Без мата

У Аластора было предостаточно времени на размышления — как всегда, с Неба упало письмо, гласящее о скором свидании, и Чарли убежала на встречу к ангелу (на этот раз то был Малик) прямо в этом розовом платье, которое ей подарил Валентино, оставив Радио Демона в полном одиночестве. Но эти размышления не привели ни к чему. Совершенно ни к чему. Не найдя себя никакого интересного занятия, Аластор просто несколько часов сидел за баром и пил сок — выпил, наверное, несколько коробок. Хаск с мрачным и весьма прискорбным видом подливал ему кружку сока за кружкой, и даже могло показаться, что он ждёт, когда же Аластор изольёт на него поток откровенной — настолько убито выглядел Хаск, словно предвкушал то, что ему предстоит стать бесплатным психологом. Но нет, всё было намного прозаичнее: Хаск мучился с похмелья и на Аластора ему было абсолютно наплевать. Поэтому он просто выполнял свою работу, а Радио Демон сидел в гнетущем молчании и думал, думал, думал. Думал о том, что это только что — или не совсем только что — он испытывал к Чарли. Это было странное новое болезненное чувство, которое выжигало в груди Аластора чёрную дыру — ревность словно кислота разъедала его изнутри, и трудно было понять, насколько мощной была эта кислота: разъедала она медленно, словно была слабой, но так настойчиво и упорно, что не оставляла за собой ничего, кроме пустоши. Ревность раздражала Аластора. Он никогда не задумывался об этом чувстве, ведь никогда раньше не испытывал его. Но всё бывает впервые — и вот, он испытал ревность. Бороться с ней оказалось не так уж и сложно — Радио Демон быстро определил почву этого чувства: страх. Где-то в глубине души он, словно всё ещё был маленьким мальчиком, который зажимался в комочек в углу, когда отец буянил, боялся. Боялся потерять единственного родного и дорого человека в этом аду: он боялся, что Чарли предпочтет другого ему, боялся потерять её — ту, ради общения с которой даже когда-то добровольно спустился с Небес в Пентаграмм-сити. Глупости, сказал себе Аластор и с такой кислой миной, словно в стакане был не сок, а отборный самогон, выпил залпом ещё один стакан сока. Хаск, ничего не говоря, плеснул ему добавки. Глупости. Это Аластор знал точно. Ничто и никто не сможет сломать его отношения с Чарли. Бояться нечего — бояться просто глупо. Эти мысли притушили пожар страха, уняли вязкое чувство ревности, успокоили Аластора, позволили ему думать более здраво и ясно. И когда он смог это сделать, то новое беспокойство открылось для его очей: почему? Почему он ревновал? Не страх был причиной — страх был почвой. Но почему же он так боялся потерять Чарли? Ответ напрашивался сам собой: потому что она его подруга. Но когда эти мысли всплывали в голове Радио Демона, он лишь морщился. Чушь. Кого он обманывает? Он не знал ответа, но чувствовал, что этот навязанный привычкой ответ неверен в корне. За страхом скрывалось какое-то иное новое чувство. И Аластор всеми силами пытался понять, что же это за чувство, и определить его по общепринятой классификации, дать ему название. Что связывало Чарли и Аластора? Несомненно, то было дружба. Но только ли? Разве не было у Аластора чувство, что их души поют вместе, что они могут провести вечность рядом друг с другом и быть счастливыми просто потому что? Может быть, это чувство было… — Ба-бах! — раздался детский крик от дверей, и Аластор от неожиданности даже подпрыгнул на месте. В тот самый момент, когда он был так близок к разгадке тайны собственного сердца, его мысль беспощадно прервал какой-то маленький демонёнок, который ворвался в отель с палочкой в руках, которую, очевидно, использовал как воображаемое ружьё. Аластор с недоумением уставился на него. Демонёнок же уставился на Аластора — несколько секунд они пялились друг друга, а потом демонёнок поднял свою веточку, дёрнул ей и сообщил: — Ба-бах! Убит! Это вызвало к Радио Демона ещё больше недоумения, а демонёнок радостно поскакал в глубь зала. — Что за?.. — хотел было спросить пустоту Радио Демон, но тут двери распахнулись и Аластора просто накрыло толпой детей: мальчики, девочки, высокие, низкие, подростки и совсем ещё малыши, с человеческими лицами и полностью утратившие облик человеческий — целое море разнообразных демонов хлынуло в просторы Хазбина и единственным, что связывало все крупицы этой толпы было лишь то, что они все были ещё детьми. И где-то среди этой толпы Аластор увидел Вегги и Энджела. И Октавию — она как всегда вязла в телефоне, совершенно не обращая внимания на шум и гам вокруг. — Какого чёрта здесь происходит? — поинтересовался Аластор, когда потоки детей поднесли к нему Вегги. — Это наши новые постояльцы, — пояснила Вегги, вцепившись в барную стойку. Она подтянулась и запрыгнула на неё, а потом ловко выловила из моря детских тел Даста и Октавию, которых усадила на стойку рядом с собой. — А ты разве не рад новым постояльцам? — Вегги с любопытством уставилась на Аластора, который обернулся, окинул взглядом весь этот кошмар, эту неуправляемую толпу, и сообщил: — Едва ли я в восторге. На лице Вегги появилась ничего хорошего не предвещающая улыбка. Вегги сложила руки треугольником и стала перебирать пальцами — ну истинно злобный гений во плоти. Энджел сразу понял, что Вегги что-то задумала. — Что же это, ты, значит, не любишь детей? — спросила она. — Я не из тех, кто может найти с ними общий язык, — отозвался Радио Демон. Вегги разулыбалась ещё шире. — Но тебе придётся, — настойчиво сообщила она и прежде, чем Аластор успел возразить, добавила: — Мы свою часть работы сделали: привели новых постояльцев. Теперь твоя очередь: усмиряй их, размещай, оформляй или ещё что: в крайнем случае, дождись помощи Чарли. — Но… — хотел было возразить Даст, но Вегги сцапала его и Октавию за шиворот и потащила на второй этаж. Аластор же с видом полного офигевания остался сидеть за баром. — Но зачем? — в конце концов, когда они оказались на втором этаже, спросил Даст. Тут Вегги отпустила его и Октавию. Если вторая, кажется, и не заметила ничего, то вот Даст сразу же подошёл к лестнице и посмотрел вниз, где они оставили Аластора наедине с бушующим морем демонических детей. — Забыл что ли? — Вегги подошла к Энджелу, скрестила руки на груди и изогнула бровь. Даст потерянно на неё уставился. Вегги тяжело вздохнула и пояснила: — Без мата, понимаешь? Он живёт без мата. А я — мы — это исправим. И, может быть, нам в этом помогут дети. — Ааа… — с пониманием во взгляде протянул Даст. — Бэ, — фыркнула Вегги и уставилась вниз, где какой-то маленький мальчишка схватил Радио Демон за плащ и стал тянуть: Аластор едва не грохнулся со стула, но потом подскочил и стал пытаться отцепить от себя мальчугана. — Прелесть, верно? — со злобным смешком спросила Вегги. Даст лишь пожал плечами: в отличие от Вегги он не горел желанием сломать Радио Демона, а в затее принимал участие чисто за компанию и ради веселье. — Ого, что это тут? — розовое пятно появилось в этом океане. — Это дети! — крикнул Аластор, когда у него наконец-то получилось вырвать свой плащ из детских лап — ребенок отрикошетил в сторону, ударился, упал, и сердце Радио Демона, если бы оно у него было, пропустило несколько ударов: неужели сейчас заплачет? Но ребёнок оказался крепким орешком: он встал, отряхнулся и пошёл искать себе новую жертву. — Это… Октавия всех привела? — уточнила Чарли в розовом платье. — И Вегги с Энджелом, — выдохнув, добавил Аластор. — Нда… — протянула Чарли, осматривая новых постояльцев. Большинство из них были совсем маленькие, а значит совсем неуправляемые и непослушные — всё-таки они уже давно жили беспризорными, едва ли они могли знать, что такое дисциплина. — Как прошло свидание? — галантно поинтересовался Аластор, облокотившись спиной о барную стойку. — Отвратительно! — фыркнула Чарли. — Этот Малик — полнейшая зануда. Честное слово. Он охраняет врата в Ад — ну, в нынешних реалиях это значит, что он швейцар в нашем лифте. Такой мрачный, такой унылый! Такой официально-правильный!.. — Фу одним словом? — Именно! Фу! Я чуть не сдохла от скуки с ним — благо, он оказался таким же занудно-пунктуальным как и просто занудным: убежал обратно к себе на работу на свою смену или как у них там это всё организовано. — Значит… не вариант? — уточнил Аластор. — Не вариант, — уверенно подтвердила Чарли и даже взмахнула рукой в воздухе. И снова Аластора охватило то новое странное чувство, которое в прошлый раз вызвало у него ревность, а теперь необъяснимую радость. — Славно, — только и сказал он, удовлетворённо кивнув головой. — Ага… О, смотри! — Чарли указала рукой на демонёнка, который словно дикий зверёк, рвал зубами обивку на диване. А несколько других рядом с ним загоняли пожилую демона-старушку в угол и пытались отобрать у неё шаль. — С этим надо что-то делать, — сказал Аластор. — Но что? — Их надо разъединить, — сказала Чарли. — Давай выведем их на улицу — там они смогут беситься, сколько захотят. А потом по очереди их будем устраивать в отеле, что скажешь? Аластор на миг задумался, но не издал ни одной помехи, а потом просто пожал плечами: — Почему бы и нет? У меня всё равно нет идей получше. Аластор взмахнул рукой и перед ним выстроился целый ряд теней, которые были вооружены разноцветными погремушками. Они дружно зашумели, привлекая внимания малышей, и пошли на выход — совсем маленькие ещё глупые демонята последовали за яркими и шумными игрушками, а для тех, кто постарше, Чарли объявила, запрыгнув на стол не без помощи Аластора, который сперва протянул ей руку, а потом придержал за талию: — Ребята, выходим на улицу, так будет легче сделать пересчёт! Пожалуйста, будьте послушными, нам всем это очень облегчит задачу. — И бумажную волокиту, — хмыкнул Аластор. — Люди сами себе создают здесь ад, помнишь? — Чарли улыбнулась. — Не я придумала формальности. Вы их придумали и вы их сюда и принесли. — Не напоминай об этом. Это было самая большая ошибка человечества, — с горечью в голосе сообщил Аластор. Он подхватил Чарли и поставил её обратно на пол. Дети и подростки, как ни странно, оказались достаточно послушными: им не надо было несколько раз повторять — то ли они сами по себе хотели исправиться и свалить из этого дрянного Ада, то ли просто у них был хорошо развит стадный инстинкт, но так или иначе они просто последовали за толпой детей. Уже вскоре все дети оказались на улице перед входом в отель. Здесь они уже настигли тени Аластора: хватали их, рвали, кусали, валили на землю и устраивали кучу-малу; иногда им под руку попадались то грабли, то камни, то песок, и тогда дети начинали кидаться и драться. То там, то здесь слышались визги и писки. — Так… — вздохнув, Чарли подошла к толпе, сложив ладошки и собираясь с мыслями, чтобы толкнуть речь для новичков, но ласковый спокойный голос Люцифера за спиной оборвал её: — Вижу, у тебя здесь очень весело. — О! Папа! — Чарли резко развернулась: от радости она разулыбалась и бросилась к отцу, заключая его в крепкие объятия. Люцифер обнял дочурку в ответ и даже немного покружил. — Ну как ты поживаешь? — спросил Люцифер, едва сдерживаясь, чтобы не затискать дочь на месте. Пока Чарли ажиотажно тараторила все последние новости, Люцифер поднял голову и встретился взглядом с Аластором, который стоял неподалеку. Радио Демон едва заметно, но с явным уважением кивнул. Люцифер ответил таким же молчаливым приветствием: он едва коснулся своего цилиндра. — Давно же тебя не было в нашем отеле, папа! — привлекла внимание Люцифера Чарли. — А, да, точно. Действительно давно. Здесь многое поменялось. Хотя многое осталось прежним, — Люцифер обнял дочь за плечо. — Знаешь, Чарли, я вообще-то по делу. — Хорошо. Слушаю, — Чарли наивно уставилась на отца. — По личному делу, — намекнул Люцифер, как бы говоря, что посторонние не должны их слышать. Даже если посторонние — это Аластор. — Ему можно доверять, — нахмурилась Чарли. — Возможно, в этом и проблема, — буркнул себе под нос Люцифер, но никто его не услышал. На лице правителя Ада вновь появилась широкая улыбка: — Конечно, милая. Но это дело исключительно отца и дочери. Чарли обиженно надула щёки, а Люцифер застыл в своей маске вежливой улыбке. Несколько секунд длилось это противостояние, а потом Чарли выдохнула. — Ладно, — сказала она. — Стой, стой, Чарли! — в голосе Аластора вдруг послышались нотки паники, и это весьма удивило Люцифера. Неужели у Радио Демона есть такие грязные секреты, обнародования которых перед Чарли он боится? Неужели он ведёт двойную игру? Хотя Люцифер так тщательно следит за ним… — Мы быстро. Да, папа? — Да, да, конечно. Это ненадолго, дорогая, — подтвердил Люцифер. — Да подожди ты! Чарли, прошу! — Аластор схватил Чарли за руку, не позволяя уйти. — Всего секундочку. Подожди. Люцифера всё больше вводило в замешательство поведение Аластора. Если у него есть такой грязный секрет и если он решил, что Люцифер его сейчас расскажет, то, наверное, он решил либо заранее всё отрицать, либо самому сознаться. Что ж, пусть тогда сознается: на лице Люцифера появилась довольная улыбка. — Что, Ал? — тут уже и Чарли забеспокоилась, заметив тревожность Радио Демона. — Я… — он замолк, сглотнул, бросил взгляд на толпу детей за спиной, которые всё громче бушевали и разбегались в разные стороны, кидаясь камнями и, казалось, пытаясь убить друг друга непонятно откуда взявшимися лопатами и граблями. — Я не умею обращаться с детьми! — на одном дыхании выдал Аластор. Повисла неловкая тишина. Люцифер чуть не выронил свою трость, но успел её подхватить и, когда Чарли на него обернулась, выдал самую очевидно напущенную непринужденную улыбку. — Что? — наконец, спросила Чарли. — В смысле не умеешь? — Я без понятия, как мне с ними себя вести, — сказал Аластор. — Я… я просто не умею. Не оставляй меня с ними одного! — О, Ал, это… это так мило, что ты решил мне это сказать, — Чарли нежно улыбнулась и погладила Аластора по щеке, от чего он впал в ступор: ему, который так не любил, когда его касались без разрешения, вдруг стало приятно от этого странного жеста. — Просто не позволяй им разбегаться. Вот и всё. А остальное оставь мне. Я быстро, — Чарли ободряюще хлопнула Аластора по плечу и ушла к отцу. — Но, но… но я за них ответственности нести не буду! — крикнул Аластор вдогонку. Чарли ничего не ответила, лишь тихо хихикнула. — Неожиданный поворот, правда? — спросила она, когда оказалась подле отца. Тот кивнул и отвёл дочь чуть в сторону, чтобы никто не услышал их разговор. Но они были всё ещё достаточно близко, чтобы видеть, что происходит у отеля. А там Аластор призывал свои тени, и они все вместе чуть ли не с бубном танцы танцевали, чтобы не дать детям разбежаться. — Так о чём ты хотел поговорить? — спросила Чарли. — О тебе, — вздохнул Люцифер, и маска беззаботности испарилась с его лица. — Валентино приходил? — С Воксом, — нехотя ответила Чарли. — И как всё прошло? — Отлично. Мы мультики посмотрели, мне вот платье подарили, — Чарли пожала плечами. — Думаю, они остались довольны. Ну, настолько, насколько они вообще могут быть довольны от подобного. Люцифер не ответил, просто кивнул. Некоторое время он с дочерью молчаливо наблюдали, как Аластор бегал за какой-то маленькой девочкой, а когда поймал её, то схватил за ноги, чтобы не брыкалась, а она ловко подтянулась и цапнула его за палец. Аластор взвыл, отпустил девочку и она грохнулась на голову, но сразу же подскочила и пробежала у Аластора под ногами. А он снова начал погоню. — Как твои… свидания с ангелами? — спросил Люцифер. — Нормально, — Чарли пожала плечами. — Ничего очень хорошего, ничего очень плохого. — Ты знаешь… — начал Люцифер, но Чарли его перебила: — …что всегда можешь отказаться от этой затеи, не надо себя насиловать, и бла-бла-бла всё в таком же духе. Да, папа? Люцифер просто оторопел. Чарли и раньше бывало показывала коготки, но тогда это был подростковый максимализм. А сейчас он вдруг услышал в её голосе настоящий сарказм и твердость духа. С его дочерью что-то случилось. Она изменилась. Возможно, повзрослела. А он и не заметил, потому что она взрослела в своём отеле, в дали от него. Сердце Люцифера больно защемило. Он грустно посмотрел на Чарли и кивнул: — Да, всё именно так. — Я знаю, папа. Знаю, что могу отказаться, если захочу, ты мне говорил об этом множество раз. — Но они… — И это всё их глупая затея, и мы не обязаны играть по их правилам, я знаю, — Чарли взяла Люцифера за руки, и он ощутил, что стареет. Это ведь он раньше успокаивал Чарли, а теперь это она его успокаивала. Он не узнавал в этой решительной взрослой девушке своей маленькой робкой дочурки. — И я уверяю тебя, я подхожу к этому вопросу очень основательно, — продолжила Чарли. — Я не собираюсь поступать глупо или безрассудно. Я выберу из ангелов только того, кто действительно сможет составить мне хорошую компанию. — Но выбирать ведь совсем необязательно… — несчастно протянул Люцифер. Чарли мягко улыбнулась. — Конечно, папа. И это я тоже знаю, и это тоже вариант. — Правда? — Правда-правда. Но пока что я хочу исходить из того, что всё же кто-нибудь подойдёт. Так будет… лучше. — Но не для тебя… — Для всех, — твердо сказала Чарли. Люцифер услышал в её голосе стальные нотки и понял: дочь не переубедить. Люцифер лишь тяжело вздохнул. — Пообещай, что не будешь жертвовать собой, — сказал он. — Обещаю, — Чарли нежно улыбнулась и ласково чмокнула Люцифера в щёку. Он просто растаял от этого. А где-то на фоне послышался плач. Чарли и Люцифер тут же бросили взгляды на звук — какой-то демонёнок запутался в ленточке настолько, что не мог двигаться, а потому лежал и рыдал. Но ему на помощь пришёл Аластор. Движением руки он заставил появиться ножницы: присев рядом с малышом, он в несколько щелчков разрезал ленту, освободив его. — А из него бы вышел хороший отец, — заметила Чарли. — Да, пожалуй, — кивнул Люцифер. А потом его отцовское сердце забило тревогу. — Нет, стой. Погоди. В смысле?! Вы что?.. — Что? — не поняла Чарли, а Люцифер и не знал, как это сказать. — Я же не стану дедушкой в ближайшее время? — осторожно спросил он. — Что? — снова не поняла Чарли. — Нет, конечно. С чего? И… Ооо, что?! — тут до неё дошло. — Как ты мог вообще о таком подумать? У меня же… у меня же сейчас ангелы! — Ну, дорогая, не злись, мало ли в конце концов-то, — Люцифер неловко поднял ладони вверх, словно бы сдаваясь в плен. — Тем более ангелы едва ли могут помешать сердцу… — Я сказала это, потому что Аластор очень мил с детьми, вот и всё, — фыркнула Чарли, скрестив руки на груди. — Сам смотри. Видишь? Из него выйдет отличный отец! И они действительно видели. Тот малыш, которого Аластор освободил, стал бегать вокруг него, словно он был новогодней ёлкой, вводя Аластора в полнейший ступор, а потом потянул ручки наверх и закричал «ай! ай! ай!» На лице Радио Демона так и было видно, что он загружен, что он не понимает, но потом до него дошло. Дай — вот что говорил демонёнок. И Аластор дал — дал ему ножницы, которые просил малыш и которыми он его освободил. Получив желаемое, демонёнок просто засиял от счастья. Он несколько раз щёлкнул ножницами в воздухе, а потом кинулся в толпу и стал всех колоть: послышались детские визги. На лице Аластора отразился полный шок — он явно не ожидал ничего такого от милого демонического карапуза. Но вмешиваться Аластор не стал: толпа была собрана, он своё сделал. Аластор чуть отодвинулся от толпы в сторону — не его проблемы, он здесь не причём — и сделал вид, что очень занят созерцанием неба. — Ну… или не очень, — неловко улыбнулась Чарли, смотря на эту картину. А Люцифер беззвучно рассмеялся.