Министерству и не снилось

      Первая магическая война длилась десять лет, но самое интенсивное время пришлось на вторую половину этой заварушки. Заварушка, конфликт, потасовка, столкновение... Как это только не было названо Министерством, — кто-то даже умудрился ляпнуть про «неурядицу». Войной это начали называть в семьдесят шестом году, когда на сторону Министерства и Ордена Феникса присоединились более смелые персоны. И я там тоже был. Думал, что с примером в виде своей семьи смогу так же иметь голос и к нему прислушаются — а мне было есть что сказать. Оценивал, присматривался, рос и мечтал.       ...Могу сказать только одно — всё это полная херня. Нет, не было бы у меня голосов даже в голове: они не удобны тем, кто решил вырастить во мне мост между Министерством и властью! Если для старшего я был, в основном, живой грамотой его заслуг, то остальная родня имела на меня укус пошире. Я, так сказать, «венец семьи». Красиво звучит? Вот и я в своё время повёлся. Я не корона — я украшение, которым можно слепить глаза конкурентам и союзникам, подозревающим неладное. Мне просто интересно, а в прошлом у меня все предки такими были? Или последние поколения потеряли честь в песках времени?       Дилемма: иногда чужие семьи становятся тебе ближе собственной. Может не целые семьи, отдельные личности. А может всё сразу. Я стал почти таким же фанатичным поклонником традиций, когда почувствовал эту ситуацию в своей жизни. Мне открыли глаз на свою кровь руки, принадлежащие другой крови. Это было больно. Я их не виню — так надо было; долго потом ощущал себя грязно: будто я сосредоточие прошлых веков, творение из глины разного сорта, возможно смердящей. А потом открыли второй глаз, на ситуацию среди волшебников. Крохоборство, плохая избирательность и ку-уча лицемерия. Оказывается, я так долго варился в этом и даже не заметил, как огонь потихоньку прибавляли. И всё таки. Недоварили.       Вот, на пороге вторая магическая война, — моими стараниями, кстати, есть за что погордиться. Что-то переменилось, я прямо чую, что будто была вторая дорога, которая есть... основная? Это что же? Я должен был умереть? Ну, не умереть, так овощем стать — одно и то же после поцелуя с дементором. Моя жизнь и действия что-то поменяли и мне совсем не нравится то, как я это сейчас ощущаю. Это не в мою пользу, явно не то, что нужно было. Я точно о чём-то забыл, что-то важное и что ждало вызволения. Просто паранойя, скорее всего...       Что? О каких «храбрых персонах» я говорил? Ну что же, раз я плюнул за пределы Хогвартса, то скоро вы узнаете. О, они любят заявлять о себе громко...

***

      Сегодня волшебное общество полно шёпота и интриг. Уста магов негромко трещат друг другу об одном — суд над Краучем. Или суд Крауча? На эту тему и дискутируют. Мероприятие прошло неделю назад, а оно всё ещё актуально не только в окрестностях Хогвартса, но даже в газетах. Под газетами имеется ввиду «Придира», конечно же... В «Пророке» не стали бы писать о подобном эксцессе между Пожирателем и Министерством. Не с этого момента так точно.       Об этом и воет министр магии прямо сейчас.       — У нас был чёткий план, — обречённо произносит речь Фадж, стоя у изголовья длинного стола. — Обустроить мисс Амбридж в Хогвартсе, контролировать полномочия педсостава школы, не допустить воздействие Крауча на учеников. Может и вовсе сослать его обратно в Азкабан на долгожданную казнь, которую, по-хорошему, стоило провести сразу же после его поимки... Поэтому я хочу... нет, мне необходимо знать, — он поднимает глаза на работников за столом и лик становится зверским. — Какого чёрта Пожиратель смерти судит моего заместителя на глазах всей школы?! И не менее важное: почему ему вообще дают право голоса?!       Коллеги пороняли носы от крика, подобрали руки под стол, будто министр собирается пройтись по ним указкой. Дельные темы он поднимает, однако. С каких пор уголовникам дают так много воздуха? Это мир скатывается в анархическую пропасть или подобные выпады происходят только на территории Хогвартса? Так называемый отдел Безопасности образования ломает головы над тем, каким образом в их же ошибки начал тыкать преступник. Да, к образованию это мало как относится, просто Министерство оказалось очень легко обидеть.       Паренёк с кудрявыми волосами и желтоватыми щеками на фоне коллег вылядит более оптимистично. Он первый решился подать голос.       — Это действительно интересный вопрос, сэр. Очевидно, мы допустили какую-то ошибку...       — Какую-то! — всплёскивает руками Фадж. — Уж и не знаю, в чём проблема и какая причина этого сбора, мистер Бакт. Я ж, стало быть, недостаточно громко огласил тему совещания?       — Мы над этим и работаем! Это ведь касается не только Крауча: его выпад задел многие наши сферы. Скорее всего, мисс Амбридж недостаточно хорошо оценила обстановку в школе.       Корнелиус сразу шикнул на парня.       — Исключено, в профессионализме мисс Амбридж нельзя сомневаться. Это не ошибка — непредвиденное обстоятельство.       «Как и всегда», — с горьковатой иронией перешепталась пара коллег в самом конце стола.       — Допустим, а как тогда это обстоятельство возникло? Я не виню Вашего заместителя, если Вы так подумали, вовсе нет! — Бакт вскинул ладони напоказ — жест открещивания себя от недопониманий. — Но в её работу входит слежка за действиями мистера Крауча. Ему удалось «дотронуться» до нас, а мисс Амбридж за этим не уследила. Как факт, от которого следует отталкиваться.       — Как Пожиратель смерти, не имеющий свободы действия и под полным контролем, мог воздействовать на работу Министерства? — спросила женщина в строгом чёрном одеянии члена Визенгамота. — Получается, школа недостаточно следит за ним?       Тот пожал плечами.       — Очевидно.       — С таким выводом, — подхватил другой работник, — можно сказать, что директор в теоретическом заговоре с Краучем?       Со стороны министра донёсся тяжкий вздох и скрип кресла: Фадж сел на место, сражённый выводами его подчинённых. Они лишь крепче утвердили идею о предательстве Дамблдора, — да что там идея, это всяко и есть правда.       — Крауч... Что с ним делать... — бормочет Корнелиус, сцепив руки в замок. — Мы уже дали согласие на его преподавание в школе, ссылать в Азкабан поздно. Другого человека в школу тоже не подослать — Альбус что-то заподозрит и свернёт наше дело...       Женщина в чёрном чуточку отклонилась от стола, приподняла подбородок. Министр магии, убедившийся в нечистых намерениях Дамблдора, всё ещё зависит от его решений. Тот, кто стоит в разы выше директора. Лениво ведёт взгляд строгих карих глаз.       «Картонная корона ведёт игру против золотого скипетра».       Фадж смотрел в сторону. Туда, где через окно открывается вид на главную площадь Министерства. Магические клерки собрались в кучки, у некоторых в руках свежий «Придира», — удивительно, где его достают, но контролировать их появление среди магов сложно. И везде болтающие губы. Ни о чём хорошем они не болтают — кто-то даже посмел состроить заносчивость на лице. Фадж пару раз пропускает раскатистые удары в грудине и поджимает пересохшие губы.       — Народ узнаёт об этой оплошности быстрее, чем о наших прочих достижениях. Репутация Министерства падает, мы из кожи вон лезем исправить ситуацию, а этот поганец в чужом преподавательском кресле ещё смеётся над нами! — министр обратил взгляд на работников. — Мой заместитель очень не любит, когда кто-то смеет перебивать её работу. Особенно, если это личности подобные Краучу. Он совершил ошибку, начав качать права в мирном свете...       Женщина сузила глаза на Фаджа. Прямые волосы в каре будто бы ещё сильнее завились внутрь концами, — порой коллегам мерещится, что они живые, со своим характером, как эта загадочная личность.       — Если ему хватило наглости заткнуть мисс Амбридж за шиворот, он проделает то же самое с Вашими целями, — проговаривает почти монотонно. Не обратила внимание на присутствующих, напряжённых от весьма смелого высказывания. Каким бы резким оно ни было — это правда.       Корнелиус вовремя придержал гневных коней. Только подпрыгнул на месте и уставился на женщину. А чего ему возмущаться? Будто это не было очевидно. Да и нечего осуждать слова кого-то вроде неё.       — Я в курсе рисков, мисс Ноктор, — сдержано ответил министр. — Но, раз уж Вы подметили это, значит есть и другие мысли на этот счёт?       В Ноктор очнулось нечто замышляющее. Этого не видно невооружённым взглядом, зато она всегда чувствует, как в такие моменты приподнимаются брови.       — Если даже Хогвартсу начинает импонировать тёмная сторона, следует ужесточить законы, касающиеся суда, заключения и наказания за любое соучастие в делах Пожирателей смерти, — она расправила плечи, почти возвышаясь над коллегами. — Верните реформы Манцинеллы. По крайней мере их часть.       Молодняк за столом мог только сейчас услышать эту фамилию, не знать об этих самых реформах и переглядываться в непонятках. Но работники, а в частности авроры, заставшие определённый период шестидесятых, никогда не старались сдерживать трепет при упоминании Реймондо Манцинеллы. Корнелиус непосредственно сам наслышан о прошлом главе Управления мракоборцев.       Потому глаза округлились. Пронизанный призрачным разрядом министр сглотнул, отпуская идею Ноктор подальше от себя.       — Боюсь, на данный момент времени это не представляется возможным, — произносит он. Женщина сразу распознала тревогу: Фадж всегда растягивает предложение на лишние словосочетания, когда чувствует сомнения или опаску. — Мы не можем использовать... настолько радикальные меры, пока того не требует ситуация.       Конечно. Он бы с радостью пустил в ход что-то опасное, стоит только малейше посягнуть на власть Фаджа. Всё дело в Реймондо. Человек столь крепкой выдержки и стальных нравов оставил после себя неподъёмное наследие. Эти идеи — реформы, сотканные собственными руками и умом — не сможет правильно реализовать никто, кроме самого Манцинеллы. Всё, что могут сделать его предшественники — оставить как есть и не трогать ничего, иногда вздыхая на пыльную папку с давно не используемым термином «Серафимы». Ноктор щурится, после отводя глаза от министра. Ещё никогда Министерство не теряло настолько крепких плеч.       Все погрузились в свои личные размышления. Один только Бакт выглядел хмуро: сложил локти на столе и подпирает челюсть одной ладонью, постреливая серыми глазами на Ноктор. Его точно сбили с мысли, всем видом принялся за попытки снова уловить нить своих дум. Или это так выражается досада от отнятой возможности повлиять на ход событий?       — Соглашусь с Вами, сэр. Кроме того, для повторной реализации реформ потребуется слишком много времени и людей. Для нас, по крайней мере... — парень чует как его укусил взгляд Ноктор. В ответ посмотрел не менее колко, холодно. И почти сразу вернулся в свойскую, энергичную ауру. — В конце концов, я консультант и знаю о чём говорю. На моё усмотрение, сейчас надо дать ответ народу: проблем с мистером Краучем нет, он всё ещё под надзором. За это время спрогнозируем свои действия на дальнейшие возможные сбои.       — Складно звучит, вот только я настоятельно рекомендую, — начал Фадж, строго смерив подчинённых, — работайте в поте лица. Больше ошибок мы не можем допустить, это будет означать проигрыш Министерства перед Пожирателями смерти.       Бакт молча закивал, лишь бы его версию действий приняли быстрее и раньше других. Он уже расслабился, выстраивая в голове ходы, тактики — готов к реализации уже сейчас.       — Вы так боитесь Крауча, Корнелиус? — с прозрачным смешком спрашивает Ноктор, снова привлекая всё внимание к себе. — То был лишь его ответ мисс Амбридж, а уже заставил Вас трястись над министерским креслом. Что же будет, если он приступит к реальным действиям?       От возмущения министра её уберёг стук в дверь. В кабинет юркнула работница с по привычке поджатыми губами, она быстро засеменила к Фаджу с небольшой стопкой бумаг. Обменялась долгими взглядами с Ноктор. Что-то неразборчиво шепнула министру и осталась рядом, пока бумаги внимательно изучали. Снова переглянулась с Ноктор.       Видно, пришла хорошая новость: Корнелиус весь разгладился, стёр замешательство, прямит спину с каждой прочитанной строчкой. Словно получил опись неожиданной смерти Пожирательской занозы в Хогвартсе.       — К вашему сведению, Вы должны быть рады, что я так пекусь, Доркадас, — запоздало отвечает, после оторвав взгляд от документов на Ноктор. — Вести хороши, особенно для Ваших желаний возродить Реймондо. Нашли одного из серафимов.       Тело Доркадас Ноктор в миг напряглось от оглашённой новости. Тяжёлые веки поднялись и глаза заметались от бумаг до ухарской улыбки Фаджа. Зажглась надежда и попустило облегчение. Работница рядом с министром сложила руки спереди, глубоко вздохнула грудью и осторожно улыбнулась.       — Да ещё и кого! Не сомневался, что именно Месмер подаст признаки жизни, — Фадж лихо отложил новости в сторону. Точнее хронику — проводилось целое расследование по поиску конкретных авроров. — Вам стоит благодарить Гил, именно она убедила найти и вернуть отряд Манцинеллы в состав мракоборцев, — он мельком взглянул на Гил, не отрывающуюся от Доркадас и причмокнул. — Развелось же здесь этих Ноктор, что вас сюда так тянет...       — Могу я ознакомиться? — Доркадас ухватилась за предоставленные бумаги, забежала по тексту глазами. Это правда, серафимы ещё остались среди магов. Для Ноктор это равносильно узнать о редких вымирающих созданиях, ещё не прервавших своё существование — а таковыми авроры Реймондо и являются.       Прекрасная идея, составлять хронику жизни всех членов своего отряда и дать возможность напасть на их след в случае чего. Женщина держит уголки рта на месте, чтобы не засветить эмоции. Манцинелла, каким бы сложным не казался, предвидел ситуацию с нуждой в ответственных бойцах. Открылся для тех, кто спустя года держат его замыслы в сердцах и не дают им погаснуть.       Бакт наконец заметил всё это время свисающую у себя челюсть. Подобрал её и заозирался на коллег.       — Что? И что это должно значить? — с лёгким мандражом спросил в воздух — авось кто-то ответит.       — А то, что половина проблем решилась, — Доркадас ненадолго прикрывает очи. Пальцы с предельной осторожностью опускают документы на стол. — У нас появилась возможность вернуть надёжных людей, а с ними удастся провести ряд новых, более совершенных законов для предотвращения казусов в виде Крауча, — она обратилась к Фаджу. — Об этом стоит известить в «Пророке». Вы знаете, как магам необходимо знать о возвращении золота мракоборцев.       — Перрос, — пикнула Гил, ловя момент после слов Доркадас. — Он называл их так...       Министр с вернувшейся к нему импозантностью откинулся на спинку кресла. Пригладил седые волосы к затылку и кивнул, вкладывая в жест максимум толковости.       — Напишем. Именно так мы и вернём доверие народа. И Крауча, вероятно, припугнём.       Доркадас прячет ликование за чинной позой. Припугнуть — это навряд ли, но даст понять о серьёзности подхода Министерства к его вакханалии.       — Но позвольте, не факт ведь, что эти авроры согласятся вернуться в состав мракоборцев, — выступился Бакт. — Слишком ненадёжно, надо выдержать какое-то время перед оглаской-...       — Серафимов распустили против их воли, уверен, они только и ждут дня, когда им прилетит весточка, — перебивает Фадж и кивает Гил Ноктор на бумаги — та сразу подобрала их и убралась с поля зрения. — Можно что угодно говорить о них, но что правда — на защиту магов они встанут даже вопреки закону. Мисс Ноктор, Вы возьмётесь за организацию приезда мистера Месмера, а Вы, Бакт, покомандуйте в редактуре. И прямо сейчас — я чую как наши рейтинги продолжают падать!       Ничего не поделать, приходится соглашаться и есть ментальную фигу от Ноктор. Которая решилась взяться за работу немедленно: откланялась коллегам и покинула кабинет. Хорошо бы сделать то же самое, но что-то задержало Бакта — мысли оказались слишком тяжкими, чтобы подняться вместе с ними.       Очевидно, в их отделе произошёл энский плюрализм. Имеется как минимум три лагеря, заявившие о себе, — неизвестно какие ещё мнения остались при себе. Можно ли сказать, что у них имеется общая черта в качестве подавления Бартемиуса? Мало-мальски, если уж это упомянуто: на стене висит ружьё и оно точно выстрелит. Кто нажмёт на спусковой крючок? Об этом задумалась только Доркадас.       Есть у неё фирменная черта характера — не питать особого доверия ни к кому. Были ситуации, утвердившие такую позицию. Верит Ноктор только своей младшей сестре и цели. Она изучила предостаточно материалов, получила нужное количество опыта, чтобы не дать Волдеморту вновь набрать силу. Разумеется, она верит в новости о возрождении Тёмного Лорда. Доказательство тому Крауч. Не стоит сомневаться, за что он ни возьмётся — всё выполнит если не блестяще, то так, как от него требуется. Доркадас уже видела это, в свои бойкие двадцать лет — за это время точно ничего не поменялось.       Обхаживая коридоры Министерства, мысленно женщина отвесила благодарность Дамблдору и Бартемиусу. Первому за то, что решил оставить Пожирателя на воле, а второго за провоцирование первых шажков нового порядка. Куда более безопасного и проверенного. Без Крауча, вероятно, Ноктор не смогла бы убедить министра вновь взяться за прошлое — а за него браться надо уже сейчас, тёмные силы не дремлют. Тот пацан, вьющийся возле председателя Визенгамота, действительно оказался полезным...       И первый этап к свершению её плана — расправить некогда связанные крылья серафимов.

***

      В подземельях без перемен: сыро, темно, местами мокро. Всех всё устраивает, походу — кроме Крауча. В аудитории зельеварения он расположился в пальто, усевшись поближе к остывающим котлам и покачиваясь на задних ножках стула. Вертит в руках одну из пустых пробирок, использованных на недавнем уроке, а в другой держит «Придиру», и зачитывает вслух прибирающемуся Снейпу.       — «Ни для кого не секрет о новой должности школьного инспектора, введённого в Хогвартс, однако, компетентность столкнулась с опытом в скачках с Министерством; недавние события в школе чародейства и волшебства дают повод добавить к их девизу «Не щекочи спящего дракона и не драконь учителя-Пожирателя». ХА! — от смешка Барти Северус чуть не двинул локтем по стопке книг. — Слышал это? Скачки с Министерством! Точнее не опишешь, вместо лошадей — ишаки кастрированные.       Зельевар прикрыл глаза, собираясь с мыслями и остатками терпения. Занятие только-только закончилось — вот он, пуп земли. Пришёл вымещать головокружение от успехов на и без него вдоволь настрадавшегося Снейпа. По всей видимости, после первого упоминания Крауча в прессе (пусть и такой сомнительной), у него появился лозунг «публикуйся или умри». И почему-то свою радость надо разделить именно с впалым в муть коллегой.       — …«момент переломной истины наступил во время речи Крауча-младшего. Солнце Аустерлица взошло для него, когда инспектор школы решила выложить свой туз, нарисованный самим Пожирателем. Ничью сторону журнал не принимает: чума на оба ваших дома! Но только что история запечатлела момент, когда по дебатам с преступником следует писать методички», чёрте где такое ещё почитаешь! — продолжает тешить своё эго Барти, захлопнув «Придиру» у себя на колене. — Умри, Ксенофилиус, лучше не напишешь!       — Закончил? Самое время прочитать кое-что другое, — оборачивается к коллеге Северус. — Моё безразличие. Вот оно, прямо на лице написано.       Гогот затих и Пожиратель прекратил скрипеть стулом. Посмотрел на мужчину с деревянной претензией.       — Ближе подойди, распишусь, что ознакомился с текстом.       И Снейп подошёл, но лишь для того, чтобы выхватить позвякивающую пробирку с неуёмных рук.       — Мне кажется, после суда ты возомнил, что у нас дружба до гроба.       — До твоего! Ох, не приписывай мне такую раннюю смерть, — сразу спохватился Барти. — А почему бы от скуки не составить компанию коллегам? С тобой вот не только о школьных кругах потрещать можно…       — Я сожалею всем с подобной компанией, — Северус разворачивается и ставит пробирку на её законное место. Подозрительное молчание за спиной сподвигает снова обратить внимание на Крауча. Он как ребёнок с шилом в одном месте: если затихнет, значит что-то дрянное уже умышлено. — …Ну?       — Они ничего не говорили? Весточки никакой? — спрашивает Барти, перестав мучить стул и заветно блеснув глазами.       Очевидно, про кого он. Пока что никто из Пожирателей с Северусом не связывался — Крауч не обижается, что не с ним. Знает, что это ещё более рискованнее, чем с устоявшимся в своей роли Снейпом. Одно из двух: дела идут гладко, либо все слишком заняты решением возникших проблем. Барти тоже подумал о втором варианте. Затаил дыхание и озаботился.       — Я ведь даже не видел, как это произошло… Всё ли прошло по плану? Не было ли каких осложнений? — он вытянул обе ноги вперёд, подпёр висок рукой со стола. — Конечно, я тут прохлаждаюсь, и не факт, что с Тёмным Лордом всё в порядке. Как бы Хвост в дальнейшем не налажал…       Северус слушает молча, не спешит отвечать. Взрослый, он понимает, что поддержка Волдеморта вовсе не обязательна для его взглядов, не испытывает особого трепета к Повелителю. А человек перед ним даже в тридцать лет не перерос свой фанатизм. Оно и ясно почему.       — Скоро зимние каникулы. Ты сам сможешь убедиться воочию, — говорит зельевар, пряча руки в мантию.       Барти поднимает глаза как ребёнок, которому позволили взять сахарную вату после часа мольб. Внутри, снизу горла толкается волнение. Он так давно не видел Лорда в его истинном облике, почти что забыл, как он выглядел. Помнит только сам факт его присутствия в своей жизни. Очень тесно. Весомо.       Улыбнулся одними уголками и помотал головой, опускаясь обратно на ладонь.       — Сомневаюсь, — говорит с щемящим смирением, постучав пальцами по обложке журнала. — У тебя-то есть дом, которым можно оправдать отсутствие. Меня же с таким успехом скорее отправят ёлку наряжать с дементорами. Там ещё игрушки будут из сосудов с чужими душами… — «Придиру» положили на стол, а сам Барти согнул ноги, сел в нормальное положение. — Рано мне видеться с Повелителем. Я тут ещё не устоялся до конца, и у меня нет особых достижений, которые смогу преподнести ему.       Как бы сильно ни хотелось встречи, Крауч правильные вещи говорит. Здесь он нужнее, делает свою работу во благо Пожирателей, почти что подарок для них. Коллеги ведь только сейчас могут узнать о состоянии Бартемиуса, — любопытно, они ведь наверняка уже записали его в выбывших с рядов? Хочется своими глазами наблюдать, как они разевают рты от вестей, кто-то доволен, а кто-то страшится; Тёмный Лорд с гордостью представил бы его как своего лучшего слугу, самого преданного и близкого. Доверился бы ему так же, как Барти вверил себя Волдеморту.       Да, он тут задержится. Даст всем понять, что он не просто очередной мальчик на побегушках вроде Петтигрю. Он и есть вершина, до которой всем стоит тянуться.       — Поэтому ты станешь послом! — заключил Барти, указав на Снейпа. — Расскажешь нашему Лорду обо всём, что тут происходит. Но-о, без особых деталей, пусть это будет сюрпризом.       Карие глаза засветили лукавость, а чернота Северуса безмолвно вздохнула. Конечно, кто как не он. Ему выбора не предоставили, — а зачем?.. К тому же, надо в любом случае оповестить Пожирательский круг о здравии Крауча. Особо будет интересна реакция...       — Сюрприз в виде затюканного Малфоя? — преподаватель сатирически задрал нос. — Люциус доволен не будет.       — Он заслужил, — отмахнулся Барти с брезгливой миной. — Это во-первых. А во-вторых... Не, об этом, пожалуй расскажи.       Ох и вредное же злорадство просыпается в Бартемиусе, когда дело касается Малфоев. Раньше было до лампочки, но — удивительно — мужчина умеет очень быстро менять своё мнение. Презирает всех, кто «отказался», по его мнению, от Тёмного Лорда — и другие это знают. Знают, что Крауч-младший знает. Это он распугал их гулёжку во время Мирового турнира по квиддичу. Неизвестно, что ещё сделает.       — Знаешь, что мне о-очень душу мажет? — решил добавить Барти и растянулся в довольствии. — Они все показали своё отношение к Лорду через меня. Испугались — наверное, есть за что. Но, Северус... они тупы, — он закинул лодыжку одной ноги на колено другой, упёр локоть на подставленную ногу и лёг подбородком на тыльную сторону ладони. Щас точно начнётся самохвалебная речь. — Они думают, что я им что-то всерьёз сделаю. Начну мстить, наказывать, прореживать ряды. Но не задумались о том, что это никому не будет выгодно, в таком случае останется мало слуг: пришлось бы выкосить половину Пожирателей... — сказал так, словно ему это под силу. Опустил взгляд. — А так, они застращены... Приняли свою оплошность во внимание и, мне хочется в это верить, больше не станут так лажать. Я как гарант их послушания, я так действую из идей нашего Лорда, однако, — Барти задрал палец другой руки и медленно поднял глаза на Снейпа, — я же считаю — замирённый друг ненадёжен. Особенно, если это слуга.       Он сказал всё, что хотел. Дал понять: если дадут команду, он исполнит своё первоначальное желание с возмездием. И Северус не знает, это его забавляет или погружает в сомнения?       Барти так защищает честь Волдеморта, его это настолько сильно заботит, что походит на слишком близкое, открытое отношение к Повелителю. Наивное. Снейп когда-то таким был — только из разделённых взглядов и подхода к магии и её потенциалу, но точно не из личных причин. Барти же... кипит личностью к Лорду. Обижается так, словно это его самого подставили, не искали и забыли на десяток лет. Воспринимает слишком близко к сердцу — вот оно. Волдеморт близок к его сердцу.       И всю свою эрудицию, все знания и разящий ум он направил в это. Снейп отворачивается к столу и морщится. Какая трата потенциала.       — ...Это мне тоже передать?       Сзади хмыкнули.       — Как хочешь. Мне кажется, Тёмный Лорд это и сам прекрасно понимает.       Бартемиус, после размышлений о своей значимости коллеге, потянулся с кряхтением и расслабел. Сколько должно времени пройти, чтобы он мог так же зайти и лялякать с профессором Флитвиком? А с Макгонагалл? Ну вот это он уже загнул... Определённо сможет с Дамблдором, только ему это не нужно. Или есть другие причины? До них Барти, в любом случае, пока не дошёл.       Взгляд случайно упал под одну из парт — в тени что-то лежало. Через прищур не разглядеть, поэтому преподаватель приманил вещицу немым Акцио. В руках оказалась чья-то тетрадка, случайно выпала, стало быть.       — «Кружок заклинаний»... Он что, всё ещё остался? — посмотрел на зельевара с приподнятой бровью. — В прошлом году я особой активности не видел...       Северус мельком осмотрел тетрадь и снова повернулся к себе.       — Членов не так много, в основном, всех интересует дуэль. Хотя и там тоже затишье — остерегаются Амбридж, — он хотел спросить о владельце тетради, но повернувшись, заметил выражение Барти.       Тот застыл на месте, словно прокляли Петрификусом или просто взял да окаменел. Только рот слегка приоткрылся, а глаза смотрели... просто смотрели, сквозь стены, коридоры, замок и опоясывающие леса. Снейпу даже показалось на секунду, что с ним произошло что-то нехорошее.       — Что с тобой? — тихо спрашивает и шагнул в сторону Барти, оторвавшего взор от Вселенной на тетрадь.       Кружки. Не видел особой активности. Затишье из-за Амбридж.       — ...Кружок! — вдруг восклицает Крауч и звонко хлопает себе по лбу.       От резкого включения Северус дёрнулся, — достал уже, сколько ещё он будет выкидывать что-то громкое? Незаметные брови потянулись ввысь, челюсть чуть опустилась, пока глаза бегали по Пожирателю. Который теперь вытаращился на мужчину как предсмертный дедуля на сиделку, приняв её за ангела.       — Кружок, да... — неуверенно бормочет Снейп. — Не треугольник же?       — Как я раньше не догадался! — вскакивает с места Барти и, повалив за собой стул, унёсся прочь из кабинета.       Снейп остался на месте, в упавшей на аудиторию тишине. Глядит в дверной проём, на пару студентов, заставших побег полоумного преподавателя. «Я ничего не знаю и не выпытывал», — сказал одним выражением лица, подошёл к выходу и захлопнул дверь. Что это было? А, кажется, он сам всё скоро узнает. Если Барти с таким шумом до чего-то дошёл — на горизонте нечто грандиозное.       Вот только потерянную тетрадь он забрал с собой. Северус понятия не имеет, зачем она ему нужна, но пока тетрадь у него в руках — пусть бегает с ней сколько душеньке угодно. Лишь бы вернул потом. Иначе будет сложно объяснить хозяину о таинственной пропаже записей...              Перемена у золотой троицы происходит в несвойственном им поганом настроении. Но вполне оправданом. Вскрылись новые подробности — практическое применение магии также запрещено и на уроках Заклинаний. Тетрадки, конспекты, повторение — мать учение и прочее. Оставили только половину из тех, что можно применять, однако все они ниже той же самой знаменитой в золотом круге Левиосы.       — Ливеосы… Левяосы… Блять! — плюёт мат Рон, после чего на него зашукали Гермиона с Гарри — преподаватели рядом. — А вот в моё время перья под потолком летали!       — Только не твоё, — хмычет Поттер.       — Сейчас же эти перья под колпаком Амбридж. Вы видели, какие первокурсники понурые вышли с прошлого урока? — Уизли приложил руку к сердцу в страхе. — Мерлин, это же их первое впечатление о школе!       Гермиона рядом выглядит не счастливее, — о, она сейчас фурия. В программе пятого курса должны быть обезоруживающие, подвешивающие, щитовые и многие другие чары, которые уже приличное время интересовали Грейнджер. Представьте её разочарование, когда вместо долгожданной практики она получает всего-то контрольную. Контрольную!       — Знаете, что мы будем делать, если на нас нападут Пожиратели смерти? — язвенно произнесла и резким движением дёрнула ремень сумки на плече. — Предоставим им пергамент с использованием Экспеллиармуса! Вдруг испугаются и убегут!       — Точно-точно! — закивал Рон. — Или… Нет, помните слова Амбридж? Никто не станет нападать на таких прелестных детишек! — и состроил миленькую моську, сложив подбородок на фаланги пальцев.       На его видок девушка зафыркала, продолжая вышагивать рядом в злобном темпе. Гарри тоже раздражён. Слишком много надежд возложили на этот предмет, — наивные. Будто бы стоило раньше догадаться, что ручонки Амбридж загребущие, доберутся и до самых безобидных применений чар. Это раздражает не столько из-за предстоящих СОВ, сколько из-за неспособности противостоять своим врагам.       — Раньше надо было Краучу вывести её из себя. Может, не успела бы тогда переворотить уроки как ей вздумается, — Гарри останавливается вместе с друзьями у разбитого фонтана во дворе. — В Министерстве молодцы, искоренили опасность в виде будущих Пожирателей. Даром, что дегенераты.       Уселись на скамью и стали поджидать Невилла: обычно, он ходит таким путём, безлюдным. Им всем надо обсудить то, что было на суде, но вот проблема — он уже неделю как на людях не светится. Не выловишь и в его любимых местах, будто в воду канул. Это явно из-за Крауча. Возможно, размышляет о том, что произошло. Либо, Малфоева диаспора не захотела униматься после его «предательства». Последний вариант пугал.       Нога Гарри начала подрыгивать. Опасения за Лонгботтома перемешались с экзаменационным стрессом, будущими матчами по квиддичу и тем, что делать дальше с жизнью своей.       — И всё же… — начала Гермиона, видимо, постудив пыл. — Нам стоит рассказать об этом Дамблдору.       — А что он сделает? — отвечает Поттер. — Потребует вернуть практику — Амбридж сильнее взъестся. За ней же стоит Министерство. Я, правда, не понимаю зачем именно сейчас…       — Всё ты понимаешь, — жмурится Рон. — А вдруг правда реально решили так пресечь рост Пожирателей? И заметь, всё после новости о возрождении Сами-Знаете-Кого! Обучатся тупыми — не будут нужны ему. Как жёстко…       — Они делают это таким подлым образом, — Гермиона повернулась на друзей. — Сделали целую новую должность, заявили о безопасности обучения, а сами… — она обессиленно вздохнула. — А сами лишают магию её волшебства. Трусы.       Тут Гарри вдруг вскочил с места. Губы не успели донести звук и просто пошевелились в слове «там». Приятели проследили за его взглядом и, увидев цель, поднялись тоже, втроём уподобляясь сурикатам на стрёме. Невилл держался тени, но всё же появился перед народом. Зашуганный, осунувшийся и выискивающий по сторонам кого-то. Похож на того, кого недавно сильно запугали или даже побили. Первая мысль Гарри: «Драко».       Все втроём побежали к сокурснику и успели нагнать его, пока тот не скрылся за углом. Пришлось обернуть к себе за плечи, потому что, очевидно, парень желал избежать встречи.       — Невилл, где ты пропадал?! — спрашивает Гарри, разглядывая лицо перед ним. Синяков нет, прошлый заживает. Только очень напуганные глаза.       — Мы тебя обыскались! — Рон пристроился сбоку и огляделся. Слизеринцев рядом нет. Со своего ракурса он заметил, как Невилл тянет рукав рубашки вниз, прячет руку. — А это что?       Теперь и другие заметили спрятанную конечность. Сам Лонгботтом громко сглотнул, увёл голову в сторону.       — Ничего. Так… ударился…       Гермиона поймала руку и чувствует: сильный тремор, холод и пот. Да конечно, «ничего». Медленно отодвигает рукав и друзьям предстаёт… нечто безобразное.       — «Я не должен врать»…? — бормочет Гарри. На его слова Невилл среагировал быстро. Выдернул руку и спрятал снова, в этот раз убрав за спину.       Сначала Поттер переглядывается с Роном. Затем с Гермионой. Все уставились на бедолагу.       — Кто это сделал? — Рон надвинул брови вниз.       — Амбридж, — выдал Невилл дрожащим голосом. Быстро он проговорился, а думалось, станет припираться. Оно же к лучшему.       Только от ответа не легче. Грейнджер разинула рот, пока парни ширили глаза, а Лонгботтом опускает глаза себе на ботинки.       — Это было после суда…       — Каким же… — промолвила Гермиона, ведя глаза в сторону и принимая гневный лик, — животным!..       Она не закончила фразу — сразу повернулась к друзьям, тряхнув буйными кудрями.       — Об этом надо сообщить, — сделала твёрдый акцент на слове «надо» и упёрла взгляд в Гарри. — Ну? Нельзя о таком молчать! Это нанесение увечий ученикам!       — Пожалуйста, не говорите!.. — взмолился Невилл, чем был удостоен поражённым ахом девушки.       — Амбридж тебя клеймила! — она царапнула ногтём себе по месту, где находится ранение Лонгботтома. — Неизвестно, может эта дрянь что-то сделает с тобой, а ты предпочитаешь молчать?!..       — Она не остановится только на тебе, — помотал головой Рон, посмотрев за спину пострадавшего. — Это только начало, вот увидите, скоро мы все с таким говном ходить будем! — и озабоченно почесал макушку, отведя глаза внутрь замка. — Что Чёрная метка, что вот это — один хрен…       — Нам надо действовать самим, — констатировал Гарри. На его твёрдую позу посмотрели все трое. — Никто из старших нам помочь не сможет.       — Как?.. — вымолвил Невилл.       — Для начала, неплохо бы отделаться от Амбридж. Только как… — два пальца нырнули под очки на переносицу, потерев её с уголками глаз. — Она буквально везде, ещё и Малфой стал её глазами…       — И не попрячешься же, — подметил Уизли. — Она даже на уроки наведывается, стерва.       — А если елейничать перед ней, то точно всю власть над школой себе заберёт... — с этими словами Гермионы все погрузились в интенсивные думы.       Даже если после Краучевского разгрома инспектор продолжает допытывать студентов — разумеется, пора что-то предпринимать. Но где они, а где преподаватели!.. Не то, что работник Министерства. Удручает, но думать надо. Амбридж там явно уже вытраивает свои новые хода.       Девушку отвлёк разговор в сторонке, у входа в замок. Когтевранка шарилась у себя в сумке в окружении подруг.       — Блин... Никто из вас тетрадь мою не видел? По кружку заклинаний...       — Нет... А чего тебе искать-то? Будто там записи так важны.       — Ага, там сейчас крайне тухло, — говорит другая подруга. — С появлением Амбридж так вообще, кажется, во всех кружках затишье.       «Затишье», — ударилось в голове Грейнджер и она проморгалась. А правда ведь, Амбридж ещё ни разу не делала замечания касательно кружков внутри Хогвартса. Если она вообще их заметила... Как там сказал Крауч на суде? Она недостаточно компетентна?       — Ребята, — негромко взывает Гермиона. — Насколько вероятно то, что Амбридж заметит появление новых кружков?       Парни переглянулись в непонятках. Судя по сморщенным лбам, им не совсем понятна мотивация подруги узнать про внеурочную деятельность — и так ведь всё знает.       — Ну, ей явно должны докладывать о новых организациях. Инспектор, как-никак, — жмёт плечами Рон.       Гермиона вдруг наклонилась к ним, почти впритык. На неё зловеще упала тень, когда заговорила на полутонах.       — А мы не станем ничего ей докладывать.       Тут-то и прошибло. Тайная организация по обучению студентов азам Защиты от тёмных искусств, общий секретный кружок и запрещённые на обычных уроках практики. Это звучит интригующе, многообещающе и как единственный возможный вариант...       — ...И кто будет учителем? — вполголоса спрашивает Гарри, просекая идею.       Гермиона один раз моргнула, видимо, ожидая, что тот сам поймёт.       — Ты.       — Да с чего вдруг?! — тот растерял всю ауру секретности и громко выдал, от чего дрогнули Невилл с Роном. — Школа считает меня сумасшедшим после новости о возрождении Волдеморта!-...       — Потише... — между слов ляпнул Лонгботтом.       — ...-никто не согласится вступить, если преподавать буду я. Симуса слышала? — Гарри махнул рукой в сторону, будто где-то на фоне должны были стоять его гриффиндорские сокурсники. — Вот по нему и можешь судить.       — А кто ещё? — заупрямилась в ответ девушка. — Ты освоил телесный Патронус раньше всех нас!       — Из-за Люпина, — буркнул Поттер.       — Победил Квиррелла под властью Сам-Знаешь-Кого!       — Абсолютно случайно!       — А Легилименция? — влез Рон.       Гарри нахмурился на него.       — Вот за это вообще молчи.       — Критикуешь — предлагай! — всплеснулась Грейнджер, подперев бока. — Можно подумать, есть более достойные кандидаты!       — Да хоть ты вот вполне... — начал Рон, но на него посмотрели. Дёрнулся кадык. — Не-не, продолжай.       — Ребята, не хочу встревать, но нам разве нужен учитель? — произносит Невилл и подходит поближе. — Если так подумать, это вовсе необязательно. Мы сами себе учителя, я уверен, многие согласятся объединиться и делиться знаниями и практикой друг с другом.       — Нет, для этого нужен кто-то опытный, — отмахнулась Гермиона. — Пример, на который можно положиться.       — Сумасшедший лгун Поттер очень подходящий пример, — шипит Гарри.       Подруга поворачивается к нему так быстро, что задевает волосами близстоящего Уизли. Задрала палец почти у самого носа Поттера и узит глаза.       — А ты вообще знаешь, что из сумасшедших ты тут не худший вариант?       — То есть, я всё таки сумасшедший, — кивает Гарри. — Кто ж тогда другой?       И тут до компашки доносится громкий топот. Все, включая присутствующих на крыльце и во дворе, оборачиваются — ответ на вопрос явился самостоятельно.       — НАШЁЛ! — кличет Крауч и на последнем издыхании подбегает к четвёрке. Выдохся за время поисков и теперь движется лишь на силе инерции, успевая перебирать ногами. — Нашёл вас... Фу-ух... Хоть бы карту дали, зря в зверинце старались что ли...       Преподаватель упирается рукой о стену рядом, а другой в подставленное колено, удерживая меж палец чужую тетрадь. Гермиона первая оторвала от него взгляд на парней и подняла бровь. Да, его-то она и имела ввиду. Ну что, кто первый расскажет ему новость?       Гарри с Роном только через минуту осознали, что случилось и кто явился. Поттер мельком глянул на Гермиону, округлил глаза (ну нет, желания становиться неофициальным учителем не прибавилось) и снова глянул на Крауча.       — Сэр, позвольте... Зачем мы Вам нужны? — затем встрепенулся. — «Зверинец»? Вы знали Мародёров?       На название Барти сразу поднял глаза. Как-то сконфуженно нахмурился и одарил таким же взглядом Уизли и Грейнджер, мол, это он сейчас серьёзно? Пожиратель нашёл этот вопрос крайне тупым и раздражительным, хоть малость и понимал, что это от его эффектного появления.       — Очевидно? Я с ними в одно время учился, пень ты очкастый, — разгибается в обычное положение и обмахнулся тетрадкой, переводя дыхание. — И раз уж ты сразу понял, что это они, то... прозвище зверинца таки о многом говорит... Так, я вообще не за этим! Нашли, чем отвлечь! — замахал своим опахалом вперёд, как бы отгоняя все лишние темы и наткнулся на Невилла. — ...Здравствуй, Лонгботтом.       И повернулся к троице. Невилл не заметил, что в это время застыл как монумент в одном лице и одной позе, — прикинулся мёртвым, как делают это опоссумы при опасности. Не хватало травматичного визита к Амбридж, тут как тут другое пятно на его невесёлой памяти. Пора принять — спокойствия нигде нет.       — В общем, ребятишки, без практики вы не останетесь, — с довольной физией от собственной находчивости говорит Барти и вытягивает перед собой тетрадь. — Узрите — Эврика!       Друзья сощурились на тетрадь, читая надпись на верхнем правом уголку.       — Это тетрадь Мариэтты Эджком. И? — произносит Гарри.       — Да чхать на имя, главное, по чём эта тетрадь! — тот потряс ей перед лицами детей и выпрямился, подбоченившись одной рукой. — Одно слово — кружок.       Глаза Гермионы загорелись, а парни переглянулись.       — Главное, что не квадрат, — пожимает плечами Рон.       — Я не понимаю, вам сегодня в школу всем завезли учебники по геометрии?! — возмутился Крауч и вздохнул. Заговорил тише, стараясь не задеть лишних ушей. — Тайный кружок практической магии по запретным плодам. Без внимания Амбридж или Малфоя с его подсосами.       — Вы будете учителем, — прямо высказала Гермиона с ликованием, дождавшись подходящего момента.       Барти поднял к ней палец.       — Да! — а потом потух и отклонился назад. — Стоп, вы... уже сами допёрли? Хм... Смышлёные какие... Баллов что ль накинуть вам за это...       Грейнджер прямо заискрилась, того гляди и вдарит разрядом по кому-то из своих друзей, — пусть это и образно, но те отошли подальше. Для Гарри это облегчение. Не горит он желанием становиться ответственным за чужие знания, а тут нарисовался вариант опытный, проверенный. Ну, всё таки ненадёжный. Пожиратель и там, и тут... Кажется, один только Рон занял нейтральную позицию: настороже и не доверяет кандидатуре Крауча, хотя, надо признать, после суда с Амбридж у него появился скупой плюсик от Уизли.       А для самого Барти... лучше и быть не может. Во-первых, план не провалился: он в состоянии либо обучить студентов Пожирательскому ремеслу, либо отсеять непригодных; во-вторых, эти студенты и сами рассматривают вариант подыграть ему. Пусть и дальше думают, что это от большой души, желания раскрыть свой потенциал в обществе, попыток встать на путь истинный — всё играет на руку.       — Да-а, махать палочкой в секрете, пока не научитесь подвешивать друг друга к потолку. Звучит, — покивал Барти и обвёл троицу пытливым взглядом. — И что насчёт места проведения уроков?       Гермиона теряет пыл, Рон надул щёки, а Гарри вновь напрягся. А вот об этом они пока не думали.       — Ну... Мы пока только дошли до обмозговывания идеи, — чешет шею Уизли.       — Может, Тайная комната? — сходу предлагает Гермиона. Не теряет времени утвердить задумку поскорее.       Барти помотал головой.       — Слишком сыро и темно. И мрачно.       — Вы знаете, как она выглядит? — спрашивает Гарри.       — Всё, что связано с трубами и туалетом, обязательно будет сырым, — ядовито отвечает мужчина. — И мрачным... Ещё варианты?       — Может, что-то в Хогсмиде? — предлагает Рон. — Кричащая хижина?       — Визжащая, — поправил Барти.       — Всё-то Вы знаете...       — Дом на видном месте, туда Амбридж хоть и побоится, но заглянет разведать обстановку.       — Запретный лес? — предпринял последнюю попытку Поттер.       Преподаватель фыркнул.       — Совсем уже? Флаг в руки, отрабатывать заклятия будешь на кентаврах и прочей нечисти!       — Вполне удобно, я считаю, — хмурится, блеснув зеленцой в глазах. — Жаль существ будет, вот что останавливает.       Ему ехидно хохотнули и сузились, вглядываясь в парня.       — А ты-ы... ближе к нам, чем мог предполагать.       Показалось, будто шрам прижгло. Про каких «нам» говорит Крауч? Боже, неважно. Уму непостижимо, что он предположил такое. Это остановило порыв Поттера к кислым ответкам.       — Ваш друг, к слову, покинул нас, — невзначай добавил преподаватель, на что друзья заозирались по сторонам. — Причём давно.       — Ебать-копать... — взмолился Рон. — Опять придётся неделю искать, а то и больше.       — Оставим его, — вздыхает Гермиона. — Сейчас-то мы точно ничем не поможем...       Тогда и вариантов для помещения нет. По крайней мере, пока. В Хогвартсе есть скрытые лазейки, но они неудобны для обучения магии, ещё и раскрыть их местоположение легко. Чего уж голову ломать, можно ведь сделать проще:       — Давайте так, — Барти скрещивает руки на груди, — каждый из вас поищет подходящие места для уроков. Возможно подключите к поискам кого-то ещё. Уизли вот неплохой вариант...       Рон поджал губы и посмотрел в сторону. Покачался на стопах взад-вперёд. Вот уж радоваться ли, что на его братьев глаз положили, или поостеречься? Зато в Гермионе энергии сейчас хоть отбавляй, — действительно скучающий по полноценному обучению магии человек.       — Для начала мы соберём тех, кто будет согласен присоединиться к нам, а потом все вместе начнём поиски.       — Недурно, Грейнджер, — Барти ненадолго прикрыл глаза. — Совсем недурно. Вот ты и занимайся организацией, эти двое для привлечения сгодятся, — зыркнул на Гарри. — ...Один займётся привлечением. О Поттере лучше умолчать.       С неприкрытым негодованием, девушка тут же ощетинилась.       — Нельзя, он уже как знамя Хогвартса!       — Знамя запачкалось и его надо постирать, — клонит голову Крауч. — Репутация у него на уровне подземелий, если не ниже (Гарри шикнул подруге: «Вот видишь?»). Для школы он пока что чудик, — прикрыл веки и загадочно улыбнулся. — Не буду говорить вам, прав ли он насчёт воскрешения Тёмного Лорда...       — Да знаем мы, что он жив! — ответили в унисон.       — Ладно-ладно, блин, уже интригу нельзя подержать... — буркнул и пригладил волосы. — Всё понято, всё принято, вами, надеюсь. Ведём себя непримечательно, видим Амбридж — улыбаемся и машем. И строим козни за её шерстяной спинкой.       — Прекрасно, а Вы что, искать место не будете? — с сарказмом интересуется Рон.       — Ну конечно буду!.. стараться. Вы знаете, мне, конечно, дозволили гулять вне замка, но количество следящих глаз меня смущает. Так что полагаюсь на ваши надёжные плечи и острый ум. Вы — последняя надежда Хогвартса и его обитателей...       Троица немного постояла в безмолвии. Впитывала благословения преподавателя.       — ...Вы лебезите? — недоверчиво произнесла Гермиона.       — Да, — быстро бросил Барти и развернулся прочь, оставив после себя шлейф озадаченности. Обернулся лишь проходя мимо входа в замок и махнул тетрадью. — Кстати, я всё время лебезю! Заставляют...       — Эй, это что, моя тетрадь? — донеслось сбоку от Пожирателя.       К нему мигом подбежала Мариэтта и выхватила свои записи, — казалось, словно собирается ещё и ударить ими, но так же быстро смылась, развевая мантией. Застыв в ступоре, Барти сначала поглазел вслед студентке, потом на руку, где была тетрадь. Глянул на троицу и, что-то бормоча, скрылся на лестницах.       Задачка. Любопытно.       — ...Что ж... — Гермиона совершила виток глазами по помещению. — Крауч.       Гарри с Роном легонько закивали.       — Крауч.       — Будет ещё одним преподавателем... Фактически...       — Не так уж и плохо вышло, — вдруг заявил Уизли, от чьих слов двое вытаращились на друга.       — Ты согласен? — распахивает пошире глаза Грейнджер.       — А я помню ты пакости про него говорил! — вторил Гарри.       — Ой да будто он сам бы не влез! — встрепыхнулся парень и пошёл в глубь замка. — Секретный отряд по пиздюлинам Амбридж и без Крауча, конечно... Чего ждёте? Быстрее организуемся — быстрее приступим к практике!       Второй раз не нужно повторять — все трое спешным шагом направились в гостиную, составлять объявление. А ведь правда, есть в этом толк. В Крауче. Пусть и преступник, но взрослый, матёрый и умный — вот кто точно приживётся в роли ещё одного учителя. Надо полагать по прошлому году, программа будет такой же сумасбродной и увлекательной, как и сама личность Пожирателя. Совсем скоро другие тоже убедятся, что их правда притягивает перспектива узнать Бартемиуса поближе, набраться от него опыта. Плохо это или хорошо — пусть сами и рассудят.       А тем временем рядом снуют уши и глаза, заставшие весьма подозрительный сбор гриффиндорцев с тёмным учителем.       — Не чисто... — ворчит Крэбб, пристроившись со своей компанией у колонны так, чтобы их никто не заметил. — Ты что-нибудь слышал?       — Не-а, — пыхтит Гойл. — По губам пытался понять, но... у Крауча и рот по-шотландски движется...       — Не нужно ничего слышать, всё и так понятно, — хмычет Драко. — Замышляют что-то против инспектора.       Задетой гордости на уроках хватало, но произошедшее на суде не выходило из головы неделю. Постоянно, день за днём, ночь за ночью. Ещё и «Придира» этот везде, чтоб он весь сгорел дотла! Понаписали полной чуши, а ей ещё и верят. В смысле, да, Драко покинул суд, но не надо называть его трусом из-за этого. Это переходит рамки прессы, оскорбляет личность.       Малфой жмёт кулак на колонне и, обождав полного ухода троицы, выходит из тени.       — Доложим обо всём Амбридж.       — А она вообще в Хогвартсе? — Крэбб пока не решается покидать уютное укрытие. — Я вот её вообще не видел. Никто не видел.       — Ну значит оставим записку! Или подождём её! — Драко зашагал дальше, сердито стуча каблуками по камню. — Она должна узнать, что тут происходит! Здесь давно пора навести порядок.       Мимо сторонились студенты, чуть не попавшие под марш Малфоя. Его свита еле поспевала за ним, а парень с горящими глазами почти нёсся в кабинет инспектора. Которая точно наведёт порядок. Кому как, а с него точно достаточно. Хватает одного раза, чтобы надоесть Драко, а уж тем более если посметь нагадить ему.       — Ты прав, Крэбб. Здесь не чисто, — мрачно бормочет и уже готов ухватиться за вычурную ручку двери в обитель Амбридж. — Здесь слишком много Пожирателей.