Белое платье

      Эдуард Эллэй Марни шел по оживленной дороге. Люди метались из стороны в сторону, кричали, шумели, рядом проезжали кибитки. Эдик проталкивался через людей, постоянно извиняясь и прикрывая уши от шума.       В таком небольшой городе, как Банрил, библиотека была всего лишь одна. Она также являлась частью единственной школы. Изначально библиотеку хотели сделать частью храма, однако решили дать будущему поколению читать книги, а при храме построили хранилище, в котором теперь держат летописи и прочие важные для города документы. Из городской школы Эдик выпустился лишь полтора года назад, когда ему только-только исполнилось шестнадцать лет… На самом деле он не горел желанием возвращаться вновь в это «адское» заведение. Но что поделать? Нужно отдать талисман. Если ему не изменяла память, то талисманы были важны для магов, поэтому лучше не терять много времени.       Однако была еще одна причина, по которой Эдик не хотел возвращаться ни в школу, ни в библиотеку – запрет. Даже ежу понятно, что в этом городе его не очень-то любят… Когда Эдик выпустился из школы, ему запретили приходить в общественные места такие как: базар, собрания, храм, библиотека и другие.       Дело было в том, что его считали «нечистым»… Глупо, не правда ли? Эдик подошел к большому одноэтажному зданию. Нижняя часть его был сделана из камня, а верхняя уже из досок. Крыша устелена сланцевой черепицей, как и многие здания в Банриле (за исключением храма). Эдик вошел внутрь, дернув за ручки тяжелых дверей. Ему в глаза вбил неяркий свет.       В помещении было тепло и пусто. В прочем, это не удивительно, так как учебное время давно закончилось. Дети и так учились всего лишь по три часа в день, а когда начало темнеть рано, то время сократили до двух часов. Недлинный коридор, по которому шел Эдик, вел в саму библиотеку, а если свернуть налево, можно попасть в учебные классы.       «Надеюсь, я никого не встречу…» – он волновался, потирая руки.       Эдик вновь открыл дверь и попал в библиотеку. Она всегда была не самой большой, но не так давно библиотеку увеличили. Однако даже после этого большой ее назвать сложно. Если же сравнивать с главной архивной библиотекой Саяна, которая находится во дворце Вистена, то библиотека Банрила будет лишь уголком.       Все-таки, какой бы маленькой она ни была, Эдику придется поискать Элиаса. Его друг, хотя, точнее сказать учитель друга, любит прятаться в тени. Возможно, он делает это, чтобы спрятаться от лишних глаз, а может быть это «часть ритуала».       Эдик тихонько, почти на цыпочках, пробирался меж стеллажей с толстыми книгами, заглядывая в каждый угол. На полках лежали самые разные книги, начиная с естественных наук и математики, заканчивая легендами и дубликатами книг храма. У него не было времени читать их названия, тем более Эдик и так знал многое из религии. Раз ему запрещают ходить в храм и молиться Госпоже, то он будет делать это хотя бы дома… Может быть, его молитвы буду услышаны, хотя, разве сдалось такое несчастное существо такой прекрасной Богине Солнца?       «Чем быстрее найду, тем скорее уйду… Чем быстрее найду, тем скорее уйду…» – повторял про себя он, немного ускоряя шаг. Уж сильно Эдик не любил библиотеки и пустые, одинокие помещения. Это его настолько сильно заставляло волноваться, что тонкие пальцы начинали трястись, а сердце биться сильней. «Чем быстрее найду, тем скорее уйду».       Вдруг из-за стеллажа вышла темная фигура, и Эдик чуть не столкнулся с незнакомцем… Ну, как незнакомцем. Это был его бывший учитель. Он недовольно взглянул на юношу, а тот сделал пару шагов назад. Сердце будто замерло, и даже перехватило дыхание. Учитель смотрел на Эдика весьма недобрым взглядом. Да и он сам понимал, что сейчас будет.       «Черт, Черт, Черт!» – он вжал голову в плечи. «Я не должен был сюда приходить… Не должен!»       Пустым и суровым голосом бывший учитель произнес:       – Ты? Разве тебе не запрещено появляться здесь? – он шагнул в его сторону, наклонив голову вниз, смотря прямо в глаза Эдика.       – З-запрещено… – промямлил он, потирая руки. – Я п-пришел, чтобы отдать т-талисман Элиасу, ученику господина Жама Кари…       Вдруг учитель повысил голос:       – Что? Не слышу. Говори громче! – в его голосе читались нотки высокомерия. Эдику было очень неприятно это слышать. В прочем, он всегда так общался с ним. – Вижу, мои учения прошли зря. Ты так и не научился говорить правильно!       – П-простите…       – Не смей просить у меня прощения… – он тяжело вздохнул, а затем грозным взглядом посмотрел на него, от чего Эдику стало не по себе. – Ты ведь знаешь, что тебе нельзя здесь ходить? Так почему же ходишь? Тебе и так, по идеи, запрещено находиться в городе, но мы добры. Мы не бьем тебя, не принижаем, так чего же ты ходишь здесь и мозолишь глаза своим уродским видом? – учитель уже не выдерживал. Его злость желала выйти наружу. – Тебе ясно сказано: не ходить в библиотеку, на базар, в здание советов, а главное – в храм.       – Д-да… Я знаю…       – Так раз знаешь, почему ты все еще здесь?! – он замахнулся рукой на Эдика. Через мгновение сильная пощечина прилетела ему. Щека будто загорелась ярым пламенем, и он остался стоять в ступоре… Давно его не били.       Злость бывшего учителя чуть спала, и он спокойным голосом произнёс:       – Пошел прочь.       Эдик рванул с места, держась за больную левую щеку. Глаза начало чуть щипать, но он не плакал. В его голове тотчас всплыло одно место, в которое хотел сходить он сегодня утром. Однако Элиас ему помешал… Эдик старался сдержать слезы до того момента, пока не придет на нужное место…       «Черт, зачем я поперся туда?.. Все же налаживалось… На меня начали не обращать внимание… Но… Но…» – дышать становилось тяжело. Мысли пулей летели в его голове, пока Эдик несся по библиотеке в сторону выхода. Он дёрнул за ручку двери и изо всех сил побежал прочь. «Я никому не нужен, никому… Им всем будет лучше без меня… Меня ненавидят, и сегодняшний случай тому доказательство!» – слезы хотели вот-вот потечь из его глаз, но вдруг Эдик уткнулся носом в чью-то спину.       Хоть Эдик и несся как угорелый, но сам по себе был худой, как хворостина. Поэтому большого, широкоплечего мужчину он не сумел сбить с ног, всего лишь сильно толкнул. В прочем, очень хорошо, что ему не удалось случайно его сбить… Мужчина злобно повернулся на него. Сердце Эдика тотчас ушло в пятки, когда он произносил слова:       – Эй, чего? Можно поаккуратнее?!.. Ах! В прочем, не важно! – мужчина взял его за запястье и куда-то потащил. – Что стоишь? Давай помогай, идиотина! В Вельсене пожар, нужны люди… Ты слышишь меня, нет?!       Мужчина так сильно сжимал руку Эдика, что он не мог нормально думать, да и, будем честны, после пощечины он никак не мог отойти. Голова гудела, а боль продолжала распроститься.       – Спишь, нет? Я с деревом разговариваю? Садись в телегу к остальным! В соседнем городе пожар! Нужны люди! Им помощь нужна понимаешь?!       Эдик никак не мог сообразить. Боль заняла все его мысли.       «Пожар?.. Кто?.. Чего?.. Нужны кто?.. Помощь? Кому?..»       Он только и мог промолвить:       – Я… Я…       Вдруг какая-то женщина подошла и остановила мужчину, который тащил его к телеге, полной людей.       – Стой! Стой!       – Чего? Не видишь, женщина, чем мы заняты?! Пошла вон!       – Я вас от беды хочу спасти! Отпусти этого Anuda!       – Anud? С каких пор малолетних зовут чертями?       – С тех самых!.. Он нечистый! От того и Anud! Демон есть демон, черт есть черт! А это само отродье с Великой горы! Возьмете его с собой – умрете!       Мужчина ничего не отвечал, а просто смотрела в бегающие глаза Эдика. Он тяжело дышал и, казалось, сходил с ума то ли от страха, то ли по другой неведанной причине.       Теперь женщина начала говорить не таким взволнованным голосом:       – Отпусти его от греха.       – Ах!.. Ладно, пошел вон! – мужчина с грубостью кинул Эдика в сторону и побежал к телеге. – Все! Едем! Нет времени искать еще людей!       Телега тронулась. Толпа людей смотрела на него. Он с опаской огляделся, встал и замер.       «Нет смысла… Нет смысла. Нет смысла. Нет смысла!» – лицо его приобретало выражение решимости… Страшной, очень пугающей решимости. «Все меня ненавидят… Ненавидят… Ненавидят!.. Будет лучше, если я перестану существовать… Я приношу одни несчастья…»       Эдик рванул из города. Ноги его уже начинали болеть и бежать медленнее, от того, что он редко бегал. Однако он достиг городских ворот очень быстро. Выбежав, Эдик погрузился в мысли, обдумывая свое решение.       Ох… Как же часто называли Эдика этим отвратительным именем «Anud». Однако со временем он привык. Не так давно в моду вошло знание особого древнего языка страны Линэй. Конечно, Линэй уже не тот, что прежде, но его язык вполне сохранился. «Anud» в переводе значит «демон, черт». Местные жители так сильно ненавидели Эдика и его семью, что дали ему такую отвратительную кличку…       Теперь Эдик вспоминал почему ему ее дали… Это резало его сердце сильнее ножа…       Когда-то давно, когда мама Эдика, Эллэй, была им беременна, она поехала в гости к своим родственникам. Их дом находился недалеко от Восточных пустошей. Восточные пустоши же славились своим изобилием нечистой силы, а главное – демоном Пустошей, который иногда ходил по своим владениям.       Однажды мать Эдика пропала. Ее искали всей округой, всем селом…       Прошел день… Прошло два… Прошло три. На третий день Эллэю нашли, но не одну… Она умудрилась родить за то время, пока ее искали. Нашли и его, и маму на склоне у Великой горы, где по легендам находится портал в мир Имарин. Однако там же обычно и видят демона Пустоши…       Раз Эдик родился на территории демона, ему решили дать особое имя… Обычно такие имена, как его, дают только жителям Граллиана, мира демонов, но его мама и отец посчитали, что он достоин этого…       А зря. Что ему принесло это? Счастье? Нет! Он абсолютно не счастлив! Никогда не был счастлив! Никто не относился к нему с сочувствием! Никогда!.. Никто его никогда не жалел… Лишь Элиас и Камилисса с ним начали дружить пару лет назад, когда Эдик остался сиротой… Ни мамы, ни папы, ни старшего брата… Все сгорели.       Эдик остановился. Шум воды вернул его из рассуждений. Он стоял недалеко от одинокого моста. Река, через которую проложен мост, довольно глубокая и быстрая… Рядом ни единой души, лишь вороны сидели на голых деревьях. Именно здесь Эдику никто не помешает.       «Мне… нечего здесь делать…» – его шаги были медленные, словно он тянул за собой какой-то тяжелый груз, ношу… «Я… Никому… Не нужен…» – повторял в голове вновь и вновь Эдик.       И вот он достиг самого каменного моста. Стоя у загородки, Эдик смотрел вниз… Быстрый поток воды зазвенел в его ушах. Небольшие прохладные брызги летели ему в лицо. Щека уже почти перестала болеть, зажила немного… Только вот душа Эдика вряд ли сможет так зажить.       Вместо ремня у него была веревка. Не самая новая, но очень крепкая. Эдик сел на холодные камни, снял веревку и закрутил ее вокруг своих ног. Конечно, толку от этой веревки не было, так как Эдик все равно не умел плавать, но это, так, для уверенности... Закончив, он встал, кое-как ему удалось залезть на загородку и встать на нее. Выпрямившись, Эдик вздохнул полной грудью… Это его последний вздох. Вот-вот эта тяжелая ноша упадет с его плеч.       Последние слова… Если и умирать, то нужно сделать это по всем правилам!       – Я… – начал он, как вдруг краем уха услышал чей-то голос:       – Что ты делаешь? – голос девушки был так спокоен… В какой-то степени даже мил и добр.       Эдик взглянул на нее. Молодая, красивая и вполне ухоженная девушка стояла в одном белом платье недалеко от берега. На ее лице легкая улыбка… Такая спокойная и милая. Она просто смотрела на него.       От резкого поворота головой Эдик не удержался на ногах. Послышался сильный всплеск и брызги полетели в стороны. Он упал в воду.