Ангел тумана

Я вовсе не считаю, что, становясь старше, мы делаемся мудрее.

Но мы учимся более успешно лавировать в адском пекле.

Умение лавировать — вот что нам здесь понадобится более всего.

«Молчание Ягнят» Т. Харрис

***

      Они ввалились в комнату, напоровшись всем весом на шаткий журнальный столик, который рухнул под ними. Малфой всем телом придавил Гермиону к полу, и она с трудом скинула его с себя, перевернувшись на бок. Спина заныла от резкого болезненного падения. Немного пошарив в темноте, она, наконец, нащупала свою палочку в заднем кармане потертых джинс и произнесла заклинание определения времени.       Два часа ночи.       Скорее всего, операция орденовцев продлится до самого утра, но ей нельзя было возвращаться на поле боя. Первое, что ей необходимо сделать, это исцелить Малфоя и спрятать его от посторонних глаз.       Как можно надежнее.       — Люмос!       Гермиона бегло осмотрела Малфоя рядом с собой. Он неловко лежал на боку, голова откинута на деревянный пол, а на затылке запеклась кровь, слепив светлые волосы. Она дотронулась до рукава его мантии и сдвинула ее чуть вверх, обнажив запястье. Проклятие распространялось всё выше, и, судя по поражениям, наверняка добралось до плеча.       Дела были плохи.       Неловко поднявшись с колен, она заглянула в ящик с целебными мазями и зельями для первой помощи.       Ее пальцы дрожали, пока она пыталась найти хоть что-то, что могло замедлить поражение тканей. Она нервно поглядывала на почти бездыханное тело Пожирателя смерти в своем убежище и продолжала с неистовой скоростью доставать флаконы.       Удача поджидала ее на самом дне. И как только она умудрилась сотворить такой хаос в аптечке первой помощи, ведь только вчера всё было на своих местах.       Она судорожно проматывала в памяти предыдущий день, пока направлялась к центру комнаты, сжимая кристально-прозрачное зелье в руке.       Грюм.       Вчера он сам пришел к ней, чтобы объявить о скорейшем наступлении. А потом… Кажется теперь она знает, куда периодически пропадают запасы ее зелий.       — Малфой? — она похлопала его по щекам, сама не до конца понимая, что прямо сейчас приводить его в чувство было не самым лучшим вариантом.       Он конечно же оставался без сознания, и она вздохнула с долей облегчения. Гермиона подобралась ближе к его запрокинутой голове и приподняла ее, чтобы положить на свои колени. В нос ударил металлический запах крови вперемешку с гарью пепла. Она сжала его щеки пальцами с двух сторон и влила зелье в приоткрытые бледные губы без особой надежды на исцеление.       Это единственное, чем она могла ему помочь. Для варки новых запасов зелий требовались ингредиенты и время. А у нее сейчас не было ни того, ни другого. Оставалось только ждать утра и надеяться на то, что она не окажется в одном доме с холодным трупом того, за голову которого была назначена слишком высокая цена.

***

      Гермиона неприлично долго рассматривала Малфоя, который лежал в камере, созданной ее собственными руками. Он всё еще дышал, что было отличным признаком, учитывая его состояние. Ожоги не сошли, но, по крайней мере, перестали распространяться дальше. С него пришлось снять мантию и китель, оставив в рубашке и брюках, и водрузить на скамью, на которой он теперь мог лежать. Может быть, не совсем удобно, но других изысков у нее не водилось. Это убежище было скудным на убранство.       Гермиона еще раз взглянула на крохотное помещение, в которое заточила своего личного пленника и наложила на него запирающие и маскирующие чары. Уже развернувшись, она добавила еще и заглушку на обе стороны. Запланировав вернуться к нему утром, Гермиона зашла в гостиную и обреченно взглянула на сломанный журнальный столик и измазанный кровью и землей ворсистый ковер. Это необходимо было либо уничтожить, либо долго и тщательно восстанавливать. Она выбрала первое, и беспощадно, в одно движение палочки, заставила исчезнуть эти предметы из комнаты.       Как только она это сделала, в дверь убежища громко постучались. Гермиона вздрогнула и замерла на месте. Кто бы это ни был, он пришел совсем не вовремя. Еще секунда ожидания стоила ей осыпавшейся штукатурки над входной дверью. Она сдалась, когда постучали в третий раз, и потянула дверь на себя, обнаружив там Грюма.       Черт бы его побрал.       — Какого дьявола тебя не было на подхвате? — спросил он суровым тоном, и в этот момент она поняла, что с Грозным Глазом шутки не просто плохи, а неприемлемы. — Почему мы втроем зачищали долину? Почему, когда понадобилась помощь, тебя там не оказалось?       Он сверлил ее сумасшедше крутящимся стеклянным глазом, пока она искала в себе силы на ответ.       Точнее на умелую ложь, ведь истинная причина могла подвести ее к измене Ордену.       — Меня ранило, — ответила она и чуть скривилась от несуществующей боли, повернув ладони вверх той частью, где на них всё еще была кровь Малфоя. — Я решила, что разумнее было бы аппари…       — Ранение - не повод исчезать с поля боя, где каждый рискует своей жизнью до последнего. Или ты воюешь уже по каким-то своим правилам? В самом начале они у всех были одинаковыми, — продолжал он, постепенно повышая голос.       — Я знаю, но если я бы погибла, шансов выжить не осталось бы ни у кого, — перекрикнула она, стараясь выглядеть правдоподобно, не забывая делать искусную гримасу болезненности несуществующей раны в боку, которую она теперь придерживала.       — Нам повезло сегодня, но может не повести завтра, Гермиона. Поэтому тебе стоит пересмотреть свои взгляды на тактику боя, — выплюнул Грюм и сжал исполосованные шрамом губы. — Собрание состоится завтра. На Гриммо. Постарайся излечиться и быть там к обеду. И без опозданий.       — Гарри тоже там будет? — уточнила она, прикусывая губу.       Надежда увидеть близкого друга теплилась в ее душе почти месяц. Он единственный, кто смог бы оценить весь масштаб бедствия. Конечно, Гермиона и не думала, что он обрадуется Малфою в одном из укрытий Ордена. Переманив Поттера на свою сторону, ей можно было бы не беспокоиться о гневе Грюма.       Хотя бы на время.       — Там будут все, кто выжил, — кинул он, пристально оценив состояние ее хижины. Распахнув дверь, он поковылял к ступенькам на крыльце.       Ее сердце едва не пропустило удар на его ответ. Она знала, Гарри жив, иначе эту новость он сообщил бы ей прямо с порога.       Посмотрев ему вслед, Гермиона дождалась треска аппарации и осторожно закрыла дверь, запирая ее на ночь. В убежище стало нестерпимо тихо. Добравшись до потрепанного дивана, она опустилась на подлокотник и еще раз взглянула на свои руки, испачканные в крови. Алые пятна ссохлись, образуя уродливый рисунок. Идентичная ее собственной кровь показалась ей вполне естественной, оказавшись на ее руках.       Она могла убить Малфоя. Произнести Непростительное и разрушить его жизнь. Это было бы легко, но на войне было не так уж и просто. Не всё решалось смертельным заклинанием.       Гермиона бросила свой взгляд в темный коридор, что разделял небольшую гостиную и кладовку, которая теперь была отведена Малфою. Ей было невыносимо тревожно и одновременно безумно страшно от того, кто разделял с ней убежище.       Но это однозначно было не страшнее смерти. Теперь нет.       Она поднялась на ноги, и, на свой страх и риск, сняла заглушающие чары. Из кладовки по-прежнему не доносилось ни звука. Рискуя, Гермиона осторожно толкнула дверь и заглянула в проем. Малфой лежал всё в той же позе - скрючившись на шаткой скамье. Он выглядел слишком болезненно, чтобы вызывать страх. Она скорее чувствовала к нему некое сострадание. Закончить свои дни вот так, умирая в одном из укрытий Ордена, которые Пожиратели поджигали как спички. Это было ужасной для него участью.       Сделав бесшумный шаг вперед, она присела на корточки возле его лица и протянула руку, чтобы коснуться лба, но замерла, не в силах совершить такой обыденный жест. Малфой не шевелился. Только частое дыхание выдавало в нем признаки жизни. Она решила сперва осмотреть его руку и заметила, что ожоги стали бледнее. Зелье работало. Значит, у него был шанс.       У нее был шанс.       Вернувшись взглядом к его невероятно бледному и изможденному лицу, Гермиона всё-таки потянулась к его лбу и, едва касаясь, приложила ладонь, проверяя его состояние и температуру, но тут же отдернула ее. Он весь горел. На лице проступила искаженная гримаса боли и всё его тело задрожало. Гермиона отпрянула, мгновенно подскакивая на ноги.       Она выбежала в гостиную и начала искать в ящике жаропонижающее. Попутно найдя сонное зелье, она сжала оба флакона и направилась обратно в каморку. Войдя внутрь, Гермиона наблюдала всё ту же картину. Распластанный на скамье Малфой и отражение муки на его лице. Повторив все те же действия, она приоткрыла его рот и влила содержимое пузырьков одно за другим. Так делать было небезопасно - необходимо было выждать около получаса, чтобы жаропонижающее как следует активизировалось в организме, но Гермиона слишком испугалась и решила хоть раз пренебречь правилами.       Выждав около пяти минут, она набросила на него диагностические чары и поразилась тому, как хорошо справлялся его организм. Зелья помогали, но его собственная сила удваивала эффективность. Малфой однозначно восстанавливался и мог очнуться в любой момент.       Гермиона сиганула за дверь и заперла ее как и прежде. Сердце бешено подпрыгивало в груди, пока она обдумывала свой дальнейший план. В этот же момент ее взгляд упал на бисерную сумочку возле дивана, которая отстегнулась от пояса в момент перемещения в убежище. Она была перепачкана в той же грязи, что и ее одежда, а еще на ней багровели капли крови.       Она схватила ее за ремешок и резко сунула руку внутрь. Искомое нашлось сразу же. Холодный металл маски Пожирателя обжег кожу пальцев.       Гермиона с опаской вынула ее и поразилась тому, как много темной магии было заключено внутри куска металла. Так, что становилось дурно от долгого разглядывания этой вещицы. Волшебную палочку Малфоя спасти не удалось, и для этого ей потребуется что-то придумать. Впрочем, как и всегда.       Гермионе было не привыкать лавировать в суровых буднях военного времени. Она прошла уже через слишком многое. Разве могло бы быть что-то хуже произошедшего сегодня ночью?       Вряд ли.       Когда Малфой очнется, он обязательно потребует вернуть ему и то и другое, и к этому нужно было быть готовой. Поэтому, Гермиона зачаровала маску, изменив ее внешний вид насколько это было возможно.       Чары держались идеально.       Она вернула ее обратно в свою сумочку и надежно спрятала под одной из досок на импровизированной кухне. Полосатый коврик надежно скрывал местонахождение тайника. Если кто-то сунется в ее укрытие, то ни за что не догадается искать ее тут. Это была временная мера, ведь кто знал, когда сюда заявится Аластор или сама Минерва, да хоть даже Рон. Орденовцы не должны были узнать, что она скрывает от них самого Малфоя, иначе это будет необратимая катастрофа.       Пока что было не время.