Назло всем

      Андрей вспомнил слова секретарш о том, как Кира устроила личный досмотр Кате. На душе сразу стало погано. Бедная Катюша! А он еще и приперся к Пушкаревым права качать, обвинил Катю в краже… Господи, как теперь это исправить? Возможно ли в принципе? Его передернуло от воспоминаний. Мудак! Какой же он мудак! Как он мог с ней так поступить?.. Но долго мучиться угрызениями совести он себе позволить не мог. Ведь перемены точно были на носу. Правильно Амура нагадала. И начать новую жизнь он решил с подчищения концов. Убрать из жизни всё, что напоминало бы о том позоре. Кроме Воропаева из президентского кресла, это пока затруднительно, а вот остальное можно было убрать уже сейчас. Роман, вон, сам уже убрался. Но оставалось еще кое-что неприятное.       Он вновь отправился в кабинет к Воропаеву. — Андрюша, ты что-то забыл? Не все собрал? — удивился Сашка и расплылся в издевательской улыбке. — Да, забыл кое-что в бывшем кабинете Кати. Не возражаешь? Это точно не финансовые документы… — Да забирай! Мусор, что ли? — В точку. Мусор! — он усмехнулся и прошел в каморку. Достал зеленый бумажный пакет с игрушками, который недавно принесла туда Кира, и вышел под внимательным взглядом нынешнего президента. Путь Андрея лежал в коридор директоров. И, вот удача, из кабинета вышла Кира. Она не сразу поняла, что именно у Андрея в руках, а потому начала говорить. — Привет, Андрюш, заходи. — Она улыбнулась, открыла дверь, и он вошел, закрыв ее за собой. — Как ты? Мы вчера так и не поговорили… — сочувствует она ему, ага… — Нормально, — стараясь сохранять спокойный тон, сказал он, твердя про себя словно заклинание: « Жданов, не повышай голос… Всего лишь обозленная стерва…» — Прости, что я… — неужели она хотела извиниться за то, что проголосовала против? Ну-ну… Поздно! Перемены уже наступили! — Давай не будем об этом. — Погоди! А что у тебя… Не может быть! Ты забрал его! Ты специально, да? Отомстить мне решил? — Безусловно специально. Но ты тут ни при чем. Говоришь, сама тебе показала, да? — Какая теперь разница… — А глазки-то забегали! — Кира, огромная. У нас не принято обыскивать работников, даже тех, кто уволился. А вот врать — очень принято. Но ничего удивительного для меня. Абсолютно. Ты же на все была готова, лишь бы Кате гадость сделать. С первого дня ее работы. Предала меня, говоришь?! — Она предала тебя тем отчетом! Сдала все твои тайны! — Нет, Кира. Она меня спасла тем отчетом, не подменяй понятия. Ведь твой братец уже и сам раскопал всё к тому времени. А Катино чистосердечное признание, хоть и спровоцировало ушат помоев на мою голову, все же обеспечило явку с повинной. А ты… обыскала ее, да? Да тебе в таможне надо работать, Кир! — Да подавись ты этим пакетом! — Кира вскочила с места и залепила ему пощечину. На ее глазах были слезы, но его они не трогали — он улыбался, испытывая какое-то извращенное удовольствие от этого разговора. — Убирайся отсюда! Катись к своей Пушкаревой! — Это вряд ли, не думаю, что она меня простит. Но зато теперь я точно знаю, что она меня не предавала! — продолжая улыбаться, он вышел, закрыв за собой дверь. В кабинете что-то грохнуло и разбилось, его улыбка стала еще шире. У кабинета Романа — бывшего кабинета Романа, стояли Амура и Шура, бледные и перепуганные. — Андрей Павлович… а что случилось? Роман Дмитриевич сказал, что он уволился… Попрощался со всеми и ушел! И вы тут кричите в кабинете… — А что случилось? — он улыбнулся. — Ничего особенного не случилось. Видимо, у него тоже наступают перемены в жизни. Правда, Амур? А я вот забрал Катины вещи, которые Кира у нее отобрала. Передам ей при случае. — А… а мы думали, вы там… расстаётесь с Кирой Юрьевной! — осмелилась сказать Амура. — Не все сразу! Но в ближайшем времени — обязательно. — Ответил он, и в результате глаза обеих секретарш стали мультяшно-круглыми. Ну вот, пусть обсудят интересную новость. — Сейчас просто других дел немерено, — заверил он. Потом спохватился. — Кабинет пока свободен? — Пока да… а что? — Шура, не в службу, а в дружбу, найдите мне папки с отчетом этого совета. Их еще не убрали? — Нет, они все у вас, то есть у Романа Дмитриевича в кабинете пока. Вика тогда не собрала, пришлось мне, ну я и положила… Потом в приемную отнесу! — Вот здорово! Мне там кое-что надо посмотреть. Покараулите, чтоб никто не беспокоил? — Да легко! — сказала Амура.       Жданов метнулся в пустой кабинет. Папки увидел на подоконнике, за жалюзи. Быстро открыл первую — и сразу удача! Вот она, копия инструкции, которую Катерина сунула им с Ромкой прямо поверх настоящего отчета! Через две папки обнаружилась и вторая копия. Благополучно изъяв обе и проверив на всякий случай остальные, Андрей выдохнул. Уселся за стол, аккуратно сложил листки и убрал во внутренний карман пиджака. Потом вернул папки на место и, подхватив пакет, покинул кабинет. Путь его лежал к Урядову, который должен был направить его к новому месту работы. Остальные вещи он заберет потом — пусть пока полежат. — Андрей Павлович! Проходите, прошу вас! Может быть, вы мне скажете, почему уволился Роман Дмитриевич? — спросил кадровик. — Увы! Он не сможет больше работать с нами! У него новая работа — на телевидении, — горестно вздохнул Андрей. Но прежде чем Урядов смог выразить свое отношение к его словам, в кабинет ввалилась Вика. Андрей расплылся в улыбке: вот кому повезло еще меньше! Вот для кого ситуация была еще хуже! — О, Виктория! — обрадовался Георгий. — Виктория, отлично, что вы пришли вместе! — Для нас есть вакансии? — Андрей встал со стула и усадил туда слабо возмущающуюся Вику, не дав ей сказать ни слова, и встал прямо за ней, положив руки ей на плечи. — О, да! Для вас, Андрей Павлович, наш президент лично отобрал самую замечательную вакансию. Начальник отдела разработок и развития производства! Ну, как вам? — Хм… Замечательно! А Вику, стало быть, моей секретаршей? — Вообще-то у меня для Виктории была припасена великолепная должность намётчицы! — хитро улыбнулся Урядов. — Нет! Я не хочу намётчицей! Я хочу секретарем к Андрею! — взвыла Клочкова, вцепившись в пальто Андрея, умоляюще уставившись на него снизу вверх. — Уверены? — Уверена! — твердо сказала Виктория. Урядов усмехнулся. — Ваша взяла, Виктория! Вы назначаетесь помощником начальника отдела развития производства! Хотели назначить туда Романа Дмитриевича, но так как он нас покинул… — Поздравляю, Вик. Будем снова работать вместе! — Прекрасно, что вы продолжите работать командой! — патетически воскликнул Урядов. — Но есть один нюанс. Офис ваш будет располагаться тоже на производстве. Так сказать, ближе к объекту развития… — Я не хочу на производство! — тут же заголосила Виктория. — Главное, что он есть, этот офис, — Жданов продолжал улыбаться, положив Вике руку на плечо. С нажимом, успокаивая. — Он ведь отдельный? — Безусловно, можно закрыть дверь… — продолжал улыбаться кадровик. — Вика, соглашайся! — радостно сказал Жданов.       В свое время он много времени провел на этом самом производстве. Именно на минус втором этаже, тогда он осваивал профессию наладчика швейных машин. И представлял, где именно будет располагаться этот офис. Так что Урядов не соврал, дверь там действительно была. А вот все остальное… Ну, оно там тоже было. На двоих места хватит!       Кадровик выдал им должностные инструкции. Вика впала в ступор от горя, и Андрей понял: вот он, его шанс. У него должен был появиться хотя бы один союзник! Пусть даже это будет Вика… При должном обращении она наверняка может быть очень полезна! Главное — сделать ее именно своим сотрудником. Как женсовет. Или нет, вместо Малиновского! С чувством юмора у Вики, правда, не так хорошо, но он был уверен: Вика постарается. А у него… у него в любом случае выбора не было. Остальные-то его бросили!       Они подписали трудовые соглашения, он подхватил Клочкову за локоть и потащил к лифтам. В другой руке у него болтался пакет с игрушками, на который секретарша, к счастью, не обратила внимания из-за стресса. Они спустились на стоянку, и Жданов открыл свою машину. Запихнув Вику на заднее сидение, он забросил пакет в багажник, запер его и только потом подсел к Клочковой. — Виктория, ты в состоянии меня слушать? — спросил он. — Чего тебе надо? — она шмыгнула носом. — Поговорить. — О чем? — О новой работе. — Я не хочу на минус второй! — истерически взвизгнула она. Но не разревелась, за что Андрей мысленно поставил ей жирный плюсик. — А если я тебе дам две тысячи рублей? — Каждый день? — Вика тут же отреагировала, немного придя в себя. Мозги заработали. Вот! Подход уже найден! — Еще чего! Сегодня. Если ты с гордо поднятой головой и торжественной улыбкой на глазах всего этажа, а главное — женсовета, войдешь в лифт, а потом с такой же радостной улыбкой поможешь мне обустроиться в офисе, то к концу дня получишь две тысячи… — Мало! — Плюс обед в Корице, но без фанатизма! — Договорились! — Вика вяло улыбнулась и вдруг всхлипнула. — Я не хочу на производство… Там… Там станки шумят! — Мы будем в офисе, там не слышно почти. — Там пыльно! — Устроим генеральную уборку! — Там наверняка грязно! — Пригласим уборщицу!       И вдруг Вика рассмеялась. — Ой, не могу! Ты как будто к себе в квартиру предлагаешь переехать! — Вот фантазерка! — усмехнулся Жданов. — Ну что, мы договорились? — Женсовет… заразы… смеяться будут! — она снова насупилась. — А ты притворись, что рада от них избавиться, — посоветовал он. — А еще лучше — подружись с ними. В столовке пирожные есть дешевые, снеси им десяток, я оплачу. — Ага. И половину сразу Пончева съест! — И все — твой главный враг нейтрализован! — рассмеялся Андрей. — Увы, мой главный враг сидит в президентском кабинете, и его эклерами не закидаешь! — искренне и очень злобно сказала Вика. — А жаль, — вздохнул Жданов. Они помолчали. Потом до него дошло, что она имела в виду. — Погоди, выходит, у нас с тобой общий враг? — Ага… Это он, гад, меня сюда отправил! В намётчицы, блин! — Да ужас вообще! — он ухмыльнулся, радуясь боевому настрою Клочковой. — Так мы договорились, Вик? — Да, договорились… — она снова вздохнула, решительный порыв прошел. — Маловато энтузиазма! — он покачал головой. — Представь, что ты выиграла суперприз! Ну?       Она печально посмотрев на него и отвернулась. — Так, Вика, если ты не поняла — это повышение! — Ему требовалось срочно уговорить, замотивировать ее. Тут можно было действовать только методом проб и ошибок. — Даю установку: ты больше не секретарша. Твою должность хотели отдать Малиновскому, а он меня бросил. Так что теперь ты — моя правая рука. Мы будем делить обязанности если не пополам, то хоть как-то. Я буду советоваться с тобой, мы будем помогать друг другу. Я не буду требовать носить мне кофе, разве что вместе выпьем. Или по очереди будем носить. Ну, как тебе? — Правда? — он шмыгнула носом и уставилась на него. Ну как ребенок, честное слово! Неужели верит? Хотя где он соврал-то? — У меня, считай, нет никого, кому я мог бы доверять теперь. Меня кинули буквально все… — он откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Вот, снова накатили сожаления. — А чему ты удивляешься? — буркнула она, отвернувшись. — Сам натворил — сам расхлебывай. Только не понимаю, я-то тут при чем… Меня-то за что?! — Вот именно. Тебя — просто за компанию. То есть меня правда за дело, а тебя просто кинули, если ты не заметила. А твоя подруга не только не заступилась, но и была рада от тебя избавиться. — Да скорее Кира как всегда отправила шпионить за тобой, — она усмехнулась. — Вот было бы куда пойти в другое место работать — уволилась бы! Надоело! Бесит! — вздохнула Виктория. — Так может, сменишь патрона, Клочкова? Я не Кира, отмахиваться от твоих проблем не буду. И относиться к тебе буду с уважением…       Она испытывающе посмотрела на него. Андрей вдруг запоздало подумал, что взгляд-то проницательный. И тупым людям, к которым они с Ромкой причисляли Клочкову раньше, такой взгляд не свойственен. Значит, где-то они ошиблись в оценке личностных и интеллектуальных качеств Викуси. Крепко ошиблись…