Скажи мне «да»…

       Тарталье удалось собрать в пакет довольно много крови, однако его руки из-за этой странной бойни с мерзким скользким существом были все грязные. Ему пришлось ополаскивать их в небольшом холодном пруду, который был неподалёку от них. Когда Кэйа уже разложил всю еду на траве, Аякс только приволок своё тело обратно к парням, ощущая на ладонях мерзкую слизь. Словом за словом, Альберих тоже вытянул из Венти его небольшой секрет, которым он поделился с Тартальей совсем недавно. Парень сумел без запинок пересказать тот же бред, после чего довольный принялся за свои бутерброды, купленные в гипермаркете. В них было очень мало начинки, но того это не беспокоило.       — Я многих охотников знаю. — похвастался Венти, подложив одну ногу под себя, а на другую положив локоть. — У меня целый блокнотик есть. — как-то странно хихикнул он, — несмотря на то, что мои родители развелись, я все равно часто общаюсь со своим отцом. Он мне многое рассказывает. Вот например: тот бармен с красными волосами у нас в городе — тоже охотник. Рагнвиндр — фамилия очень известная в их «кругах». Его отец тоже было очень хорошим специалистом.       Тарталья прислонился к дереву, устало следя за его болтовней, а Кэйа же наоборот присел к нему поближе, с интересом слушая.       — А фамилию Альберих ты слышал когда-нибудь от отца?       Венти поднял на Кэйю хитрый взгляд и, прожевав последний кусок бутерброда, кивнул.       — Пили как-то раз вместе. Ну… мой отец с ним. Они с Рагнвиндором очень часто охотились вместе. Оба были одними из лучших. У Альбериха было всего две слабости: группа AC/DC, и его малолетний сын, из которого он мечтал вырастить самого лучшего охотника. Он его очень сильно любил и старался отложить его «взросление», из-за этого Дилюку приходилось часто сидеть с мальчишкой. Кажется, он терпеть это не мог. Несколько раз он даже убегал из дома, оставляя ребёнка.       Кэйа усмехнулся, но без злобы. Он мало помнил о своём детстве, видимо был слишком мал тогда. Однако образ какого-то мальчишки с алыми волосами сохранился у него в голове. Он часто был недовольным и тихим, присматривая за ним, однако бывали моменты, когда Кэйе удавалось впечатлить его и заинтересовать какой-то игрой. Тогда на детском лице, на котором все ещё были пухлые розовые щечки, появлялась улыбка. И Альберих до сих пор помнил, как радовался, когда видел его таким.       Парень лёг на траву, подложив под голову руки. На его лице появилось какое-то наглое выражение и раздражающая улыбка, которая появлялась в моменты, когда он принимал какое-то абсурдное решение, несмотря на многочисленные запреты. Он думал о том, что раз его покойный отец собирался сделать из него охотника, раз он возлагал на него большие надежды, то никто не сможет его остановить. Он станет им. Даже если ему придётся одному пройти весь этот путь, даже если у него не будет рядом поддержки. Дилюк… забавно, что спустя столько лет судьба их воссоединила, однако Кэйа не собирается идти у него на поводу. К тому же… разве они настолько близки, чтобы прислушиваться к его мнению? Нет.       Кэйа оторвал какую-то травинку, и зажал ее между зубами, покачивая ногой. Странно, но в этот момент он ощутил прилив сил. На душе стало светло, как в солнечный жаркий день. В эту секунду казалось, что он сумел поставить в своей жизни цель, которую он без сомнения достигнет. Откуда взялась эта уверенность? Он не знал, но ею было приятно упиваться.       Парень довольно улыбнулся и повернул голову к Тарталье. Тот сидел с ничего не выражающим лицом, глядя мертвыми глазами в одну точку. Его рукава были все мокрые — он не удосужился их подвернуть, когда мыл руки от крови. Кэйа на несколько минут завис, разглядывая товарища. Его вид был ужасен. Сейчас Аякс был похож на драную бездомную собаку с порванным ухом. У Альбериха в груди мерзко сжалось сердце, он еле заставил себя отвернуться от него. Уставившись на тяжелые грозовые тучи, что следовали за ними по пятам с самого города, он невольно задумался о своём будущем. И в этом будущем он представлял рядом с собой своего лучшего друга, что давно уже стал ему семьей. Одна машина и два товарища, которые разъезжают по стране и помогают людям, истребляя нечисть. Кэйа очень хотел забрать в этот мир Тарталью и отгородить его от всех проблем. Он видел, что с ним что-то происходило, видел, как этот цветок вянет, но не мог ничего поделать с этим. Ему казалось сейчас, что он сможет помочь Аяксу, только если станет сильнее. Когда сможет гордо заявить, что он — охотник. Когда на него можно будет положиться. А сейчас… сейчас бы хотя бы с шеи своего друга слезть.       Кэйа сжал челюсть, прикрыв глаза. Он тяжело вздохнул и резко сел, из-за чего у него в глазах тут же потемнело.       — Ох… ладно, пора выдвигаться, парни. Нечего тут сидеть.       Тарталья поднял на него бесстрастный взгляд, как будто он не понял о чем тот только что сказал. Лишь когда оба парня начали подниматься и отряхиваться, он очнулся от своих мыслей и встрепенулся. Они все вместе сели на велосипеды и двинулись вновь в путь. Сильный ветер, что подталкивал их все это время в спину, прекратился. Теперь ни один листочек на деревьях не колебался.       Венти оказался очень общительным и добрым парнем. Так по крайней мере показалось Тарталье и Кэйе, когда они следовали за ним. Тот все время шутил и нес какую-то чушь, которую быстро подхватывал Альберих. Аякс почти не вступал с ними в беседу, ему было лень разговаривать. Складывалось ощущение, что у него не хватало сил даже на то, чтобы открыть рот. Однако, справедливости ради, иногда он все же улыбался, слушая болтовню этих двоих.       Спустя еще один час они наконец добрались до дороги, что заворачивала в сторону деревни. Тарталья поёжился, поворачивая руль следом за Венти. Проехав какой-то странный полусгнивший столб, на котором висел венок из цветов, они наконец заметили вдали старые дома. Признаться честно, если бы не различные разноцветные украшения, висящие то тут, то там, пейзаж был бы весьма печальным. Эти жилища выглядели очень плохо, ребятам, что привыкли жить в хороших комфортных условиях, было очень тяжело представить, как в таких сооружениях вообще можно было жить. Чем ближе они подъезжали к этим серым домам, рассыпанным в разных сторонах, тем больше было лент и цветов на столбах и прочих постройках. Эти простые украшения создавали какую-то особую атмосферу, Кэйа с Тартальей с интересом разглядывали их, крутя головой. Один лишь Венти недовольно сжимал губы, уставившись в одну точку. Туда, где было скопление людей.       Судя по многочисленным машинам, в деревню на этот странный внезапный праздник съехались и другие «туристы». Все они были молодыми. Ребята разбились на разные группы и, сидя в кругу, то пели, то играли в карты. Деревня была наполнена смехом, здесь бурлила жизнь, однако она казалась чужой в этих местах, несвойственной таким тихим полям…Тарталья с интересом рассматривал приезжих, петляя мимо них. Что привлекло в этом празднике их и почему они такой огромной толпой приехали в обычную умирающую деревню?       — Ну и ну… — покачал головой Венти, оглядываясь, после чего понизил голос так, что его никто не слышал — Это может привести к не очень хорошим последствиям…       Внезапно на Тарталью налетел какой-то парень. Он обнял его за плечо с улыбкой и посмотрел на остальных.       — О, ещё гости! Скажите, здорово здесь!       — Да, атмосфера приятная. — согласился Кэйа, улыбнувшись в ответ, — мы приятно удивлены такому количеству людей. Неужели все они наткнулись в интернете на информацию об этой деревне и предстоящем празднике?       Парень рассмеялся.       — Можно и так сказать. Кто-то узнал в интернете, кто-то где-то услышал и притащил с собой друзей. И вот, посмотрите сколько людей, готовых веселиться, искать новые знакомства. Приятно смотреть, что многие здесь объединились одной высшей целью.       — А вы не знаете, с чего вдруг жители решили все это устроить? — спросил Тарталья, пытаясь мягко уйти от объятий парня.       — Эта деревня медленно умирает. Со скотом беда, да и с огородом тоже. Сами ведь знаете, какие религиозные бывают жители деревень. Думаю, они настолько отчаялись, что решили обратиться к высшим существам, и преподнести им дары, чтобы следующий год был урожайным.       Незнакомец потрепал Аякса по плечу и крепче сжал его, дружелюбно прижав к себе. Он либо не видел скривившееся лицо юноши, либо намеренно игнорировал это.       — Ну насчёт них все понятно, — немного недовольным голосом начал Тарталья, — но что насчёт вас? Чем вас так привлек этот праздник?       — Ну на самом деле, многие из этих присутствующих — верующие. Узнав о предстоящих обрядах и о том, кому именно будут преподносить дары, они конечно решили поехать. Ну… возможно некоторые из нас здесь не для того, чтобы принять участие, а для того, чтобы просто провести здорово время на чистом воздухе. У каждого свои интересы и цели. — сказав это, парень повернулся в сторону какого-то дружка, где ему махали рукой, — ох, присоединяйтесь к нам. У нас игры, выпивка и прочие развлечения. Как можем развлекаем себя, дожидаясь ночи.       Он, не отлипая от Аякса, потянул его за собой. Тарталья чуть ли не скрежетал зубами, пока чужая рука покоилась на его плече. Кэйа тоже поспешил следом, не отрывая взгляд от своего друга, что забавно хмурил брови и кривился. Один лишь Венти остался стоять на месте. Проводив их спины взглядами, юноша достал из кармана телефон и, немного отойдя в сторону, вновь начал набирать чей-то номер. Трубку никто не взял. Недовольно зашипев и обругав все что можно и что нельзя, парень сунул гаджет обратно в карман и уставился на всех собравшихся людей. На поляне были и дети лет двенадцати, пятнадцати, и молодые люди. Они напоминали хиппи, что сбежали от городской суеты специально, чтобы провести прекрасный день на природе, в кругу такой большой «семьи». Выглядели очень дружелюбно, но глядя на них, невольно думал: «фанатики».       Усадив в круг к остальным ребятам новоприбывших, парень сел удовлетворённый рядом, словно после хорошего улова. Тарталье вместе с Кэйей пришлось знакомиться с десятью людьми, обмениваясь улыбками. И без того вымотанный Аякс, почувствовал себя ещё хуже, когда вся эта компания начала беседовать, расспрашивая их о всякой всячине. Альбериху пришлось одному отбиваться от них, пока его друг делал вид, будто ему интересно все это слушать.       — А какому именно богу хотят дары принести? И что это вообще за дары такие? — спросил Кэйа.       — Овец будут резать и сжигать на костре, очищая их туши в пламени. — улыбнулась одна из девушек, что сидела неподалёку. — такая жертва самая сильная, действующая. Думаю, если оставить у алтаря обычные фрукты, ты так только оскорбишь высшие силы.       — И не жалко отдавать просто так целую овцу? — пробубнил Тарталья, отвернувшись в другую сторону.       — Конечно не жалко. Эти овцы докажут преданность верующих. Благодаря этой жертве высшие силы благословят их и станут на их сторону. Станут настоящими ангелами-хранителями, оберегая.       — А ты здесь для того, чтобы поучаствовать? Или хочешь просто посмотреть и повеселиться? — спросил у девушки Кэйа, прищурил глаза. Она слишком восторженно это говорила, как будто сама планировала вместе с жителями резать овец.       — Я бы не отказалась от защиты и благословения. Возможно стоит попросить разрешение участвовать.       Тарталья закатил глаза, пока никто не видел. Она говорила как настоящий фанатик и, если говорить начистоту, выглядела слабоумной, пока с благоговением рассказывала об этом.       Пока юноша смотрел в другую сторону, подперев щеку рукой, вдали внезапно появилась ещё одна машина. Аякс нахмурил брови, наблюдая за ней. Она показалась ему до боли знакомой, но он не спешил делать какие-либо выводы и сообщать об этом сидящему рядом другу. Лишь когда машина остановилась в стороне и из неё вышли люди, Тарталья резко выпрямился, увидев знакомые фигуры. Это был Дилюк и… тот златовласый незнакомец, с которым он недавно столкнулся.       На самом деле, Чайльд сам написал Рагнвиндору сегодня утром. Эта поездка не выходила у него из головы и тревога никак не желала покидать его, поэтому, он сделал этот шаг, не поставив в известность Кэйю. Но он понятия не имел, воспримет ли тот его слова всерьез или нет. В сообщении он просто скинул ему кое-какую информацию об этой деревне, ну и конечно, сказал о том, что они едут туда искать одного знакомого. Того самого, что перестал выходить на связь. Изложив все это в письме, Тарталья отправил, не особо надеясь на то, что его даже прочитают. Поэтому он искренне удивился увидев молодого человека и ,конечно же, обрадовался. На душе стало даже спокойнее.       Тарталья намеренно не стал раньше времени указывать в сторону прибывших, чтобы Кэйа не поднял тревогу. Однако Альберих всегда был очень внимательным, в особенности в малознакомом месте в компании с малознакомыми людьми. Аякс порой искренне удивлялся, как это человек умудрялся обращать внимание даже на мелочи в таких обстановках. Приезд охотников не скрылся от него. Ущипнув своего друга за ногу, Кэйа жестом указал в их сторону. Тарталья мысленно дал подзатыльник этому глазастому идиоту и сделал удивленное лицо, как будто их приезд был и для него открытием. Альберих очень быстро среагировал: неловко рассмеявшись, он придумав какую-то отговорку для присутствующих, после чего поднялся с места. Тарталья не слышал какую именно чушь тот нес, он все время наблюдал за серьёзным лицом Итэра, доставшего из багажника ту самую сумку, что уронил он, когда они столкнулись на улице. Оторваться от его фигуры заставил Кэйа, что потянул его за воротник.       Парни быстрым шагом направились в сторону домиков. Тарталья даже не успел ничего сообразить, как его уже затолкнули в большой сарай, дверь которого была приоткрыта. Альбериху было абсолютно плевать где прятаться от нежеланных лиц, наверное, он бы и в чужой дом пробрался, лишь бы не видеть одного конкретного человека.       — Какого хрена он вообще забыл здесь? — прошипел Кэйа.       Тарталья сложил в трубочку губы, делая вид, что он просто осматривает здание.       — Может вам стоит поговорить друг с другом еще раз? — юноша медленно двинулся вглубь сарая, который, по всей видимости, был построен когда-то для скота. Небольшие загоны были все пустые, точно как и тазики, в которых когда-то была вода и еда для животных. Парень нахмурил брови, оглядываясь по сторонам, — на что именно ты обиделся? Почему не хочешь его видеть? Только из-за того, что он запрещает тебе охотиться и пытается отгородить от всего этого? Или быть может тебя задела правда, связанная с его отцом?       Кэйа замолк на некоторое время, опустив голову в пол. К его ногам приблизилась какая-то серая кошка, что спрыгнула с заборчика, отделяющего загоны от просторного коридора. Она обтерлась о его ноги, выгнув спинку и жалобно мяукнула.       — Думаю мне неприятно от осознания того, что они меня бросили. Меня не заботит из каких побуждений они это сделали… просто, это неприятно. — Альберих поднял кота на руки, почесывая ему подбородок, — обижаться на Дилюка глупо, но сейчас я ничего не могу с собой поделать. Думаю, мне нужно просто остыть. А ещё лучше остыть и разойтись навсегда. Я не оставлю охоту и попытки к ней приспособиться.       Тарталья молча взглянул на него, когда он приблизился к нему вместе с мурчащим животным. Возможно это было правильным решением, а возможно и нет… Аякс сам не знал. Но наверное, он бы поступил так же. Кэйю бросили и закинули в ужасную семью, с которой ему пришлось жить все эти годы и терпеть унижения и оскорбления. Кому такое понравится? Кто так легко поймёт, простит и забудет?       — Здесь ни одной скотины нет… — тихо заметил Аякс, переводя тему. Он озадаченно оглядел загоны, после чего направился в сторону склада, где должны были храниться корма. Но и там ничего не было, словно овец в овчарне не держали уже очень долго.       — Кого это они в жертву собираются приносить, если у них ни одной твари нет? Гостей прибывших что ли? — усмехнулся Кэйа, заглядывая внутрь помещения.       — Не неси чепухи. — с сомнением в голосе одернул его Тарталья, — может быть, у других есть какой-то скот на участке?       Парни вышли из овчарни и направились дальше по улице, крутя в разные стороны головами. Рядом с домами изредка можно было увидеть детей или подростков, однако ни их родителей, ни пожилых людей поблизости не было, что было очень странно. В такой устающей деревне, на каждой лавочке должны были сидеть бабушки и осуждающе наблюдать за происходящем на поле. Что касается живности, в этой деревне, по всей видимости, были явные проблемы с их содержанием. На некоторых участках водились куры и петухи, где-то парни заметили даже клетки для кроликов, но крупного рогатого скота не было видно. Все загоны, если такие были в некоторых домах, стояли пустые. Единственное, что их отличало от той большой овчарни, был корм, что лежал в этих маленьких сооружениях. Как будто весь скот куда-то увели. Но не могли же жители деревни ради подношения убить всех овец, коз и коров?       Кэйа приблизился к одной девочке, что выскочила из дома, желая скорее побежать на поле, где собрались все гости. Она с разочарованием посмотрела на парней, но все же остановилась, поправляя свои длинные волосы.       — Не подскажешь, а куда делись все взрослые?       — В церкви молятся с самого утра. — буркнула она, с терпением оглядываясь назад, — им не нравится то, что здесь творится. Не хотят они видеть, как молодое поколение развлекается, завидуют, наверное. Сами-то плясать уже не могут, клуши старые.       Альберих улыбнулся и отпустил девчонку, не смея больше задерживать. Упитанный серый кот все ещё сидел у него на руках, обняв лапами за шею. Было удивительно, насколько это животное прилипчивое… Тарталья задумчиво посмотрел вслед подростку, что наткнула на себя, по всей видимости, самый лучший свой наряд.       — Думаешь, готовятся к ритуалу? — спросил он у друга.       Кэйа, конечно же, понятия не имел, что происходило в деревне, поэтому он просто пожал плечами, двинувшись дальше.       Тяжелые грозовые тучи затянули все небо. Где-то вдали послышался гром и у Тартальи почему-то все сжалось внутри. Он никогда не боялся грозы, это было глупо. Однако сейчас он бы с удовольствием спрятался где-то в доме, укрылся пледом и остался так сидеть… было в этой деревне что-то странное. Вся эта бурлящая здесь жизнь, смех и шум казались какими-то неестественными. Без злых старушек улицы деревни казались пустыми и безобразными. Тарталья бы с удовольствием сейчас послушал их ругань, вместо громких криков гостей.       Кэйа огляделся по сторонам и, заметив неподалёку церковь, что стояла на отшибе, указал в ту сторону.       — О, там кажется Венти стоит. Идём.       Но стоило им сделать лишь шаг, как их внезапно схватили за шкирку и притянули обратно, из-за чего парни чуть не свалились на землю. Кошка, царапнув Альбериха, спрыгнула с его рук и отскочила в сторону.       — Решили по всей деревне от меня бегать? — послышался знакомый недовольный голос, что заставил юношей тут же замереть, вжав голову в плечи.       Дилюк смотрел на них сверху вниз так, будто хотел одним лишь взглядом прожечь в них дыру. Тарталья не хотел оправдываться перед Кэйей, почему он написал охотнику и выдал их местоположение, поэтому он сжался ещё сильнее, отвернувшись в сторону. Оставалось лишь надеяться на то, что Рагнвиндр не заговорит о его сообщении. Это конфиденциальная информация, ведь так? Если Альберих узнает, что именно Аякс был причиной явления этого человека, он просто оторвёт ему голову.       — А вы здесь чего забыли? — нагло задрав нос, поинтересовался Кэйа, вырвавшись из хватки охотника. Стоящий рядом с Дилюком Итер со странной сосредоточенностью поглядывал на рыжеволосого, — Здесь есть дело для вас? — с подозрением спросил парень, поправляя шиворот.       — Да. Вы. — процедил Дилюк, скрестив руки на груди, — вы себе приключений найдёте даже там, где их невозможно найти. Возвращаемся в город. Бегом.       Тарталью медленно отпустили, как будто опасаясь, что тот сразу же даст деру. Но он покорно остался стоять рядом с охотником, ожидая дальнейших действий присутствующих. Сейчас у него было смешанное чувство. С одной стороны он хотел поскорее покинуть деревню, с другой… он чувствовал, что это место окутывает какая-то тайна и, раз уж теперь они находятся здесь не одни, почему бы не довести дело до конца? Почему бы не разобраться со всем? Тарталья уставился на фигуру Венти, стоящую все ещё возле церкви. Тот развернулся лицом к парням и посмотрев на них пару секунд, двинулся куда-то в сторону задней части здания.       Этот взгляд, направленный в их сторону был очень странным, но Аякс не мог точно сказать, звал он их с собой или взглянул на них на прощание.       От церкви, кажущейся сейчас очень жуткой из-за атмосферы кругом, заставил отвлечься странный звук со стороны Кэйи. Он прищелкнул языком намеренно громко и в следующую секунду оба парня рванули от охотников. Тарталья даже сообразить ничего не успел, как ноги его уже несли от молодых людей к огромному мрачному зданию. Он начал бежать по привычке, когда услышал этот звук и увидел, как Кэйа сделал рывок в сторону. Когда дела заходили в тупик и единственным выходом был побег, Альберих часто таким образом сообщал своему другу о том, что пора сваливать. Таким образом никто из друзей не тупил и не тормозил, из-за чего растерянные «недруги» не имели возможности схватить ни одного из них за шиворот. Все их действия были доведены уже до автоматизма. Это часто спасало их шкуры. Наверное, даже если им не будет угрожать опасность, но один из них решит вот так щелкнуть языком, то их ноги непременную сами понесут их в другую сторону от возможной опасности.       Что произошло Тарталья осознал ещё во время побега, но так как он посчитал, что останавливаться уже глупо, он продолжил следовать за Кэйей. С приездом Дилюка, на душе у него стало немного полегче. Раз они здесь, значит они непременно разберутся со всем, не так ли? Вот только что значит «со всем», Аякс сам не до конца понимал. Эта деревня казалась ему странной, но пока ничего сверхъестественного здесь не происходило. С чем именно нужно разбираться?..       Забежав за угол, прямо неподалёку с церковью, где сейчас должны были молиться все взрослые, парни остановились. Кэйа пытался отдышаться, согнувшись почти пополам, а Тарталья как заворожённый уставился на церковь. Ему было некомфортно даже находиться рядом с ней. И это был не страх, а что-то похожее на отвращение и обиду. Парень нахмурился, осматривая темно-серые стены здания.       — Эта церковь была воздвигнута очень давно, но ее множество раз переделывали. — послышался голос Венти откуда-то сверху, — В ней поклонялись многим богам. Но были времена, когда там стояла статуя дьявола, у которой лежали дары.       Парни подняли голову и увидели сидящего на крыше небольшого загона юношу. Он болтал ногами, глядя на большой колокол вверху. Как он успел так быстро обойти церковь и оказаться на этом месте Тарталья не знал, но сейчас его это не особо интересовало.       — Дьявол? — переспросил он, заинтересовавшись.       — Его Высочество западных земель Барбатос.       Аякс нахмурился.       — Они ему сейчас поклоняются? И дары тоже ему хотят преподнести?       Кэйа в недоумении уставился на этих двоих, молча слушая.       — В этой церкви сейчас молятся Богам, а не демону. — покачал головой Венти, — Не думаю, что жертву хотят преподнести ему. Дела обстоят куда хуже. Эти идиоты хотят устроить праздник в честь возвращения Моракса.       Тарталья застыл, словно его окатили ледяной водой. То, как сильно переменился в лице друг, Кэйа заметил, и тут же настороженно обвёл взглядом парней.       — Что? Вы о чем? Какой Моракс?       Венти ничего не ответил. Он отошёл от края крыши и очень быстро исчез, оставив парней стоять на прежнем месте в растерянности. Пока Альберих пытался достучаться до друга и узнать о ком именно шла речь, Тарталья продолжал смотреть на церковь, не веря своим ушам. Он не понимал, как эти люди вообще могли осквернить церковь и начать молиться настоящему дьяволу. У них были дети, у них была семья, почему они решились на это? Неужели в самом деле из-за неудачного неурожайного года? Но это ведь бред! Они подписывают себе смертный приговор из-за такой ерунды.       Внезапно подул сильный ветер. Листва на деревьях тут же зашумела и с веток ввысь поднялась куча чёрных воронов. У Тартальи по всему телу пробежались мурашки, вызывая дрожь в руках и ногах. Кэйа тоже замер, как будто впервые ощутив жуткую атмосферу этого места, что проникала даже сквозь одежду и кожу, разъедая кости. На поляне, где прямо сейчас находилось довольно большое скопление людей, начали доноситься странные звуки. Они смешивались с хохотом и веселыми криками, поэтому до парней не сразу дошло, что это зазвучал барабан и ещё какие-то непонятные парням инструменты. С каждым ударом, с каждым таким звуком, по коже пробежались волны мурашек. Хотелось бежать. Прятаться и просить о помощи. Но по всей видимости, только лишь они испытывали такой животный страх… все остальные люди, находящиеся на поле продолжали веселить и играть, будто они совершенно ничего не слышали.       Тарталья почувствовал, как бешено начало колотиться в груди сердце. Его грудная клетка часто вздымалась, но он продолжал какое-то время стоять на месте, понятия не имея что делать, куда идти, и к кому обращаться.       Ветер тем делом, только лишь усиливался, предвещая сильную грозу.       Внезапно Аякс развернулся и направился прямиком к церкви. Это здание отталкивало и заставляло испытывать презрение, однако он все равно быстрым шагом шёл прямо к тяжёлым дверям, намереваясь войти внутрь. Альберих последовал за ним, до сих пор не понимая всей опасности происходящего. Он понятия не имел о каком Мораксе говорили эти двое, и конечно же, он даже представить не мог себе, чем все это может обернуться. Но он инстинктивно чувствовал страх. Где-то глубоко внутри он уже догадывался, что грядёт что-то страшное.       Тарталья приблизился к дверям и толкнул их, полный решимости. Они распахнулись, но стоило парню увидеть, что происходит внутри здания, как он тут же замер, ошеломлённо глядя на людей. Вместо поклонений, жутких песен и окровавленных стен, Аякс увидел в большом зале связанных людей. Совсем ещё маленькая девочка, что находилось ближе всех ко входу, посмотрела на него глазами, полными слез. В них читалась надежда… однако очень быстро эта надежда сменилась испугом.       Тарталья сделал шаг внутрь церкви, крича что-то Кэйе. Наверное он просил помочь ему развязать этих людей… признаться честно, он не слышал в эту секунду самого себя. Адреналин ударил в голову и оглушил его, руки начали дрожать от волнения. Заметив, что за ним никто не следует, Аякс повернулся к другу, чтобы ещё раз позвать его, однако вместо Альбериха позади него стоял тот самый парень, что ранее по-дружески обнял его и повёл к своей компании, знакомиться с остальными его товарищами. Этот молодой человек улыбнулся ему и в следующую секунду Тарталья почувствовал тупую боль в районе затылка. Перед глазами все потемнело и юноша упал на землю.       Открыв глаза, первое что увидел Аякс, была та самая девочка, которая сидела в церкви и плакала, глядя на него с немой мольбой, когда он открыл дверь. На этот раз она верещала и брыкалась, пытаясь отбиться от людей, что тащили ее куда-то за волосы. На улице уже стемнело, но многочисленные факелы, виднеющиеся там, расплывались перед глазами и заставляли глаза слезиться от яркого света, что прыгал и двигался то тут, то там. Немного придя в себя, Тарталья попытался прищурить глаза и еще раз приглядеться. Эти «гости», о которых уже начал волноваться парень, стоило ему подумать о том, что жители собираются поклониться Мораксу, тащили ребёнка на улицу вместе с ещё несколькими людьми.       — Выбирайте тщательно овец. Детей позволено только половину вытащить, остальные должны пойти на угощение господину.       Тарталья попытался приподняться, однако боль в затылочной области заставила его вновь упасть на что-то мягкое. Его руки и ноги были связанные, но в отличие от многих других людей, он мог хотя бы разговаривать. Однако закричать ему было тяжело… голова болела и Аякс чувствовал тошноту.       — Ты должно быть счастлив, что принимаешь в этом всем участие. — послышался голос сбоку. Шон, так звали того самого парня, что с улыбкой на лице вырубил его и скинул в массу «овец», присел рядом с ним на корточки.       — Принимаю учатие? — прохрипел злобно Тарталья, — я буквально кусок мяса, который вы хотите отдать на растерзание дьяволу. Ебал я такое участие.       Шон рассмеялся и, протянув руку к его рыжей макушке, дружелюбно взъерошил волосы.       — А ты мне нравишься. Попался бы ты мне в другой день, может мы бы и сдружились.       — Я с гандонами не дружу.       Шон улыбнулся и несильно похлопал его по голове, прямо по тому самому месту, куда пришёлся удар. Тарталья зашипел от боли, а молодой человек все с тем же выражением лица демонстративно показал ему свою ладонь, на которой осталась его кровь, и слизнул ее…       — Ты вкусный. Думаю, Его Высочество оценит.       Тарталья сжал челюсть, глядя на Шона исподлобья. Надеяться на то, что Моракс внезапно его спасёт было глупо. Разве этот демон не грозился сожрать его? Кто знает, быть может он решит воспользоваться шансом и просто примет этот дар. Но что тогда делать? Дилюк и Итер… где они?       — Зачем вы все это устроили? Вы хоть знаете, какой твари хотите преклониться?       — Конечно знаем. Властелин Камня — Великий Бог проклятых, который освободит таких как мы. Люди слишком наивные жалкие существа, они не должны править на этой земле. Разве могут такие низшие существа диктовать правила? — Шон заботливо поправил узел на верёвке, что связывала все тело юноши, — ты этого не понимаешь, потому что ты сам жалок. Я тоже был таким когда-то. Но благодаря графу Конраду я изменился и многое осознал. Люди… вы все лишь овцы, которым нужен пастух. И этим пастухом станут существа, освобождённые из бездны. Этими пастухами будем все мы. Мы готовы склонить головы перед великим королем, перед великим маршалом, что поведёт нас в бой. Мы покажем нашу преданность, поприветствовав его сегодня.       Он говорил это так восторженно… в его глазах был какой-то ненормальный огонёк, делая его взгляд помешанным. Тарталья был уверен, что все эти мысли на самом деле были не его. Просто среди тварей ходят идеи, настроения, которые подхватывают такие ненормальные идиоты. И судя по количеству людей, что пошли за этой бредовой идеей, можно было сделать вывод, что она как болезнь распространялась слишком быстро.       — Что… что вы планируете делать? Я имею ввиду, вы, вампиры… как вы хотите помочь Мораксу?       — Не смей называть его по имени! — рявкнул Шон, сжав его волосы и приблизив к своему лицу. Тарталья отчётливо теперь мог разглядеть его острые клыки. — как ты смеешь так неуважительно о нем говорить?!       Юноша скривился от боли. Эта тварь, по всей видимости специально схватила его неподалёку от кровоточащей раны…       — Мы соберём такую армию, что вам и не снилось. Осталось совсем чуть-чуть. Поверь, скоро ваша жизнь изменится. Но это будет всего лишь первый этап. Дальше больше. Дальше страшнее и глобальнее. Кто знает, быть может уже завтра в новостях будут говорить о нас. А через месяц вы все уже будете в наших руках.       На улице послышались какие-то крики и Шон поднял в ту сторону голову, наблюдая за своими товарищами. Те бросили обессиленную женщину, что вырвалась и подбежала к девочке, на землю и начали пинать ее, весело смеясь и посвистывая. Тарталья скривился, с омерзением выплюнув:       — Да чем вы лучше нас?       — Тем, что сильнее.       Сказав это, молодой человек поднялся и направился в ту сторону. Тарталья успел только увидеть, как он расталкивает этих сумасшедших кричащих тварей в разные стороны… в следующую секунду его уже подхватили за шиворот и заставили подняться. Его потащили к выходу словно огромный мешок картошки, Аякс сначала попытался отбиться, однако с завязанными руками — сколько угодно можешь крутиться — все равно итог один. Смирившись со своей временной ролью в качестве груши для битья, юноша попытался хотя бы подоспеть за шагами своего палача. Но стоило ему заметить в толпе связанных людей тело Кэйи, как у него подкосились ноги и он свалился на землю. Тарталья понятия не имел жив ли его друг или то лежит уже его обескровленный труп…       Казалось, теперь юноша совсем ничего не слышал и не видел вокруг себя. Его оттащили подальше от церкви и бросили в одну кучу с другими связанными людьми. Среди них был Дилюк. Заметив рыжеволосую макушку, он тут же начал оглядываться по сторонам, в поисках Альбериха, однако рядом его нигде не было… тогда молодой человек посмотрел на Тарталью, округлив глаза. Ему даже говорить ничего не нужно было, чтобы парень понял вопрос. Можно было лишь один раз взглянуть в эти глаза и все тут же понять. В глаза, что были наполнены страхом. Но не за собственную жизнь, а чужую.       Удивительно, как обстановка может подействовать на человека. Ещё пару секунд назад, Тарталья позволял себе ругаться с вампиром, что мог запросто свернуть ему шею, однако стоило ему увидеть тело друга и окунуться в атмосферу, полную отчаяния и ужаса, как его словно парализовало. Тысяча мыслей сейчас крутились в голове, он в панике оглядывался по сторонам и, встречаясь с точно такими же испуганными взглядами, он лишь сильнее начинал переживать. Он ощутил, как в горле образовался ком и ему стало нечем дышать. Вместе с этим его сердце так сжалось внутри, что Аякс готов был свернуться пополам, схватившись за грудь. Его словно поместили в вакуум и мычание, крики и прочие звуки теперь слышались словно за толстой стеной. Единственное место, куда теперь смотрел Тарталья — была церковь. А именно, ее закрывающие двери.       «Что делать? Что делать? Почему нас вытащили? Почему Кэйа остался там? Ему нужно помочь, его нужно вытащить. Что делать? Почему Дилюк не помогает? Почему никто не помогает?» — все эти мысли ураганом проносились в голове, сметая все на своём пути.       «Чайльд Тарталья, посмотри на меня»       Этот строгий знакомый голос звучал ближе, чем все другие посторонние звуки. Но Тарталья не поднимал глаз, пытаясь отдышаться. Его грудная клетка слишком часто вздымалась… ещё бы чуть-чуть и он бы упал в обморок от гипервентиляции лёгких.       «Тарталья.»       Юноша замотал головой, не желая сейчас никого слышать. Он хотел закрыть глаза, хотел, чтобы все это исчезло, как страшный сон…       «Аякс.»       В эту секунду кто-то позади со всей дури ударил его ногами по спине, выбивая из лёгких воздух. Итера тоже выволокли на улицу и закинули в это «стадо овец». Заметив, что парень в неадекватном состоянии, он не нашёл ничего лучше, чем ударить его посильнее. К тому же, молодой охотник был уверен, во всем этом был замешан именно он. Были бы у него развязаны руки, он бы наверняка придушил эту падаль, из-за которой страдают все эти люди. Но единственное, что он сумел сейчас сделать, так это привести Аякса в чувства, ударив ногами по хребту. Тарталья чуть было не ударился носом о чьи-то ботинки, но это наконец заставило его поднять голову и взглянуть на того, кто все это время пытался достучаться до него.       Прямо перед ним возвышалась фигура Чайльда в белых одеждах. Она с презрением смотрела на него, словно на жалкий кусок грязи.       «Ты Чайльд. Великий заклинатель. Не позорь нас. — процедил он, — у тебя нет права сдаваться. Если хочешь помощи — помоги себе сам. Не жди ее от других людей.»       Аякс несколько секунд тупо смотрел на него, не зная куда именно послать этого умника. Он понятия не имел как себе помочь, понятия не имел как помочь Кэйе. Что хочет от него этот жалкий кусок души?! Они оба бесполезны! Юноша оскалился, глядя на молодого человека. Он был похож на маленького волчонка, что нахохлился и показал клыки. Осталось лишь зарычать…       Многие вампиры ушли в сторону церкви. Рядом с небольшой кучкой людей, среди которой в основном были дети, осталось всего трое. Тарталья нахмурил брови, сгорбившись. Он пытался судорожно придумать, как высвободиться из пут и помочь оставшемуся внутри здания другу. Внезапно кто-то пихнул его в бок. Дилюк кивнул в сторону своего левого ботинка. Так как руки были связаны за спиной, юноше пришлось повернуться к молодому человеку задом. Благо, что дети рыдали, создавая ужасный шум и никаких телодвижений Аякса не было слышно. Наконец развернувшись, он попытался почти вслепую нащупать хоть что-то на его ноге: даже несколько факелов, что держали стоящие твари рядом, не помогали. Потребовалась минута, чтобы нащупать раскладной нож, воткнутый в ботинок, и вытащить его.       Рядом с церковью вновь послышались барабаны и смех. Тарталья не видел что именно там происходило, но Дилюк заметно оживился и принялся мычать что-то невнятное, пнув его ногой. Аякс никак не прокомментировал это, нахмурив брови и прикусив губу, он принялся резать верёвки у охотника. Это занимало слишком много времени, в голове крутилось одно: «Быстрее! Быстрее! Быстрее!»       Из-за спешки и темноты, он несколько раз полоснул по ноге Дилюка, но тот даже не шикнул. Стоило ему высвободить руки, как охотник забрал у него нож и быстро разрезал верёвки на своих ногах, а после и на руках самого рыжеволосого. Кинув ему обратно в руки нож, он присел на корточки, осматриваясь по сторонам. Ему нужно было понять каким именно образом теперь добираться до церкви. Весь путь был усыпан этими тварями, что гоготали и веселились, бегая рядом со зданием с факелами. Кажется, они что-то подлили ко входу…       Тарталья разрезал верёвки на ногах и повернулся, чтобы помочь Итэру, однако не успел он и протянуть к нему руку, как парень внезапно вновь попытался пнуть его. Аякс вначале удивленно посмотрел на него, подумав, что тот просто испугался от его резкого движения. Но когда он попытался вновь приблизиться к нему охотник снова сделал попытку ударить. Разбираться с ним и упрашивать сидеть смирно не было времени, Тарталья навалился на него всем своим весом, кипя от гнева, и начал резать верёвки. Несколько раз он агрессивно шикнул на него, борясь с желанием ударить. Бросать этого нервного осторожного идиота нельзя было, так как стоящих рядом вампиров было ровно трое. Необходимо было наброситься на них одновременно, чтобы наконец приступить к другому этапу спасения Кэйи.       Справившись с веревками, Тарталья наконец отпустил парня и сунул ему в руки нож Дилюка. Итэр принял его с явной настороженностью. Но на это было сейчас наплевать, Аякс полез в карман и вытащил свой собственный нож, который взял с собой в поездку. Он присел на корточки, намереваясь уже двинуться в сторону одного вампира, как вдруг позади кто-то схватил его за руку.       — Чтобы убить его, можно просто голову отрезать. Но ножом это не сделаешь, поэтому постарайся как можно сильнее повредить шею. — шепнул Итэр, после чего сам полез к другому стоящему вампиру.       Все они смотрели в сторону церкви. Там происходило все самое интересное: огни, барабаны, пляс и сама ритуальная песня, которая вызвала табун мурашек. Сев позади одного из парней, Аякс провел по карману рукой, надеясь нащупать там свой «амулет». Однако он оказался пустой… холодок пробежался по коже. Если сюда явится Моракс, что произойдёт? Он не знал что ждать сейчас от этого демона.       Совсем неподалёку от деревни в землю ударила молния. Оглушительный гром ударил по ушным перепонкам и Тарталья щёлкнув громко языком, охваченный страхом адреналином и злобой, рванул вперёд. В эту секунду его жизнь почти полностью зависела от его «напарников»… очевидно, что вампиры не были построены в линию и повёрнуты ко всем им спиной. Позади одного парня, стояли другие и если бы Дилюк с Итэром затормозили, то Аякса непременно бы прикончили. Однако этот странный звук, что издал юноша, привлёк внимание охотников и те, боковым зрением заметив движение, тут же набросились на свои мишени.        Молния ударила в землю два раза в опасной близости от поля, куда вытащили людей. Она осветила сосредоточенное озлобленное лицо Тартальи в секунду, когда он вонзил прямо в горло своему противнику нож, схватив того за волосы и оттянув голову назад. Для того чтобы обезвредить эту тварь нужно было всего одно резкое движение, и вампиру бы уже пришлось очень долго восстанавливать свою повреждённую шею. Однако самому Тарталье одного движения показалось мало. Стоило лезвию вонзиться глубоко в плоть парню, как он тут же вынул своё оружие и нанёс ещё удар. Он не обращал внимание на ярко-алую кровь фонтанирующую из раны, словно ослепнув от злобы и агрессии, он продолжал наносить удары раз за разом, повалив ослабевшее тело на землю.       У Дилюка не было времени разбираться с юношей, он рванул к прямиком к церкви. Но не успел он приблизиться на достаточное расстояние, как вдруг стоящая там толпа бросила факелы ко входу здания. Огонь вспыхнул за считанные секунды… молодой человек с ужасом во взгляде застыл на мгновение, после чего ломанулся почти в саму толпу, расталкивая людей. Думать про обходные пути уже не было времени, пламя распространялось слишком быстро, охватывая здание, что явно было подготовлено ко всему этому.       Люди, сидящие внутри церкви, почувствовав дым, начали отчаянно орать и биться об дверь.       Тарталья застыл, заметив охваченное огнём здание. У него язык не поворачивался даже закричать… нож выпал из его ослабевших рук, что похолодели в мгновение, словно вся кровь отлила от них.       Конечно, большое количество вампиров, что стояло на входе в здание, заметили Дилюка. Тому не удалось отбиться от них, как бы он не старался — его схватили и тут же повалили на пол, заламывая конечности и весело смеясь. Издеваясь над ним, несколько людей потащили его чуть ли не за шкирку обратно. Ещё четверо поспешили к небольшой кучке «еды», которая прямо сейчас могла сбежать. Пока Тарталья сидел не в силах пошевелиться, Итэр пытался освободить детей. Докричаться до юноши у него не получилось, поэтому охотник старался сам сделать все, что было в его силах, однако он не успел. Вампиры быстро оказались рядом с ними и тут же пресекли попытку побега: один сцепился с златовласым, а другие поспешили догнать ребят, которые уже дали деру. Один из вампиров побежал в сторону Тартальи. Это была молоденькая девушка лет двадцати пяти, и судя по искривлённому от ярости лицу, она намеревалась перегрызть парню глотку. Однако не успела она приблизиться, как в нескольких метрах от них ударила в землю гроза и за ней появилась фигура. В эту же секунду воздух словно стал в разы тяжелее и каждый присутствующий в этом проклятом месте ощутил убийственную ауру, что источало это существо. Она была настолько сильной, что даже вампиры, находящиеся у церкви, застыли на месте и замолкли, обратив свой взор в одну сторону. У многих подкосились ноги и они рухнули на землю, не отрывая взглядов от явившейся твари.       Девушка, что секунду назад была готова вгрызться в Аякса, тоже упала на колени и на ее лице изобразились благоговейный страх и трепет. Она дрожащими руками сложила пальцы в замок, как будто в молитве.       — Р-ритуал сработал… Его Высочество…       Не успела она договорить, как что-то острое мелькнуло со свистом и Тарталья увидел лишь, как ее голова падает на землю с таким звуком, будто кто-то уронил тяжёлый мешок картошки. Ее тело несколько секунд оставалось все в таком же сидячем положении, демонстрируя безобразную шею, после чего рухнуло следом. Аякс медленно обернулся в сторону, где он ощущал жуткую, но уже до боли знакомую ауру. Моракс не явился в своём человеческом обличие, в той стороне было видно лишь его чёрную фигуру и янтарные пронизывающие глаза. Молния вновь несколько раз ударила по земле, освещая все вокруг. От каждого человека упала своя небольшая тень, но позади у этого дьявола Тарталья увидел громадную, падающую даже на деревья позади, тень, похожую на свирепого дракона. В эту секунду, даже те, что смогли удержаться на ногах, рухнули на колени, кланяясь со страхом.       Что происходило позади, юношу теперь не волновало. Он еле поднялся на ноги и бросился в сторону демона, желая схватить того.       — Кэйа! Пожалуйста! П-пожалуйста. — дрожащим голосом заговорил он, так и не подойдя к существу. На полусогнутых ногах он остановился в нескольких шагах от него, не в силах двинуть больше с места. — умоляю… я сделаю, что угодно. Прошу.       Моракс несколько секунд смотрел на него молча, после чего перевел взгляд на церковь. От неё поднимался уже чёрный столб дыма, людей оставшихся внутри, оставалось катастрофически мало времени. Возможно многие уже надышались дымом и потеряли сознания.       — Даже если бы ты мне продал сейчас душу, я ничего бы не смог сделать. — эти слова были сродни смертному приговору. Тарталья ощутил, как земля у него исчезает из-под ног… он замотал головой, не веря своим ушам и, несмотря на то, что рядом с демоном было невозможно уже находиться из-за этой тёмной удушающей энергии, что заставляла падать всех на колени, он двинулся неуверенными слабыми шагами к нему.       — Пожалуйста, не говори так. — его дрожащий голос сорвался на крик: — Помоги ему! Блять, я же знаю, что для тебя это все равно что пальцами щелкнуть! Не будь мудаком! Я… я сделаю, что угодно. Хочешь душу сожрать? Бери ее, только его спаси!       Моракс посмотрел на парня сверху вниз, и Аякс увидел, как у этого чёрного силуэта расплывается злая ухмылка.       — Так ты ведь сам сделал амулет.       Тарталья замер, округлив глаза. В самом деле… он сам сделал этот чертов амулет, сам засунул в рюкзак, намереваясь потом сунуть его в карман брюк… но прямо сейчас эта проклятая сумка находилась там, внутри церкви. Ее сорвали с парня, когда связывали. Кэйа… остался без шанса выбраться из-за него? Это он будет виноват в его смерти?       — Нет. Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет… — парень осел на землю, хватаясь за свои волосы и оттягивая их в стороны, — пожалуйста, нет…       Улыбка с лица Моракса спала, он изучающим взглядом скользнул по фигуре Тартальи, после чего вновь устремил взор в сторону церкви. Он правда не мог ничего сделать сейчас, действие этого амулета распространялось не только на одного конкретного человека, что носил его, но и на довольно приличный радиус вокруг него. Если бы это сделал обычный человек, такого бы результат не было… видимо Аякс вложил душу в эту вещь, пока резал невинное беспомощное существо. Даже не имея золотого ядра, этот человек умудрялся как-то удивлять…       Неподалёку вновь сверкнула молния и сильный ветер, поднявшийся рядом, чуть было не смел и без того ослабевшего Тарталью в сторону. На землю приземлился Барбатос с опалёнными перьями на одном крыле и недовольно стёр грязь с лица. Его взгляд острый и раздражённый был направлен в сторону вампиров, однако заметив в ногах у Моракса человека, он немного расслабился.       — Тупые идиоты и меня втянули в это. — прошипел он, взмахнув повреждённым крылом, после чего тяжело вздохнул.       Тарталья поднял голову и уставился на Венти, что совсем недавно смеялся вместе с ними и шутил, разъезжая на велосипеде. Как вообще было такое возможно?.. Как? Почему? Аякс всего на мгновение растерянно замер, не зная как вообще на это реагировать. Горечь обиды и злобы разлились кипящим маслом внутри. Хотелось вцепиться в этого ублюдка и выцарапать ему глаза. Почему все это произошло? Он намеренно все это подстроил? Неужели эта сука заодно с Мораксом? Юноша усилием воли подавил в себе эти желания и чувства, однако Барбатос прекрасно видел как вспыхнул огонёк в его глазах. Он улыбнулся ему.       — Что случилось, Чайльд? Зачем подавлять в себе ненависть, прими ее. Давай.       Тарталья сжал губы, но обратился к стоящей с улыбкой твари, еле поднимаясь на ноги.       — Помоги ему. Или закинь меня туда, я сам все сделаю. А если нет, сдохну вместе с ним.       Барбатос сначала с весельем воспринял эти слова, однако потом он вскинул брови и оценивающим взглядом оглядел мальчишку. Его взгляд был полон решимости.       — Хочешь, поменяю вас местами? — прищурил глаза, спросил демон, наклонившись вперёд. За кинутые им слова, его одарили тяжёлым угрожающим взглядом янтарных глаз. Он тут же с улыбкой поднял руки, показывая, что он не намерен ничего такого на самом деле делать. Ему была всего лишь нужна реакция Тартальи и он получил ее. Аякс с уверенностью кивнул, даже с какой-то надеждой взглянув на него. Теперь он стоял твёрдо на ногах, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в кожу.       — Ну я даже не знаю. — протянул Венти, разводя руками.       — Не тяни время, иначе я сварю из тебя куриный суп. — понизив голос сказал Моракс, желая прекратить этот спектакль, что устроил демон. Судя по его минутной паузе и удивленному взгляду, Барбатос уже принял решение, просто продолжал издеваться.       — С чего вдруг я должен это делать? Какая мне с этого выгода? — капризно надул губы он, уперев руки в бока.       Моракс ничего не ответил на это, сложив руки на груди, он прикрыл глаза. Очевидно, что Бог контрактов не собирался вмешиваться в это дело и ставить какие-то свои условия. Тарталья должен был сам заключить сделку. Вот только такой расклад мужчине тоже не нравился, ведь это бы привело к возникновению связи между Барбатосом и Аяксом.       Неподалёку от них вновь начала бить молния и каплей за каплей начался ливень. Все чёрное небо, заволоченное тучами, то и дело сверкало. Это было по-настоящему жуткое зрелище… Венти взглянул наверх и нахмурил брови.       — У тебя нет выхода. — усмехнулся самодовольно Моракс, — теперь ты на нашей стороне, сидеть в тени и наблюдать не получится. Ты ведь не хочешь остаться один?       Барбатос раздраженно повёл плечом, но все же сделал шаг к Тарталье и последний раз заглянул ему в лицо с улыбкой.       — Последний шанс, герой. Ты можешь спасти огромное количество людей в церкви, в том числе и детей. Но тогда я оставлю Кэйю там. Или же, я могу спасти его, но тогда все жители этой деревни погибнут.       Аякс нахмурился. Времени оставалось все меньше и меньше, а они продолжали тянуть, задавая идиотские вопросы и издеваясь над ним. Эти демоны… как он их ненавидел. Мрази, каких стоило ещё поискать.       — Кэйа. — уверенно процедил сквозь зубы юноша, ни на секунду не задумываясь. В этот момент, ему было абсолютно плевать на всех людей. Он никогда не был спасателем, никогда не был героем. Разве похож Тарталья на бэтмена? Нет. Он пожертвует всем ради семьи. Ради дорогого человека. И пускай весь мир погрузится в бездну, ему плевать.       Барбатос кивнул, но на этот раз на его лице не было видно насмешки. Он, казалось, ободряюще хлопнул Аякса по плечу, после чего взмахнул своими громадными пепельными крыльями и исчез, поднимая сильный ветер. Тарталью чуть не унесло, однако Моракс вовремя оказался рядом, как-то чересчур мягко приобняв его за талию. Возможно ему лишь показалось, но мужчина как будто тоже был доволен таким ответом, хотя тот никак не прокомментировал это и даже впал в какую-то глубокую задумчивость. Впрочем, Аяксу было сейчас это совершенно неинтересно. Он, вцепившись одной рукой в одежду Моракса (которую, между прочем, не было видно: демон сейчас был похож на обычное чёрное пятно с янтарными глазами), и уставился на церковь. Его сердце бешено билось в груди, противоречивые эмоции и чувства захлёстывали его с головой. Это было ужасно больно и ужасно мерзко, но сбежать от всего этого было просто невозможно. Грудь вновь начала часто вздыматься и как бы Тарталья не пытался себя успокоить, как бы он не пытался выровнить дыхание, ему не удавалось это сделать. Когда глаза внезапно защипало и в уголках навернулись слёзы, он почувствовал тёплую большую ладонь, что закрыла ему обзор, а после, такое же тёплое тело позади. Моракс обнял его, скользнув одной рукой по его талии и крепко прижав к себе, а другой закрыв ему глаза. Слёзы сорвались с ресниц и потекли по щекам.       В эту секунду, парень ещё не успел до конца осознать свой поступок и своё решение. Однако что-то тяжелое уже придавило его плечи, и это был вовсе не демон. Возможно, именно ответственность за чужие жизни, превратилась в тяжёлую глыбу, надавливая так на сердце. Слезы неконтролируемо стекали вниз и падали вниз. Тарталья сжал свои волосы и медленно осел на землю, беззвучно рыдая и крича. Моракс присел на корточки рядом с ним, но он не позволил парню скрутиться и полностью рухнуть, своей ладонью, что до сих пор покоилась на его глазах, он прижал голову мальчишки к своему плечу, откидывая его корпус к себе. У Аякса больше не было сил, он покорно откинулся на тело позади, подрагивая и громко всхлипывая.       Моракс уткнулся носом ему в рыжую макушку и поднял взгляд на вампиров, что до сих пор утыкались лицами в холодную землю, боясь поднять головы.       — Все хорошо. Сейчас заснёшь и проснёшься уже рядом со своими друзьями. — прошептал он, холодными глазами обводя всю эту грязную толпу из идиотов, а после, и саму горящую церковь. Моракс глубоко вздохнул, немного прикрыв веки. Эта жертвенность ради близких… готовность самому лечь под нож или отправить в бездну целую деревню. Всегда ли Чайльд был таким?       Земля под ногами затряслась, Тарталья заметно напрягся, но не успел он хоть как-то отреагировать, как внезапно он почувствовал сильное желание спать… глаза сами закрылись, а тело теперь полностью повисло в руках демона.       — Поспи. — с какой-то немного жуткой заботой сказал Моракс, убирая мокрые пряди волос со лба юноши.       В эту самую минуту, пока он так мягко обходился с человеческим мальчишкой, позади них с земли поднялись разного размера булыжники и глыбы. Их осколки посыпались вниз и через пару секунд в воздухе уже висели острые, как наконечники стрел и копий, камни. Рядом вновь ударила молния, ослепляя всех, после чего над головами послышался свист.