Пожиратель Людей

      Сначала я тихонько стучу в деревянную дверь комнаты Джеймса, но с той стороны не раздается ни звука, и, открыв ее и просунув голову внутрь, я вижу, что комната пуста.       Где он?       Я смотрю через коридор на комнату Рока, дверь в которую закрыта.       Я подхожу к ней, но до того, как успеваю постучать, до меня доносятся еле слышные стоны, и сердце замирает где-то в горле.       Что, если Халли уже добрался до них? Что, если он пытается причинить им вред прямо сейчас?       Я врываюсь в комнату и —       У меня перехватывает дыхание.       Кровь застывает в жилах.       — О боже. — Я отшатываюсь. — Я… я… я не должна была… О боже.       Они в постели вместе, их кожа покрыта потом.       Мой мозг охвачен смущением, а тело — каким-то радостным экстазом.       Это то, чего я не должна видеть, и все же… и все же… Я не могу отвести глаз.       — Почему здесь никто не удосуживается постучать, прежде чем вырываться? — осведомляется Рок.       Я поворачиваюсь к двери, но Рок внезапно оказывается рядом и захлопывает ее.       — У тебя есть два варианта, — говорит он мне, его волосы влажные и растрепанные, губы красные и припухшие, член мокрый.       При виде его моя киска сжимается. Она прекрасно помнит, каково это было — быть оттраханной им. Никогда бы не подумала, что буду завидовать Джеймсу, получающего это от Рока. Я думала, они ненавидят друг друга больше всего на свете.       — Первый, — говорит Рок, — ты подходишь к кровати и присоединяешься к нам.       У меня отвисает челюсть.       — Второй — ты садишься в это кресло и наблюдаешь.       Здравый смысл возвращается ко мне по капле. Я скрещиваю руки на груди, осознавая, что ворвалась в его комнату в одной ночной рубашке.       — А как насчет третьего варианта? — с вызовом спрашиваю я. — Я ухожу.       Рок окружает меня собой со всех сторон, я отступаю и налетаю на дверь. Он упирается в нее рукой чуть выше моей головы, прижимая меня к себе с одной стороны. Каждая его жесткая черточка у меня перед глазами, переполняет меня. На первый взгляд Рок ничем не отличается от любого другого мужчины, но в глубине души мое тело знает, что он воплощение опасности, скорее монстр, чем человек.       Волосы у меня на затылке встают дыбом.       — Вы хотите уйти, ваше величество? — спрашивает он.       Я начинаю отвечать, пытаюсь сложить две буквы в одно слово — «да», — но ничего не выходит. Потому что эти буквы на самом деле неправильные, правильный ответ «нет».       Мое молчание говорит само за себя.       — Тогда повторяю, — говорит Рок, — у тебя есть два варианта.       — Крокодил, — почти шипит Джеймс.       Но Рок бросает на него взгляд через плечо и говорит:       — Шесть слов, капитан. Помните?       Джеймс замолкает, хмуро глядя на Рока.       Что означает «шесть слов»? Именно такие слова напоминают мне о том, насколько я от них оторвана. У них есть свой секретный язык, тайны и внутренние шутки.       Как долго они уже вместе? Как это вообще произошло?       Они вместе-вместе?       — Я замужем, — возражаю я Року.       — Я не буду тебя в этом упрекать, — говорит он.       Меня не должно здесь быть. Мне не следует этого делать. Не потому, что я замужем. За время нашего брака у Хальда было столько любовниц, что я сбилась со счета. На самом деле, он уже несколько раз уговаривал меня самой завести любовника.       Это не из-за Хальда и долга супруги.       Это из-за Рока и Джеймса.       Из-за искушения, которым они для меня являются.       Из-за ужаса при мысли о том, что они снова покинут меня, как делали это раньше, и я останусь цепляться за память о них, борясь за обрывки жизни.       Если они вместе, я им не нужна.       Я вздергиваю подбородок, глядя на Рока снизу вверх.       — Ты знал, что я здесь? Кто-нибудь из вас знал?       — Нет, мы не знали, — отвечает Рок.       Я перевожу взгляд с него на Джеймса.       — Тогда почему сейчас? Зачем вы пришли?       Рок отвечает быстро:       — За тобой.       — Почему?       Джеймс слезает с кровати и подходит ко мне. Он тоже голый, его член как камень, направлен на меня, головка его блестит.       Я сглатываю, все мое тело вибрирует так, как никогда не вибрировало с тех пор, как я покинула Неверленд.       Я ожидаю, что Джеймс даст мне объяснение, что-нибудь такое, что поможет всему этому обрести смысл.       Но вместо этого он берет прядь моих волос в руку, запрокидывает мою голову назад и целует меня.       Все напряжение покидает мое тело.       Джеймс целует так, словно не знал, каково это — дышать, пока наши губы не встретились.       Дрожь пробегает у меня по спине.       Он целует меня долго и глубоко, и воздух согревает мою кожу, а его губы еще теплее.       Он прерывает поцелуй, прижимается своим лбом к моему и говорит:       — Я скучал по тебе каждый день из тех, что прошли с тех пор. Если бы я знал, что ты здесь, беременная моим ребенком, я бы пришел, Венди Дарлинг. Я бы спас тебя или погиб, пытаясь это сделать.       Слезы застилают мне глаза, подбородок дрожит, но Джеймс держит меня крепко. Он пристально смотрит на меня, и я знаю… Я знаю… что он говорит правду.       Я теряю надо собой контроль. Прямо здесь, в его объятиях. Я рыдаю, как будто не было этих долгих лет, как будто я все еще та девушка в темной, сырой тюремной камере, наблюдающая, как у нее растет живот, и знающая, что никто не придет ей на помощь.       Но каждый день я мечтала об этом. О Джеймсе, или Роке, или о них обоих, врывающихся в тюремную дверь и уносящих меня далеко-далеко отсюда.       — Мне жаль, что мы не пришли, — говорит мне Джеймс. — Но сейчас мы здесь.       Я киваю, прижимаясь к нему, и затем наши губы сливаются. Он прижимает меня спиной к стене. Наши поцелуи неистовы, голодны, мы отчаянно стремимся сократить расстояние всех тех лет, что разделяют нас.       Он развязывает мой халат, сдергивает его с меня, затем обхватывает меня за бедра рукой и крюком, поднимая меня на руки.       Мы ударяемся о стену. Тонкие бретельки моей ночной рубашки соскальзывают с плеч, и мои груди вздымаются в воздух, соски твердеют. Джеймс берет один из них в рот, его язык скользит по тугому бутону, и я выгибаю спину, желая получить от него еще больше.       Я знаю, что не должна здесь быть. Я знаю, что мне не следует этого делать.       Но я пропадаю в нем, отчаянно желая почувствовать себя спасенной.       Я открываю глаза, комната приобретает резкость, и позади нас я вижу Рока, наблюдающего за нами.       Тяжело дыша, я протягиваю к нему руку, пока Джеймс своим крюком срывает с меня трусики.       Моя киска пульсирует, с нее капает влага. Обладать ими обоими одновременно… это так незаконно, так неправильно…       Я не был так возбуждена… никогда.       — Пожалуйста, — умоляю я Рока.       Но лишь когда Джеймс оглядывается и кивает Року, тот подходит.       — Держись за меня, Венди, — говорит Джеймс.       Я обвиваю руками его шею, крепко прижимаясь, а он направляет член в щель моей киски.       Рок приближает губы к уху Джеймса.       — Не дайте ей легко отделаться, капитан.       Взгляд Джеймса темнеет. Его крюк впивается в заднюю часть моего бедра, и боль пронзает кожу.       — Полагаю, королеву нужно как следует оттрахать, — добавляет Рок, и, повинуясь его приказу, Джеймс жестко входит в меня.