Александру требовалась моральная поддержка Андрея. — Ты все правильно сказал, Саш. Отец наверняка хочет либо денег со счетов снять, либо продать недвижимость. Вот только мама отозвала все эти доверенности и наложила запрет на снятие и переводы со всех совместных счетов. У него конечно есть и личные, запретить снимать с них она не может, но после того, как начнется судебный процесс по поводу развода и раздела имущества… в общем, даже если он сейчас выгреб все подчистую, придется вернуть из его части совместной. Как-то так. И конечно у мамы тоже будет свой адвокат. — Круто у вас. Надеюсь, все получится в понедельник. — Должно получиться, Саш. Иных вариантов просто не может быть. Я отказываюсь в них верить! — Это получается, его левая семейка, в случае успешного захвата, получила бы контрольный пакет? — Вот именно. И более того, они бы втроем стали решать, кому выделять акции из оставшейся части, а кого нафиг послать. Это и есть самое страшное. И моральное основание офигеть какое! Половина денег от деда Олега! Бред какой… — И внука-то в его честь назвали, да? — Просто ангел-хранитель, блин! — Ты хоть видел этого братца? — Вика видела. Она ж у Павлова работает, а Горчаков как технолог пришел устраиваться, вот Вика и сложила два и два. Сказала, на папу похож. По фото с личного дела как-то не заметно. Но ей виднее, у нее глаз-алмаз. Прикинь, она содержание синтетики в ткани в процентах на глаз и наощупь определяет! — Серьезно? А у нас не те таланты развивала, да? — Да вообще ничего у нас не развивала. Но и с людьми она прекрасно работает, это я точно знаю. Она через пару дней со швеями общий язык нашла, да и с женсоветом подружилась. — Ты ее замужеством мотивировал? — Нет. Уважением и заботой. Потом забота стала взаимной. А потом я понял, что мы с ней на одной волне. Но только после того, как я наконец-то объяснился с Катей, мы смогли позволить себе стать ближе друг к другу… — И машину ей выкупил? — Я люблю дарить красивым девушкам дорогие подарки, — улыбнулся мечтательно Жданов. — А любимым вообще все, что угодно. Вика меня пару раз просто спасла. И вообще у меня ближе-то никого в тот момент не было. Да и сейчас тоже, если разобраться… — Да нет, хорошо у вас все вышло. Рад и за тебя, и за нее, — Саша тоже улыбнулся. — Ты веришь в то, что во всех людях есть что-то хорошее? — Да. Но не во всех это хорошее хочется искать, знаешь ли! — Кто как не я это знает?       Они посмотрели друг на друга с одинаковыми ухмылками. — А ты какие там личные дела решал, когда опаздывал? — Это с Романом связано. Надо было помочь, реально хреново ему. — Кира достала? — Все сложнее, но если утрировать и сильно упрощать — то да. Но думаю, у него все будет хорошо, хоть и не сразу. — Кира просто требует от меня найти его. Нужен он ей. — Ага. Гадость Кате сделать, причем его руками. — О как… теперь понятно. Думаю, придется тебе штраф скостить! Ради такого дела не жалко! — Ну, ты деньгами-то не разбрасывайся! Что я, обеднею, что ли? Ладно, пойду на свое рабочее место, господин президент. Если что — звони! — Ты тоже, если будут новости!       Андрей возвращался на свое рабочее место и радовался тому, как все развивается. Может, и не станут они с Сашкой вновь врагами? Он бы очень не хотел такого вот отката назад.