Если я выберу неправильно

*До основных событий, возле деревни Даупер*

— Эй, ты в порядке? Как тебя зовут? — Она вообще может говорить? — Мистер Браус, она же с вашей деревни прибежала… разве нет? — Не волнуйся, все в порядке… Ты уже не одна. Что случилось? — спросил мужчина. — Там… Там остался еще один человек… Тот… Титан… — наконец-то сказала девочка. Артур тут же запрыгнул на коня. — Едем в ту сторону, откуда пришла девчонка! — скомандовал он. Что-то с этими титанами было максимально странным. Если Стена была снова пробита — тогда они сами сейчас бы уже были обедом этих чудищ. К тому же, потеряв стену Роза — очень скоро они уже не будут убивать Титанов, а друг друга в погоне за последним куском хлеба. Разведка — вот кто теперь будет их последней надеждой, даже если сотня назовёт их кучкой пришибленных идиотов. Ведь именно они рискуют своими жизнями, пытаясь добраться до истины! Они, а не Полиция, снова и снова покидают стены, чтобы отвоевать то, что у них украли! А теперь… Что ж, теперь и его Саша тоже стала Разведчицей… Сообщила об этом в письме — сама так и не заехала к ним за все три года. Почему же это его так напугало? Он же сам говорил ей, что пора выйти из леса. Выйти из леса, начать жить с другими людьми, стать частью чего-то большего, почему же тогда он так испугался? Испугался так, что выпил целую бутылку вина, а утром даже и не смог вспомнить почему и решил напиться. Пока в голове кружились невеселые мысли — лошади уже добрались до опушки леса. Вдалеке уже виднелся мост: единственная дорога к его дому. По ней, поднимая клубы пыли, навстречу бежал человек. Вернее, девушка. Неужели сбежала с деревни? Как она смогла прорваться, если из оружия у нее был только лук, и тот без стрел? Или титанов таки нет? Что здесь вообще происходит? — Не может быть…. — изумленно прошептал он, когда понял, что этой девушкой была… — Саша?! — Отец?! — пара карих глаз смотрела на него с таким же удивлением. Внутри что-то рухнуло: наверное, тот самый камень, что душил его уже три года. Она была в порядке…

*854й год, приют*

— Сестренка… — Кайя так крепко обняла ее, что Саша едва устояла на ногах. Служба не позволяла ей часто навещать семью, но в этот раз они отправлялись далеко и надолго. Уезжали и даже не знали смогут ли вернуться ли домой в полном составе. Не проведать семью было бы просто преступлением. — Когда ты вернешься? — Ещё не знаю, хвостик, — Саша поправила прическу девочки. В последнее время ей почему-то сильно нравилось называть ее таким образом. Кайя же действительно становилась её хвостом каждый раз, когда та ее навещала. Ещё и сестренкой называла. День за днем, Саша гордо наблюдала за тем, как жизнь этой девочки меняется в лучшую сторону. Была ли в этом её заслуга? Она ведь… Она ведь просто спасла ее. Это же родители сейчас воспитывают ее как свою, помогая ей оставить прошлое позади. Она — солдат, и помогать, таким как Кайя — её долг и обязанность. Вовсе не то, чем она должна гордиться. — Как приедешь — пойдем к твоему парню, он так вкусно готовит, — внезапно выдала девочка, хитро улыбаясь. — Нико вовсе не мой парень! — протестующе крикнула Саша, ощущая как щёки залились румянцем. — Мы просто… Он просто как друг и… — Ага… — продолжала ехидно хихикать Кайя. — Такой друг, что ты упоминаешь его почаще Жана или Конни. А Саша любит Нико, а Саша любит Нико, а Саша любит Нико… — Кайя, о чем это ты говоришь? — наконец-то к ним вышли родители. — Саше ещё рановато замуж выходить, если ты про Николо. Ей всего лишь девятнадцать. — Милый, напомню тебе, что нам было всего восемнадцать, — рассмеялась мать и крепко обняла Сашу. — Заходи к нам, как только вернешься. Ты… Ты береги себя, хорошо? Прошу… — Мама, все будет хорошо. Я вернусь, — сказала младшая Браус, игнорируя какой-то странный комок, что начал сдавливать ее изнутри. — Она права, Саша, — отец также крепко обнял ее на прощание, на что Саша довольно ткнулась носом в его грудь. — Береги себя. — Буду, не волнуйся. Я вернусь домой.

*Наши дни*

— Ханджи… — Ханджи… — Ханджи… Отдаленные голоса долетали до нее сквозь пелену тумана. Где она? Что это за место? Как она сюда попала? Пальцы наткнулись на что-то твердое и холодное: стена. Перед ней была стена, которую она принялась нещадно молотить кулаками. Конечно же, никакого положительного результата это не дало. — Это бесполезно, — сказал человек позади, шагая ей навстречу. — Тебе никогда не сделать этого. — Мама… — наверное… это был просто сон… Её мама уже давно мертва. Она не может сейчас разговаривать с ней. Это не она. Это все просто происходит в её голове. Точно, это просто иллюзия. Но фигура в плаще продолжала приближаться к ней. — В кого же ты превратилась, Ханджи? — ничего, кроме разочарования и боли. Ничего, что напоминало бы ей теплый голос родного человека. — Мама, нет… — И как тебе живется за счет наших жизней? — Майор, и ради этого я отдал свою жизнь за вас? — увидев Моблита прямо перед собой, Ханджи вскрикнула. Все тело её верного помощника было покрыто ожогами, настолько глубокими, что вместо кожи его череп обволакивали только куски мяса. — Пока вы живы — вы будете утаскивать в Ад всех, кто вас любит. Вы несете в себе только Смерть. — Ханджи… — полусгнившая рука Саши прикоснулась к её плечу. Все остальное тело также было покрыто следами разложения, и только обгоревшие крылья напоминали ей о том, что когда-то это действительно была Саша. — Нет, нет, нет… Я не хотела этого… Я не хотела этого!!! Стена, которую она отчаянно пыталась пробить, с грохотом обвалилась. Здесь туман исчез, а вместо него воздух наполнился дымом и запахом жареного мяса. Вой сирен был настолько громким, что она просто упала на колени, закрыв уши руками. — Нет, нет, нет… Простите… Простите… — Почему? — спросили они в унисон. — Почему ты? Почему ты, а не мы? — НЕТ!!! Тук. Тук. Тук. Тук. Тук. Тук. Сердце колотилось так громко и быстро, словно оно должно было вот-вот разорваться на мелкие кусочки. Вместо стен Ребелио перед ней был её рабочий стол и куча документов. Наверное, прямо на них она и уснула. Просто кошмар. Это просто кошмар. Но легкие продолжала сдавливать какая-то неведомая сила, не позволяя ей нормально дышать. В голове кружилось, а руки продолжали неистово дрожать. Взгляд упал на графин с водой, которую она тут же жадно выпила. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох… — Прекрасно. Уже превращаешься в психичку с поехавшей крышей… И говоришь сама с собой, — сказала Зоэ, нервно рассмеявшись. Эти кошмары… Они повторяются снова и снова, вот только… Могут ли они что-то поменять? Их тела уже давно сгнили. Их больше нет. Они остались только в памяти выживших. Их не вернуть обратно. Надо продолжать жить. Хотя бы для того, чтобы их жертва не была напрасной. Стук в дверь заставил ее испуганно подпрыгнуть. Черт, развалина, соберись и иди работать. — Майор? — в дверном проеме неуверенно показалась голова Луиз. — Эммм… У вас все в порядке? Я слышала какие-то крики… — Тебе показалось. Заходи, Луиз, — позвала ее Ханджи, поправив волосы. Девушка вошла внутрь, поприветствовав ее салютом. Внимание командира тут же привлек огромный синяк и куча царапин на лице девушки. Странно, ведь теперь их тренировки больше сосредотачивались на стрельбе, неужели с кем-то подралась? — Ханджи-Сан, это от людей Азумабито, — на стол упала стопка книг в кожаных переплетах. Уцелевший глаз заметил следы укуса на правой руке. — Тут данные о новейших достижениях медицины, думаю, вас это заинтересует. Вот тут — последние достижения в протезировании. — Протезировании? — спросила Ханджи, обрадовавшись возможности переключиться на дело. — Да, — девушка открыла книгу, где на одной из страниц было несколько изображений конструкции, что своей формой напоминала человеческую ногу. — Эти аппараты заменяют потерянную конечность. Чаще всего в качестве стержня используется дерево, но в последнее время они работают над использованием гипса и резины. Это позволяет сделать штучную конечность более гибкой и пригодной для простых бытовых задач. А ведь множество разведчиков покинули свой пост потому, что после потери ног или рук просто уже были не в состоянии ехать верхом или держать меч в руках. Эти схемы могли бы облегчить жизни многим бедолагам. — Я поговорю с Хисторией. Если новые образцы успешно пройдут все тестирования — я уговорю ее запустить их производство на острове. — Звучит как очень хорошая идея, — улыбнулась девушка. — Ты уверена, что тебе самой не нужна помощь врача? — таки решила спросить Ханджи. Если её лицо так побито, то не факт, что все тело не покрыто ссадинами. — Вы про это… Нет, просто… Сегодня меня попросили принести тем двум пленным обед, а девчонка набросилась на меня. — Ты про Габи и Фалько? — спросила Зоэ. Проклятье, она практически забыла о том, что дети до сих пор были в их плену. Марлия, как и ожидалось, даже и не пыталась вести с ними переговоры по поводу возвращения своих кандидатов. Неужели так просто оставили детей, на чье обучение и промывку мозгов они наверняка тратили львиную долю своего бюджета? Кто бы подумал. — Да. Парень сидит тише воды и ниже травы, а девочка ведет себя хуже дикого зверя. Многие отказываются даже рядом с решетками стоять: она постоянно пытается избить дежурных, ломает все подряд. И откуда только силы берутся, ведь практически всегда оставляет свои порции нетронутыми. Сегодня тоже всю еду она просто швырнула об стену. Значит, решила устроить голодовку? Черт возьми, ведь уже прошел не один день. Если будет полностью отказываться от еды, то долго точно не протянет. Марлийцам явно не понравится полуживой скелет, если они таки надумают за ними вернуться. Да и мучить детей голодом? Нет уж, они же не чудища, чтобы опускаться до такого. Хотя кто знает… Погибшие от их атаки на Ребелио с ней бы, пожалуй, не согласились. — Спасибо за информацию, Луиз. Все-таки зайти в больничное крыло, раны надо обработать, — сказала она. Оставшись наедине, Ханджи попыталась погрузиться в чтение новой книги, но мысли невольно возвращались к словам о детях. В конце концов, она отшвырнула книгу в сторону и покинула кабинет, направляясь в крыло с военнопленными. Детей удерживали неподалеку от той самой тюрьмы, где она впервые встретила Эрена. Сколько же времени прошло с того дня? Казалось, что уже прошла целая вечность, а сама жизнь тогда была намного проще. Или нет? Сколько же всего могло поменяться, если бы они сделали другой выбор и отдали его на растерзание Военной Полиции? Как там говорил Леви? Мы никогда не можем знать какой выбор правильный, пока не столкнемся с последствиями? Что ж, сейчас её голову упорно не покидало дурное предчувствие того, что устроенная ими резня в Ребелио может оказаться только цветочками. — Ханджи-Сан, — поприветствовал ее дежурный. Ханджи уже хотела сказать что-то в ответ, когда раздались крики. — Отстань, Фалько!!! — Габи, прекрати, так нельзя!!! Нравится тебе или нет, но я не дам тебе умереть здесь от голода!!! — тараторил, судя по всему, мальчик. А по реакции полицейского, который лишь закатил глаза, напрашивался вывод, что подобное повторялось уже не один раз. — Эй, ну-ка замолчали оба! К вам гости, — крикнул Хенрик, а затем повернулся к майору. — И так каждый день, как будто волка поймали, а не ребенка. На первый взгляд, комната за решетками была достаточно просторная и вполне подходящая для двоих. В дальнем правом углу на кровати сидела та самая Габи, которую упрямо пытался накормить её спутник. Внимание пленницы было полностью сосредоточено на подушке и комплекте новой одежды, которую им выдали. На ней самой была та самая одежда, в которой они сюда и прибыли. — Не сейчас, отстань!!! — огрызнулась девочка. Услышав её шаги, Габи уставилась на нее пристальным взглядом, полным ярости и ненависти. — Ты?! Маленькие пальцы сжали ткань. Неужели попытается снова убить ее? Отчаянье девочки воистину граничило с безумием. Большинство военных искренне ненавидели ее и называли малолетней маньячкой. Вот же она. Причина смерти Саши. Прямо перед ней. Схваченная и зажатая в угол, как дикое животное. Логика подсказывает, что ее нужно было ненавидеть каждой клеткой своего тела, но… Но сейчас, глядя в эти огромные карие глаза убийцы, она почему-то увидела… саму себя? Эта ярость, отчаяние… Они… они были такими знакомыми… Такими же беспомощными, как и тогда… — Мама, нет!!! — Ханджи, прячься!!! — кричит мама. Рука гиганта уже тянется к ней и хватает за талию… — Нет!!! — Куда ты лезешь, дура мелкая? — строго спрашивает ее мужчина в зеленом плаще. — Детям не место за Стенами, тебя разве этому не учили?! — Я… Я просто… Мама… Мама!!! Детские воспоминания пронеслись одной бушующей волной и материализовались перед ней в виде этой кареглазой девочки. — Я. Ты же помнишь меня? — Помню. Потому что убью тебя одной из первых, — прошипела пленница, протягивая к ней руку. — Чего ты приперлась?! — Габи!!! — парень оттащил напарницу от решетки. — Чего ты добьешься этим?! Прекрати! — Он прав, — сказала женщина, стараясь говорить спокойно. — Ты же прекрасно знаешь, что вы оба находитесь под стражей за то, что незаконно пробрались на военный транспорт и на нем убили человека. — Какого человека?! Какие же вы люди?! Разве люди так убивают невинных как вы?! — новая волна агрессии снова охватила девочку. — На этом острове живут только исчадия Ада. Такие, как и ты сама, блядь продажная! — Да, я демон, — если Габи и удивило то, как легко Ханджи согласилась с её словами, то она старалась не показывать этого. — Думаешь, ты первая, от кого я это слышу? А знаешь, почему мы это сделали? — Просто… У вас тоже не было выбора, — тихо сказал Фалько, прекратив свои попытки успокоить подругу. — Фалько!!! Ты что несешь?! — То, что именно Марлия забрасывала их титанами! Мы первыми ворвались в их дом и разрушили его! Интересно, как мальчик, обладая подобным мышлением, вообще попал в марлийскую армию? — Замолчи ты уже!!! — Габи пнула друга, отчего тот упал на кровать. — А ты? Нахуй ты вообще приперлась сюда, совесть в жопе сыграла?! Хотя у тебя ее точно нет, тебе не может быть известно это слово!!! Пришла мне лекции воспитательные читать?! Сучка одноглазая, не тебе тут про историю говорить!!! Ты будешь первой, слышишь?! Первой!!! Я убью тебя, как только выберусь отсюда!!! Ты сдохнешь от моих рук!!! От подобного потока сквернословий Ханджи удивленно моргнула, даже забыв о том зачем сюда пришла. В Марлии детей ещё и учат отборно материться? — Уверена, что у тебя это получится? — Ханджи приблизилась вплотную и теперь их взгляды встретились. — Знаешь, как человек умирает от голода? Я расскажу. Это самая медленная и мучительная смерть. Вначале твое тело еще будет обладать какими-то ресурсами, поэтому из-за недостатка питательных веществ сейчас ты раздражительна, уставшая, а ещё у тебя болит и кружится голова. Но потом твой организм начнет пожирать жир и мышцы для того, чтобы получить хоть какую-то энергию. Девочка притихла. — Да, ты все правильно услышала. Дрожь, апатия, сильная жажда и слабость станут твоими постоянными спутниками. Ты будешь просто не в состоянии передвигаться и нормально думать, потому что твое тело уже на грани. И когда оно уже не в состоянии использовать свои запасы — начнется полный распад организма. Из-за оттеков живот превратится в самый настоящий шарик, постепенно будут отказывать почки и печень, будет даже трудно дышать. К постоянным обморокам добавится мучительная боль, но ты будешь даже не в состоянии от нее кричать, ведь организм будет тратить оставшиеся силы на то, чтобы просто дышать. Пока в один день твое сердце не остановится. Наверное, её слова таки произвели впечатление: руки Габи опустились вниз, а грудь быстро опускалась и поднималась. Можно считать задачу выполненной? — Поскольку Марлия не пыталась отправлять кого-либо поговорить о вашем возвращении, вы продолжаете находиться под стражей. Поэтому советую вам смириться с тем, что Остров Демонов стал вашим новым домом, — сказала Ханджи напоследок. Вернувшись в кабинет, она с удивлением увидела Леви, который поливал растения на подоконнике. На столе стоял приятно пахнущий обед и пакеты с чаем, а разбросанные бумаги, книги и чернила были аккуратно собраны. Поняв, что его обнаружили, Леви застыл на месте. — Я… Я думал, что в это время ты работаешь в другом крыле, — сказал он, словно оправдываясь за свое присутствие в её пространстве. — У тебя как всегда сплошной хаос. — Ну ты ведь не заходил, так что почему удивляешься? — Ханджи… — Что? — поправив очки, Ханджи подошла к окну, делая вид, что ее заинтересовали идущие по улице Разведчики. — Слушай, а может мне тебя лучше бабкой суеверной называть? Как ты там написал, «Я убиваю всех тех, кто мне дорог, но никогда не позволю тебе умереть из-за меня»? Ты серьезно говоришь это теперь, когда в любой момент на наши головы могут свалиться бомбы? Если… Если разлюбил, то так бы и сказал. Мы же взрослые люди, а я не подросток, у которого гормоны бушуют… В ответ Леви повернул ее к себе, схватив её лицо ладонями. — Ты же знаешь, что это не так… — прошептал он, нежно гладя её щеки. Посмотрев на его руки, Зоэ заметила, что кольцо было на пальце. — Тогда вернись… — наверное, сейчас её голос был больше похож на скулящую собаку, которую бросили в диком поле на произвол судьбы. — И в радости, и в горе, ты же помнишь? Или это все для тебя — просто пустые слова? Ты же нужен мне, нужен, засранец ты мелкий… — Ханджи… Я утащу тебя в Ад вместе с собой… Я не могу этого допустить, понимаешь, не могу… — Нет, Леви, не в этом дело. Ты просто боишься, что тебе придется выбирать между мной и остальными. И будешь совершенно прав. Я… Я тоже боюсь этого. Боюсь больше всего, что подведу остальных как раз из-за этого. Возможно там, где долг — там нет места для любви. И мы совершили ошибку, когда выбрали друг друга. Ладони пробрал странный холод, когда Леви отпустил ее. Перед уходом он сжал кулак, положив его там, где ещё билось сердце. — Миссия прежде всего? — Прежде всего… — прошептала она и дала волю слезам, когда дверь закрылась. Да, так было правильно. Необходимо. Особенно сейчас. Вот только посвятить свое сердце оказалось не так просто, когда кто-то в нем уже поселился на всю оставшуюся жизнь.

Продолжение следует…