Felix never bad

Сегодня должны были прийти анализы. Результаты секса без презервативов в овуляционный период. Конечно, можно было обойтись и более простыми методами, но решено было позвать друзей и устроить праздничный ужас. Если всё хорошо — порадуются вместе, нет — напьются вместе. Прекрасный план. Хёнджин и Минхо смотрели на огни города, падающего в сумрак. Минхо облокотился о перила и смотрел вниз, а Хёнджин пытался посчитать количество квартир, в которых горел свет. — Значит, ты решил завести ребенка, — Минхо впервые заводит разговор на эту тему. Он долго готовился. — Лелею надежды о том, что это все-таки мы решили. — Ему не понравилось, да? — Что именно? — Хёнджин, хватит делать вид, что ты меня не понимаешь. Твой Феликс помешан на контроле. Сильно сомневаюсь, что он был в восторге от взорвавшихся гормонов спустя столько лет. — Он плакал. Это было..болезненно. — Если бы Хани заплакал, я бы себя убил. Хёнджин пожал плечами. Не убил бы, но сто процентов устроил бы истерику мол «расстаемся, ты меня не любишь, я причиняю тебе боль, я тебя недостоин, будь свободным, живи!». Хёнджин таким не был. Он принимал свою зависимость от Феликса. — Мне страшно. Минхо перевел взгляд на друга и приподнял бровь. Вряд ли Хёнджин боится детей. — Боишься, что он найдет себе альфу чайлд-фри и упорхнет к нему? — Что? Нет, — Хёнджина возмутило это предположение. Его Феликс и другой альфа. Они давным-давно прошли через это. — Тогда чего ты боишься? — Разрушить его, — Хёнджин сжал перила так, что пальцы побелели. На кухне омеги готовились к ужину. Феликс раскладывал посуду, Хан протирал бокалы. — Феликс, — Хан начал как-то серьезно. И немного грустно. — Мм? — Феликс думал о том, какие столовые приборы ему больше нравятся. — Тебе понравился секс под течкой? — на одном дыхании. — Хёнджин был очень нежен, — Феликс пожал плечами. Вилка должна быть слева или справа от блюда? — Тебе понравился секс под течкой? — чуть более жестко и медленно. Хан перетирал один и тот же бокал уже в пятый раз. — Сцепки не было, — Феликс начал раздражаться, но виду не показывал. — Тебе понравился секс под течкой? — Хан повернулся к Ликсу. Феликс повернулся к Хану. — Боже! Нет, морально это было мерзко. Я не знаю почему, я очень сильно люблю Хёнджина. И тело было в восторге. Джисон кивнул и отвернулся. — Ты потерял контроль. Поэтому не понравилось, — совсем тихо. — Не велика проблема. Все через это проходят, — Феликс говорил обычным тоном. — Ты не все, — еще тише. — Хан, что ты хочешь? Спустя еще два бокала и одну выбранную вилку, Джисон снова начинает: — Феликс — Мм? — Тебе необязательно проходить через все прелести бесплатной медицины. — Лучше следовать правилам. Они защищают меня и ребенка. — Правда? — Конечно. На рождение ребенка дают.. — В тебя всадили двадцатисантиметровую иглу. И предлагают древний болезненный способ забеременеть, потому что тебе, о ужас, не 16. — Это не так ужасно как звучит. Я же был под анестезией. Хан перебивает: — И что под анестезией прям вообще не было больно? Ни капельки? — ..и Хёнджин не стал сцепляться — конечно, ты бы его не простил. Оба замолкают. Оба знают, что это правда. — Феликс. — Ты сегодня слишком часто упоминаешь мое имя, — шутливо, но жестко. — Потому что я хочу, чтобы ты меня услышал, — Хан повернулся к Феликсу и подошел. Храбрился. — Хан, я ценю твою заботу, но, — Феликс пытается поймать его взгляд, но Хани упорно смотрит в пол. — Феликс. Ты не сможешь любить этого ребенка, если сломаешь себя в попытках его зачать. — Главное, правильно относиться. Так же все делают. Я не особенный, — мягкий тембр, поглаживание по предплечью. — Ну да, конечно. Наш мальчик, который в детстве играл только с альфами. Гордость школы, поступившая на факультет, где 99% альф. — Ты учился там же! — Платно, и потому что так хотел отец! А ты был первым в списках абитуриентов! — Я не. Я никогда не чувствовал, чтобы мои права ущемлялись, — перевести тему на омегомизм, вывести Хана из себя и уйти от эмоционально опасной темы. Да. — Потому что ты можешь за себя постоять. Да и причем тут это? Ладно, я поговорю с Хёнджином. Ты явно не видишь проблемы. Прости, — Хан шмыгнул носом. — Не надо с ним говорить. Государство знает как лучше. Эта система выстраивалась дольше, чем мы живем на этом свете вместе взятые. Умными людьми. — Феликс! — хан почти кричал. — государству нужен массовый результат, и ему плевать конкретно на тебя. Тебе это всё не подходит! — Да я сам разберусь! — Феликс тоже повысил голос. На шум сбежались альфы. — Мальчики, ну что вы расшумелись. Все в порядке? — Хёнджин приобнял явно раздраженного Феликса за плечи, а Минхо прижал Джисона к своей груди. — Все в порядке. Давайте ужинать. Феликс сел за стол, Хёнджин справился и с сервировкой и с бокалами. Минхо помог разрядить обстановку. Минут 15 и вот омеги делают вид, что ссоры не было, а альфы обсуждают особенности постмодерна в сравнении с метамодерном. Пришло время десерта. Феликс достает телефон, Хан заглядывает ему через плечо. Открывает результаты. Хёнджин понимает все по выражению лица Хана, на Феликса он старается не смотреть. Встает за бутылкой вина. Минхо же пытается разглядеть в Феликсе хотя бы какую-нибудь эмоцию: облегчение, сожаление, что угодно. Но ничего не видит. Хан убирает телефон из рук друга и крепко-крепко обнимает его: — Прости. Феликс обнимает его в ответ. — Ничего страшного, никто не умер. У нас еще столько попыток впереди, — он нервно засмеялся. Хани знает, что сегодня они напьются.